Текст книги "Лед"

Автор книги: Сара Бет Дерст

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

Сара Бет Дерст
ЛЕД

Моему мужу Адаму, с любовью

Я бы пошла за тобой восточнее солнца и западнее луны.

БЛАГОДАРНОСТИ

Я БЫ ХОТЕЛА ПОБЛАГОДАРИТЬ полярных медведей, арктических лис и карибу за их терпение и теплые слова поддержки в то время, когда я писала эту книгу. Я бы также хотела поблагодарить моего потрясающего агента Андреа Сомберг и моего великолепного редактора Карен Войтыла, а также Сару Пейн, Эмили Фабр и всех остальных удивительных людей в издательстве «Саймон и Шустер». Особая благодарность – Таморе Пирс, Брюсу Ковиллу и Томасу (Салли) Салливану за их советы и доброту.

Также спасибо моим друзьям за то, что верили в меня. В особенности я хочу поблагодарить Эми Джонсон и Рика Кейлера за их вдохновляющие письма и всех-всех-всех за то, что отвечали на мои расплывчатые научные вопросы. Спасибо вам, Джон Мастробаттиста, Роб Харрис и моя команда из Таргет/Блэкбауд (все, кто в ней был и кто остается по сей день), за то, что поддерживали меня.

И наконец, я посылаю любовь и благодарность своей семье. Мне так повезло, что вы у меня есть: семья, в которой я родилась, семья, в которую попала после брака, мои чудесные дети и мой муж, он же принц из волшебной сказки. Я люблю вас больше всех на Земле.

ПРОЛОГ
Дочь Северного Ветра

– КОГДА-ТО ДАВНЫМ-ДАВНО Северный Ветер сказал Королю Полярных Медведей: «Укради мне дочь, и когда она вырастет, то станет твоей невестой».

Четырехлетняя Касси во все глаза смотрела на бабушку, вцепившись в одеяло. Высокая и прямая, как палка, бабуля была похожа на генерала. Она церемонно восседала на краешке кровати. В левой руке она сжимала трость из красного дерева. Сегодня вечером папы не было на станции, а это значило, что Касси услышит сказку. Бабуля никогда ее не рассказывала, когда отец был дома. И это была единственная сказка, которую можно было от нее услышать.

– И вот Король Полярных Медведей выкрал человеческое дитя и принес девочку к Северному Ветру. Северный Ветер воспитал ее, как свою дочь, а Западный, Южный и Восточный Ветра стали ее дядями. Она выросла в прекрасную, но одинокую юную женщину. Однажды, когда Ветра улетели по делам (как случалось довольно часто), она встретила человеческого мужчину. Она подружилась с ним, и прошло совсем немного времени, прежде чем они полюбили друг друга.

Когда Король Полярных Медведей пришел требовать свою невесту, она отказала ему. Ее сердце, сказала она, принадлежит другому. «Я бы никогда не взял себе жену против ее воли, – сказал он ей, – но твой отец пообещал мне».

Зная, сколь могущественны волшебные обещания, дочь Северного Ветра попробовала пересилить его, предложив другую сделку. «Тогда я тоже пообещаю тебе, – ответила она Королю Полярных Медведей. – Приведи ко мне мою любовь и укрой нас от моего отца, и, когда у меня родится дочь, она станет твоей невестой». И вот Медведь отнес дочь Северного Ветра к ее человеческому мужу и спрятал их среди снега и льда.

Разозлившись, Северный Ветер помчался сквозь землю, море и небо. Но так и не смог их найти. Долго, долго дочь Северного Ветра и ее муж были счастливы.

В свое время у женщины родился ребенок. Пролетая мимо, Западный Ветер услышал звуки рождения и поспешил сообщить Северному Ветру, где найти его дочь. Сильный, как тысяча метелей, Северный Ветер обрушился на дом, который оберегал его дочь, ее мужа и их новорожденного младенца. Он мог не оставить от дома и камня на камне, но женщина выбежала наружу. «Возьми меня, – закричала она, – но оставь тех, кого я люблю!»

Северный Ветер подул, и ее унесло к замку, что стоит за пределами мира. Там она упала на землю, и ее схватили тролли…

Касси услышала, как скрипнула кровать – это Бабуля встала. Теперь ее голос звучал мягче:

– Говорят, что, когда ветер завывает на севере, это он плачет о потерянной дочери.

Касси моргнула и открыла глаза:

– А мамочка все еще там?

Бабуля тенью стояла в дверях.

– Да.

Часть первая
ЗЕМЛЯ ПОЛНОЧНОГО СОЛНЦА

Один

Однажды давным-давно в дальней северной земле жила-была прекрасная девушка…

Широта 72º 13' 30'' N

Долгота 152º 06' 52'' W

Высота 3 фута

КАССИ СЛОМАЛА ДВИГАТЕЛЬ СНЕГОХОДА. Полная тишина, ее любимый звук. Кристаллики льда вращались в арктическом воздухе. Мерцая в предутреннем свете, они были похожи на алмазную пыль. Она улыбнулась под маской с намерзшим на нее льдом. Ей это так нравилось: только она, лед и медведь.

– Не двигайся, – шепнула она полярному медведю.

Касси протянула руку назад и сняла с крючка винтовку. Спокойный, как мраморная статуя, медведь стоял неподвижно. Она на ощупь, не отводя глаз от животного, зарядила винтовку транквилизатором. Белый на белом в снежной нише, он казался королем на троне. На мгновение Касси показалось, что она слышит бабулин голос. Та рассказывает сказку о Короле Полярных Медведей… Бабуля не упоминала об этой сказке с того дня, как уехала с исследовательской станции, но Касси все еще помнила каждое слово. Когда-то ей казалось, что все это правда.

В детстве Касси, уходя с папиной арктической станции, играла в спасательные миссии: она сваливала в кучу старые детали от снегоходов и сломанные генераторы (это был замок троллей), а потом забиралась по стенам замка и связывала «троллей» (свертки из старой одежды и подушек) альпинистской веревкой. Однажды папа поймал ее на крыше станции: на ногах у нее были лыжи, и она готовилась пойти на них на край земли, чтобы спасти маму. Он отобрал у Касси лыжи и запретил бабуле рассказывать эту сказку. Не сказать чтобы Касси это остановило. Она просто просила бабулю рассказывать сказку, когда папы не было дома, и придумала новую игру с парусом из мешковины и простаивающими санями. Даже когда она осознала правду – что бабуля просто так художественно излагала историю о смерти мамы – она продолжала играть в свои игры.

Теперь игры мне не нужны, подумала она с широкой улыбкой. Она как следует закрепила шприц и подняла винтовку к плечу. И этому медведю не нужны детские сказки, чтобы выглядеть величественно. Он был словно идеальная иллюстрация из учебника: нежно-кремового цвета, с развитой мускулатурой и без боевых шрамов. Если она не ошибается, он окажется самым крупным полярным медведем из всех зарегистрированных. А она станет тем, кто его обнаружил.

Касси наклонила ружье с транквилизатором, и медведь повернул голову. Он посмотрел ей прямо в глаза. Она задержала дыхание и стояла, не шевелясь. Свистел ветер, и редкие снежинки порхали между ней и медведем. Сердце стучало у Касси в ушах так громко, что он наверняка слышал. Когда она начала эту погоню, в небе плясало северное сияние. Она пять километров выслеживала медведя под переливами огней. Море разбросало по берегу глыбы льда, но она переехала их и добралась до пака. Она проследовала за медведем всю дорогу сюда, к скоплению ледяных глыб – к этой миниатюрной горной гряде. Она понятия не имела, почему во время погони он бежал так далеко впереди. Взрослый самец медведя может развивать скорость до пятидесяти километров в час, а снегоход разгоняется до ста. Может, следы были не такими свежими, какими казались на вид? А может, она обнаружила какого-то сверхбыстрого медведя. Она улыбнулась такой нелепой мысли. Чем бы это ни объяснялось, следы привели ее к этому роскошному, великолепному, идеальному медведю. Она победила.

Секунду спустя медведь обернулся и посмотрел вдаль, через замерзшее море.

– Ты мой, – прошептала она, наводя прицел.

И полярный медведь ступил в лед. Одним плавным движением он поднялся и двинулся назад. Он словно шагнул в облако: вот в белизне исчезли его задние ноги, а потом туловище.

Это невозможно.

Она опустила винтовку и пригляделась. Нет, наверное, глаза ее обманывают. Казалось, ледяная стена поглощает его: теперь виднелись только плечи и голова.

Касси встрепенулась: он убегал! Не важно как именно. Подняв ружье, она нажала на курок. Сила отдачи ударила ее прикладом в плечо. Она непроизвольно моргнула.

Медведь исчез.

– Нет! – вслух выкрикнула она. Он уже был у нее в руках! Что случилось? Медведи не проходят – не умеют проходить – сквозь лед. Наверно, ей показалось. Арктический воздух сыграл с ней дурную шутку. Она резким движением сняла защитные очки. Мороз схватил ее за глазные яблоки, и белизна ослепила. Она вглядывалась в заледеневшие волны. Снег пробегал по льду, как проносятся в небе облака. Пейзаж был безжизненным, словно пустыня. Когда холод уже невозможно было выдерживать, она надела очки обратно.

Затрещала рация. Она вытащила устройство из кармана парки.

– Касси слушает, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал нормально.

Она в одиночку побежала за медведем на паковые льды. Если бы ей удалось его поймать, все было бы прощено и забыто. Но теперь… Как она собирается оправдываться? Она даже себе не могла объяснить, что случилось.

– Кассандра Элизабет Дэйсент, домой. СЕЙЧАС ЖЕ.

Это был папа. И голос его звучал отнюдь не радостно.

Ну что ж, ей тоже было невесело. Она пообещала себе, что раздобудет этого медведя себе на день рождения: буквально через несколько часов ей исполняется восемнадцать. Нельзя было и придумать лучшего способа отметить совершеннолетие дочери главного исследователя Восточной исследовательской станции на море Бофорта. Она чинила радиоантенну, когда этот медведь впервые неспешно прошелся мимо станции. Вот это подарок, подумала она. Касси и не предполагала, что погоня заведет ее на открытый лед, и уж точно не ожидала, что медведь… Нет, он не мог уйти так далеко. Наверно, прячется где-нибудь между ледяными грядами. Она проверила уровень топлива: должно хватить еще на три часа.

– Касси? Касси, ты где?

– Я иду за ним, – сказала она в рацию и завела двигатель. Его рев заглушил ответ отца, и Касси поехала по льдам.

* * *

Касси оставила снегоход в сарае. Перекинув мешок через плечо, она заковыляла к станции. У нее болело все тело с головы до ног, внутри и снаружи. Даже ногти – и те ныли. Солнце парило на горизонте, как ему и предстояло делать каждый день – все меньше и меньше, пока оно не нырнет на всю зиму и не наступит полярная ночь. Косые лучи света превращали ее тень в снежного великана из эскимосских легенд.

Она его потеряла.

Сама не зная как, она потеряла медведя. Она все возвращалась мыслями к погоне, как будто это поможет ей увидеть исчезнувшие следы. Если бы она сразу же посмотрела повнимательней, вместо того чтобы бежать по замерзшему морю…

В дверях ее встретил Оуэн, станционный техник-лаборант. Она посмотрела на него. Пузатый мужчина с проседью в бороде. Очевидно, он ждал ее.

– Касси, чехол! – в отчаянии вскричал Оуэн. Она оглянулась на свою сумку: чехол из-под шприца болтался снаружи. Он был покрыт льдом. Касси поморщилась.

– Он сбежал.

Оуэн взял у нее сумку и ружье:

– Ты хоть знаешь, сколько они стоят?

Касси проследовала за ним внутрь через двойные двери. Захлопнув за собой внутреннюю дверь, она почувствовала, как густое, кисловатое тепло станции окатило ее удушающей волной. Это был запах дома: затхлый, душный и успокаивающе привычный. Как бы ей хотелось вернуться домой с победой.

Квохча над ружьем, Оуэн сказал:

– Тебе надо быть осторожней с этим оборудованием. Оно требует бережного обращения, как новорожденный младенец.

Она наблюдала, как он осматривает ее снаряжение, и сердце у нее уходило в пятки. Чего ей не хватало – так это еще одной причины для недовольства ее поведением. Мало того, что она в одиночестве каталась на снегоходе по паковому льду, так еще и неосторожно обращалась с оборудованием. Папа этому не обрадуется. Снимая с себя верхние слои одежды, она спросила:

– А где он? В радиолокационной комнате?

Лучше уж сразу с этим расправиться. Нет никакого смысла тянуть.

Оуэн не ответил. Он увлеченно чистил ружье. Было заметно, что он уже выкинул ее из головы. Касси чуть не расплылась в улыбке. Он любил свое оборудование так же, как она любила паковый лед. Оба они были немного… упертыми. Она признавала в себе эту черту.

– Джереми? – обратилась она к новому практиканту. Тот поднял глаза от стола.

– Он не то чтобы в восторге… – подтвердил Джереми. – Хочет поговорить с тобой. – Практикант кивнул на дверь в лабораторию. – Если хочешь, можешь спрятаться здесь, – добавил он участливо, указывая под стол.

Она выдавила из себя улыбку. В первую же неделю своего пребывания здесь отец отругал Джереми за то, что тот вышел на лед без надлежащего снаряжения, и теперь практикант испытывал некоторый трепет перед вспышками гнева папы Касси. Конечно, тогда он заслужил выговор. Ей было все равно, что он выпускник Калифорнийского университета. Какой идиот пойдет на лед без маски для лица? Она таких нелепых ошибок не совершает. Нет, подумала она, я специализируюсь на ошибках куда более серьезных, например, я могу потерять взрослого полярного медведя.

Касси толкнула дверь в лабораторию и побрела к отцу, огибая коробки и различную технику. Папин голос, глубокий и отрывистый, раздавался из радиолокационной комнаты. Ох, добром это не кончится. Здесь, в кисловатом домашнем тепле, вся история прозвучит так, будто она цитирует старую бабушкину сказку про Короля Полярных Медведей. То, что казалось почти возможным там, на морском льду, здесь, на прозаической полярной станции, будет совершенно нереальным. Здесь гораздо легче представить себе, что она придумала медведя, способного проходить сквозь лед. Жаль, что ей не привиделось, что она его потеряла.

В радиолокационной комнате папа сидел в своей обычной позе: примостившись на краешке стула, с двумя другими исследователями по бокам. Касси помедлила в самых дверях, наблюдая за ними. Ее отец был похож на солнце. Люди обыкновенно вращались вокруг него, даже не понимая, где находятся. Скотт и Лиам были самыми привычными спутниками. Интересно, а она тоже так выглядит со стороны – маленькой и бледной тенью? Эта мысль была ей не по душе. Касси прошла в комнату.

Дверь за ней захлопнулась, и папа повернулся на звук. Он опустил свой блокнот. Его лицо не выражало ровным счетом ничего, но она знала, что он в ярости. Она собралась с духом. Она объявит о случившемся так профессионально, как сумеет. А уж как реагировать, решать ему.

Скотт одарил ее улыбкой:

– А, наш маленький трудоголик.

– Джентльмены, с вашего позволения… – Обратился папа к Скотту и Лиаму. – У нас будет небольшой семейный разговор.

Ох, это плохой знак. Она сглотнула ком в горле.

Касси не в первый раз задумалась вот о чем: если бы мама не умерла, может, папа бы смягчился? Может, она бы смогла говорить с ним, не чувствуя, будто обращается к скале? Если бы ее мать была жива, многое было бы по-другому.

Двое ученых переводили взгляд с отца на дочь, словно внезапно заметив между ними напряжение. Оно так заполняло комнату, что его можно было вдыхать, точно воздух. Оба тут же исчезли.

Папа долго молчал. Лицо его было непроницаемым. Глаза спрятались под густыми седыми бровями, а рот – в бороде, как у северных охотников. Со своим ростом под два метра он выглядел несокрушимой скалой. Касси подняла подбородок и встретилась с отцом взглядом.

Наконец он сказал:

– Могла бы и сообразить, что в одиночестве на паковый лед выходить не надо. Я вырастил тебя умной девочкой.

Это была правда. Папа всегда следил за тем, чтобы она не забывала законов ледяного мира. Пока она была маленькой, он во многом оставил ее воспитание на других. Мама Касси умерла вскоре после рождения ребенка, а бабуля ушла со станции, когда девочке исполнилось пять. Ей пришлось взрослеть самостоятельно. У нее была команда эрзац-родителей: папа, Макс, Оуэн и любой, кто в то время находился на исследовательской станции. Однако отец позаботился, чтобы она знала, как вести себя за пределами станции, и за это Касси была ему благодарна.

– Я знаю, – сказала она.

– Ты могла упасть в расщелину. Мог обрушиться ледяной торос. Ты могла наткнуться на полынью, и тебя бы унесло прямо в воды океана.

– Я знаю, – повторила она. А что еще оставалось сказать? Она не собиралась оправдываться. Может, несколько лет назад и стала бы, но теперь она не была ребенком. Если ей хотелось, чтобы с ней обращались, как с профессионалом, то и вести себя надо было соответствующе.

Отец все хмурился.

Касси почувствовала, что покраснела, но принудила себя не отводить взгляд. Отец ее не запугает.

Папа вздохнул и сказал:

– Отчитывайся.

– В этом медведе есть что-то необычное… – Сделав глубокий вдох, Касси принялась описывать, как выследила медведя и как он исчез во льдах. Она рассказала папе о том, как искала его среди ледяных хребтов и как не нашла следов, ведущих наружу. Она сказала, что обшарила все окрестности, мили и мили пакового льда, но медведя не было нигде. Заканчивая рассказ, она мысленно приготовилась к тому, что отец разобьет ее в пух и прах.

Но вместо этого злость мало-помалу сошла с его лица. Он уронил на стол папку и обнял ее:

– Я мог тебя потерять.

Это было нечто совершенно новое.

– Папа. – Она заерзала в его объятиях. Гнева она ждала, но никак не объятий. В их семье такое было не принято. – Папа, ну ты что. Со мной все в порядке. Я знаю, что делаю. Тебе не стоит переживать.

Отец отпустил ее. Он покачал головой:

– Я должен был знать, что этот день настанет. Твоя бабушка была права.

Она неловко потрепала его по плечу и пообещала:

– В следующий раз я не пойду одна. И я поймаю медведя, вот увидишь.

Казалось, он ее не слушает.

– В этом году подавать заявление уже поздно, но у меня есть друзья в Аляскинском университете, и они передо мной в долгу. Можешь поработать у них в какой-нибудь лаборатории, а в следующем году податься в тамошний университет.

Что? Они же договорились, что она будет учиться заочно. Она не уйдет со станции.

– Пап…

– Ты можешь жить у бабушки в Фэрбенксе. Она будет просто счастлива и вдобавок сможет сказать мне: «А ведь я же говорила…» С тех пор как тебе стукнуло пять, она уговаривала меня так и поступить, но я, эгоист, хотел оставить тебя при себе. Я свяжусь с Максом, чтобы он тебя отвез.

– Но я не хочу уезжать, – проговорила она, не отрывая от отца взгляда. Она любила станцию! Вся ее жизнь была здесь. Она хотела – нет, должна была быть рядом со льдами.

Папа посмотрел на нее, словно видел впервые:

– Ты уедешь, – объявил он, и в голосе его прозвенела сталь. – Прости, Касси, но это для твоего же блага.

– Но ты же не можешь вот так решить за меня…

– Если бы твоя мама была с нами, она бы поступила так же.

Касси будто ударили под дых. Он отлично знал, как относилась Касси к маме, как жалела, что совсем ее не знала. Использовать ее чувства, чтобы выиграть спор… Это было просто бесчестно. Касси потрясла головой, словно стараясь вытряхнуть его слова.

– Я остаюсь, – сказала она. – Это мой дом.

Ее отец – тот самый отец, который так сторонился любых чувств, что перепоручил воспитание дочери ее бабушке, а в подростковом возрасте оставил Касси наедине со стопкой учебников по биологии – стоял перед ней со слезами на глазах.

– Теперь уже нет, – мягко проговорил он. – Теперь это невозможно.

Два

Широта 70º 49'23'' N

Долгота 152º 29' 25'' W

Высота 10 футов

КАССИ ПОСМОТРЕЛА НА БУДИЛЬНИК: ТРИ УТРА. Что там вообще происходит? Звучит так, словно за ее дверью все сотрудники станции столпились и топочут. Она могла бы поклясться, что слышит рев самолетного двигателя. Касси сбросила одеяло и пробежалась пальцами по волосам. Она знала, что выглядит, как рыжеголовая Горгона Медуза, да и мешки под глазами, наверно, размером с мячики для гольфа. Она была одета в теплые пижамные штаны, разные носки и мешковатую футболку с надписью: «Аляска: место, где мужчины мужественны, а женщины побеждают в гонках на собачьих упряжках». Касси натянула штаны и свитер и высунула голову за дверь. И заметила Оуэна, который бежал по коридору.

– Эй! Сейчас вообще-то три часа ночи! – крикнула она и чуть не добавила: «И мой день рождения».

– Макс прилетел на своем самолете, – сказал Оуэн. – Вот только-только приземлился. Мы бы узнали о его прилете заранее, если бы ты починила антенны, вместо того чтобы искать на свою голову неприятности.

Она поморщилась. Да, справедливое замечание. Не зря Оуэн на нее взъелся: в конце концов, это ведь именно она угробила оборудование. Но с какой стати прилетел Макс? В ближайшее время они его не ждали… Ой.

Он прилетел за Касси.

Сердце у нее упало. Как это отец убедил его прибыть так срочно? Пока им не обрезали бюджет, Макс числился постоянным членом команды. Когда Касси была маленькая, Макс то и дело летал туда-сюда по делам станции; он был ее первой нянькой, практически дядей. А теперь он работал в частном аэропорту в Фэйрбэнкс. Вряд ли ему позволили бы улететь безо всякого предупреждения. И что, папа просто позвал его, и он тут же примчался?

Касси прошмыгнула мимо Оуэна и направилась в лабораторию. Нужно как можно быстрее все это прекратить. Она приведет папу в чувства и убедит Макса вернуться в Фэрбенкс без нее.

Не успела она войти в лабораторию, как услышала скрип коробок по линолеуму, и дверь распахнулась.

– Касси, девочка! – взревел Макс. Он заспешил по коридору и сжал ее в медвежьих объятиях. Покрутил ее, оторвав от земли, а потом, ставя на землю, похлопал по плечам. – Ты нашла Снежного человека? – спросил он по своему обыкновению.

– Сделала чучело, поставила в зале, – ответила она будто по команде.

Макс широко заулыбался; зубы белоснежно засияли на фоне темной кожи.

Она, не задумываясь, улыбнулась в ответ. Касси уже и забыла, как сильно скучала по старому другу.

Может, это обычный визит, размышляла Касси, вглядываясь в его улыбку. Может, это никак не связано с нашим с папой спором. Может, это просто совпадение.

А еще может быть, что Снежный человек существует. Она покачала головой, удивляясь собственной наивности. Макс здесь не по случайному совпадению обстоятельств, уж точно не после того, как папа объявил о своих намерениях. Зачем себя обманывать?

– У меня для тебя сюрприз, – сказал Макс.

– А? – По его голосу и не скажешь, что сюрприз плохой, но желудок у нее весь сжался: предчувствие не обещало ничего хорошего.

Касси услышала знакомый стук из коридора: трость. Бабуля. Макс привез бабулю. Жаль, что Касси не может сейчас ей обрадоваться. Они не виделись уже несколько месяцев, и вот бабушка здесь. В любой другой ситуации это было бы прекрасным сюрпризом: приехали Макс и бабуля, самые дорогие для нее люди в мире. Но теперь ей придется сказать, глядя бабушке в глаза, что она не хочет жить с ней в Фэрбенксе.

Не надо было рассказывать папе про медведя, который умеет проходить сквозь лед. Если бы она просто умолчала об этом в отчете…

Бабуля резко стукнула тростью об пол:

– Я еще не настолько ссохлась, чтобы исчезнуть. Подойди, обнимемся. – Она протянула руки.

Заставляя себя улыбнуться, Касси сделала последние шаги к двери лаборатории и заключила бабулю в объятия. Это было все равно что сжать в ладонях птичку. Ростом бабуля была почти с Касси, но кости у нее совсем тоненькие. Казалось, сожмешь – и сломаются. Касси быстро отпустила ее.

– Ты выросла, – сказала бабуля.

– А ты уменьшилась, – автоматически ответила девушка. Бабуля нахмурилась и покачала головой. Именно от нее Касси унаследовала эти яростно насупленные брови. У них обеих были мужественные черты лица, но у бабушки кожа морщинилась и висела складками, а волосы, когда-то такие же густые и рыжие, как у Касси, теперь шелестели, точно старая занавеска.

– Чепуха. Я так же прекрасна, как в тот день, когда меня встретил твой дедушка. Когда мы с ним впервые оказались на заднем сиденье его пикапа, знаешь, что он сказал? «Ингрид, – сказал он, – Ингрид, даже у самого Бога не могло бы быть такой идеальной груди, как у тебя».

Касси расхохоталась:

– Я скучала по тебе.

– Ох, моя Кассандра… – Бабуля обвила рукой талию Касси. – Дай посмотреть на тебя. Такая взрослая. Такая прекрасная юная женщина.

Касси сглотнула внезапный комок в горле.

– Бабуль… – начала она, но сразу остановилась. Как сказать, не обидев бабушку? Меньше всего на свете ей хотелось обижать бабулю. – Как… Как прошел полет?

– Нам сначала не хотели разрешать взлет, – начал Макс. – Но я не позволю федералам указывать мне, когда безопасно летать, а когда нет. Тридцать лет летаю по этим пустошам. Да я лед по запаху различаю. Это вам не по Нижним штатам шляться…

Слушая вполуха его разгневанные речи, Касси вглядывалась в бабушкино лицо и пыталась угадать, о чем та думает.

– Бабуль, что тебе сказал папа?

Бабушка сняла пушинку с шерстяного свитера Касси. Сколько она ее помнила, бабуля вечно приводила себя в порядок и чистила все вокруг. Сейчас она выглядела с иголочки: белая блузка выглажена, по рукавам идет стрелка. Бабушка всегда выглядела аккуратней всего, когда была чем-то огорчена. А теперь вид у нее был безупречный.

– Ах, моя Кассандра… – Бабуля поправила на Касси свитер, взяла ее лицо в ладони, поцеловала левую щеку, потом правую. Что за странный церемонный жест. Касси отпрянула.

– Бабуль, в чем дело?

– Ты нашла его, – сказала та. – Ты нашла Короля Полярных Медведей.

Касси вздрогнула, будто ей влепили пощечину. Она ожидала от бабушки чего угодно, но только не этого.

– Это не смешно.

– А я и не шутила.

– А папа не сказал тебе, что Элвиса я тоже видела? Ах да, король рок-музыки теперь ездит в собачьей упряжке. Видела его на прошлой неделе: они с зубной феей и пасхальным кроликом как раз устроили гонки.

Бабушка схватила Касси за плечи.

– Кассандра…

Что рассказал им папа? Что у нее были галлюцинации? Что она сошла с ума? Именно так он уговорил бабушку с Максом бросить все дела и прилететь за ней?

Макс попятился в коридор:

– Я тут пока… вы, в общем, поговорите… ага. Улетаем в шесть. Гм, кстати, с днем рождения.

И он сбежал.

Ну и день рождения! И почему это все, кого она любила и кому доверяла, ведут себя, как психопаты? Сначала папа, потом бабушка… Бабуля отвела ее от двери.

Вот это хорошая мысль. Она поговорит с бабушкой наедине и выяснит, что тут происходит на самом деле. Должна быть причина того, что папа так бурно отреагировал. Касси через силу улыбнулась и попыталась перевести разговор в нормальное русло:

– Моя комната не вполне готова к визиту бабули.

– А вот это уж мне решать, – ответила та.

Касси толкнула бедром дверь в комнату, и она открылась. В коридор посыпались носки. Она отпихнула их с пути и включила свет. На комоде висели гирляндами пижамные штаны. Бивачный мешок был обмотан вокруг каркаса кровати. На подушке лежал мистер Пушистик, ее старый плюшевый лис с обгрызенным ухом и ожерельем из скотча вокруг шеи. Бабуля осмотрела зону бедствия.

– М-м… Ты не заправила кровать.

– Ты смогла разглядеть кровать?

С помощью трости бабушка нащупала путь по мотку канатов. Она сгребла в кучу несколько карт, валявшихся на кровати, кинула их на пол и расправила покрывало.

– Теперь потяни со своей стороны, дорогуша.

Но Касси совсем не хотелось обсуждать состояние своей комнаты. Теперь она жалела, что вообще о нем упомянула.

– Бабуль… – нерешительно начала она.

– Да, дорогуша? – На этот раз в голосе бабушки зазвучала сталь.

Касси знала: пока она не заправит кровать, пытаться заговорить с бабушкой будет бессмысленно. Именно от нее папа научился этой непреклонной решимости. Касси со вздохом дернула за покрывало, расправляя его.

– И угол подоткни, – сказала бабушка.

Касси послушалась.

– Вот и отлично. А теперь, дорогуша, принеси-ка свою сумку. Надо собрать твои вещи.

– Бабуль… пойми, я хочу жить с тобой. Но я не хочу жить в Фэрбенксе. Я хочу остаться здесь.

– Тебе понадобятся свитера и белье. – Бабушка выудила из горы хлама рюкзак, раскрыла и положила его на кровать.

Спокойно, повторяла про себя Касси. Это бабушка. И она продолжила, стараясь, чтобы голос ее звучал уравновешенно:

– Сейчас самый сезон. Медведи мигрируют обратно на морской лед. Я нужна здесь.

Бабуля ткнула тростью в шкаф Касси:

– Чистое или грязное? – Она изъяла оттуда шерстяной свитер и понюхала. – Тебе следует лучше следить за своей одеждой.

– Бабушка, поговори со мной, – взмолилась девушка.

Бабуля протянула ей три свитера:

– Сложи их.

Касси швырнула свитера на кровать. Бабуля бросила на нее неодобрительный взгляд, потом аккуратно свернула свитера и сложила их в рюкзак. Касси вынула их и кинула обратно в шкаф.

– Не усложняй, – сказала бабуля и снова достала свитера. – Твой отец обеспокоен. Он всегда волновался, этот упрямый идиот. – Она заново сложила одежду. – Хотел защитить тебя. Думал, что незнание тебе поможет… Но это старый спор, и нет смысла больше об этом говорить. Теперь нужно увезти тебя в Фэрбенкс. Как только ты окажешься в безопасности, я тебе все объясню.

По спине у Касси пробежал холодок. Ей не нужна защита от волшебной сказки. Нет никакого Короля Полярных Медведей. Что бабушка скрывает за этой смехотворной выдумкой?

– Бабуль, «все» – это что?

– Ну ты просто обязана все усложнять, да?

Нет, конечно же нет. Бабуля ждала, что она оставит здесь свою жизнь, свой дом, свою карьеру и свое будущее.

– Что ты недоговариваешь? – спросила Касси.

Бабушка вздохнула:

– Ох, моя Кассандра, давно уже надо было рассказать тебе правду. Но он просто хотел тебя защитить. Мы оба просто хотели тебя защитить. Но у нас были разные представления о том, как это сделать.

Голос ее звучал устало. Голос старой, усталой женщины. Касси никогда раньше не слышала, чтобы бабушка так говорила.

– Какую правду? – спросила она.

Бабуля присела на край ее кровати, как тогда, в прошлом, когда укладывала Касси спать. На коленях у бабушки лежал один из свитеров девушки.

– Твоя мама, – мягко начала она, – была дочерью Северного Ветра. Она заключила сделку с Королем Полярных Медведей, и вот теперь, на твой восемнадцатый день рождения, он собирается прийти за гобой.

У Касси зашумело в ушах; пульс бешено стучал. Ее мать? Дочь ветра? Но это ведь просто сказка.

– Ты знаешь, что это правда, – продолжила бабуля. – Ты видела его.

Она видела огромного медведя. Такого огромного, какого еще ни один полярник не видел. И этот медведь прошел сквозь твердый лед. Но это же не значит… Касси потрясла головой. Почему бабуля так с ней поступает? Дразнит насчет Короля Полярных Медведей, насчет мамы… Это же просто жестоко.

– Пожалуйста, не поступай так.

– Кассандра, это все правда. Ты знаешь, что я уехала со станции, потому что у нас с твоим отцом расходились взгляды. Вот именно поэтому мы и поссорились. Я считала, что тебе надо рассказать правду.

Выражение лица у бабушки было самым серьезным. Глаза светились добротой и прямодушием, а руки нервно разглаживали свитер на коленях. Касси уставилась на нее во все глаза. На какой-то краткий, волшебный, безумный миг Касси подумала: А что, если…