Текст книги "Встреча с любовью"

Автор книги: Сандра Филд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)

Сандра Филд
Встреча с любовью

ГЛАВА ПЕРВАЯ

«Вот что такое настоящее счастье», – подумала Морган.

Она тщательно собрала со стенок пластмассового стаканчика остатки йогурта, понимая, что через два-три дня сухой лед испарится, и ей придется довольствоваться порошковым молоком и консервами. Медленно слизывая с ложки йогурт – малиновый, ее любимый, – Морган огляделась вокруг.

Свою палатку она разбила на краю каньона. В лучах клонящегося к закату солнца известняковые скалы окрасились в теплый рыжеватый цвет, словно их подсветили изнутри. Из небольшого сосняка доносились резкие крики сойки; на камень монотонно шлепались капли воды; если не считать этого, вокруг царила тишина.

Хотя Морган отъехала от шоссе лишь на четыре мили, здесь было совершенно безлюдно, словно до ближайшего творения рук человеческих миль сто, не меньше. Глаза девушки на мгновение затуманились при мысли о том, как далеко отсюда находится ее дом. Морган решительно сжала губы. Не надо вспоминать о доме. Ни о школе, ни о Чипе, ни о Салли. Она хочет побыть одна. Целых две недели провести вдали от людей. А может, и больше – все в ее власти.

«Морган Кассиди, ты можешь оставаться здесь хоть до самого Рождества», – сказала она себе, глядя на поднимаемую ветром рябь на воде. У нее есть два месяца, чтобы прийти в себя. А где еще можно обрести душевный покой, как не в этом чарующем уголке штата Юта, куда она приезжала все четыре последних года?

Убрав стаканчик в пакет с мусором, Морган отложила ложку, решив вымыть ее после ужина, встала, потянулась и сунула ноги в высокие туристские ботинки. Еще разок сходить к машине – и можно устраиваться на ночь. Рай. Просто рай.

Правда, она прибыла сюда с большим запозданием. Все пошло наперекосяк еще в начале прошлой осени, а сейчас октябрь – минуло уже целых тринадцать месяцев.

Взяв ключи от машины, Морган надела пустой рюкзак и стала спускаться к высохшему руслу реки. В тени уже было прохладно. Наверное, ей стоило захватить еще один спальный мешок. Она никогда не ночевала в здешних краях осенью, под открытым небом, но говорят, ночи тут бывают холодные, а она жуткая мерзлячка!

Морган уверенно спускалась вниз по крутой тропе, выточенной в скале дождями и ветром, с любовью, точно на давнишних друзей, поглядывая на сосны и кусты можжевельника. Дорогу ей перебежал бурундук; высоко в безоблачном небе кружил сокол, высматривая добычу. Налево к самому горизонту уходили щербатые плоские скалы национального парка.

Морган со вздохом остановилась, и солнце сверкнуло в непокорной массе рыжих волос, наспех перетянутых кожаным ремешком. Где ее дом – в Бостоне, где она живет и преподает в школе, или здесь, где она отдыхает душой, что совершенно невозможно в большом городе? Впрочем, ей ни разу не приходила мысль перебраться сюда, в Юту. Наверное, она любила контраст: то безумная городская спешка, то полное одиночество. Две крайности. Морган продолжила спуск к высохшему руслу, тянувшемуся вдоль шоссе, тщательно выбирая, куда поставить ногу: меньше всего ей сейчас хотелось бы оступиться.

И вдруг настороженно застыла на месте. Что это за странный звук раздался? Предсмертный крик какого-то животного? Морган напряженно вслушалась.

Полная тишина.

Однако звук ей не почудился. В этом нет сомнения.

Как-то девушке довелось услышать крик зайца, попавшего в когти койота, но сейчас было нечто иное.

Морган медленно огляделась вокруг. Слева – отполированная гладь известняка с редкими кустами юкки – тут спрятаться негде. Справа – валуны и обрывистый склон, рассеченный темными трещинами каньонов. Морган осторожно пробралась к валунам мимо тощих скрюченных сосен. Никого…

Пожав плечами, девушка вернулась на тропу. Несчастному созданию, кто бы это ни был, уже ничем не помочь! Постаравшись выбросить из головы случившееся, Морган продолжила спуск вниз.

Минут через десять уже стал слышен шум проносящихся по шоссе машин. Все четыре года, что Морган приезжала сюда, она прятала свой автомобиль в зарослях тамариска, и еще ни разу у нее не возникало никаких проблем. Перейдя высохшее русло реки, девушка направилась к шоссе, предвкушая скорое возвращение в лагерь. Пушистые ветви тамариска щекотали ей руки…

– Стой! Стрелять буду!

Испуганно ахнув, Морган застыла на месте. Что это еще за шутки? Уж не попала ли она на съемки вестерна? Известно ведь, что скалистые пустынные долины Юты как магнит притягивают режиссеров, снимающих фильмы о жизни Дикого Запада. Чувствуя себя бесконечно глупо, девушка подняла руки, и из кустов вышли двое мужчин. Один наставлял на нее ружье.

Охотники, с облегчением подумала Морган.

– Черт побери, кто вы такая? – воскликнул второй мужчина.

Он был ниже своего спутника; из-под полей ковбойской шляпы торчали сальные космы; заросшее жиденькой щетиной лицо не отличалось ни мужеством, ни печатью ума. Решение созрело мгновенно: нельзя, чтобы эта парочка узнала про лагерь! Не обращая внимания на бешеный стук сердца, Морган спокойно ответила:

– Лазаю по скалам. А вы кто такие?

Первый мужчина, тот, что с голубыми глазами – глазами хищника, поежившись, подумала девушка, – заколебался на мгновение, но потом достал из кармана джинсов бумажник, раскрыл его, показав фирменный знак, и молниеносно захлопнул.

– ФБР, мэм. Вы здесь никого не встречали?

– ФБР? – ошарашенно переспросила Морган.

– У нас есть сведения, что где-то здесь скрывается беглый преступник. С этим типом шутки плохи – известный рецидивист.

Вспомнив про крик, который она слышала, спускаясь к пересохшей реке, Морган почувствовала, как у нее стынет кровь в жилах. Она уже открыла было рот, собираясь рассказать об этом, но тут вмешался второй мужчина:

– Говард…

– Заткнись, Дэз. Говорить буду я. – (Дэз послушно умолк.) – Итак, мэм, вы никого не видели?

– Нет. Ни души. А что он совершил, этот преступник?

– Вооруженное ограбление. С убийством полицейского. Вы точно никого не встречали, мэм?

Морган нисколько не была в этом уверена, однако решительно кивнула головой:

– Никого, даже охотников.

Почесав подбородок, Говард подозрительно прищурился.

– А где ваша машина?

– Спрятана здесь, в зарослях, – небрежно ответила Морган.

Говард махнул ружьем.

– Если вы не против, мы ее осмотрим.

Морган была против. Но она никогда не имела дела с ФБР, а Говард не производил впечатления человека, который прислушался бы к ее возражениям. Радуясь тому, что шоссе близко, девушка двинулась вперед сквозь кусты тамариска, гадая, почему она солгала, и пытаясь определить, заметят ли незнакомцы, что рюкзак ее пуст. В такие необитаемые места не отправляются с пустым рюкзаком.

Маленький автомобиль, взятый напрокат, был совершенно не виден с шоссе. Морган неохотно указала на него:

– Вот.

– Будьте добры, дайте ключи.

Девушка выполнила просьбу. Говард внимательно обследовал машину и снова поднял глаза на Морган.

– Вы собираетесь возвращаться в Сорел?

– Да.

– Я бы посоветовал вам не мешкать, мэм. И в ближайшее время держаться подальше от этих скал – если вам дорога жизнь.

Вы мне оба не нравитесь, подумала Морган. И я сильно сомневаюсь, что вы из ФБР, что бы вы там ни говорили.

Она сняла рюкзак, притворяясь, что он тяжелый, и положила его на заднее сиденье. Говард передал ей ключи. Девушка обратила внимание, что у него под ногтями грязь.

– Спасибо за совет, – вежливо поблагодарила она. – Желаю вам удачи!

– Не беспокойтесь, – угрюмо буркнул Дэз, – мы найдем этого сукина…

– Я же велел тебе заткнуться, – зловеще прошипел Говард.

Нервы Морган были натянуты до предела. Захлопнув дверцу, она завела двигатель и медленно поехала по ухабам к шоссе… На обочине стоял красный старый грузовичок, других машин поблизости не было. Повернув направо, в сторону Сорела, Морган прибавила скорость, не оглядываясь назад.

Хорошо бы больше никогда не встречаться с этим Говардом!

До Сорела, небольшого туристского городка, было миль десять. Морган медленно проехала мили две, затем, убедившись, что ее никто не преследует, свернула на обочину.

Почему она умолчала о том, что слышала какой-то странный звук?

Ездят ли сотрудники ФБР на ржавых грузовичках? Отправляются ли они на задание, вооруженные ружьями? Есть ли среди них тупые громилы вроде Дэза? И почему она не присмотрелась внимательнее к удостоверению в бумажнике Говарда?

Потому что испугалась, вдруг оно ненастоящее, – вот почему.

К этим вопросам, мучившим ее, добавились новые. Что за крик она слышала на берегу реки? Существует ли на самом деле беглый преступник? А если нет, почему Говард и Дэз так старались заставить ее уехать подальше от каньона? У этого Говарда такой неприятный взгляд!..

Коллеги Морган по бостонской школе знали, что не в ее привычках опускать руки, столкнувшись с трудностями. Закусив губу, девушка съехала с дороги и поставила свою машину в тополиную рощицу. Быстро запихнув в рюкзак еще один спальный мешок и несколько бутылок с водой, Морган проверила, не видно ли машину с шоссе. Затем, чувствуя себя героем дешевого детектива, она, выдернув с макушки несколько волосков, старательно прикрепила их к дверцам, капоту и багажнику.

Замечательно! Кем она себя вообразила: Джеймсом Бондом в юбке? Разумнее всего было бы поехать в Сорел, переночевать там в гостинице и выяснить, объявился ли в здешних местах беглый преступник.

Теперь она была почти уверена, что услышанный ею крик принадлежал не животному. Это кричал человек. Говард явно не вызывает доверия. А Дэз – Морган готова была поклясться – сам впервые услышал рассказ про сбежавшего преступника, именно поэтому Говард постоянно обрывал его.

Если эти двое из ФБР, то она служит в ЦРУ.

Но кто тот неизвестный?

Это-то она и должна сейчас узнать, думала Морган, возвращаясь назад. Но сначала надо проверить, нет ли здесь поблизости Говарда с Дэзом. Вдруг они все же решили направиться на поиски «беглеца».

Минут через сорок девушка увидела знакомый красный грузовичок: он стоял на прежнем месте. Сняв рюкзак, она прислонила его к стволу тополя и бесшумно приблизилась к машине. Из кабины доносились голоса.

Низко пригнувшись к земле и прячась за кустами, Морган подкралась к грузовику настолько близко, что смогла разобрать слова.

– Не понимаю, почему мы его не ищем, – услышала она недовольный голос Дэза.

– И что мы будем делать, когда найдем? – язвительно спросил Говард.

– Прикончим сукина сына – и все дела! – злобно воскликнул Дэз.

– Не горячись, надо представить его смерть как несчастный случай на охоте. Случайный выстрел – такое здесь бывает каждый год. Но кто в это поверит, если бедняга будет нашпигован пулями? Или если ему размозжат голову камнем? Знаю, с мозгами у тебя небогато, но, ради Бога, шевели теми, что имеются!

Последовала пауза, в течение которой Дэз, судя по всему, пытался следовать совету приятеля.

– Как же нам быть? – наконец спросил он.

– Останемся здесь. Будем следить за шоссе – вдруг ему удастся добраться до него. А если над пустыней закружат стервятники, мы поймем, что он сдох.

Морган непроизвольно поежилась.

– Кабы ты прицелился повыше… – не унимался Дэз.

– Прекрати! – Голос Говарда звучал настолько омерзительно, что Морган глубже нырнула в кусты. – Я же прострелил ему ногу, забыл? Он не может ходить – нам даже не очень-то нужно наблюдать за шоссе, ему до него все равно не добраться. И машину его мы спрятали, так что полиция хватится, когда уже будет поздно. Нам совершенно не о чем беспокоиться. Бедолага умрет от потери крови и жажды – и все будут считать, что произошел еще один несчастный случай на охоте. – Его голос наполнился самодовольством. – Нам остается только подождать. А потом мы отправимся в Солт-Лейк-Сити, и Лоренс нам заплатит, хорошо заплатит.

– Как ты думаешь, эта девка не наболтает про нас в Сореле?

– Нет, – в голосе Говарда впервые появились другие нотки. – А она была что надо!

– Не волосы, а патлы! Во все стороны торчат.

– Дурак, кто же на волосы смотрит! – оскалился Говард. – Давай пожрем чего-нибудь.

Морган поспешно отползла от машины. В голове у нее закружился вихрь вопросов. Ей ни разу не приходилось иметь дело с ФБР, но, конечно же, Говард и Дэз кто угодно, только не федеральные агенты. Зачем ФБР пытаться выдать смерть беглого преступника за несчастный случай? И если это действительно беглый преступник, агенты должны искать его, не так ли? Призвав на помощь все силы местной полиции.

Так кто же этот неизвестный, за которым гоняются Говард и Дэз? И почему они хотят его убить?

Кто бы это ни был, сейчас он один с простреленной ногой. Если – Морган ощутила пугающую пустоту в желудке, – если он еще жив. Почему, ну почему она не придала значения тому крику?

Вернувшись к рюкзаку, Морган быстро надела его на плечи и поспешила к пересохшему руслу. Пока Говард и Дэз едят, у нее есть время вернуться по тропе, ведущей к палатке, – мимо того места, где она слышала страдальческий крик.

Солнце уже почти скрылось; хотя у девушки был фонарик, она предпочла идти в полумраке. Уверенно ступая по скользким камням, Морган поднималась по тропе, прислушиваясь к каждому шороху.

Наконец она достигла россыпи валунов, где слышала, как ей тогда показалось, крик раненого животного. Остановившись, она прислушалась, ловя в прохладном вечернем воздухе малейший шорох, пристально всматриваясь в быстро сгущавшуюся темноту. Ничего. Молчаливые, пришедшие из глубины веков и уходящие в вечность огромные камни, бездонное небо и нежный шепот можжевельника.

Морган громко окликнула:

– Я знаю, что вы где-то здесь. Подайте голос, и я отвезу вас к врачу. Доверьтесь мне.

Тишина.

– Послушайте, – снова заговорила Морган, – я слышала, что говорил о вас Говард, и я не верю, что вы беглый преступник. Доверьтесь мне – пожалуйста.

Ласковый ветер пощекотал ей лицо, будто играя с нею. Даже птицы, казалось, умолкли. Морган снова прошлась по тропе, пытаясь найти хоть какие-нибудь следы присутствия человека. Отпечатки ног. Пятна крови. Ничего. Отчаявшись, девушка обвела взглядом лежащее внизу ущелье. Каньоны уже превратились в непроницаемые черные полосы на поверхности скал.

Вот уже семь лет Морган на практике проходила курс выживания в экстремальных условиях, множество раз ночевала одна в горах, в лесу и считала себя не из пугливых. Но сейчас ей было страшно. Чего она боялась? Найти тело погибшего человека, которого она могла бы спасти, если бы искала его внимательней? А может, еще больше ее пугало то, что она никого не найдет?

Пытаясь сохранять хладнокровие, Морган сняла рюкзак и, прислонив его к скале, поползла в первую черную расселину, моля Бога, чтобы ей не встретились гремучие змеи и скорпионы и вслушиваясь в малейший шорох. Достав фонарик, она осветила стены каньона, рассеянно отметив причудливые узоры многовековой работы ветра и воды. Футов через двадцать проход сузился настолько, что идти дальше было нельзя. Вернувшись назад, Морган зашла в следующий каньон. Тот закончился футов через пятьдесят.

Третья расселина оказалась более широкой. Она была усыпана щебнем, шуршащим под ногами Морган. Девушка провела лучом фонарика по стенам, и вдруг у нее екнуло сердце. На гладкой каменной поверхности виднелся отпечаток человеческой ладони. Засохший кровавый отпечаток.

В шесть лет Морган мечтала, когда вырастет, отправиться врачом в полярную экспедицию. В семь, когда отец ее порезался перочинным ножиком, она обнаружила, что от вида крови ей становится плохо, и решила лучше стать пилотом реактивного истребителя. А к виду крови так и не смогла привыкнуть.

Остановившись, Морган постаралась произнести как можно более естественным тоном:

– Доверьтесь мне. Я не заодно с теми двумя, что ранили вас… Я хочу вам помочь, пожалуйста, поверьте.

Ее голос причудливым эхом отражался от известняковых стен. Морган боязливо поежилась. Казалось, потревоженные скалы затаили дыхание и ждут, когда же она уйдет, чтобы снова впасть в бесконечный сон. Морган направила луч фонарика на стены и через десяток шагов увидела еще один отпечаток. Совсем близко от земли, должно быть, человек, споткнувшись, пытался сохранить равновесие.

Раненый, видимо, незнаком со здешними каньонами, или им движет отчаяние, решила Морган. Сама она никогда не отваживалась углубляться в эти узкие расселины, опасаясь неожиданных селевых потоков. Однако вот уже неделю во всем штате не выпало ни капли дождя, и, судя по прогнозам погоды, в ближайшие дни ненастья не предвиделось, так что непосредственной опасности нет. Морган пошла быстрее, желая только одного: скорее достичь конца каньона.

Забыв про осторожность, она светила прямо перед собой, высматривая новые следы крови. Внезапно ощутив шестым чувством опасность, девушка резко обернулась.

Вокруг ее талии обвилась рука, ладонь зажала ей рот. Что-то твердое вжалось ей в спину. Пистолет, мелькнула у нее безумная мысль. Значит, это все-таки беглый преступник. О Боже, что она наделала!

ГЛАВА ВТОРАЯ

Морган, прижатой спиной к мужскому телу, казалось, что она задыхается. Она попыталась было укусить ладонь, зажимающую ей рот, но неизвестный держал ее крепко. Отчаянно извиваясь, девушка, что есть силы, вонзила ногти в обхватившую ее за талию руку, пытаясь разжать ее, но это было все равно, что разогнуть стальную балку. Подчиняясь инстинкту, Морган лягнула напавшего на нее мужчину обутой в тяжелый ботинок ногой.

Ее удар достиг цели. Раздался пронзительный крик, и руки, державшие ее, разжались. Вырвавшись из объятий неизвестного, Морган обернулась, уронив на землю фонарик.

В полумраке каньона девушка разглядела, что нападавший зажал рукой рот, сдерживая крик. Его лицо исказила невыносимая боль. Переведя взгляд ниже, Морган увидела грубую окровавленную повязку, перетягивающую бедро поверх джинсов. Правое бедро. То, по которому она ударила.

Прижавшись к противоположной стене расселины, Морган пролепетала:

– Извините… Бога ради, извините… Но вы меня напугали.

Она выключила фонарик, инстинктивно почувствовав, что, когда человек борется с мучительной болью, это не для чужих глаз. Привыкнув к темноте, девушка рассмотрела, что неизвестный осторожно, дюйм за дюймом, пытается выпрямиться.

Наконец он встал, перенеся весь свой вес на здоровую ногу. Учащенное дыхание с хрипом вырывалось из его груди, глаза глубоко запали; прошло несколько секунд, прежде чем он смог заговорить:

– Твоя взяла. Зови остальных, чтобы они меня прикончили.

Это был рослый мужчина, на несколько дюймов выше Морган, и даже в таких жутких обстоятельствах ему удавалось сохранять какую-то величественную отчужденность. Такой не станет молить о пощаде, а будет биться всеми подручными средствами до последнего.

– Из какой тюрьмы вы бежали? – неуверенно начала Морган, опасливо держась от неизвестного подальше.

– Бросьте ваши игры, леди, – криво усмехнулся тот. – Давайте скорее покончим с этим. Делайте свое дело.

– Мне сообщили, что вы сбежавший из тюрьмы преступник.

Черты лица неизвестного исказились от ярости – у Морган кровь застыла в жилах.

– Прекрати! – прорычал он.

Интуиция не раз выручала Морган в сложных ситуациях, и она решила довериться ей.

– Хорошо. Мне сказали, что вы беглый преступник, но я так не думаю. И я здесь, чтобы помочь вам; я не имею никакого отношения к тем двоим, что вас ранили.

– Тогда откуда вам про них известно? – проскрежетал мужчина.

Почувствовав, что он готов снова наброситься на нее, Морган отступила назад.

– Я здесь бродила по скалам, – она старалась говорить как можно спокойнее, – и услышала ваш крик, но, ничего не обнаружив, решила, что это животное. А возвращаясь к шоссе, встретила тех двоих. Они представились сотрудниками ФБР и сказали, что ищут беглого преступника. Их зовут Говард и Дэз. Они посоветовали мне возвращаться в Сорел и не показывать оттуда носа. Не поверив им, я вернулась назад и подслушала, что они стреляли в вас и теперь намерены ждать, пока… – ее голос дрогнул, несмотря на все старания, – пока вы не умрете от жажды и потери крови. Тогда это будет похоже на несчастный случай на охоте. За вашу смерть Говарду и Дэзу должен заплатить некто по имени Лоренс. Вот почему я отправилась искать вас, – поспешно закончила Морган.

– Флоренс Найтингейл, – усмехнулся раненый.

– Я не поверила тем типам и не считаю вас преступником, – язвительно сказала она. – Несмотря на ваше поведение. Так что теперь вы можете мне поверить: я не из одной с ними шайки. И нам нужно поскорее прекратить пустую болтовню и подумать, как выбраться отсюда и доставить вас к врачу.

– Где те двое?

– У шоссе, милях в двух отсюда.

– Я никуда не пойду, – решительно заявил неизвестный. – Я понятия не имею, что происходит, но у меня нет ни малейшего желания подставлять себя еще раз.

– Вам нельзя здесь оставаться! Раз я вас нашла, могут найти и они.

Услышав в собственном голосе панические нотки, она поспешно добавила:

– У Дэза не хватит ума и на то, чтобы выйти из незапертой комнаты. Но Говард – прирожденный убийца. Так что доверьтесь мне.

– Я хочу пить, – сдавленно простонал раненый. – Вода у меня кончилась три часа назад.

Морган, сознавая, что решать надо без промедления, не задумываясь, отстегнула фляжку, подошла к нему и смело взглянула ему в глаза.

Теперь она была совсем рядом с незнакомцем, и он мог без особого труда нанести ей удар или снова схватить ее; Морган это понимала, он тоже.

– В храбрости вам не откажешь, леди, – тихо произнес раненый и, отвинтив пробку, жадно поднес фляжку к губам.

Морган смущенно отвела взгляд.

– «Леди» – это не про меня. Почему-то сразу приходят на ум кринолины, чаепития и изящные зонтики от солнца, – сказала она. – Меня зовут Морган. Морган Кассиди.

Незнакомец протянул ей фляжку, и их пальцы соприкоснулись.

– Райли Ханрахан.

– В получасе ходьбы отсюда моя палатка, – переборов себя, продолжала Морган. – Она разбита в укромном месте, и у меня есть аптечка первой помощи. Как полагаете, вы сможете туда дойти?

– По-моему, особого выбора у меня нет. Пристегнув к ремню на брюках фляжку, Морган ободряюще взглянула на него.

– В таком случае – в путь. Сложнее всего будет выбраться отсюда, проход очень узкий.

– Если вы будете идти впереди меня, я смогу на вас опираться, – сказал Райли, отрываясь от стены.

– Благословите те вечера, когда я обливалась потом в спортивном зале, – улыбнулась девушка.

– Обязательно… когда вы улыбаетесь, вы очень красивая, вам это известно?

Морган чуть было не ответила ему: «А вы – самый сексуальный мужчина, которого мне доводилось видеть за все мои двадцать девять лет, но при этом совершенно не в моем вкусе». Вместо этого она ехидно заметила:

– Сейчас гораздо важнее мои мышцы, а не смазливая физиономия.

– Я назвал вас красивой, а не смазливой. В путь, Морган Кассиди.

Морган сверкнула глазами. Она терпеть не могла мужчин выше ее ростом. Ей нравилось смотреть людям прямо в глаза.

Однако сейчас не время размышлять, какие мужчины в ее вкусе. Вздохнув, Морган повернулась к Райли спиной.

Тот оперся на ее плечо, и они медленно двинулись к выходу из каньона. Изредка Райли при неосторожном шаге тихо вскрикивал от боли. Когда они достигли русла реки, Морган уже обливалась потом.

– Оставайтесь здесь, – шепнула она. – Я посмотрю, нет ли кого поблизости, и спрячу свой рюкзак, а попозже приду за ним.

Рука Райли легонько стиснула ей затылок – она поняла: он дает ей знать, что не сомневается в ее возвращении. Улыбнувшись ему, Морган бесшумно выскользнула из каньона.

Долина и скалы уже погрузились в ночную тьму. Над плато у горизонта ярко светил месяц, и Морган с облегчением подумала, что ей не придется включать фонарик; несмотря на твердую уверенность, что Говард и Дэз до утра не покинут уютное тепло кабины, не мешает проявить осторожность. Вернувшись к своему рюкзаку, девушка убедилась, что на нем нет скорпионов, и оттащила его к тому месту, где остался Райли.

– Знаете, что во всем этом мне больше всего не нравится? – спросил тот. – Я ведь и на вас навлекаю опасность.

Хотя он произнес это ровным, спокойным тоном, Морган не потребовалось вспоминать курс психологии, чтобы уловить прозвучавшую в его голосе злость, вызванную собственным бессилием. Наполнив фляжку из принесенной бутылки, она протянула Райли шоколадный батончик. Тот жадно набросился на него.

– По-моему, ни Говард, ни Дэз не отважатся вылезти ночью из машины, – небрежно заметила Морган. – Больше всего нам следует опасаться того, что вы оступитесь и упадете. Поднять вас я не смогу – в тяжелой атлетике я не сильна.

– Двести двадцать фунтов без одежды, – сказал Райли.

– А во мне лишь сто тридцать четыре, – ответила Морган.

Воображение услужливо нарисовало ей красочную картину обнаженного Райли. В чем дело? Сексуальные мужчины никогда не производили на нее никакого впечатления. И уж сейчас точно не самое подходящее время размышлять о сексе.

– Я приложу все силы, чтобы оставаться в вертикальном положении, Морган Кассиди, – сказал Райли, и в его голосе впервые прозвучала теплая веселая нотка.

– Уж постарайтесь, Райли Ханрахан.

Отнеся свой рюкзак в глубь расселины, Морган сказала:

– Пошли. Десять минут идем, десять отдыхаем. И не пытайтесь строить из себя героя.

– Я еще никогда не был так далек от геройства, как сейчас. Позвольте мне идти слева, тогда я смогу пользоваться вами в качестве костыля.

Так… использовать женщину как костыль. Ничего себе… Впрочем, оно и к лучшему.

Им потребовалось часа два, чтобы добраться до лагеря, – два часа, которые останутся у нее в памяти как одно из самых изнурительных испытаний в жизни. Райли в основном молчал. Ему и не нужно было говорить. Девушке было прекрасно видно, чего стоило ему каждое движение, как силы оставляли его, несмотря на упрямую решимость не сдаваться. Говорят, что лучший способ близко узнать мужчину – лечь с ним в постель. Дюйм за дюймом, мучительно медленно продвигаясь вперед, изнывая под тяжестью тела Райли, Морган открыла другой способ. Достаточно протащить на себе раненого мужчину по скалам.

Кстати, прошла ли пуля навылет? Ей не хотелось и думать об этом. Первым делом необходимо добраться до лагеря. Сначала одно, а потом уж другое.

Наконец они поднялись на ровное плато, и Морган облегченно вздохнула, почувствовав, как Райли выпрямился, хоть немного уменьшив нагрузку на ее ноющие мышцы.

– О Боже, я со стыда сгораю, – хрипло произнес он, отирая пот со лба. – Мы ведь совсем незнакомы, а я постоянно на вас валюсь, словно уже третий день в запое.

– Радуйтесь, что рост мне это позволяет.

– Мне нравятся высокие женщины, – улыбнулся Райли, пошатываясь.

Морган внезапно захлестнула волна необъяснимой ярости.

– А я терпеть не могу высоких мужчин. Не хотите отдохнуть?

– Нет. Если я сейчас сяду, то уж больше не встану. Морган, а что ты имеешь против высоких мужчин?

– Райли, – вне себя воскликнула она, – давай-ка завтра утром обсудим наши вкусы в том, что касается противоположного пола. Но только не сейчас. Сейчас нам предстоит худшее – еще один каньон. Я очень хорошо укрыла свой лагерь от посторонних взоров. Так что давай не будем отвлекаться на болтовню, договорились?

– Худшее? – переспросил Райли. – А я полагал, хуже уже некуда. Дай мне выпить. Чистого виски.

– А вот это сейчас было бы крайне неразумно.

– Слушай, ты часом не учительница? – неожиданно спросил Райли. – Глядя на тебя, я почему-то вспоминаю старушку мисс Картрайт; она умудрялась сквозь тетрадь с задачками по математике углядеть спрятанные под ней комиксы. Глаза у нее были словно буравчики, а язык – ну прямо пила.

– О! – вскипела Морган. – Ты просто невозможен! Пошли!

– Не забывай про чувство юмора, милочка, – с издевкой сказал Райли.

– Я тебе не милочка, – ответила она, отчетливо выговаривая каждое слово.

– Злюка! – весело заключил он.

Ну почему он постоянно выводит ее из равновесия, причем дело совсем не в том, что рука его опирается на ее плечо?

– Ты идешь или нет? – Морган постаралась произнести это как можно спокойнее.

– Пожалуй, иду. Кажется, я уже имел случай заметить, что выбора у меня нет.

Всю дорогу через последний каньон Райли молчал. Но Морган слышала его неровное хриплое дыхание, сдавленный стон, непроизвольно вырывавшийся всякий раз, когда он задевал правой ногой о камень. Его рубашка насквозь промокла от пота, и девушка чувствовала терпкий мужской запах. Райли словно проник внутрь нее, и от этого Морган становилось все более неуютно.

Надо держать себя в руках. Скоро они будут на месте.

Минут через десять они снова спустились к пересохшему руслу.

– Осталось ярдов сто, – сказала Морган.

Буркнув что-то нечленораздельное, Райли заковылял по щебню, опираясь на плечо девушки. Наконец они подошли к краю обрыва.

– Вот моя палатка, – дрогнувшим голосом произнесла Морган.

Последние минуты Райли едва держался на ногах, буквально валясь на нее. Плечи и руки Морган ныли, ноги подгибались.

– Ты хочешь сказать, я смогу опуститься на землю и больше не подниматься?

Собрав последние остатки сил, Морган подтащила его к отвесной стене.

– Да, – сказала она, чувствуя, как слезы облегчения щиплют глаза. – Постой здесь, я расстегну молнию палатки.

– Я буду спать на улице, – с неожиданной для его состояния твердостью заявил Райли.

– Со скорпионами и гремучими змеями? Об этом не может быть и речи. Давай-ка садиться.

Райли не стал спорить, настолько он был измучен. Морган постаралась очень бережно опустить его на землю, но все ее мышцы дрожали от напряжения. Райли охнул, неловко упав на спальный мешок. Забравшись следом за ним в палатку, девушка застегнула молнию и включила фонарик. Только теперь она смогла впервые хорошенько разглядеть раненого.

Волосы цвета вытертых кожаных лямок ее рюкзака, глаза бездонной голубизны неба над пустыней. Нос с горбинкой, рассеченный подбородок, выступающие скулы – этот мужчина не знает компромиссов.

Отвинтив пробку, Морган от души приложилась к фляжке и передала ее Райли. Тот, сделав большой глоток, отложил фляжку и приподнялся на локте.

– Дошли!

– Здесь мы в безопасности. Сверху палатку не видно. Я уже четвертый год разбиваю лагерь именно здесь и уверена в этом. – К своему ужасу, она обнаружила, что ее голос дрожит.

Усевшись, Райли обеими руками стиснул ее ладонь.

– Спасибо, Морган, – сдавленным голосом произнес он, – без тебя мне была бы крышка.

Морган вздрогнула. Луч фонарика высветил глубокие складки вокруг ее рта, бледные тени под глазами, похожие на синяки. Спутанные рыжеватые волосы светились словно нимб. Райли открыл было рот, собираясь что-то сказать, но тотчас закрыл его.

Морган едва ли заметила это. Странно, мелькнула у нее смутная мысль, ведь она целых два часа буквально тащила Райли на себе, а теперь ей хочется плакать, ощущая тепло его мозолистой руки.