Текст книги "Грязные игры"
Автор книги: Сандра Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 26 страниц)
– Надеюсь, вам будет удобно.
– Здесь очень мило.
– За дверью будет дежурить полицейский, независимо от того, в номере вы или нет. Другой расположится в конце коридора, чтобы видеть лестницу и оба лифта. Они будут поддерживать связь по радио с охранниками внизу, снаружи и внутри здания.
– Все эти предосторожности необходимы?
– Я хочу быть уверен, что сюда никто не войдет.
И что я никуда не выйду,мысленно добавила Лаура. И как бы в подтверждение этой мысли Родарт протянул руку:
– Ключи от машины, пожалуйста.
– Зачем?
– Для сохранности. Мы будем охранять и ваш автомобиль.
Что бы он ни говорил, эта комната была настоящей тюремной камерой. Пока он не убедится, что Грифф Буркетт действовал в одиночку, убивая ее мужа, она останется под подозрением и, похоже, под замком.
– Я бы хотела слышать, что думает мой адвокат по поводу вашего намерения отобрать у меня ключи от машины, – она выпрямилась и скрестила руки на груди.
Он ухмыльнулся и махнул рукой в сторону ночного столика:
– Вот телефон.
Ухмылка и выражение его лица ясно показывали, что он раскусил ее блеф.
– А если мне понадобится куда-то поехать?
– Я оставлю ключи полицейскому за дверью. Просто обратитесь к нему. Он свяжется с постами внизу. Вас будут сопровождать – или полицейская машина, или офицер полиции. – Он коснулся ее руки кончиками пальцев, как будто погладил. – Главное для нас – ваша безопасность.
– Я чувствую себя под надежной охраной. – От прикосновения Родарта ее передернуло.
– Хорошо.
Она надеялась, что теперь он наконец уйдет. Но он присел на край кровати. Она осталась стоять.
Он ухмылялся, прекрасно понимая, как ей неприятно, что он сидит на кровати, на которой она будет спать. Затем его улыбка сменилась озабоченным выражением.
– Вы были заняты организацией похорон, и поэтому я не хотел беспокоить вас расследованием. Но чтобы вы были в курсе – мы не нашли никаких следов Мануэло Руиса. Ни одной ниточки.
– Мне жаль это слышать, – она говорила искренне. – Я бы хотела знать, что известно Мануэло о том вечере.
– Не думаю, что мы когда-нибудь узнаем, что он видел или слышал. Полагаю, Буркетт об этом позаботился.
Она отвернулась от него и подошла к окну. Небо темнело, и повсюду зажигались огни. Непрерывные потоки машин двигались по автостраде в обоих направлениях. Люди жили своей жизнью. Обедали в ресторанах. Смотрели баскетбольные матчи. Жарили гамбургеры на заднем дворе в компании друзей. Она завидовала этой нормальной жизни. Все это стало ей недоступно после автомобильной аварии.
Столкновение с грузовиком стало поворотным событием в ее жизни, хотя тогда она этого до конца не осознавала. Если бы не авария, сегодня они с Фостером могли бы пойти в кино. Могли бы зачать ребенка естественным путем, любя друг друга. И не было бы нужды искать другие методы. И они никогда бы не встретились с Гриффом Буркеттом. Гриффу не пришлось бы скрываться от полиции, Фостер был бы жив, а она не стояла бы здесь, надеясь, что этот проклятый детектив уйдет и оставит ее в покое.
– До сих пор мне удавалось скрывать вашу связь с Буркеттом от прессы.
Она не слышала, как он подошел. Он стоял так близко, что она чувствовала запах его лосьона после бритья и его влажное дыхание на шее.
– Но я не знаю, как долго смогу держать это втайне, Лаура.
Называть ее по имени было неуместно и непрофессионально. Но, поставив его на место, она лишь привлечет внимание к этому факту, и она предпочла притвориться безразличной. Он хочет, чтобы она нервничала и беспокоилась, даже боялась его. Поэтому она будет сохранять ледяное спокойствие.
– Журналисты хотят знать, что связывало Буркетта и вашего мужа… умершего мужа. Каковы были мотивы, толкнувшие Буркетта на убийство. Они требуют этой информации. Пока, исключительно из уважения к вам, – он понизил голос до шепота, – я этого не раскрывал и даже вел себя так, как будто не представляю, что могло заставить Буркетта совершить такое ужасное преступление. Другое дело, когда его поймают. После того, как ему предъявят обвинения, все выйдет наружу. Я больше не смогу скрывать вашу супружескую измену.
Эти слова заставили ее обернуться. Но она не могла стоять так близко к нему и отодвинулась.
– Я к этому готова.
– Правда? Вы уверены, что готовы к тому избиению, которое вас ждет? Сейчас вас считают трагической фигурой, скорбящей вдовой жертвы убийства. Газеты и телевидение щадят ваши чувства и проявляют деликатность. Но мне не нужно вам рассказывать, какими отвратительными могут быть репортеры, особенно если посчитают, что их обманывали. Они могут переключиться на вас. – Он громко щелкнул пальцами: – Вот так. Вам понадобится защита от этой атаки.
– Я ценю вашу заботу.
– Кто-то должен прикрывать вас.
– Благодарю вас.
– Вы будете рады, что я рядом. Защищаю вас, как… – он сделал паузу, прежде чем закончить фразу, – …брат.
Лаура внутренне содрогнулась.
– Я очень устала. Если у вас все…
– Ключи от машины?
Она достала ключи из сумочки и протянула ему, следя за тем, чтобы не коснуться его пальцев.
– Благодарю, – он подбросил ключи на ладони, явно довольный, что получил их. – Закажите в номер все, что пожелаете. Счет оплатит департамент полиции.
– Как долго я буду пользоваться вашим гостеприимством?
– Пока Грифф Буркетт не окажется за решеткой.
– Это может затянуться.
– Не думаю, – он ухмыльнулся. – Но до той поры вы наш гость. Не волнуйтесь. Он не сможет приблизиться к вам, – как бы подчеркивая смысл своих слов, он подошел к двери и взялся за ручку. – Если вам что-нибудь понадобится, позвоните мне. В любое время, – он посмотрел сначала на кровать за спиной Лауры, а затем на нее саму. – Спокойной ночи.
29
Как только Родарт вышел за дверь, Лаура заперла ее на замок. Она слышала, как он разговаривает с Картером и другим полицейским за дверью, а затем раздался тихий звонок прибывшего лифта.
Понимая, что он ушел, она продолжала стоять, обхватив себя руками. Нужно попросить у горничной баллончик освежителя воздуха, чтобы избавить номер от его запаха. Потом. Теперь она не хотела ни с кем разговаривать. Она устала от слов.
Лаура расстегнула чемодан и принялась его распаковывать. Но закончить не смогла – силы покинули ее. Ей не хотелось даже шевелиться. Она легла на кровать. Слезы пришли быстро. Они текли из уголков плотно сжатых век, струились по вискам и пропадали в волосах.
Как в тот день, когда Грифф Буркетт вытер ей слезы, в день, когда все изменилось, в день – признайся самой себе, Лаура, –когда он пробудил в ней чувства и ощущения, которых она давно не испытывала. Она убеждала себя, что не страдает от их отсутствия, не жаждет их. Как же она ошибалась!
В тот день она была особенно восприимчива к нежности. Безразличие Фостера к ее проекту «Сансаут селект» глубоко ранило ее. Это было хуже, чем открытое несогласие. Он просто не упоминал о нем. Как будто не было той презентации. Он бесстрастно убил проект, уничтожил его своим молчанием.
В тот день, перед свиданием с Гриффом Буркеттом, она зачем-то зашла в кабинет Фостера. И обнаружила свой доклад, на подготовку которого потратила не одну сотню часов. Он лежал в корзине для мусора вместе с обломками модели самолета. Фостер разбил модель и выбросил осколки.
Даже Грифф Буркетт спросил ее о модели. Даже он, чужой человек, не имевший никакого отношения к индустрии авиаперевозок, проявил больше любопытства, чем Фостер.
Вид разбитой модели обескуражил ее. Это означало смерть ее идеи. Несмотря на почти абсолютную уверенность в том, что овуляция будет сегодня, следовало позвонить Гриффу Буркетту и отменить встречу. Она была слишком уязвима в эмоциональном плане, чтобы идти на свидание, но не хотела объяснять Фостеру, почему пропустила этот цикл и не воспользовалась возможностью зачать для него ребенка. Лежа под простыней в ожидании «нанятого жеребца», она чувствовала себя жертвой на алтаре. Тогда ей казалось, что это действительно так, что она приносит себя в жертву эгоизму Фостера. Она плакала, когда в комнату вошел Грифф.
Никто из них не ожидал того, что случилось потом. Грифф рассчитывал на это не больше, чем она. Поначалу ее слезы даже разозлили его.
А потом он с удивительной нежностью вытер их. Его забота смягчила боль, причиненную Фостером. Лаура инстинктивно ухватилась за эту заботу, в отчаянном желании поддержки, нежности, понимания и любви. Грифф ответил на ее реакцию точно так же, только по-мужски.
Встречаясь с ним в том доме, она никогда не стремилась к сексуальному удовлетворению. Совсем наоборот. Она гнала от себя даже одну мысль об этом. Днями и ночами она уговаривала себя, что не чувствует себя лишенной чего-то важного, что она получает удовлетворение от других аспектов жизни, что не хочет вновь почувствовать на себе тело мужчины.
Но, ощутив его внутри себя, она уже не могла сопротивляться мощному порыву чувственности. Ее охватило желание, такое сильное – правда, естественное и даже простительное, – что тело автоматически отреагировало на него, и она почти бессознательно отдалась своим ощущениям.
Она была готова почти оправдать то, что произошло между ними в тот день.
Но как оправдать другой день, четыре недели спустя? То, что они совершили, было абсолютно неправильным и непростительным.
Теперь она лежала, прижав ладонь к низу живота, и плакала о ребенке, который никогда не узнает своего отца.
Ни того, ни другого.
На следующий день она председательствовала на созванном совещании. Присутствовали все руководители подразделений и все члены совета директоров.
– Я не настаиваю на выполнении условий завещания Фостера, согласно которым я автоматически становлюсь генеральным директором, – она сразу же приступила к делу. – Фостер сделал такое распоряжение, чтобы в случае его внезапной смерти авиакомпания не осталась без официального руководителя. Вы знаете, как он не любил оставлять что-либо на волю случая. Тем не менее в управлении корпорацией он придерживался принципов демократии.
Она взяла стакан с водой и сделала глоток.
– Обстоятельства смерти Фостера таковы, что потребуется суд. Будут официальные допросы и юридические процедуры, которых избежать не удастся. Так или иначе мне придется пройти через них, причем неизвестно, когда и как все это закончится. Я хотела бы подготовить вас к некоторым неприятным моментам. Возникнут вопросы, и я хочу ответить на них публично. Средства массовой информации поднимут шум. Я надеюсь защитить «Сансаут» от худшего, но имя Фостера и мое имя неразрывно связаны с авиакомпанией. Я обращаюсь к вам за поддержкой. Если кто-то из журналистов обратится к вам за комментариями, пожалуйста, направляйте их в нашу юридическую службу. Независимо от того, насколько безобидно он или она будет выглядеть, не отвечайте ни на какие вопросы, не делайте заявления и не выдвигайте предположений. Все, что вы скажете, будет вырвано из контекста.
– Какого рода вопросы они могут задавать? – спросил один из присутствующих.
Лаура глубоко вздохнула.
– Например, о характере моих отношений с Гриффом Буркеттом. Я признаю, что это были очень личные отношения.
В комнате повисло неловкое молчание. Все старались не смотреть на Лауру.
– Из этого вытекает следующий пункт моего заявления, – продолжила она. – Если вы решите, что я недостойна или не в состоянии выполнять мои обязанности в отношении авиакомпании «Сансаут» и ее работников, если вы не захотите, чтобы я представляла авиакомпанию в качестве генерального директора или кого бы то ни было, то вы в любое время вправе потребовать моей отставки, и я немедленно и без всяких возражений приму ее.
– Мне поручили быть выразителем общего мнения на этом совещании, – наконец поднял руку Джо Макдональд.
– Хорошо, – она собралась с духом.
Может быть, они уже решили, что женщина, муж которой умер насильственной смертью при странных обстоятельствах и которая была любовницей осужденного за преступление бывшего футболиста, в любом случае недостойна должности генерального директора.
– Мы обсуждали это перед началом совещания, – сказал Джо. – И единогласно решили: мы хотим, чтобы вы оставались в своей должности. То есть генеральным директором.
– Мне очень приятно это слышать, – ответила она, стараясь не выдать своих чувств. – Мне бы не хотелось в течение одной недели лишиться и мужа, и работы. Но все, что я вам сказала, остается в силе. Главным для вас должно быть благополучие «Сансаут». Если вы почувствуете, что будущее авиакомпании под угрозой, вы обязанынайти мне замену.
– Наша обязанность поддерживать своего руководителя, – возразил Джо, и остальные поддержали его. – Мы останемся с вами, Лаура, – продолжил Макдональд. – Мы абсолютно убеждены в вашей честности и в вашей способности управлять авиакомпанией.
– Спасибо, – она с трудом сдерживала слезы. – А теперь, когда этот вопрос исчерпан, поговорим о «Селект». У вас еще остались копии доклада? – спросила она Джо.
– Да. Но вы сказали, что проект пока откладывается.
– До поры до времени откладывался. Теперь я официально возобновляю его.
Это был трудный день, но он принес удовлетворение. Она многое успела. Возобновление проекта «Селект» было воспринято с воодушевлением, как она и надеялась. Многие одобряли ее желание двигаться вперед и смотреть в будущее вместо того, чтобы думать о прошлых несчастьях.
После совещания она провела переговоры со старшим партнером юридической фирмы, которая вела личные дела Фостера. В знак уважения почтенный джентльмен сам приехал к ней. Они обсудили завещание Фостера, различные пожертвования, которые он распорядился сделать в пользу благотворительных организаций и особенно фонда, названного в честь Элейн.
– Я хочу лично сделать взнос, – сказала ему Лаура. – Как вам известно, этот фонд был очень дорог Фостеру. Я хочу, чтобы ему были переданы все средства от продажи дома.
– Продажи?
Он был удивлен, что Лаура собирается продать особняк, и стал пытаться уговорить ее не принимать такого важного решения теперь, когда ее чувства обострены.
Но она проявила твердость.
– Это не поспешное решение. У меня было два года на его обдумывание. Если бы Фостер не выжил после автомобильной аварии, я бы еще тогда выставила дом на продажу. Никого из Спикменов не осталось. Я не хочу жить там одна, а дом слишком красив, чтобы стоять пустым. Это было бы неразумно. Поэтому я прошу вас предпринять необходимые действия. Я хочу, чтобы эта сделка по возможности держалась в тайне. Никакого шума, никаких газет. Эти условия должны быть указаны отдельным пунктом в договоре с риелтором.
– Понимаю, – кивнул адвокат.
По закону наследником особняка был еще не родившийся ребенок. Но она не могла представить, как приносит ребенка в эти огромные, чопорные комнаты. Ребенок не будет скучать по тому, чего он не знал. Вне всякого сомнения, адвокат указал бы на несправедливость ее решения, но она не сообщила ему о своей беременности.
Ему и сотрудникам «Сансаут» нужно время, чтобы оправиться от шока, вызванного смертью Фостера, прежде чем переживать новый шок от известия, что он оставил наследника. Ей самой требовалось время, чтобы привыкнуть к этой мысли.
Если не обращать внимания на полицейскую машину, сопровождавшую ее до гостиницы, то она впервые немного успокоилась после смерти Фостера. Ее настроение никак нельзя было назвать жизнерадостным, но она чувствовала некоторое удовлетворение, что выдержала этот день, не поддавшись горю, которое лишило ее сил вчера вечером.
Полицейский у двери номера не забыл попросить ключи от машины. Она передала ключи, хмуро посмотрев на него, но он предпочел этого не заметить. Достав бутылку кока-колы из мини-бара, она смотрела шестичасовые новости. Охота на Гриффа Буркетта по-прежнему была в центре внимания.
Перед камерой появился Родарт, рассуждавший о возможных зацепках, но Лаура ему не верила; репортер, бравший интервью у детектива, также был настроен скептически. После вопроса о Мануэло Руисе Родарт намеренно выдержал паузу, а потом сказал: «Не хотелось бы высказывать предположения о судьбе мистера Руиса, хотя мы все еще надеемся найти его целым и невредимым». Намек был абсолютно ясен.
Лаура выключила телевизор и приняла душ. Потом изучила меню блюд, доставлявшихся в номера, – несмотря на признаки тошноты, она была голодна. Не обнаружив ничего, что вызвало бы аппетит, она заказала клубный сэндвич и попросила, чтобы картофель фри заменили картофельным пюре. По крайней мере, картошка и хлеб из сэндвича утолят голод.
Принесли еду. Полицейский подписал счет и с неудовольствием добавил пятидолларовую банкноту – она настояла, чтобы он дал официанту чаевые сверх положенной платы за обслуживание. Лаура взяла поднос в постель и, отламывая кусочки сэндвича, стала составлять список имущества Фостера, которое она хотела отдать людям, с которыми он был особенно близок. Это были некоторые вещи из его кабинета, из дома и особенно из библиотеки – она была уверена, что Фостер захотел бы передать их именно им.
Закончив со списком, она принялась писать ответы на соболезнования. Эту заботу взяла на себя Кей, но Лаура подумала, что некоторые благодарственные письма она должна написать сама.
Полицейский громко постучал в дверь, испугав ее.
– Миссис Спикмен? С вами все в порядке?
Отложив открытки, она встала, подошла к двери и посмотрела в глазок. Полицейский занимал почти все поле зрения, стоя спиной к двери и раскинув руки, как будто загораживал проход.
– Все в порядке, офицер.
– Хорошо. Оставайтесь внутри.
– Что случилось?
– Не открывайте дверь.
Она сняла цепочку, отперла замок и распахнула дверь.
Полицейский повернулся и втолкнул ее в комнату. Толчком ноги захлопнув за собой дверь, он одновременно прижал Лауру к стене.
– Никогда не встречал женщины, которая стояла бы на месте, когда ей приказывают.
Это был Грифф Буркетт.
30
– Отпусти меня.
– Угу.
Она попыталась оттолкнуть его. Он крепче сжал ее плечи, но это лишь усилило ее сопротивление.
– Перестань! – сказал он.
– Тогда отпусти меня.
– И не подумаю.
Она прекратила попытки бороться с ним, но ее глаза метали молнии.
– Как ты прошел мимо охраны?
– Они на лестнице. Один лишился своей фуражки, рубашки и ремня, – ответил он, кивнув на себя. Рукава были на несколько дюймов короче, чем нужно, пуговицы натянутой на груди рубашки могли отскочить в любую минуту, а плечи были явно узки, но этого оказалось достаточно, чтобы обмануть Лауру и заставить ее открыть дверь. Он надеялся точно так же обмануть всякого, кто увидит, как он выводит ее из здания.
– Они не особенно пострадали. Скоро очнутся. Я должен увести тебя отсюда, пока никто не заметил, что их нет на посту. – Он оторвал ее от стены. – Надень что-нибудь.
Она уперлась ногами и попыталась вырвать у него руку.
– Я подниму такой крик, что услышат на первом этаже, если ты попытаешься забрать меня с собой.
Он вновь взял ее за плечи.
– Я не убивал твоего мужа, Лаура.
Она закрыла глаза и покачала головой, отказываясь слушать.
– Послушай меня. Фостера заколол не я, а Мануэло Руис.
Ее глаза широко раскрылись, и она не мигая смотрела на него.
– Мануэло никогда бы…
– Это он. Я подробно расскажу тебе, что произошло в тот вечер. Позже. А теперь мы уходим отсюда. Одевайся же, черт возьми! – Он специально сказал это угрожающим тоном, играя на ее страхе. Потом он извинится. Но теперь у него нет времени на любезности.
– Я не могу одеваться, пока ты меня держишь, – сухо сказала она.
Он медленно снял руки с ее плеч, но оставался начеку, на тот случай, если она бросится к двери. Лаура обошла его и направилась к комоду. Вытащив несколько вещей из ящика, она стала задумчиво перебирать их.
Теряя терпение, Грифф вырвал одежду у нее из рук, бросил на кровать, а затем дернул за пояс халата, развязав его.
– Одевайся, и побыстрее.
Лаура повернулась к нему спиной, и халат соскользнул с ее плеч. Под халатом ничего не было. Грифф бежал, спасая свою жизнь, но при виде обнаженной Лауры мгновенно потерял способность думать о чем-то другом. Она надела трусики, потом натянула через голову футболку и пошла к двери. Он схватил ее за руку.
– Спортивный костюм в шкафу.
Шкаф располагался рядом с входом. Грифф сам подошел к нему, отодвинул дверцу и стал перебирать вещи.
– Вот этот, – сказала Лаура.
– Этот?
Она кивнула, и он снял костюм с вешалки и протянул ей.
– Поторопись.
Она натянула эластичные брюки.
– Если ты заставишь меня пойти с тобой…
– У меня нет выбора.
– Нет, есть!
– Обувь, – он взял из шкафа кеды и бросил к ее ногам.
– То к списку твоих преступлений добавится похищение.
– Где твой кошелек? – спросил он, поддерживая ее, пока она надевала кеды.
– Грифф, умоляю тебя.
– Ты наденешь курточку?
Она подчинилась.
– Родарт…
– Может проверить этих парней в любую минуту.
– Правильно. У тебя не получится вывести меня из этого отеля. Он поставил охрану внизу. У них ключи от моей машины.
Он вытащил из кармана брюк связку ключей и продемонстрировал ей.
– Ты выходишь отсюда, Лаура. Вместе с полицейским сопровождением. Если тебя спросят, скажешь, что тебе нужно кое-что купить, что ты едешь перекусить в «Тако Белл» или что у тебя больна бабушка. Мне все равно, что ты придумаешь, лишь бы они поверили.
– Неужели ты думаешь, что тебя не узнают, даже несмотря на этот маскарад? – она скептически оглядела его.
– На твоем месте я бы надеялся, что не узнают, – ради собственной безопасности.
Она опустила взгляд на кобуру у него на бедре. Но вид оружия не испугал ее, а, наоборот, придал смелости. Она выпрямилась и посмотрела ему в глаза.
– Уходи отсюда.
– Ты думаешь?
Он придвинулся к ней и наклонился, так что их лица оказались в нескольких сантиметрах друг от друга.
– Я не собираюсь возвращаться в тюрьму. Так что, если меня поймают, все изменится. Я расскажу всему этому долбаному миру, что у Фостера Спикмена не стоял. Что он был уже не мужчина, что его брак – обман, и для того, чтобы иметь ребенка, он нанял меня трахать его жену.
Ее глаза расширились.
– Да, – сказал Грифф. – Подумай об этом. Я видел фотографии с похорон, смотрел репортажи по телевизору и видел, как ты мило выглядела у его могилы. Я читал его некролог и слышал, как политики пели ему дифирамбы. Все считали его замечательным, черт побери! Как ты думаешь, изменится ли их мнение о Фостере, когда я расскажу, что он платил мне за роль жеребца? И не забудь, в доказательство этого у меня есть сто тысяч баксов в банке и его фамилия на карточке с образцом подписи. – Он сжал ладони Лауры своими железными пальцами и подтолкнул ее к двери: – А теперь иди.
– Эй, Томас?
Грифф резко остановился, и Лаура вместе с ним. Звук раздался из наушника, который Грифф сунул в ухо, надев рубашку полицейского. Томаса вызывал один из охранников внизу. Бросив на Лауру предупреждающий взгляд, он щелкнул переключателем передатчика, пристегнутого к погончику рубашки.
– Слушаю, – пробормотал он.
– Где Лэйн?
– В лифте с миссис Спикмен, – прошептал он, как будто боялся, что его подслушают. – Везет ее высочество вниз.
– Зачем?
– Хочет купить еды навынос.
– Ей надоело то, что подают в номера?
В ответ Грифф пробормотал что-то неразборчивое.
– Похоже, ей действительно стало туго, – саркастически произнес полицейский. – Родарту не понравится, что она выходит после наступления темноты, даже с Лэйном.
– Вот пусть Родарт и нянчится с ней.
– Ладно, – рассмеялся полицейский, а потом отключился.
Грифф посмотрел в глазок, открыл в дверь и выглянул в коридор. Затем побежал к служебному лифту, таща Лауру за собой. Когда они оказались внутри, он нажал кнопку первого этажа.
– Где твоя машина? – спросил Грифф.
– На стоянке для персонала.
– Куда идти, когда мы выйдем из здания?
– Направо.
– Далеко?
– Не очень, – буркнула она, но он взглядом потребовал подробностей. – Сразу у лестницы. Но у дверей охранник.
– Он спит.
Полицейский все еще лежал без сознания, там, где его оставил Грифф, за контейнером для мусора, незаметный для служащих отеля, которые решат воспользоваться этим выходом. Грифф появился здесь, нарядившись в синие рабочие брюки и такую же рубашку, с кипой коробок в руках. Эта уловка позволила ему приблизиться к полицейскому и отправить его в нокаут.
Полицейский на верхнем этаже, охранявший лестницу и служебный лифт, очень удивился, когда двери лифта открылись, выпуская Гриффа.
– Эй, ты должен сначала убрать внизу, и потом… – Мгновенный тяжелый удар Гриффа заставил копа замолчать.
Услышав шум, полицейский, стороживший дверь Лауры, побежал к лифту. Он повернул за угол и получил удар по голове рукояткой пистолета своего товарища. Грифф без труда снял с него фуражку, рубашку и портупею. Он надел на полицейских наручники и соединил их между собой, а рты заклеил скотчем. Даже оставаясь без сознания, они представляли собой неуклюжее четырехногое животное, которое могло наделать много шума, если свалится с лестницы.
Он был виновен в нападении на трех полицейских. Но сейчас это беспокоило его меньше всего.
Он знал, что на углу автостоянки есть еще один коп. Было уже довольно темно, и Грифф надеялся, что издалека полицейский разглядит лишь форменную рубашку и примет его за Лэйна. Выйдя вместе с Лаурой из служебного входа, Грифф помахал ему рукой, не поворачиваясь к полицейскому лицом. Тот махнул в ответ.
Лаура кивнула на свой «БМВ». Он отпер дверцу со стороны водителя.
– Помни, что я сказал тебе наверху. Если хочешь сберечь репутацию умершего мужа, не позволяй меня поймать.
Он захлопнул дверцу и обошел машину, чтобы занять место пассажира. Усевшись, он вставил ключ зажигания и завел двигатель.
– Езжай по шоссе до Оук-лейн. Там повернешь на север до пересечения с Престон-роуд.
Она удивленно посмотрела на него.
– Правильно, Лаура. Мы едем к тебе домой.
Следующая сложная задача – миновать полицейского у ворот.
Лаура вела машину, а Грифф разрабатывал план.
– Этот номер у тебя не пройдет, – сказала она.
– Но до сих пор проходил, правда?
– Тебя ищет полиция пяти штатов.
– Но до сих пор не нашла.
– Где ты прятался?
Он не ответил на этот вопрос.
– Когда подъедем к дому, включи фары. Стань так, чтобы они светили прямо в лобовое стекло патрульной машины, припаркованной у ворот.
– А ты уверен, что ворота все еще охраняют?
– Уверен.
– Как ты узнал, где меня найти?
– Проследил за Родартом.
– Ты следил за Родартом? – Она удивленно посмотрела на него. – Как?
– Скажи мне код ворот.
Она повернула голову, переключив внимание на дорогу, и ее пальцы крепко сжали руль.
– Не могу придумать причины, по которой я должна это сделать.
– А ты можешь придумать причину, почему в тот вечер твой муж держал дома полмиллиона долларов, аккуратно сложенных в коробку из-под канцелярских принадлежностей?
– Я объяснила это Родарту. – Запинаясь от волнения, она рассказала Гриффу о привычке Фостера раздавать чаевые.
– Полмиллиона долларов? – засмеялся Грифф. – Неслыханная щедрость.
– Родарт мне поверил.
– Сомневаюсь. В любом случае я смогу зародить большие сомнения в этом объяснении. Или… – Он многозначительно помолчал. – Ты говоришь мне код ворот.
Она назвала код, и он объяснил, как собирается действовать, когда они подъедут к дому.
После поворота на подъездную дорожку она, выполняя его инструкции, остановилась так, чтобы фары светили прямо в лобовое стекло полицейской машины. Грифф открыл дверцу пассажира.
– Я могу камня на камне не оставить от репутации твоего мужа. Помни об этом, – сказал он, прежде чем выйти из машины.
Он оставил дверцу открытой и направился прямо к клавиатуре на столбике у ворот.
Из патрульной машины вышел полицейский и пошел к нему, поднятой рукой заслоняя глаза от света фар.
– Как дела? Все тихо? – не останавливаясь, бросил Грифф через плечо.
– Да. Что случилось?
– Офицер? – позвала его Лаура.
Полицейский повернулся к ней. Грифф подошел к столбику, набрал последовательность цифр, которую сообщила Лаура, и ждал, затаив дыхание, пока двойные створки не начали открываться.
– Здесь все в порядке? – Лаура вышла из машины и стояла у открытой дверцы, обращаясь к полицейскому.
– Да, мэм.
– Эти дополнительные меры безопасности ни к чему.
– Подстраховаться никогда не мешает.
– Мне нужно кое-что забрать из дома. Я недолго.
К этому времени Грифф уже вернулся к машине и проскользнул на пассажирское сиденье. Лаура заглянула внутрь, обращаясь к нему.
– Вам не обязательно идти со мной в дом, – сказала она, в точности выполняя указания Гриффа. – Наоборот, я бы предпочла, чтобы вы остались. Мне абсолютно ничего не угрожает в собственном доме.
– Я должен сопровождать вас, мэм. Приказ Родарта, – ответил Грифф, стараясь, чтобы полицейский услышал его слова.
Она фыркнула, как будто раздосадованная его отказом, и снова посмотрела на полицейского.
– Вы не могли бы немного передвинуть машину, пока не закроются ворота?
Полицейский быстро вернулся к патрульной машине, завел ее и немного проехал вперед, чтобы освободить дорогу. Лаура въехала в ворота.
Грифф перевел дух лишь после того, как ворота за ними автоматически закрылись. Но если этот полицейский догадлив, он свяжется с Родартом, чтобы проверить, получила ли Лаура разрешение на посещение дома. В любом случае ему все равно скоро позвонят из отеля и сообщат о похищении миссис Спикмен. Грифф надеялся, что успеет до этого времени закончить дела в доме.
– Войдем в парадную дверь, чтобы он нас видел.
Она проехала по дорожке и остановила машину прямо перед домом. Грифф вышел и направился к величественному входу в особняк, оглядываясь по сторонам и играя роль телохранителя, на тот случай, если за ними наблюдают. Лаура открыла дверь своим ключом. Раздался сигнал тревоги, но она не двинулась в сторону клавиатуры.
– Дом на Виндзор-стрит превратится в туристическую достопримечательность, – сказал Грифф.
Она бросила на него сердитый взгляд и набрала код, после чего сигнал тревоги умолк.
– Свет?
Она коснулась выключателя, который, как показалось Гриффу, зажег весь свет в доме.
– Здорово, – с восхищением произнес он.
– Что теперь?
– Теперь мы идем в гараж. В частности, в комнату Мануэло Руиса над гаражом.
– Мы для этого здесь? – удивленно спросила она.
– Для этого. Как туда попасть?
Она напряженной походкой пересекла холл. Он последовал за ней, с облегчением увидев, что она ведет его в сторону, противоположную библиотеке.
Кухня здесь была в три раза больше, чем дом, в котором вырос Грифф. В дальнем углу кухни была дверь. Лаура направилась к ней.
– Подожди, – сказал он. – Дверь выходит наружу?
– Сначала в переднюю, потом наружу.
– Внешняя дверь видна от ворот?
– Нет.
Грифф обошел Лауру, открыл дверь и увидел служебное помещение, которое заслуживало лучшего названия, чем передняя. Затем он открыл дверь и выглянул на улицу. Полицейские больше не патрулировали участок вокруг дома. Их отозвали вчера вечером, когда Родарт переселил Лауру в отель. Грифф знал об этом, потому что наблюдал за домом.
