Текст книги "Грязные игры"

Автор книги: Сандра Браун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 26 страниц)

По оказанному приему нельзя было догадаться, что он должен им больше четверти миллиона долларов и что они угрожали ему, если он немедленно не отдаст им долг.

Единственный среди них коренной техасец был высок и изящен, с темным загаром и крупными, очень белыми зубами. Заядлый гольфист, он говорил громко, без остановки и все время сквернословил. Именно он обнял Гриффа за плечи и рассказал о массаже при помощи волшебных ручек и ротика. Его звали Ларри.

Мартин был смуглым, со средиземноморской внешностью. Он страдал ожирением. Он не дышал, а сипел, как расстроенная волынка, и казалось, что у него в любой момент может остановиться сердце, которое вообще непонятно откуда черпало энергию.

Третий, Беннет, был тихим и скромным. Лысеющий и светлокожий, он сидел в сторонке и почти не участвовал в разговоре, изучая Гриффа своими немигающими глазками без ресниц, которые вызывали ассоциацию с чем-то чешуйчатым и ядовитым.

После обмена приветствиями они перешли к делу. Условия их предложения были просты: сдать воскресную игру с Атлантой, и его долг исчезнет. Естественно, они выразились иначе, но суть от этого не менялась.

Мартин объяснил ему, что они вовсе не требуют, чтобы он поддавался.

– Просто не играй в полную силу.

– Дай этим чертовым «Фэлконз» их чертов шанс, – Ларри подмигнул. – И все.

– И кто знает, – просипел Мартин, – если «Фэлконз» вырвут победу, мы сможем выделить тебе небольшую премию, вдобавок к погашению долга. – Судорожный вдох. – Правда, Беннет?

Беннет Молчальник в знак согласия наклонил голову с зачесанными через весь череп волосами, скрывающими лысину.

Грифф сказал им, что подумает.

Прекрасно, ответили они. У него есть время до воскресенья, чтобы принять решение. И в знак своего расположения они настаивают, чтобы он согласился на массаж с девушкой, которая завершала получасовой сеанс оральным сексом. В девушках, умирающих от желания украсить столбик своей кровати «Одинокой Звездой», эмблемой далласских «Ковбоев», не было недостатка. Но эта была высший класс.

В воскресенье он все еще обдумывал решение – в раздевалке, когда они пели национальный гимн, и даже когда он занял свое место на поле после ввода мяча в игру. Он не знал, как ему поступить вплоть до окончания четвертого периода при счете 10:10, когда «Ковбои» были оттеснены на свою половину на третьей попытке и двенадцати ярдах.

Он принял пас от центрового. Крайние полузащитники Далласа попадали под натиском «Фэлконз», как кегли в боулинге. Самый быстрый и сильный защитник был блокирован двумя крайними. Третий несся на Гриффа, чувствуя запах крови. Уходя от столкновения и ища свободного нападающего, Грифф понял, как просто – и убедительно в такой ситуации – отдать неточный пас.

Атланта выиграла со счетом 17:10.

Так началось их сотрудничество.

19

– Если хочешь, чтобы мяч вращался, заведи под него большой палец, – Грифф продемонстрировал вращательное движение руки Джейсону Ричу. – Видишь? Ты должен резко дернуть большой палец вниз, когда отпускаешь мяч. Попробуй еще раз.

Он передал мальчику мяч. Лицо Джейсона напряглось, когда он сосредоточенно пытался взять мяч так, как показал Грифф, и отдать пас.

– Гораздо лучше.

– Можно еще раз, Грифф? Кажется, я немного опоздал.

– Ладно, но только один. Тренировка уже начинается.

– Отлично, Джейсон, – Грифф увидел, что второй пас получился гораздо лучше. – Ты уловил, в чем дело. Еще несколько тысяч бросков, и ты научишься. Еще побьешь все рекорды.

На вспотевшем лице Джейсона, закрытом маской, появилась улыбка.

– Вчера было здорово. Если бы не… вы понимаете.

– Да, мне очень жаль, что ты видел все это.

– Я рассказал папе. Он ответил, что вы не могли вести себя по-другому. Если бы вы подрались с ними, было бы хуже.

– Конечно. Разве ты не видел, какие они здоровые?

Джейсон засмеялся, а потом нерешительно спросил:

– Может, мы как-нибудь еще выпьем молочный коктейль?

– С удовольствием.

– И я тоже. До завтра.

– Буду на месте, – Грифф два раза легонько хлопнул рукой по шлему мальчика.

Джейсон рысцой побежал к товарищам по команде, которые собирались у кромки тренировочного поля. Болли стоял рядом с другими отцами. Грифф поднял руку, приветствуя его, и Болли помахал ему в ответ.

Грифф пересек поле, собрал мячи Джейсона и запихнул их в холщовый мешок, который возил с собой в багажнике. Затянув завязки мешка, он перекинул его через плечо.

И в этот момент он увидел Стэнли Родарта, стоявшего за сеткой ограждения и наблюдавшего за ним.

Гриффу и так было жарко после часа, проведенного на солнце с Джейсоном. Но когда он увидел Родарта, ему показалось, что кровь мгновенно вскипела у него в жилах. Он едва удержался, чтобы не перепрыгнуть через ограждение.

Неторопливым шагом он вышел через ворота и приблизился к Родарту. Сукин сын даже не удостоил его взглядом. Он смотрел на дальнюю бровку поля, где главный тренер школьной команды напоминал юным футболистам, чтобы они не перегрелись и больше пили во время тренировки.

– Ты сентиментален, Родарт, – сказал Грифф. – Собираешь старые газеты, как бездомная нищенка.

– Увлекательное чтение, – Родарт усмехнулся, по-прежнему не поворачиваясь к Гриффу. – Хотелось поделиться с другими.

Грифф поднял руку, чтобы схватить его за плечо и повернуть к себе, но не осмелился прикоснуться к нему. Родарт ответит ударом. И если дальше последует безобразная сцена – а в этом Грифф не сомневался, – то здесь слишком много свидетелей. И особенно Болли. Грифф обещал ему, что проблем не будет. Вчера спортивный журналист доверил ему сына. И Гриффу чертовски не хотелось теперь убить это доверие.

Он мог послать Родарта к черту и просто уйти. Пусть стоит здесь и плавится на жаре, пока не превратится в лужу пота, которую впитает твердая, раскаленная земля.

Но игнорировать Родарта вряд ли разумно. Он здесь не случайно, и утреннее происшествие с газетой – это не безобидная шутка. Родарт вновь появился после нескольких недель отсутствия. И Грифф не намерен уходить, пока не узнает зачем.

– Пытаюсь бросить курить, – Родарт сунул руку в карман и достал жвачку.

– Удачи. Было бы ужасно, если бы ты заболел и умер.

Родарт хитро улыбнулся, разворачивая пластинку жвачки и отправляя ее в рот.

– Ты еще трахаешь ту бабу?

Лицо Гриффа застыло.

– Думаю, что пока твоя любимая шлюха все еще нетрудоспособна, ты должен с кем-то развлекаться. – Его улыбка стала еще хитрее. – Ты не так уж плохо устроился. У миссис Спикмен не только симпатичный зад, но и куча денег. Не сомневаюсь, что тебе об этом известно. Никто не может назвать тебя дураком, десятый номер. Кем угодно, но только не дураком.

Грифф не клюнул на наживку.

– Это она оплачивает твои счета? Покупает тебе все это новое барахло? – Родарт вновь засмеялся своим неприятным смехом и громко почавкал жевательной резинкой. – Конечно, она. И с радостью. Держу пари, привязанная к мужу, который только наполовину мужчина, она готова заплатить любую цену, чтобы перепихнуться с таким большим и сильным героем футбола, как ты.

Грифф не шевелился, хотя его переполняло желание пустить Родарту кровь.

Голос Родарта понизился до шепота:

– Держу пари, она из тех деловых женщин, которые абсолютно неудержимы в постели. Я прав? Она решает все свои профессиональные проблемы на твоем члене и любит быть наверху? Давай, Буркетт, расскажи. Она такая?

– Ты настоящий подонок.

– Ты трахаещь жену паралитика, а я настоящий подонок? – хохотнул Родарт.

– Что тебе нужно?

– Нужно? Ничего, – невинно ответил Родарт. – Скажем, я заскочил, чтобы просто поздороваться. Чтобы ты не думал, что я о тебе забыл. Я хотел напомнить тебе, что когда ты себя погубишь – а это произойдет обязательно, – я буду рядом, чтобы посмотреть на это, и надеюсь ускорить твой конец. Я всерьез взялся за тебя, Буркетт. Ты даже не представляешь, насколько всерьез.

Грифф боялся, что если задержится здесь еще хоть немного, то сделает первый шаг к тому, чтобы погубить себя, как и было предсказано. Именно этого хотел Родарт. Несмотря на свое решение не поворачиваться спиной к этому человеку, Грифф отвернулся и пошел прочь.

– Джейсон демонстрирует успехи, – от этих слов Грифф резко обернулся. Родарт тихо засмеялся и сплюнул жвачку на землю. – У парня нет особых способностей от природы, но он упорно трудится. Он явно боготворит землю, по которой ты ходишь. Наверное, мечтает пойти по твоим стопам. Я имею в виду не мошенничество и убийство, а футбольную славу.

Родарт, прищурившись, смотрел на Гриффа, через разделявшее их пространство, и его рябое лицо прорезала зловещая улыбка.

– Обидно, если с мальчишкой что-нибудь случится. Например, несчастный случай или что-то еще, что не даст ему осуществить свою мечту. Он может даже умереть.

– Только попробуй тронуть парня… – Грифф сделал несколько шагов, сокращая дистанцию между ними.

– Успокойся, – голос Родарта звучал вкрадчиво. – Я просто говорил об изменчивости судьбы. Ты слишком горячий. Я лишь хотел дружески побеседовать с тобой на этом школьном стадионе, а ты…

– Что тебе нужно, Родарт?

– Ты знаешь, что мне нужно, – слащавое выражение исчезло с его лица, взгляд стал твердым.

– У меня нет денег «Висты».

– Они в этом не уверены. И я тоже. И я не остановлюсь, пока ты не расколешься и не расскажешь все. От меня, как от родимого пятна, не избавишься.

– Держись от меня подальше, – Грифф угрожающе поднял вверх кулак. – Держись подальше от людей, которые меня окружают.

– Или что, десятый номер? – засмеялся Родарт. – Или что?

Грифф нарушил одно из условий своего освобождения, самое главное, о котором ему постоянно напоминал Джерри Арнольд: не приближаться к бывшим подельникам.

Но Грифф рассудил, что у него нет выбора. Родарт угрожал Джейсону. И как он говорил о Лауре… Это была скрытая угроза, такая отвратительная, что от этой мысли у него по спине пробегал холодок. Родарт без колебаний причинит вред любому. Даже деньги Лауры не смогут защитить ее. Не моргнув глазом, он причинит боль ей и Джейсону и даже получит от этого удовольствие.

Чтобы помешать этому, Грифф должен действовать сам. Он не хотел жить, постоянно чувствуя угрозу со стороны Родарта. И он совсем не хотел подвергать опасности двух абсолютно невинных людей. Он не вынесет, если еще кто-то станет жертвой жестокости этого ублюдка, как Марша.

Со школьного стадиона Грифф поехал прямо домой, принял душ и переоделся. Он отложил в сторону новый пиджак от Армани и выбрал один из тех, что носил перед заключением, не желая выглядеть слишком благополучным.

Он нервничал, собираясь явиться в офис «Висты» без предупреждения, но был уверен, что триумвират согласится встретиться с ним, хотя бы из любопытства. И оказался прав. После почти получасового ожидания в приемной его пригласили пройти в святая святых, где он встречался с троицей в первый раз.

Те же облицованные деревянными панелями стены и поглощающие звук ковры, но без прежнего гостеприимства. Ни подноса с сэндвичами, ни открытого бара. Загар Ларри точно так же отливал бронзой, но было заметно, что он больше времени проводит в баре клуба, чем на поле для гольфа. Его талия слегка округлилась.

Грифф был удивлен, что Мартин все еще обходится без дыхательного аппарата. Но теперь ему приходилось опираться на трость, чтобы поддерживать свое грузное тело.

Беннет перестал зачесывать волосы на лысину и побрил голову. Она была белой и абсолютно круглой, так что сзади походила на гигантский бильярдный шар, посаженный на плечи. Его и без того жидкие ресницы поредели, и глаза еще больше стали напоминать глаза змеи.

Ларри присел на край стола. Беннет расположился в кресле, скрестив ноги. Когда Грифф вошел, Мартин опустился на короткий кожаный диван, едва вместивший его тело. Пока толстяк устраивался, его легкие и диванные подушки издавали громкие свистящие звуки.

Гриффу не предложили присесть.

– Что ты хочешь? – начал разговор Мартин.

– Отзовите Родарта, – так же кратко ответил Грифф.

Секунд тридцать никто не проронил ни слова. Наконец Ларри нарушил напряженное молчание:

– Ты говоришь о Стэнли Родарте?

Грифф не поддался на эту уловку.

– Могу обрадовать, что ваш сторожевой пес настойчив. Он был в Биг-Спринг в день моего освобождения и потом все время путался под ногами. Он напал на мою знакомую. Изнасиловал ее извращенным способом и разбил ей лицо. Это не помогло, и он натравил на меня двух парней. Целую неделю я едва ходил и мочился кровью.

– Послушай, Грифф, все это очень печально, – голос Ларри буквально сочился сарказмом. – Но нам-то что за дело?

Грифф злился, что они разыгрывают неведение. Он не сказал им ничего такого, чего они не знали, и поэтому ждал, что они признаются в том, что нападения на него и Маршу – это дело их рук.

– Послушайте, вы думаете, что Билл Бэнди спрятал деньги там, где вы их не можете найти. Но я тут ни при чем. Я ничего у него не брал. И вы прекрасно знаете, что я не убивал его.

– У тебя был мотив.

– У вас тоже.

ФБР арестовало Бэнди по обвинению в нелегальной организации азартных игр. Столкнувшись с перспективой провести несколько лет в федеральной тюрьме, Бэнди разыграл свой «козырь» – Гриффа Буркетта. Он рассказал федеральным агентам о связях Гриффа с «Вистой» и особенно о следующей игре плей-офф с Вашингтоном. В тот день в Далласе поражению радовались только агенты ФБР, получившие веские доказательства мошенничества куортербека «Ковбоев». Сделка, которую заключил Бэнди, помогла ему выпутаться. Гриффа поймали, а все обвинения против Бэнди были сняты. Но такой обмен не понравился парням из «Висты». А что, если ФБР требовало от Бэнди сдать не только нечистого на руку футболиста? В будущем у букмекера может возникнуть искушение использовать в качестве пропуска на свободу их самих.

Троица из «Висты» избавила Бэнди от этого искушения, убив его.

По крайней мере, так считал Грифф и теперь открыто бросил им в лицо это обвинение. Они остались такими же бесстрастными.

– Может, он что-то и утаил, – продолжал Грифф, – но последние пять лет я не занимался поисками кладов. Я больше не хочу участвовать в ваших делах, и я не работаю на ваших конкурентов. Вы можете угрожать мне до скончания дней, но ничего не получите. Поэтому, сколько бы вы ни заплатили Родарту, чтобы он надавил на меня, эти деньги будут потрачены впустую. Отзовите его.

Прошло несколько секунд. Они сидели неподвижно, как статуи. В конце концов Мартин посмотрел на Ларри, Ларри посмотрел на Беннета, но Беннет не отрывал взгляда от Гриффа.

Если бы Грифф не завязал с тотализатором, он побился бы об заклад, что инфорсером [18]18
  Инфорсер (enforcer) – в американском жаргоне член преступной группировки, приводящий в исполнение ее приговоры.


[Закрыть]в этой группе был Беннет. Ларри – пустозвон, публичная персона, выполняющая функцию специалиста по связям с общественностью. Мартин был мозгом и кукловодом. Беннет – молчаливый и неподвижный Беннет, у которого в жилах, казалось, течет холодная вода, – отвечал за безопасность.

В конечном итоге именно Мартин нарушил молчание.

– Почему ты думаешь… – сипение, – …что мы связаны… – судорожный вдох, – …с таким дерьмом, как Родарт?

– Он сам мне это сказал. Он сказал, что встречался с вами. Он передавал ваши сообщения. Что вы, возможно, захотите простить и забыть.

– Простить и забыть? – переспросил Мартин.

– Кто из вас бредит, Родарт или ты? – спросил Ларри. – Ты думаешь, что мы пригласим тебя назад после того, как ты дал показания против нас перед большим жюри? – Он презрительно фыркнул, выражая свое отношение к этой идее. – Во-первых, козел, мы ничего не забываем и ничего не прощаем. Во-вторых, ты последний, кого бы мы хотели видеть в нашем деле. Мы не дураки. Кинув нас, ты трахнул самого себя. А в-третьих, если кто-то из наших конкурентов – не говоря уже о том, что их у нас нет – возьмет тебя в дело, то это станет для нас хорошей новостью. Это будет значить, что они профаны хреновы. И последнее. В одном ты действительно прав. Родарт приходил сюда вынюхивать еще до твоего освобождения. Он всегда ошибочно полагал, что он крутой и что мы боимся его. Ни капельки. Он просто головорез, и все. Но мы не хотели выглядеть невежливыми, особенно перед такой мелкой сошкой. Поэтому мы навешали ему лапши, дали пару глотков восемнадцатилетнего виски и отправили восвояси. Так что если он тебя прессует, то делает это бесплатно и по собственному почину.

– Удачи ему, – просипел Мартин.

– Точно, – кивнул Ларри. – Удачи ему. Мы не расстроимся, если ты умрешь, Буркетт. Единственная причина, почему ты еще дышишь, – ты не лучше Родарта. Пусть с таким козлом, как ты, имеют дело люди его калибра, а нам не пристало марать руки. Так что убирайся отсюда, пока мы не вспомнили, как ты нас достал.

По дороге из Лас-Колинас Грифф попал в пробку, которая образовалась из-за дорожной аварии, перекрывшей две полосы. Не отрывая взгляда от стоп-сигналов машины впереди него, он размышлял о том, что сказал Ларри. Похоже на правду. Они не будут оплакивать его смерть, но, если бы они хотели убить его, он был бы уже мертв.

Парни из «Висты» опасны, но Родарт, действовавший на свой страх и риск, еще опаснее. Гриффа нисколько не успокаивало сознание того, что Родарт действовал самостоятельно.

Эти размышления были прерваны звонком сотового телефона.

– Алло? Вы свободны?

20

Его сердце замерло.

– Когда?

– Сейчас.

– Буду через пятнадцать минут.

Как минимум тридцать, но он не хотел, чтобы она передумала.

– Тогда до встречи.

Ему потребовалось пять минут, чтобы миновать место аварии; потом он гнал свою «Хонду», как на автогонках в Ле-Мане, и подъехал к дому через двадцать две минуты после звонка. Войдя в незапертую дверь, он обнаружил Лауру посреди гостиной.

На ней была обтягивающая белая юбка и красный топик без рукавов с рядом пуговиц сверху донизу и широкими лямками на плечах. Она выглядела потрясающе.

– Привет, – сказал он.

– Привет.

– Я был на 114-м, когда вы позвонили. Там авария.

– Я не предупредила вас заранее.

Он снял пиджак и перекинул его через спинку ближайшего стула.

– Как дела?

– Отлично. А у вас?

– Все в порядке. Много работы в авиакомпании?

– Как всегда.

– Эта жара выматывает.

– Уже не помню, когда в последний раз шел дождь.

– Кажется, в этом сезоне.

До этого момента они смотрели друг другу в глаза. Теперь она отвела взгляд. Она повернулась к окну, через закрытые жалюзи которого пробивались лишь узкие полоски солнечного света.

– Я попросила вас встретиться сегодня, чтобы сообщить об этом лично.

– Вы беременны, – у него все похолодело внутри.

Она покачала головой.

– Нет? – переспросил он.

– Нет.

– Я подумал, что вы могли забеременеть. В прошлый раз мы удвоили шансы.

Она мельком взглянула на него, а потом вновь отвела взгляд к окну.

– Я не беременна. Но я… мы, Фостер и я, решили попробовать ИО.

Перепалка с Родартом, встреча с парнями из «Висты», ее звонок, сумасшедшая гонка – все это внесло сумятицу в его мысли. Он не улавливал смысла.

– Прошу прощения, – он слегка покачал головой.

– Искусственное оплодотворение.

– Ах да, – у него опять похолодело внутри. – Вместо того чтобы мы…

– Да.

– А.

– Мы осознаем, какие финансовые последствия для вас повлечет за собой наше решение, – продолжила она после долгой паузы.

– Ага.

– Поэтому мы хотели бы, чтобы вы остались донором. – Она нервно облизнула губы. – Конечно, если вы согласны. Если вы согласны и оплодотворение будет успешным, условия останутся теми же.

Он всматривался в ее лицо, но она избегала его взгляда. Потом он подошел к дивану и присел на край, смотря прямо перед собой и размышляя, какой поганый сегодня выдался день.

Вероятно, она приняла его молчание за нежелание или нерешительность.

– Не обязательно давать ответ сегодня, – сказала она. – У вас есть время подумать. Мне нужно записаться на прием к специалисту. Не сомневаюсь, что потребуются анализы. Наверное, придется принимать гормоны. Поэтому может пройти какое-то время, прежде чем понадобятся ваши услуги. Думаю, несколько недель.

Он поднял на нее взгляд.

– После того, как будет назначена дата процедуры, – продолжала она, как будто торопясь договорить все, что должна была сказать, – я свяжусь с вами, и мы определим время и место, чтобы я забрала образец. Его следует получить в тот же день. Я предупрежу вас заранее, если смогу. За день или за два.

– Хорошо.

– До этого времени, если вы решите не… не участвовать в этом, мы все равно заплатим вам пятьсот тысяч долларов. За те разы, что вы… за беспокойство.

– Большая щедрость.

– Естественно, независимо от того, решите ли вы продолжить или разорвать наш договор, я ожидаю полной конфиденциальности, о которой мы условились.

Наконец-то она коснулась того, что он хотел обсудить.

– Вы хотите, чтобы никто не узнал о том… – он повернул голову в сторону спальни. – Что там произошло в прошлый раз.

– Обо всем, мистер Буркетт.

– Нет, я уверен, что это не так, миссис Спикмен.

– Полагаю, мы все обсудили, – она выпрямилась и взяла сумочку с кресла. – Спасибо, что приехали, хотя я не предупредила вас о встрече заранее.

– Звучит двусмысленно, черт бы меня побрал, – он произнес это вполголоса, но получилось достаточно громко, и она услышала.

– Я должна идти, – не обращая внимания на его слова, она направилась к двери. – Через полчаса у меня встреча.

– Неправда.

Она быстро обернулась.

– Нет у вас никакой встречи. Вы просто бежите. – Он встал с дивана и двинулся к ней. – Вы напуганы. Вы не ручаетесь за себя, если останетесь здесь. Вы рассказывали мужу, что на самом деле произошло в прошлый раз?

– Наши с Фостером разговоры…

– Именно поэтому он изменил свое мнение по поводу нашего договора?

– Он не менял. Это я.

До этого момента он злился все больше и больше. Но теперь вся его ярость пропала. Это ее решение, а не Спикмена и не общее. Он спросил первое, что пришло ему в голову, и главное, что он хотел знать.

– Почему?

– Я не могу… – Она запнулась, но нашла в себе силы продолжить: – Я так больше не могу, вот и все. Я согласилась на это только потому, что так хотел Фостер. А я люблю его. Люблю. Люблю своего мужа.

– Хорошо.

– Это единственная причина, почему я согласилась.

– Вы уже об этом говорили.

– Но я больше не могу быть с вами.

– Это я тоже понял. Больше можете ничего не говорить. Вы не обязаны мне ничего объяснять.

Она странно посмотрела на него и опустила голову. Ни один из них не шевелился. Он смотрел на завитки волос на ее макушке. Шли секунды.

– Когда вы это решили? – наконец спросил он.

– В последний раз, уходя отсюда, я знала, что не вернусь. Но я мучилась из-за этого и сказала Фостеру о моем решении только две недели назад.

– Почему вы сразу не позвонили мне?

– Мы хотели подождать и выяснить, не беременна ли я, прежде чем сообщать вам. Если бы я забеременела, то все это было бы ни к чему. – Она глубоко вздохнула, и красный топик раздался, потянув белые пуговицы. – Фостер пытался переубедить меня.

– Он по-прежнему хочет, чтобы ребенок был зачат естественным путем?

– Да. Он не давил на меня, но ясно дал понять, чего хочет. Он намекал, как будет разочарован, если мы сейчас изменим свои планы. Использовал все известные ему методы, чтобы убедить меня, что мы должны продолжать то, что было запланировано, по крайней мере еще несколько циклов.

– Но он не смог убедить вас.

– Нет.

– Тогда почему вы не позвонили мне и не сказали, что сделка отменяется? Зачем вы здесь?

– Потому что я позволила Фостеру думать, что он взял меня измором. – Она обвела взглядом комнату, на несколько секунд задержалась на третьей пуговице его рубашки, а потом посмотрела ему в глаза. – Он преследовал меня до тех пор, пока я не согласилась встретиться с вами еще один, последний раз. Он обещал,что, если сегодня я не забеременею, он больше не будет просить меня прийти сюда, и мы прибегнем к медицинскому методу.

– Последний раз, – повторил Грифф.

– Да.

– Сегодня.

– Да.

– Так он думает, что мы…

– Да.

– Но мы не…

– Он никогда не узнает, правда? Он будет думать, что в этот раз ничего не вышло, как и раньше.

– Только мы двое будем знать, что это не так.

– Если вы ему не скажете.

– Я сохраню вашу тайну.

– Я ненавижу это слово, – она закрыла лицо ладонями. – Я не хочу иметь тайн от мужа.

Лаура посмотрела на ведущий в спальню коридор и так долго не отрывала от него взгляда, что Грифф оглянулся посмотреть, что привлекло ее внимание. Коридор был пуст. Он подумал, что она видит спальню, и их двоих, и то, как она кончает. Именно эту тайну она не хочет открывать мужу.

Он очнулся как раз в ту секунду, когда она посмотрела на него. Их взгляды встретились, а потом она махнула рукой в сторону входной двери.

– Ну…

– Ваша встреча.

– Нет никакой встречи, – слабо улыбнулась она.

– Знаю, – он ответил ей улыбкой, даже не осознав этого.

– Не забудьте пиджак, – она протянула руку к ручке двери у себя за спиной.

– Хорошо.

– И плотно закройте дверь, чтобы замок захлопнулся.

– Конечно.

Она открыла дверь, и на них обрушился поток раскаленного воздуха.

– В зависимости от обстоятельств, мы, возможно, видимся в последний раз.

– Возможно.

Она умолкла, а затем смущенно пожала плечами.

– Не могу придумать, что сказать.

– Разговор о пустяках выглядит еще более нелепым.

Она слабо улыбнулась, вспоминая свои слова, сказанные во время их первой встречи.

– Вам ничего не нужно говорить, Лаура.

– Тогда, – она протянула ему правую руку, – до свидания.

Он взял ее за руку. Они посмотрели на свои соединенные руки, потом друг на друга. Она отпустила его руку, отвела взгляд и повернулась к открытой двери.

И больше ничего. Повернулась и застыла.

Колебания Гриффа длились долю секунды. Он приблизился к ней вплотную, протянул руку над ее плечом, уперся ладонью в дверь и медленно закрыл ее.

Лаура рассматривала себя в зеркале на туалетном столике. Отражение казалось ей чужим. Женщина в зеркале была чуть взъерошенной и одетой не так тщательно, как обычно. Но самое главное то, что в ее глазах было смятение. Где же привычная самоуверенность? Что случилось с убеждением, что она всегда контролирует ситуацию? Что это за робкая незнакомка?

Она провела пальцами по губам и коснулась маленького следа туши на щеке. Разумеется, отражение в зеркале, было ее.

– Лаура?

Она резко обернулась, прижав руку к груди.

– Фостер. Я тебя не слышала.

– Очевидно, не слышала. Ты прямо подпрыгнула. – Его кресло остановилось на пороге между спальней и ванной. – Мануэло сказал мне, что ты дома.

Она поставила машину в отдельном гараже, вошла в дом через прихожую и поднялась по черной лестнице.

– Он сказал, что ты разговариваешь по телефону, – она улыбнулась. – По крайней мере, я так его поняла. Мне не хотелось прерывать разговор. Хорошо, что ты сегодня остался дома. Жара невыносимая. Все становятся такими раздражительными. Водители превращаются в настоящих маньяков, и сегодня в час пик на дороге еще опаснее, чем обычно.

Сообразив, что говорит слишком много и слишком быстро, она замолчала.

– Я имею в виду, что совсем замучилась и хотела принять душ, перед тем как увидеть тебя. Как прошел день?

– Все утро непрерывные переговоры, в том числе с представителями Федерального авиационного агентства, чтобы обсудить жалобы на нас со стороны «Саутвест» и «Америкэн».

– Ты должен выражаться более конкретно. «Саутвест» и «Америкэн» всегда на нас жалуются. Это высшая форма признания.

– Да, если бы мы разорялись, то не услышали бы от них ни звука, – улыбнулся он. – Как прошла твоя встреча с Гриффом Буркеттом?

Неожиданный вопрос, не связанный с темой их разговора, застал ее врасплох.

– Так же, как и раньше. Быстро. Эффективно.

– Я подумал, что, возможно, из-за этого ты вернулась так поздно.

– Почему?

– Просто так.

– Надеюсь, ты не ждал меня к обеду. – Она оставила его замечание без внимания.

– Миссис Доббинс сделала сэндвич, чтобы я мог продержаться до ужина.

– Хорошо.

– Так почему же ты опоздала?

– Я почти доехала до дома, когда вспомнила, что кое-что забыла в офисе, и мне пришлось вернуться. Мирна все еще была там.

– Моя помощница обычно уходит последней. Или твоя.

– Она заканчивала составлять деловые письма и спросила, не подожду ли я, чтобы привезти их тебе на подпись. Они со мной.

Лаура попыталась проскользнуть мимо его кресла в ванную, но он поймал ее руку.

– Письма могут подождать. Я хочу знать, как отреагировал Буркетт, когда ты сказала, что это ваша последняя встреча. Ты же сказала ему?

– Сразу же, как только он приехал.

– И?

– Ничего особенного. После того, как я заверила его, что условия не меняются, если он останется донором, он сказал, что ему все равно. Что-то вроде этого.

– Значит, он не отказывается?

– Мне так показалось.

– Я и не думал, что он откажется. Вы обсуждали, как мы заберем сперму?

– Только в общих чертах. Я сказала ему, что сначала должна проконсультироваться у специалиста. Когда он будет нужен, его известят.

– Может, ИО и не понадобится. Будем надеяться.

– Мы все на это надеемся, Фостер.

Он удивил ее, прижав ладонь к низу ее живота.

– В этот раз у меня хорошее предчувствие. Карма. Или что-то в этом роде. Просто другое ощущение, как будто произошло что-то важное.

Она улыбнулась, надеясь, что улыбка вышла достаточно уверенной.

– Держись за эту мысль. – Она шагнула в сторону. – Мне правда нужно снять с себя всю эту одежду. Можешь подождать меня в комнате.

– Нет, я оставляю тебя наедине с душем. Если только ты не попросишь меня потереть тебе спину.

– Лучше налей мне бокал вина. Я быстро.

– А как насчет содовой? На всякий случай.

– Хорошо.

Он послал ей воздушный поцелуй, пересек на своем кресле примыкающую к ванной спальню и выехал в дверь; каждое его движение было разбито на три последовательные фазы.

Лаура дождалась, пока останется одна, потом закрыла дверь ванной и быстро сняла одежду. Перед тем, как встать под душ, она собралась с духом и посмотрела на свое отражение в зеркале. Глаза все еще блестели, и в них сохранилось удивленное выражение, губы слегка шелушились. Она коснулась рукой груди, провела по животу.

Сдерживая рыдание, она прижала пальцы к губам и прошептала: «О боже». Но Лаура сама не знала, о чем именно она молит.