Текст книги "Дивизия имени Дзержинского"

Автор книги: Самуил Штутман

Соавторы: Ринад Арибжанов,Евгений Артюхов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 35 страниц)

В БОЯХ ЗА РОСТОВ

Вот уже несколько дней части Первой Конной армии вели бои за Ростов. Деникинцы упорно обороняли каждый выгодный рубеж, цеплялись за каждый населенный пункт. Но под напором буденновских войск начали отходить.

Командиры боевых машин Егор Архипов и Сергей Пискунов получили приказ ударить по отступавшей коннице противника. По глубокой балке, проваливаясь в снег, взбираясь по кручам, машина Архипова обошла село Большие Салы слева и заняла боевую позицию. Вскоре показалась вражеская конница.

– Приготовились! – крикнул Архипов Филиппу Лылину. – Но не торопись, подпускай их поближе!

Пулеметчик и сам не спешил. Когда белая конница приблизилась, он внезапно открыл огонь. Всадники растерялись и в замешательстве стали отступать.

Машина рванулась вперед, и пулемет вновь застрочил. Белые отошли в село, но там их встретили кавалеристы. Другого пути отхода у деникинцев не было, и они вновь повернули коней в сторону машины. А тут случилась беда – пулемет отказал. Лылин вынул замок и с досадой отбросил его в сторону.

Положение казалось безвыходным: до сотни белых с обнаженными клинками мчались прямо к машине. Что делать?

Решили биться до последнего. Расположились в кузове, приготовили гранаты. И в самую критическую минуту, когда белые были уже в трехстах метрах, Архипов отыскал под брезентом запасной замок и подал пулеметчику. «Максим» снова застрочил.

Но белогвардейская конница, несмотря на потери, остервенело лезла вперед. И тут подоспела машина Пискунова. Теперь деникинцы очутились под перекрестным огнем. А впереди уже слышалось дружное «ура». Это красные конники пошли в атаку.

ПОХВАЛА КОМАНДАРМА

После успешного боя у хутора Волошино машины Пискунова и Дамбита продолжали наступать. Вскоре впереди показались два танка с открытыми люками. Экипажи расположились рядом. Машины бронеотрядовцев на полном ходу понеслись на врага. Деникинцы даже не пошевелились: видимо, они приняли эти машины за свои.

– Ни с места! – скомандовал Пискунов.

Четверо танкистов спохватились, бросились к люкам. Но было поздно, Лылин сразил их короткой очередью. Это отрезвляюще подействовало на остальных. Бойцы сняли с танков пулеметы, разоружили пленных, пополнили свой боезапас.

Деникинцы никак не хотели примириться с потерей танков. Вновь и вновь они шли в атаку. В это время по полю прокатилось мощное «ура». Лавина нашей кавалерии неслась на врага.

...После боя танки осмотрели С.М. Буденный, К.Е. Ворошилов и О.И. Городовиков.

– Это ваши трофеи? – спросил Буденный.

– Так точно, – дружно ответили бойцы.

– А что это за машины?

– Английские «Рикардо», скорость 4 километра в час, – с видом знатока проговорил Пискунов.

– Не танки, а калоши какие-то, – заключил Семен Михайлович.

– Ну а вы молодцы, ловко их прибрали к рукам, – похвалил он бронеотрядовцев.

– А еще молодцы, что выстояли, не отдали обратно, – добавил Ворошилов.

– Всех к награде, – распорядился командарм.

В боях за Ростов родилось немало героев. Среди них С. Пискунов, А. Дамбит, Я. Катона, Д. Волков, Е. Архипов, В. Кищук и многие другие.

5 февраля 1920 г. командир Автобронеотряда в своем донесении реввоенсовету Первой Конной писал: «...В бою 8 января 1920 г. при общем наступлении Красной Армии под Ростовом-на-Дону отличились: ...Петров Василий и Пискунов Сергей. Пулеметчики... Урбан Януш и Алешкин Афанасий, несмотря на большой перевес противника у дер. Кутейниково, решительностью и самоотверженной работой вытеснили его из деревни и с малочисленным прикрытием преследовали противника на расстоянии 7 верст, причем тов. Алешкин, раненный, оставался все время в строю.

Тт. Дамбит Антон и Игнатович Виктор с пулеметчиками Волковым Данилой и Надь Янушем выбили противника из Армянских хуторов и под малочисленным прикрытием вступили в бой с целой неприятельской кавдивизией, в результате которого противник отступил, преследуемый машинами до Нахичевани».

У СТАНИЦЫ УРЮПИНСКОЙ

«16.06 с рассветом отряд выступает в Ржавченко, Костин-Отделец и дер. Поспеловка, где ведет бой с бандитами Богуславского численностью в 1600 сабель. После полуторачасового боя противник, потеряв убитыми 50 человек и ранеными 100, побросав весь свой обоз, 5 пулеметов, до 100 лошадей, оставил деревню. Отряд преследует противника, отступающего на Новый Хопер.

17.06 отряд, преследуя противника, двинулся в село Калмык, где вел бой с бандой в 1300 сабель. После пятичасового усиленного боя противник обратился в бегство, оставив на поле боя до 100 человек убитыми и около 200 человек ранеными, оставив 500 лошадей, остальная часть банды рассыпалась на берегу реки Хопер. Отряд, преследуя банду, получил задачу уничтожить ее в станице Урюпинской.

18.06 отряд занимает без боя Урюпинскую и переправляется через реку Хопер к хуторам Батраков, Бубновский, а затем в станицу Карагочины, где вступает в бой с оставшейся бандой Богуславского численностью в 250 сабель. После нескольких часов боя банда во главе с Богуславским взята в кольцо и оттеснена к реке, где беспощадно истреблялась огнем, частью расстреляна, частью потоплена в реке...»

Из журнала боевых действий Автобронеотряда им. Я.М. Свердлова

За исключительную храбрость в боях с антоновцами 58 бойцов и командиров отряда были награждены орденом Красного Знамени. Шофер Сергей Пискунов, помощник командира отряда Виктор Игнатович, командир взвода Антон Дамбит, начальники машин Арнольд Зилле, Александр Богданов, шофер Николай Несмеянов и пулеметчики Янош Катона, Франц Сентнер, Филипп Лылин и Гавриил Каменщиков получили ордена второй раз.

После кратковременной передышки, в июле 1921 г., отряд получил новое задание. На этот раз в уральских степях поднял мятеж бывший полковник царской армии Митрясов.

Враги узнали об отправке поезда с бронемашинами на Урал. На одном из перегонов произошло столкновение эшелона с паровозом. Два вагона были разбиты. Но пустить эшелон под откос контрреволюционерам не удалось. 25 июля автобронеотряд прибыл в Уральск.

КОНЕЦ БАНДЫ МИТРЯСОВА

Вечером семь автомашин и два «Остина» выступили из Верхне-Уральска к Джамбейтинску, где засели бандиты. Тяжелые броневики часто буксовали на плохих дорогах. Тогда решили заменить бронированные башни на жестяные. За счет этой «модернизации» маневренность и проходимость машин значительно повысились.

Свердловцы с ходу попытались ворваться в расположение мятежников. Но они сильно обороняли обрывистый берег реки. Бойцы оставили один броневик перед фронтом врага, а остальными силами ударили с тыла. Полтора часа длился бой на улицах города. К вечеру бандиты не выдержали натиска и отступили в степь. Они потеряли обоз в 120 подвод, 4 пулемета.

Еще одна ночь прошла в походе. Только в полдень второго дня усталые бойцы нагнали Митрясова. С ходу вступили в бой, бандиты не выдержали и стали удирать из деревни. В погоню устремились броневики и автомашины.

...За прудом, на окраине деревни, лежал раненый красноармеец Богданов.

– Скорее, – показывал он на камыши. – Там Митрясов и весь его штаб.

– Не усидят, – весело сказал красноармеец Крамс, поправляя пулеметную ленту.

И действительно, из камышей поодиночке начали выбегать бандиты, отстреливаясь на ходу.

– Смотрите, офицер, – указал Крамс рукой на человека в мундире. Несколько бойцов бросились его преследовать. Но тот быстро скрылся в степном колодце и повел оттуда отчаянную стрельбу. Пуля сразила Крамса. Остальные залегли.

Один из бойцов выдвинулся вперед и метнул гранату...

Спустя несколько минут в деревне наступила тишина. Чекисты вели под конвоем пленных из штаба Митрясова. Все собрались к колодцу. Сюда пришли и местные жители. Вытащили труп офицера.

– Это он, сукин сын, казачий полковник Митрясов, – сказал крестьянин, обращаясь к командиру отряда, и, погладив свою седую бороду, добавил: – Спасибо вам, сыночки, от всей деревни спасибо.

Мужественно и самоотверженно бились свердловцы в степях Южного Урала, громя банды Митрясова, Сарафанкина, Федотова, Авилова и других.

Приказом Реввоенсовета республики № 127 от 18 мая 1922 г. 20 человек «за боевые отличия, показанные ими в июле и августе месяцах 1921 г. в районе г. Джамбейтинска, при ликвидации банд в Уральской губернии», награждены орденом Красного Знамени. В том числе помощник командира отряда В. Игнатович, бойцы С. Пискунов и Ю. Марцинк, удостоенные его в третий раз.

ЗА ПОДВИГИ

Сорок тысяч верст прошел автобронеотряд с боями по дорогам Гражданской войны. Участвовал во взятии десятков городов и сел. Захватил трофеи: 2 танка, 65 пулеметов, 7 орудий, свыше 4000 снарядов. В боях погибли 5 человек (трое из них навечно зачислены в списки АБО), ранены – 18 человек.

За мужество и стойкость, проявленные в боях в годы Гражданской войны, десятки бойцов и командиров награждены орденом Красного Знамени – высшей по тому времени наградой. 10 человек удостоены этой награды дважды, а 3 героя – трижды. Кроме того, 47 автобронеотрядцев награждены часами, 29 – портсигарами, 9 – именным оружием.

Во 2-ю годовщину Красной Армии ВЦИК наградил Автобронедивизион (бывший автоброневой отряд) им. Свердлова Почетным революционным Красным Знаменем.

«В борьбе с голодом, – писалось в еженедельном листке красноармейцев ОСНАЗ „На боевом посту“ в марте 1922 г. (№ 2), – наступил самый решительный момент. Близится время посева, а у сеятеля житницы нашей – Поволжья окончились последние запасы на пропитание и нет сил приступить к работе...

Осназец! Ты в авангарде революции. Сегодня величайший враг революционных завоеваний – голод. Бей по голоду! Жертвуй в пользу голодающих!

В марте бойцы и командиры ОСНАЗ собрали 31 925 825 рублей. За июнь сдано комиссии: муки 153 пуда, сахара 5 пудов 30 фунтов, денег – 239 265 000 рублей».

ПОЛИТРАБОТНИКАМ И КОМСОСТАВУ ОСНАЗ

Дорогие товарищи!

Вам, более чем кому-либо, ясна идея существования нашего отряда. Мы все время стараемся влить отборных товарищей красноармейцев в отряд вместо демобилизованных. Количество отряда мы увеличить не можем, но усовершенствовать его технически мы обязаны, мы должны. Кроме 3 родов оружия, имеющихся в отряде, мы решили добавить четвертое – авиацию. Сговорившись с начальником отряда тов. Климовым, решили купить три аэроплана: из них – два боевых и один – разведывательный, и к ним иметь своих летчиков, т. е. осназовцев. Для этого было предложено Автоброневому дивизиону из своей среды послать добровольцев, но хороших шоферов-механиков в количестве 8—10 человек...

Да, товарищи, наш отряд не велик, но мы должны стараться, чтобы он был качественно и технически велик. Политическо-партийная работа в отряде в вашем лице обеспечена. Командный состав то же самое. Постараемся вырасти с помощью товарищей-чекистов и технически, и тогда мы можем сказать, что не в количестве, а в качестве наш успех...

С коммунистическим приветом А. БЕЛЕНЬКИЙ.

На боевом посту, 1923, 14 апреля.

ПОЧЕТНЫЙ КРАСНОАРМЕЕЦ

«Боевые друзья!

Вы приняли эстафету боевой славы и доблести из рук тех, кто с оружием в руках защищал Советскую власть, кто через огонь Гражданской и Великой Отечественной войн гордо пронес победоносное ленинское знамя. Ваши отцы и деды прославились в боях, отстояли свободу и независимость Родины. Ныне она стала еще более могучей и прекрасной...» – эти строки написаны трижды Героем Советского Союза, Маршалом Советского Союза Семеном Михайловичем Буденным воинам одной из частей дивизии, в которой прославленный полководец является почетным красноармейцем.

«...Мы – солдаты на боевом посту, – писал далее Семен Михайлович, – и все то, что охраняем, нам дорого и свято. Каждый из нас должен зорко нести службу, в совершенстве овладевать своим оружием, боевой техникой, быть сильным, выносливым, поддерживать крепкую воинскую дисциплину...»

На протяжении всей ее истории полководец проявлял глубокий интерес к жизни, боевой учебе и службе солдат, сержантов, прапорщиков и офицеров.

«...Вам известно, что автобронеотряд в тревожном 1919 г. сражался против деникинских полчищ в составе Первой Конной армии, которой я командовал, – писал боевым товарищам С.М. Буденный в сентябре 1962 г. – Он прошел вместе с кавчастями от Воронежа до Майкопа, участвовал во всех боевых операциях. Деникинцы прозвали его „летучей смертью“. И не без основания. Ударную силу отряда составляли подвижные полуторатонные грузовики. Каждая такая машина была вооружена двумя станковыми пулеметами. Экипажи автомобилей состояли из преданных революции, по-настоящему храбрых людей. Машины, как правило, вырывались вперед кавчастей, перерезали пути отступления деникинской коннице и пехоте. Их налеты всегда приводили белогвардейцев буквально в ужас.

9 января 1920 г. Первая Конная армия стремительными ударами освободила Ростов-на-Дону – главный очаг южной контрреволюции. Как я уже писал в своей книге «Пройденный путь», нашему успеху в боях за Ростов очень помогли пулеметчики автобронеотряда имени Свердлова... Бойцы отряда проявили подлинное геройство, своими подвигами приблизили победу над белогвардейскими бандами. Многие из бойцов и командиров удостоились высоких правительственных наград. Отряд же награжден революционным Красным Знаменем «За подвиги».

Вот такие традиции и славу вы наследуете, боевые друзья!

Геройским прошлым Автобронеотряда имени Свердлова по праву можете гордиться.

Позднее Автобронеотряд влился в отряд особого назначения. С глубоким уважением вспоминаю эту боевую часть. Почему? Да потому, что 4 января 1922 г. я был зачислен почетным красноармейцем первого эскадрона кавдивизиона отряда...»

А случилось это так.

25 декабря 1921 г. бойцы кавалерийского дивизиона ОСНАЗ, возвращаясь в казарму, встретились с командармом Первой Конной. Семен Михайлович сразу же узнал среди них свердловцев – бойцов автобронеотряда, которые сражались против Деникина и белополяков. За храбрость они не раз получали от него благодарности. И вот теперь встреча с ним. Сразу же завязалась беседа. Вспомнили походы и бои. Расставаясь, кавалеристы пригласили С.М. Буденного в дивизион?

«Обязательно приеду», – обещал он.

И действительно, на другой день прославленный полководец прибыл в подразделение. Встреча была теплой, сердечной. Начальник отряда Климов познакомил собравшихся с биографией Семена Михайловича, рассказал о его боевых заслугах перед революцией, доблести и отваге и предложил бойцам избрать его почетным красноармейцем.

Под одобрительные возгласы и громкие аплодисменты С.М. Буденному была вручена красноармейская книжка.

Семен Михайлович горячо поблагодарил кавалеристов-осназовцев за внимание, заверил присутствующих, что в его лице отряд найдет примерного почетного красноармейца. Он призвал всех воинов-чекистов быть стойкими борцами за дело революции.

Затем выступили помощник начальника отряда Попович, командиры эскадронов. Они подчеркнули, что красные командиры – выходцы из рабочих и крестьян, они кровь от крови, плоть от плоти своего народа, верные и преданные сыны Родины.

Встреча подошла к концу. С. М. Буденный тепло простился с бойцами и уехал на заседание съезда Советов.

Вскоре был издан приказ по отряду особого назначения при президиуме ВЧК № 327. В нем говорилось: «...вверенный мне отряд посетил командующий Конной армией Семен Михайлович Буденный. Красноармейцы вверенного мне отряда, увидев в своей среде великого вождя-кавалериста, грозу всемирной контрреволюции, разбившего все контрреволюционные банды на фронтах, выразили желание всегда в своей среде слышать имя великого военного революционного вождя тов. Буденного. И тут же ему была вручена красноармейская книжка.

Приказываю тов. Буденного зачислить в списки 1-го отделения 1-го взвода 1-го эскадрона кавдивизиона почетным красноармейцем...

Начальник и военком отряда КЛИМОВ».

7 января 1922 г. С. М. Буденный за боевые заслуги перед революцией был занесен на Красную доску отряда ОСНАЗ.

X ВСЕРОССИЙСКОМУ СЪЕЗДУ СОВЕТОВ

Заслушав сообщение о значении Х съезда Советов, военнослужащие ОСНАЗ единодушно шлют свой привет съезду. Работайте спокойно. Ваши решения будут проводиться в жизнь под надежной охраной.

Да здравствует X съезд Советов, хозяин советской земли!

Ответственный секретарь бюро ячеек ВИНОГРАДОВ

Нач. посекра отряда АВЕРЬЯНОВ

ГЕНЕРАЛ-МАЙОР В ОТСТАВКЕ ПИСКУНОВ С.А. ВСПОМИНАЕТ [40]40
  Центральный музей внутренних войск, оп. 1, д. 2, п. 5.


[Закрыть]

Москва – Ростов-на-Дону

Сентябрь 1919 года. Молодая Советская республика находилась в «огненном кольце». В это тяжелое время 1-й Автоброневой отряд им. Я.М. Свердлова с остатками людей и машин прибыл с фронта в Москву на переформирование.

Личного состава в отряде было около 60 человек. Подавляющее большинство – молодежь, однако они имели значительный опыт боевой работы на фронтах. Этот маленький боевой коллектив состоял из различных национальностей. Среди отряда были: русские – Власов, Журавлев, Лылин, Пискунов (пишущий эти строки), Богданов, Волков, Шебляков, Корчагин, Ефимов, Алексеев; латыши – Дамбит, Марцинк, Гринберг, братья Иоган и Карл Буш, Битчул, Гроссман; литовцы – Соколовский, Зеленкевич; поляки – Конопко, Петрокас, Игнатович, Уданяк и др.

По переформировании к отряду были прикомандированы 25 человек русских и украинцев и 15 человек пулеметчиков – пленных венгров 1-й империалистической войны. Среди венгров были Катона, Матуца, Надь, Урбан, Гоут, Сентнер и др. Теперь отряд насчитывал в своем составе около 100 человек. Все мы были размещены в бывшей гостинице «Спорт» по Петроградскому шоссе. Люди были молодые, жили весело и много шумели. Шум был разноголосым, каждый говорил на своем родном языке, причем старался кричать как можно громче. Если посторонний заходил в гостиницу, то он ничего не мог понять, потому что он слышал русских, украинцев, литовцев, латышей, поляков, венгров. Доминирующим языком был русский.

В официальных случаях или при рассказе какой-нибудь истории все старались говорить на русском языке, за исключением венгров. Они усиленно изучали русский язык. Многие латыши хорошо говорили по-русски, однако у некоторых из них были и неправильные выражения. Например, латыш Дамбит говорил: «Положи стакан» вместо «Поставь стакан» или «Поставь шинель» вместо «Повесь шинель», ему клали стакан с водой и ставили шинель под общий веселый и громкий смех всех присутствующих, в том числе и Дамбита. Пытались говорить по-русски и венгры, что вызывало много недоразумений и смеха.

Весь личный состав был одет по-разному: одни в старых шинелях, другие в пиджаках, а значительное количество бойцов, в основном прибывших с фронта, в кожаных тужурках и брюках. Головные уборы были всякие – фуражки, кепки и шапки. Все были вооружены личными револьверами. По нашему мнению, предпочтение отдавалось лицам, одетым в кожаные тужурки и брюки с револьвером на правом боку, на поясе. Мы все почему-то верили, что так одетые наши бойцы очень нравились москвичам. Нам казалось, что и девушки скорее знакомились с обладателями тужурок, нежели с другими, обладавшими старыми шинелями или пиджаками [41]41
  По поводу кожаных курток шоферов АБО Президиум ВЦИК даже принял 14 мая 1918 г. специальное постановление: «Кожаные куртки, выданные членам автобоевого отряда, являются собственностью ВЦИК, и никто из уходящих товарищей не может брать с собой куртки» (РГВА, ф. 40698, оп. 1, д. 1, л. 3).


[Закрыть].

Питание наше в основном состояло из перловой крупы, которую мы называли «шрапнелью». Эта крупа была у нас на завтрак, на обед и на ужин. Из нее ежедневно готовили кашу и суп. Мясо было редкостью. Однажды начальник снабжения Соколовский, пользуясь тем, что 1-й автобоевой отряд организован ВЦИКом и тем, что он лично знал многих работников ВЦИК, достал в Кремле 15 бараньих туш, сливочное масло, немного сахара и других продуктов. Это было большим праздником. Три дня мы получали мясные обеды и ужины. Все мы были очень довольны и гордились, как своим отцом, ВЦИКом. Я с уважением вспоминаю всех товарищей, что у нас никаких пьянок не было. Такая обстановка сыграла большую роль в деле сплочения разнонационального состава отряда. Отряд жил единой семьей, и ни с чьей стороны не было никаких национальных упреков, укоров и тем более оскорблений. Более того, дружба этого коллектива в последующей боевой деятельности отряда сыграла огромную роль.

Гостиница «Спорт» не отапливалась, и во время ненастной погоды было холодно. Иногда ночью кто-нибудь вскакивал с постели и выходил в коридор, а затем, чтобы лучше согреться, выходил на улицу и давал волю своим ногам.

Несмотря на все тяжелые условия жизни, коллектив был дружным. Все жили с одной мыслью: скорее на фронт. Не было ни одного случая дезертирства, хотя двери гостиницы были всегда открыты. Не только дезертирства, дисциплинарных проступков не было, каждый считал своим долгом быть дисциплинированным и гордился этим. В этой спайке надо отдать должное группе бойцов, побывавших на фронте и сроднившихся в боях. Все мы жили интересами нашей Родины, попавшей в беду, и думать в это тяжелое время о каких-то личных делах считалось святотатством.

Вскоре настал день, когда всех нас собрали в одну комнату и объявили, что отряду присвоено название 1(52)-й Автоброневой отряд им. Я.М. Свердлова, командиром которого назначен наш фронтовик т. Власов и комиссаром – Костя Журавлев. Последний был комиссаром 1-го автобоевого отряда.

Тов. ВЛАСОВ был коммунистом, шахтером, мужчина огромного роста, лет 30 от роду. По виду его лицо не было энергичным, оно было добродушным. И действительно, он никогда не ругался и очень редко, в исключительных случаях, высказывал кому-нибудь надоевшему свое неудовольствие. Много было желающих вывести его из терпения, но Власов, обладая огромной физической силой, был непоколебимым. Образование его было низшим. Как старый солдат, он обладал военным опытом, но географической карты читать не мог. Когда назвали его командиром отряда, мы все обрадовались. Отдельные товарищи даже высказались вслух: «Хороший товарищ, с ним не пропадешь».

Тов. ЖУРАВЛЕВ комиссаром отряда был с нами на фронте, и поэтому по его адресу никаких выступлений не было.

Костю Журавлева все хорошо знали и уважали. Сам он был невысокого роста, тщедушным, но остроумным и с очень добродушным, открытым русским лицом. Он кропотливо вел политическую работу, держал нас в курсе всех событий как внутри страны, так и за ее рубежом. По всем вопросам он всегда помогал нам.

Командир отряда, потребовав внимание, объявил нам: «Товарищи, получено распоряжение об отправке отряда на фронт в распоряжение 1-й Конной армии т. Буденного». Все затихли и с радостью переглядывались между собой. Через несколько секунд все кричали, стараясь перекричать друг друга. Начались возгласы. Первыми были слова т. Лылина, который кричал: «Ура! Товарищи, это нас Ленин посылает. Да здравствует товарищ Ленин!» Все мы – русские, латыши, поляки и др. – говорили друг другу, что кому вздумается. Были слышны возгласы: «С буденновцами не пропадем! Дадим жару деникинцам! Да здравствует 1-я Конная!» Казалось, все стали богатырями. Одни лишь венгерцы вели себя сдержанно. Они не знали русского языка, ни тем более латышского или польского. Несколько товарищей кричали им, что едем на фронт, в Первую Конную армию. Один из венгерцев, тов. Тоут, неплохо говоривший по-русски, вынужден был стать переводчиком, и все венгерцы присоединились к общему ликованию.

Может быть, 5 или 10 минут длилось общее ликование перед тем, как командир отряда начал читать первый приказ о назначениях.

Он читал: начальником снабжения – т. Соколовский Антон. Главным механиком – т. Буш Иоган. Начальником связи – т. Гроссман. Лекарским помощником – т. Ефимов. Адъютантом – т. Битчул (как умеющий читать географическую карту). Старшим писарем – т. Буш Карл. Командир отряда перечислил всех командиров броневых и боевых машин, их помощников, пулеметчиков, запасных шоферов и пулеметчиков, кладовщиков и др. Затем он сказал, что для боевых действий отряду переданы 2 броневые машины системы «Остин» и «Фиат» и вместо 16 дано 14 боевых полуторатонных грузовиков системы «Фиат». Командир отряда сказал мне и Дамбиту, что машин для нас нет и их нужно нам самим доставать. Мы немного расстроились. Но делать было нечего, надо было как-то доставать машины. Не ехать же на фронт без машин! Тов. Власов добавил: «Не волнуйтесь, товарищи, ничего не поделаешь. Вы знаете, что наши заводы автомобилей не делают, и поэтому как-то надо выходить из положения». Мы в один голос заявили: не беда, две машины мы найдем.

На следующий день рано утром на Петроградском шоссе против гостиницы «Спорт» стояли 6 человек в кожаных тужурках и брюках, вооруженные револьверами. Это были: начальник боевой машины Дамбит, начальник боевой машины Марцинко (Дамбит взял его в помощь как рослого и здорового парня) и два пулеметчика. Со мной были мои помощники Дебляков и пулеметчики Лылин и Катона. Мы группой стояли на обочине шоссе и смотрели за движением. Нужный нам грузовичок не появлялся. По шоссе проезжали больше на лошадях. Иногда проскакивали легковые автомобили, но они нас не интересовали.

Изредка проходили и автогрузовики старых иностранных марок с резиновыми лентами на колесах, которые для боевых действий были, по нашему мнению, непригодны из-за плохой их проходимости по проселочным дорогам. Пулеметчик Лылин не стоял на месте, ходил взад-вперед и волновался. Наконец, он предложил пойти к Тверским воротам, мотивируя тем, что там больше движение. У Тверских ворот мы простояли около получаса, но ни одного необходимого нам грузовичка не увидели. Мы задержали однотонный грузовичок французской фирмы «Рено», но, когда его осмотрели, признали его непригодным. Затем прошли по Тверской до Охотного ряда. Движение автомашин по Тверской было очень редким, и мы были уверены, что не пропустили подходящую нам машину. От Охотного ряда я со своей группой наметил маршрут по Петровке, Каретному ряду, Долгоруковской, Лесной и Петроградскому шоссе, а Дамбит с своей группой решил идти по Никитской, Кудринской площади, Красной Пресне и Петроградскому шоссе. На углу Тверской и Охотного ряда мы простояли минут 15, поправили пояса, фуражки и разошлись по намеченным маршрутам. Проходя Петровку, мы не видели ни одной подходящей нам машины. Мы вышли на Каретный ряд, и вдруг Лылин вскрикнул: «Вот она! Бежим!» Мы быстро, как по тревоге, побежали к автомашине, стоявшей у тротуара. Бежали мы изо всех сил, боясь, что машина уйдет. Когда я подбежал к машине, Лылин уже стоял в кузове, за ним прыгнули в кузов Дебляков и Катона, а я сел рядом с шофером на сиденье. Я попросил шофера отвезти нас в гостиницу «Спорт». Шофер не соглашался. Через 5 минут шофер согласился отвезти нас, а еще через 10 минут машина стояла во дворе около гостиницы «Спорт», где проходила работа отряда по подготовке машин. Шоферу были выданы соответствующие документы, свидетельствующие о взятии машины на фронт, а мы немедленно приступили к ее подготовке. Нужно было установить треноги для пулеметов, сделать ящик в передней части кузова для хранения коробок с пулеметными лентами с общим количеством до 9 тысяч патронов, снять передние фары, так как они на солнце давали отблеск, что в бою не годилось. Осмотр машины и регулировка мотора были для всего отряда намечены в г. Подольске, где комплектовался наш поезд. Через два часа после нас Дамбит с своей группой тоже прибыл с машиной.

Таким образом, на вооружении 1(52)-го бронеотряда были два броневика, 16 боевых полуторатонных грузовиков итальянской фирмы «Фиат» с командой из четырех человек и вооруженных 2 пулеметами каждая, два грузовика для подвозки горюче-смазочных материалов и боеприпасов, одна легковая машина и несколько мотоциклов для связи. Полуторатонные грузовики не были бронированы, в их кузовах никаких мешков с песком тоже не было. Был обычный грузовик без передних фар и переднего стекла шофера. Этот грузовик был очень проходим по проселочным дорогам. По своей проходимости он почти равнялся проходимости буденновской тачанки. По отношению бронирования или другой защиты мы на основании боевого опыта считали, что бронированная машина для грунтовых дорог является тяжелой и очень малопроходимой. Это подтверждалось тем, что наш броневик «Остин» за время боевых действий отряда с дивизией Киквидзе ни разу не снимался с железнодорожной платформы. Ни в одном бою наш броневик не участвовал. С другой стороны, мы также считали, что кавалерист и пехотинец воевали небронированными, так почему же мы не можем воевать на обычных автогрузовиках? Исходя из вышеуказанных положений мы твердо были уверены, что полуторатонный открытый, небронированный автогрузовик был самой лучшей боевой машиной того времени. Мы очень любили свои машины и считали свои соображения совершенно правильными. Дальнейшие боевые действия полностью подтвердили нашу точку зрения.

Наконец настало время отправки в Подольск. Всех нас и вместе с нами около 150 человек собрали в ресторане «Яр» (против «Спорта»), где с напутственной речью выступил представитель ВЦИК (фамилию не помню). В своей речи он сказал примерно следующее: «Товарищи! Вам известно, что наша республика переживает тяжелое время. Враги окружили нас со всех сторон. Империалисты многих стран поддерживают наших врагов. В настоящее время наша Коммунистическая партия и т. Ленин считают самым опасным и угрожающим Советской республике армии Деникина. Вы идете на фронт против деникинцев, и я считаю, что вы сделаете все от вас зависящее для разгрома этого еще сильного и опасного врага.

Помните, товарищи, что Советская республика в большой опасности. Помните, что ваши отцы, матери, братья и сестры смотрят на вас, как на своих избавителей. Разрешите и мне надеяться, что вы оправдаете доверие народа. (Голоса: «Оправдаем! Не подведем!») Товарищи! Прошу вас, не обижайтесь, что не смогли выдать вам шинелей, сапог и валенок. У нас нет этих вещей. Полагаю, что Первая Конная поможет вам в этом деде. Дорогие товарищи, желаю вам доброго здоровья и успехов в боях. До свидания».

На следующий день весь отряд был уже в г. Подольске, в распоряжении штаба Южфронта, находившегося в г. Серпухове. Для отряда были предоставлены: 23 платформы, на которые мы погрузили все автомашины и мотоциклы; 7 теплушек, где разместился личный состав, по 10—12 человек в каждой; 3 пульмана, в одном из которых помещалась мастерская с 2 токарными, 2 сверлильными станками, тисками и др. приспособлениями, в другом были запасные части, кое-какое обмундирование и продукты (хлеба по 100 г. на человека на 2 недели) и в третьем пульмане разместился штаб отряда; 2 цистерны, одна с бензином и вторая со спиртом; один вагон для боеприпасов. Для нашего поезда был специально выделен маленький, захудалый паровоз. В Подольске мы простояли неделю в ожидании станции назначения. За это время проверили все машины, отрегулировали моторы, перепроверили пулеметы и подготовились так, чтобы по прибытии на станцию назначения немедленно вступить в бой. На этой же неделе было проведено открытое партийное собрание, на котором присутствовали все бойцы. Собрание было торжественным. На повестке дня был один вопрос: о Ленинском призыве в партию. Первое слово было предоставлено нашему любимому комиссару т. Журавлеву. Журавлев встал, очень внимательно и с любовью посмотрел на нас и просто рассказал об общем тяжелом положении Советской республики, о врагах нашего народа, о том, что почти все коммунисты сражаются на фронтах, и о сущности ленинского набора в нашу Коммунистическую партию (большевиков). Затем он обратился к нам и спросил: «Кто желает вступить в партию большевиков?»