Текст книги "Укрощая шторм (ЛП)"
Автор книги: Саманта Тоул
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц)
Том потерял кого-то важного, так же, как и я.
В конце концов, думаю, у нас есть нечто общее.
ГЛАВА 7
Лила
На следующий день – За кулисами клуба, Сиэтл
Томас III.
Я придумала так много вариантов того, кем он может быть. Он, должно быть, из его семьи. Том, Томас III – я не настолько глупа, чтобы не понять, что он один из его семьи.
Я подумала, что это может быть его отец, но по какой-то причине мои мысли всё время возвращаются к ребёнку.
Покойся с миром, которого жизнь тебе дать не смогла.
Я никогда ничего не слышала о том, что у Тома Картера был сын, но я знаю, что если у тебя есть достаточное количество денег, то вполне возможно держать это в тайне от журналистов.
Меня научил этому Ралли.
Мне не стыдно признаваться, что после ужина вчера вечером к нам присоединился Том, но он был заметно притихшим, и я провела остальную часть ночи в спальне, загугливая его. Первым моим поисковым запросом стало: «Ребёнок Тома Картера». Ничего не вышло, так что после этого я попробовала: «Том Картер III». И в этот раз я не получила ничего, кроме фотографий Тома. Было много фотографий его самого и остальных участников группы, но также выдало много фотографий и с женщинами – с большим количеством женщин.
Мне становилось нехорошо при взгляде на фотографии этого гада, поэтому я просто сдалась и пошла спать.
Сейчас, как и прошлой ночью, я раздумываю о Томе. Хорошо, больше о его татуировках. Его тайны пробуждают во мне чертей. Я не забочусь о нём. Мне просто невероятно любопытно. Это моя болезнь. И я работаю над этим.
– Лила Саммерс?
Я поднимаю взгляд от листка бумаги передо мной, на котором машинально написала слова из татуировки Тома.
Я пришла за кулисы, к нашей гримёрке, чтобы поработать над новыми текстами песен, в то время как парни репетируют на сцене, где мы будем выступать в течение нескольких часов. Честно сказать, я была не очень продуктивной в это время.
Словно мираж, передо мной стоит и широко улыбается худая модель, красивая женщина, одетая в разрисованные джинсы, и блузку с глубоким вырезом, демонстрирующим довольно много бюста. А ещё у неё длинные, безукоризненно прямые тёмно-каштановые волосы, которые обрамляют её сильно накрашенное лицо.
Я далеко не уродина. Мне часто говорили, что я копия своей мамы, и я знаю, что она была красивой. Но женщина передо мной заставляет меня чувствовать себя маленьким ребёнком. Это частично связано с тем, что я одета в надёжные кеды, рваные джинсы и футболку, на которой изображён Гомер Симпсон, одетый в одни трусы с лозунгом «Последний совершенный мужчина». Это негромоздкая, негабаритная футболка. Как и всегда, я одета неподходяще, но это же футболка с Симпсоном.
Боже, я такая неправильная.
– Э-э... да, я. Лила, – отвечаю я с трепетом. Интересно, кто она.
– Ну, ты просто сногсшибательна. Фото, которое дал мне Зейн, совершенно тебя не исчерпывает. Я – Шеннон, твой стилист, – она протягивает мне наманикюренную руку.
Я поднимаю свою, с обгрызенными ногтями и облупленным лаком, и встряхиваю руку Шеннон. После рукопожатия она садится на сиденье передо мной, опуская со своего стройного плеча на стол большую сумку.
– Я не знала, что у меня есть стилист, – отвечаю я.
Она смеётся и лопает пузырь от жвачки, которую жевала.
– Дорогая, конечно же, у тебя есть стилист. У всех певцов он есть. Так как это твой первый тур и мы на бюджете, у тебя будем только я и Эшли. Эшли – моя помощница.
Я чувствую онемение. Мне должны быть известны такие вещи. Я не совсем новичок в этом мире.
– Хорошо, – отвечаю я.
Затем она просто оглядывает меня сверху вниз. Я ёрзаю в кресле, чувствуя себя некомфортно. Меня никогда оценивали так, как сейчас.
– У тебя прекрасная кожа, как у куклы, и твои глаза...
Она наклоняется ближе к моему лицу. Так близко, что я чувствую мятный запах из её рта.
– Они такие... необычные. У тебя предки не азиаты случайно? – её глаза бегают между моими светлыми волосами и бледной кожей.
Я качаю головой.
– Этого я не знаю.
Моя мать была кавказкой, значит, эта черта перешла по линии Ралли. Я не знаю, кто его предки, так что предполагаю, что азиатское наследие тут вполне возможно. Хотя, если не брать в расчёт его глаза, для меня он похож на кавказца.
К сожалению, глаза мне достались от Ралли, вплоть до кристально чистого синего цвета. Я ненавижу свои глаза. Я хотела бы иметь мамины глаза, большие, как у лани. Мои не малы, но они узкие и с наклоном вниз, из-за чего имеют несколько кошачий вид. Комментарии по поводу моих глаз не редкость. Я много раз говорила, что это первое, что люди во мне замечают. По-видимому, мои глаза интригуют.
Лично я думаю, что они выглядят пустыми и холодными.
Как и моё сердце.
– Мы используем мерцающее серебро и чёрный лайнер на твоих веках с твоими как океан голубыми глазами. Дерьмо, дорогая, они будут выглядеть сногсшибательно! Не то чтобы они не такие. Ты будешь палкой от парней и девушек отбиваться! – смеётся она.
Этот искренний тёплый смех подкупает меня.
– Я полагаю, у тебя есть проблемы насчёт секса, судя по тому, как ты выглядишь. Ты прямолинейна? Я всегда великолепно читаю человека, а ты смотришь прямо на меня. Я бисексуалка, – она прижимает руку к груди. – Всегда любила разнообразие в жизни, – она подмигивает и снова смеётся.
Хорошо…
Определённо информационная перегрузка.
Не могу поверить, что узнала эту женщину всего около шестидесяти секунд назад, а уже хорошо знакома с её сексуальными предпочтениями. Я могу проводить почти всё своё время с тремя гиперсексуальными мужчинами, но я не буду открыто говорить и слушать о сексе, особенно с незнакомцем, и, более того, я больше им не занимаюсь.
– Что ты думаешь о слоях? – спрашивает Шеннон.
– Э-э... что?
– Слои. В твоих волосах. Чёлка определённо тебе подходит, но я думаю, что некоторые слои на спине и вокруг лица будут выглядеть просто потрясающе.
Она встаёт на ноги и заходит за мою спину, её руки вспушивают мои волосы, вертя ими так и этак.
Боже мой, эта женщина – вихрь. Меня будто поражает хлыстом, когда я просто слушаю её.
– Да, возможно. Раз вы так думаете.
– Это новые песни, над которыми ты работаешь?
– Что? – я смотрю на стол и чуть не умираю, когда вижу всё ещё лежащий на нём листок бумаги с фразой Тома.
– Э-э... нет, это ничего.
По-видимому, я не преуспела в том, чтобы хорошо заполнить бумагу.
Шеннон наклоняется через моё плечо и говорит:
– Боже, это звучит так знакомо. Покойся с миром, которого…
Я сминаю листок и засовываю его в карман. Моё лицо горит.
– Лила, ты…
При звуке голоса Тома я оглядываюсь вокруг и вижу, что он стоит в дверях. Затем Шеннон неожиданно начинает вопить, словно чёртова сирена воздушной тревоги, пугая меня до чёртиков.
– О, мой грёбаный Бог! – Шеннон так запуталась в моих волосах, что немного дёргает за них, заставляя меня вздрогнуть. – Том Картер!
Она опускает мои волосы и проходит через всю комнату, прежде чем повесится на него. И когда я говорю «повесилась», я имею в виду, что её длинные ноги обёрнуты вокруг его талии, а руки обхватывают его шею. Затем она размещает свои губы прямо на нём, целуя.
Я смотрю в сторону. Моё лицо горит раздражением.
Почему я так раздражена, что она поцеловала его? И это не выглядит так, будто я хочу поцеловать его.
Хорошо... ну, может быть, мои губы хотели бы поцеловать Тома, но мой мозг говорит «нет».
Я заставляю себя посмотреть на них, чтобы наказать себя за то, что, чёрт возьми, чувствую это, но вид её длинных ног, всё ещё обернутых вокруг талии Тома, и их слившихся губ, царапает мою кожу, как иголки ревности.
Том прерывает поцелуй и обращает свой взгляд мимо неё, встречаясь с моим.
Я отвожу глаза в сторону, снова.
Хмурюсь при виде её мерцающего блеска для губ на его губах. Тру свой лоб, чтобы разгладить образовавшиеся морщины.
– Шеннон Арчер, – говорит он. – Давно не виделись.
Он знает её. Конечно, он знает её, и, судя по всему, очень хорошо.
– Слишком давно! – нараспев говорит она.
Я вижу, как она опускает прекрасные ноги на пол, но от моего внимания не ускользает, что она не отпускает его, а обнимает за талию.
– Джейк сказал, что ты здесь как тур-менеджер, но я думала, что он просто соврал мне. Однако ты здесь и разговариваешь со мной, хотя ты знаешь, что Джейк всегда дразнит меня. Но ты здесь. Том Картер, тур-менеджер. Ну, трахни меня боком. Опять же, ты готов на это на обратном пути, правильно, детка? – подмигивает она.
Меня сейчас вырвет. Меня на самом деле сейчас вырвет.
Он занимался с ней сексом.
Конечно, у него был секс с ней. Половина женского населения занималась с ним сексом.
Том смотрит мимо неё и встречается взглядом со мной, снова.
Почему он смотрит на меня?
Я опускаю взгляд, делая вид, что внезапно заинтересовалась словами в своём блокноте.
– Посмотри на себя, – говорит она, её голос звучит мягче. – Ты отрастил волосы.
Мне любопытно, поэтому я всё же бросаю быстрый взгляд.
Шеннон интимным и привычным способом пробегает пальцами по его волосам. Это заставляет мой желудок сжиматься.
– И ты отрастил бороду, – улыбаясь, она проводит ногтями над его волосами на лице. – Ты выглядишь взрослым.
Он потирает рукой челюсть.
– Я повзрослел очень давно.
– Конечно, повзрослел, но мне это нравится.
Он улыбается ей.
– Ты тоже хорошо выглядишь, Шан.
– Разве я не всегда так выгляжу? – она шевелит бёдрами. – Тебе нравятся новые девочки? – она отстраняется и выпячивает грудь. – Я только подобрала размер чашки. У меня сейчас D. Не хотела делать слишком большой, понимаешь? Терпеть не могу тех, у кого, как ты называешь, поддельные сиськи. Но они чувствуются настоящими. Я бы даже имплантами их не назвала. По ощущениям.
Том смотрит на меня. Я смотрю в сторону, прежде чем он действительно поймает мой взгляд.
Серьёзно, почему он продолжает смотреть на меня?
– Да, они чувствуются так, будто всё в порядке.
Так он лапал её. Потрясающие.
– Я же говорила. Я очень довольна ими. Мой хирург был удивительным. Они были подарком мне самой за попадание на ту сторону – за тридцать. Боже, не могу поверить, что мне тридцать пять! – стонет она. – Куда делось время?
Тридцать пять? Боже, я думала, что она была где-то моего возраста, около двадцати двух. Я бы дала ей двадцать пять, максимум. Чёрт, надеюсь, в её возрасте я буду выглядеть так же хорошо, как она.
– Да, ты старая, – смеётся Том.
– Эй! Ты не намного старше меня. Сколько тебе сейчас? Двадцать девять?
– Ага. Я ребёнок по сравнению с тобой.
– Отвали, – по-доброму насмехается она. – Ты никогда не жаловался на мой возраст, когда пихал свой член в меня. Я думала, что тебе нравятся женщины постарше.
О, Боже. Я закатила глаза, сдерживая смех над абсурдностью того, что я слышу.
Том выпускает грязно звучащий смешок.
– Ты знаешь меня, Шан. Я всегда любил любой вид женщин до тех пор, пока она горячая и играет во что-нибудь.
– Да, это я точно знаю, – хихикает она.
Я перемещаю кресло так, чтобы быть спиной к ним. Я засовываю два пальца в рот, имитируя рвоту.
– Лила?
Я поворачиваю голову на голос Тома. Мои глаза встречаются с его, и я вижу, что он хмуро смотрит на меня. Шеннон стоит рядом с ним, положив руку на его руку, её лицо сохраняет нейтральное выражение.
Возможно, он просто увидел, как я имитирую затычку? Я повернулась к ним спиной, поэтому он не должен был.
Вот дерьмо.
Я вспоминаю, что на стене есть зеркало, и поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него.
Мои глаза встречаются в отражении с глазами Тома, он поднимает брови, и на его губах растягивается понимающая ухмылка.
Он видел, что я сделала.
Чёрт возьми.
Мои щёки горят.
Я поворачиваюсь на своем месте, чтобы посмотреть на него напрямую.
– Чего ты хочешь? – мой голос выходит острее, чем мне хотелось, что делает меня сучкой.
Выражение Тома твёрже, чем моё.
– Ты нужна на сцене для акустической репетиции.
Ой. Хорошо.
Один вопрос: почему он пришёл и сам позвал меня? Почему не послал гонца?
Освобождённая от его ора на моё детское поведение, я говорю:
– Только соберу свои вещи, – я беру свой мобильный, блокнот, ручку и бутылку воды, и кладу всё в сумку.
– Итак, какие планы на вечер после шоу? – Шеннон спрашивает Тома. – Я думаю, что мы должны встретиться. Прошло несколько лет с тех пор, как мы в последний раз трахались.
Моя спина напрягается.
Серьёзно? Чертовски серьёзно?
Я стою прямо здесь!
Шеннон достаточно хороша, и она могла бы понравиться мне, но я не могу поверить, что она пытается устроить секс-свидание с Томом, пока я стою здесь.
Какого чёрта, а как же я?
Я бросаю свою сумку на стол, отчего металлические пряжки громко звенят. Меня не волнует, грубо ли это. Я здесь не для того, чтобы стоять, как чёртов фонарный столб, в то время как эти двое устраивают постельный сеанс.
Я снова поднимаю глаза к этому чёртовому зеркалу, в которое уже смотрит Том, прожигая меня взглядом. В этот момент он пытается прочитать меня.
От его взгляда и от разговора о сексе мне становится некомфортно, и я опускаю глаза в пол. Я забираю свою сумку и вешаю её на плечо. Я более чем готова покинуть эту комнату и этих двух сексуальных маньяков.
– Извини, Шан, не могу, – произносит Том.
Что?
Я поднимаю взгляд как раз вовремя, чтобы увидеть замешательство на лице Шеннон.
– Хорошо... ну, как насчет завтра?
Том качает головой.
Он просто... отверг её? Том Картер просто отказался от секса с женщиной?
Боже мой, я вижу звёзды?
– О, ты присмотрелся к кому-то, – с уверенностью кивает она.
Присмотрелся?
Такая возможность не даёт мне покоя.
Шеннон не кажется расстроенной или смущённой, чтобы сдуть его. Я бы на её месте огорчилась. Но опять же, я никогда не предлагала мужчине секс, как только что сделала она.
– Ну, чудеса не прекращаются? – смеётся она. – Том Картер успокоился! – она хлопает в ладоши.
Том вообще не реагирует на неё. На самом деле, всё, что он делает, – это смотрит прямо на меня.
Почему он так на меня смотрит?
И почему его глаз дёргается?
Что, чёрт возьми, с ним не так?
Шеннон поворачивается и следует за его взглядом. Её брови поднимаются. Она смотрит на Тома, а потом снова на меня. Она ухмыляется.
Почему она ухмыляется? Я что-то пропустила?
– Ты встречаешься с Лилой! – восклицает она. – Господи, Том! Почему ты раньше мне не сказал?
ГЛАВА 8
Лила
Секундой позже – За кулисами клуба, Сиэтл
Я дёргаюсь в шоке, как будто в меня выстрелили.
Что?
Какого чёрта?
– Нет! – кричу я. – Он не встречается со мной! Я имею в виду, что мы видимся, конечно, но мы не пара. Мы не спим вместе. Боже мой! – я провожу рукой по волосам. – Том и я не вместе! Конец! – я тычу пальцем в направлении Тома. – Скажи ей.
Он ничего не говорит. Он выглядит совершенно невинным. Ничего, кроме хитрой улыбки на его самодовольном лице, которую я готова миром стереть.
Во что, чёрт возьми, он играет?
Шеннон снова переключает внимание с одного на другого.
– Хорошо... – протягивает она со смущённым взглядом на лице. – Я поняла, – она подмигивает мне и, понижая голос, говорит: – Не волнуйся, Лила. Я умею хранить секреты.
Секреты! Какие секреты? Это не секрет, чтобы его хранить!
Господи, я чувствую, будто оказалась в параллельной вселенной.
– Э-э... нет нужды хранить никакого секрета, потому что его нет, и между мной и Томом ничего не происходит, – с каждым словом мой голос поднимается на октаву выше.
Я выжидающе смотрю на Тома, отчаянно пытаясь ему сказать, чтобы он рассказал ей правду. Но он ничего не говорит, просто стоит и ухмыляется, дерьмо. Так что в принципе он не приносит мне никакой пользы, как шоколадный костюм для пожарного.
– Ах! – я поднимаю руки в воздух, злясь ещё больше.
Я понимаю, что если останусь ещё хоть на минуту, то изобью Тома Картера до смерти.
– Понятия не имею, что, чёрт возьми, здесь происходит! Особенно с тобой! – я указываю на Тома. – У меня нет времени на это странное дерьмо, поэтому я оставлю вас с вашим сумасшествием. Я собираюсь пойти на сцену, и сделать свою работу. Приятно познакомиться, Шеннон. Том, надеюсь, что не увижу тебя... никогда!
Я топаю мимо них и мгновенно выхожу за дверь, моё лицо пылает как печь.
Что, чёрт возьми, это было? Почему Том позволяет Шеннон думать, что мы вместе?
Чёртов Том Картер!
Может быть, он сошёл с ума. Он, кажется, отличается от того парня, которого я знала раньше. И он похож на бродягу с волосами и бородой.
Мужчины! Видите? Вот, почему я держусь от них подальше. Все они сумасшедшие ублюдки.
– Мы не вместе? – слышу позади себя опьяняюще глубокий голос Тома.
Волосы на моём затылке становятся дыбом от его баритона.
Я игнорирую свои ощущения, поворачиваюсь и даю волю гневу, выплёскивая всё, как чертов дождь, на него.
– Что, чёрт возьми, ты несёшь? Ты потерял свой чёртов разум? – кричу на него, и он полностью этого заслуживает. – Почему ты позволяешь Шеннон думать, что ты и я вместе?
Он хмурит лоб. Находясь так близко к нему, я замечаю маленькую симпатичную линию, появившуюся из-за того, что он нахмурился.
Симпатичную? Господи, Лила. Думай об игре.
– Я ничего не сделал для того, чтобы Шеннон так думала, – спокойно отвечает он.
– Э-э... да, ты сделал. Она предположила, что ты с кем-то встречаешься, а ты посмотрел прямо на меня! Я имею в виду, что за чёрт, Том? Мы даже не нравимся друг другу.
Он слегка улыбается.
– Ну, это не совсем правда, – он оглядывает моё тело ленивым взглядом.
Я ненавижу, что под его пылким взглядом моё тело горит как грёбаный фейерверк на четвёртое июля (прим. ред.: 4 июля – День независимости США).
– Мне определённо нравится твоё крепкое маленькое тело, а плоский живот просто умоляет меня облизать его, ну, а твои сиськи, дерьмо, Фейерверк, – говорит он грубым голосом, отчего мне становится жарко.
Я практически чувствую его слова своим телом, будто он прикасается ко мне каждым из них.
Он подходит ближе, задерживая дыхание, и я обнаруживаю, что моё тоже перехватило.
– И твоё лицо... прекрасное, действительно прекрасное, – он резко выдыхает, и горячий мятный воздух попадает мне в лицо. – Скажу честно, единственное, что мне в тебе не нравится... это то, что у тебя нет фильтра, и, к тому же, беспощадный рот!
– Ах! – я с силой толкаю его в грудь. – Трахни меня! (прим. ред.: в оригинале «Screw you», что также означает «Пошёл ты»)
– О, с удовольствием. Если бы я увидел, как ты ездишь на моём члене, это сделало бы мой грёбаный год намного лучше, – говорит он с мужественным стоном, ухмыляясь мне.
– Ах! Ты ужасен! Ты никогда не остановишься?
– Когда дело доходит до тебя, Фейерверк, я никогда не останавливаюсь. Никогда.
Взволнованная и возбуждённая, злая и растерянная, я сжимаю бёдра вместе, пытаясь сохранить вирджинию под контролем, и складываю руки на груди. Всё это время я взглядом метаю в Тома кинжалы.
Но он всё равно пялится. Его грудь вздымается вверх и вниз.
Затем мой гнев как ветром сдувает, и я чувствую себя вялой.
Пусть стартует первое шоу тура.
Я потираю нос.
– Это только первый день, Том, а мы уже наорали друг на друга. Это не очень хорошо – всё это. И то, что ты просто отмахнулся там... Господи, ты пересёк черту, – с разочарованием говорю я.
Том поднимает глаза и смотрит на меня. В этот момент я реально вижу в них тени, впервые, как мне кажется.
– Хорошо, – выдыхает он. – Ты права. Прости.
Я не могу себе представить Тома Картера, извиняющегося перед кем-либо, но я принимаю тот факт, что он просто извинился передо мной, если он это и имел в виду.
– Я пересёк линию. Не совсем разубеждал Шеннон в её предположении, что ты и я спим вместе. Это не оправдывает меня. Технически, я ничего не сказал.
Я раскрываю руки, протягивая их в его направлении.
– Но это ещё хуже!
– В каком смысле?
– Я не знаю! – говорю я растерянно. – Просто так и есть! – я засовываю руки в волосы. – Я не понимаю тебя, Том. Почему ты хочешь, чтобы Шеннон думала, что мы встречаемся?
Он перемещается и засовывает руки в карманы. Ему на самом деле неудобно.
Интересно.
– Потому что я не хочу заниматься сексом с Шеннон. Если бы ты ушла, она бы не приняла «нет» в качестве ответа, но она хорошая девушка, и я давно знаком с ней. Я не хотел ранить её чувства, а отступит она, только если подумает, что я с кем-то встречаюсь.
Ах…
Я на самом деле смягчаюсь к нему.
Знаю. Я должна хлопнуть и себя тоже.
– Но ты бы мог сказать, что встречаешься с кем-то ещё. Это не обязательно должна была быть я.
Он выглядит запутавшимся.
– Но ты была единственным человеком в комнате.
Я испускаю смешок.
– Том, встречаться с женщиной не означает, что она должна быть в комнате в то же самое время. Если бы ты просто выдумал имя, я уверена, что для Шеннон этого хватило бы.
Он пожимает плечами, его губы сжимаются в улыбке.
– Это не приходило мне в голову.
Я закатываю глаза.
– Да, ну, просто убедись, что придёт в следующий раз, ладно? – я прислоняюсь к стене, глядя на него. – Ты часто это делаешь?
Он прислоняется спиной к противоположной стене, отражая мою позу.
– Что я часто делаю?
– Создаёшь воображаемых подружек, чтобы увернуться от секса с женщинами? Знаешь, ты мог бы просто отказать им.
– Я никогда не уклонялся от секса с женщиной, которая предлагала его мне, до сегодняшнего дня.
Мне не нравится то, что я чувствую, когда он признаётся в этом.
– Итак, почему же ты увернулся на этот раз? Почему бы просто не заняться этим с ней? Я думала, что это как раз твой случай.
Он отталкивается от стены и снова приближается ко мне.
– Секс – моя вещь. Это просто... – он проводит рукой по волосам. – Некоторые вещи просто всё изменили.
Я смотрю в его глаза. Во рту пересыхает, и мой мозг затуманивается от свежего аромата его одеколона.
– Я прослежу, чтобы Шеннон узнала, что мы не встречаемся.
Его слова выдёргивают меня из тумана.
– Хорошо, – я выпрямляю спину и отхожу от него. – И убедись, что ты сделаешь это в ближайшее время. Я не хочу, чтобы Шеннон начала рассказывать другим людям, что мы вместе.
Он следует за мной, сокращая расстояние между нами.
– Почему мысль о том, чтобы быть со мной, настолько плоха?
Моя очередь поднимать бровь.
– В самом деле? Я думаю, что это совершенно очевидно. Во-первых, – я поднимаю один палец, – это мой первый тур, а ты мой тур-менеджер. Я не хочу получить такую репутацию в этой отрасли, как будто я пытаюсь прославиться через постель. Во-вторых, ты мой тур-менеджер! И, в-третьих, я ненавижу бороды!
Я действительно не знаю, почему сказала последний пункт, потому что на самом деле это не так. Кажется, мне наоборот нравится то, как Том выглядит с ней.
Его лицо принимает раненое выражение, когда он проводит рукой над линией волос, покрывающих его подбородок. Звук, который исходит от того, что он проводит по щетине грубыми пальцами, пробуждает дрожь в моём теле.
– Да ладно, Фейерверк, ты не можешь ненавидеть бороду. Я выгляжу как роуди. Не кажется ли тебе, что это работает на меня? (прим. ред.: роуди – технический менеджер тура, человек, ответственный за погрузку и выгрузку аппаратуры во время концертов и гастролей).
– Нет. Ты выглядишь как бродяга.
Он запрокидывает голову и громко смеётся.
Звук воспламеняет меня, как стремительный огонь. Я чувствую это каждой цензурной горячей точкой.
Я кусаю губы, чтобы остановить, грозившееся вырваться, хихиканье.
– Зато с твоими волосами всё в порядке. Мне больше нравится, когда они длиннее.
– Что это, Фейерверк. Неужели комплимент?
– Нет, – я смотрю в его улыбающиеся глаза.
– Значит, если бы я избавился от бороды, но сохранил волосы, ты бы притворилась моей девушкой, чтобы спасти меня от Шеннон во время тура?
–Э-э... – я тру лоб, размышляя. – Нет.
– Чёрт, – хихикает он.
Я снова начинаю идти, а Том всё так же следует за мной.
Когда мы подходим к двери на сцену, я поворачиваюсь к нему. Я заинтересована в том, чтобы задать этот вопрос ещё раз и получить на этот раз правдивый ответ.
– Почему ты хочешь, чтобы я была твоей девушкой и отталкивала других женщин? Я думала, что женщины – твоё любимое времяпрепровождение.
– Как я уже говорил, всё меняется, – он пожимает плечами, затем отводит взгляд и смотрит на коридор. – Думаю, я был последним совершенным мужчиной.
– Что?
Он поворачивается лицом ко мне и кивает на мою рубашку.
– Ах, да, – я испускаю смешок, поглаживая рукой изображение Гомера. – Надеюсь, надела её на удачу. Гомер лучше любого мужчины. Он идеальный, – я сверкаю дерзким оскалом.
– Большие живот и задница – твой идеал – отмечено должным образом. Теперь мне понятно, почему ты отказывала мне. Спасибо, бл*дь, что это выяснилось. Теперь моё эго полностью восстановлено.
Я закатываю глаза.
– Ты такой парень.
– Я чертовски на это надеюсь, Фейерверк. С размером моего барахла, я бы забеспокоился, если бы это было не так.
– Боже мой! – смеюсь я. – Ты просто не можешь помочь себе.
Он по-мальчишески ухмыляется, посмеивается и пожимает плечами. Я чувствую его хихиканье, будто шёпот по коже.
Господи помоги мне.
– Ты знаешь, Лила, – низким голосом говорит он, – Генри похож на Гомера Симпсона. Могу поспорить, если ты разденешь его до трусов в обтяжку, ты бы нашла своего идеального мужчину прямо там.
Я бормочу, смеясь, и это оборачивается тем, что я давлюсь собственной слюной.
Классно, Лила. Реально классно.
– Полегче, тигр, – Том наклоняется и гладит мою спину, пока я пытаюсь перестать кашлять. – Это первое шоу тура и сегодня вечером нам нужно, чтобы твой вокал был в хорошей форме.
Я потираю грудную клетку, пытаясь прийти в себя, делая при этом глубокие вдохи.
– Ты в порядке? – он кладёт руку на моё плечо.
Он даже не касается моей кожи напрямую, просто нежно прикасается кончиками пальцев через хлопок моей футболки, однако это место на моей коже горит, клеймя меня.
Моё сердце начинает колотиться в груди.
Его рука на мне, и это чувствуется правильно... слишком правильно.
Воздух вдруг наполняется чем-то.
Нет.
Я вырываю плечо, быстро отстраняясь от его прикосновения.
– Что это с тобой и футболками с изображением мультфильмов? – спрашивает Том, упуская предыдущий момент. – Насколько я вижу, это третья, которую, ты носишь на протяжении двух дней.
Он считает?
При нём я носила ещё и синюю футболку «Мой маленький пони: Дружба – это чудо» в сочетании со своими голубыми пижамными шортами, в которых спала прошлой ночью.
Да, Том видел меня в пижаме. Он шёл к своей койке, когда я выходила из ванной.
– Я люблю мультфильмы, – и пожимаю плечами.
Факт в том, что я собираю футболки с изображением мультфильмов из-за моей мамы.
Это началось, когда она должна была поехать в Париж на шоу. Я не могла поехать с ней, и она чувствовала себя виноватой, поэтому пошла в Диснейлэнд и привезла мне домой ведро игрушек и одежды, чтобы наверстать упущенное. Из всего, что она привезла для меня, я больше всего полюбила футболку с Русалочкой. У меня была серьёзная любовь к Принцу Эрику. Я носила эту футболку всё время, даже спала в ней. По-видимому, я помешалась на этом. Таким образом, для того, чтобы заставить меня носить что-то другое, со следующей поездки она привезла мне новую футболку: с мультфильмом «Красавица и Чудовище». Конечно же, я полюбила и её. Я носила её попеременно с футболкой Русалочки.
Впоследствии это стало нашей традицией. Каждый раз, когда она уезжала, я получала новую футболку с мультфильмом.
Теперь мама навсегда покинула город, так что в её честь я покупаю себе новую футболку всякий раз, когда нахожусь в командировке. И я выкрою себе время, чтобы покупать новую в каждом городе, в который мы приедем с туром. По меньшей мере, по одной на каждый штат.
Я слышу успокаивающий звук гитары через дверь позади меня. Мои товарищи готовятся к вечеру. Затем Сонни начинает играть на барабанах. Я слишком хорошо знакома с барабанными ударами. Тепло распространяется по мне.
Улыбаясь, я говорю:
– Я должна быть на сцене, – я тянусь к дверной ручке.
– Лила?
Я поворачиваюсь.
– Извини... за то, что произошло ранее. Этого больше не повторится.
– Хорошо, – я коротко ему киваю.
Затем открываю дверь и спешу на сцену, чтобы присоединиться к моим мальчикам, оставив Тома там, где он стоит.
ГЛАВА 9
Лила
Следующий день – Тур-автобус, по дороге в Бойсе
Я просыпаюсь, испытывая чувства, гудящие в моих жилах ещё со вчерашнего концерта.
Учитывая, что это первый концерт и что у всех нас уровень нервозности зашкаливал, он прошёл удивительно. После него мы выпили несколько напитков за кулисами с другими группами.
Том заметно отсутствовал.
Он был там, когда мы пришли за кулисы, но исчез вскоре после этого. Я даже не получила шанса поговорить с ним, не то чтобы я нуждалась в этом. Просто приятно было бы услышать, что он думает о нашем первом выступлении.
Но, когда мы пришли за кулисы, он разговаривал с потрясающей брюнеткой. И, так как она стояла вплотную к нему, я была уверена насчёт её намерений провести с ним время, и я не видела, чтобы он отталкивал её.
Его взгляд встретился с моим, а затем скользнул вниз по моему телу. Его глаза расширились и вспыхнули, когда он посмотрел на мою грудь, выпячивающуюся из чёрного корсета, в котором, на самом деле, дышать было легче, чем могло показаться на первый взгляд. Я видела, когда его взгляд опустился на мои обтягивающие чёрные джинсы, которые Шеннон порезала ножницами. Она покромсала их от верха бёдер до лодыжек, создавая впечатление рваных. Губы Тома изогнулись в самой сексуальной улыбке, которую я когда-либо видела, когда он увидел серебряные шпильки на моих ногах.
Тепло распространилось по всему моему телу, когда он бесстыдно рассматривал меня.
Мои густые волосы были уложены свободными волнами, ниспадающими по спине, макияж был нанесён в стиле смоки-айс, а на губах переливался блеск.
Я знала, что выглядела горячо, и солгала бы, сказав, что мне не понравилось удивление Тома, когда я смотрела на него.
Затем красотка-брюнетка прижалась к нему ещё плотнее. Она что-то прошептала ему на ухо, когда я отвернулась, чтобы сказать Кейлу, что отлучусь в туалет.
К тому времени, как я вернулась, Том уже ушёл с брюнеткой.
Я знала, почему Том делает... всё, что угодно с ней.
И я игнорировала болезненные чувства, которые возникали при мысли об этом.
Итак, я пила с моими мальчиками, не желая возвращаться в автобус и, возможно, наткнуться на Тома и брюнетку.
Я весело проводила время, с удовольствием наблюдая, как Шеннон и её помощница, Эшли, флиртовали с моими мальчиками.
Эшли – симпатичная блондинка, которая носит слишком короткие юбки и топы с глубоким вырезом. «Заниженные» – слово, которое Эшли, кажется, не знает.
Я встретила её перед концертом, когда она и Шеннон подготавливали нас. Шеннон была сосредоточена на мне – волосы, макияж и одежда – а Эшли работала с Ван, Сонни и Кейлом. Им не требовалось много помощи.
Все они имеют качество, какое раздражает такого человека, как я. Независимо от того, что они носят, они выглядят горячо, в то время как я, наряду с большинством женщин, должна хорошенько поработать над тем, чтобы выглядеть потрясающе.
