Текст книги "Букет невесты"

Автор книги: Салли Лионс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

– Уверяю вас, мисс Томпсон! Я говорю с вами по поручению главного редактора. Он сам назвал сумму аванса – пятьсот тысяч. У него к вам только одна просьба – книга должна быть дописана как можно скорее. Если вам нужна помощь – мы ее обеспечим.

– Ну сколько можно повторять! Никакой книги о принце я не писала и писать не собираюсь!

– Если я буду вашим агентом, книга это только начало. У меня есть связи на телевидении и в самых престижных журналах. Ваше фото украсит обложки, а в качестве гонорара получите спортивную машину с салоном, обшитым мехом норки.

– Послушайте, что я вам скажу! Позировать нагишом для женских журналов я не намерена. И книгу про принца Александра не пишу, так что моим литературным агентом вам не бывать. А если вы от меня не отвяжетесь, я с вас шкуру спущу, как с той норки. Понятно?

Алекс невольно усмехнулся: эта особа умеет за себя постоять!.. А руки так и чешутся задать перцу пройдохе в мокасинах!

– Если дело в деньгах, так прямо и скажите! – не унимался агент. – Полмиллиона я назвал просто так, для начала. Если выйдете замуж за принца…

– С меня хватит! Я зову охрану.

Алекс неслышно подскочил к назойливому типу и схватил одной рукой за шиворот, а другой за ремень брюк.

– Охрана отеля! – гаркнул он, подмигнув Джун из-за спины незадачливого агента. – Мы не допустим, чтобы нашим гостям докучали.

– А я и не докучал! Вы не имеете права! Отпустите меня сию секунду, а то я подам на вас в суд!

Алекс доволок агента до фонтана и, приподняв над бортиком, отправил прямиком в подсвеченную фонарями воду.

– Завтра утром к вам придет мой адвокат! – вопил тот, бултыхаясь на мелководье. – И ваш отель лишат лицензии!

– Не советую понапрасну беспокоить адвоката, – заметил Алекс с довольной ухмылкой. – Во-первых, к отелю я не имею никакого отношения, а во-вторых, у меня дипломатическая неприкосновенность. А мисс Томпсон, если пожелает, может подать на вас в суд.

Он подошел к Джун и предложил ей руку.

– Вечеринка давным-давно началась. Полагаю, нас там заждались.

Когда докучливый агент отправился в фонтан, Джун от души позабавилась, но одного взгляда на лицо Алекса с лихвой хватило, чтобы умерить ее веселость. Мрачнее тучи! – содрогнулась она. Наверное, решил, что я сама дала этому типу повод!

– Я вышла подышать воздухом, а этого, в мокасинах, вижу впервые в жизни! – выпалила она, с трудом поспевая за Алексом в длинном узком платье. – И вообще, я бы и сама с ним справилась! Я велела ему оставить меня в покое.

– Похоже, он тебя не слушал. Во всяком случае, мне так показалось из моего укрытия, – сдержанно заметил Алекс.

Можно подумать, швырять людей в фонтан для него занятие привычное… Наверное, наказывать злодеев у его высочества в крови, решила про себя Джун, а вслух сказала:

– Не знаю, что тебе показалось, но я и сама могу за себя постоять.

А ты, раз уж вознамерился спасать прекрасных дам, мог бы сделать физиономию полюбезнее! – добавила про себя Джун.

Тем временем приглашенные из буфета переместились в отдельный зал, где их ждал ужин. Отсутствие почетного гостя не осталось незамеченным – как только Джун и Алекс поднялись в зал, поклонники и поклонницы обступили принца плотным кольцом.

Джун казалось, что вечер никогда не закончится. Лишь дикая усталость и слабая надежда – вдруг Алекс зайдет к ней в номер? – сдерживали желание забрать машину со стоянки и ехать домой посреди ночи.

Интересно, есть ли среди этих богатеньких красоток соискательницы на роль жены принца? – мучила себя догадками Джун, ворочаясь без сна в постели и перебирая в памяти всех дам, с которыми Алекс танцевал после ужина. Кого среди них только не было – и исполнительница главной роли в супермодном телесериале, и оперная дива из Милана, и наследница парфюмерного концерна…

Почему-то сегодня, на вечеринке у Джорджа, Алекс не стал использовать «невесту» в качестве щита от назойливых воздыхательниц. Похоже, он наслаждался их обществом, а с Джун танцевал всего два раза, да и то – если судить по его кислой мине – исключительно ради приличия.

Ну и пусть! Утром поеду домой, думала Джун. Надо хоть немного поспать, а то еще усну прямо за рулем… Почему-то вдруг отчетливо вспомнилось, как мама в детстве рассказывала ей с братом про библейского царя Давида, у которого было кольцо с надписью «все проходит». Когда грустно, от этих слов становится весело, а когда весело, то становится грустно. Надо завести себе такое кольцо… И с этой утешительной мыслью Джун заснула.

После бессонной ночи гудела голова и слипались глаза. Переминаясь с ноги на ногу, Алекс стоял у двери номера Джун и все не решался постучать.

Нужно извиниться за неучтивое поведение на вечеринке, а главное – объяснить, как он терзался, видя ее танцующей с другими. Он нарочно держался от нее подальше, надеясь, что в обществе других женщин сумеет ее забыть, но добился обратного результата.

Как ему жить дальше? Даже если он сумеет убедить отца, что Джун подходит ему в жены, как убедить в этом себя самого? Кто знает, может, он интересует ее лишь с профессиональной точки зрения? Устав жить под постоянным прицелом прессы, Алекс не мог заставить себя устроить показательный спектакль из своей личной жизни и с ужасом думал о грядущем интервью.

Инстинкт самосохранения советовал ему уйти, не поговорив с Джун.

На миг Алекс представил ее спящей в кровати, и ему захотелось прижать ее к груди, почувствовать ее нежную кожу, шелковистые волосы…

А может, она сейчас стоит в ванной у зеркала, порозовев от горячего душа, и заворачивается в полотенце… Ему нравилось в Джун все – тонкие руки, изящные плечи, гордая осанка и точеная шея. Внезапно ему в голову пришла фантазия – украсить ее обнаженное тело фамильными драгоценностями: надеть на голову бриллиантовую диадему, в уши сапфировые серьги, на шею жемчужное ожерелье… Он бы нанизал перстни на все ее пальцы, покрыл бы руки браслетами, а изящные лодыжки золотыми цепочками. Но никакие драгоценности не сделают ее прекраснее, чем она уже есть в его глазах.

Алекс страдал под натиском неведомых ему прежде чувств: смущение, неуверенность в себе, страх совершить ошибку… За всю свою жизнь он никого не боялся, разве что отца, когда был непослушным подростком. Невероятно, как эта красивая американка перевернула все вверх дном, даже его собственное представление о себе.

Собравшись с духом, Алекс негромко постучал в дверь.

Не спеша сосчитал до тридцати, давая Джун время дойти от ванной, а потом постучал снова, уже громче и настойчивее – чтобы разбудить ее.

А вдруг она уехала? От одной этой мысли ему стало жутко.

Алекс верил в судьбу. Наклейка на бампере изменила всю его жизнь. Даже если он уйдет, так и не увидев Джун, он ее никогда не забудет. Никогда еще он не был так страстно влюблен, и вряд ли другой женщине удастся вызвать в нем подобные чувства.

Пораженный неожиданным открытием, он все смотрел на закрытую дверь и внезапно отчетливо понял, почему не может попросить Джун стать его женой. Он привык считать себя сильным человеком, не боящимся рисковать и брать на себя ответственность, а, оказывается, он трус: не открывает свои чувства из боязни получить отказ! Он уже собрался уходить, но дверь открылась.

– Алекс? Я тебя не ждала.

Повседневная одежда – светлые брюки и джемпер цвета морской волны с вырезом «лодочкой» – шла Джун ничуть не меньше шикарных вечерних туалетов. Распущенные волосы в беспорядке разметались по плечам – судя по щетке в руке, перед его приходом Джун причесывалась.

– Я подумал, вдруг ты… Впрочем, это неважно.

– Может, зайдешь?

Молча кивнув, он вошел в номер и, словно во сне, взял щетку у нее из рук. Джун не проронила ни слова, а Алекс, встав за ее спиной, принялся расчесывать ей волосы, и какое-то время тишину нарушал лишь треск статического электричества.

– У тебя роскошные волосы, – прервал наконец Алекс напряженную паузу.

– И ты пришел, чтобы это мне сказать?

Она повернулась к нему лицом – Алекс с удовольствием отметил, что Джун не воспользовалась косметикой. Внезапно ему захотелось почувствовать прикосновение ее нежных губ на своем теле. Он дотронулся до них кончиками пальцев, но Джун не ответила на ласку.

– Тебе не стоило приходить, – прошептала она и отвела его руку.

– Извини.

– Нет! Твои извинения мне не нужны! Сначала ты делаешь все, что пожелаешь, потом приносишь извинения, а я, по-твоему, должна заходиться от восторга?

– Все совсем не так. – Ему показалось, будто ему влепили пощечину.

– Допустим. Тогда, будь любезен, объясни, за что именно ты извиняешься. За то, что настоял, чтобы я пошла на вечеринку? Если откровенно, то я теряюсь в догадках, зачем тебе это понадобилось.

– Но ведь у нас было соглашение.

– Было. Правда, теперь я не понимаю, чего ради ты его заключал. По-моему, внимание женского пола к твоей особе тебе нисколько не претит.

– Ты не права. Танцуя с гостями на вечеринке у Джорджа, я лишь выполнял долг вежливости. – Он чувствовал себя загнанным в угол, и ложь лилась с удивительной легкостью.

– У меня нет ни времени, ни желания слушать твои сказки.

Джун подошла к кровати, где ровными стопками лежала одежда.

– Вещи, которые нужно отдать в стирку, я сложила в пластиковый мешок. А все остальное Антуан может отнести в комиссионный магазин. Мне не приходилось носить такую дорогую одежду, и я не знаю, нужно ли сдавать ее в химчистку.

– Мне бы хотелось, чтобы ты оставила ее себе. Хотя бы серебряное платье…

– И куда мне в нем ходить? На рождественскую вечеринку с коллегами?

– Ну оставь хотя бы костюмы. Неужели карьерной женщине некуда в них ходить! – с досадой воскликнул он, злясь на Джун за ее упрямство, а еще больше на себя самого: пришел извиняться, а лезет в бутылку!

– Хватит, Алекс! Или теперь, когда помолвка расторгнута, я должна говорить «ваше высочество»?

– Расторгнута? – мрачно переспросил он. – Так ты сделала заявление для прессы?

– Нет. И не собираюсь.

На миг Алекс дал себе обмануться – может, она имеет в виду помолвку? Куда там! Да Джун спит и видит, как бы поскорее заполучить обещанное интервью! Ну что же – он сдержит слово, чего бы ему это ни стоило. Но сумеет ли открыть душу этой… репортерше так, чтобы она не догадалась, как он страдает от любви к ней?

– А как ты себе это представляешь, Джун?

– Никак. Все в твоих руках. Поступай, как считаешь нужным. А я никаких заявлений делать не буду.

Она все перебирала вещи – разгладила юбку, застегнула жакет, открыла футляр с ниткой японского жемчуга…

Несмотря на мрачное расположение духа Алекс отчетливо представил Джун – обнаженную, в ожерелье из настоящего жемчуга… На него нахлынуло желание, и он поскорее отошел к окну, чтобы она не заметила его возбуждения.

А что, если попытаться соблазнить ее снова? Алекс хотел ее так, что с трудом сдерживался, чтобы не упасть на колени и не признаться в своих чувствах. Он был готов вытерпеть унижение, но только не отказ. Проклиная в душе свою гордость и тот день, когда они встретились, Алекс решил сосредоточиться на главном: как расторгнуть помолвку с минимальной оглаской?

– Как только вернусь домой, сделаю заявление для прессы. Тебя устроит, если я скажу, что мы расторгли помолвку по обоюдному согласию и без взаимных претензий?

– Вполне, Алекс.

Лучше бы возразила, подумал он, в конце концов, я ведь обещал, что помолвку разорвет Джун.

– Если хочешь, я скажу, что инициатива принадлежит тебе. А можешь и сама сделать заявление…

– Ну какое это имеет значение! Разве моя персона хоть кого-то интересует? Мир крутится вокруг таких, как ты. Говори и делай так, как тебе удобно.

– Ладно. Я подумаю. Можешь быть уверена, я постараюсь сделать это как можно тактичнее. Чтобы твоя репутация не пострадала…

– Спасибо.

Она все возилась с одеждой, а Алексу безумно хотелось обнять ее, но что сказать женщине, которая вот-вот получит вожделенное интервью для своего журнала?

– Куда ты собираешься? – спросил он, заранее зная ответ и лишь оттягивая неизбежное расставание.

– Домой.

– А потом на работу?

– Только не сегодня. У меня отпуск. В прошлом году я не отдыхала, так что еще целую неделю могу расслабляться дома.

– Понятно. – На самом деле он ничего не понял, но работа Джун интересовала его меньше всего. – Значит, мы можем приступить к интервью? Если хочешь, начнем прямо сейчас.

– Нет! – Она давно ждала, когда Алекс затронет эту тему, но не испытывала ни малейшего желания ее обсуждать. – Понимаешь, сначала мне нужно подготовиться. Набросать план, подобрать вопросы… Словом, «въехать в тему», как говорят профессионалы. А ты пока останешься в Сан-Диего?

Джун приготовилась к худшему – сейчас Алекс скажет, что уезжает завтра или послезавтра.

– Я жду звонка из банка Сан-Франциско, а потом на пару дней слетаю в Вашингтон. Ведь я приехал в Штаты не только отдохнуть.

– Тогда выбирай любой день, только не сегодня.

Зря я откладываю это дурацкое интервью! – подумала Джун. Лучше бы побыстрее отвязаться. Диктофон готов, а вопросов я набросала столько, что хоть книгу пиши! Ну зачем продлевать обоюдные муки?

– Давай условимся на завтра, – деловым тоном предложил Алекс. – Скажем, в три часа. Согласна?

– Согласна.

– А если вдруг что изменится, я тебе позвоню. Если не возражаешь.

– Звони.

– Раз на работу ты не собираешься, может, дашь мне свой домашний номер?

– Лучше я сама тебе позвоню… Впрочем, как хочешь. Только найду листок бумаги.

Тоже мне пятизвездочный отель – даже блокнота не сыщешь! – сердилась Джун. Или я ничего не вижу, потому что глаза застилают слезы? Что же я плачу? Ведь с самого начала знала: помолвка «понарошку». Значит, и разрыв тоже… Почему же так болит душа? Посмотри правде в глаза, Джун! На вечеринке твой возлюбленный едва обращал на тебя внимание и даже не удосужился проводить до номера. Чего же ты ждешь? Все яснее ясного!

Покопавшись в сумочке, она извлекла письмо, которое так и не отправила маме, и, вынув его из конверта, написала на обратной стороне номер телефона.

– Извини за вечеринку. Боюсь, тебе было скучно.

– Напротив! Твой приятель Джордж – просто чудо. У него такое чувство юмора! Он все время меня смешил… И танцует превосходно. Мы с ним целый вечер танцевали…

Щебечу под стать этой безмозглой кукле Лизе! – ужаснулась Джун. Ну и ладно! Зато он не догадается, как оскорбил меня своим невниманием.

– Я заметил, – сказал Алекс с досадой, и у Джун затеплилась надежда, но тут же погасла, когда он напомнил ей про инцидент с агентом. – Жаль, тот наглый тип испортил тебе настроение.

Она пожала плечами.

– Ничего страшного! Знаешь, хотя спасать меня нужды не было, должна признать – ты мастерски с ним разделался.

– Редкостный нахал! Надеюсь, теперь он оставит тебя в покое. От таких типов нужно держаться подальше – что бы они ни обещали.

– К твоему сведению, позировать нагишом я не собиралась.

– А я в этом и не сомневался.

Сегодня Алекс был одет просто: темно-синяя спортивная куртка, серые брюки, тенниска с расстегнутой верхней пуговкой… Джун смотрела на него, и ей не верилось, что позапрошлой ночью она лежала в его объятиях, прильнув щекой к его груди…

Отвернувшись – чтобы Алекс не заметил боли в ее глазах, – Джун подошла к окну и сделала для себя еще одно невеселое открытие: актриса из нее никудышная! С ролью невесты не справилась, даже скрыть свои чувства не в силах…

Надо постараться найти в Алексе непривлекательные черты и сосредоточиться на них – может, тогда станет легче? Сомнений нет: то, что произошло между ними позапрошлой ночью, для него всего лишь эпизод. Ведь он даже не пытался склонить ее переспать с ним еще раз!

Однако как Джун ни старалась, она не сумела найти в нем изъяна. Принц Алекс – настоящий мужчина. А танцуя с другими женщинами, просто давал ей понять, что не придает их отношениям большого значения. Может, он и виноват в том, что соблазнил ее, но – чего греха таить! – ему не пришлось долго упрашивать. Даже теперь, несмотря на ее душевную муку, помани он – и она с радостью упадет к нему в объятия.

На миг Джун представила, как они занимаются любовью прямо на ворохе стильной одежды. Она расстилает серебряное платье, ложится на прохладный атлас и ласкает Алекса до тех пор, пока он не обезумеет от желания обладать ею…

Прогнав дразнящее видение, Джун бросила прощальный взгляд на роскошный номер, повесила на плечо сумочку, взяла в руки рюкзак с аппаратурой и дорожную сумку и объявила:

– Ну, мне пора!

– Позволь, я тебе помогу, – вежливо предложил Алекс.

– Нет! Спасибо, не надо. Я привыкла обходиться своими силами. Как-нибудь управлюсь!

– До чего же ты упрямая особа, Джун Томпсон! Скажи на милость, ну что ужасного в том, что я поднесу тебе вещи до машины?

– Ничего ужасного в этом нет, – задумчиво ответила она, зная, что сказать правду не может. И не может дольше оставаться в обществе этого вежливого незнакомца.

Как говорится, надо уметь проигрывать… Ни слез, ни истерики она себе не позволит. И на шею бросаться с прощальными поцелуями тоже не собирается.

– Мне на самом деле пора, Алекс! Только провожать меня не надо.

Он молча смотрел на Джун с непроницаемым выражением лица и, когда она шагнула к двери, произнес всего одно слово:

– Подожди!

Она замерла, не смея поверить вновь вспыхнувшей надежде. Алекс не даст мне уйти! Неужели он наконец-то увидел – мы созданы друг для друга!

Он заговорил, и Джун упала с небес на землю.

– Мне бы хотелось сделать тебе подарок. Ты примешь его? – И он протянул ей футляр с жемчужным ожерельем. – Жаль, жемчуг ненастоящий.

– Алекс, я не…

Внутри у Джун что-то оборвалось. А не все ли равно, мелькнула мысль, куда отправится эта красивая побрякушка – на благотворительную распродажу или в ящик моего комода? Во всяком случае, носить этот жемчуг я точно не стану – он будит во мне далеко не самые радужные воспоминания.

Однако Джун поблагодарила дарителя по всем правилам. Видела бы мама, похвалила бы дочку: девочка выросла на редкость воспитанной…

Запихнув футляр с ожерельем в рюкзак с аппаратурой, Джун ушла, а Алекс так и остался стоять посреди номера.

Взяв машину со стоянки, Джун как в тумане отправилась домой, думая о том, что лучшая часть ее жизни осталась позади.

Квартира показалась ей мрачной и сырой, словно в ней давно никто не живет. Что до влажности, тут все понятно – океан совсем близко, а мрак и запустение поселились у нее в душе. Наверное, именно так чувствовала себя Золушка, вернувшись с бала в дом к злой мачехе…

Телефон звонил без умолку, но Джун не снимала трубку, а потом и вовсе выдернула шнур из розетки. Разговаривать со Стэнли у нее не было сил, да и порадовать его пока нечем.

Проснувшись утром, Джун твердо решила начать новую жизнь. Первым делом надо покончить со статьей. Итак, какие у меня варианты? Можно обманывать себя, делая вид, что из затеи с интервью выйдет нечто путное, а можно взглянуть правде в глаза. Принцы в журналисток не влюбляются.

Алекс презирает бульварную прессу, и для него мой журнал ничуть не лучше дешевого таблоида. Ему вряд ли понравится моя статья – как бы хорошо я ее ни написала, а я буду понапрасну переживать и мучиться?

Вывод – никакую статью я писать не стану.

Да и не смогу! Во-первых, это предательство по отношению к самой себе, вернее, к моим чувствам к Алексу. А во-вторых, нечестно и по отношению к Алексу. Использовать его – и для чего? Чтобы заработать одобрение Стэнли и получить повышение по работе, которое меня больше не прельщает? Ни за что!

Значит, и никакого интервью с Алексом не будет – даже если это поставит под угрозу мою карьеру, а так оно и будет. Стэнли рассчитывает на эксклюзивное интервью, а получит шиш. Вряд ли он такое скушает!.. Кто я? Рядовая журналистка, каких пруд пруди. Пока еще не Дороти Томпсон, у которой, помимо таланта, был еще и муж Синклер Льюис, маститый писатель и первый среди американцев лауреат Нобелевской премии.

Остается сделать выбор: уйти по собственному желанию или подождать, пока уволит босс? Можно быть гордой и уйти добровольно, ну а если быть практичной и дождаться, пока тебя вышвырнут на улицу, получишь выходное пособие, что отнюдь не помешает – ведь предстоит искать новую работу.

И чем же займется безработная журналистка? Впрочем, какая разница! Да лучше мыть машины на бензоколонке, чем писать статьи типа «КАК Я ПЕРЕСПАЛА С ПРИНЦЕМ, или ИСТОРИЯ О РАЗБИТОМ СЕРДЦЕ». Раз все решено, остается соблюсти приличия – позвонить и отменить интервью.

Джун взяла телефонный справочник, сняла трубку, но так и не позвонила. Она не сумела разобрать номер отеля на желтой странице – безудержные слезы застилали ей глаза.

Отменив ланч с Джорджем, Алекс отправился в тренажерный зал и измотал себя до полного изнеможения. Принял душ, оделся и стал ждать.

За час до прихода Джун он предупредил Антуана, чтобы его не отвлекали, и сидел, перебирая в голове все мыслимые и немыслимые вопросы, на которые ему придется давать ответы.

– Скажите, ваше высочество, – сказал Алекс, подражая интонации Джун, – а вы не собираетесь жениться? Ведь Сен-Монту нужен наследник.

На этот вопрос у него ответа не было. Как выяснилось, когда речь заходит о планах на будущее, он становится на удивление косноязычным и не может внятно ответить ни на один вопрос – словно его жизнь висит на волоске и нет нужды строить планы.

Пробило три часа – Джун не пришла.

Странно, она никогда не опаздывала.

В четыре Алекс позвонил ей домой. Дома ее тоже не было – или она не поднимала трубку.

Алекс звонил в половине пятого и ровно в пять, но из трубки неслись заунывные, тревожные гудки. Тогда он достал конверт, на котором она черкнула свой номер, и прочел в левом верхнем углу аккуратно вписанный печатными буквами обратный адрес – адрес Джун: «Сан-Диего, Камино-реаль 24, квартира 7».

Джун собиралась ложиться спать. Расчесала волосы, почистила зубы, надела белую шелковую сорочку и растянулась на прохладной простыне.

Ей не спалось, и, включив телевизор, она какое-то время смотрела, как на экране мелькают картинки, даже не пытаясь вникнуть в суть.

Время шло, а чувство утраты все росло и росло, вытесняя собой все. Джун овладела апатия. Не хотелось ничего делать, не хотелось никого видеть, даже маму с братом…

Внезапно ночную тишину нарушил зуммер домофона. Этого еще только не хватало! Джун представила внизу в вестибюле разъяренного Стэнли с наручниками – прикует ее к столу и заставит писать обещанную статью…

А зуммер все зудел, и Джун, не сразу нажав кнопку домофона, спросила очень сонным голосом, чтобы урезонить ночного гостя:

– Кто там?

– Алекс. Я войду?

Звучит как приказ… Разве можно не впустить принца?!

Алекс – в замшевой куртке, в черных джинсах и в ослепительно белой шелковой сорочке – вошел в крошечную гостиную, освещенную тусклым светом напольной лампы, и огляделся. Диван, обитый гобеленом с геометрическим рисунком, дубовый письменный стол, полки с книгами… Джун пыталась увидеть свое скромное жилище глазами принца. Впрочем, не все ли равно, что он думает о вкусах «карьерной женщины»?

– Почему ты не пришла брать интервью? Запоздало вспомнив, что она в кружевной сорочке, Джун сложила руки на груди.

– А я передумала. Никакой статьи не будет. Какое-то время он молча смотрел на нее, буравя глазами.

– Конечно, надо было позвонить… – начала оправдываться она. – Извини, если я тебя расстроила.

– Расстроила? – переспросил Алекс. – Я тебя не понимаю. Ты что же, ждешь, пока я уеду? А потом состряпаешь что-нибудь без всякого интервью? Ты все-таки согласилась писать книгу?

– Уходи! Ничего я не пишу. И не собираюсь. Ясно? А теперь оставь меня в покое!

– Ну уж нет, Джун! Даже не мечтай. Ты едешь со мной.

– Можно узнать, куда и зачем?

– Осталось спросить, когда и как. Узнаю журналистские штучки!

– А я, может статься, уже не журналистка, хотя тебя это и не касается. Что это ты делаешь?!

Алекс снимал с вешалки ее красный дождевик.

– Достал твой плащ.

– А я никуда не собираюсь!

– Собираешься, поверь мне!

Он набросил плащ на плечи Джун и едва ли не силой засунул руки в рукава.

– Да что ты делаешь? С ума сошел?

– А где твои туфли? Ладно, сам найду.

Он скрылся в спальне и через минуту вернулся с ее парадными черными лодочками на высоком каблуке с тонюсеньким ремешком на щиколотке.

Опустившись на колени, принц собственноручно надел на ее босые ноги туфли, и Джун не знала, что делать – плакать или смеяться.

Схватив на ходу сумочку – Джун даже не была уверена, там ли ключ от квартиры, – Алекс выволок ее за дверь, и они чуть ли не бегом спустились во двор.

На парковке перед домом в лунном свете поблескивал лаком белый лимузин – с наклейкой на заднем бампере.

– А это еще что такое?

Высвободив руку, Джун подошла поближе и прочла надпись: «ДОРОГУ НОВОБРАЧНОЙ!».

– Дорогу новобрачной? И как это понимать?

– Я взял лимузин напрокат. А он только что со свадьбы. Другого – увы! – не оказалось. Так что, если не хочешь сидеть на зернах риса и счищать потом с одежды налипшие конфетти, советую занять место рядом с водителем.

Алекс распахнул дверцу, Джун подошла и заглянула в салон.

– А где же водитель?

– Мадам, он перед вами!

Алекс усадил ее на переднее сиденье, закрыл дверцу и, обойдя машину, сел за руль.

– А ты справишься с этим монстром?

– Надеюсь!

– Алекс, куда ты меня везешь?!

– В романтическое путешествие. – Он загадочно улыбнулся и больше не проронил ни слова.

Алекс вел машину быстрее, чем Джун хотелось бы, но лимузин шел мягко и плавно, уютно шурша шинами. Перед глазами мелькали лишь фары встречных машин, и Джун вскоре задремала.

* * *

– Просыпайся, дорогая!

– Где мы?

– Взгляни сама.

Если это сон, то просыпаться она не намерена. Лимузин остановился у развалюхи-мотеля со знакомым аляповатым рекламным щитом.

– Неужели «Калифорнийский кондор»?!

– Он самый! Я пошел за ключом.

Алекс побежал в контору, а Джун смотрела, как ползут по ветровому стеклу капли дождя, и думала: может, это все-таки сон?

Через минуту Алекс вернулся и, сев за руль, направил лимузин в глубь темной аллеи.

– Зачем ты везешь меня в бунгало, где мы ночевали в ураган?

– Старый разбойник уверил меня, что тот домик занят, но за кругленькую сумму предоставил нам люкс – номер для новобрачных.

– Алекс, ты сошел с ума!

– Пожалуй.

– Зачем мы сюда приехали?

– Я хочу извиниться.

– Ну вот! Дождь пошел сильнее. Выскочив из машины, он распахнул для Джун дверцу. В салоне загорелась лампочка, но даже в ее тусклом свете Джун заметила, что куртка у Алекса мокрая, а в руке у него ключ с деревяшкой размером с кулак вместо брелока и большой пластиковый пакет.

– Осторожно! Ты промочишь ноги!

Взяв в охапку, он понес Джун к бревенчатому домику, над дверью которого приветливо светил фонарь. Каким-то образом Алекс умудрился вставить ключ в скважину и отпереть дверь, не уронив ни Джун, ни пакет.

Шагнув за порог, Алекс щелкнул выключателем, и Джун убедилась, что это действительно номер люкс, правда, в миниатюре. В крошечной гостиной стояли два бамбуковых кресла, а на них – черные подушки, украшенные вышитыми Шелком экзотическими цветами.

Не опуская Джун на пол, Алекс ногой затворил дверь, исхитрившись, задвинул засов и понес ее в спальню.

– Дикая роскошь! – воскликнула Джун.

Кровать висела на медных цепях, а на потолке над ней красовалось зеркало, отражая полинявшее от времени розовое покрывало из шенили.

– Признайся, что такое твое высочество и представить не могло! – с ехидцей заметила Джун, когда Алекс усадил ее на край кровати – ложе тут же закачалось на скрипящих цепях.

– Куда мне! Такое не привидится и в кошмарном сне. – И Алекс расхохотался, глядя, как Джун пытается слезть с кровати.

– Так ты похитил меня и привез среди ночи в это… любовное гнездышко? Хотелось бы узнать, для чего?

– Я же сказал – извиниться.

– За вечеринку? Это ни к чему. Зря мы сюда приехали…

Алекс снял куртку и повесил на спинку стула, а Джун сунула руки в карманы дождевика, всем своим видом давая понять, что задерживаться тут не собирается.

– Вечеринка – самое ничтожное из моих прегрешений. И за нее я уже поплатился, глядя, как ты танцуешь с другими.

Говорил он так грустно, что Джун захотелось обнять его и утешить, но она не решилась – ведь перед ней принц Сен-Монта Александр Луи Франциск. И ночь в дешевом мотеле в их отношениях ничего не изменит.

– Я тебе лгал. Все началось именно здесь. Вот почему я и решил привезти тебя сюда.

Присев на край кровати, он взял Джун за руку и усадил рядом. Кровать закачалась, и оба, не сговариваясь взглянув на потолок, негромко рассмеялись.

– Надеюсь, она еще чуть-чуть продержится, – поменяла тему Джун, пытаясь скрыть свое любопытство и волнение.

– Я приехал в Штаты, чтобы найти себе жену.

– А наш договор…

– Тоже обман. Предлог, чтобы удержать тебя рядом.

– А все женщины, с которыми ты танцевал…

– Кандидатки в невесты. Джордж расстарался для старого приятеля.

– Значит, ты сделал свой выбор.

Как он мог так жестоко со мной обойтись?! И зачем притащил меня сюда – чтобы все это рассказать?

– Сделал, но пока не знаю, согласится ли она.

– Не волнуйся, согласится! Какая женщина не захочет стать принцессой?

– А мне не нужна женщина, которая хочет быть принцессой. Мне нужна женщина, которая меня любит. Только, боюсь, я сам все испортил.

– Алекс, зачем ты привез меня сюда? И зачем мне все это рассказываешь?

На глаза Джун навернулись слезы, но она сдержалась – такого удовольствия она принцу не доставит!

– Я в тебе ошибался. Думал, тебя ничего, кроме продвижения по службе, не интересует.

– Нет, меня интересовал только ты. – Как ни тяжело, подумала Джун, но я должна открыть свои чувства. Другого шанса не представится. – Я просто хотела быть рядом с тобой. Кто она? Кого ты выбрал себе в жены?

– Разве ты не знаешь? – спросил Алекс с таким теплом, что в душе Джун робко шевельнулась надежда.

– Ничего не понимаю… А зачем же понадобилось делать вид, будто мы помолвлены?

– Потому что я хотел этого больше всего на свете. Я сразу в тебя влюбился, но не мог представить журналистку в качестве жены.

– Жены?

– Раньше я не верил в любовь с первого взгляда. Но когда увидел тебя на шоссе под проливным дождем… А может, раньше я вообще не знал, что такое любовь. Ведь уговорил же меня отец искать себе жену, руководствуясь соображениями благополучия нашей страны.

Дотронувшись рукой до ее щеки, Алекс скользнул кончиками пальцев по губам Джун, и она легонько их поцеловала.

– Джун, ты станешь моей женой? – шепнул он.

– Я? Твоей женой?!

Неужели это не сон? Нет, так не бывает!

– Я люблю тебя. Прошу тебя, скажи «да».

– А я люблю тебя, Алекс! Да. Да, да, да!

У нее с ноги упала туфля, и оба рассмеялись легко и беззаботно.

– Хочешь, достану? – вызвался Алекс. В ответ Джун сбросила вторую.