Текст книги "Букет невесты"

Автор книги: Салли Лионс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Салли Лионс
Букет невесты

Пролог

– Дочка, как здоровье Билла?

– Он в отличной форме. На днях выписался из больницы.

– Может, ты меня с ним наконец-то познакомишь? Придете ко мне на ужин, я приготовлю твой любимый салат, испеку пирожные…

– Не надо, мама.

– Джун, детка, если ты боишься, что я начну приставать к нему с расспросами, то, уверяю тебя, у меня и в мыслях нет ничего подобного. Просто жутко любопытно взглянуть на твоего приятеля. Нет, правда, приходите!

– Не обижайся, мамуля, но лучше как-нибудь в другой раз… А если честно, то мы с ним расстались.

– И ты говоришь об этом вот так, между прочим?!

– А разве я говорила тебе, что Билл – любовь всей моей жизни?

– Да нет, просто я подумала, раз вы решили жить вместе, у вас это серьезно…

– Похоже, ты расстроилась куда больше, чем я.

– Понимаешь, детка, меня не оставляет чувство вины.

– Ты-то в чем виновата?

– Боюсь, из-за нашего с отцом разрыва у тебя сложилось не слишком благоприятное представление о семейной жизни.

– Не бери в голову, мама! Впрочем, раз уж ты сама начала… Вот ты винишь во всем себя, а ведь это отец нас бросил!

– Я стараюсь думать обо всем хорошем, что у нас с ним было. И благодарна ему.

– За что же, если не секрет?

– Хотя бы за тебя и твоего брата. Понимаешь, детка, главное при расставании не думать, что ошиблась. Иначе будет трудно жить.

– И он ушел от такой женщины, как ты?!

– Твой отец не создан для семейной жизни. Правда, я поняла это слишком поздно. Знаешь, он мне как-то сказал, что наша с ним любовь была встречей двух совершенно не похожих друг на друга существ…

– Можно подумать, что бывают «совершенно похожие друг на друга существа»!

– Совершенно похожих не бывает, но встретить родственную душу можно. Надо только суметь ее разглядеть.

– А если ошибешься?

– Знаешь, иной раз мне кажется, будто ты мама, а я дочка! А если серьезно, Джун, то теперь мне стало ясно: моя красавица и умница дочь пока еще не знает, что такое любовь.

* * *

«А ЕЩЕ У МЕНЯ ЕСТЬ ЛИМУЗИН».

Покосившись на наклейку на заднем бампере своей видавшей виды малолитражки, Джун Томпсон невесело хмыкнула, вытащила из бензобака заправочный пистолет и с трудом повесила его на колонку: дождь хлестал в лицо, ветер рвал шланг из рук. А неплохо было бы, откинуться на спинку заднего сиденья лимузина и расслабиться, пока шофер под дождем возится со шлангом и крышкой бака, но… с нынешней зарплатой подобная перспектива ей определенно не светит.

Впрочем, мечтать не вредно, ну а пока, невзирая на непогоду, ей пилить и пилить на своей старушке. Шлепая по лужам – все равно ноги уже мокрые, – Джун напрямки понеслась к магазинчику при бензоколонке.

Вот и верь после этого прогнозам погоды: ну прямо потоп, да и только, а ведь уверяли, будто ураган обойдет Калифорнию стороной. Влетев внутрь и захлопнув за собой дверь, Джун остановилась на пороге, стряхнула воду с ярко-красного дождевика и отерла с лица. Хотя машина стояла метрах в десяти от колонки, одежда промокла до нитки.

Надо спешить, пока ураган не разгулялся, подумала она, подошла к кассе и встала за темноволосым плечистым мужчиной в темно-зеленой куртке. Порывшись в сумке, Джун достала кошелек и отсчитала деньги за бензин и только тут заметила, что мужчина не расплачивается, а уткнулся в газету.

Незнакомец с неподдельным интересом изучал первую страницу местной бульварной газетенки с претенциозным названием «Как сообщают …»

– Извините, я спешу, – буркнула Джун, обошла мужчину и искоса бросила на него взгляд выразительные черты, твердый подбородок – как правило, такие типы не упиваются чтением колонок светской хроники.

Вздрогнув и торопливо швырнув газету на стойку, будто его застали за непристойным занятием, мужчина, не поднимая глаз, отошел к автомату с напитками.

В его походке чувствовалось нечто необычное – какая-то не поддающаяся описанию раскованность. Во всяком случае, Джун – правда, она не успела рассмотреть незнакомца как следует – еще ни разу не доводилось встречать столь колоритного любителя желтой прессы.

Вот что значит магия печатного слова! – усмехнулась она про себя, не в силах справиться с любопытством. Да что же он там вычитал?

Не обращая внимания на недовольную мину кассира, Джун пробежала глазами заголовки первой страницы таблоида. История про инопланетную тарелку, приземлившуюся в Нью-Мексико, вряд ли его так захватила бы. Ага, наверное, вот что: «ПРИНЦ АЛЕКС БЕЗУТЕШЕН – НЕВЕСТА ПРОМЕНЯЛА ЕГО НА БОКСЕРА».

«Пэтси Понкеведж, троюродная сестра принца Алекса и, по слухам, одна из наиболее вероятных кандидаток в невесты наследника престола, повергла в шок семью и близких, сбежав из дому с восходящей звездой бразильского бокса Хуаном Санчесом.

Как нам стало известно из достоверных источников, убитый горем принц княжества Сен-Монт Александр отправился в турне по Соединенным Штатам на поиски очередной невесты. Интересно, кому же посчастливится занять место ветреной красавицы Пэтси?»

На фотографии под аршинным заголовком – коварная Пэтси, припавшая в экстазе к плечу гориллоподобного монстра в куртке из змеиной кожи, а под снимком: «Подробности на девятой странице». Джун не стала вникать в леденящие душу подробности: скандал в благородном семействе смаковался на страницах желтой прессы не первую неделю.

Вот она обязательно напишет о принце классную статью! Дело за малым: разыскать его и уговорить дать ей интервью.

Джун работала репортером в ежемесячном журнале «Мир звезд», который – чего греха таить! – хотя и выходил на мелованной бумаге, по сути мало чем отличался от таблоида: оба издания гонялись за дешевыми сенсациями, подчас не брезгуя и дезинформацией. Словом, пока гордиться ей особенно нечем, но, если удастся разыскать принца Алекса, в ее жизни все может измениться.

Если Джун уговорит принца дать ей эксклюзивное интервью, вдруг повезет и она найдет себе работу в каком-нибудь серьезном издании? С лимузином и с личным шофером, конечно, придется повременить, но хотя бы редактор не станет заставлять ее писать об очередном запое рок-звезды и «творческом» кризисе супермодели.

В первую очередь нужно разыскать принца. Джун надеялась перехватить его в Салинасе, где, по слухам, принц Алекс, большой ценитель и знаток вин, собирался остановиться по дороге в Сан-Франциско, Во всяком случае, редактор посчитал, что слухи эти не лишены оснований, идея Джун с интервью ему понравилась, и он согласился оплатить дорожные расходы.

Нахлобучив капюшон, Джун нырнула в пелену дождя и бегом вернулась в машину. Хорошо бы переждать грозу в каком-нибудь уютном мотеле, но надо спешить: если она не застанет принца в Салинасе, прорваться к нему в отеле в Сан-Франциско удастся навряд ли.

Дождь молотил по крыше, заливал ветровое стекло – словно машину окатывали из гигантского брандспойта – и дворники не справлялись. Джун выехала на шоссе и, не теряя времени, принялась репетировать вслух:

– Ваше высочество, если вы расскажете благожелательному репортеру, как обстоят дела на самом деле, это поможет положить конец нелепым слухам.

Однако репетицию пришлось отложить: задние фонари идущего впереди автомобиля растворились за стеной дождя Джун сбросила скорость до предела и поползла, взвешивая в уме мрачную перспективу: «поцеловать» машину, идущую впереди, или получить в зад от следующей за ней.

Скоро впереди показались перекресток со светофором и полицейский в плащ-палатке, направлявший все машины направо. Опустив боковое стекло, Джун крикнула сквозь шум дождя и ветра:

– Что случилось?

– Шоссе затопило. Не задерживайте движение, мэм, сворачивайте направо! – раздраженно рявкнул коп, и Джун показалось, что он вот-вот пнет ее машину, чтобы не мешалась под ногами.

Джун послушно свернула направо вслед за тускло мерцающей в серой мгле змейкой габаритных фонарей, надеясь, что водитель идущей впереди машины знает объездную дорогу на север. Как истинная представительница слабой половины человечества Джун страдала пространственным кретинизмом и понятия не имела, в каком направлении нужно ехать, а остановиться, чтобы свериться с картой, было негде.

Постепенно поток машин растворился в пелене дождя и впереди больше не маячили ставшие родными чьи-то габаритные огни, а может, так даже спокойнее – ползи себе потихоньку и обгонять никого не надо.

Внезапно слева неслышно промелькнула большая черная тень, обдав малолитражку Джун фонтаном воды. От неожиданности Джун выпустила руль, машину повело вправо, впереди, словно ниоткуда вспыхнули зловеще яркие задние фонари седана – и переднее правое колесо малолитражки соскользнуло с размокшей обочины.

– Этого еще только не хватало – Алекс заметил, что машина, которую он обошел, съехала на обочину и вот-вот скатится в кювет.

Резко затормозив, он включил аварийные огни и, не рискуя съезжать на узкую обочину, вылез из седана. К счастью, ничего страшного не случилось: ведущий мост застрял в грязи, водитель цел и невредим, но ведь не оставлять же бедолагу одного на дороге в такую непогоду!

Черт! Надо было держать дистанцию, а не глазеть на дурацкую наклейку… Кто мог знать, что малолитражка ползет по шоссе как черепаха? Пришлось обойти, чудом не врезался!

Что за идиотская мода у американцев – клеить все подряд на бампер! Ведь это надо додуматься: «А ЕЩЕ У МЕНЯ ЕСТЬ ЛИМУЗИН»!

Хорошенькое начало путешествия! Эта наклейка запомнится мне надолго: придется теперь задержаться, ничего не поделаешь… Хотя па сравнению с выходкой Пэтси это сущие пустяки. Да, услужила сестричка, нечего сказать… Впрочем, что от нее ждать? Она всегда была взбалмошной. Алекс вспомнил, как они в детстве играли на пляже и Пэтси швырнула ему в лицо пригоршню песка. Мать Пэтси, приходившаяся ему двоюродной теткой со стороны матери, всегда была слишком занята собственной персоной, чтобы заниматься воспитанием дочери, – не в пример его родителям, которые безмерно любили сына, но были строги с ним. Алекс до сих пор переживал смерть матери: она погибла семь лет назад в автокатастрофе, когда ему исполнилось двадцать пять. Отец так и не женился во второй раз, хотя, пожалуй, лучше бы женился, а не уговаривал сына обзавестись женой и детьми.

Алекс подошел к малолитражке и хотел предложить помощь, но не успел и рта открыть.

– Полюбуйтесь, что вы натворили! Вот кретин! Столкнул меня с дороги! – выпалила, выскочив из машины, молодая женщина и гневно вперилась в безнадежно застрявшие в грязи колеса.

Спокойствие и достоинство – лучший способ защиты, думал Алекс, молча выслушивая возмущенный монолог незнакомки в ярко-красном дождевике.

Какое красивое лицо… Собранные на затылке мокрые волосы открывали его полностью: изящный овал лица, выразительный взмах бровей, правильный нос – прямой и тонкий, именно нос, а не излюбленный американский чуть вздернутый носик, – словом, в этом лице чувствовалась природная красота, которая не нуждается в косметических ухищрениях.

Когда незнакомка подошла поближе, чтобы излить свой гнев – а может, испуг? – Алекс разглядел, какие у нее глаза – карие, опушенные длинными ресницами, – и обратил внимание на губы: полные, особенно нижняя, словно созданные для поцелуев.

И для ругани, про себя усмехнулся он, а жаль, на редкость привлекательная молодая леди…

– Какая незадача, что сегодня вы оставили другую машину дома, – мягко заметил он, воспользовавшись паузой в бурном монологе.

– Что?!

– Я имею в виду ваш лимузин.

– А вы что, ехали так близко, что умудрились прочитать наклейку у меня на бампере?

– Люблю удачные шутки, – уклонился он от ответа, давая ей понять, что оценил комизм ситуации, и тут же удивился, почему для него важно ее мнение. – Чем могу помочь?

– Помогите вытолкнуть машину.

Он обошел малолитражку, делая вид, что прикидывает, как бы это сделать, хотя не сомневался – ничего не выйдет.

– Боюсь, без техпомощи вам не обойтись.

– Я с удовольствием подвезу вас до ближайшего автомата.

– Отлично! Или я торчу здесь и смотрю, как моя машина утопает в грязи, или сажусь в машину к первому встречному.

Вид у нее был такой несчастный, что Алекс тут же простил ей дурацкую наклейку, из-за которой все случилось, но не забыл, что прекрасная незнакомка обозвала его кретином.

– Давайте знакомится. Алекс Франциск. – представился он и протянул ей мокрую от дождя руку – американцы ведь любят рукопожатия.

Женщина молча смотрела на него во все глаза – он понял, что его узнали. Черт! Надо было назваться любым вымышленным именем, ну кто меня тянул за язык!

– Алекс, то есть Александр – недоверчиво спросила она.

Он едва заметно кивнул, недоумевая, почему она даже не пытается прикрыть лицо от дождя. Он не мог представить ни одну из знакомых женщин, которая стояла бы под проливным дождем, нимало не заботясь о том, как при этом выглядит. Одно из двух: либо незнакомка осознает, насколько хороша при любых обстоятельствах, либо полностью лишена тщеславия. Однако выяснять, как именно обстоят дела, сейчас не время и не место.

Неужели это принц?

Ну конечно это он, но ведь в жизни так не бывает!

– Вы Александр Луи Франциск, принц княжества Сен-Монт?

– А если я и в самом деле принц, – сказал он с чуть заметным акцентом, – не соблаговолите ли вы сесть ко мне в машину и прекратить этот глупый разговор под проливным дождем?

– Кем бы вы ни были, выбора у меня все равно нет.

– Решайтесь, пока в мою машину никто не врезался. Кстати, я взял ее напрокат.

Все еще не в силах поверить, что это ей не снится, Джун позволила взять себя за руку и послушно пошла за ним к горящим неподалеку габаритным огням седана. Алекс ее чуть ли не тащил, и она с трудом поспевала за его широкими шагами.

Принц Алекс!

Загляделся на наклейку у нее на бампере и столкнул ее с дороги… А теперь выступает в роли спасителя, если можно так выразиться. – Постойте! Я забыла в машине сумочку! Джун выдернула руку из его ладони, на ходу удивилась, как приятно прикосновение его теплых пальцев, и побежала к своей машине. А вдруг уедет? – проснулся в ней репортер, и, схватив сумочку и рюкзачок с фотоаппаратом и диктофоном, она заперла машину и бегом вернулась назад.

Не обращая внимания на ливень, принц галантно распахнул перед ней дверцу седана. Джун выдавила «спасибо» – от волнения ее била дрожь, даже зубы стучали.

– Вы простыли? – участливо осведомился он, садясь за руль.

– Нет, Просто не по себе: ведь по вашей милости я чуть не попала в аварию.

Зачем же так грубо! – запоздало одернула себя Джун. Ну и ладно, а то еще решит, будто я лишилась дара речи от счастья, что сижу с ним в одной машине.

Джун работала в журнале шестой год, и ей доводилось брать интервью у многих знаменитостей, но принца среди них еще не было. Она злилась на охватившее ее волнение и убеждала себя, все дело в том, что на это интервью я возлагаю большие надежды. А в жизни принц намного лучше, чем на фотографиях! – промелькнула неуместная мысль. Хотя у него и не достало ума держать дистанцию, надо признать – внешне он просто неотразим.

– Вы не посмотрите по карте, где бы нам остановиться? – спросил он. – Ветер усиливается.

– А по прогнозу на сегодня обещаны временные осадки.

– Как говорится, нет ничего постояннее временного.

– Знаете, есть хохма: синоптики никогда не ошибаются… – Джун на мгновение стиснула зубы, чтобы унять дрожь, – они только путают время и место.

Принц рассмеялся, и, судя по всему, от души. Джун хотела продолжить безопасную метеорологическую тему – чтобы выиграть время и окончательно собраться с мыслями, но внезапно Алекс спросил:

– А как вы меня узнали? До недавнего времени я носил бороду.

После минутного замешательства Джун решила, что обманывать его не стоит: в конце концов, она работает не в дешевом таблоиде, а в журнале – пусть и не в самом респектабельном.

– Года три-четыре назад бороды у вас не было.

– Верно, только откуда вам это известно? – Голос у него стал суше и, показалось Джун, даже акцент усилился.

– Если честно, сэр… Кстати, как мне к вам обращаться? Ваше высочество?

– Можно Алекс. Если только вы не из племени шакалов, которые предпочитают называть себя репортерами.

– Ваше высочество… – смиренно пролепетала Джун, лихорадочно соображая, как бы расположить принца к себе, не падая ниц и не целуя край его одежды.

– Значит, вы репортер. Да, путешествие не задалось… – Он вздохнул. – Час от часу не легче. – Между прочим, я работаю в солидном журнале, а не в каком-нибудь низкопробном таблоиде, вроде того, что вы читали на бензоколонке, – с достоинством сообщила Джун. – Надеюсь, я напишу о вас серьезную статью, которая положит конец всяческим слухам и домыслам.

– Надеяться вы можете, на что вам будет угодно. Однако это вовсе не означает, что вам это удастся, – сухо возразил он. – Во всяком случае, я вам в ваших устремлениях содействовать, не намерен. Как только найду телефон, наше знакомство будет окончено.

– Значит, поговорить с репортером из солидного журнала вы себе позволить не можете, а читать «Как сообщают…», даже не удосужившись купить газету, можете?

Джун понимала, что таким образом лишь восстанавливает принца против себя, но не могла спокойно выслушивать, как он поносит журналистскую братию.

– Уверяю вас, это не в моих правилах. Просто на сей раз у меня были на то веские причины.

– Охотно вам верю. Некоторые получают удовольствие, видя свое имя на страницах газеты, а мы оба знаем, что ваше имя частенько мелькает в заголовках.

– В жизни не слышал ничего абсурднее! Впрочем, чему тут удивляться? Журналисты горазды делать скоропалительные выводы. Кстати, в пылу полемики вы не пропустите телефон-автомат? Нет? Впрочем, это уже неважно – судя по указателю скоро будет мотель. Вот оттуда и позвоните.

– Ну а все-таки признайтесь, ваше высочество, что вас так заинтересовало, в той газетенке? – упорствовала Джун. – И зачем же всех стричь под одну гребенку?

– Коль скоро я не удовлетворил ваше любопытство в первый раз, стоит ли так упорствовать? Ведь таким образом, мисс…

– Джун. Джун Томпсон. Коль скоро вы собрались меня унизить, для начала вам придется признать, что я тоже человек и у меня есть имя.

– Мисс Томпсон, а вы отдаете себе отчет, сколько горя приносит людям ваша профессия? Да из-за назойливых папарацци и докучливых репортеров я не могу вести нормальный образ жизни.

– Разве у принца может быть нормальный образ жизни?

– Вы правы, не может! – устало согласился он, свернул с дороги и затормозил у приземистого домика с облупившейся краской под неоновой вывеской «МОТЕЛЬ».

– Добро пожаловать в мотель «Калифорнийский кондор», – прочла вслух Джун на аляповатом рекламном щите. – Уютные бунгало на двоих. Круглосуточно.

По обе стороны покрытой гравием подъездной аллеи виднелись неказистые домики – под стать офису облупившиеся и такие маленькие, что в голову закрадывалось сомнение: а влезет ли туда двуспальная кровать?

– Пожалуй, я зайду с вами. Дождусь, пока приедет техпомощь.

Джун хотела было съязвить – мол, сие заведение не достойно особы голубых кровей, – но промолчала: пока остается хотя бы ничтожный шанс взять у принца Алекса интервью, стоит прикусить язычок.

Устроит ли редактора статья о том, как принц столкнул ее малолитражку с дороги, пытаясь прочесть наклейку на заднем бампере, после чего отказался дать ей интервью? Вряд ли. Неплохо бы присовокупить пару-другую фактов из жизни принца, а то недолго опуститься до уровня «Как сообщают…».

В офисе никого не было. Алекс подошел к конторке и нетерпеливо нажал на кнопку вызова. Интересно, кого и откуда он вознамерился вызвать звонком в пустой однокомнатной каморке? – подумала Джун и, углядев на столике за конторкой телефон, сказала:

– Попробую вызвать техпомощь. – И решительно шагнула на чужую территорию.

– Может, стоит спросить разрешения? – заметил Алекс.

– Да я всего на одну минуту и по местному номеру.

– Ишь чего удумала! – раздался за спиной скрипучий голос.

Джун от неожиданности вздрогнула, а Алекс чуть заметно усмехнулся. В дверях стоял старик в старомодном клетчатом дождевике.

– Я вам заплачу! – с готовностью выпалила Джун. – Мне нужно вызвать техпомощь. Чтобы вытащить мою машину. Она застряла на обочине.

– Да ты что, рехнулась? Куда тебя понесло в такую непогоду! Больно надо кому тащить из грязи твою тачку…

– Говорили, ураган пройдет стороной.

– Видать, ураган тот прогноз не слыхал.

– Может, стоит вызвать мастера с ближайшей станции техобслуживания? – вмешался в разговор Алекс. – Я бы щедро заплатил ему за услуги.

– Это можно. Выходи за дверь и ори сколько влезет. Вдруг кто услышит… А телефон не работает. И света тоже нету. Так что, если у вас двоих есть на примете место, где притулиться, нечего тут понапрасну лясы точить.

– Такого места у нас нет, – ответил за обоих Алекс. – Придется ехать дальше.

– Не советую, мистер. Я только что из города. Воды на улицах по колено, кругом оборванные провода. До города рукой подать, а я насилу дотащился – на дорогу упало дерево, пришлось давать кругаля.

– Я так понял, вы предлагаете нам снять у вас два домика? – не без ехидства осведомился Алекс.

– Двух свободных у меня нету. Остался один, последний. Двести баксов за ночь. Уговаривать не стану.

– Уговаривать нас не надо, а расценки у вас… – Джун постучала пальцем по замурзанной картонке, приклеенной скотчем к конторке, – тридцать три доллара за ночь. На ночь оставаться мы не собираемся, нам всего на пару часов… пока не утихнет ураган.

– Это расценки в хорошую погоду, а в ураган тариф другой. Две сотни.

– Мы согласны. – Алекс достал чековую книжку.

– Чеки не берем. Только наличные.

Старик смачно сглотнул, кадык на тощей морщинистой шее дернулся вверх-вниз, и Джун подумала: вот он, его звездный час!

– Но это же чек швейцарского банка, – пытался возражать Алекс. – У него отделения по всему миру!

– Уж не знаю, как там во всем мире, а мы тут чеки не берем. Ну ладно, раз уж телевизор не работает, комиссионные с вас брать не стану.

– Какая– щедрость! – Алекс выпотрошил бумажник и принялся отсчитывать не привычные для него доллары. – Двадцать, сорок… И вот еще три по одному. Сорок три доллара. Больше у меня нет, это и так на десять долларов больше, чем вы берете за ночь.

– Плохо дело… – Старик сокрушенно покачал головой. – Плохо ваше дело, у меня-то все в порядочке. Новое шоссе перекрыли, все ломят в объезд, по старому, так что домики мои долго пустовать не будут.

– Подождите, я взгляну, сколько у меня с собой, – неохотно предложила Джун, в глубине души кипя от гнева на старого сквалыгу.

Перед отъездом она получила жалованье и, как и любой хороший репортер, прихватила с собой деньжат на всякий пожарный случай. Принц хмурился, молча наблюдая, как она отсчитывает недостающие доллары.

– Вас смущает, что платит женщина? – вполголоса полюбопытствовала она, пользуясь удобным моментом.

– Отнюдь.

Их глаза встретились – и Джун затрепетала. Она не успела согреться, но от взгляда Алекса по телу разлилось живительное тепло. Глаза – цвета шоколада, почти черные на фоне белков, с едва различимыми зрачками – казались бездонными, а нависавшие над ними соболиные брови подчеркивали пронзительность взгляда, Джун поспешила отвести глаза.

Старик пересчитал деньги и с нескрываемым удовольствием отправил их в карман дождевика.

– Вам повезло. Счастливое число. Номер семь, – объявил он, брякнув ключом по стайке. Вместо брелока на кольце висела внушительного размера деревянная груша. – Это чтобы вы, часом, не прихватили ключ с собой по ошибке. Залог за ключ – два бакса. Сдадите ключик – получите назад денежки.

– Нет, это уже слишком! – возмутился принц. – Вы и так нас обобрали.

– Получите залог за ключ. – Джун смиренно выложила еще два доллара, обдумывая заголовок разоблачительной статьи, например – «РАЗБОЙНИК С ОБЪЕЗДНОЙ ДОРОГИ».

– А фонарь напрокат взять не желаете? Света нету.

На этот раз не выдержала Джун.

– За две сотни баксов прикажете сидеть в потемках?!

– Могу предложить керосиновую лампу. Поди, вы, городские, этакой штуки отродясь не видали, но ее любой дурак запалить сможет. – Старик извлек из-под прилавка допотопную керосиновую лампу. – Сперва снимаешь стекло. Потом подымаешь фитилек вот этой вот ручкой и зажигаешь. Коробок спичек я вам дам. Ну а потом ставь стекло на место – и хоть книжку читай!

– Сколько? – обреченно спросил Алекс.

– Всего три бакса – за керосин и эту, ну как ее, мортизацию.

За прокат лампы Джун пришлось отдать все четвертаки, припасенные для телефонов-автоматов.

– Расчетный час в полдень. Надумаете остаться еще на денек, скажите мне загодя.

Алекс издал горловой звук, который несколько напугал Джун, но не произвел ни малейшего впечатления на хозяина мотеля – старику было неведомо, что его заведение осчастливил своим присутствием принц крови.

– Мы побудем здесь часа два-три, – не слишком уверенно сказала Джун.

Неужели принц будет столь неучтив, что откажет мне в интервью – ведь львиную долю за номер заплатила я!

– Должен признать, из-за этой вашей наклейки я совершенно не держал дистанцию, – говорил Алекс, открывая дверь в бунгало. – А вы еле-еле ползли, – добавил он с досадой. – Расходы за номер и услуги техпомощи я вам возмещу, однако не надейтесь, что вам удастся воспользоваться случаем и принудить меня дать интервью. Я всегда возвращаю долги, но расплачиваться душевным стриптизом не намерен.

Войдя внутрь, он обреченно осмотрелся. Ему еще не доводилось останавливаться в подобных «апартаментах» – каморка с подслеповатыми оконцами была сплошь обита сучковатой сосновой вагонкой, покрытой жирным слоем олифы. Алекс поставил керосиновую лампу на щербатый комод и подумал: может, оставить женщину здесь, а самому переждать ураган в седане?

– А я не собираюсь вас принуждать, – с обидой парировала Джун. – Просто подумала, раз уж мы тут застряли, могли бы и… побеседовать.

– И вы поклянетесь, что ни одно слово из нашей с вами беседы не попадет в прессу? – с вызовом спросил он, удивляясь тому, какое удовольствие ему доставляет словесная пикировка с этой привлекательной репортершей.

– Давайте, чтобы убить время, во что-нибудь поиграем? Например, в двадцать вопросов, – робко предложила Джун, все еще держа в руках сумочку и рюкзак с аппаратурой – словно не знала, куда их девать.

– Положите сумку на комод, – распорядился Алекс и, взяв у нее из рук рюкзак, отодвинул лампу в сторону. – Может, рискнем зажечь эту штуку?

– Пожалуй. Все лучше, чем сидеть в потемках. А ветер-то как завывает… – Она огляделась, словно прикидывая, выдержат ли стены шквал дождя и ветра.

– Будем надеяться, что тут в глубинке ветер потише, чем на побережье, – ободряющим тоном заметил принц, хотя сам не был в этом уверен: в ураган он попал впервые.

– Пойду посмотрю, есть ли в ванной полотенца. Хочется поскорее обсохнуть. – Джун сняла мокрый дождевик и повесила на одну из трех металлических распялок на вешалке за дверью.

Алекс невольно задержал дыхание: коричневый топ плотно облегал высокую грудь и тонкую талию Джун, на шее поблескивал медальон на золотой цепочке. Наверное, с фотографией любимого, предположил он и почему-то почувствовал укол ревности. Женщина с такой внешностью не может быть одинокой.

Когда Джун входила в ванную комнату, он рассмотрел ее ноги – длинные и стройные, с изящными лодыжками. Просторные замшевые шорты не могли скрыть чувственный изгиб бедер. А кожа – нежная и гладкая, с легким загаром цвета меда – так и приковывала взгляд.

Она подняла руку повернуть дверную рукоятку, и Алекс обратил внимание на тонкое запястье с золотыми часиками и на длинные пальцы с ухоженными ногтями.

– Пойду высушу волосы, – сказала Джун. – Я ненадолго.

– Похоже, спешить нам некуда. Ураган только начинается.

– Возликуйте! Здесь есть полотенца, – сообщила она, заглянув в ванную, вошла туда и через миг в проеме показалась рука с полотенцем. – Могу поделиться.

– Спасибо, не откажусь.

Интересно, какого цвета у нее волосы, когда сухие? – пришло Алексу в голову, и он представил, как они шелковым водопадом струятся по плечам Джун. Он снял с ее руки полотенце и, едва закрылась дверь, подумал: скорее бы она вышла!

Ну что за бредовые мысли! Как бы чертовски соблазнительна ни была эта женщина, я не должен думать о ней. Для меня она прежде всего журналистка. Могу представить, какую бы статейку она настрочила, если бы ласками сумела разговорить меня по душам. Не отклонись я от маршрута, не сидел бы теперь в этой дыре! Ведь не в первый раз в Америке, а тут никогда без приключений не обходится.

Мать Алекса была американкой, и он с самого детства приезжал в Штаты в гости к родным. История любви его родителей напоминала старую добрую сказку: юный принц с первого взгляда влюбился в красавицу-простолюдинку.

Алекс внезапно почувствовал, что продрог до костей. Куртку хоть выжимай – вопреки ярлыку она воду не отталкивала, а отлично впитывала, мокрые брюки облипали ноги.

* * *

Весь его багаж был в отеле в Пасифик-Гров, а одежда – тщательно вычищенная и отутюженная камердинером – висела в гардеробной номера люкс. Надо было ехать прямиком в Салинас, так нет же решил повидать давнишнюю приятельницу, модель, которую пригласили на пробы в Голливуд, а по дороге умудрился попасть в переделку, достойную сериала для домохозяек. Тут тебе и ураган, и авария, и принц, и красотка-журналистка в малолитражке с дурацкой наклейкой.

С каким удовольствием я взял бы напрокат лимузин и отправил ее куда подальше! Однако придется посидеть в этой дыре, а для начала не мешает как следует просохнуть.

Оглянувшись на затворенную дверь ванной, Алекс вздохнул и начал снимать мокрую одежду.

Джун не спешила выходить из ванной, вернее, если быть до конца откровенной, ей не терпелось вернуться к принцу, только она никак не могла придумать, каким образом уговорить его дать ей интервью. В нем ощущалась внутренняя сила и уверенность в себе, а лицо… словно высечено из мрамора – чистый лоб, высокие скулы, твердый подбородок с ямочкой и резко очерченные полные губы. По телу Джун прошла дрожь, и она снова принялась растирать руки полотенцем, убеждая себя в том, что никак не может согреться.

За пять лет журналистской работы Джун пришлось общаться с сотнями мужчин: не единожды ей предлагали руку и сердце рок-звезды, щипали за мягкие места продюсеры, но никогда еще ни один мужчина, у которого она брала интервью, не вызывал в ней подобных чувств.

Я не имею права думать о принце как о мужчине, сказала себе Джун. Это командировка, а не романтическое путешествие. Как профессионал я не могу допустить, чтобы принц Алекс сломил мою броню – впрочем, с чего я взяла, что интересую его как женщина? Скромнее надо быть: ведь я не супермодель и не богатая наследница.