Текст книги "Не заключайте сделку с дьяволом"
Автор книги: Сабрина Джеффрис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 19 страниц)
И она была права: это означало бы конец школы.
Не бывать этому! Люси не могла стоять в сторонке, наблюдая, как разрушается все, что создавала миссис Харрис. Школа значила слишком много для слишком многих, включая Люси. Она не позволит, чтобы это сошло с рук сеньору Монтальво. Люси устала от того, что мужчины попирают ее интересы.
Так или иначе она покажет этому самоуверенному чародею, что ему не удастся превратить Рокхерст в сад развлечений. А потом, когда Люси спасет школу, Питеру придется взять назад свои слова о том, что она безответственная сорвиголова. Вот увидите, она этого добьется!
Глава 2
Дорогой кузен!
Произошла катастрофа. Этот вероломный мистер Притчард планирует продать Рокхерст фокуснику, о котором пишут газеты и который подыскивает участок для увеселительного сада! Вы должны остановить его, Сейчас именно такой момент, когда вы можете показать себя. Боюсь, что в противном случае наша школа обречена.
Ваш возмущенный друг Шарлотта.
Все еще сжимая в руке туфельки, Диего Монтальво в раздражении вошел в Рокхерст, проследовав мимо только что нанятых слуг. Прошло полжизни с тех пор, как он жил в таком большом доме, и Диего уже успел забыть, сколько трудов требуется для того, чтобы содержать даже такой захудалый дом, как этот. Конечно, он уже уедет к тому времени, как его дела здесь станут слишком обременительными… или дорогостоящими.
От этой мысли Диего поморщился. Dios mio[3]3
Боже мой (исп.).
[Закрыть], ему надоело вечно переезжать с места на место, перетаскивая за собой пожитки. Он надеялся к этому времени осесть где-нибудь на одном месте. Иногда ему казалось, что он совсем близок к решению вернуть Арболеду, свое фамильное поместье. Диего как наяву видел его виноградники и ощущал на своих щеках прохладный ветерок с гор.
Но всегда возникает какое-то препятствие – если не деньги, то что-нибудь другое. Жизнь имеет обыкновение кусать человека за заднее место тогда, когда он меньше всего этого ожидает.
Но только не на сей раз. Уж он постарается, чтобы такого не случилось.
Войдя в хозяйскую спальню, Диего Монтальво увидел Гаспара, своего стареющего наставника, который шишковатыми, искривленными артритом пальцами доставал из дорожного сундука повседневную одежду Диего.
– Оставь это, – сказал Диего, знавший, что даже это простое занятие вызывает у Гаспара боль. – Я могу прекрасно сделать это сам.
– Если я не буду этого делать, – сказал в ответ Гаспар, – то слуги заподозрят, что я не тот, за кого себя выдаю. А ты знаешь, как болтливы слуги.
Скрипнув зубами, Диего бросил на кровать туфельки.
– Мне ли этого не знать?
Во время продолжительной поездки по Англии Гаспар предпочел играть роль его слуги, потому что это давало ему дополнительную возможность собирать информацию среди обслуживающего персонала домов, которые их интересовали. И все же Диего не нравилось, что старик был вынужден играть столь унизительную роль.
Гаспар был талантливым иллюзионистом, пока несколько лет назад его не одолел артрит, заставивший, отказаться от профессии. К счастью, к тому времени он уже начал обучать своему искусству Диего. Диего заменил ему семью, поскольку у Гаспара не было ни жены, ни детей, ни других родственников.
Как и у самого Диего.
Он даже содрогнулся. «Нет, я не хочу такой доли». Он не был предназначен для кочевой жизни фокусника-гастролера. Его родители пришли бы в ужас, узнав, кем стал их единственный сын. После всех их жертв это казалось издевательством.
Диего растили для лучшей доли, и, как только они отыщут внучку маркиза де Парамы, он вновь вернет себе то что принадлежит ему по рождению. Тогда он сможет выполнить данную отцу клятву вернуть Арболеду и восстановить доброе имя и положение его семьи. А у Гаспара будет уютное место, где старик сможет спокойно доживать свои дни. Возможно, Диего даже женится и заведет семью. Но не раньше, чем покончит с кочевой жизнью.
Взяв шарик из слоновой кости, с помощью которого тренировал пальцы, Диего подошел к окну и окинул взглядом соседнюю территорию. Он заметил двух женщин, разговаривающих на ступеньках перед входом, и сердце его учащенно забилось.
Да, ему давно пора жениться. Ему нужна своя женщина. Иначе почему же он так реагирует на красивую молодую особу, стоявшую внизу?
Другая женщина его не интересовала. Диего предположил, что это была «рыжеволосая мегера, которой принадлежит школа», как описал ее Притчард. Но сеньорита Учительница…
Диего стало жарко, когда он вспомнил, как девушка лежала, распростертая на ложе из лепестков вишни. Эту картину он едва ли скоро забудет. Красивая грудь вздымалась и опускалась при каждом вздохе, черные волосы веером раскинулись вокруг головы – такая картина способна зажечь кровь любого мужчины.
Она улыбалась во сне, и ее сочные губки раскрылись так соблазнительно, что Диего чуть было не решился сыграть роль принца, который разбудил поцелуем Спящую красавицу.
Надо было сделать это. Возможно, она дала бы ему пощечину, но оно того стоило, потому что, когда девушка открыла красивые светло-карие глаза, в их взгляде не было ни враждебности, ни страха.
Но все очень быстро изменилось.
Даже сейчас сеньорита Учительница выглядела весьма воинственно. Сунув под локоть газету, она взглянула на его окно. Хотя солнечные лучи, отражаясь от стекла, не позволяли его увидеть, Диего машинально отскочил от окна.
Черт возьми, трудно поверить, но эта девчонка его волновала.
Однако сам Диего не вызвал в ней ни малейшего интереса. Диего тысячу раз использовал трюк с «визитной карточкой из-за уха», который неизменно забавлял леди и приводил в хорошее настроение. Почему же с ней этот трюк не сработал?
«Я понимаю, когда мужчина пытается обольстить меня сладкими речами для собственных целей».
Диего скорчил гримасу. Она видела его насквозь. Женщинам это редко удавалось. Его раздражало, что какая-то двадцатиоднолетняя учительница запросто прочла его мысли. Раздражало и интриговало. Ему редко встречались столь проницательные женщины.
Ероша усы, Диего стал наблюдать, как она указала рукой в сторону Рокхерста. Возможно, она жаловалась на несоблюдение им правил приличия.
Эта высокомерная особа привела в пример англичан как эталон приличного поведения. Подобно большинству английских леди, она не имела понятия о том, каковы на самом деле ее соотечественники, когда сбрасывают маски.
– Ну, – спросил Гаспар, – что произошло со служанкой, которую мы видели из окна? И откуда у тебя взялись дамские туфельки?
– Оказывается, она не служанка, а учительница.
– В таком случае она нам не нужна, – решительно заявил Гаспар.
– Позволь с тобой не согласиться. Нам нужен внутренний источник информации, – сказал Диего.
Бросив на кровать тренировочный шарик, Диего достал миниатюру, которую дал ему маркиз, и вгляделся в спокойное лицо красивой молодой испанки, одетой по моде далеких лет. Гаспар выругался.
– Внучка дона Карлоса, видишь ли, вполне может быть похожа не на мать, могла уродиться в отца, но его портрета у нас нет.
– Или – еще того хуже – она в дедушку.
Они рассмеялись. Раскосые глаза, шишковатый широкий нос и вывороченные губы придавали дону Карлосу сходство с тяжелобольной жабой. Диего всегда удивляло, как этот богатый старый гранд мог произвести на свет такое красивое создание, как донья Каталина.
– В отца ли она удалась или в мать, это не имеет значения, – сказал он, – ведь оба они испанцы. Девушка наверняка будет выделяться среди этих бесцветных англичан.
– He все испанцы выглядят как испанцы. Разыскивая ее, лучше не полагаться на общепринятый образ, – сказал Гаспар, развешивая на плечиках одну из сорочек Диего. – Словам учительницы я тоже не стал бы доверять. Учителя обязаны не говорить лишнего. А вот слуг можно подкупить и заставить разговориться.
– Отлично, – раздраженно сказал Диего. – Если ты считаешь, что это лучше, устанавливай контакт с какой-нибудь служанкой. Что касается меня, то я намерен поработать с учительницей.
Они с Гаспаром довели до совершенства свои методы за два месяца поездок по Британии якобы в поисках участка, пригодного для строительства увеселительного сада. Во-первых, они нашли дочь следующего в их списке солдата, который служил в Гибралтаре. Потом они собрали об этой женщине всю информацию, какую смогли получить от слуг и знакомых. И наконец, внедрились в круг самых близких друзей этой леди, чтобы выяснить, та ли это женщина, которую они ищут.
Дело осложнялось тем, что маркиз дал им очень мало исходной информации. Он сказал лишь, что нянюшка его внучки пятнадцать лет назад сбежала с солдатом Сорок второго полка, украв его четырехлетнюю внучку. У него не было даже имени солдата, только весьма схематичное описание внешности нянюшки. Он вообще лишь недавно узнал, что любовником нянюшки был английский солдат.
Диего и Гаспар тщательно составили список возможных имен. В биографиях четырех женщин, в отношении которых они уже провели расследование, отсутствовали необходимые факты. Их источники сообщили, что дочь следующего в их списке солдата предположительно учится в школе для молодых леди миссис Харрис.
И уж лучше бы эта информация подтвердилась, потому что Диего был сыт по горло всем этим безумием.
Быстрым движением пальцев он возвратил миниатюру в свой карман.
– Я думаю, что учительница может быть нам полезней любой служанки.
Лжец. Ни о какой «пользе» речь не шла. Диего просто хотел встретиться с ней вновь.
Гаспар презрительно фыркнул. Диего посмотрел на старика и наткнулся на проницательный взгляд. Указав подбородком в окно, Гаспар спросил:
– Ну и как ее зовут? Диего скрипнул зубами.
– Я… я не уловил имя.
Услышав это, Гаспар удивленно вскинул брови.
Диего всегда «улавливал» имена. Умение запоминать имена зрителей составляло часть его привлекательности. Аудитории, особенно дамам, нравилось, когда он называл их имена со сцены.
Если бы Диего не потерял самообладание, он добился бы имени сеньориты Учительницы.
Это тоже вызывало досаду.
За последнее время Диего частенько приходил в ярость. С каждой новой неудачной попыткой отыскать внучку дона Карлоса его ярость проявлялась все сильнее. Если больной маркиз умрет прежде, чем Диего и Гаспар выполнят свою часть сделки, они не получат ничего. Именно поэтому сеньорита Учительница, задрав перед ним свой хорошенький носик и отчитывая его за несоблюдение правил приличия, особенно сильно спровоцировала его ярость.
– Придется тебе самому узнавать имя этой женщины, – сказал Гаспару Диего, – но это будет не слишком трудно сделать. Сколько учительниц может работать в такой школе?
– А какой предмет она преподает? – спросил Гаспар, и когда Диего застонал, добавил, рассмеявшись:
– Или ты и это не уловил? Придется мне узнать, чем питается этот английский образец добродетели, чтобы стать таким невосприимчивым к твоему обаянию. Это, должно быть, и впрямь редкая птичка.
– Я узнал по крайней мере, что ей двадцать лет, – с раздражением заявил Диего. – Для учительницы она слишком молода, так что с выяснения этого обстоятельства можно и начать. Ведь ты у нас утверждаешь, что способен добыть информацию даже из камня. Почему бы не воспользоваться своим талантом ради доброго дела?
– Не придирайся ко мне, – проворчал Гаспар. – Ты последнее время злой, как медведь. И я знаю почему.
– Потому что мы все время наталкиваемся на препятствия.
– Потому что тебе нужна женщина – вот почему. Как долго ты был без женщины?
– Не очень долго, – солгал Диего.
– Целый год. – Когда Диего удивленно взглянул на старика, Гаспар сказал: – Да. Я заметил. Ты не обращаешь внимания даже на элегантных леди, которые бросают на тебя призывные взгляды, и не водишь женщин к себе в комнату.
– В последнее время голова у меня занята более важными вещами, чем удовлетворение похоти.
– Тем не менее тебе необходимо сбросить накопившееся напряжение. Почему бы просто не покувыркаться в постели с проституткой – и дело с концом? Тебе бы это пошло на пользу.
– Dios mio, не хочу я кувыркаться с проституткой! – прорычал Диего. – Я сыт по горло проститутками. Кстати, и элегантными леди тоже. Они хотят забраться ко мне в постель для того лишь, чтобы говорить потом, что переспали с «великим» Диего Монтальво. Или чтобы поддразнить своих мужей.
– Раньше ты не обращал на это внимания.
– Я на многое не обращал внимания, – сказал Диего, взъерошив пальцами шевелюру. – Вспахивать каждое поле, которое попадается на твоем пути, было хорошо, когда я был молод, глуп и не знал ничего лучшего, но теперь я хочу… я хочу…
Он хотел уехать домой в Виллафранку, стереть из памяти окружающих все воспоминания об очаровательном трюкаче, роль которого играл последние пятнадцать лет. Он хотел жить достойной и честной жизнью, которую украли у него англичане и французы, жизнью, которой он должен был жить. И в этой жизни не было места кувырканию с проститутками.
– Я знаю, чего ты хочешь, – тихо сказал Гаспар. – Но уверен ли ты, что, когда маркиз возвратит тебе Арболеду, это тебя удовлетворит? Прошло много лет с тех пор, как ты жил там. Ты можешь обнаружить, что это не тот Эдем, который хранится в твоих воспоминаниях.
– Это не имеет значения. – Диего говорил с трудом, потому что в его душе царил полный хаос. – Что я буду за человек, если не выполню клятву, данную отцу?
– Будешь здравомыслящим человеком. Когда ты обещал ему, что восстановишь былое величие Арболеды, ни ты, ни он не могли предполагать, что твоей матери придется продать поместье. Ты сделал все, что смог, чтобы выполнить его последнее желание. Может быть, пора расстаться с этой мечтой? – Гаспар положил стопку сорочек в ящик комода. – Эта жизнь имеет свои преимущества, не так ли? Особенно для такого талантливого фокусника, как ты.
Но эти преимущества бледнели по сравнению с невозможностью осуществить мечту его жизни. Гаспар этого не понимал.
Гаспар направился было к двери, но остановился.
– Чуть не забыл сказать тебе. Ты видел сегодняшний номер «Тайме»?
– Еще нет. А что там такое?
Гаспар взял газету, раскрыл на какой-то странице и сунул Диего под нос. Тот прочел заголовок. Потом еще раз.
– Что это такое? – спросил он, уже зная, что это очередное препятствие, пропади все пропадом!
Гаспар пожал плечами:
– Возможно, Притчард проболтался представителям прессы.
– Но я рассказал Притчарду всю эту чушь для того лишь, чтобы заставить его сдать нам в аренду Рокхерст! Если бы я захотел опубликовать это в газете, то сам рассказал бы журналистам. Публикация в прессе полезна, когда нужно оповестить о своем появлении. Но если пытаешься скрыть свою подлинную цель, это может оказать чертовски плохую услугу.
– Во всех других местах эта чушь сходила нам с рук. Думаю, здесь тоже никто и внимания не обратит.
Диего сердито взглянул на него:
– Ты с ума сошел? Считаешь, что никто не обратит внимания на то, что какой-то иностранец создает рассадник порока и зла рядом с девичьей академией? Подумай сам, послал бы ты свою благовоспитанную дочурку в школу-интернат, соседствующую с увеселительным садом? Если владелица школы разумна, то сразу же ополчится против проекта. А возможно, уже ополчилась, – добавил он, вспомнив о газете, которую видел в руке сеньориты Учительницы.
Диего снова взял в руки костяной шарик и неистово заработал пальцами.
– Черт с ней, с прессой. Мне надо было уговорить их упомянуть о предстоящем представлении. Но ведь достаточно сказать одну невинную ложь идиоту-англичанину, как эту новость тут же разболтают повсюду.
– Ты мог бы опровергнуть это, – предложил Гаспар. – Предложить им интервью. Сказал бы, что ты находишься здесь с единственной целью – организовать турне по всей стране.
Диего покачал головой:
– Притчард нас выгонит, если мы изменим легенду. Он согласился сдать в аренду Рокхерст только при условии, что я заинтересован в его покупке. Нет, нам придется придумать что-нибудь другое, чтобы сократить ущерб. Возможно, если мы некоторое время будем жить здесь тихо, прежде чем начнем задавать вопросы… – Он прошелся по комнате, продолжая работать пальцами, что помогало ему думать. – Тогда, быть может… – Он принялся обдумывать возможные варианты.
– Что – «тогда, быть может»? – напомнил ему Гаспар. Бросив шарик на кровать, Диего взглянул в лицо своему наставнику.
– Тогда это могло бы оказаться нам на руку.
– Каким образом? Получение информации требует осторожности. Нам нежелательно привлекать к себе внимание.
Диего вдруг рассмеялся, страшно удивив Гаспара.
– Как раз наоборот. Я рассказал сеньорите Учительнице расплывчатую историю о том, что мы якобы пытаемся определить, какой участок подходит для наших целей, но что, если попробовать сделать это на самом деле? Что, если нам посетить представителей местных деловых кругов и ознакомить с нашими планами строительства места развлечений?
– Не понимаю, как…
Диего схватил Гаспара одной рукой за широкий галстук, а другой вытащил у него из кармана носовой платок.
– Что, если применить излюбленный трюк каждого фокусника? – Увидев, что Гаспар с недоумением смотрит на него, Диего помахал платком перед его носом. – Что, если привлечь внимание к одному месту, а самим действовать в другом?
Сердито взглянув на него, Гаспар отобрал свой платок.
– Но если ты прав относительно нрава владелицы школы, внимание, сосредоточенное на нас, не будет дружелюбным. Они будут с недоверием следить за каждым нашим шагом.
– Но они будут глядеть не туда, куда нужно. Кроме того, насколько я знаю женщин, они будут не просто следить, а постараются изменить ход наших мыслей, втереться к нам в доверие.
– А-а, ты намерен очаровать их?
– Причем на полную мощность. Гаспар вздернул седую бровь:
– Не связано ли это с учительницей, которая с презрением отшила тебя?
– Не говори глупостей. Я всего лишь думаю, как решить нашу проблему, и уверен, что это сработает.
– Звучит заманчиво, – сказал Гаспар.
– Именно так. Значит, договорились? Мы с тобой парочку дней будем заниматься благоустройством своего нового жилья и позволим этой новости облететь вею округу. А потом мы возьмем Ричмонд приступом, причем начнем с наших соседей из школы. – Диего улыбнулся одному ему понятной улыбкой. – В частности, с сеньориты Учительницы.
Глава 3
Дорогая Шарлотта!
Я узнал об этом только сейчас, но сделаю все, что смогу, чтобы найти способ остановить этого Монтальво. Я возмущен Притчардом, который имеет наглость продавать свою собственность для такой цели. Попытаюсь разузнать все, что смогу, об этом проекте и сообщу вам обо всем, что узнаю.
Ваш возмущенный кузен Майкл.
Через два дня после знакомства Люси с сеньором Монтальво школьная гостиная, служившая актовым залом, заполнилась бывшими выпускницами, собравшимися на ежемесячное чаепитие у миссис Харрис. Поскольку ученицы школы должны были начать съезжаться только в конце дня, гостиная была в полном распоряжении старших женщин.
И они готовились к войне. Люси, будучи дочерью награжденного многими орденами полковника, знала, что война требует тотальной мобилизации.
Весть об арендаторе мистера Притчарда взорвалась в городе подобно пушечному ядру и привлекла внимание даже тех леди, которые были давно замужем и счастливы в браке. Чаепития предназначались для того, чтобы научить завидных наследниц, как не попасться на удочку мерзавцев, охотящихся за богатым приданым.
Как только леди расселись в гостиной, миссис Харрис доложили о неожиданном прибытии самого мистера Притчарда. Прежде чем выйти, чтобы узнать, зачем пожаловал этот ужасный человек, начальница поручила Люси самой начать собрание.
Люси была ошеломлена. Миссис Харрис доверила ей такое важное дело? Какая честь!
И какая ответственность! Люси окинула взглядом гостиную, полную знатных выпускниц.
Вот виконтесса Керквуд разговаривает с супругой лорд-мэра Бата. Рядом с ними стоит бывшая учительница Люси, недавно вышедшая замуж леди Норкорт. А на диванчике рядом с дверью, кажется, сидит герцогиня Фоксмур? Люси охватила паника. Боже милосердный, она то когда успела прибыть?
Было, конечно, чудесно, что она приехала. О ее благотворительной деятельности слагались легенды, и герцогиня имела большое влияние, чтобы сказать веское слово в военной кампании против сеньора Монтальво. Но хотя Люси была на прошлой неделе представлена ей на балу, они разговаривали не больше минуты. Почему, черт возьми, герцогиня должна ее слушать?
Люси вытерла взмокшие ладони о юбку своего лучшего дневного платья. Миссис Харрис не возложила бы на нее такую ответственность, если бы не считала, что Люси способна справиться с поручением. Она не может подвести миссис Харрис. Она справится.
«Сохраняй спокойствие. Не говори первое, что придет в голову. Именно из-за этого ты попадала во всякие неприятности».
Сделав глубокий вдох, Люси взошла на кафедру. Но не успела она стукнуть председательским молоточком, как в одном углу гостиной раздался взрыв смеха и на спинку дивана выскочила обезьянка.
Только этого не хватало! Герцогиня привезла с собой Раджи, знаменитого любимца своего супруга. Он немедленно прыгнул на колени к виконтессе Керквуд, которая вскрикнула от неожиданности, отчего Раджи, зажав уши, спрятался под кресло герцогини. Все рассмеялись, кроме леди Керквуд.
– Боже мой, Луиза, – взмолилась виконтесса, осматривая свою атласную юбку. – Посади в клетку это животное! Я только что купила это платье, и если зверь порвет его, Керквуд снова ограничит мое пособие на карманные расходы.
Герцогиня Фоксмур приподняла бровь:
– А я-то думала, что твой муж ограничивает пособие из-за твоего непомерного увлечения игрой в фараона, Сара.
В комнате установилась напряженная тишина. Все знали, что герцогиня и леди Керквуд не любят друг друга, несмотря на дружбу, связывающую их мужей. По правде говоря, высокомерную леди Керквуд никто особенно не любил. Когда они учились в школе, ее называли Глупой Сарой, а некоторые и сейчас продолжали так называть за глаза, потому что она, вопреки здравому смыслу, продолжала проигрывать в карты свое пособие «на булавки». Миссис Харрис пыталась внушить своим ученицам неприязнь к азартным играм, но на леди Керквуд это не действовало.
Виконтесса раскрыла веер.
– Тебе самой следовало бы попробовать играть в фараона, Луиза. Думаю, тебе скоро наскучат поездки по тюрьмам с целью помощи бедным заключенным женщинам. Какой смысл выходить замуж за герцога, если не имеешь возможности наслаждаться тем, что может дать тебе твое положение? Но первое, что тебе следует сделать, – это заявить мужу, что его отвратительному любимцу не место в приличном обществе.
Очевидно, «отвратительный любимец» понял, что его оскорбляют, потому что немедленно повернулся так, что леди Керквуд осталось любоваться его голым задом.
Леди расхохотались.
– Уверена, что Раджи только что сказал тебе все, что думает о твоем мнении, – сказала герцогиня, поблескивая глазами.
Леди Керквуд сердито взглянула на нее.
– Если это ужасное животное не будет осторожнее, то в один прекрасный день может оказаться на дне уборной, – сказала она, не оставляя сомнения в том, кто постарается лично вышвырнуть его туда.
Увидев, как помрачнело лицо герцогини, Люси решила, что пора взять дело в свои руки.
– Ваше беспокойство о Раджи достойно восхищения, леди Керквуд, – сказала Люси. – Но мне кажется, что он совсем не так глуп, чтобы провалиться в уборную. – Молчание в комнате стало еще более напряженным. Люси ухватилась рукой за край кафедры. – Однако, учитывая склонность Раджи убегать, ему было бы, возможно, безопаснее побыть во время собрания в кабинете миссис Харрис. – Она бросила на герцогиню умоляющий взгляд. – Вы согласны со мной, ваша светлость?
К счастью, герцогиня была достаточно проницательна, чтобы заметить испуг Люси, и достаточно добра, чтобы не подливать масла в огонь.
– Я уверена, что так будет лучше, мисс Ситон, – любезно сказала она. – Я сама отнесу его туда. – Подхватив обезьянку на руки, она вышла из комнаты.
– Ну а теперь, – сказала Люси, воспользовавшись паузой в разговорах, – продолжим. Наверное, все вы уже слышали о новом арендаторе мистера Притчарда.
Внимание всех присутствующих переключилось на главную тему. Люси сообразила, что все они, наверное, прочли новость в газетах. К тому времени как вернулась герцогиня, Люси говорила о том, что сеньор Монтальво пока еще не обращался в городскую магистратуру за лицензией.
– Сейчас для нас самое важное – склонить общественное мнение на нашу сторону. – Люси раздала присутствующим заранее подготовленные листочки бумаги. – Мы намерены собрать подписи под петицией, призывающей запретить выдачу ему лицензии, и просим вас в течение последующих нескольких дней заняться сбором подписей среди добропорядочных жителей Ричмонда. Их будет нетрудно убедить, что появление здесь увеселительного заведения может привести к катастрофе.
Леди Керквуд презрительно фыркнула:
– Не слишком ли вы драматизируете события, мисс Ситон? Увеселительный сад по крайней мере даст людям возможность чем-то заняться в этом скучном городе. Местный театр здесь представляет собой жалкое зрелище.
– Каким бы жалким он ни был, – язвительно сказала леди Норкорт, – он не привлекает распутников и повес, а также прочих проходимцев буквально к порогу школы, где наши девочки могут стать для них легкой добычей. – Как всегда, главной заботой бывшей учительницы было благополучие учениц.
– Вы совершенно правы, леди Нор… – начата было Люси.
– Может быть, миссис Харрис просто поговорит с этим Монтальво, – перебила ее наивная жена лорд-мэра. – Я уверена, что она сможет убедить его запретить вход в свое заведение всяким отвратительным типам.
– Если говорить об этом фокуснике, – сказала другая леди, которой, судя по ее тону, очень хотелось посплетничать, – то видел ли кто-нибудь этого человека собственными глазами? Мне говорили, что после турне по России он оставил там немало княжон с разбитыми сердцами.
У Люси почему-то ее слова вызвали смутное раздражение.
– Он и впрямь очень красив собой, – сказала с лукавой улыбкой жена банкира, – и производит фурор. Когда я была на его представлении в Италии, все леди там были от него без ума.
Увидев, что аудиторию это заинтересовало, она с удовольствием продолжила:
– Его трюки действительно такие потрясающие, как о них говорят. Например, он просит кого-нибудь выбрать карту и, не показывая, вернуть в колоду. Затем перевязывает колоду и подбрасывает вверх. Когда колода возвращается вниз, выбранная карта остается приклеенной к потолку. Когда я увидела это, у меня мороз пробежал по коже. Даже мой муж не смог догадаться, каким образом этот человек проделывает такое. А потом сеньор Монтальво…
Люси постучала председательским молоточком.
– Хотя я уверена, что этот человек блестящий профессионал, его намерение построить увеселительный сад рядом с нашей школой разрушит все, что создавала миссис Харрис.
Какое-то время все леди сидели, молча глядя на нее, и Люси уже подумала, что вновь овладела вниманием аудитории, как вдруг все они повернулись к жене банкира.
– Он женат? – поинтересовалась одна.
– А какие еще фокусы он делает? – спросила другая.
– Леди, прошу вас, – взмолилась Люси, но никто не обращал на нее внимания.
– Вы не знаете, сколько ему лет? – спросила одна незамужняя леди.
– Правда ли, что он ловит зубами пули? – спросила жена лорд-мэра.
– Да пусть он хоть носом ловит пули! – воскликнула Люси. Когда все удивленно оглянулись на нее, она поняла, что громко прокричала эти слова. Но ей уже было все равно.
– Сеньор Монтальво представляет собой угрозу для всего, чем мы дорожим, – с жаром продолжила Люси. За ее спиной открылась дверь, но Люси даже внимания на это не обратила. – И если вы поддадитесь магии его фокусов и его физическому обаянию, это будет равносильно согласию с самим дьяволом.
Слова ее прозвучали в абсолютной тишине. Потом раздался низкий мужской смех, от которого у нее защемило сердце.
Она резко повернулась и увидела в дверях миссис Харрис, а рядом с ней этого чертовски очаровательного испанца собственной персоной.
– Уж лучше пусть это будет знакомый вам дьявол, – сказал сеньор Монтальво, явно забавляясь ситуацией.
Люси была готова провалиться сквозь пол. Тем более что все присутствующие хохотали, как будто это была остроумная шутка. Как будто она выставила себя на посмешище. Пропади все пропадом!
– Леди, – сказала миссис Харрис, приближаясь к кафедре. Когда Люси хотела уступить ей место, она схватила ее за руку, чтобы та осталась, потом ободряюще стиснула ее пальцы. – Мистер Притчард любезно пришел к нам, чтобы представить нового соседа, который попросил разрешения обратиться к вам, Так что мы рады приветствовать в нашей школе мистера… – Она взглянула на фокусника. – Простите, как вас следует называть: сеньор или мистер?
– Называйте меня Диего, – сказал он уклончиво. – Я не из тех, кто излишне обеспокоен соблюдением правил приличия. – Взглянув на Люси, он имел наглость подмигнуть ей.
Люси насторожилась. Этому фокуснику ничего не стоило рассказать всем, что он застал ее распластавшейся на земле, словно какую-нибудь гулящую девку. Господи, ведь она просто умрет, если он это сделает!
А что, если сказать, что он лжет? Каждому было видно, что он бессовестный негодяй.
Люси вздохнула. Нет, не каждому, судя по тому, как пялились на него дамы. И когда он так выглядел. Полностью одетый, он производил еще более завораживающее впечатление. И как смеет этот негодяй столь безупречно выглядеть?
Изысканный темно-синий пиджак из тонкой шерстяной ткани и элегантный жилет сидели на нем превосходно. Любая одежда выглядит чудесно на таком красивом мускулистом теле. Диего был похож на лоснящуюся пантеру, прохаживающуюся в стае голубей. Волнистые волосы, которые были чуть длиннее обычного, сразу же выделяли его среди остальных мужчин. Как и изящные черные усы. Англичане просто никогда не выглядят так, как он. И Диего не только отлично знал это, но и умело пользовался экзотической внешностью, чтобы овладеть вниманием аудитории.
Люси сердито взглянула на фокусника, когда он буквально сотворил из воздуха шелковую розу и презентовал ее миссис Харрис под восторженные аплодисменты присутствующих.
– Благодарю за возможность обратиться к вашим очаровательным леди, – сказал он своим хрипловатым голосом, призванным усыпить бдительность каждой женщины настолько, чтобы она стала делать все, что он пожелает.
Хотя миссис Харрис одной рукой и приняла розу, другой стиснула пальцы Люси. Может, у нее имелся собственный план?
Когда Диего направился к кафедре, Люси окинула взглядом аудиторию и увидела, что герцогиня и несколько других леди поморщились. Возможно, еще не все потеряно.
Сеньор Монтальво дружески улыбнулся присутствующим.
