Текст книги "King of the road (СИ)"

Автор книги: Рябова Марина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 15 страниц)

– Я тебя люблю, – прошептал Локи, он соскучился, он волновался, что они поссорятся, но Хант нормально воспринял новость о решении Тома.

– И я тебя, – прошелестел гонщик и нехотя отодвинулся. – Но не будем отвлекаться, я там один рецепт достал, решил приготовить.

– Джейми, ты готовишь по рецепту? Ты не заболел? – наигранно-взволнованно поинтересовался Лофт. – А не ошибся ли я дверью?

Джеймс только рассмеялся в ответ и потянул любовника на кухню.

***

Том не знал, что он делает, когда подходил к номеру Одинсона и стучал в дверь. Он просто хотел поговорить на свежую голову. От алкоголя не осталось и следа, а мысли о Торе не оставляли. Часы в холле показывали половину одиннадцатого, поздновато для разговора, но Хиддлстон уверенно идёт вперёд к своей цели.

Не открывали долго, и актёр постучал снова.

Дверь распахнулась, и на пороге возник взбешённый бог грома, такое впечатление, что он только что кого-то избивал, занимался спортом или с кем-то трахался всего пару минут назад. Однако тот был полностью одет, только грудная клетка вздымалась от волнения, и глаза горели яростью. Впрочем, как только он осознал, кто нанёс ему визит, он словно поник, испугался, совершенно растерялся.

– Прости, я не вовремя? – неуверенно поинтересовался Хиддлстон. – Просто хотел поговорить, можно войти? Если ты, конечно, один.

– Я один, – ответил Тор, и это касалось вовсе не пустующего номера, а его жизни. – Проходи.

Тор отошёл в сторону, пропуская визитёра, дверь за Томом закрылась. Но уловка хищника не была капканом, а сам зверь осторожничал, близко не подходил. Хиддлстон глубоко вдохнул, создавалось такое впечатление, что богач всё же не один, или что совсем недавно кто-то покинул номер.

– Я не хотел мешать, – снова извинялся гость.

– Ты не помешал, – возразил бог грома.

Одинсон предложил пройти в гостиную, Хиддлстон согласился, проследовал за хозяином номера. Вокруг не наблюдалось чрезмерной роскоши или вычурности, какой любят себя окружать богачи, напротив, обстановка скромная как у всех. Хотя на порядок выше того мотеля, куда они заехали утром.

Одинсон указал на диван, предлагая присесть, но Том отрицательно покачал головой, ему проще думать, когда он крепко стоит на ногах, имитируя иллюзию контроля.

– У тебя всё нормально? – вдруг спрашивает Хиддлстон, сейчас он видит Тора совсем не таким уверенным в себе.

Бог грома скользит взглядом по фигуре британца: чёрная рубашка, брюки, туфли. Том словно зеркало, ведь Одинсон выглядит также. Они похожи на шпионов, которые встретились для передачи украденной информации, оба в нерешительности держат дистанцию. Ведь не знают лиц, только кодовую фразу. Бог грома не вожделеет сейчас, он в гневе. Ему хотелось бы рушить, крушить всё вокруг, разнести номер, город, весь этот мирок. Но громовержец одёргивает себя. Это было давно. Том пережил это и сейчас стоит перед ним. Не гордый – обычный, взгляд не отрешённый, любопытный.

Почему он здесь? Почему?

– Всё в порядке, – выдавливает из себя языческий бог и старается заглушить боль в груди, ему так необходимо почесать кулаки, жаль, что в Мидгарде нет ётунов. – А у тебя? Всё нормально?

Том не прячет взгляд, странно. Он смотрит открыто и спокойно.

– Прекрасно, – отвечает Хиддлстон, не задумываясь, что звучит это слишком самонадеянно. – Ты никого не ждёшь?

Тор отрицательно мотает головой. Уже дождался. Не далее как час назад к нему пожаловал наемник, который должен был разузнать о Томе всю его подноготную. Все его тайны. Теперь Одинсон знал о прошлом актёра, и это его вовсе не радовало. После прочтения разнообразных документов бог грома понял, почему Том такой несговорчивый, опасливый.

Лучше бы не знал.

– Вообще-то я хотел извиниться перед тобой, – заговорил Том, заставляя Одинсона хмуриться. – За своё поведение в мотеле и мой оскорбительный тон в твой адрес. Я был на взводе.

– Прекрати, – резко осадил Одинсон, его снова захлестнула волна злости. – Ты не должен извиняться, ты правильно всё сделал. Это мне надлежит просить прощения. Я вёл себя так как умею, прости.

Томас лишь удивлённо повёл плечами, неужели у них намечается какой-то сдвиг? Непонятно пока в какую сторону, но прогресс очевиден.

– Я хотел бы всё исправить, но это мне не под силу, – снова заговорил громовержец. – Я больше не стану докучать, обещаю.

– Подожди, – растерялся актёр. – Точно всё нормально? Ты выглядишь каким-то подавленным.

– Не будем об этом, ладно? – мягко попросил Одинсон, ведь причиной злости был Том, милый мальчик с рыжими кудрями, оставшийся без отца. Солнечный мальчик с осторожной улыбкой на губах, которого отчим несколько месяцев насиловал, пока всё не раскрылось. Ублюдка посадили, он был наказан, но по меркам Тора не достаточно. А сейчас перед ним стоит этот самый уже взрослый Том, и, кажется, он нисколько не отличается от себя прежнего. Одинсон даже завидовал ему, Хиддлстон не изменял себе и не менялся.

– Ладно, – просто согласился актёр и с улыбкой предложил. – Может, выпьем где-нибудь? Просто наугад выберем бар. Прогуляемся по ночному городу? Просто поболтаем.

– Прямо сейчас? – Тор не знал, что и сказать, им лучше держаться подальше друг от друга.

– Да, – Хиддлстон улыбнулся. – Прямо сейчас. Ненадолго.

– Опять свидание? – напряженно уточнил бог грома.

– Просто дружеская встреча, – пожал плечами смертный. – Но если ты не хочешь, извини, что я тут напрашиваюсь, я просто подумал…

– Поехали, – выдохнул Одинсон.

***

Сегодня всё шло не так. Тор понял, что совершает очередную ошибку, соглашаясь выпить и поболтать с человеком, который становится ему всё более интересным, но недоступным. Сможет ли он просто наслаждаться его обществом, не претендуя на низменные страсти?

Они сели в такси и попросили отвезти в любой ближайший бар, водитель удивился, но просьбу выполнил, высадил их через два квартала. Неплохое местечко, недорогое и не людное. Впрочем, о цене вопроса Тор вообще не беспокоился.

Хиддлстон заказал виски, а Тор – красное вино, хотя ни тот, ни другой и глотка не сделали. Попытки завести разговор не увенчались успехом, оба не знали, что сказать друг другу. Наконец Том вздохнул и предложил прогуляться.

Такси остановилось перед входом в парк, Тор нахмурился, глянул на приятеля и не нашёл слов для возражения. На этот раз с таксистом расплатился Хиддлстон, Одинсон лишь хмуро наблюдал за британцем. Странная ситуация, они мотаются по городу, как неприкаянные духи в поисках приключений, которые к ним так и не приходят. Но если Тор всю жизнь скитался по мирам в поисках битв и пиров, то британский актёр был вовсе не похож на него.

И куда его понесло на прогулку в парк посреди ночи?

– И часто ты гуляешь здесь ночами? – поинтересовался громовержец, когда Том обернулся к нему.

– Впервые. С тобой, – улыбнулся актёр совсем как ребенок, нарушающий правила и добавил. – Всегда было интересно, каково здесь ночью. Ночью всё по-другому. Не хочешь? Я имею в виду, если не хочешь гулять, можем…

– Я не против, – оборвал Тор и кивнул в сторону распахнутых ворот.

Прогулка значит прогулка. Они шли молча. Одинсон держал дистанцию, глубоко вдыхал прохладный ночной воздух и осматривался по сторонам. В парке было безлюдно, никто им не встретился, кроме молчаливых зелёных великанов и пышных стриженных кустарников. Обстановка не казалась интимной, хотя полутьма некоторых участков парка располагала к романтике. Одинсон порой искоса поглядывал на Тома, тот мечтательно осматривался вокруг.

– Можно вопрос? – осторожно заговорил Том, и Одинсон немедленно обернулся к нему, отвлекаясь от созерцания природы.

– Задавай.

– Это личный вопрос, только не злись, ладно? Откуда ты знаешь Локи?

Тор сжал кулаки. Вот уж о ком говорить не хотелось. Лофт и без того привёл его в дикое бешенство, заявившись на съёмочную площадку с россказнями о том, что Тома трогать нельзя. Одинсон на миг задумался, а знает ли Локи о прошлом Тома?

– А откуда его знаешь ты? – всё же Одинсон не удержался и вспылил. – И что он делал ночью в твоём номере? Ответь мне!

– Мы разговаривали, потом я заснул, – они всё так же неторопливо шли по аллее, тихая ночь укрыла от суеты и переживаний, Том чувствовал себя спокойно. – Локи спал на диване. Вообще я его плохо знаю, но он хороший друг моего друга, от него теплом веет.

Тор только выдавил из себя саркастичный смех. Теплом веет? Ага, ещё каким! Бог огня всё-таки!

– Если я скажу, откуда его знаю, ты всё равно не поверишь, а так, считай, мы были друзьями очень давно, пока он меня не предал, – признался Тор. – У нас с ним натянутые отношения.

Актёр вспомнил о том, как Локи предлагал ему амулет для защиты от богача, ночью ему не показалось это странным, тем более после напряжённого рабочего дня, однако сейчас Хиддлстон задумался об этом.

– Я заметил. Всё как у богов, – ас в ответ опалил его то ли строгим, то ли сердитым взглядом. – Я в том смысле, что языческие боги Тор и Локи тоже некогда были друзьями, а потом остальные обозлились на него и довели трикстера до безумия.

– Ты так это видишь? – в голосе собеседника откровенно сквозило непониманием. – Локи не был славным парнем, он начал Рагнарёк. То есть когда-то Локи был нормальным, – Тор даже остановился и выделил особой интонацией свои нравоучения. – Очень давно. А потом началось, да он уничтожил бы Асгард.

Том тоже остановился и скрестил руки на груди, всем своим видом показывая, что с позицией собеседника не согласен.

– Асы изгнали и истязали его детей, они вершили суд так, как было удобно, – констатировал Том менторским тоном. – Он должен был начать Рагнарёк, привести мир к обновлению, новому витку жизни.

Тор прищурился, спор распалял его, а это в высшей мере недопустимо. Нельзя терять контроль рядом со смертным. Но тема уж больно щекотливая, и бога грома она касается самым прямым образом.

– Он не герой, Том, он принёс разрушения, – рыкнул богач.

– Я и не говорю, что он герой, в том смысле, что всех спас, – согласился Хиддлстон. – Но он был отправной точкой, концом старого и началом нового устоя жизни. Без него не было бы нового мира, как долго ещё асы смогли держаться на плаву, верша свои законы и карая неугодных? Рано или поздно Рагнарёк случился бы, и если не Локи, то подобный ему стал бы тому причиной.

Где-то над головой в пышной кроне дерева раздалось короткое карканье, мужчины подняли головы в унисон, спор распалил обоих, но возглас в тишине заставил их отвлечься. Оба видели, как ворон слетает с ветки и тонет в темноте, держа путь в неизвестность.

– Странно, – задумчиво проронил Том, опуская голову, так же поступил Тор.

– Что странно?

– Вороны – посланники Одина, – Том сперва растягивает губы в улыбке, ощущая себя в эпицентре Младшей Эдды, а затем начинает смеяться как заведённый. Должно быть, это глупо выглядит, но он хохочет, заливается как мальчишка. Тор, наблюдая за ним, не удерживается от улыбки, хотя даже не знает, что так позабавило Тома. Но хочется смеяться вместе с ним, а ещё хочется поймать его в объятия и прижать к себе.

– Что? – улыбается Одинсон. – Что смешного? Ты хоть мне скажи, вместе посмеёмся?

Хиддлстон отсмеялся, выдохнул со свистом и пропел:

– Чувствую себя в чужом мире, это глупо, конечно, – Хиддлстон лопочет то, что на ум приходит, он не пытается как-то собраться с мыслями, просто говорит как есть. – Со мной рядом доблестный Тор, защитник Асгарда, а над головой вьются вороны Одина. Так не бывает! Как в сказаниях.

Одинсон не хмурится, ведь смертный прав. И это, по правде говоря, смешно, с его стороны даже смешнее. Смертный рассказывает божеству о тех событиях, в которых громовержец принимал непосредственное участие, и мнение Хиддлстона сильно отличается от его собственного. Но в этом и кроется вся прелесть ситуации. Тор не может ударить кулаком по асфальту, расколоть на две части, этим и доказав свою сверхъестественную силу и превосходство. Он может лишь спорить и отстаивать свою точку зрения. Хотя, наблюдая за тем, как Том смеется, не хочется ничего отстаивать.

Но в груди жестокой птицей колотится и другая его суть. Одинсон делает шаг, Том уже отсмеялся и быстро поймал взгляд богача. Тор приблизился отрывисто, словно хотел напасть и повалить на землю, но вместо этого одной рукой обхватил смертного за талию, прижался не сильно, их тела лишь едва соприкасались, громовержец не хотел пугать, только коснуться. Хиддлстон нервно сглотнул, но не сопротивлялся, когда сильные пальцы едва скользнув по волосам, заправили прядь волос за ухо; когда губы коснулись виска, Том выдохнул и медленно закрыл глаза, теряясь в этой нежности. Но Одинсон не отстранялся, горячие губы скользнули по щеке и нашли его рот. Тор припал к нему едва не в ужасе от того, что делает.

«Оттолкни меня, оттолкни» – умолял бог грома.

Но актёр не сопротивлялся, он приоткрыл губы, впустил горячий язык и принялся отвечать, сначала настороженно, потом жадно, перехватывая инициативу, и казалось, его вовсе не волновало, что Тор прижимает его к себе, шарит руками по гибкому телу. Ладони Хиддлстон запустил в светлую гриву, и ни одной мысли в голове. Только обжигающая близость языческого бога, она будоражила кровь, доводила до безумия.

Первым опомнился Тор, он неожиданно разорвал поцелуй и, тяжело дыша, уставился на смертного, тот вовсе не был напуган, напротив, его взгляд, сбившееся дыхание говорили об ответной тяге.

– Прости, я не должен был, снова я за своё, – выпалил громовержец, злясь на себя.

Том не прятал глаза, он облизнулся и медленно, словно всё ещё был пьян, пробормотал:

– Это было странно, но приятно, – он медленно потянулся к губам богача, не в состоянии критически анализировать своё поведение, просто он хотел эти губы, а Тор не нашёл в себе сил отказать ему.

Они долго целовались, прижимаясь друг к другу, как призрачные тени под мощными кронами деревьев. Их образы внимательно разглядывали чёрные вороньи глаза, словно прокаливая, но парочке до этого не было дела.

– Всё же это свидание, – выдохнул Тор в губы актёру.

Том улыбнулся.

– Я нагулялся, – проронил он и предложил. – Поехали в отель?

========== Глава 5 ==========

Идут снова молча, но так уютно в этой тишине. Тор не знает, зачем обхватывает тонкую ладонь сильными пальцами. Просто хочет и делает. Хиддлстон даже не оборачивается к нему, только смущённо улыбается, не противясь нежности, исходящей от Одинсона. Тор смотрит на смертного, не таясь, ему приятно наблюдать за спокойным улыбчивым британцем. Он мог смотреть бы на этого рыжего вечность, его улыбка – лучик света во мраке ночи, а взгляд – звёздное мерцание.

Однако Хиддлстон вдруг напряжённо хмурится, и Тор незадачливо переводит взгляд туда, куда смотрит актёр. Прямо перед выходом из парка на лавочке сидят парочка коренастых мужиков, внешний вид, можно сказать, бандитский: так и чудится, что поджидают лёгкую добычу. Хиддлстон сразу определил, что это не к добру. Однако пока приятели на почтительном расстоянии, стоит повернуть обратно, в парке есть ещё дальний выход.

– Тор, давай пройдём обратно, выйдем с другой стороны, – говорит Хиддлстон, опасливо косясь на парочку, уж эти двое точно не на свидание пришли. Хулиганы, не иначе.

– Это ещё зачем? – не понял Одинсон, оценив равнодушным взглядом смертных.

– Вон те двое прямо перед выходом, – отозвался Том, останавливаясь, бог грома тоже остановился и посмотрел на актёра, умиляясь. Неужели он думает, что эта парочка обеспокоила Тора хотя бы на секунду? – Не хорошо, что они там сидят, у меня плохое предчувствие.

– Том, – Одинсон нежно скользнул ладонью по щеке британца. – Ничего со мной не бойся.

– Послушай, – строго возразил Хиддлстон. – Ты носишь имя бога, и это здорово, правда. Но не надо испытывать судьбу. Прошу тебя, пойдём другой дорогой. Вдруг они не одни. Может, ещё кто-то прячется в тени.

– Ты серьёзно? – Тор напрягся. – Думаешь, я не могу тебя защитить?

– Зачем идти на риск, если можно просто обойти? – не унимался британец, он даже схватил Тора за запястье, опасаясь, что тот ринется в бой, не дослушав до конца. – Я вижу, что ты сильный парень, и не сомневаюсь в тебе, просто не хочу, чтобы ты пострадал.

– Всю жизнь не будешь обходить, – нервно бросил Тор, оглядываясь на возможное приключение, можно было бы кулаки почесать, перед Томом покрасоваться.

– Я не любитель напрашиваться на неприятности, и, как ты уже заметил, решать вопросы кулаками не в моих правилах, – веско выдал Хиддлстон и, развернувшись, пошёл в обратном направлении.

Пару минут он шагал быстро, злясь на Тора и на себя.

Что за баран? Не пробьёшь! Том не оборачивался и уже начал сомневаться в том, что богач последует за ним. Однако спутник нагнал его быстро, и Хиддлстон немного сбавил шаг, смерил божество высокомерным взглядом, но смягчился и улыбнулся.

– Доволен? – буркнул Тор, чтобы разбавить напряжение.

– Очень.

– Нравится, когда я подчиняюсь? – глаза у Тора опасно сощурились. – Иду у тебя на поводу.

– Я бы выразился по-другому, – Том не понял этого выпада. Он ничего такого не сделал.

– Я не люблю быть подвластным, – резко перебил Тор. – Не делай так больше.

– Как скажешь, – быстро согласился Хиддлстон. – Я больше ничего не буду делать. Ты можешь вернуться и потешить своё самолюбие, я доберусь один.

– Не переворачивай всё с ног на голову, – закатил глаза Одинсон. – Не веди себя как Локи, этого мне только не хватало.

Тор осёкся, зря он о нём заговорил. Даже невинная болтовня о мятежном божестве могла испортить настроение, уже не говоря о хрупком понимании между богачом и актёром.

– Уж простите, Ваше королевское величество, – не выдержал Том, сравнение с Локи его не задело, вовсе нет, смертный уважал Лофта, огонь нёс разрушения, но вместе с ними и обновлял. – А я похож на него, уж волосами-то точно.

– Не будем об этом, – отмахнулся Тор.

«Не похож, совсем не похож», – снова и снова повторял Одинсон, в противном случае могло сложиться впечатление, что именно из-за этой самой иллюзорной похожести Тор и положил на Тома глаз.

– Отчего же? Может, наше сходство имеет значение? Ты явно настроен против него, неплохо знаешь мифологию.

Тор ещё больше нахмурился, хотя дальше было уже некуда. Смертный непостижимым образом ввинчивался в его мозг и выхватывал оттуда сокровенные мысли. Вот это не к добру. Надо быть внимательнее.

– Лучше чем ты думаешь. Хочешь, расскажу, что было после Рагнарёка?

Тор смотрел на смертного будто на ребёнка из другой вселенной, которому хотелось рассказать обо всём: о чужой неправоте, о скитаниях в поисках забытого. Но Том был достаточно начитан и знал, как произошел Рагнарёк, и что было после, он знал лишь то, что просочилось в Мидгард. Но более боги не афишировали себя, не назывались своими прежними именами, спускаясь в мир людей. Разве что вездесущий Локи не постеснялся взять истинное имя и блуждал по миру, не изменяя себе.

– Мир возродился, возродились боги, и снова спокойно правят в царстве вечности, – отозвался Том.

Они оба замедлили шаг, даже не замечая, что подстраиваются друг под друга. Беседа вызывала у собеседников интерес, со стороны Тора даже наиболее острый. Ему хотелось поговорить об этом, он бы не отказался поведать всю историю, чтобы его рассудили, но это невозможно. Во всяком случае пока.

– Возродились не все, – уточнил Тор. – Один так и не вернулся. А Локи изгнали в Мидгард.

Том удивился, об этом он не читал. Странно.

Тор, в свою очередь, задумался об этом. Почему отец не возродился? Должна же быть причина. Оно было бы к лучшему, всеотец не допустил бы, чтобы Локи поклонялись в Асгарде. Уж кому поклоняться, но только не ему.

– А источник не подскажешь? – заинтересовался актёр, о повествованиях после Рагнарёка он не слышал. – Я бы с удовольствием почитал.

– Я тебя не устраиваю? – Тор смерил Хиддлстона тяжёлым взглядом, порой он забывал о том, что никто не знает о его истинной сущности.

Было бы куда лучше, если бы смертные понимали, с кем имеют дело. С другой стороны, смертные стали осмотрительней, создавали группы по защите населения от таких как Тор или иных опасностей извне. Одинсон обнаружил такую организацию под названием ЩИТ и благополучно слил туда информацию о Локи. Себя он позиционировал как доброжелателя. Но на Локи не обрушились огненные шары, агенты ЩИТа просто наблюдали, а с недавних пор стали и захаживать к Локи. Тор, мстительно гордый своей подначкой, только радовался, что у старого друга из-за него будут проблемы. Всё возвращается, пусть теперь и Локи поймет, как чувствуешь себя, когда тебя обманывают, оплетают лживыми речами.

– А что было с Локи, когда его изгнали? – полюбопытствовал Хиддлстон, выдёргивая богача из воспоминаний.

– А что было с Тором, узнать не хочешь? – вопросом ответил громовержец. – Почему всех интересует Локи?

– Сейчас есть отдельное ответвление, возрождённая вера в Локи – Локианство.

Тор даже зарычал от досады. Ему ли не знать.

– В курсе. Что наверху, то и внизу, – удручённо пробормотал сын Одина. Локи отравил кровь богам и людям, чёртов проныра. Одинсон часто злился на Лофта, хотелось разыскать его и вломить по полной программе, чтобы костей не собрал, а, с другой стороны, слишком много чести.

– Я посмотрю, тебя это сильно задевает, – Тому стало смешно. – А не из-за этого ли ты меня донимал, Тор-громовержец?

– Ты просто мне понравился, я и не думал о нём, – возразил озадаченный Одинсон и вдруг неуверенно проронил. – Может, вы и похожи, но очень отдалённо.

– Но я не Локи, так что не относись ко мне так же как к нему, – Том печально поник. – Он гораздо сильнее меня, он ведь бог огня, а я просто человек. Кстати, твой Локи, я имею ввиду Лафейсон, похож на него, только волосы чёрные, хотя ему это не мешает на мой взгляд.

Тор уже хотел бы закрыть эту тему. И даже успел пожалеть, что вспомнил о мятежном боге. По-хорошему надо было просто сразу согласиться обойти, тогда и разговор не ушёл в нежеланное русло. К счастью, Том почувствовал напряжённость Тора и продолжать говорить о Локи не стал.

До отеля они добрались без проблем. Поймали такси. Одинсон посматривал на актёра, пытаясь понять, о чём тот думает. Не жалеет ли об этом свидании, о поцелуе. Может, это всего лишь порыв, или, того хуже, он всё это допустил специально, чтобы прогнуться под Тора, дать ему то, чего он так жаждет, а потом сделать вид, что ничего не было. Просто чтобы не бояться его, ведь всё самое страшное будет позади. Может, он думает, что когда Тор получит желаемое, то отвяжется, оставит в покое. Как в тумане Одинсон шел рука об руку со смертным, они поднялись на лифте, вышли на своём этаже, и Том с уверенностью шагал в сторону чужого номера.

Одинсон опомнился только тогда, когда они оказались напротив двери в его номер. Хиддлстон не улыбался, просто смотрел на него в ожидании. Тор теребил ключи в руке и не знал что сказать.

– Том, я…

Хиддлстон потянулся и забрал ключи из безвольной руки богача. Сам открыл дверь, миновал порог, включил свет. Тор прошёл следом на деревянных ногах. Какого чёрта? Он не должен, по крайней мере, не сейчас.

– Послушай, – снова попытался обличить мысли в слова бог грома. – Тебе лучше уйти. Не потому что я не хочу, чтобы ты остался, просто…

– Тор, – перебил Хиддлстон. – Мне понравилось целовать тебя, правда. Я не ожидал, на самом деле. Ты странный, но это не плохо. Понимаешь, я… не готов к тому, чего бы ты хотел от меня. Но я хочу твои губы, очень. Хочу целовать тебя.

Одинсон сорвался с места, подошёл ближе, стремительно обхватил за талию, без стеснения притискивая к себе, и тихо прошептал в губы:

– Правда хочешь?

– Да, но на большее я пока…

– Только не бойся меня, хорошо? Я не наврежу, обещаю.

Тор мягко накрыл губы смертного, не дождавшись согласия. Впрочем, Том открылся ему навстречу, и это было его согласие. Одинсон не пытался оттеснить его в спальню или повалить на диван, они просто обнимали друг друга и целовались. Громовержец даже успел изумиться собственной внимательности. Том сказал «пока», прозвучало это как-то не очень хорошо, да и голос не вполне уверенный. Хиддлстон вообще понимает что делает?

Сын Одина разорвал поцелуй, на что актёр недовольно скуксился.

– Что ты делаешь, а? – задал бог грома неопределённый вопрос, он прошёлся ладонью по щеке смертного. – Рядом с тобой мне сложно себя контролировать, а ты дразнишь.

– Я не хотел, – Том облизнул губы, встретившись с пылающим страстью взглядом богача, он поправился. – Не хотел дразнить, просто…

– Даже не дразнишь, сводишь с ума, – мрачно оборвал языческий бог, и с огромным трудом он отстранился. – Уйди, Том, прошу тебя. Я не хочу навредить тебе, но я могу. Ещё как могу.

Хиддлстон рассеянно кивнул и отчего-то не усомнился в словах бога, он торопливо покинул номер, мягко захлопнув за собой дверь. Тор вдохнул полной грудью, в данный момент он испытывал противоречивые эмоции, гордился собой, что устоял, и в то же время злился, Том сам идёт в руки.

Одинсон сокрушенно выдохнул и плюхнулся на диван, снова напоминая себе, что со смертным нельзя быть таким настойчивым. Он и так пошёл на контакт. Тор не может всё испортить. Но сам он, скорее всего, не справится, нужен совет.

***

В доме Ханта свет горел лишь в спальне. Локи всё тянулся к ночнику, чтобы отключить его, но Джеймс каждый раз ему мешал. Смертный категорически не собирался спать. Он был неуёмным даже после того, как они весь день занимались переездом, таскали коробки, а затем разбирали их в доме британца. Хант весь светился как новогодняя ёлка, всё напевал любимую песню про короля дороги и подмигивал Локи, когда доходило до строчки: «Слились воедино два призрака шоссе». Лафейсон хихикал и хитро щурился. Когда с переездом в некотором смысле было покончено, все вещи, конечно, они не распаковали, но большую их часть разложили, расставили, Джеймс принялся готовить мясо. Локи щедро подсыпал пряности и выхватывал у Ханта сладкие поцелуи.

А ближе к ночи они отпраздновали переезд. И Джеймсу, судя по всему, было всё мало, хотя Локи уже и пытался его угомонить и затрахал прилично, но гонщику всё было нипочём, он хотел снова и снова, как с цепи сорвался.

– Джеймс, у меня глаза слипаются, – пожаловался немец, откидывая голову на подушку.

– Ладно-ладно, – прошелестел гонщик и прошёлся языком по сладкой шее. Лофт мурлыкнул как кот и повернулся на бок. Хант обнял любовника сзади, прижался к нему крепко, словно боялся, что исчезнет его счастье. – Я тебя люблю, слышишь?

– Я тоже, Джейми, ты мидгардское чудо, – заплетающимся языком проронил маг, закрывая глаза. Свет погас, а Хант улыбнулся, ощущая, как черный шёлк волос щекочет ему нос.

Завтра они должны лететь в Бразилию на первую гонку этапа. Джеймс полон решимости занять первое место, обогнать Лауду, и рядом с ним будет Локи, который любит его и которого сам Хант просто боготворит. Если можно боготворить мужчину? Такого можно. Локи каким-то образом менял британца, и эти изменения были гонщику не в тягость, наоборот, ему нравилось быть вместе с Локи, засыпать и просыпаться, прижимая его к себе, готовить, когда немец крутится рядом, чем-то занимаясь, вместе ездить по магазинам. Каждодневная рутина ещё никогда не была такой увлекательной, к тому же по части отношений Джеймс тоже новичок, он никогда и ни с кем не был долго. И всем сердцем чувствовал, что нашёл его, того, кем невозможно надышаться и насладиться вдоволь, всегда будет мало.

Любовники провалились в сон, утомлённые дневными заботами и ночными развлечениями. Однако сон Локи был не продолжительным, вязким, из него хотелось вырваться. Он вынырнул из мира грез, резко распахивая глаза. Он так же лежал на боку, в затылок горячо дышал любимый смертный, его мерное дыхание чувствовалось на коже, а ладонь касалась живота. Маг сразу понял, в доме ещё кто-то есть, но спросонья он не поверил своим ощущениям.

«Какого дьявола ты здесь делаешь?», – разозлился маг. Он как можно осторожнее выбрался из объятий Ханта и, натянув брюки на голое тело, вышел из спальни. Маг осторожно прикрыл дверь и начертил кончиком пальца на ней руну защиты и тишины, оберегая сон смертного и его жизнь. Не известно, зачем пожаловал Тор. Ничего хорошего от него не приходилось ожидать. Лофт надеялся лишь на то, что смертный жив и здоров, он ведь так и не позвал его на помощь.

Но зачем здесь тогда Тор?

Почему явился среди ночи?

Наблюдал или нет?

Маг спускался по лестнице, прекрасно ориентируясь в темноте. Тень рядом с птичьей клеткой двинулась, отделилась от общей темноты. Лофт недовольно повёл рукой, вызывая неясный сумеречный свет. Нарисовалась физиономия Одинсона.

– Что ты здесь делаешь? – прошипел Лофт.

– В гости зашёл, – хмуро ответил бог грома, натягивая улыбку, он уже жалел, что пришёл за советом к Локи. А к кому ещё кроме него? В Мидгарде некому было доверять, а Локи как-никак знает его не одно столетие.

– Посреди ночи? – развёл руками маг, обескураженный подобным заявлением. – Чайку выпить? Поболтать? Ты в своём уме вообще?

– Не ори так, смертного своего разбудишь, – ухмыльнулся Тор. – Чего разоряешься, кофе лучше налей.

Тор бесцеремонно прошествовал мимо, направляясь на кухню. Локи не нашёлся что сказать, лишь молча кипел, но последовал за незваным гостем на кухню. Одинсон включил свет, а Локи проскользнул за ним и немедленно запер дверь, быстро, нервно начертил руну и, развернувшись, набрал полные лёгкие воздуха.

– Ты какого чёрта припёрся, я тебя спрашиваю?! – в полный голос, не щадя Торов слух, возмутился Локи. Ас лишь поморщился, уселся на стул, туда, где обычно сидит Джеймс, чем ещё больше разозлил ётуна.

– Ответный визит, если желаешь, – мстительно отозвался Одинсон. – Согласен, время неподходящее, но другого не нашлось.

– Я в свой плотный график тебя вообще не планировал, – Локи сжал кулаки, вышвырнуть бы этого наглеца за дверь. – Никакого тебе кофе, Джейми разбудим, он очень остро чувствует аромат кофе.

– Чай тогда, – пожал плечами Тор.

Бог грома смерил Локи пристальным взглядом. Тот щеголял в одних брюках, сверкая белоснежной грудью, чёрные волосы доходили до плеч, вились на концах. Маг явно чувствовал себя у смертного как дома. Одинсон мысленно сравнил Локи с Томом, покопался в поисках похожестей, отследил лишь одну, и та на уровне физическом, оба худые, тщедушные. Хотя Тор знал, что в женовидном теле дяди кроется мощь етуна, а вот Хиддлстон в сравнении с ним казался хрупким как хрусталь.

Ас отринул глупые сравнения, когда Лофт задал очередной вопрос:

– Не раньше, чем ты объяснишь, что ты здесь делаешь? – не отступал маг.

– Здорово ты устроился, – не отвечая на вопрос, разглагольствовал гость, развалившись на чужом стуле, даже спинка под натиском каменной спины жалобно скрипнула. – Не жизнь, а сказка, быстро ты склонил этого белобрысого…