Текст книги "King of the road (СИ)"
Автор книги: Рябова Марина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
Тор смотрелся выигрышно, Локи не мог с этим спорить.
– Надеюсь, мы поняли друг друга, – подытожил громовержец. – Ваш мир для нас – безделица, он был создан с нашим участием и нами же, если будет на то наша воля, будет разрушен. Нас не двое, нас куда больше, и в этом противостоянии вам не победить. Поэтому просто оставьте нас в покое.
– Я уничтожу все данные о вашем участии в этой операции, вас больше никто не потревожит, это я могу обещать, – ответил Фьюри, изуродованный глаз был прикрыт чёрной полоской ткани. Ник напомнил Локи о пиратах и снова натолкнул на мысль о предателе-побратиме, о лукавстве Одина, о его неуловимой манере скрывать правду и выискивать удобные для себя ходы.
Маг прищурился, он тоже хотел поставить жирную точку в этой беседе.
– Надеюсь, что так оно и будет, – предупредительно произнёс Лофт. – Скоро вы прикинете все «за» и «против», и когда у вас, наконец, наступит просветление, и станет совершенно очевидно то, что я начал Рагнарёк, у вас не останется больше сомнений – трогать нас не нужно.
– Как говорится, «не буди лихо, пока оно тихо», – мягко отозвался Фьюри, хотя лёгкое напряжение он ощущал, ко всему прочему с историей скандинавских богов он уже был знаком и решил, что ответный ход будет не лишним. – Но тогда тебя остановили, при всём моём уважении.
– Тогда я был против него, – грубо бросил Тор, глянув на мага, который не успел ответить, ас сделал это вместо него. – А теперь я на стороне Локи. С моей силой и его умом мы способны разбить на куски этот жалкий мирок, и, чтобы стало окончательно ясно, нас здесь ничто не держит. Просто забудьте о нас, и все счастливы.
Локи довольно улыбнулся, его прямо-таки переполняла гордость за племянника, когда хотел он мог внушить трепет. Лафейсон поднялся со стула и, кивнув Одинсону, вышел за дверь, Тор последовал за ним.
***
Время подходило к десяти часам вечера. Сеньор Альфредо появлялся раз от раза, предлагал отужинать, но Том и Джеймс наотрез отказались. Аппетита не было. Хиддлстон мучил себя волнениями, а Ханта занимали разные мысли. Вроде ничего не изменилось, но между тем изменилось всё, и ничего уже не вернуть обратно. Как теперь они будет жить с Локи? Джеймс не знал, как себя вести дальше, ведь Локи – бог, а он просто человек.
– Ну как, не заскучали? – раздался за спиной голос немца.
Джеймс тут же отвлёкся от созерцания старой заброшенной шахты у подножия скал, в полумраке сумерек она уже не была так отчётливо видна. Хант и Хиддлстон тут же вскочили со своих стульев.
– А где Тор? – Том уже успел занервничать.
– Он приводит себя в порядок, негоже в таком виде ему появляться, – отозвался маг, Хант тут же рванул к нему, не обращая внимания на то, что любовник весь в пыльной одежде, он порывисто обнял его и прижал к себе.
– С тобой всё хорошо? – прошелестел гонщик на ухо магу.
– Сейчас просто отлично, – Лофт зажмурился, отвечая на объятия, вдыхая аромат, исходящий от любовника.
В одном Фостер была права, и это стоит признать, ради Джеймса маг способен на жестокие и удивительные поступки. Ладонь Ханта зарылась в чёрный шёлк волос, немного массируя, а другая бесконтрольно дернулась вниз, накрывая ягодицы, немец не сдержался, ухмыльнулся. – Потерпи до дома.
– Уже невмоготу, – улыбнулся Хант, всё же перемещая руку на талию, Локи ощущал, как колотится сердце смертного, охваченное беспокойством, предвкушением и восторгом.
Том отвёл глаза, как-то невоспитанно было пялиться на любовников, когда они, можно сказать, не замечают никого вокруг. Однако когда гонщики оторвались друг от друга, Хиддлстон решительно начал задавать интересующие его вопросы.
– Вы не пострадали?
– Всё в порядке, Тору, правда, досталось, но он несгибаем, так что не переживай, – ответил маг, понадеявшись, что его мстительную ухмылку никто не заметит. Не сказать, что его позабавило то, что Тору намяли бока, просто это его расплата. За что? Да за многое! Он заслужил, за то, что изгнал его, за то, что доставал Тома, за всё «хорошее».
– А кровь? – проронил Хиддлстон.
– Она ему не принадлежит, – помотал головой маг. – Не переживай. Тор в полном здравии, он поспешит тебе это доказать, как только появится.
– Я что-то пропустил? – Одинсон прошёл через арку, оглядел всех присутствующих, задержав взгляд на взволнованном актёре. Тот едва заметно выдохнул, он беспокоился, Одинсон знал об этом.
– Ну наконец-то, заставляешь Тома нервничать, – укоризненно бросил маг. – Что так долго?
– Я договаривался с Альфредо, мы побеспокоили его, надо было расплатиться. Теперь можем отправиться по домам.
Том улыбался, теперь Тор выглядел вполне нормально, на нём были простые светлые штаны, рубашка, тёмно-коричневые мокасины, и никакой крови. Ас не был ранен, и это немного успокоило Хиддлстона.
Лофт обнял Ханта, собираясь уйти по-английски, не прощаясь, без лишних слов и взглядов. Локи и Джеймс просто смотрели друг на друга, словно только вчера встретились и будто ещё не подозревали о глубине своей привязанности. Хант открыл было рот, но Тор его опередил, обратился к богу огня.
– Локи! – маг глянул на племянника чуть раздражённо, он отвлёкся от созерцания тёплых губ любовника, он хотел домой, он устал, ему нужно в душ и прижаться к Ханту теснее, чем позволяют приличия на людях. – Возьми!
Громовержец протянул некий завёрнутый в материал предмет, Лофт покосился на руку Тора с недоверием, вовсе не радуясь непонятному дарованию.
– Это для него, – Одинсон подбородком указал на Ханта, и маг осторожно забрал предмет из рук бога грома. – И ещё я отменяю запрет и твоё изгнание. Если захочешь когда-нибудь вернуться в Асгард, золотые врата открыты для тебя и для него.
Локи искренне удивился, даже как-то напрягся. Он не ожидал, что Тор вообще когда-либо, даже через миллион лет, позволит ему вернуться.
– Ты отменяешь свой запрет? – переспросил Локи, он не знал что сказать, лишь посмотрел на предмет, завёрнутый в плотный материал, теперь он понял что это. – Спасибо, наверное. Я привык к Мидгарду, но, может быть, когда-нибудь мы захотим посетить Асгард.
– Дело твоё, – Тор пожал плечами, спокойно реагируя на равнодушие мага к его словам. Одинсон понимал, что Локи всё равно где быть, если рядом его белокурый бесшабашный гонщик.
– Что ж, доброй ночи, – бросил маг и, глянув на Ханта, подмигнул ему. В тот же миг они исчезли, оставляя позади суматоху этого дня.
========== Глава 10 ==========
Как только гонщики испарились, Тор подошёл к Тому и крепко обнял актёра, касаясь губами его виска нежно, трепетно. Хиддлстон обнял в ответ, прижался к любовнику всем телом нетерпеливо и порывисто. Слишком неожиданным было его исчезновение сегодня с утра. Ведь ничто не предвещало такого исхода.
– Тор, – прошептал актёр. – Я боялся за тебя.
– Прости, что заставил волноваться, – ас нежно огладил спину смертного, без намёков, просто хотелось прикоснуться, почувствовать его тепло, и это притяжение, которое они испытывали по отношению друг к другу. Бессмысленно объяснять снова и снова, что боги бессмертны, и убить их ещё постараться надо, Том всё равно не поймёт, со стороны смертных это гораздо сложнее, сейчас главное то, что он выглядит невредимым, и Локи правильно сделал, что отправил его в отель. Громовержец быстро привёл себя в порядок, снова предстать перед любовником в ужасающе-воинственном виде – не самый лучший способ позаботиться о его моральном спокойствии.
– Главное, что ты не ранен, – успокоился Хиддлстон, он немного отстранился и заглянул Одинсону в глаза, словно искал подтверждение тому, что всё закончилось.
– Да, и мы спасли хороших ребят, – воодушевлённо сообщил Тор, битва его разгорячила, напомнила о былых победах. – А ты зря беспокоился.
– Зря или нет, а со своими эмоциями сложно совладать, – не согласился Том и как бы невзначай перевёл тему. – Ты отменил запрет, Локи теперь сможет вернуться, вы наконец помирились?
Одинсон неуверенно пожал плечами. Помирились ли? Как знать.
– Вроде того.
– Вроде того? – актёр нахмурился. – Ты отдал золотое яблоко Локи для Джеймса. Думаешь, Джеймс согласится на это? Примет этот дар?
Хиддлстон не жалел о том, что сам отказался от этой привилегии, придёт время, и, быть может, Тор снова принесёт яблоко Идун для него, и тогда смертный примет его с глубоким уважением и благоговением. А может, и нет. Но это уже не важно.
– Может, и откажется. Но я знаю Локи лучше, если он его так любит, как это выглядит со стороны, он его обманет, окрутит своей паутиной и всучит яблоко, – Тор не на шутку разошёлся, в красках расписывая всевозможные подлости, какие Лофт мог провернуть со своим любовником. – Затолкает ему в рот, ну, или я не знаю, сначала обласкает его, а потом настоит на своём. В общем, он своего не упустит.
Том нахмурился ещё сильнее, и от этого его лицо приобрело комичное выражение.
– Не веришь мне? – Тор рассмеялся, и от вибрации его голоса по телу Тома пошли тёплые волны.
– То есть, это только ты такой праведный, будешь дожидаться, пока я сам соглашусь съесть яблоко Идун? Это ты имеешь в виду?
Всё же Хиддлстона бесило, когда Тор так отзывался о Локи, он словно принимал эти оскорбления на свой счёт, хотя в этом не было никакого смысла. Однако громовержец решительно перевёл тему, понимая, что подобное виденье ситуации смертному просто неприятно.
– Том, я ничего не хочу сказать кроме того, что хочу домой, – Одинсон неожиданно подхватил Тома на руки, тот возмущённо вскрикнул, но возразить не успел, через миг они уже оторвались от земли и взмыли в ночной небосвод. Тор мог бы использовать простой портал, но ему сейчас хотелось закончить их ещё не начавшуюся перебранку. До Монца было недалеко, да и в ночном небе едва ли кто-то заметит две фигуры.
К счастью, Хиддлстон тут же умолк, вцепился в Тора как в спасательный круг, полёт пугал и будоражил. Смертный приутих, но вскоре немного расслабился, он цеплялся за крепкую шею бога грома не так сильно и напряжённо. Им обоим стоило немного освежиться, отпустить глупые мысли и домыслы, забыть о Локи и наконец остаться наедине.
– Я подарю тебе небеса, – прошелестел Одинсон, когда Хиддлстон вжался лицом в его шею и тихо вздохнул, полёт больше не угнетал его, Тор ни за что не отпустит, его сильные руки оплетают и защищают. – Я подарю тебе вечную жизнь, только будь со мной.
Том хихикнул на ухо громовержцу.
– Зачем мне все эти излишества? – отозвался Том. – Подари мне себя… подаришь?
Хиддлстон поцеловал любовника в шею мягко, почти целомудренно, Тор на какой-то миг завис над землёй и просто парил, он глубоко вдохнул прохладный воздух и возобновил полёт, пальцы Тома зарылись в его локоны, мягко массируя голову. В разуме Одинсона вдруг вспыхнуло воспоминание, слова Локи полыхнули и обожгли.
«Своё сердце на блюдце кому-то вручить у тебя не хватит ни ума, ни силы воли. А чужое сердце ты растопчешь и глазом не моргнёшь», – так сказал ему Локи.
И только теперь Тор с уверенностью мог сказать, что он готов вручить смертному своё сердце. Боги способны любить так же, как это делают смертные – беззаветно, отдаваясь своей страсти подобно безумцам.
Одинсон тянул с ответом, словно не слышал вопроса. Актёру вдруг стало не по себе. Может, зря он об этом заговорил? Разве мало того, что он уже получил? Да и не любил Тор, когда на него давят, тем более когда пытаются подчинить. Том вдруг опомнился, затараторил быстро, поспешно исправляя положение:
– Я не это имел в виду, если ты подумал, – Хиддлстон сглотнул. – Если ты решил, что мне необходимо быть сверху, или я претендую на твою свободу… Я вовсе не хочу тебя контролировать… Лучше пусть всё остаётся как есть.
Том сместил свою руку, снова обхватывая аса за шею.
– Я подарю, Том, – отвечает Тор, неожиданно понимая, как истолковал его молчание любовник. – И я вовсе не против того, чтобы ты попробовал меня.
– Это лишнее, – тут же бросил Хиддлстон. – Я… зря мы об этом заговорили. Забудь.
Тор почувствовал раздражение актера и продолжать тему не стал. Всё-таки он и сам не такой уж и праведник, действует он, конечно, не так как Локи, у него своя манера поведения, и добиваться своего он умеет. А сейчас действительно стоит промолчать. Слишком напряжённый день, они устали, один в битве, другой от переживаний, в следующий раз вернутся к этому разговору.
***
Локи и Джеймс переместились в гостиную. Домой.
Маг повёл рукой, и тут же в гостиной загорелся свет, озаряя просторы их общих владений, их маленького рая, где они ссорились и мирились.
– Мне надо принять душ, а после я весь твой, – улыбнулся Лофт, нехотя выпуская Ханта из своих объятий.
Гонщик облизнулся и провёл ладонью по щеке бога огня, едва сдерживаясь от того, чтобы не наброситься на него, уложить на диван и содрать одежду. Нужно отпустить любовника, ему надо смыть пыль, но каких трудов это стоит!
– Да, – кивает Хант через силу. – Я пока приготовлю что-нибудь перекусить.
Локи удаляется в ванную комнату, а Джеймс – на кухню, он делает яичницу как в тумане. Пытается понять, как себя вести, всё-таки рядом с ним бог, а он – всё равно что неандерталец, должно быть, он выглядит глупым ребёнком со стороны. Он ведь даже к мифологии относился несерьёзно. Хант брякал кухонной утварью по столу, плите, у него начался мандраж, его впервые так трясло от беспокойства и паники, он просто не знал, как себя вести теперь.
Хант крупно вздрогнул, когда Локи всем своим гибким телом прижался к нему сзади, обвивая руками талию, и горячо дыхнул в затылок, по всему телу сразу же разбежались мурашки.
– Ты что такой дёрганый? – прошелестел Локи на ухо британцу.
– Я просто задумался и не заметил, как ты приблизился, – ответил Хант, взволнованно сглотнув, ладонь мага прошлась по животу, заставляя гонщика напрячься ещё больше.
– Локи, сейчас, наверное, не время, – слабо отозвался Джеймс, надеясь избежать неловкости. – Тебе надо поесть и отдохнуть.
– Ты злишься? – тут же насторожился Лафейсон и осторожно выпустил любовника из своих объятий, Джеймс погасил конфорку, яичница слабо потрескивала и была уже готова. Хант обернулся и удивлённо спросил:
– Что? На что? Почему я должен злиться?
Локи выглядел растерянным, с мокрых волос ещё стекали капли воды, любовник был облачён в махровый халат, натянутый наспех.
– Потому, что мы с Тором ушли вместе, а ты ведь ревнуешь к нему, – отозвался маг.
– Уже нет, – помотал головой гонщик. – Не в этом дело. Я не злюсь, правда. Я просто… просто…
– Просто что? – Лафейсон замер в ожидании ответа.
– Ты – бог, – восторженно прошептал Хант, жестикулируя. – А я? Я просто никто. Мелкая букашка, не достойная твоего внимания. И я не знаю, как к этому относится. Ты – нечто великое, а я…
– Джейми, это всё детский лепет, – выдохнул Лафейсон, тепло улыбаясь, он тут же шагнул к нему и заглянул Ханту в глаза. – Я просто Локи. Твой Локи. И если ты еще хоть раз сравнишь себя с букашкой…
– Но это так! – упрямился Хант.
– Это не так, – покачал головой Лофт, обхватывая любовника за талию, притираясь своими бёдрами к его дрогнувшим бёдрам. – Ты – моё божество, и не заставляй меня успокаивать тебя, как ребёнка. Хотя я могу…
Локи уткнулся ему в шею, касаясь тёплыми губами нежной кожи.
– Тебе просто говорить, – выдохнул Джеймс, наслаждаясь нежностью любовника.
Локи вдруг отстранился от своего сокровища, в его глазах мелькнуло принятое решение.
– Мы можем стать равными, если тебя это так беспокоит, – маг говорил абсолютно серьёзно. – Я откажусь от своего бессмертия, отдам всю мощь своего сейда Хель и стану таким же как ты.
– Что? – Хант ошарашенно вытаращил глаза, такого он не ожидал, не обдумывая ни секунды, он уже знал, что против такого поступка Лафейсона. – Ты не можешь, ты не должен.
Но Локи не слушал, собственные слова вдруг стали сладостно притягательными, наконец он может освободиться от бремени вечной жизни и сделает это ради одного единственного и любимого Ханта, бесшабашного гонщика Формулы-1.
– Проживём эту жизнь на одном дыхании вдвоём. Не хочу больше скитаться, – Локи глубоко вдохнул, и его улыбка стала шире по мере того, как беспокойство Ханта всё нарастало. – Пускай мои песочные часы наконец расколются, нарушить их бесконечный ход проще простого.
– Нет, ты не можешь, ты не должен, – Хант схватил любовника за плечи, но, казалось, Лафейсон не разделяет его беспокойства, он одухотворён больше чем обычно. – Нет, Локи.
– Я волен поступать как хочу, ты сам сказал, к чему вечная жизнь, если мы счастливы сейчас, лишь однажды счастливы по-настоящему? – продолжал маг.
– Я не хочу, пожалуйста, не делай этого, не отказывайся ради меня от своей силы, от того, что даровано тебе от рождения, – по-мальчишески наивно упрашивал Уоллис. – Прошу тебя.
– Если ради твоей искренней улыбки мне нужно пожертвовать частью своей души, я это сделаю, я не упрекну никогда, – Локи всё ещё мягко улыбался, но говорил серьёзно. – Или есть другой путь?
Прежде Хант не воспринял всерьёз его предложение, может, сейчас он отнесётся к нему иначе?
– Я на всё готов, – Хант тяжело сглотнул. – Я всё сделаю, ты ведь не уйдёшь?
– Ни за что, – прошептал Локи и потянул гонщика к себе. – Прими мой дар, прими бессмертие.
– Ты хочешь этого? – британец растерялся. – На самом деле? Быть со мной вечно?
– Я хочу быть с тобой в любом случае, если стану смертным, или если ты примешь бессмертие,– Локи повёл плечами. – Но кому-то из нас придётся принять решение.
– Я согласен, – выпалил Джеймс, словно боялся, что своими раздумьями заставит Локи принять решение за него.
Локи прижался губами к тёплому рту, затянул в объятия, целовал сладко, нежно, без раздумий позволяя Ханту углубить поцелуй, вести в этой игре.
Маг был чуть навязчив, но не покривил душой, ради Джеймса Лофт готов отказаться от многого. Кто-то из них должен был принять другую сторону, и ётун, не раздумывая, отказался бы от своей силы и магии. Зачем ему всё это, если Хант будет каждый раз дёргаться, он и так не знал, как реагировать, в этом, разумеется, нет ничего удивительного, любой смертный почувствовал бы себя ущербным рядом с богом.
Не в первый раз Локи задумывался отречься от своей силы ради смертного. Но в былые времена и с другими людьми, дорогими Лофту, оказывался кто-то другой, более внимательный и настойчивый, и маг отходил в сторону, понимая, что так будет лучше, он всё время приглядывал за теми, к кому тянулось его сердце, но не мог открыться, слишком велик риск быть непонятым, напугать. Его божественные корни сложно принять как данность, и Лафейсон каждый раз откладывал свою жизнь в долгий ящик, насыщался теми, кто не был ему по-настоящему дорог, все его красочные романы заканчивались одинаково, отношения не перерастали в долгоиграющие, просто вспышки и быстрое угасание. С Хантом всё иначе. Локи наконец нашёл свой очаг, где его огонь горит равномерно, согревает и услаждает двоих.
Несмотря на то, что оба этой ночью так хотели заняться любовью, у них так и не хватило на это времени, гонщики проболтали до рассвета. Джеймс увлечённо поглощал золотое яблоко из садов Идун и сыпал вопросами.
Смертному всё было интересно. Как Локи жил эти века? С кем он был? Скольких любил? Мужчин или женщин? Скучает ли по родине? Откуда взялись описания богов в скандинавской мифологии? Всё ли это правда? Британец сыпал вопросами, слушал увлечённо, то улыбался, то хмурился, он хотел узнать любовника со всех сторон. Маг не поскупился на рассказ, коротко отвечал на все интересующие вопросы. Теперь Джеймс знал, что Локи иногда неделями пропадал не бог знает где, по мере возможности он навещал тех, кто был им любим, но не знал об этом, Лафейсон наблюдал за тем, как растут их дети, внуки, правнуки, множество поколений, сотни людей. Ётун взял на себя ответственность стать им покровителем и незримым защитником. Кого-то спасал от неизлечимой хвори, иным помогал советом, но всегда оставался неузнанным. Локи давно не доводилось столько говорить о себе и своём прошлом, но Джеймса его слова не отягощали, голос бога огня лился песней.
Рассвет любовники встречали на диване в гостиной и всё ещё не могли наговориться. Хант не чувствовал никаких изменений в своём организме после того, как съел золотое яблоко, но окончательно успокоился, довольный тем, что Локи ему открылся. Ему одному. Значит, он всё же особенный.
ЭПИЛОГ
Девять лет спустя.
Том был на пике славы, знаменитый британский актёр, которого хотели заграбастать в свои проекты многие кинокомпании, он был оригинален, играл разноплановые роли, с невероятной лёгкостью ему давались любые, даже самые сложные перевоплощения.
Тор стал преуспевающим бизнесменом, он купил BRM – британскую команду Формулы-1 в середине сезона на удивление Локи и Джеймса. И в финале сезона Хант принёс команде победу, завоевал титул чемпиона.
Дела Одинсона шли в гору, как и всё, за что он брался с упорством и агрессией.
Получив заветный титул, Джеймс больше не хотел участвовать в гонках. Он отказался от всей этой суматохи, а любовника подначивал, что магу тоже нужен титул чемпиона для равенства в их семье, Лафейсон только смеялся, гонки его тоже больше не волновали, как, впрочем, и победа, они и без того были счастливы. Самая главная трасса в его жизни уже пройдена, он на финишной прямой, но это не конец, это только начало их пути. Через пару месяцев бывшие гонщики бросили унылый Лондон, купили дом на побережье Балтийского моря в небольшом городке Сальтшёбаден, который находится недалеко от Стокгольма. Этот особняк как бы вырос из скалы и ручейком-лестницей спускается к собственному пирсу с зоной отдыха, где можно расслабиться в солнечный день. В ненастье здесь приятно спрятаться в его закрытой части. Отсюда открывается великолепный вид на водную гладь и город, раскинувшийся на противоположном склоне.
В архитектуре их нового дома преобладали строгие формы, вид особняка довольно громоздкий, но зато внутри уютно и тепло. Каменно-деревянный рай для двоих.
Локи нашёл себе занятие по душе, он переводил старинные трактаты, довольно редкие, адаптировал их для изучения современниками, за что получал хорошие деньги. Он сколотил приличный капитал за время пребывания в Мидгарде, однако, зная о золотом запасе любимого, Джеймс всё-таки хотел сам зарабатывать, чтобы не чувствовать себя ущербным.
Хант открыл в себе музыкальные таланты, сам бы ни за что не поверил в то, что через десяток лет сколотит группу и будет собирать стадионы. Он снова знаменит, теперь не гонщик, а гитарист со своей группой, где солирует вовсе не он, однако ж заочно фанатки готовы отдать свои сердца в его нежные руки. Поклонницы, что всюду пытались устремиться за своим импозантным и улыбчивым кумиром, не могли встретить его нигде, кроме официальных пресс-конференций и автограф-сессий. Хант ускользал от назойливого внимания в объятия озорного бога, кроме Локи ему никто не был нужен, он просто занимался тем, что ему нравилось, и получал за это приличные деньги. В период гастролей Локи наведывался к нему в отели, и они старались не слишком шуметь, чтобы не вызывать подозрений. Жизнь никогда ещё не казалась такой прекрасной, а воздух – сладким.
С Тором и Томом бывшие гонщики виделись довольно часто. Проведение вместе праздничных вечеров стало для них традицией, не чаще, чем требовалось для того, чтобы Тор и Локи не успели устать от вида друг друга.
Лето заканчивалось, тёплые дни были на исходе. В воздухе уже чувствовалась прохлада. В один из таких уютных прохладных вечеров, когда Хант и Лафейсон, не обременённые работой, отдыхали на широкой террасе, в гости к ним заглянули старые друзья.
Облачённый в элегантные чёрные брюки, водолазку и вязаный зелёный жилет Локи посиживал на несколько жестком диване на террасе, листал журнал с многочисленными интерьерами. Он услышал, как заиграла музыка, через приоткрытую стеклянную дверь полилась приятная мелодия, и тут же поднял голову. Последние две недели любовники обсуждали ремонт. Строгость и чёткость линий дома начала несколько раздражать, и принято было решение подобрать для обстановки что-то вычурное. Всё же здесь жили две творческие личности, которым требовалось больше яркости.
Узнав мелодию, доносившуюся из дома, Лафейсон отложил журнал на стеклянный столик в ожидании, когда же появится Хант. Тот не заставил себя ждать, выплыл на террасу, плавно пританцовывая под музыку. Гитарист был облачён в простые джинсы и растянувшуюся серую кофту ему не по размеру, в тапочках на босу ногу. Лофт растянул губы в улыбке, когда жестом руки британец пригласил его на танец, и тут же поднялся со своего места. Забывая обо всём, рванул как бабочка в объятия горячего солнечного пламени.
Они медленно двигались в такт музыке, что доносилась из дома, при этом солисту подпевал то один, то другой. Где-то в отдалении по небу прокатился громовой раскат. Любовники не обратили внимания, они продолжали двигаться в том же сладостном ритме, не теряя зрительного контакта.
– Яяя прячу душу мою от светааа, – напевал Локи в такт голосу Джонни на заднем плане. – Держууусь за две стороны монеты! Я ослеплен ложью, слишком поздно, назааад не вернуться…
Маг зарылся ладонью в белокурые волосы Ханта и, словно кот, скользнул щекой по его щеке, британец напевал в ответ так проникновенно, словно хотел поделиться своими эмоциями со всей вселенной, и его энергия обволакивала, щекотала, услаждала мага.
– Не прощаааюсь! Любовь – это навсегда! И мне нужно, чтобы ты остался! – подпевал Хант, прижимая Локи к себе. Хант посвятил Локи множество песен, тягучих баллад о их вечном пути, и пускай они живут вместе всего ничего – девять лет, они на стезе бесконечности, и эта не та дорога, которую хочется проскочить на огромной скорости. По этой трассе Джеймс идёт пешком, не торопясь. – Еееееее, не говори “прощай”! Не говориии… Мы настолько сильны вместе!
Играет потрясающий проигрыш, Локи хохочет, прижимается теснее и шепчет на ухо любовнику:
– У твоего вокалиста очень сексуальный голос, – маг хитро посмеивается, впрочем, душой не кривит, голос действительно потрясающий.
Джеймс знает, это просто подначка, и реагирует спокойно, отвечает тем же.
– Самому нравится, его голос безупречно подходит для того, чтобы передавать мои мысли и признаваться тебе в любви, – Локи чуть отстраняется, облизывает губы, смотрит в глаза своему лихому гитаристу, на заднем плане проигрыш медленно угасает, а они уже не танцуют, а просто смотрят друг на друга, улыбаясь.
Подозрительный громовой раскат раздаётся, можно сказать, прямо над домом, заставляя Ханта озадаченно поднять голову вверх. Локи тоже удивлённо вскидывает голову, с подозрением вглядываясь в тяжёлые серые тучи, а затем оба оборачиваются, заслышав голоса гостей. Воронка портала исчезает, как только Тор и Том оказываются на террасе. Одетые официально, оба в костюмах: Том в дорогом костюме цвета металлик, его кудрявые волосы отросли чуть длиннее обычного, а Тор – в тёмно-синем с забранными в хвост волосами и гладко выбритым лицом.
Гонщики озадаченно переглядываются, Одинсон выглядит растерянным, а Хиддлстон – озадаченным. Судя по виду, гости только что были на какой-то вечеринке, возможно, на вручении премии.
– Привет, – актёр смущённо улыбается, окидывая взглядом бывших гонщиков. – Мы не вовремя? Жаль, что отвлекли вас друг от друга.
– Да ладно, – добродушно отмахивается Локи и гостеприимно предлагает. – Выпьем по чашке кофе?
В последние годы он уже не был столь критичен к своему племяннику, и они вполне могли проводить время в относительной близости, Том и Джеймс всегда были их громоотводами, да и давно боги уже не спорят и не ссорятся. Как видно, для этого просто нет повода, или же оба серьёзно сдают. Лафейсон не хотел над этим задумываться, у него другая проблема на повестке дня – ремонт.
– Вообще-то мы пришли не за этим, – хмурится Тор, но об истинной причине только вздыхает, но вслух не произносит.
– А зачем? – не понимает Хант, смотрит на друга в надежде, что хотя бы тот что-то прояснит.
Гости так и стоят посреди террасы, не зная, куда себя деть, словно провинившиеся дети.
– Ко мне заявилась Сиф, – гудит Тор недовольно.
– О! – Локи удивлённо распахивает глаза шире, потирает подбородок. – Блистательная Сиф.
– Она не заявилась, Тор, – поправляет актер, топчась на месте, он перевёл взгляд на Лофта. – Она нанесла визит, когда мы были на организованной Тором вечеринке для автоклуба, в общем-то, полчаса назад.
О том, что Сиф действительно выглядела ослепительно, Хиддлстон предпочёл не думать. Как Тор ушёл от такой женщины, для актёра было загадкой столетия. Богиня была столь блистательна, что её тут же окружили своим вниманием многочисленные мужчины. Однако она не замечала никого, кроме Тора и Тома, разговор состоялся короткий, но довольно ёмкий, она пришла передать сообщение от Рагнара, сообщила, что сын ждёт Одинсона в Асгарде, приглашает на празднество. Вопрос так и остался открытым, она не успела получить отказ, ушла раньше, чем Тор начал метать молнии.
– Так, ну, вы присаживайтесь, – Хант решительно подошёл ближе к Тому и, подхватив его под руку, повёл к дивану, по-братски заботливо устроил его поудобнее, кивнул Одинсону. Тот отрицательно покачал головой, оставаясь стоять на своём месте, он был раздражён и словно ждал неожиданного удара. – И что ей нужно? Сиф? От вас?
– Нас приглашают на свадьбу моего внука, – хмуро отозвался Одинсон, наконец означив причину своего недовольства. – Я идти не хочу, а Том настаивает. Но, разумеется, один я не пойду, только с ним, а Том считает своё присутствие в Асгарде неуместным.
Хиддлстон выдохнул, ослабил и снял галстук, небрежно сунул в карман пиджака.
– Какой вздор! – не удержавшись, всплеснул руками Локи, он-то думал, случилось что-то серьёзное. – Тебе обязательно следует выбраться в Асгард, там впечатляюще. А если ты стесняешься, так я тебя уверяю, о вашей с Тором личной жизни там знают если не все, то половина Асгарда точно.
– Локи, ну, ты успокоил, – покачал головой Хант и развёл руками, мол, разве можно такое говорить?
Маг отмахнулся и продолжил разговор с Томом.
– В общем, настоятельно рекомендую нанести им визит, всё-таки памятное событие – свадьба внука, а без тебя Тор точно не пойдёт.
– Ну, вообще я в принципе не против, если у нас будет поддержка, – нервно отозвался Хиддлстон. – Идёмте с нами.
Вот тут Локи заметно переменился в лице, скривил губы.
– Это не самая лучшая идея, – он нервно поправил жилет.
– Нормальная идея, – вдруг поддержал Тор. – Я тоже об этом подумал. В этом случае нам не придётся принимать весь удар на себя. Тебя там столетия не слышали, прикроете нас, да и как только ты рот откроешь, тебя уже не остановишь… в общем, это было бы не лишним.
