Текст книги "Сломленный герой (СИ)"
Автор книги: Рябова Марина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
– Можешь не говорить, я всё понимаю, больше не буду, ну хватит уже молчать!
– Виски будешь? – Одинсон обернулся, глянул на демона без эмоций.
– Не хочу больше, в клубе напился, – отмахнулся Локи. – Может, закажем ужин, помимо демонической крови ты что-то ешь?
– Потом, может быть, – Тор обернулся, тяжело сглотнул. Локи медленно поднялся с дивана, сбросил пиджак на кресло и расстегнул несколько верхних пуговиц, готовый даровать свою кровь ради довольного урчания ангела.
– Ну, раз ты не настроен на разговоры, то приступим к делу, – деловито предложил демон. – Будешь или как?
– Уилсон подписал с тобой контракт? – резко перевёл тему Тор, медленно наступая на хозяина апартаментов, словно сейчас это имело хоть какое-то значение.
– Подписал, – зеленоглазый кивнул. – Так для него будет лучше, правда.
– Мне всё равно, как будет для него лучше, – несколько резко бросил гость. – Мне плевать на смертных, понимаешь? А также на ангелов и демонов, я убью любого без малейших угрызений совести.
Локи не совсем понимал, по какой причине сменился мягкий тон нефилима, почему он стал таким ледяным и отстранённым, хотя казалось, что он настроен игриво и дружелюбно. Но поведение гостя Лафейсона не пугало, не смущало и не беспокоило, что он, собственно, и демонстрировал своей расслабленностью.
– Тебя я тоже могу убить, – вкрадчиво предупредил Тор.
– Ну, опять ты за старое, – шумно выдохнул Локи. – Ты каждый раз будешь это делать? Пытаешься меня напугать? Да брось, Тор! Не любишь, когда тебе задают вопросы? Ладно! Ну, извини мою любопытную натуру, какой есть. А если ты не хочешь разговаривать, вовсе мог бы и не приходить! Ах, ну да, прости, надо же в кого-то свои клыки воткнуть.
Тор подбирался к нему медленно, и Локи это видел, заметил он и неприятный отблеск в глазах нефилима, но его уже понесло, он просто разозлился и, кажется, устроил истерику. Наверное, на этом стоило остановиться, и Лафейсон даже промолчал пару секунд, но не смог сдержаться.
– Ну и долго ты будешь черепахой прикидываться? Ползёшь даже медленнее. Хочешь – крови бери! Хочешь убить – убивай, а не болтай об этом!
Нефилим рванул со всей силы, что в нём была, и уж точно свалил бы Локи с ног, если б тот не увернулся, уходя в сторону. Ангел пролетел мимо, сам, к счастью, не покалечился, немедленно развернулся и, оскалившись, обжег демона злым взглядом.
– А ты думал, я без боя дам разорвать себя на куски? – надменно поинтересовался демон. Он отлично понимал, что пентхаус запечатан, ускользнуть не получиться, бегать по комнатам от озверевшего нефилима – тоже не вариант. Оставалось только принять бой и стоять до полного разрешения конфликта. – Не дождешься.
Тор сжал кулаки, хотел было снова предпринять импульсивную попытку схватить Локи, но понял, что так ничего не выйдет. Он сделает только хуже, поскольку потерял контроль. Он – блестящий актёр! Это раздражало просто до дрожи. Он вовсе не хотел нападать и уж тем более не собирался причинять демону вред, во всяком случае, не с летальным исходом, его действия истолкованы не совсем верно. Он банально приревновал. Почему-то ему казалось, что в его столь долгое отсутствие Лафейсон трахался со всяким желающим и в первую очередь с Уилсоном, своим контрактником. Мысли об этом выводили Тора из себя, хотя он понимал, что не сможет дать демону и половины из того, что сможет любой смертный, мощный блок стоял на пути удовлетворения плотских желаний, но ревность от этого не угасала.
– Я вовсе не это хотел сделать, – Одинсон шумно сглотнул, он старательно пытался контролировать себя.
– Хотел выпить моей крови, а попутно вырвать мне крылья? – зло усмехнулся Локи.
Глупо получилось и обидно, ведь Тор вовсе не собирался пугать демона, не хотел ссориться, всё вышло не так. Нефилим понуро шагнул к дивану, сел на мягкую поверхность и закрыл лицо руками. Он чувствовал себя обречённым на муки куда страшнее тех ангельских издевательств. Целый месяц он торчал в Асгарде, поскольку сбежавшего нефилима долго не могли найти, скрывался он довольно ловко, только не знал, как покинуть светлый град, это и было его ошибкой. Запечатать целый мир ангелы не могут, а вот удерживать собратьев внутри – очень даже, поэтому Одинсон не мог покинуть пределы ненавистного царства. Всё это время ему приходилось вести себя, как истинному ангелу, и с завидным рвением выполнять свои рутинные обязанности.
– Ты всегда такой агрессивный, когда долго не пьёшь кровь? – полюбопытствовал Лафейсон с намёком на понимание.
Ответа не последовало. Что Тор вообще может сказать по этому поводу? Он уже убил трёх демонов, кровь которых пил, двоих отпустил совсем недавно, дал понять, что не станет больше их беспокоить. По большому счёту Тор не любил поддаваться самокопанию, он быстро переживал то, что с ним происходило, и шёл дальше. Вот только след в его душе от ангельской тюрьмы остался очень прочный, оттого он и бесился раз от раза, приходя к пониманию, что его изуродовали, к прежней жизни и мироощущению ему не вернуться. Локи стал для него эдаким оазисом, надеждой или заманчивой иллюзией свободы и раскрепощения. Демон был на удивление благодушен и расположен к нему, и Одинсон просто ухватился за этот шанс почувствовать себя вполне нормальным в этих гостеприимных стенах рядом с разнузданным созданием, ни в чём себе не оказывающим, – это бесценный подарок вселенной.
– Я предлагаю тебе насытиться и уйти, – выждав пару секунд, продолжил Локи. – Только без выкрутасов. Я всё понимаю, ненависть и отвращение ко мне, как видно, зашкаливает, но постарайся быть хоть чуточку благодарен за то, что я даром предоставил тебе желаемое.
– Что? – Одинсон отнял руки от лица и вскинул голову, Локи выглядел настороженным, он быстро реагировал на поведение гостя. – Я не испытываю к тебе ненависти и отвращения.
Тор вскочил с дивана, но побоялся напугать Локи и не стал сокращать разделяющее их расстояние. Демон внимательно смотрел на него, что-то прикидывая в уме, а затем подошёл сам, нагнул голову набок, отвернул ворот, предлагая свою кровь. Нефилим хотел бы всё объяснить, но на лицо Локи наползла непроницаемая маска.
– Я… – Тор замялся, он хотел принять то, что ему предлагали, но только не так. С Локи не хотелось поступать так же, как с другими, к тому же Одинсон чувствовал потребность прикасаться к демону. – Можно я ненадолго останусь? Тебе не обязательно говорить со мной, даже смотреть, я просто хочу побыть здесь. Я не стану пить твою кровь, я не прикоснусь.
Локи подозрительно повернул голову, а Тор поспешно отвёл взгляд и, нервно сглотнув, отстранился. Полукровный ангел обошёл диван и взглянул в окно на огни ночного города. Смертную жизнь у него отняли, хотя по большому счёту он никогда не считал себя своим среди людей, не был он своим и среди ангелов, а что до демонов, последние его опасались. Одинсон так и не услышал ответа, Локи не предложил остаться, не гнал прочь, просто молчал. Может, удалился в другую часть пентхауса? Всё внимание гостя поглотила картина за окном: суетливый город смертных, у которого было лишь одно весомое достоинство – здесь можно быть кем угодно, хорошим или плохим, рабочим или музыкантом, люди, как микробы, растворяются в этом огромном организме, и никто не обращает на них внимания. В Асгарде всё совершенно иначе. В первую очередь там всё как на ладони, ты всегда на виду, в постоянном напряжении. Тору было интересно, нашлась бы для него ниша в Ётунхейме, пусть совсем небольшая, где он мог бы пребывать в полном спокойствии, где мог служить Генуану, где, возможно, излечил бы свою душу.
Тор вынырнул из своих дум. Чуть повернув голову, он с удивлением заметил рядом стоящего демона. Лафейсон был серьёзен, но, кажется, любопытство в нём никогда не угасало, ему хотелось заговорить, но он упорно молчал и подобно нефилиму смотрел в окно. Наверное, в такие моменты и налаживается та незримая связь, которой многие смертные дорожат, она, как бусы, собирается из крупиц, а затем становится одним целым и связывает две души.
– Можно задать вопрос? – как можно более бесстрастно заговорил Локи, нарушая молчание. Ответом ему был положительный кивок. – Что я делаю не так? Прямо сейчас? Я предлагаю тебе схватку, – ты отказываешься. Я предлагаю тебе кровь, – ты отказываешься.
– Я вовсе не хотел нападать, – вздохнул Одинсон, оправдываясь. – Мне, наверное, лучше уйти…
– Нет! – Локи импульсивно схватил ангела за запястье. – Ты можешь остаться. Давай определим границы дозволенного, я не стану пресекать черту, а ты не будешь злиться.
– Нет уж, – покачал головой нефилим, он чуть ли не застонал от досады, когда Локи перестал удерживать его руку. – С меня довольно границ. Ты волен говорить, что хочешь, и вести себя так, как привык, я лишь гость.
– Но желанный, – выпалил Локи и чуть грустно улыбнулся. – Не задалась как-то наша долгожданная встреча.
– Ты ждал? – удивился Тор, хотелось выдать подходящую остроту по этому поводу, но он не стал рушить хрупкое равновесие. – Я полагаю, у тебя были дела поважнее меня.
– Дела были, есть и всегда будут, – меланхолично отмахнулся Локи. – Но мне было сложно ими заниматься, пока тебя не было. Я всё думал, не отразится ли на тебе инцидент с нефилимом. И меня это очень беспокоило.
Одинсон красноречиво хмыкнул, ему, конечно, хотелось в это верить, но наивным он не был никогда, а влюблённым дураком и подавно. Хотя в данный момент относительно последнего уже успел усомниться. Вёл себя он, мягко говоря, как ревнивый влюблённый дурак.
– Сильно ждал? – как мог безобидно подтрунивал Тор в надежде разрядить обстановку, но, судя по всему, Локи его уточнения обижали, а не раззадоривали. – Прямо с ума сходил от волнения?
Зеленоглазый прищурился.
– А, я понял, – отмахнулся демон. – Это ещё одна присущая твоему народу черта. Что ж, ладно, как знаешь. Давай сменим тему, а то я смотрю, у нас снова назревает конфликт.
Лафейсон не стал настаивать, пусть думает, как хочет, он быстро отошёл от окна, решил разбавить этот странный вечер музыкой, может, она их обоих успокоит хоть немного. А то он уже начал волноваться, что дойдёт до самого банального – Локи начнёт бить посуду.
– Я не понял, – сурово бросил Тор ему в спину и, судя по торопливым шагам, последовал за ним. – Какая ещё черта?
Лафейсон шёл мимо окон, которые тянулись по всей ширине гостиной, на тумбе возле бара лежал пульт дистанционного управления. Локи просто проигнорировал своего гостя, нажал ряд кнопок, чтобы включить музыкальную аппаратуру, и определенный диск.
– Эй, я задал вопрос? – недовольно бросил в спину демону нефилим. Локи встал к нему боком и взглянул так, словно он не слышал в своей жизни ничего более глупого. И всё же демон молчал, несколько раз надавил на кнопку прокрутки, минуя несколько песен, включил проигрывание как раз в тот момент, когда гость снова упорно требовал ответа. – Говори, раз уж заикнулся.
Одинсон изумился, музыка, которую поставил демон, пожалуй, располагала к задушевным беседам, тем удивительней, что слух услаждал мелодичный хэви-метал; соло-гитара пела, как прима большого оперного театра. Тор даже на миг смутился тому, какой силой обладала эта музыка, какая мощная энергетика в ней скрывалась, и с какой лёгкостью она заполняла пространство вокруг. Странным было ещё и то, что нефилиму стало на удивление легче дышать.
«Рассвет окрасил золотом этот день», – Тор словно увидел Локи в ином свете. Демон – меломан?
«Я искал любовь июльским утром», – Лафейсон смотрел на своего гостя и боялся даже допустить, что свою любовь он нашёл. Не слишком ли он торопится, пускаясь во все тяжкие?
«Я покинул те места следом за штормом», – демон поймал взгляд нефилима, и тот не отвёл глаз, смотрел открыто, но без вызова и агрессии.
«Я искал тебя везде и всюду», – если Локи думал, что музыкальное сопровождение сгладит острые углы, то Одинсон согласился бы с его правотой. Вкус на музыку у демона имелся.
«Никто не видит, как моя душа сгорает», – Тор решался на кардинальный выпад.
«Я всюду ищу тебя», – Локи прищурился, наблюдая за гостем, а затем вдруг широко улыбнулся, кажется, они были, как это говорится, на одной музыкальной волне.
Демону показалось, что глаза полукровного ангела просветлели, стали ещё более чарующими, а крепкое тело, часто скованное напряжением, перестало внушать впечатление неприступной скалы, казалось, Тор чувствует себя комфортно.
– Нравится? – улыбаясь, поинтересовался Локи. Гость заторможенно кивнул, он ещё не был уверен в том, как на это стоит реагировать. – Кстати, я считаю этот контракт самым удачным в карьере Сурта, Генуан пожелал, чтобы эти ребята играли в царстве тьмы после перерождения.
Улыбка на губах демона преображалась каждую секунду: сперва осторожная, потом широкая и вдобавок горделивая.
– Знаешь, можно прибрать к рукам сотни душ, но вот это – сделка всей жизни, – Локи отвернулся, положил дистанционку обратно на тумбу.
Когда демон повернулся, Тор оказался совсем близко, Лафейсон даже сделал попытку шагнуть назад, опасаясь очередной вспышки неконтролируемой ярости, только нефилим ему не позволил. То ли взгляд ангела обладал сверхъестественным гипнотизмом, то ли дело было в чём-то другом, но Локи не нашёл в себе сил для сопротивления, когда настойчивая рука обхватила его талию. Демон подчинился. На самом деле он ожидал, что Одинсон всё же решил насытиться кровью. Но уже через миг Тор притянул его к себе и мягко, ненавязчиво начал двигаться под музыку. Локи вторил каждому его движению, прижимаясь теснее. Он ухватился за сильные плечи, чувствуя горячую ладонь на пояснице, другая поглаживала его бок, и эта нежность умиляла. Тор прижался гладкой щекой к его щеке, скользнул губами по скуле, а затем просто спрятал своё лицо, прижался лбом к плечу, словно кот, не сказать, чтобы слишком ласковый, но нуждающийся в объятиях. Локи не хотелось заговаривать в этот момент, не было желания полюбопытствовать: «Что происходит?», хотелось только двигаться. Он давно не испытывал ничего подобного. Локи коротко облизнулся и, потянувшись, сдёрнул резинку, высвобождая белокурые локоны. Нефилим никак не отреагировал, значит, просто позволил ему лёгкое своевольство.
Тор умел танцевать, прекрасно вёл, мог крутить как хотел, женщиной или мужчиной. При жизни, будучи ещё человеком, он посягал на любого, кто был симпатичен, но такого не ощущал никогда прежде. Так нормальные люди испытывают любовь? Именно так выглядит любовь? Нефилим не знал, но ощущения точно отличались от простой жажды подчинить и обладать. Рядом с Локи мир делал сальто, и Одинсон куда-то летел, буквально в тартарары! Но этот полёт стал спасительным и желанным. Баллада заканчивалась, музыка умолкала, и благоговение сменила тишина. Тишина продлилась недолго, на секунд пятьдесят два существа из разных миров просто замерли и смотрели друг другу в глаза. Следующая композиция пролилась бальзамом, но оба так и стояли на месте без движения. Одинсон тяжело сглотнул и произнёс хрипло:
– Я не могу ничего тебе дать, – тыльной стороной ладони он погладил бледную щёку зеленоглазого красавца, что настырно удерживал его взгляд.
– А я разве прошу? – тихо вопрошал Локи, наслаждаясь этой непостижимой нежностью взбалмошного ангела. Между ними искрило, как бы странно это ни выглядело, допустимо или нет – другой вопрос. Для нефилима – вряд ли, а для демона допустимо всё. Генуан не чинит запретов в связях с ангелами или нефилимами. В Ётунхейме даже есть легенда, что если демон сможет перетянуть нефилима на свою сторону, то будет привилегирован. Лафейсон, правда, не слышал, чтобы кому-то это удалось.
– Даже поцелуй для меня подобен удару ангельского копья, – Одинсон произнёс эти слова, словно в муках. – Но я хотел бы.
– Но в прошлый раз… – запротестовал было Локи, и на его губы мягко легли тёплые пальцы ангела, останавливая поток слов и возражений.
– Что-то не причиняет боли, что-то причиняет нестерпимые муки, – Тор разорвал зрительный контакт, снова хотел сбежать от прикосновений, но Лафейсон придержал его за плечо, продлевая контакт.
– Позволь мне самому всё это проверить, м? – взволнованно попросил Локи, для верности ухватив крепкое и неподатливое запястье гостя. – Если почувствуешь дискомфорт, я остановлюсь. Ты ведь прикасаешься ко мне, значит, не всё так плохо, как ты себе напридумывал.
– Локи, правда, не нужно, – напрягся Тор, вырывая свою руку из хватки демона, он чувствовал неуверенность.
– Ты ведь хочешь, – настаивал Локи, показывая, что не готов отступить, он так сдавил руку нефилима, что начал причинять лёгкий дискомфорт. Когда же понял, что перегибает палку и слишком давит, то ослабил хватку и принялся просто уговаривать, как змей-искуситель, едва поглаживая пончиками пальцев. – Прости, ладно, давай хотя бы просто потанцуем. Я не готов дать тебе сбежать, как в прошлый раз, слышишь? Мне мало, мы ещё даже не поболтали нормально, только ссоримся.
– Уже не ссоримся, – ухмыльнулся Одинсон, музыка ему нравилась, а общество Локи, как ни крути, доставляло удовольствие, и, кажется, он был готов уступить этому любопытному демону. – Давай танцевать.
Тор снова позволил себе притянуть Локи в объятия, прижать к себе, предлагая лишь танец под тягучий рок-н-ролл. Что может быть сексуальней рок-н-ролла? Пожалуй, ничего. Лафейсона устраивало и это, он чувствовал себя побеждённым и подчинённым чужой воле, словно не сам пару секунд назад настойчиво не позволял ангелу уйти.
– Я приревновал, – раскрыл Тор свою страшную тайну, Локи удивлённо дёрнулся и посмотрел нефилиму в глаза.
– Вот как? – тёмные брови взлетели вверх. – Серьёзно?
– Абсолютно, – кивнул гость. – К Уилсону. Меня месяц не было, а ты создаёшь впечатление весьма любвеобильного существа, мне кажется, ты постоянно с кем-то трахаешься.
Локи расплылся в улыбке, его руки удобно угнездились на сильных плечах, когда руки ангела обвивали его узкую талию. Лафейсон незаметно перебирал светлые пряди полукровки, с губ не сходила улыбка. То ли Тор не замечал, как демон подбирается к нему, то ли это было вполне допустимо.
– Только не с тобой, – Локи прищурился. – Ты за мной подглядывал? Я имею в виду раньше? Видел, как я развлекаюсь?
– Нет, – Тор поморщился, словно одна только мысль об этом внушала ему омерзение. – Когда ты остался у Уилсона, я ушел, прежде чем вы завалились в постель. Но в тот момент я не испытывал к тебе такого интереса, как сейчас.
– Ух ты. Значит, это любовь не с первого взгляда. Ты меня успокоил, – перевёл в шутку Локи, хотя заметил, как Тор тяжело вздрогнул, когда демон сказал о любви, поэтому тут же перевёл тему. – Ты и так уже много мне рассказал о себе, может, объяснишь, что такое с тобой творится, что ты не можешь меня трахнуть, хотя и хочешь? Ведь хочешь?
Тёмная бровь красноречиво выгнулась, а губы змеились коварной улыбкой. Дыхание Тора подозрительно участилось. Злится?
– Хочу, – Одинсон тяжело сглотнул. – Сейчас хочу. Но не могу.
– Почему?
– Я думал, ты заметил, – прищурился нефилим.
Локи коротко и невесело посмеялся.
– Конечно, заметил, у тебя на меня не стоит, – грустно обозначил проблему Локи. – И целовать меня ты не можешь, но кое-что ты всё-таки можешь. Ты прикасаешься ко мне, и я к тебе, значит, ты не настолько немощен, так ведь?
– Ты меня подбадриваешь или наоборот, что-то не понимаю? – насупился Одинсон, вроде как разговор был довольно щекотливым, да и собственная несостоятельность раздражала, вот только ничего с этим он не мог поделать.
Демон пожал плечами.
– Мне кажется, не такой уж ты холодный, каким себя считаешь, или каким пытаешься показаться, – Локи ухмыльнулся, их прошлый опыт это вполне доказывал. – Может, уже пора тебе подкрепиться, знаешь, это будет даже волнительно, под музыку ты у меня ещё не отсасывал… кровь. Конечно же, кровь.
Локи стал задорно смеяться, ему было так легко и хорошо. Одинсон порывисто прильнул к белоснежной шее, демон резко замолчал, но улыбка не сходила с его тонких губ. Локи был готов к болезненному грубому укусу, но вместо этого Тор в качестве прелюдии широкими мазками вылизал его шею, вызывая приятную дрожь по всему телу; клыки игриво скользнули по влажной коже, едва прихватывая, а затем впились в его плоть, болезненно, медленно. Сын Лафея чувствовал, как острые клыки миллиметр за миллиметром протыкают его плоть, сумасшедшее наслаждение – отдавать больше, чем брать. Тор жадно высасывал из него столь необходимый ему нектар, и это было до умопомрачения болезненно хорошо. Демон застонал и прикрыл глаза, лишь хватаясь за плечи белокурого нефилима. Должно быть, так на него действовал только этот полукровный ангел, отмеченный неясной силой.
– Тор? – Локи сипло дышит, хочется кричать в голос. Он в плену одежды, вдобавок своей человеческой ипостаси, из которой жаждет вырваться, его член наливается кровью и требует к себе внимания, демон всхлипывает и снова стонет. – То-ор!
– Сейчас, – отрываясь от источника тягучего нектара, отвечает Одинсон, подхватывая демона на руки. В пару шагов Тор оказывается у дивана, опускает ничего не понимающего демона на сиденье и судорожно сдёргивает с него брюки, Локи растерянно пытается оттолкнуть, но Тор рычит на него. – Сиди смирно!
Нефилим сдёргивает с Локи брюки вместе с бельём вниз, он ещё возится с туфлями, на зеленоглазом остаётся только рубашка. Лафейсон лишь ошарашенно наблюдает, торопливо облизывая губы. Поздний гость настойчиво вклинивается между его ног и без предупреждения и хоть какого-то объяснения касается губами влажной от смазки головки, демон вздрагивает, но Одинсон вдруг поднимает на него странный взгляд, хищный и нетерпеливый. Тор даёт понять, что демону лучше не двигаться.
Лафейсон болезненно жмурится, чувствуя, как его стискивает горячий рот, как настойчивый язык скользит по стволу, оглаживая набухшие вены. Жадность и нетерпение ощущается в каждом движении, в том, как нефилим сжимает его бёдра сильными руками, как глубоко впускает. Зеленоглазый выпустил когти, впиваясь в сиденье, раздирая ткань. Долго он не протянет, слишком острое удовольствие. Он об этом не просил, но отчаянно этого хотел, хотя бы этого, если не полноценного соития.
– Тор! Я сейчас… – воскликнул демон, предупреждая, давая время отстраниться.
Лафейсон весь напрягся и задрожал, но Одинсон его не слушал, продолжал жадно скользить губами по всей длине пылающего естества. Локи не мог знать наверняка, не успел ли Тор отстраниться или пошёл на это осознанно, только нефилим глотал его сперму с таким же рвением, с каким недавно высасывал кровь.
В голове Локи стоял оглушающий гул и звон, перед закрытыми глазами сверкали звёзды и огненные круги. Он дышал часто, глотая открытым ртом воздух. Невероятно!
– Ты этого хотел? – раздался хриплый голос нефилима, а затем нежные локоны щекотно прошлись по внутренней стороне бедра. Локи лениво открыл глаза, любовник всё ещё сидел на полу между его широко развёдённых ног и сытым взглядом скользил по изящному телу.
– Хотел, – шепнул Локи, облизывая губы. – Я тебя не смущаю, кстати?
– Нисколько, – улыбнулся Тор, поглаживая колено Локи подушечками пальцев, он замер на миг и вдруг нежно коснулся губами, не разрывая зрительного контакта.
Губы демона изогнулись в хитрой улыбке, глаза вспыхнули алчным огнём.
– Я тоже хочу, – прошелестел Локи, приподнимаясь. – Ты ведь позволишь мне?
Одинсон до боли закусил губу и тут же поднялся с пола, отстраняясь. Скорее всего, нефилим будет несговорчив.
– И не надейся, что сможешь так просто от меня отделаться, – Локи только было хотел продолжить, но Тора и след простыл. Он просто исчез. – Чёрт! Ну как так?!
От досады Лафейсон ударил по дивану, словно деревяшка, обтянутая материалом, была виновата во всех его проблемах.
Комментарий к Глава 3
композиция, под которую танцуют Тор и Локи: Axel Rudi Pell – “July Morning”
========== Глава 4 ==========
Локи силился понять, в чём дело, что такое происходит с Одинсоном. Отчего он, сильный нефилим, не способен к совокуплению? Правда, о нефилимах Локи знал куда меньше, чем ему хотелось бы в данный момент, прежде он не проявлял к ним особого интереса, и Лафей не стремился разглагольствовать о полукровках, не заметив увлечённости самого Фарбаути.
В очередной свой визит домой Локи заглянул к Лафею и вдруг попросил наставника рассказать ему о нефилимах. Он не мог знать, как Лафей отнесётся к предложенной теме для разговора, надеялся лишь на то, что можно будет списать всё на простое любопытство.
– Что ты хочешь узнать? – спокойно переспросил синекожий демон, воззрившись на гостя рубинами глаз.
– Ты как-то говорил, их держат отдельно от ангелов, но не особо уточнял, почему.
Лафей рассмеялся, растянул губы в улыбке и ответил:
– Ангелы боятся их, вот и весь сказ. Нефилимы сильнее, и энергия их мощнее.
Это Локи уже понял, хотя не видел смысла озлоблять полукровок и доводить их до бешенства, как цепных псов. Почему не договориться, не поставить им определённые условия? Согласились бы! Ещё как! И все довольны.
– Но они же ангелы? Хоть и наполовину, почему они держат своих собратьев под стражей? – продолжал ненавязчиво болтать Фарбаути.
– Боятся бунта, боятся потерять свои владения, ангелы вообще слишком трясутся за свой мирок, – пожал плечами демон-наставник. – А ещё они горазды убивать демонов и ангелов. Но мне кажется, ты хочешь знать что-то конкретное? Спроси, я отвечу.
– Где их держат и что с ними делают? – медленно и вдумчиво поинтересовался Локи.
– Для них возвели отдельные чертоги, насколько я знаю. Там их сковывают и пытают, чтобы ослабить, заглушить силу. Их сводят с ума, чтобы получить возможность контролировать.
Локи поджал губы, предполагая, что Тор подвергся серьёзному воздействию своих тюремщиков. Пытки не прошли без последствий. Весь вопрос в том, как исправить положение?
– Многие пытаются оттуда сбежать, кому-то удаётся, только ненадолго. Однажды, ещё задолго до твоего появления на свет, Генуан обещал любому нефилиму приют в нашем мире, но цена велика.
– Что он потребовал взамен?
Об этом Лафей прежде не заговаривал, Локи заинтересовался.
– Он так сказал нам тогда, – ответил наставник, припоминая то давнее собрание, где он сам был в числе первых высших демонов, там же присутствовал и Малекит. – Демон должен вырвать нефилиму крылья, чтобы ангелы низвергли его обратно в мир людей, а потом ему будет предложен особый договор – десять лет на службе, и полукровка получает чёрные крылья и будет вхож в наш мир. Вот так.
– И что, ни одного желающего воспользоваться ситуацией? – скривился Фарбаути.
– Кто бы им позволил, их стерегут как всадников Апокалипсиса, – фыркнул Лафей. – По большому счёту я не уверен, что кто-то согласился бы, нефилимы сильнее и ангелов, и демонов. Ты бы согласился променять такую силу на десять лет и статус демона? Они заносчивы, в этом их проблема.
– Тебе виднее, – пожал плечами зеленоглазый.
Лафей только рассмеялся в ответ, но вдруг стал серьёзен.
– Если когда-нибудь свяжешься с нефилимом, будь осторожен, Локи. Они непредсказуемы и агрессивны, возможно, из-за своего заточения, из-за пыток, но это не умаляет их враждебности, – дал совет синекожий демон, он говорил так, словно знал в этом деле толк. Однако Локи ни разу не слышал от него о том, что наставник сталкивался с нефилимами.
– Я учту, спасибо, – поблагодарил Локи, как всегда вежливо и почтительно.
– Позволь сказать тебе ещё вот что, – синекожий демон тепло улыбнулся, скаля острые клыки. – Ты – мой любимчик, Локи, ты – моё самое великолепное творение, я так горд тем, что именно я открыл для тебя Ётунхейм, Генуан назначил тебя избранным демоном, и это греет мне душу. Но, как и любой отец, я волнуюсь о тебе.
– К чему ты ведёшь? – Фарбаути сглотнул ком в горле, его раскрыли.
– Я не хочу, чтобы ты пострадал. В твоей жизни множество сущностей, и, если рядом с тобой полукровка, я призываю тебя к благоразумию, – Лафей шумно вздохнул. – Я не могу тебе указывать и не стану чинить препятствий, просто будь очень внимателен, я дорожу тобой.
Локи кивнул.
– Я понимаю. Я могу быть с тобой откровенен?
Лафей медленно, но уверенно кивнул.
– Говори, это останется между нами, никто не узнает.
– В моей жизни появилась сущность, к которой я начинаю испытывать глубинную привязанность, но эта сущность, она травмирована.
– Она не навредила тебе? – прогудел Лафей.
– Нет, она тоже испытывает ко мне тягу, но для меня недоступно познать ее так, как бы я хотел, – объяснил Локи, он отлично понимал, если наставник внимательно его слушает, то всё поймёт без лишних слов и разъяснений. – Она не способна к совокуплению.
– Не способна? – Лафей потёр подбородок узловатыми пальцами, несколько удивлённый подобным заявлением. Локи кивнул. – В заточении их пытают, возможно, это каким-то образом отражается и на их способности к чувственным ласкам. Доподлинно нам неизвестно.
– Как думаешь, это возможно преодолеть? – с надеждой спросил Локи, доверяясь наставнику до конца.
– Каждая сущность индивидуальна, может, есть какой-то способ, но ко всему нужен свой подход.
– Я могу рассчитывать на твоё молчание? – прямо спросил Фарбаути.
– Я тебе как отец, конечно, я буду молчать, – кивнул Лафей серьёзно. – К тому же с ангелами я не якшаюсь, а демонам до полукровок нет дела.
Лафей всегда был на его стороне. Локи покинул Ётунхейм со спокойной душой, его тайна останется неведомой для ангелов.
Какое-то время спустя после отбытия Фарбаути в шёпоте огня Лафей расслышал вполне чёткий вопрос. Он ответил на старинном диалекте, который знали первые демоны, поскольку сам Генуан вдохнул в них жизнь.
«Локи взаимодействует с нефилимом», – ответил синекожий демон на вопрос тёмного отца.
***
Тор пропал на неделю. Долгую и нудную неделю. Локи пытался отделаться от мысли, что случилось нечто непоправимое, не хотел нагнетать обстановку, но мысли раз от раза возвращались к тому, с чего всё началось. Пытки. Полукровку пытали, чтобы держать его силу под контролем, он сбежал, израненный, искалеченный и злой на весь мир. Он никому не может верить, да и вряд ли ещё помнит, что такое доверие. Локи вполне допускал, что однажды Тор сорвётся, и в этот момент именно он окажется рядом, что Одинсон разорвёт его на части в порыве ярости.
За последнюю неделю Локи так часто думал о нефилиме, ничто другое не шло в голову, он лишь раз заглянул к американцу, поинтересовался, как идут дела, и снова исчез. Ему хотелось что-то предпринять, хотя бы заявиться в Асгард, но Локи не хотел навлекать на любовника подозрения. Оставалось ждать, только ждать.
Вместо решительных действий Локи предпринял следующее: заказал две бутылки свежевыжатого апельсинового сока и три бутылки водки в свой номер. Что ему оставалось?! Пить и ждать. Идти в бар демон не хотел, хотя и сомневался, что Тор появится в ближайшее время. Давно у Локи не возникало такого желания остаться взаперти в одиночестве с выпивкой наедине, довольствуясь только воспоминаниями о том вечере неделю назад, когда они с Тором танцевали. Казалось, в тот момент незримый барьер между ними пошатнулся, и Одинсон стал гораздо ближе, дело даже не в том, что у него потрясающий рот, и он так самозабвенно доставлял ему удовольствие. Хотя и в этом тоже…
