Текст книги "Бравый Дед в Стране Оз"

Автор книги: Рут Пламли Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

Глава четырнадцатая. На прачечной горе

 – Доброй ночи! – приветствовал рассеянный поэт проснувшуюся Дороти. – Как спали?

– Доброе утро! – засмеялась девочка, садясь и зевая. – Хорошо, а вы?

– Не сомкнул глаз, – ответил Ассо. – Сначала мне мешал камень под боком, а потом я всё никак не мог придумать рифму к слову «пендель».

– Крендель, – сказала Дороти, улыбаясь серьёзности собеседника, – а что такое пендель?

– А это такая птичка, – ответил Ассо, отбрасывая со лба длинные волосы, – зелёненькая. Живёт в хвойных лесах и питается кренделями. А у вас, дорогая, незаурядные поэтические способности.

– Рр-гав! – вмешался Тотошка. Он проснулся давным-давно и теперь требовал завтрак.

Путникам пришлось провести ночь в глухом лесу, куда их затащила беглая дорога. Ассо устроил сносную постель из веток и опавших листьев для Дороти с Тотошкой, а сам беззаботно улёгся на голой земле. Но не таков был наш поэт, чтобы отсутствие мягкой постели могло испортить ему настроение. Вскочив на ноги и пробежавшись для разминки, он во весь голос запел песню собственного сочинения, заменяя первыми попавшимися словами те, которые забывал, так что Дороти то и дело заливалась смехом.

– Мне кажется, что сегодня нам повезёт, – сказала девочка, – как вы думаете?

Ассо, который в это время умывался в ручейке, так энергично закивал, что во все стороны полетели брызги.

– Непременно повезёт, как всегда на Новый год! – воскликнул он.

– А при чем тут Новый год? – спросила Дороти. – До него ведь ещё не скоро.

– Это я для практики рифмую, – объяснил поэт, – чтобы навыка не терять. Понятно-занятно? Ясно-громогласно?

– Ясно, – сказала Дороти и отвернулась, чтобы скрыть улыбку. – Вам, наверное, понравится наша Лоскутушка. Она тоже поэтесса.

Лес был наполнен ароматами хвои и свежей листвы. Путники зашагали по узенькой тропинке. Дороти рассказала Ассо о Лоскутушке – тряпичной девчушке из Изумрудного города. Вы, конечно, о ней уже слышали. Её сшила из лоскутков жена одного чародея, а потом оживила волшебным порошком.

– И что же, у неё стихи лучше моих? – ревниво спросил Ассо.

Дороти покачала головой.

– Нет, не лучше. И потом, ваши стихи приходится за вас заканчивать, а это очень интересно.

Обрадованный Ассо тут же принялся декламировать очередное стихотворение, так при этом энергично жестикулируя, что Тотошка испугался и спрятался между камней. Но испуг не заглушил в пёсике любопытства, и он высунул голову из своего убежища, прислушиваясь к чтению. Однако при всём старании он ничего не мог понять в этих стихах.

 
На полпути из Кекса в Штрудель
Попался мне лимонный пудель.
Он горько плакал и рыдал,
И я ему ватрушку дал.
Я утешать его пытался,
А он брыкался и кусался.
Но что обидело его?
Так и не знаю…
 

– Ничего, – закончила Дороти. – Это на самом деле было?

– Не на самом, не на самом! – нараспев ответил поэт, наклоняясь, чтобы почесать Тотошку за ухом. – А на самом деле нам бы не мешало позавтракать, да нечего. Дороти, я голоден, как волк!

– Вы не похожи на волка, – засмеялась девочка. – Подождите, вон впереди виднеется домик. Авось нас там угостят чем-нибудь.

 
Ура, пошли скорей туда,
Где чай горячий и еда!
Немедля побежим бегом
В гостеприимный этот…
 

На стук в дверь никто не отозвался, но, когда Ассо повернул ручку, дверь легко отворилась, и они вошли в маленькую, но чистенькую и уютную комнату. Дома никого не было, но в шкафу нашлись яйца, ветчина, хлеб и кофе, так что Ассо быстро разжёг огонь в печке, а Дороти приготовила вкусный завтрак

– Здесь, наверное, живёт дровосек, – сказала Дороти. – Надеюсь, он не рассердится, что мы тут похозяйничали.

– Я ему оставлю стихотворение в благодарность за завтрак, – сказал Ассо.

– А я оставлю кольцо, – добавила Дороти. Она в глубине души опасалась, что дровосек может не оценить творчества рассеянного поэта.

Когда они поели, Дороти вымыла посуду. Ассо тем временем нашёл на столе листок бумаги и погрузился в работу. Когда наконец после многих исправлений стихотворение было готово, он гордо пришпилил листок к стене.

 
Припасам Вашим нанесли
Мы кой-какой урон.
Вы нас от голода спасли,
И Вам за то поклон!
Пускай вовек не знает бед
Ваш домик в гуще леса.
Спасибо!
Ассо Нанс, поэт,
И Дороти…
 

Дороти взяла карандаш и добавила забытое поэтом слово «принцесса», а потом сняла с пальца золотое колечко, положила его на середину стола и весело выбежала в дверь следом за Ассо и Тотошкой, которым не терпелось отправиться в путь.

– Куда же нам идти? – задумалась девочка. – По-моему, Изумрудный город в той стороне, – и она указала на восток.

– Будем надеяться, что вы не ошибаетесь, – вздохнул Ассо, – иначе мы никогда не найдём принцессу. Эх, жаль, что я этого прорицателя не выбросил в окошко при последней встрече!

– Не надо, не жалейте, – сказала Дороти. – Ведь ей все равно грозило выйти замуж за чудовище. А сейчас, хоть мы и не знаем, где она, но зато и чудовище этого не знает.

– Вы правы, – согласился Ассо, сразу повеселев, – нет худа без добра. Какая вы умница! Когда вернусь в Наугад, обязательно напишу о вас большую поэму.

– Спасибо, это будет очень любезно с вашей стороны, – улыбнулась Дороти. – Но давайте поспешим, путь у нас впереди неблизкий.

И они отправились на восток. Тропинка, идущая среди леса, поднималась в гору всё круче и круче и к тому же была очень каменистой. Идти было трудно, и путники то и дело останавливались передохнуть.

– Мы устали-перестали, очень круто-ритенуто, – пожаловался, тяжело дыша, Ассо после особенно тяжёлого подъёма.

– Что делать, потерпите, – отозвалась Дороти. Она тоже устала. Что касается Тотошки, то бедный пёсик совсем выбился из сил, и Дороти пришлось взять его на руки. – Зато когда поднимемся на гору, сможем осмотреться и понять, где мы находимся.

Лес к этому времени кончился и тропинка тоже. Дороти и Ассо теперь карабкались по горному склону по направлению к вершине, скрытой за пеленой облаков.

– Какая-то унылая эта гора, – сказала Дороти, прислоняясь к скале.

– Унылая и синяя вся, словно синька, – согласился Ассо, вытряхивая из башмака камешек. – А это ещё что такое?

– Ой, что это? – одновременно воскликнула Дороти.

Мимо них промчалась, вскидывая деревянные ноги, рама для сушки одежды, на которой во множестве болтались выстиранные нижние юбки и пижамы. А за ней появилась прачка – злая, растрёпанная прачка с неряшливым узлом волос на затылке, его держали не шпильки, а бельевые прищепки. В одной руке у неё была вешалка, а в другой – кусок хозяйственного мыла. Она запустила и тем и другим в Ассо, а сама свернула в сторону и быстро полезла вверх по склону, сердито визжа и ругаясь. Вешалка пролетела мимо, но мыло угодило бедному поэту в живот. Он вскрикнул от боли и сердито произнёс:

 
Какая невоспитанность, какое безобразие,
Какая неприятная, досадная…
 

– Выходка! – подхватила Дороти, которой от испуга было не до рифм, иначе она бы, конечно, без труда нашла нужное слово. – Ассо, вы умеете драться? Смотрите, по-моему, сейчас этого не миновать!

Ассо подхватил упавший кусок мыла в качестве оружия, повернулся туда, куда показывала Дороти, и ахнул. Тотошка от страха полез за пазуху к хозяйке, а у рассеянного поэта вылетели из головы сразу все рифмы, поэтому на сей раз он не смог выразить своих чувств в стихах.

Выскочив из облаков пара, окутывающих вершину горы, на наших друзей нёсся отряд прачек, вооружённых кусками мыла, бутылками с синькой, вешалками, стиральными досками и жестяными корытами. Прачки все были дюжие, толстые, с закатанными выше локтя рукавами и свирепыми лицами. Причём, чем быстрее они бежали, тем больше злились, а чем больше злились, тем быстрее бежали.

– Конечно, некрасиво поднимать руку на дам, но... – Ассо размахнулся и изо всей силы запустил мылом в командиршу нападающих. Мыло стукнуло её по носу. Она яростно взревела, отбросила в сторону своё корыто и бросилась на беззащитных путников, как тигрица.

– Отстирать им лица! Отгладить руки! Выкрутить шеи! – вопила она. – Что вы делаете на нашей горе, страхолюдины вы этакие?

Не дожидаясь ответа (его пришлось бы дожидаться долго, потому что Дороти онемела от страха, а поэт задумался о рифме к слову «страхолюдина»), страшная прачка схватила девочку одной рукой, а её спутника другой и затрясла их так, что они окончательно забыли все слова. Остальные прачки обступили пленников так тесно, что те, как потом Дороти рассказывала Озме, едва не задохнулись. Наконец ужасная прачка, устав трясти несчастных, швырнула их на плоский камень.

– Позорить нашу гору явились! – закричала она. – Вы посмотрите на свою одежду! Стыд и срам!

По правде сказать, одежда Дороти и Ассо действительно измялась, порвалась, запылилась – словом, выглядела не лучшим образом.

– Снять с него куртку! Стащить с неё платье! Сорвать с них носки! – заголосила другая прачка, хватая пленников за руки.

Ассо обнял Дороти, чтобы защитить её, а Тотошка показал зубки и так грозно заворчал, что ужасные женщины отступили.

– Что вы делаете на нашей Прачечной горе? – снова спросила командирша.

– Как вы сказали – Прачечной? – поразился Ассо. – Дороти, вы слышите? Это, оказывается, Прачечная гора! Тачечная нора!

– Что ты там бормочешь, говори толком! – грубо прикрикнула прачка.

– Не смей на нас кричать! – неожиданно для всех рявкнул Тотошка. На мгновение стало тихо.

– Мы ищем принцессу, – объяснил Ассо, воспользовавшись затишьем.

– Принцессу! Мамочка, это меня! – Из толпы прачек вырвалась одна – толстая и громадного роста, но молодая. – Скажи им, скажи! Мамочка, ой, он мне нравится!

– Это моя дочь, – важно объявила командирша. – Её зовут Принцесса. Раз ты, желтоволосый, ей нравишься, можешь у нас остаться.

– Только чтоб женился! Мамочка, скажи ему, чтоб на мне женился! – заверещала Принцесса.

– Жениться! – вскричал поэт, вскакивая на ноги. – Никогда! Категорически! Чехарда! Аллегорически! Дороти, вы слышите, чего от меня хотят?

Дороти не слышала, потому что заткнула уши. Услышав, что пришелец не желает на ней жениться, Принцесса подняла такой визг, что голова у кого угодно могла бы расколоться на куски.

– В корыто их! – скомандовала главная прачка. – Выстирать, выкрутить и развесить сушиться!

Схватив несчастных, которые из последних сил вырывались и кричали, ужасные прачки поволокли их на вершину своей горы. Тотошка бежал следом. Прохаживающиеся по склонам рамы для сушки белья испуганно разбегались при виде своих свирепых хозяек.

Глава пятнадцатая. Голова короля Фумбо

Вот уже целый час три вороны и невидимый Билл летели над Небывалым океаном. Для всех, кроме Билла, это был первый полет в жизни, и новые ощущения настолько увлекли и восхитили наших ворон, что они летели молча. К тому же Дедуля сразу предупредил их, что путь предстоит немалый и надо беречь силы, ведь неизвестно, долго ли будет действовать волшебство. Было бы ужасно, если бы они снова превратились в людей во время полёта над океаном.

Наконец на горизонте показались скалистые берега Страны Эв.

– Земля! – возгласил Билл. Вороны замахали крыльями с удвоенной силой.

– Уф, наконец-то! – прокряхтел Дедуля, опустившись на скалу. – Сейчас нам, стало быть, надо Эв пересечь, а дальше будет Погибельная пустыня. Вы как, не устали?

Майя и Тряпицио отрицательно покачали вороньими головами, а Билл промолчал – может быть, и он покачал головой, но этого никто не увидел. Передохнув несколько минут, все снова поднялись в воздух, быстро полетели и ещё через час завидели внизу бесплодные пески страшной пустыни, со всех сторон окружающей Страну Оз.

– Давайте-ка теперь поднимемся повыше, – велел командир Дедуля. Он так много слышал о смертоносности Погибельной пустыни, что хотел держаться от неё как можно дальше. Вороны с Биллом поднялись как можно выше, и не прошло и часа, как пустыня осталась позади – страх подгонял наших путешественников, придавая им новые силы. Увидев наконец внизу вместо страшного чёрного песка красивые леса и поля Страны Мигунов, Дедуля радостно воскликнул:

– Ура, мы в Стране Оз! Летим тем же курсом, и к полудню будем в Изумрудном городе! Вперёд, во имя Оборвандии!

– До чего же приятно лететь! – сказала Майя. – Я бы рада была остаться вороной как можно дольше. Но посмотрите, дорогой Дедуля, у вас ружьё торчит из перьев.

– Что? – в тревоге воскликнул старый солдат.

– Что-то я отяжелел! – внезапно сказал Тряпицио. Взглянув на воспитанника, Дедуля увидел, что от пояса книзу он снова стал человеком, а выше пояса пока остался вороной.

– Идём на снижение! Быстро! – скомандовал он. Он уже чувствовал, как его перья постепенно превращаются в одежду, а крыльям все труднее удерживать в воздухе отяжелевшее тело. Теперь все они были птицами только наполовину и уже не летели, а почти падали, кое-как из последних сил замедляя падение взмахами крыльев. Хорошо ещё, что они вовремя начали спуск, иначе бы наверняка разбились. Они окончательно превратились в людей в самое мгновение приземления и довольно сильно ударились о землю.

Некоторое время все молчали, приходя в себя. Нарушил тишину Дедуля:

– Смотрите—ка, а вот и Билл! – На этот раз Дедуля не очень пострадал, потому что упал в куст жёлтых роз (ведь в Стране Мигунов все жёлтое). К тому же Дедуля уже попривык падать и проще к этому относился. Правда, его слегка оцарапали шипы, но уж это для старого солдата и вовсе было пустяком. – Как самочувствие, Билл?

– Меня видно? – с беспокойством спросил флюгер. – Как я выгляжу?

– Не волнуйся, тебя видно совершенно отчётливо, – заверил его Дедуля. – Ты красив, как всегда, невидимость тебе ничуть не повредила. А вы как, мои дорогие?

– Я себя чувствую прекрасно, – сказала Майя. Цветочная девушка по-прежнему сияла красотой и свежестью.

– Я тоже, – отозвался Тряпицио. – Только я всё-таки хотел бы знать, с чего это мы вдруг превратились в ворон и часто ли такие сюрпризы будут повторяться. Понимаешь, Дедуля, мне неохота то и дело менять облик. Неудобно как-то.

– Ну, согласись, что всё-таки это иной раз полезно. – Тут Дедуля полез в карман и изменился в лице. – Ой, ребята, у меня беда! Трубку потерял!

– Ты её выронил, когда превратился в ворону, – напомнил Тряпицио.

Дедуля не ответил. Он как раз вытащил из кармана синий кисет Ваги. Весь табак из него просыпался, но сам кисет Дедуля успел сунуть в карман перед превращением. Сейчас он смотрел на него с удивлением – оказывается, на нем имелась вышитая надпись:

«Табак для превращения людей в ворон.

Одна затяжка превращает всех присутствующих

в ворон на час, две затяжки – на два часа и так далее».

– Так вот почему в том лесу было столько ворон! – негодующе воскликнул старик – И мы, значит, превратились поэтому. Три часа, минута в минуту! – добавил он, взглянув на часы.

– О чём ты толкуешь? – с недоумением спросил принц.

– О нас я толкую! – усмехнулся Дедуля. – В табачке бандитском всё дело. Это он нас превратил.

Он показал Тряпицио и Майе надпись на кисете и объяснил, что успел затянуться ровно три раза, отчего они и пробыли воронами три часа.

– Эх, успей я затянуться пять раз, мы бы как раз до Изумрудного города успели долететь! – с сожалением вздохнул он. – Ну ладно, ничего не поделаешь! Всё-таки я пешком маршировать больше привык.

–А как бы нам поесть чего-нибудь? – поинтересовался принц.

– Можно! – отозвался Дедуля, достал из рюкзака вяленое медвежье мясо и принялся разводить костёр. К счастью, все пожитки при превращении сохранились – все, кроме трубки.

– Как мне здесь нравится! – сказала Майя, садясь рядом с командиром. – Очень красивая страна. По-моему, здесь даже красивее, чем в саду у волшебника.

– Да уж, другой такой страны в мире нет! – похвастался Дедуля, укладывая мясо на походную сковородку. Тряпицио тем временем обнаружил поблизости сливовое дерево и притащил полную шапку превосходных розовых слив. Обед удался на славу. Пока принц с наставником ели, Майя весело прыгала через длинный побег жимолости.

– Веселее, мой мальчик! – сказал Дедуля, заметив, что принц необычно задумчив. – Мы на верном пути. Завтра будем в столице!

– Буря! Скоро грянет буря! – завопил Билл, неожиданно шлёпаясь на землю у костра. – Гроза! Ливень!

– Ой, да ну тебя! – проворчал Дедуля, укладывая в рюкзак оловянные походные тарелки. – Шутишь ты, что ли? Какая буря, откуда? Небо ясное, погода хорошая!

– Я не шучу! – упрямо ответил флюгер. – Говорю вам, надвигается буря.

И действительно, тут же налетел сильный порыв ветра, загасив костёр, сорвав с Дедулиной головы шляпу и погнав по полю сорванные с деревьев листья, Тряпицио схватился за зонт, который всегда держал на всякий случай под рукой, а Майя, чья юбка развевалась, словно большое цветочное знамя, поспешила подбежать поближе к нему.

– У меня идея! – закричал Билл. Кричать ему пришлось поневоле, потому что ветер все усиливался и шумел все сильнее. – Раз голова вашего короля пропала в бурю, так, может быть, мы её и найдём в бурю?

– Чушь какая! – отозвался Дедуля, поднимая шляпу и поглубже нахлобучивая ее на голову. Туг как раз упали первые тяжёлые капли дождя, и старик бросился под защиту красного зонта. Принцу было трудно держать этот зонт – ветер все норовил вырвать его из рук и унести, – и Дедуля с Майей тоже ухватились за ручку. Но даже их объединённых сил не хватило. Ветер к этому времени превратился в настоящий ураган, и, прежде чем они успели выпустить ручку, зонт взвился ввысь, словно воздушный шар, увлекая всех троих в воздух.

– Я с вами! Отзываюсь на имя Билл! – крикнул верный флюгер и, догнав взлетевших товарищей, опустился на верхушку зонта. Но даже его вес не заставил зонт опуститься. Наоборот, он поднимался все выше, к теснившимся в небе грозовым тучам.

– Как приятно! – засмеялась Майя. – Ещё приятнее, чем на крыльях лететь!

– Держись покрепче, – посоветовал Дедуля, – падать тут высоко, а земля твёрдая.

 А ветер все усиливался, зонт поднимался все выше, и наши путники висели под ним, отчаянно цепляясь за ручку и болтаясь, словно тряпичные куклы.

Через десять минут, однако, они поднялись выше туч, а потом и ещё выше – туда, где никакого ветра не было и сияло ясное небо. Зонт стал неторопливо опускаться, приближаясь к красивому розовому облаку.

– Интересно, оно нас выдержит? – спросил принц, уже стоя ногами на розовой облачной вате, но ещё держась за зонт. Путники сделали несколько осторожных шагов и убедились, что облачная поверхность держит их не хуже земной.

– Как тут мягко ступать! – восхитилась Майя. Отпустив зонт, она заплясала на облаке. Расцветающие у неё под ногами цветы и сама она были так прекрасны на розовом фоне, что у дедули с принцем перехватило дыхание.

Небесная пастушка, которая сидела, отдыхая, на краю облака, вскочила, подхватив свой Пастушеский посох, подбежала к Майе и коснулась её рукой.

– Ты фея? – взволнованно спросила она.

– Вы принцесса? – нетерпеливо вмешался подлетевший Билл, не дав Майе времени ответить.

– О нет! – Небесная девушка поправила шляпку с лунным полумесяцем и взмахнула своей юбочкой с вышитыми звёздами. – Я всею лишь пастушка.

– Пастушки нам ни к чему. Мы ищем принцессу, голову и сокровище, – грубовато отрубил флюгер.

– А кого же вы здесь пасёте? – спросил Дедуля, торопливо отодвигая в сторону бестактную птицу. – Разве на небе водятся овечки?

– Я не овечек пасу! – засмеялась девушка. – Я пасу звезды. Я присматриваю за новорождёнными звёздочками, чтобы они не падали с Млечного Пути. – И она застенчиво улыбнулась юному принцу.

– А где же сейчас ваши звёздочки? – спросил он. – И как вас зовут?

– Звёздочки спят, – ответила она, скромно наклонив голову, – а зовут меня Марибелла. А вы действительно ищете принцессу?

Тряпицио кивнул, а Майя, обняв небесную девушку, расцеловала её в обе щеки.

– Как мне жаль, что ты не принцесса! – воскликнула она.

– Почему? – с любопытством спросила Марибелла.

– Потому что ты красавица и достойна выйти замуж за принца, – ответила цветочная фея.

Тряпицио немало смутили ее слова, и Дедуля, чтобы дать ему время прийти в себя, отвёл Марибеллу в сторонку и рассказал ей всю историю своего с принцем похода.

– Что же, – сказала звёздная пастушка, выслушав Дедулин рассказ, – принцесс и сокровищ у нас на небе, пожалуй, нет, зато голов сколько угодно.

– Что—о? – поразился Дедуля.

– Ну да, – кивнула Марибелла. – Разве вы не знаете, сколько на земле людей, у которых головы витают в облаках? На другом склоне этого самого розового холма, на котором мы с вами стоим, собралась целая компания таких голов.

– Отряд! – завопил старик. – Тряппи, Майя, Билл! Стройся! Вперёд, марш!

Отряд быстро построился и чуть не бегом кинулся на другой склон облачного холма. С первого взгляда они убедились, что Марибелла сказала правду – там полёживало на мягких облачных подушках не меньше сотни голов. Одни из них курили, другие были погружены в глубокие размышления, третьи весело болтали между собой.

– Папа! – закричал, не помня себя от радости, Тряпицио. Действительно, одной из первых ему бросилась в глаза голова короля Фумбо. Его величество тихонько беседовал с головой изобретателя плетёных корзин на ножках. Услышав крик сына, он удивлённо обернулся.

– Голова, голова! Ура! Мы нашли голову! – кричал Билл. От восторга железный петушок разразился таким оглушительным «кукареку!», что некоторые из курящих голов выронили трубки, а королевская голова вздрогнула от испуга.

– Ваше величество! – с упрёком сказал Дедуля, когда Билл наконец умолк. – Что же вы делаете? Как можно было так нас пугать? Мы вас искали на земле, под землёй, на воде и в воздухе!

– Да, пожалуй, я напрасно вас покинул, – вздохнул король, – но я получил такое удовольствие. Ну как там дома дела?

– Когда мы уходили, все было в порядке, – ответил старик несколько холодновато, потому что считал, что король поступил эгоистично, – кроме, конечно, вашего туловища. Оно, честно говоря, выглядит довольно глупо с караваем вместо головы.

– Так вы мне посадили на плечи каравай? Ну так в чём же дело, – сказал король с некоторым раздражением, – почему бы так его там и не оставить?

– Нет, папа, пожалуйста, вернись домой! – взмолился Тряпицио, опускаясь перед головой на колени.

– Вы обязаны вернуться на своё туловище, ваше величество! – сурово сказал Дедуля. – Как вы вообще сюда попали?

– Да все буря виновата, – ответил Фумбо. – Голова-то у меня всегда была малость легковесна, ты же знаешь.

Дедуля сердито кивнул.

– Ну и вот, – смущённо продолжал король, – она и отлетела. На мне ещё как на грех был большой отложной воротник, на нем ей так удобно было лететь, как на крыльях. Я сразу взлетел на это облако, тут и был все время. Вы, наверное, оба правы, я обязан вернуться, но как? Вы-то сами как думаете отсюда спуститься? И как вы сюда попали? И кто эта девушка-букет? И что это у вас за железная птица?

– Папа, познакомься, это Майя, – торжественно сказал Тряпицио. – Мы с ней встретились в волшебном саду. А это Билл. Мы его подстрелили в синем лесу и... Ой, папа, какие у нас были приключения!

– Рассказывайте скорей! – потребовал Фумбо, закрыв глаза и причмокивая губами от предвкушения.

– Не будем здесь рассказывать, – решительно заявил Дедуля. – Пойдёте с нами – тогда расскажем.

– Мы, между прочим, были на Огненном острове, – сказал Тряпицио, а Майя закивала головой, вспомнив огненные цветы и пылких огневиц.

– Что? – воскликнул Фумбо, открывая глаза. – На Огненном... Решено, я иду с вами! Но только рассказывать всё подробно, ничего не пропуская!

Дедуля лукаво улыбнулся, Тряпицио пообещал ничего не пропускать, после чего солдат засунул королевскую голову в розовый мешочек, который ему дала Марибелла – она держала в нем своё вязанье, – и маленький отряд в сопровождении звёздной пастушки зашагал к краю облака. Другие головы недовольно косились на них и что—то ворчали себе под нос, но никто не обратил на них внимания.

– И что же нам делать теперь? – спросил Дедуля, подойдя к облачному краю. – Как тут у вас передвигаются, дорогая? Есть какие-нибудь лестницы, или воздушные корабли, или ещё что-нибудь?

Марибелла покачала головой и задумалась.

– Ах да! – вспомнила она. – Вы же можете спуститься по радуге!

Гроза к этому времени кончилась, и в небе сияла радуга. Её широкая арка касалась края облака и уходила вниз насколько хватало взгляда. А по радуге спускалась, приплясывая, красавица-фея, почти столь же прекрасная, как Майя. Это была Многоцветка, дочь Короля Дождя. Когда Марибелла сказала ей, что Дедуля и его спутники – жители Страны Оз, Многоцветка обняла и расцеловала их всех. Она любила Страну Оз, не раз там бывала и пережила там немало приключений. Вы, возможно, о них знаете, а если нет, то ещё узнаете.

– Пойдёмте со мной! – весело воскликнула она. – Я вас научу ходить по радуге.

Схватив Майю за руку, она побежала с ней по сияющей дуге, как мы с вами могли бы побежать по лестнице. Сердечно попрощавшись с Марибеллой, принц и Дедуля поспешили за девушками. Тряпицио нёс отцовскую голову в розовом мешочке и зонт, а Билл примостился у Дедули на плече.

– Ну вот, главное сделали. Теперь осталось только найти принцессу, сокровище и парочку новых трубок, – вздохнул Дедуля.

– Ой, да ну его, сокровище это! – воскликнул Тряпицио. – И без принцессы я обойдусь. Пошли лучше сразу домой! Я хочу скорее показать Майе замок и своих голубей. Дедуля, правда-правда, мне не нужно для счастья никакого сокровища, мне и так хорошо!

– Нет, сдаваться нельзя, – ответил Дедуля, погрозив воспитаннику пальцем. – Раз решили найти сокровище, значит, найдём. Кстати, сокровища всегда бывают там, где радуга касается земли, ты разве не знаешь? Посмотри, кажется, мы спускаемся опять в Страну Мигунов. Эх, кто бы знал, до чего мне надоело летать и, главное, падать! Когда спустимся, заведу себе железный якорь.

– Меня возьми в якоря, командир! – предложил Билл.

Дедуля не успел ему ответить, потому что радужная арка, которая до сих пор спускалась довольно полого, теперь пошла вниз очень круто, так что они уже не шли по ней, а скользили все быстрее и быстрее.

– До свидания! – весело крикнула Многоцветка. – Я бы пошла с вами, да у папы сегодня день рождения, и у нас на небе соберутся гости.

И не успела она произнести слово «гости», как Дедуля с отрядом добрались до конца радуги и кувырком слетели на землю. Хотя никто сильно не ушибся, поднимались они довольно медленно.

– До свидания, Многоцветка! – крикнула Майя. Остальные ничего не крикнули, потому что очень запыхались.

– Ну, вроде все целы, – проворчал Дедуля. – Надеюсь, мы голову-то нашу не повредили?

– Не разбили вдребезги, и на том спасибо, – ворчливо отозвался из розового мешка король Фумбо. – Если будете так меня швырять, вернусь на облако, слышите?

Все только улыбнулись на это.