Текст книги "Бравый Дед в Стране Оз"

Автор книги: Рут Пламли Томпсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

Глава седьмая. Винтовая лестница

В саду смеркалось. Фонарики на деревьях горели уже не так ярко, птицы начинали засыпать и все тише чирикали на ветках. Уставшие Дедуля и Тряпицио сидели на золотой скамье и печально думали, что за весь день не приблизились к Изумрудному городу ни на шаг Им так и не удалось отыскать выход из зачарованного сада. Они не были голодны, потому что в блужданиях по саду натолкнулись на куст, у которого вместо ягод на ветках росли аккуратно нарезанные бутерброды с сыром и колбасой. Плотно закусив, Дедуля ещё и про запас набил себе бутербродами рюкзак. Но все равно настроение у путников было подавленное, да и усталость давала себя знать.

А Майя оставалась свежей и весёлой, как утро. Сейчас она сидела под плакучей ивой и плела из незабудок венок для Билла.

– Нет, конечно, она фея, – пробормотал Дедуля и рассеянно сунул в рот ягодку, которую сорвал с соседнего куста. – Мы её возьмём с собой в Оборвандию, мальчик мой, вот что мы сделаем, и замок наш расцветёт вместе с ней. Точно тебе говорю...

Старик внезапно замолчал и схватился за живот. Глаза его округлились. Тряпицио, удивлённый молчанием наставника, повернулся к нему и вскрикнул от неожиданности.

– Помогите! – закричал он. – Караул! На помощь!

Майя мгновенно оказалась рядом. Прилетевший Билл в испуге залетал кругами над головой Дедули.

– По—моему, он прорастает, – тихонько заметила цветочная девушка.

– Прорастает! – печально согласился принц. – И притом каминной трубой.

Оба, как ни удивительно, были правы. Дедуля прорастал, и не только трубой. Мало того, что на голове у него, свалив на землю шляпу, росла слой за слоем кирпичная печная труба, но и на животе у него образовалось какое-то вздутие, которое мало-помалу росло, ширилось и на глазах превращалось в крытую веранду со стеклянными окнами и резными деревянными рамами. А ведь Дедуля всегда гордился своей стройностью!

– Трубку дайте! – проговорил старик сдавленным голосом. Он не понимал, что с ним происходит, но чувствовал себя ужасно. Тряпицио, опустившись на одно колено, достал из деревянной ноги трубку, поджёг табак трясущимися пальцами и сунул трубку Дедуле в руку. И тут ему бросилась в глаза низко прибитая табличка на соседнем кусте. На ней красовалась надпись:

«Куст—домострой».

– Дедуля! – завопил принц. – Я всё понял! Ты съел ягоду с этого куста, вот теперь дом из тебя и лезет. У тебя труба на голове выросла!

– Так и есть, разрази меня гром! – воскликнул Дедуля, от волнения глубоко затягиваясь. Из трубы на голове вырвались густые клубы дыма. – Все это волшебство паршивое! Что же, я солдат, я все вытерплю!

Тряпицио в горе закрыл лицо руками.

– Не печальтесь! – вскричала Майя, обнимая старика за шею. – Труба красивая и очень вам идёт.

– Ветер южный, умеренный, – грустно заметил Билл, глядя на дым, идущий из трубы. – Попадись только мне этот волшебник, я ему глаз выклюю! Два глаза! Даже три! Эй! А если лекарство попробовать?

Дедуля и принц успели забыть о бутылке с волшебным лекарством, но при словах Билла Дедуля быстро вытащил ее из кармана.

– Без толку, наверное, и пробовать, – ворчал Дедуля, – никогда не слышал о лекарствах, помогающих от печных труб на голове. – У него дрожали руки. По правде сказать, он боялся, что у него начнёт расти лестница или погреб.

– Дай-ка я посмотрю! – Тряпицио взял у Дедули бутылку и быстро просмотрел список болезней на этикетке. Но увы! Там перечислялись всевозможные болезни от ангины до ящура, но о печных трубах и верандах не было ни слова.

– Но ведь там ясно написано «от всех болезней», – упрямо твердил Билл, сидя на плече у дедули, как на насесте.

– Нет уж, в бою было легче! – простонал Дедуля, закатывая глаза. – Там хоть и стреляли, да зато не травили зловредными ягодами!

– Всё ясно! – закричал Билл. – Правильно говоришь, командир! Ты отравлен! Значит, нам нужно средство от яда!

Тряпицио снова обратился к этикетке и немедленно увидел строчку «В случае любого отравления – две капли на голову».

Майя и Билл, затаив дыхание, смотрели, как волнующийся Тряпицио вытащил пробку и пролил две капли лекарства на Дедулину кирпичную трубу. Раздалось тихое шипение. Тряпицио в страхе закрыл глаза, но тут раздался радостный крик Билла. Труба растаяла в воздухе, а вместе с ней и веранда. Бравый вояка снова стал самим собой!

Майя от радости пустилась в пляс, а Дедуля вскочил со скамьи и побежал к ближайшему пруду, чтобы полюбоваться на своё отражение.

– Как новенький! – удовлетворённо заключил он, любовно поглаживая свою макушку, а другой рукой хлопая по похудевшему животу. – Уж теперь-то я учёный – ни крошки в этом саду не съем!

Но тут Дедуля заметил на берегу пруда клумбу с яркими цветами, которые вели себя очень странно. Они быстро распускались и, несколько секунд покрасовавшись на стебле, облетали, а вместо них распускались новые в других местах Приглядевшись в слабом свете фонариков, Дедуля разобрал, что цветы складываются в письменные сообщения.

Красные тюльпаны образовали предложение:

«Горба придёт в двенадцать часов».

Но не успел Дедуля протереть глаза, как тюльпаны облетели, а из жёлтых нарциссов сложилось двустишие:

 
Останешься тут на ночь – вовеки не уйдёшь,
Остаток жизни деревом, в аллее проведёшь.
 

Дедуля затряс головой от удивления и возмущения. Не дожидаясь дальнейших сообщений, он пустился бежать.

– Тряппи! Билл! Майя! – хрипло кричал он. – Надо срочно выбираться отсюда! Волшебник скоро придёт! А мы навсегда превратимся в деревья!

– Навсегда! – ахнул принц. Он не успел ещё опомниться от возникновения и исчезновения Дедулиных архитектурных украшений, а тут, оказывается, всех подстерегала новая беда. Дедуля подтащил его к удивительной клумбе, но на этот раз они смогли прочесть только написанное анютиными глазками пожелание: «Спокойной ночи!» И тут же цветочки вспорхнули со своих стеблей и заплясали в воздухе, как бабочки.

– Спокойной, как же! – сердито проворчал Дедуля. – Чего-чего, а покоя нам не видать, пока отсюда не выберемся. Я тут деревом торчать не намерен! Отряд! Стройся!

– Вот он я! Откликаюсь на имя Билл! – доложился флюгер, становясь в строй. Прибежала испуганная Майя.

– Но куда же нам идти? – спросил принц, вскидывая на плечо зонтик.

– Делать нечего, придётся топать к тем камням. Хоть на них ускачем! – И Дедуля решительно шагнул вперёд.

Фонарики светили всё слабее и наконец погасли совсем. В саду стояла тёмная ночь, и скоро маленький отряд заблудился. Командир Дедуля, чтобы не посеять панику в рядовом составе, старался сохранять уверенный вид и упорно шёл вперёд, натыкаясь на деревья и скамейки. Он понимал, что остановиться – значит, сдаться.

– Где-то они должны быть тут, поблизости, – бормотал он.

Внезапно он с размаху налетел на что-то высокое и металлическое. Пришлось остановиться.

– Что это? – прошептал Тряпицио, напряжённо вглядываясь в темноту

– Не знаю... Погоди, да это же лестница! – воскликнул Дедуля. Двигаясь на ощупь, он вошёл в какое-то ограждение, после чего зажёг спичку. Дрожащий огонёк осветил шесть расположенных по спирали золотых ступенек. На верхней висела табличка с выложенной драгоценными камнями надписью: «Винтовая лестница Горбы».

– Винтовая! Так-так, понятно! – обрадовался Дедуля. – Держу пари на свою монетку, это и есть выход. Она, надо думать, ввинтится в воздух и пойдёт наверх. Идите все сюда! Давай, миленькая, я тебе помогу.

Подав руку Майе, Дедуля помог ей стать на первую ступеньку. Тряпицио с Биллом на плече влез на вторую. Дедуля забрался на последнюю и снова зажёг спичку в поисках указаний. Указаний никаких не было, но под табличкой торчала небольшая золотая рукоятка. В ту самую минуту, когда спичка погасла, Дедуля схватился за эту рукоятку и резко повернул ее влево. Лестница стала вращаться, но...

– Великая гаубица! – воскликнул старый солдат, хватаясь за перила. – Она идёт вниз!

Да, к сожалению, Дедуля в спешке повернул рукоятку не в ту сторону. Волшебная винтовая лестница, вращаясь с невероятной скоростью, уходила все ниже, ниже и ниже!

– Держитесь! – вопил Дедуля. – Держитесь крепче за перила!

Бедные путники держались изо всех сил. Ничего другого им не оставалось.

Глава восьмая. Странные происшествия в Наугаде

В то самое утро, когда Дедуля и принц Тряпицио покинули Оборвандию, король Авось, правитель Наугада, сидел за накрытым столом и завтракал в обществе своего придворного поэта, юного Ассо Нанса. Ассо был поэт рассеянный, но старательный, и король его очень любил.

Город Наугад стоит на вершине горы Бытьможет в Стране Мигунов. Он примечателен тем, что не только королевский дворец, но и все городские дома и башни сложены из золотых кирпичей и сияют так, что больно глазам. Бытьможет – гора высокая, с очень крутыми скалистыми склонами, спускаться по ним трудно, поэтому жители города совсем не бывают внизу, в долине. В этом и нет нужды – живут они под управлением доброго короля Авося очень хорошо и весело, так что за пределы родного города их не тянет. Наугадцы – народ добродушный, любящий развлечения, и живут они на своей горе с незапамятных времён.

За все прошедшие годы только один из жителей города время от времени отлучался за его пределы. Это был Аброг, королевский предсказатель, странный и нелюдимый старик, который раскрывал рот только раз в году, чтобы изречь прорицание о погоде, видах на урожай и каких-нибудь важных событиях. К его странностям наугадцы привыкли и не обращали особенного внимания на его отлучки из города.

До сих пор все предсказания Аброга были благоприятными, и в это солнечное утро король Авось, сидя в уютной столовой за кофейком со сдобными булочками, находился в превосходном настроении и широко улыбался своему поэту.

А поэт, который вообще не умел грустить, весело смеялся королевским шуткам, отбрасывая со лба длинные пряди золотых волос. Когда на стол подали блюдо оладий, Ассо, зная, как любит король его стихи, произнёс нараспев:

 
Поджаристых оладий вид
Всегда мне сердце веселит,
Но чтоб веселье не угасло,
Подайте мне скорее…
 

Тут он растерянно замолк, и его большие синие глаза беспомощно уставились в пространство. Увы, случилось то, что частенько происходило с рассеянным Ассо: он забыл нужное слово.

– Масло! – подсказал Авось, отхлёбывая кофе из золотой чашки. – Ассо, мальчик мой, до чего же ты смешной!

– О да, смешон я, спору нет, – ответил Ассо. – Но все ж я истинный... – И опять нужное слою вылетело у него из головы.

– Поэт! – засмеялся король.

– Спасибо, старина! Вы всегда меня понимали! – И Ассо отправил себе в рот смазанную маслом оладью.

– Старина! – со смехом повторил король. Его всегда радовала непринуждённость юного поэта.

Словом, завтрак протекал, как говорят дипломаты, в дружественной обстановке. Но вдруг случилось нечто неожиданное.

Двери королевской столовой внезапно распахнулись, и в комнату вбежал тот, кого король меньше всего ожидал увидеть, – прорицатель Аброг.

– О великий король! О величайший из всех правителей и королей Страны Оз! – начал старик, приветственным жестом воздевая сложенные руки. – О всесильный властитель! Страшное несчастье угрожает нам всем!

– Что? – воскликнул Авось, едва не подавившись оладьей. То, что Аброг заговорил в неположенное время, было само по себе удивительно, но то, что он предсказывал несчастье, было просто непредставимо.

– Что такое? Говори скорее, не молчи! – воскликнул одновременно с королём Ассо Нанс, вскакивая из-за стола.

 
Не заставляй нас ждать напрасно!
Какой грозишь бедой?..
 

– Ужасной, – машинально договорил король. – Ну, говори скорей, в самом деле!

– Не пройдёт и четырёх дней, как страшное и ужасное чудовище женится на нашей принцессе! – объявил Аброг, надвигая на глаза свой остроконечный колпак. – Горе нам, горе!

И с криком «Горе!» старик забегал вокруг обеденного стола, а растерянные король и Ассо в смятении побежали за ним.

Вы можете себе представить, как поразило это предсказание доброго и весёлого короля. Принцесса Звёздочка, его единственная дочь, была Авосю дороже всех сокровищ, дороже даже его знаменитой жёлтой курицы. Эта курица несла вместо яиц золотые кирпичи, которые в буквальном смысле слова составляли фундамент его богатства.

– А что за чудовище? – спросил Ассо, размахивая оладьей.

– А где сейчас моя дочь? – спросил король, хватая Аброга за длинную седую бороду, чтобы заставить его наконец остановиться. Прорицатель махнул рукой в сторону окна, выходящего в дворцовый сад. Подбежав к окну, король и Ассо увидели прелестную юную принцессу, которая беспечно рвала ромашки. Она тоже заметила их и весело помахала им рукой. Авось содрогнулся и повернулся к прорицателю.

– А ты не выдумываешь? Ну—ка, покажи мне это пророчество! – потребовал он.

Аброг предъявил королю мятый кусок пергамента, взглянув на который, несчастный отец закрыл лицо руками и, зарыдав, бессильно опустился в кресло. Поэт, который тоже прочёл предсказание, глядя через плечо монарха, начал было импровизировать грустное стихотворение, но король жестом велел ему замолчать.

– Ну а помочь чем-нибудь ты можешь? – сердито обратился он к прорицателю. – Или ты способен только бегать вокруг стола да руками размахивать?

– Трудновато, трудновато! Но так и быть! Как преданный слуга вашего величества, я готов пожертвовать собой и сам жениться на принцессе, – сказал Аброг, становясь перед королём и дерзко глядя ему в глаза. – Если она через четыре дня будет замужем, чудовище останется с носом.

– Ещё чего! – вскричал Ассо Нанс, сминая в руке оладью, словно комок глины.

 
Придумал тоже! Разве пара
Принцессе нашей дурень…
 

Тут он, конечно, опять забыл нужное слово и, нетерпеливо подпрыгивая на одной ноге, забормотал: – Ну это, как его... Что же я сказать—то хотел?

– Старый! – рявкнул король Авось, вытирая платком вспотевший лоб. – Нет, Аброг, никуда твоё предложение не годится. Сам посуди, ведь она у меня единственная дочь. А тебе, если не ошибаюсь, исполняется тысяча лет в следующий четверг.

– Ну так останетесь без дочери! – прошипел старик, сверкая на короля свирепыми черными глазами из-под кустистых бровей. Он ужасно разозлился, но овладел собой и медленно пошёл к выходу. На полдороге он остановился и сказал с притворным спокойствием: – Что же, раз моё предложение вам не нравится, постараюсь найти другой выход. Когда-то я недурно владел волшебством. Я удаляюсь в свою башню для размышлений, – важно закончил он, выходя.

Король рассеянно кивнул. Сам он сейчас не был способен ни на какие размышления. Он только взволнованно повторял:

– Моя дочь... и чудовище... Ужас какой!

– Этот старик глуп и дерзок! – воскликнул Ассо. – Не верю, что он может придумать что-нибудь путное! Он сам чудовище!

– Вообще—то, его слова не лишены смысла, – задумчиво произнёс король. – Если бы моя дочь, когда появится это чудовище, оказалась замужем, оно действительно осталось бы с носом. О, я придумал! Ассо, мы просто немедленно выдадим её замуж! Только не за Аброга, конечно. Есть у меня на примете подходящий, вполне достойный моей дочери жених.

Ассо Нанс приосанился, и его синие глаза загорелись радостью.

– Спасибо, папочка! – воскликнул он.

– Да нет, я, собственно... – Король слегка смутился. – Ты ведь поэт, и к тому же рассеянный, а женитьба, знаешь ли, дело ответственное… Да и королевская жизнь для тебя слишком скучна и прозаична. Я имел в виду молодого Перикса.

– А.. Что ж, пожалуй, вы правы, – согласился Ассо. – Женитьба действительно может помешать моей литературной карьере. Позвать принцессу?

– Позови, пожалуйста, только не пугай её. Не говори ей ничего ни про свадьбу, ни про чудовище.

Ассо решил, что уж тут—то без стихов никак не обойтись, и, спускаясь в сад, размеренно произнёс:

 
Иду, спешу, бегу, лечу я за принцессой в сад.
Она прославила красой наш древний Наугад.
Да, это знают все у нас: хоть обойди весь свет —
Лазурней губ, алее глаз нигде на свете нет.
 

На этот раз Ассо, как видите, не забыл ни одного слова, но всё—таки по рассеянности кое-что перепутал. Король улыбнулся ему вслед, но тут же вспомнил про чудовище и застонал. Несколько минут он сидел, нахмурясь и постукивая пальцами по подлокотнику кресла. Он даже не поднял глаз, когда в комнату враскачку вошла знаменитая жёлтая курица. Она вскочила на каминную полку, застенчиво закудахтала и снесла золотой кирпич, но и тут Авось остался безучастным.

– В чём дело? – обиженно спросила курица.

– Во всём! – ответил король, подаваясь вперёд при виде торопливо взбегающего по лестнице Ассо Нанса.

– Принцессы нет! Она пропала, исчезла, испарилась! – с порога закричал поэт.

Избалованная курица, обидевшись, что на неё никто не обращает внимания, вылетела в окно и снесла ещё один кирпич – на голову главного садовника. Но и этого никто, кроме самого садовника, не заметил.

Авось поднял на ноги весь замок, а ещё через несколько минут все жители Наугада – мужчины, женщины и дети – бросились на поиски исчезнувшей принцессы. Где её только не искали – все было напрасно! И тут Ассо вспомнил о прорицателе. Бегом взбежав по пятидесяти ступенькам, ведущим в его логово на вершине башни, поэт заколотил в тяжёлую дверь. Ответа не было. Ассо, разбежавшись, вышиб дверь и влетел внутрь. Прорицателя тоже не было!

Встревоженные придворные и именитые граждане Наугада собрались в тронном зале. Произошедшее несчастье заставило короля забыть о пророчестве. Он мог думать только об исчезновении дочери. Бессильно рухнув на трон, Авось, несмотря на свои шестьдесят лет и полтора центнера веса, плакал, словно малое дитя.

– Это происки Аброга! – воскликнул Ассо, который ещё не отдышался после беготни по лестницам. Собравшиеся все как один согласно кивнули.

 
Старик, исполнясь злобы чёрной,
Похитил девушку, бесспорно.
Злодей, хитрец неблагодарный
И вероломный, и коварный!
Так отплатить нам за приязнь!
Преступника ждёт злая…
 

И тут, как водится, поэт внезапно умолк, беспомощно разводя руками.

– Казнь! – всхлипывая, докончил Авось, после чего утёр слезы и энергично выпрямился. – Немедленно догнать его и освободить мою дочь! Тот, кто вернёт её во дворец, получит тысячу золотых кирпичей и руку принцессы в придачу!

Однако никто из молодых людей не поспешил вызваться на поиски принцессы. Обмениваясь растерянными взглядами, они, не сговариваясь, отступили на несколько шагов.

– Это ведь с горы спускаться надо? – дрожащим голосом спросил Перикс.

– Естественно! – гневно ответил король, с презрением глядя на юного придворного, которого прочил своей дочери в женихи.

– Но ведь это опасно! Мы можем сорваться со склона и разбиться! – пролепетал Перикс. Остальные наугадцы принялись качать головами, приговаривая: «Опасно, слишком опасно!».

– А как же моя дочь? – воскликнул оскорблённый Авось. – Неужели никто не придёт ей на помощь?

Все молчали, продолжая отступать к двери. Мы не должны слишком сурово осуждать наугадцев за трусость, ведь никто из них, а также их отцов и дедов никогда не спускался вниз. Никто, кроме старого Аброга!

– Ну так я сам отправлюсь на поиски! – вскричал король, вскакивая на ноги. Но тут к нему подбежал Ассо Нанс и обнял его – обнял, так сказать, частично, насколько хватило рук.

– Вам нельзя идти, государь, – быстро сказал поэт, – вы разобьётесь! Нет, на поиски принцессы пойду я. Я найду её, а заодно и коварного Аброга!

– Где уж тебе! Ты на полдороге забудешь, зачем пошёл, – неприязненно отозвался Перикс.

– А вот и нет! – Ассо щёлкнул пальцами перед носом молодого человека. – У меня может вылететь из головы какое-нибудь слово, но свой долг, когда мой король в беде, я никогда не забуду!

– Ура! – закричал главный садовник, подбрасывая в воздух шапку Шишка от золотого кирпича у него налилась изрядная, но боль уже прошла. – Да здравствует храбрец Ассо Нанс, наш любимый поэт!

– Но как же ты спустишься? – спросил король, испытывая противоречивые чувства – восхищение смелостью Ассо и нежелание лишаться общества своего любимца.

– А вот так! – вскричал отважный поэт. В одно мгновение сбежав по золотым ступеням дворцовой лестницы, он перескочил через решётку ограждения и смело бросился вниз по горному склону. Ассо был ловкий и сильный юноша и с детства привык лазать по скалам.

Глава девятая. У Дороти появляется новый знакомый

В это же самое богатое событиями утро, только чуть попозже, Дороти возвращалась домой, в Изумрудный город, погостив в Стране Мигунов у своего друга Железного Дровосека, он же Ник Рубака. Она весело шагала по тропинке, вьющейся среди зелёных лугов, а рядом с ней бежала её чёрная собачка Тотошка.

– Весело было у Ника, правда, Тотоша? – спросила девочка, щекоча собачку за ухом длинной травинкой.

– Вуф! – ответил Тотошка. В Стране Оз все животные, как известно, говорящие, поэтому Тотошка при желании мог бы разговаривать по-человечески не хуже других собак, но он этого не любил. Он вырос в Канзасе и предпочитал родной язык.

В эту минуту он завидел порхающую бабочку и мгновенно бросился за ней, сбежав с тропинки на поросший маргаритками луг. Бабочка немного подразнила его, присаживаясь на цветочки и неторопливо вспархивая, как только собачка подбегала, но скоро ей это надоело и она быстро полетела прочь. Тотошка, хлопая длинными ушами, заливаясь лаем и не разбирая дороги, кинулся за ней, а Дороти в свою очередь побежала за ним, потому что она всегда боялась, что он потеряется. Она хорошо бегала, но догнать увлечённую погоней собаку, конечно, не могла.

Наконец обессиленному Тотошке пришлось признать своё поражение – бабочка, насмешливо похлопав крылышками, взлетела ввысь и скрылась с глаз. Он, само собой, смирился не сразу – поворчал, порыл лапами землю, даже повыл немного, – но потом, делать нечего, решил изобразить хорошую, примерную собачку и послушно подбежал к громко зовущей его хозяйке.

– Ну как тебе не стыдно, Тотоша! – упрекнула его девочка. – Зачем ты гнался за бедной бабочкой? Ведь ты же не смог бы ее съесть!

– Буф—ррр—вуф! – ответил Тотошка, что по—канзасски значило: «Ещё как смог бы!» Дороти, однако, в воспитательных целях притворилась, что не поняла, и, обмахиваясь своей широкополой соломенной шляпой, медленно пошла назад к тропинке.

Однако погоня за бабочкой завела их довольно далеко, и потому Дороти, выйдя на тропинку в незнакомом месте, свернула не в ту сторону. Теперь они с Тотошкой, не зная этого, не приближались к Изумрудному городу, а, наоборот, с каждым шагом от него удалялись. Дороти продолжала весело болтать о том, как хорошо они провели время в замке Железного Дровосека, а вредный пёсик, хотя время от времени тявкал и вилял хвостиком, упорно не желал поддерживать беседу.

Историю Железного Дровосека вы, скорее всего, уже знаете, а тем, кто забыл, я вкратце напомню. Когда—то Ник Рубака был обычным человеком, таким же, как мы с вами, и занимался рубкой леса. Но злая ведьма околдовала его топор, который отрубил ему сначала одну ногу, потом другую, потом руки и наконец голову и туловище. Каждый раз Ник ходил к кузнецу, и тот заменял ему утраченную часть тела железной, пока Ник не стал железным полностью. Когда ураган занёс Дороти из Канзаса в Страну Оз и она шла в Изумрудный город к Волшебнику, по дороге ей встретился в лесу Ник, который заржавел и не мог пошевелиться Девочка хорошенько смазала его машинным маслом и взяла с собой. Волшебник подарил ему замечательное любящее сердце из красного плюша, и с тех пор Железный Дровосек принимал активное участие во всех важных событиях в Стране Оз. Когда власть в стране перешла к ее законной правительнице, фее Озме, Ник за свои многочисленные заслуги получил титул императора Страны Мигунов, и любящие подданные построили ему в самом центре своей красивой жёлтой страны замечательный железный замок.

Что касается Дороти, то в тот раз Волшебник помог ей вернуться в Канзас. Но, посетив волшебную страну ещё несколько раз, Дороти решила остаться там навсегда. Тотошка, естественно, остался с ней, а кроме того, Озма при помощи волшебного пояса перенесла из Канзаса родственников Дороти, дядю Генри и тётю Эм Они получили ферму в окрестностях Изумрудного города и зажили очень счастливо. А Дороти живёт в самом Изумрудном городе, во дворце Озмы. Обе девочки (ведь Озма, несмотря на то что она фея и правительница большой страны, – тоже маленькая девочка) крепко дружат. Им пришлось вместе пережить немало приключений. Чтобы показать свою любовь к Дороти, Озма сделала ее принцессой Страны Оз.

Получив этот высокий титул, Дороти ничуть не изменилась – она осталась той же доброй и весёлой девочкой, какой была раньше. Когда ей надоедают шёлковые придворные одеяния, она переодевается в старенькое ситцевое платье и отправляется навестить кого-нибудь из своих многочисленных друзей, живущих в разных частях волшебной страны.

– Ну вот, Тотоша, скоро мы будем у Страшилы, – сказала она после пятиминутного молчания. – Приятно будет его повидать, верно? Он нас, наверное, угостит кукурузными лепёшками с мёдом... Ой, кто это там?

– Девочка! Девочка, подожди! – кричал кто—то ей вслед. Тотошка поставил ушки домиком, а Дороти остановилась и обернулась, приставив ладонь к глазам. К ней бежал незнакомый молодой человек в красивом кожаном костюме. Он был очень взволнован и, подбежав наконец к Дороти, некоторое время не мог промолвить ни слова и только переводил дыхание.

– Как вы... – начала было Дороти. Она хотела сказать: «Как вы быстро бежали», потому что ничего другого не могла придумать, но договорить не успела.

– Спасибо, не очень хорошо, – быстро сказал молодой человек, утирая лицо жёлтым шёлковым платком. Тут Дороти заметила, что его красивый костюм порван и испачкан, лицо и руки покрыты царапинами, а сам он явно измучен и устал. – Мне очень грустно, – продолжал незнакомец. – Правда, я то и дело об этом забываю. В таком прекрасном краю невозможно все время помнить, что надо быть грустным.

– Ну так почему бы вам совсем об этом не забыть? – засмеялась Дороти. Рассмешил её Тотошка, который сделал вид, что хочет цапнуть незнакомца за ногу.

– Никак нельзя, – ответил юноша. – Очень важно, чтобы я это помнил. Если я забуду, что обязан грустить, я забуду и то, зачем я свалился с горы в эту долину и скитаюсь тут, голодный и одинокий.

– Вы свалились? А зачем? – ахнула Дороти, охваченная любопытством.

– Я ищу принцессу, – торжественно заявил незнакомец.

– Принцессу? – Дороти весело улыбнулась. – А я вам не подойду?

Незнакомец воззрился на неё круглыми от удивления глазами, а Дороти сделала ему глубокий придворный реверанс. Юноша – впрочем, вы давно уже догадались, что это не кто иной, как наш рассеянный поэт Ассо Нанс, – ответил на это довольно необычно. Протянув руки к Тотошке, словно призывая его в свидетели, он недоверчиво произнёс:

 
Я не хочу обидеть вас,
К обману вы не склонны.
Но кто когда видал хоть раз
Принцессу без...
 

И он замолчал, растерянно глядя на девочку.

Тотошка сердито тявкнул – ему стишок не понравился. А Дороти засмеялась:

– Вы, наверное, хотели сказать «без короны»? У меня есть корона, только она осталась дома, в Озмином дворце.

Ассо благодарно кивнул и продолжал:

 
Принцесс видали мы не раз,
Одетых в бархат и атлас.
Принцессам не годится
Носить наряд из…
 

Как вы понимаете, наш рассеянный поэт снова забыл нужное слово.

– Ситца? – догадалась Дороти и звонко расхохоталась. – Послушайте, вы всегда так разговариваете?

– Частенько, – смущённо признался Ассо. – Понимаете, я поэт, а поэты – народ рассеянный. Но зато я понял, кто вы такая! Вы, конечно, принцесса Дороти! – И он так заразительно улыбнулся, что Дороти ничего не оставалось, как только широко улыбнуться ему в ответ. – Я о вас читал, – весело сказал Ассо. – У нашего короля хорошая библиотека, там полно исторических книг. Я, наверное, должен называть вас «ваше высочество»? – Тут он кое-что вспомнил, и весёлое выражение лица сменилось у него печальным и встревоженным. – Скажите, а вам тут не попадалась поблизости другая принцесса?

Дороти покачала головой, а Тотошка побежал обнюхивать ближайшие кусты, словно надеялся найти там другую принцессу.

 
Увы, её потерян след!
Брожу в тоске глубокой.
Нигде её, к несчастью, нет,
Принцессы…
 

Тут уж Дороти пришлось крепко подумать, пока она не догадалась, какое слово забыл рассеянный поэт. «Все равно, что кроссворд решать», – подумала она.

– Синеокой, наверное? – спросила она вслух. – Или, может быть, ясноокой? А кто она? И кто вы? И как она пропала? Давайте-ка присядем, и вы мне все расскажете.

Они сели под раскидистым мармеладным деревом, и Ассо как мог короче рассказал девочке сначала о том, что мы с вами уже знаем, – о зловещем предсказании и подозрительном поведении старого Аброга, об исчезновении принцессы Звёздочки вместе с прорицателем, о горе несчастного короля и о том, как он, Ассо Нанс, решил отправиться на поиски пропавшей девушки, а потом о том, как он с трудом спускался по крутому склону, упал, скатился, исцарапанный, вниз и все утро бродил по полям и лугам Страны Мигунов, пока не встретил Дороти с Тотошкой.

– Я думаю, что вы очень смелый и благородный человек! – воскликнула девочка, когда Ассо закончил свой рассказ. Он ничего не сказал о том, что никто из остальных наугадцев не решился на опасный спуск с горы, но Дороти сама об этом догадалась. – Я уверена, что это ваш предсказатель ее похитил!

 
Я тоже в этом убеждён!
Но где же, где она и…
 

Ассо наморщил лоб и вопросительно взглянул на Дороти.

– Он, – сказала девочка. – Я, понятно, этого не знаю, но мы это без труда выясним. Вам надо пойти со мной в Изумрудный город. У Озмы во дворце есть волшебная картинка, которая показывает кого угодно, стоит только её попросить.

 
Вот прекрасное решенье
Сей задачи трудной!
Поспешим без промедленья
В город Изумрудный!
 

Обрадованный поэт – он радовался и тому, что Дороти дала ему превосходный совет, и тому, что на этот раз сумел закончить стихи, ничего не забыв, – помог Дороти подняться на ноги, и они весело зашагали по тропинке Дороти рассказывала юному поэту о своих друзьях из Изумрудного города, а Ассо поведал ей о своём родном городе – золотостенном Наугаде, стоящем на вершине горы Бытьможет.

Дороти очень кстати вспомнила об Озминой волшебной картинке. С ее помощью действительно отыскать пропавшую принцессу не составило бы труда. Но, к сожалению, шли—то они совсем в другую сторону! Из-за озорной бабочки и Тотошкиного непослушания Ассо и Дороти с каждым шагом удалялись от Изумрудного города все дальше и дальше.

Шли они долго. У девочки, к счастью, были с собой бутерброды, которые дал ей в дорогу Железный Дровосек, так что голод их не мучил, но когда солнце начало клониться к западу, а местность оставалась незнакомой, хотя им давно уже полагалось бы дойти до Страшилиной золотой башни в форме кукурузного початка, Дороти забеспокоилась.