Текст книги "Соляное сердце (СИ)"
Автор книги: Руслана Рэм
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 9 страниц)
– А нам указала лишь на одного?
– Да, но из-за собственного незнания, мы и поверили, не проверив слепок магии. А может быть, и не было второго мужчины, а только нужный, но Андрия решила для себя иначе и связала их в пару, и смогла, потому что…
– Драконница, – договорил все сильнее мрачнеющий Василе.
– Именно, – подтвердил Ион. – Почему я такие страшные мысли озвучиваю? Да потому, что не верю я, что зеркало могло подобрать в пару твоей сестре с таким гнилым нутром. Предавали Дракулов, и не раз, но никогда те люди не входили в семейный круг. Да и заклятье ваше с судьбой одной на двоих всегда горячую кровь в голове остудит. А тут я увидел так ясно, будто сам присутствовал, как Тэмур речами лживыми Димитру завлекает. Ты сам знаешь, мальчишка норовистый, да упрямый. Вторым он точно в Дракулов, а вот первым – не ваша то черта. И сколько я с ним занимался, сколько Вайорика трудилась, племянник твоей желает многого, особенно править… Пока вместе со своим дядей, но он юн еще, а постарше станет, так и не нужен ты будешь.
– Ион, признаю, характер у дракушора сложный, но ведь мальчишка не настолько испорченый и злой. Да и магия драконья ему не позволит сердце очернять жажадой власти и денег.
Ион вдруг начал открывать все лежащие рядом книги, просматривать свои закладки, а потом открыл одну, выдохнул и протянул ее князю:
– Вот, что я нашел на днях. Хотел нести тебе, поговорить. Тяжело у меня было на сердце, не знал отчего, зато теперь хорошо понимаю, что то предчувствие беды было.
Василе взял аккуратно книгу из рук старца и внимательно посмотрел на рисунок, который выводился с большим чаянием. То был черный как ночь змей, без крыльев, но с хвостом усеянным шипами, да броня его была будто иной, крепче его чешуек.
– Что это, Ион?
– Проклятый змей. Дракон, что родился от союза драконницы и человека, не способного принять древнюю магию. Тут написано, что такого ребенка всегда убивали.
Василе выронил книгу и уставился обезумевшими глазами на своего лекаря, а Ион не в силах выносить такую печаль, взмолился:
– Не смотри на меня так, мой господарь. Говорю, как есть. Не вру и не утаиваю мыслей своих. Самому худо на сердце, но я, как случилось нападение, так не давал покоя своему разуму. Думал и думал, кто же мог сотворить такое…
– И вот додумался. Ион, убивать я никого не стану. Хоть Димитру всю орду на меня натравит! Я не могу убить единственного ребенка сестры. Да и не верю я, что он по злому умыслу все сделал. Уж Тэмур мог его одурачить, не хуже шута. Пока всей правды не узнаем, я не буду его наказывать.
– Это мудрое решение, мой князь, – поклонился Ион, – я буду молиться, чтобы боги подарили вам удачу в это тяжелое время. И вернули силу с лихвой.
– Так и будет, Ион, так и будет. Меня ждет Лиля.
Когда в комнату принесли еду, и Ион заставил Василе поесть, то за чаркой теплого меда с травами, князь высказал идею:
– Надо обыскать комнату Димитру. Может, мы сможем найти что-то важное.
– Вот воистину на сытый желудок, вы думаете лучше всего.
– Как ты с господарем своим разговариваешь, старый ты филин?! – не злобно, но с необходимой грозностью ответил Василе и улыбнулся.
– Так ведь Больдо нет, а я его замещаю, – хитро улыбнулся в ответ Ион.
– Иш, помощники, лучше подсобите побыстрее все разрешить с ханским делом.
Ион быстро встал со стула, взял небольшую котомку с полки и подошел к двери:
– Тогда пойдемте, князь.
В комнате племянника было чисто и убрано, не валялось книг, маленький поясный меч, что Василе подарил ему для тренировок, аккуратно висел на стене с остальным арсеналом из арбалета, рогатки и походного пояса. Под ребрами больно закололо, и князь растер груди. Думать о том, что они оказались совершенно безоружны в плену, было страшно, перед глазами все поплыло.
– Господарь, вдохните, – услышал он голос Иона, который подсунул тому под нос пахучую дрянь. В уме сразу прояснилось, и Василе отклонился от поднесенного бутылька.
– Не время нюни разводить, ты прав.
Он быстрым шагом подошел к столу, за которым Димитру занимался и стал все перебирать, Ион же взялся за сундук с вещами. Солнце медленно опускалось к кромке леса, а они все искали и искали, но так ничего и не нашли. Ион боялся останавливать князя, понимая, что тем самым лишит его последней надежды зацепку о местоположении пленных Тэмура, но они уже пересмотрели все, что могли. Он даже раскидал магические соляные кристаллы, что в свое время выторговал у булгар, но чужой магии в комнате не оказалось.
Может быть, и он был неправ, что всю вину свалил на племянника. Но и в месть Вайорики не верил. А ежели это кто-то из слуг… От мысли об этом его отвлек грохот – Василе от злого бессилия грохнул об пол глиняный кувшин для умывания. В миг по комнате разлетелись черепки, а в деревянном полу осталась вмятина, но этого ему было мало, он, выпуская пар, топнул ногой по отметине… и провалился сапогом подпол.
– Не шевелитесь, князь. Дайте-ка мне взглянуть.
Василе послушно замер, наблюдая, как Ион, скрючившись в три погибели, рассматривают дыру под сапогом. Что он в эти щелочки может разглядеть, князь недоумевал, но послушно стоял, не пытаясь вынуть застрявшую ногу.
– А теперь, очень аккуратно, потяните ногу на себя и отойдите.
Василе, балансируя на одной ноге, так и сделал, даже не скрипнул. Ион же нырнул рукой в темное отверстие и вынул на свет небольшой предмет, завернутый в тряпицу. Когда они осторожно развернули ткань, то оказалось, что Димитру под полом хранил женское зеркальце из отполированного серебра, все украшенного самоцветами, да чужестранными письменами.
– Что это такое, Ион?
Вещица была странной, особенно в комнате мальчишки, но ведь прятал ее Димитру от глаз.
– Неведомо мне, господарь. И письмена незнакомые. Давайте проверим эту вещицу на стихии?
Василе кивнул, завернул зеркальце в тряпицу и повел Иона в оружейную – там за каменной кладкой была тайная комната, где они работали с магией: он, Больдо и Ион. Укрепляли артефакты, исследовали находки, тренировали силу. Хоть магия и была частью Валахии, и народ издревле привык оценивать каждого по силе дара, но никто ее особо не развивал, ритуалы не практиковал, полагаясь тут на волю богов. Не в почете это было, поэтому все свои уроки они проводили тайно. И книги там хранили древние, и артефакты секретные. Чем меньше поданные знают, тем лучше они служат на благо Валахии.
Уже закрываясь в комнате, где моментально зажглись факелы с магическим огнем, Василе задумчиво проговорил:
– А ведь у Димитру не получалось взлететь, хотя небольшие крылья у него были.
Ион враз потемнел лицом, но ответил серьезно:
– Он еще мал, князь. Сможет ли он полететь, узнаем не раньше его совершеннолетия.
– Я уже летал в его возрасте. Плохо, не чувствовал поток, но поднимался с отцом, а Андрия и того раньше. Ее только мама успевала за косу хватать, чтоб та в лес не убежала.
Ион все это прекрасно знал. Своими глазами же видел, но и его слова были правдой – ипостась дракона окончательно формируется к восемнадцати годам, а до этого ее проявления не так постоянны, как хотелось бы хозяину. А уж полет…
– Я хоть и наговорил вам про Проклятого змея, но вы все верно решили, князь. Нельзя сплеча рубить, надо во всем разобраться.
Василе ничего не ответил, лишь поиграв желваками на скулах. Злился он на себя безмерно. И что за Димитру плохо следил, будто он обычный мальчишка, которому и подзатыльника хватит для разумения, а про ласку материнскую совсем забыл. Да, матушку он бы ему никогда не заменил, но мог быть и поласковее, да все боялся, что характер попортит. А похоже, жизнь себе сломал.
– Не кручинься, господарь мой. Найдем их, с помощью заступников и богов наших, найдем, – постучал по плечу Ион и отошел к открытым шкафам, чтобы достать нужные предметы для проверки. Василе лишь тяжело выдохнул и вынул из-за пазухи сверток, развернув его на столе. Хоть бы получилось определить, что за предмет такой диковинный прятал его племянник у себя в комнате.
Глава 13
В шатре кроме них никого и не было, будто не пленники они, а гости дорогие. Лежанки с меховыми накидками, низкие столики с едой да напитками. Какой-то мальчишка, зашедший сразу после хана, сказал, что в соседнем к этому шатре будет стоять купальня и мы сможем помыться, а пока нам предложили отдых здесь.
Все молчали, оглядывая непривычное убранство. Потом взгляды остановились на тарелках с едой, а в животе заворочался голод, но есть было страшно.
– Морить голодом мы себя не сможем, – будто читая мои желания, тихо сказала Вайорика. – Без сил мы станем еще уязвимее, а ежели домой хотим вернуться, то о своем здоровье думать надо в первую очередь.
И после своих слов села на лежанку и взяла из тарелки кусок жареного мяса. Я посмотрела на сестру, потом на Димитру, и поняла, что они боятся также как я. Только Огоньку было хорошо, ему принесли мясные остатки в старом глиняном блюде, и он с жадностью ел сырое мясо.
– А если еда заколдована? – спросила я тихо, садясь на соседний топчан, около которого стоял второй столик с ароматно пахнущим мясом. Рядом примостилась Иринь, Димитру же на нас не смотрел, продолжая просверливать дырку в земле.
Вайорика только хмыкнула и с грустной улыбкой ответила:
– Умнее всего заколдовать воду, без нее ты протянешь еще меньше, чем без еды. Пить же нужно, Лиль. Куда нам деваться? Мы уже в плену у опасного мужчины, окруженные лучшими войнами его клана, поэтому, если нас не спасут или мы не спасемся сами – чудом или магией – то лучше стараться проживать день за днем.
– Вайорика правду говорит, – тихо подтвердила ее слова Иринь. – Для нас роскошь – загадывать на пару дней вперед. Мы совершенно не знаем планов Тэмура. Что он захочет: подарить нас, продать или сделать своими рабынями?
Я заметила, что сестра избегала говорить про Димитру. То ли, чтобы не пугать мальчишку, то ли страшась самой мысли о его судьбе в лапах ордынского хана. Что с ним сделает Тэмур? На ум приходило лишь одно – убийство наследника. Сразу вспомнились страшные рассказы про жестокость ханов. Про отрезанные головы благородных мужей, про вырезанных младенцев у беременных жен. От ужасных картин перед глазами руки мои задрожали, и слеза подступили к глазам, но я держалась из последних сил – не хватало, чтобы мои страхи успокаивали, будто других забот нет.
Вдруг мою руку взял Димитру, сжал ее, схватился крепко и подошел совсем близко, выпрашивая женской ласки. Я сразу притянула его, обнимая. Рука моя прошлась по всклокоченным волосам, опустилась на спину, и в теплой ласке прошлась вниз. Держа в объятиях маленького дракона, я успокоилась, эмоции мои улеглись, возвращая ясность ума.
Действительно, негоже поддаваться темному в душе, страх ведь замораживает не хуже Деда Трескуна, делает все существо хрупким, а это для хана ордынского лишь выгода. Так зачем ему помогать? Зло коль решит совершить, так никто его сейчас не сможет остановить, без толку горевать, надо поесть досыта, пока дают, помыться, пока воду теплую дарят, а там и силы на побег найдутся.
– Согласна с вами, сестрицы мои. Крепкое тело, чистый ум – вот наши помощники. Иди, поешь, Димитру. Скоро мыться позовут.
И в это же мгновение полог шатра качнулся, а внутрь заглянул тот паренек и с непривычным акцентом сказал на валашском:
– Вода горячая, идти мыть тело.
И опустил дорогую плотную ткань ханского шатра. Иринь сразу поднялась, взглянула на Вайорику и позвала ее с собой, так они и ушли вдвоем, оставив нас с Димитру вместе.
Мы сели на низкую лежанку и принялись аккуратно отщипывать мясо, заедая его куском соленого сыра. Димитру старался не хватать много и есть небольшими кусочками, но я видела, как голоден был мальчишка.
– Ешь сколько хочешь. Не смотри на меня.
Он бросил виноватый взгляд, но кивнул, и уже вскоре наша общая тарелка опустела. Хоть он и съел больше меня, но голодной я не осталась – мясо было непривычно жирным, в наваристом бульоне, который мы выпили напополам. За сытостью пришла сонливость, навалилась на тело, забралась тяжелым камнем на грудину, отчего сразу захотелось прилечь на мягкую шерсть, что щекотала пальцы. Я глянула на Димитру, который тоже поддался путам надвигающегося сна, моргая чаще.
– Давай вздремнем. Девочки нас разбудят, как вернутся.
Я постучала в приглашающем жесте по лежанке, и когда Димитру улегся, сама легла следом. Глаза мои моментально закрылись, будто отрезая от меня мир реальный. Шум лагеря за шатром не раздражал слух, а наоборот притуплял страх. Тело же налилось свинцом от нахлынувшей усталости, так я и заснула крепко.
Мне снилась Валахия. Кромка темного леса, что своими темными пиками прорезала низкое белое небо, снился туман в утреннем мареве рассвета, что полз к стенам замка, снился Василе в красном подбитом мехом плаще. Он стоял на нашей смотровой башне и смотрел вдаль. Ветер доносил аромат сырой земли после ночного дождя, смешивался с теплым дымом из кухонных печей, где к завтраку пекли хлеб, а потом поднимался выше, набирая силу, и как послушный пес, трепал алый плащ князя.
– Василе! – радостно закричала я, прыгнув прямо в сильные руки. Ветер донес меня и подарил бережно тому, кто так тосковал, потух глазами от боли. Василе сначала не поверил, схватился за меня мертвой хваткой и прохрипел:
– Лиля…
Я рассмеялась, обняла его за шею и уткнулась носом за ухом, там, где билась жилка, разгоняя кровь толчками.
– Где ты, draga? – лаская мои волосы, спросил княже. – Где тебя искать?
Я выпрямилась в его руках, посмотрела в глаза и прошептала:
– В степи, дракон мой. Вблизи Каракорума. Порталами волшебными ходит хан.
И как только произнесла слова эти, ветер отшвырнул меня от Василе, закружил с листвой мертвой и выкинул из сна.
– Лиль? – настороженно позвала меня Вайорика. – Все хорошо с тобой? Ты зубами скрипела, будто кости чьи перемалывала.
Я непонимающе уставилась на нее, не в силах отогнать морок сна, где были любимые крепкие объятия, а когда поняла, что то обман сна был и не более, враз погрустнела.
– Наверное, что-то плохое приснилось. Я в порядке.
Вайорика посмотрела внимательно, но ничего не сказала. А что тут скажешь?! Кошмары теперь будут их снами в плену, да и после так просто не отпустят.
– Скорее бегите мыться, в лагере какое-то оживление. Неспокойно как-то, – тихо сказала Иринь. – Я схожу с вами.
Я быстро поднялась, следом разбудили и Димитру, который без капризов сразу последовал за нами во второй шатер. В лагере действительно было неспокойно: сновали лучники, мужчины собирались отрядами, спешно собирали еще один шатер. Краем глаза я увидела двух степных орлов, что гордо восседали на длинной жерди у их шатра, которой до этого не было. Неужели гости?
Во втором шатре стояла большая бадья с водой, бадья поменьше, около которой примостились два ведерка с водой, а на соседней скамье лежали длинные лоскуты и пахло солью с травами. Аромат стоял сильный, душный, перебивая все остальные запахи.
– В этой бадье надо омыть тело, натереть солью и мыльным корнем, хорошо очистить, волосы прополоскать, и лишь потом окунуться. Вот здесь ткань для вытирания, здесь натирки, – сноровисто указала на все предметы Иринь и постучала по моему плечу. – Я пойду, нельзя нам разделяться надолго, поэтому и вы поторопитесь.
– Спасибо, так и поступим. – Сжала я ее плечо в ответ.
Как только Иринь вышла, мы с Димитру быстро договорились, что подглядывать не будем друг за другом, а будем мыться спинами – время терять было нельзя. Мальчишка краснел и больше переживал, что я его обнаженным увижу, в мою сторону он никакого интереса и не проявлял. Сущий ребенок ведь. На сердце сразу опустился тяжелый камень – так ведь и есть ребенок, мальчик, чьими желаниями так подло воспользовались, сыграли на слабостях, обманули и предали.
А что Василе с ним сотворит, когда правду узнает?
«Не дам в обиду! Виноват он, но заступлюсь», – решила я окончательно для себя.
Соль у хана оказалась дорогой, не наша и не булгарская. Крупинки были розовые, грани острые, словно камни дорогие, таяла необычная соль в воде медленно, источая какой-то особый тонкий аромат, что умудрялся пробиваться сквозь разнотравье сушенных листьев. Дорогое, роскошное удовольствие. Уж точно не для походного лагеря. Неужто специально для нас Тэмур взял, чтобы… что? Очаровать, соблазнить богатством? Мог ведь силу применить, взять, что хочется, но выходит не спешил.
Я растерла соль по телу и произнесла одними губами старое приветствие, дабы увидеть, есть ли в этой необычной соли силы природные. Крупицы замерцали на моем теле, засветились ярко и резко погасли, когда около шатра послышался голос Тэмура. Он выговаривал своему помощнику громко и раздраженно, а потом замолчал резко, будто к чему-то прислушиваясь, и резко дернул полог шатра. Я только и успела, что за Димитру спрятаться.
Взгляд Тэмура, цепкий и опасный, поблуждал по убранству, что-то выискивая, и остановился на нас. Притворная улыбка появилась на его губах, и хан слегка поклонился, заговорив виноватым голосом:
– Простите за вторжение, почудилась мне волшба неизвестная, испугался незваного врага.
Мы с Димитру лишь напряженно покивали, а когда полог опустился, то принялись домываться быстрее ветра, а когда закончили, то отослала я Димитру вперед себя, а сама прихватила в сухую тряпицу немного розовой соли. Путь долгий, а мне соляная помощница в волшбе не помешает.
Глава 14 (Василе)
Зеркальце сверкало и переливалось будто дивный цветок: и охрой блеснет, и алым, и аметистовым. Все самоцветы горели и искрились, а поверхность до того гладкая была, что с гладью озера в погожий день поспорила бы. Как тут не засмотреться, не зачароваться такой красотой. Ион только охал, осматривая диковинную вещицу со всех сторон. А вот Василе хмурил брови и взирал на находку с большой опаской – не нравилось ему столь дивная красота. Лживая она была, не от доброты сердца созданная, да и скорее всего не руки ее человеческие сотворили, а волшба сильная, но прежде таких артефактов ни он, ни старик Ион не встречали.
– Не знаю с какого краю к зеркалу этому подступиться. И так смотрю, и эдак, а будто нет у артефакта замочка, что раскроет его секрет.
– А может, письмена нам перевести сначала? Может, в них вся соль магии?
Ион что-то пробормотал себе под нос и стал водить ногтем по неизвестным литерам. Потом поднял перст вверх и замер, словно молнией пораженный.
– Не томи! – взмолился Василе.
– Письмена не разобрали мы не потому, что язык то неизвестный, а потому, что написаны они зеркально, господарь мой! Неси зеркало, будем вместе читать.
Василе вмиг испарился и оказался у больших полок, на которых разные диковины были разложены. Покрутил в руках одну вещь, потом перебрал пальцами другую, и замер, не найдя ничего подходящего. Стоял так долго, все думая и думая, как же Димитру-то выкручивался. Наверняка слова высеченные – это призыв или наговор тайный, чтобы силу зеркала раскрыть, но ведь не было в комнате племянника никакого второго зеркала…
– Вот, держи Ион, – громко сказал князь и протянул свой наточенный и отполированный кинжал. Старик только хмыкнул на смекалку воинскую и поднес лезвие к зеркалу.
– Ты глянь только, княже! Так и есть, а ведь сомневался, думал тарабарщина какая степная. А зеркальце-то наше из прованских краев, от их алхимиков.
Василе придвинулся ближе и действительно узнал язык своей матери, принцессы Маргариты Аквитанской. Быстро пробежав по знакомым буквам, он поднял взгляд на Иона:
– Как такая вещь могла оказаться у Тэмура? Неужели он знает язык прованцев и имеет там своего человека? Ведь Аквитания побратим Валахии, они никогда не выдавали никаких артефактов нашим врагам.
Ион смотрел на зеркальце отрешенным взглядом, пребывая сейчас лишь в своих думах.
– Значит, кто-то предал тебя, княже. Тэмур взял замок не силой, а хитростью и подкупом. Тем, чем пустынные змеи и славятся. Но Тэмур не змея, он паук, самый хитрый среди ханов, самый опасный. Яд его медленно убивает. За твоей спиной целая паутина, в которой не разберешь, есть ли улов в сетях или ложная нить. Одно могу сказать, господарь мой, готовился хан долго, и Лиль нашу с девочками, да с Димитру, забрал непросто так.
– А зачем же? – голос у Василе охрип. – Ясно дело, меня сгубить. Только ведь не убил же, оставил страдать.
– И ведь план у него есть на тебя, княже. Он думает, что без сил ты, человеком стал слабым. Значит, есть еще что-то, за чем он вернется. И тогда ты его переиграешь.
– Не пойму, Ион. Вразуми. Зачем ему возвращаться, ведь за Лилю я все отдам, что он не попросит? И приходить не надо, ястреба своего послать.
Ион потер подбородок и молвил:
– Не ведаю, но узнали мы сегодня достаточно, чтобы ожидать от Тэмура любого зла. Надо разгадать, кто создатель зеркальца, и тогда появится шанс отыскать его, а следом и найти решение, как всех спасти.
На том и порешили, да и принялись за разгадку волшебного зеркала.
Просидели они долго, пока вторую лучину не сожгли, но письмена разгадали, а узнав, Василе сам сходил за медовухой в погреб, чтобы запить горький вкус правды сладким хмелем. Оказалось, что действительно среди прованцев оказался злой ум. Василе никогда не претендовал на трон Аквитании, сложив свои регалии к ногам младшего двоюродного брата и посчитав, что на этом вопрос с его престолонаследием будет решен. Но Генрих, видимо, захотел не только трон отца, но и трон Валахии, только изживать Дракулов решил не войной, а предательством. Без достоинства и чести.
– Ждал зла от Орды, а получил ее со спины от родни. Как так, Ион? Почему Дракулы все время страдают от близких?
Старец вытер тыльной стороной руки рот и поставил чарку с хмельным напитком на стол. После такой правды даже он захотел хмеля княжеского.
– Не вы тому виной, господарь мой, не род ваш древний и не злой рок. Это все человеческое сердце. Чем больше ему дается, тем жаднее оно становится.
– Но драконы тоже алчны. Мы бережем наше богатство, наши семьи. Ревнивы и люты к тем, кто покушается на наши драгоценности – наших любимых. И за Лилю я убью Тэмура. Не ему ли не знать, песчаному змею?
– Твоя жажда обладания иная, княже. Продиктована она магией и сердечной тягой. Ты бережешь народ свой, земли Валахии, не хуже невесты твоей. Многие мечтают оказаться под крылом Дракулов. Сила твоя полна тепла, и лишнего ты никогда ни у кого не заберешь, поэтому и любят так тебя в ответ, и умереть готовы за тебя. А Генрих другой совсем… И не твоя то вина.
– Иная или не иная, но дракон во мне уже почти восстановился и требует мести, а, я дурак такой, так и не смог понять, куда же мне теперь лететь: к Тэмуру, его убивать, или к Генриху, и его пытать. А если Тэмур Лилю по сговору ему решил передать? Как же правильное решение принять и не оплошать. Второго шанса у меня не будет.
Ион потер подбородок и задумался. Правду говорил княже – второго шанса ни у кого не будет. Надо было одной стрелой двух птиц подстрелить.
– Господарь мой, а что, ежели ты обратишься к другому хану? К хану Мураду. Поговаривают, что он подчинил себе остальной круг, кроме Тэмура, потому что племянника своего ненавидит лютой ненавистью. Сестра его, жена хана Тибулая, пока под сердцем носила Тэмура, успела извести своей темной магией всех сильных мужей, даже брата убить хотела, чтобы только ее сын стал великим покровителем их земли. Наслала порчу, но принял ее за отца молодой Тохтамыш, что уродился песчаным змеем. Две магии соприкоснулись, да и сплелись в новое проклятье – умер молодой хан, а потом говорят, что видение пришло к Мураду, что сын переродился в животном диком, и в нужный час вернется в семью. Знаю, что искал его Мурад, но безуспешно. Может быть, использовать эту информацию? Предложить за помощь свою услугу в поиске? Сказать, что Лиля сможет помочь?
– Так вранье это, Ион. Проклятье никому не учуять. И не спасти от него, если такой силой обладала та ведьма. Игра на чужой слабости получается, и как бы я ни хотел уничтожить Тэмура, но врать так не смогу.
– А если я скажу тебе, княже, что знаю способ, как отыскать Тохтамыша, то отправишь черного ястреба к хану?
– Сначала ты мне все расскажешь, а потом я приму решение. Быть должником Мурада – опасный шаг. Он возьмет с меня сторицей за помощь, поэтому мне нужно взвесить все.
И Ион рассказал, даже зарисовал для князя все этапы поиска. Принес книги, где показал подтверждения своей гипотезе, и внимательно выслушал все вопросы Василе и на все ответил. Князь задумался надолго, а потом сжал кулаки и кивнул, соглашаясь выслать к хану своего черного вестника.
Глава 15
Когда я вернулась в наш шатер, все настороженно смотрели в щель между складками ткани в противоположной стороне от входа. Я тихо подошла и наклонилась, чтобы попробовать разглядеть что-то в узкую пройму. Почувствовав чужое присутствие, все резко обернулись, а когда поняли, кто перед ними, то приложили палец ко рту и вернулись к подсматриванию.
– На что вы там глядите? – шепотом спросила я у сестры.
– Гость к хану приехал, да только Вайорика с Димитру узнали его и ужаснулись. Вот тихонько и подсматриваем, надеясь что-то услышать.
Я снова попыталась разглядеть неизвестного гостя, да и плюнула на эту затею – щель была слишком маленькая, а голов наших намного больше. Все равно все сами расскажут. Я отошла к лежанкам и достала свой мешочек с украденной из запасов хана розовой соли. О такой мы с Иринь только слышали. Папа рассказывал, что в славном Авиньоне продают как древнюю пещерную соль «флер де силь», так и алхимическую розовую, что бережно выпаривают из чистейших горных озер.
Я высыпала пару крупинок на ладонь и залюбовалась игрой света на острых гранях, дотронулась пальцами и прошептала заученные с детства слова: «Соль земли, соль воды, соль ветра, соль огня – суть всего сущего в крупице одной. Позволь мне силе твоей поклониться».
Искорка крохотная, почти незаметная пробежала внутри пары розовых крупиц и осела на ее острых гранях маленькими яркими точками. Ладоням стало горячее, но сразу налетел ветерок, задувая огонек, и соль рассыпалась на песчинки, будто сухая земля из дома, и я по старому обычаю добавила «соль воды», слизав крупинки языком. Во рту стало солоно, что захотелось запить водой, но нарушать порядок строго-настрого запрещалось, а то в следующий раз соль могла почувствовать слабость и не показать свою силу. Я проглотила ставшую вязкой слюну и закрыла глаза в ожидании магического отклика. Он пришел не сразу, будто опасаясь показывать себя. Кольнул иголочками подушечки пальцев, пробежался холодком по позвонкам, а затем скрутился калачиком в животе. Ладони зачесались нестерпимо, прося выпустить магию, но я сдержалась – не место и не время. Слишком много тех, кто может учуять волшбу, а я в ней сильна не была. Малена умела прятать за внутренним пологом, что и не узнаешь никогда, а у меня как таковых умений не было, поэтому и осторожней приходилось быть.
Когда я услышала шорохи за спиной, то сразу села на мех, изображая будто в раздумья ушла, да и припрятала мешочек под поясом походного платья.
Одежду нам не дали стирать, но позволили ее хоть на сухую вычистить, а в купальне протереть влажной тряпкой. От въевшейся грязи это мало спасло, но хоть пыль дорожную стерли.
Иринь села со мной рядом и обняла за плечи.
– Ох, сестрица. Одна новость хуже другой. Неспроста все именно так обернулось, а князь даже не догадывался.
Я перевела взгляд на Вайорику с Димитру. Те сидели задумчивые и смурные, будто родню хоронили. Хотелось вскочить на ноги и с криком вытрясти все слова, но я терпела. Ждала, когда они сами поднимут на меня глаза и расскажут.
Первой очнулась Вайорика, посмотрела на меня мельком и отвела взгляд. Видно было, как тяжело она сглатывает ком в горле, что не выпускал слова, как боится напугать меня.
Но куда же больше? Мы и так в плену и ничем хорошим это для нас не закончится.
– Гость, что к Тэмуру прибыл, сам герцог Аквитании, двоюродный брат Василе по материнской линии. Я его видела лишь дважды – на свадьбе Андрии и на ее похоронах. Но уже тогда старалась держаться от него подальше, потому что слыл, да и слывет, герцог натурой нелюдимой, черным алхимиком и опасным воином. Никогда он против Василе не выступал, и Ион поговаривал, что всегда вел хорошую торговлю с Валахией. И я бы усомнилась в глазах своих, мало ли как мужчина похож, если бы не отметина черными чернилами под левым глазом. Знак Меркурия – знак алхимического элемента ртути, – Вайорика замолчала, вспоминая, как старый учитель заставил выучить все знаки. Tria Prima – тройной союз элементов соли, ртути и серы. И все алхимики теплых краев Аквитании и Прованса стремились найти самый лучшие ингредиенты для своих опытов.
– И ты думаешь, что герцог – союзник Тэмура? А может, он нам на помощь пришел? – спросила я у Вайорики. Она подняла на меня взгляд, сжав кулаки, и покачала головой.
– Уж больно радовался встрече, как со старым другом, и выглядел не обеспокоенным, а довольным. Еще до свадьбы моего брата слухи ходили у нас, что Генрих захочет забрать трон Василе. Мало ему своих земель, алкает он править двумя государствами, но время шло, шагов герцог не предпринимал, вот все и забылось. Но не доверяю я ему, – закончила свой рассказ Вайорика, а следом за ней заговаривала Иринь:
– Лиль, а разве ты не помнишь, что наш батюшка один раз вернулся с Большого Торга злой-презлой. Матушка его сразу увела успокаивать. Малена нам потом рассказала, что какой-то заморский вельможа почти угрожал отцу из-за соли нашей. Имя я благополучно забыла, а сейчас вспомнила – герцог аквитанский.
Я задумалась и тихо охнула.
– Было такое. Отец бушевал несколько дней. Вече собирал даже, но потом все утихло и больше подобного не повторялось. Но, может быть, ты ошиблась, Иринь? Мало ли герцогов в прованских краях.
– Нет, – заспорила сестра, – въелось это имя, словно соль под кожу. Он это был.
Я перевела взгляд с нее на Димитру, который опустил голову, показывая, что тоже не считает герцога другом, а потом на Вайорику. Она от напряжения сжала губы в тонкую линию, да так, что они побелели, а взгляд ее превратился в испуганный.
Мы, конечно, и так понимали, что нам мало, кто поможет, но узнавать, что и союзники княже теперь враги – это еще страшнее.
Я потерла ладони, чтобы хоть немного унять магический зуд, и вдруг встала с лежанки и проговорила:
– А как же герцог прибыл сюда? Неужто из самой Аквитании мчался?
С места подскочила Иринь:
– И правда! Не выглядел он запыленным и уставшим.
Вайорика взметнулась вверх:
– Вся одежда чистая, будто шагнул прямо из замка своего.
