Текст книги "Эпидемия (СИ)"

Автор книги: Руслан Темир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 38 страниц)

– Ясен пень, разбирается. Рембо русского разлива, блин. Из-за чего ты сама то сюда уехала? Почему разбежались? – Джавид озвучил вопрос, который мучал всех.

– Мы искали хозяйство, ну курей там, корову. Наткнулись на работников из общины, так и узнали про «Рассвет». Я уговаривала Вадима поехать посмотреть, но он ни в какую. В людей вообще не верит, очень осторожный и недоверчивый. Я переживала, что из парка другие хищники выберутся. Там их много осталось: тигры, медведи, волки, леопарды, пумы. Рассказала ему, что боюсь, что лучше примкнуть к общине, с людьми безопаснее, тем более он ранен уже был. Так он поехал в парк и перебил всех. Хладнокровно, как забойщик на скотобойне. Меня это напугало. Увидела его с другой стороны. Как можно так хладнокровно убить животных? Мне показалось, что у него полностью отсутствует эмпатия. Поругались. И решила ехать сама. Кое как с управлением справилась, водить почти не умею, на второй передаче всю дорогу катила со скоростью сорок километров в час. Боялась, что что-нибудь сломается, но доехала. А он следом за мной приехал, через полчаса где-то. Но сейчас не общаемся.

– Зря ты испугалась. – Вступил в разговор Стив, молчавший до этого. – Он правильно поступил. Вот подумай: там животные, выросшие в неволе, привыкшие к тому, что их кормят и ухаживают за ними. И вот кормление прекращается, ведь все люди умерли. Они были обречены на страшную смерть от голода. Ну или как львы, выбрались из вольеров и отправились на добычу пропитания. То, что он сделал, это акт милосердия, эвтаназия.

– Не знаю. – Юля опустила взгляд в пол. – Все равно жутко.

– Тимур, вы же получается из нас первые сюда приехали? Как тебе здесь вообще? – Решил сменить напряженную тему Джавид.

– Да вроде нормально. Кормят хорошо. Меня к команде «рейдеров» приписали. Ездим по складам, магазинам, таскаем всё, что может быть полезным. Ларису выходили, завтра уже выпустят из медблока, острый пиелонефрит был. Вера под присмотром, с другими детьми занимается. Лера как раз в команде педагогов, она до «Пурпурного» вожатой в лагере была. Вроде все нормально, если бы не стычки ночные.

– Стычки? – Переспросил Стив.

– Ага. Вы еще не слышали? Рядом какая-то банда есть, не знаю, кто они и откуда. Но регулярно на базу нападают. Я как-то ночью в патруле застал перестрелку, их на подъезде перехватили. Утром притянули расстрелянные машины. Люди после эпидемии совсем помешались. Все говно из них полезло. Здесь, в «Рассвете», работают, стараются что-то воссоздать, выращивать. А этим только бы грабить, самим работать не охота.

– Чем дальше в лес, тем грибы веселее. Они там случайно не на постапокалиптических машинах ездят в кожаной броне с черепами[47]47
  Отсылка к бандам из постапокалптического боевика «Безумный Макс».


[Закрыть]? – Джавид закинул руки за голову и продолжал расхаживать по беседке.

– Нет, самые простые машины. Ну завтра сами услышите на утреннем построении.

– Тут еще и утренние построения? Велкам ту зе армия, мать вашу. Ладно, потопал я спать, мне впечатлений на сегодня хватит. Рубит уже. Марк, ты как, пойдешь? – Кочарян зевнул.

– Ага, ребра до сих пор ноют и не спали почти. – Сахаров поднялся и направился вслед за другом.

– Я тоже пойду. Действительно глаза слипаются. – Стив встал, потянулся и махнув оставшимся догнал друзей.

В жилом блоке разбрелись по комнатам. Князева и Воеводова не было. Не включая свет, Стив опустился на стул перед ноутбуком и откинул голову назад. День выдался слишком насыщенным и мозг не справлялся с объемом полученной информации. Надо заканчивать базу, но нет никакого желания садиться за компьютер. Да и не пойдет работа, слишком рассеян и не сосредоточен. Вспомнил истории Тимура и Юли. Каждый, кто прибыл в «Рассвет» успел хлебнуть после начала эпидемии по полной. И собственные злоключения уже не казались из ряда вон выходящими. Вера в то, что сможет добраться до дома таяла с каждой минутой. Почти полностью отбросил вариант морского перехода. Оставался путь по суше, но пока доберётся до Берингова пролива – начнется зима, а климат в тех местах – суровый. Да и кто вообще знает, как там обстоят дела с транспортом и дорогами. Та еще затея. С другой стороны, община «Рассвет». Люди, питание, защита и новые друзья. Уезжать в неизвестность никак не хотелось. Спасательных служб больше нет, и если что-то случится в дороге, то он просто сгинет в глухомани, никто даже не узнает.

От раздумий разболелась голова. Стянув обувь и футболку, улегся на прохладное постельное белье. Потолок в комнате ровный и белый, глазу не за что зацепиться. Усталость быстро дала о себе знать, затягиваю в пучину вязкого и беспокойного сна, в котором опять переживал крушение яхты.

****

Кто-то теребил за плечо. Продрал слипшиеся глаза, выбираясь из остатков сна, до конца не понимая, будят его в реальности или нет. Над ним навис Воеводов.

– Стив, вставай.

– Что? Что случилось?

– Ничего. Ночной караул, тебя не предупредили?

– Да говорили, забыл совсем.

– Ясно, вставай, кофту накинь, там ветер.

Прайс поднялся с постели, на автомате добрался до шкафа, вспомнил, что вещи еще в джипе на парковке яхт-клуба. Тяжело вздохнул, мерзнуть точно не хотелось. Князев сопел во сне, на стуле рядом с кроватью висела его кофта, сначала чуть не поддался искушению одолжить, но в последний момент передумал. Еще раз посмотрел на Сашу и увидел необычный горб под одеялом, словно спящий обнимал подушку. Подошел ближе присмотрелся и увидел Женю, маленькую девочку, которая везде ходила за Князевым, как хвост. Она спала, свернувшись клубком и прижимая к груди черную сумку из кожзама. Эта картина пробрала почти до слез. Он не знал, кем приходились они друг другу, какая история их связывала, но знал, что Саша готов умереть за этого ребенка. А сейчас она спит у него под боком. Не удержался, сделал фото на телефон, как напоминание для себя, что осталась еще человечность в этом мире и вышел из комнаты.

Вадим не соврал, ветер довольно сильный, и не смотря на летнюю ночь, пробирающий до костей. Прайс быстро замерз и успел пожалеть о том, что не взял кофту.

– Я же тебе говорил, оденься. – Встретил упреком Воеводов, осматривая продрогшего американца. Вздохнув, Вадим снял теплую жилетку и протянул. – На надень, а то продует еще.

– А ты как?

– Я привычный, не замерзну. Давай, надевай, а то передумаю.

Застегнув молнию под самое горло, ощутил приятное тепло и запах другого человека, грубый, мужской с древесными нотками. Ефрем, с неизменной зубочисткой в зубах, начал инструктаж и стоящие подтянулись ближе. Отправили на угловую вышку, где просидел холодный и скучный час. Поселок вокруг базы лежал темным покрывалом, если бы не знал, что за двухметровой бетонной стеной сотни жилых домов, не догадался бы. Сплошная темнота и тишина. Вдалеке воют шакалы, изредка стрекочут шальные цикады. Сидишь, стараешься не уснуть, отвечаешь по рации и больше ничего. Пожалел, что не успел сходить в туалет, так как через пол часа низ живота начали сводить позывы отлить. Еле дождался смены и почти бегом отправился в жилой блок. Уже у дверей вспомнил про спящего ребенка и зашел на цыпочках, чтобы не разбудить.

***

Завтракали втроем, с Марком и Джавидом. Держаться вместе выходило на инстинктивном уровне, не сговариваясь приходили в любое место в одно и тоже время. Стив даже не удивлялся. Казалось, что вообще разучился удивляться, на фоне происходящего вокруг. Это чувство просто отмерло, как ненужный атавизм.

После еды, вся людская масса двинулась к площади перед зданиями, напоминающей воинский плац. Прячась в тени раскидистых акаций, Пимон встречал членов общины в привычной позе «руки за спиной». Рядом с ним верной свитой стояли Ефрем и двое бойцов в серой форме. Прайс уже был готов, к тому что народ построится по ранжиру, но люди просто обступили кольцом, ожидая слов начальника. Стив обвел глазами собравшихся. Никак не меньше сотни. Мужчин больше, при чем прилично, соотношение два к одному. Детей немного, и те держатся кучкой возле двух женщин и девушки Тимура. Людей в форме чуть больше двадцати. Судя по рассказу Дмитрия – высокого брюнета с бородой-испанкой, в форме – основатели общины, бывшие военные, сотрудники спецслужб, выжившие в ближайших районах и откликнувшиеся на радио-клич Эксархидиса. Держатся особняком, вооружены, взгляд холодный, оценивающий.

Пимон начал говорить. Спокойно, размеренно, голосом, внушающим уверенность и, одновременно, уважение. Сразу угадывалось, что до «Пурпурного Рассвета» он занимал далеко не последнюю должность и привык командовать. Народ разделили по группам: на сельхоз работы, группа инженеров на восстановление ГЭС, рейдеры на выезды, работники АХО для работы на базе, повара и педагоги без команды отделились в отдельную группу. Вадима отправили в тренировочный центр, что вызвало у Стива удивление. Джавида предсказуемо приписали к складским рабочим, почти ни у кого не было столько опыта в управление погрузчиком. Князев не скрывал своего раздражение – ему «посчастливилось» угодить в сельхоз рабочих, отправят на ферму, пополнять запасы продовольствия. Масла в огонь подливала Женя, которая даже сейчас стояла, прячась за ногу Саши и с опаской осматриваясь по сторонам. Прайс понимал, что она не останется одна на базе. Юлю отправили в штаб, вести документацию учета провизии и запасов. Марку дали время прийти в себя после крушения, но все прекрасно понимали, что просто не могут определиться, куда его засунуть, что бы не доставлял проблем.

После распределения, Эксархидис отчитался о проделанной работе по обустройству, как заправский политик. За относительно короткий срок после эпидемии успели сделать поразительно много. На продуктовую базу притянули с дюжину цистерн топлива и запитали холодильные установки, куда свозили сохранившуюся заморозку со всей округи. Рыболовецкий траулер радовал уловами. Рыба, которую теперь не спугивали двигателя кораблей и яхт, вернулась к берегу. Восстановили три фермы, с лихвой перекрывающие нужды в молоке, яйцах и мясе. Завезли оборудование для производства творога, сыра и других молочных продуктов. Привели в порядок несколько садово-огородных хозяйств, обеспечив общину свежими овощами и фруктами. База пока что снабжалась энергией от генераторов, благо топлива с избытком, но в скором времени запустят часть турбин Белореченской ГЭС, что обеспечит электричеством любой необходимый объект. Руководство знало свое дело, и прикладывало все силы для возвращения к нормальной, на сколько это возможно, жизни.

После хороших новостей, перешли к плохим. Слово взял Ефрем, рассказав о самой насущной проблеме – банде. Что это за люди, никто толком не знал, так как отследить их дислокацию, или взять одного из членов живым, пока не удавалось. Но стычки происходили регулярно. Были потери. Двоих человек застрелили во время ночных нападений, и пятеро погибли на ферме, еще в самом начале, когда выезжали на работу без охраны. Сейчас меры по безопасности усилили. Два броневика патрулировали поселок вокруг общины в темное время суток, все выездные группы сопровождались вооруженной охраной. Но угроза не исчезла. Начальник безопасности просил всех быть бдительными, не терять самообладание, усерднее работать и обещал справиться с врагом. Взбодрившиеся было люди, при упоминании банды, сразу сникли. На лицах читался страх и смятение. Прайс пока угрозы не чувствовал, но это спокойствие – обманчиво, и он это понимал. Человек всегда предпочитает просто не думать о негативе, пока не столкнётся с ним лицом к лицу. Один Воеводов оставался спокоен, Стив вообще редко видел эмоции на его каменном лице.

После сбора, народ группами отправился по рабочим местам: кто-то скрылся в зданиях, кто-то погрузился в транспорт и уехал в сопровождении охраны. Еще до погрузки Стив подошел к разговаривающим Джавиду и Марку. Из общего потока людей отделились Князев с девочкой, Вадим с собакой, Юля, и Тимур, обнимающий за талию Леру, и остановились рядом. Вызвав улыбки на лице и радостные возгласы приветствия у Юлаева и его девушки, подошла женщина средних лет с девочкой за руку. Поток людей обтекал их небольшую группу, как река камень. Одиннадцать человек пересматривались, то с улыбкой, то с открытым презрением.

– Да мы прямо одиннадцать друзей Оушена и собака. – Разрядил молчание Джавид. – Ну что, поздравляю некоторых с первым рабочим днем на пепелище цивилизации. Вперед, в светлое будущее Нового Мира, мои сестры и братья!

Глава 5. Марк

7 июля.

Кабардинка.

База «Рассвет».

10.41 по московскому времени

– Нормально вы прибарохлились. – Дмитрий крутил руль белого Хайлендера, отъезжая от яхт клуба. Следом за ними ехал второй джип, забитый до верха вещами Стива.

– Есть немного. – Ответил Марк, отвернувшись в окно.

– Ты всегда такой молчаливый?

– Не люблю болтать.

– Понятно. Ну сейчас для тебя самое то, болтать не с кем почти. Как ребра?

– Болят немного.

Дима почти всегда улыбался, даже без повода. Это раздражало, не смотря на действие таблеток. Сахаров старался не смотреть на смазливого безопасника, чтобы не провоцировать вспышки гнева.

Спокойное состояние начинало нравиться. Препараты творили волшебство – полный эмоциональный штиль. Ярость спала, словно ее посадили на цепь. Теперь мог её контролировать, и спускать только тогда, когда нужно. Но некоторые факторы все равно пробивали броню и начинали бесить, и улыбка Дмитрия была одним из таких.

Джавид со Стивом отправились на новые рабочие места, как и вся остальная компания. Сахарову оставалось лишь сидеть в комнате и ждать непонятно чего. Ребра почти не болели, или таблетки, или настолько привык к боли. Напрягала мысль, что вокруг опять много людей. Идея морского путешествия нравилась больше. Ощущение, словно приехал в гости, к чужим людям и вот-вот уедешь. Ближе к обеду за ним пришли, предложили вместе забрать машины из Новороссийска. Добрались быстро, минут пятнадцать стояли рядом с заведенными джипами, пока кондиционеры остужали раскаленные салоны. Даже этот внедорожник ощущался ближе и роднее чем комната в бетонной коробке за забором с колючей проволокой.

Открыл окно и поставил ладонь под тугой поток воздуха, перебирая пальцами. Посмотрел на небо, ставшее уже привычным. Пурпурный цвет ощущался вполне естественным. Мозг очень легко принял мысль о смерти человечества, так же, как и перемены небосвода. Просто безлюдно, пусто и тихо. На территории базы, где есть электричество, горячая вода и гомон людей, вообще создавалось чувство, что он в новой клинике, только без врачей и медперсонала. Изредка о произошедшем напоминали брошенные машины, покрытые гарью, закопченные окна домов. Казалось бы, он должен быть в ужасе и смятении, но мозг быстро адаптировался к происходящему, выдвигая на первое место только одну мысль – выжить.

Дмитрий вел себя, словно вообще ничего не произошло: перешучивался по рации с напарником во второй машине, подпевал под музыку, и постоянно улыбался, никак не походя на человека, пережившего конец света. Даже пытался вывести Марка на разговор, не смотря на молчание в ответ. Лишь демонстративно закрытее глаза прервали попытки завести диалог.

Вернувшись на базу, машины оставили в гараже. Крепкий мужчина в серой форме заверил, что все вещи останутся в целости и сохранности. В комнату идти не хотелось, не смотря на жару. Медленно побрел вокруг плеяды зданий, рассматривая асфальт под ногами. Солнце пекло, почти зажившие порезы на руках зачесались с новой силой. Шел вперед, игнорируя ощущения. Мимо гаража, гудящих генераторов в невысоком строении, складов и прочих непонятных построек. Из закрытого тира доносились глухие звуки выстрелов. Праздно шатающихся нет, все заняты делом. Лишь он один, неприкаянный.

За двухэтажным бетонным зданием приметил раскидистое дерево с приятной тенью, оглашаемой звонким стрекотом цикад. Хорошее место для уединения. Лежа в лечебнице, часто смотрел на парк за окном, и представлял, как будет гулять по траве, отдыхать под шепот листвы на ветру. Шагнул с асфальта на газон, и ступни сразу почувствовали прохладу. Опустился возле ствола, откинувшись спиной на грубую кору. Поднял голову наверх и начал рассматривать фиолетовое небо в прорехах зеленого покрова.

– Толковый спец, жаль у нас в подразделении таких инструкторов не было. – Раздался голос от угла здания.

Марк приподнялся и выглянул. Из-за стены показались двое в серой форме, с автоматами наперевес. Один расстегнул ширинку и направил струю на серую штукатурку, второй достал сигарету и закурил.

– Ага. Думал, все уже знаю в стрельбе, а оказывается – профан. Видел, как он двигается со стволом?

– Еще бы. Ты слышал, что Ефрем про него рассказал? Разведчик-диверсант, куча загран выездов, горячие точки. Там опыта – вагон и маленькая тележка.

– Надо теперь снарягу по его советам собрать. Давай завтра Колю зацепим и рванем в Новорос. Знаю там одно место, как раз с Кольком до всего туда по работе мотались, он тоже знает.

– Хорошо, я тоже с вами, не забудьте.

Продолжая разговор, мужчины скрылись за зданием. Сахаров снова оперся на дерево. Что-то в услышанном разговоре его зацепило, только еще не понимал, что.

– Эй!

Марк шел и разглядывал окна штабного здания, и не заметил, как с ним поравнялся один из приближенных Пимона, запомнил его по характерной зубочистке в зубах.

– Сахаров?

– Я.

– Ты что тут один бродишь? – Ефрем чуть обогнал и заглянул в лицо, жестом показав остановиться.

– Гуляю. В комнате скучно.

– Ясно. Я тебе полезное дело подыскал. Слышал, ты парень хладнокровный, с оружием обращаться умеешь?

– Курок нажимать умею, на этом все.

– Пойдешь к стрельбищу, там сейчас Воеводов и наш инструктор по стрельбе, они тебя немного поднатаскают.

– Для чего?

– Посовещались, решили тебя на внешний периметр в «секрет» ставить ночью.

– Это типа караула?

– Да именно. По поселку есть дома, в которых скрытые точки наблюдения организовали, чтобы заранее выявлять нападение. Находишься на посту всю ночь, с рацией, оружием, и провиантом. В случае чего – группа быстрого реагирования прилетит за пару минут. Самому в бой вступать не надо, только наблюдать. Как раз тебе подходит: лежишь один, никого нет, а днем спишь. Что скажешь?

Марк задумался.

– Это освобождает тебя от любой другой работы, днем можешь отдыхать и заниматься чем хочешь. Идеальное место, не многих на него берут.

– Хорошо, согласен.

– Отлично. Я тебя часов в восемь найду, выдам оружие и экипировку, далеко не пропадай.

Марк молча кивнул и проводил взглядом удаляющего мужчину.

* * *

– Здесь сервер и все сетевое оборудование, вот система видеонаблюдения и сигнализация. – Крепкий мужчина, лет сорока, никак не похожий на привычного айтишника, указал Стиву расположение главных цифровых узлов базы. – Три человека за этим следит, я, Виталий и Семен, они сейчас отдыхают, моя смена.

– Понятно. Хорошая аппаратура, новая.

– Вроде прямо перед эпидемией успели установить, тоже удивился, в своей части отродясь такого не видел.

– Вы тоже военный?

– Да, связист, тоже постоянно сервера, сети.

– Понятно, с этим уже разобрались?

– Почти, настроили безопасные каналы, притащили вышку, сегодня еще ребят дадут, установим и запустим Wi-Fi на всей территории. Для связи и работы некоторых камер, все на сеть завязано.

– Прикольно. Можно будет медиа-сервер сделать, с коллекцией фильмов и музыки, онлайн конференции сделать.

– Тоже об этом думал. Есть правда некоторые неполадки, здесь программное обеспечение все на английском, новое, еще не до конца разобрался, помочь сможешь? Иногда обрубает некоторые базы данных, конфликты какие-то есть.

– Хорошо, давайте посмотрю.

Стив придвинул стул и положил пальцы на клавиатуру, с легкой ностальгией запустив операционную систему. Окружающий мир отступил на задний план, разум полностью погрузился в цифровые дебри – родное и любимое пространство. Первая ошибка настройки – исправил, конфликты адресов в сети – исправил, наладил маршрутизацию. Мозг вцепился в знакомый процесс, как голодный пес в сочный шмат мяса. Думать почти не приходилось, на рефлексах лавировал в системе, выискивая изъяны. Глаз зацепился за несколько скрытых портов, через которое шел обмен данными. Что удивило, соединение происходило с внешней сетью. Проверил пакеты информации – зашифрованные, но канал поддерживался регулярно. На всякий случай открыл пару портов для доступа к серверу, и скрыл их, чтобы иметь возможность подключится удаленно, тайно от всех. С кем была связь у общины, оставалось только догадываться, или еще какой-то лагерь выживших, или внешние посты, но наличие развернутой сети удивило.

– Ну что тут? – Раздался за спиной голос местного айтишника.

– Вроде все поправил. Может остались какие неполадки, сходу не проверишь. Надо будет еще покопаться. – Стив с невозмутимым видом откатился от рабочего стола, хотя внутри все дрожало – чуть не поймали с поличным.

– Хорошо, я не против. На сегодня, думаю, хватит. Пойдем, еще с видеонаблюдением поможешь.

– Без вопросов. – Прайс закинул на плечо сумку с ноутбуком, и еще раз окинул взглядом серверную.

19.17 по московскому времени

Люди, приехавшие с рабочих мест, вереницей стягивались в столовую. Марк наблюдал за ними, сидя в беседке и потягивая сок через трубочку. Сам того не замечая, искал взглядом знакомое смуглое лицо среди проходящих. Увидел Князева, идущего во главе группы из шести человек, рядом с ним торопливо шагала Женя, сжимая в руках сумку.

– Привет! – Донеслось от входа в беседку. Опершись рукой на столб, внутрь заглядывал Тимур. – Ты Леру не видел? Девочка, с которой я вчера сидел.

– Нет, не видел. Почти весь день в комнате был.

– Ясно, жалко. А тебя что, никуда не распределили?

– Распределили.

Юлаев подождал объяснения, куда распределили, не дождавшись, пожал плечами и удалился.

Ни Джавида ни Стива не видно. Просидел еще десять минут, пока поток людей почти не иссяк, решил вернуться в комнату. Не смотря на вечер, еще довольно душно, тянуло окунутся в прохладу.

– Опа, а ты что тут сидишь, как неприкаянный? – Раздался знакомый голос из-за спины.

Джавид широко улыбался, сложив руки на перила беседки, за ним стояли Стив и Юля.

– Вы откуда? – Марк непроизвольно улыбнулся, увидев друга.

– Я на складе весь день погрузчиком палеты тягал, Юля там на компьютере учет вела. Наш американский друг «Большого Брата» на складах настраивал. Закончили и потопали ужинать. А ты что весь день делал?

– Да ничего, гулял.

– Как себя чувствуешь? Дышишь нормально?

– Не жалуюсь.

– Тебя никуда не назначили?

– Да вроде, ночью в секрете на внешнем периметре буду.

– Офигеть, а они не побоялись тебе ствол доверять?

– Ну, как видишь.

– Ладно, потом подробнее расскажешь, жрать хочу – умираю.

Зашли в столовую. Пустых столиков мало, только ряд возле раздачи пустует. Набрав еды: рис с тушенной говядиной и овощное рагу, заняли самый дальний, у окна. Джавид накинулся на ужин, словно не ел месяц. Разговор никто не начинал, усердно работая ложками.

– Привет рабочему классу. – Молчание нарушил Князев, подошедший с подносом, девочка, как хвостик, стояла рядом с ним и смотрела. – Присоединюсь, не против?

– Падай, – сказал Джавид с набитым ртом. – А что от своих ушел?

– Своих? Я их первый день знаю. Рабочий из ближнего зарубежья, автомойщик, водитель мусоровоза, посудомойка и официантка. О чем с ними говорить? И так весь день говно в коровнике месили.

– Какой же ты все-таки мудак. – Произнес Джавид с улыбкой, и это не прозвучало оскорблением. – Судишь о людях по профессии? Вон Марк вообще студент, не работал, я большую часть грузчиком, и что? Мы дебилы по-твоему?

– Да это я так, просто возмущаюсь, надо же негатив выплескивать. – Саша на удивление не отреагировал на оскорбление агрессией, наоборот, сменил тон на более спокойный. – Ребята они не плохие, но больно туго соображающие. И это не оскорбление, а факт. Хотел сегодня повысить коэффициент полезного действия работы, обязанности там распределить, как-то механизировать труд, так нет, они не понимают, и делают, как сами хотят.

– Ну а с чего они тебя слушать должны то? Привык, что положение и деньги дают статус, а теперь всё! Надо самому положения и авторитета добиватся. Ты примером покажи, а не словами. – Джавид покончил с рагу и мерно потягивал чай.

– Тут ты прав, даже не возразишь. – Князев выдохнул и принялся есть. Увидев кого-то в зале, помахал рукой. – Давай-давай, топай сюда, не меньжуйся.

К столику подошел Тимур, помахав приветственно рукой.

– Ребят, сейчас вернусь, на кухню зайду.

Князев удивленно вскинул брови и проводил Юлаева взглядом. Тимур улыбнулся кому-то на кухне. К нему подошла женщина в поварской форме, и они о чем-то заговорили. Вернулся Юлаев через три минуты.

– Угощайтесь. – Тимур протянул поднос с чизкейками, украшенными свежей малиной.

– Нифига себе. У тебя подвязки на кухне? – Джавид взял десерт и принялся уплетать.

– Это Лариса, фактически, из-за нее сюда попали. Встретил их троих, когда в город ехал. Потом она заболела, почки, лекарства не помогали. Думали – умрет. Но Вера услышала по радио сигнал из общины. Тут её и вылечили.

– Повезло. – Юля опустила взгляд в тарелку, ковыряя еду вилкой.

– Блюдешь главную армейское правило: «держись подальше от начальства, и поближе к кухне». Как нос кстати, не сильно болит? – Голос Саши на последних словах прозвучал виновато.

– Уже лучше, вправили, хорошо, что без смещения, красивый только. – Тимур потер опухшую переносицу пальцами.

– Ты извиняй. Я не со зла. Сам понимаешь, ситуация такая была.

– Честно – сначала завалить тебя хотел. – Спокойным голосом ответил Юлаев. – Но потом, когда узнал, за кем ты так рвался, и что с другом твоим случилось – остыл. Забыли. Тебе тоже не сладко пришлось.

Князев поник, сглотнул и посмотрел на Женю, уплетающую чизкейк. Марк готов был поклясться, что заметил слезы в его глазах.

– А где ты Джульетту свою потерял? – Нарушил неловкую паузу Джавид.

– Может с детьми задержалась, не знаю. Она же педагогом теперь.

– Так у вас все серьезно? – Кочарян покончил с десертом высматривал на столе, что еще можно съесть.

– Вроде да, а тебе какая разница? Подкатить хотел?

– Не, ты что? Просто интересуюсь. Совет вам, да любовь. Она у тебя та еще бой-баба.

– Ребят, – перебил разговор Стив. – Я сегодня их сеть лечил, странность одну увидел.

Сидящие за столом одновременно повернулись к американцу.

– Что за странность? Сервер с порнухой? – Съязвил Джавид.

– Община с кем-то извне поддерживает связь, скорее всего по проводному каналу, зашифрованному. Он тщательно скрыт, но я все равно оставил лазейку. Вечером покопаюсь, может пойму с кем.

– Обалдеть? Есть еще общины? Они так быстро наладили связь? – Юля забыла о еде и привстала на стуле.

– Я пока ничего не знаю. Постараюсь раскопать, но не обещаю.

– Мы в тебя верим, Митник[48]48
  Отсылка к Кевину Митнику, оному из первых и самых известных хакеров.


[Закрыть], давай, не поведи. Потом расскажешь.

20.14 по московскому времени.

– Ну что, готов? – Спросил Ефрем, покусывая изрядно пожеванную зубочистку.

– А что, надо как-то специально готовиться? – Ответил Марк, застегивая серый китель.

– Здоровье позволит? Слышал, у тебя перелом ребра.

– Там же сидеть надо, а не бегать.

– Ясно. В рюкзаке рация, пользоваться умеешь? – Сахаров кивнул. – Хорошо. Там же прибор ночного видения, одна кнопка, нажал – смотришь, ничего сложного. Тепловизор, почти тоже самое. Если что, на месте Дмитрий расскажет. Паек на ночь, термос с кофе. Оружие в оружейке получишь. Знаешь где?

– Это где тир? Там, где днем стреляли?

– Ага. Придешь – выдадут. Если что, можешь пострелять там, для уверенности. Хотя, стрелять тебе вряд ли придется. Тепло оделся?

– Как видишь.

– Отлично. Ночью хоть и тепло, но от долгой неподвижности, может быть прохладно. В туалет сходил?

– А это важно?

– Поссать можно и на месте, ребята для этого бутылку берут и никаких проблем. Если приспичит по большому, это будет сложнее: точку покидать нельзя, придется рядом и потом нюхать всю ночь.

– Понял.

– Хорошо. Топай в оружейку, потом в гараж, Дима уже ждет.

Ефрем вытащил зубочистку, сплюнул отгрызенный кусочек и ушел в сторону штаба, общаясь с кем-то по рации.

В оружейной встретил худой, похожий на грифа, мужчина, в кителе, перепачканном маслом.

– Что стоишь? Подходи, я не кусаюсь.

– Меня Ефрем прислал. За оружием.

– Да знаю я. Сейчас. – Мужчина повернулся взял стоящий рядом Калашников с коллиматором и тактическим фонарем. – На держи, вот еще три рожка. Это на разгрузку повесишь, гранаты ф1, или фенюшки, смотри перед собой не кидай, только из-за укрытия, осколками на фарш порубит. Вот пара мин, ребята покажут, как подход к точке заминировать.

– Прямо, как на войну.

– А у нас тут и есть война. Вонь сколько народу положили. Стрелял с автомата?

– Не приходилось.

– Ептеть, вот это они исполняют, зелень, не обстрелянную, по секретам сжать. Ладно, топай в тир, там бойцы стреляют, подскажут.

Марк взял в руки увесистый АК, покрутил и повесил на плечо. За стальной дверью справа глухо трещали выстрелы. Толкнул дверь и на секунду оглох от грохота. В стрелковой галерее тренировались пять человек, отделенные друг от друга щитами.

– Наушники одень!

– Что? – Марк с трудом расслышал обращенный к нему крик из-за спины.

– Я говорю наушники одень, оглохнешь! – Подошел Воеводов и протянул защитные наушники. – Стрелять умеешь?

– Не приходилось, но справлюсь. – Прокричал в ответ Марк.

– Пойдем. – Вадим махнул рукой, приглашая идти за ним.

Зашли в помещение за стальной дверью. Судя по маркерной доске, стульям – учебный класс.

– Реально никогда не стрелял? – Спросил Воеводов.

– Нет. – Марк снял наушники и помассировал уши.

– Дебилы, они бы еще детей в секреты отправили. Не сказали, почему именно ты?

– Сказали, мол, чтобы меньше с другими контактировал и днем был свободен. Учли особенности моего психического состояния.

– Ясно. Дай сюда. – Вадим забрал автомат, осмотрел, отстегнул магазин и убрал. – Это предохранитель и селектор режима стрельбы одновременно, как будешь на месте – переведёшь вот сюда, по одному выстрелу, очереди тебе не нужны, сильная отдача и магазин в небо выпалишь. Палец на спусковой крючок, только тогда, когда собираешься стрелять. Остальное время здесь, на защитной скобе. Считаешь выстрелы, магазин на тридцать патронов. Ствол направляешь только на того, кого собираешься убить. Прицел хороший – коллиматорный, второй глаз не закрываешь, там точка, ее на цель наводишь, на стенде покажу. Сейчас еще ремень тебе поменяем, такой не очень удобный, лучше петля, автомат всегда на боку под рукой. Пойдем, постреляем.

Вернулись в стрелковую галерею. Воеводов объяснил, как правильно ставить ноги, наклонять корпус, держать автомат. Отстреляли два магазина из специальных для обучения. Каждый выстрел отдавал болью в сломанном ребре, но Марк не подавал вида. Вадим остался доволен, сказал: «в человека с пятидесяти метров попадешь, это главное». Сахаров поблагодарил и вышел на улицу.