Текст книги "Ветер с Востока. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Руслан Бирюшев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Глава 4.
Переполох вышел знатный. Отосланный к воротам Дронов не видел, как Настя в три часа ночи прорывалась домой к любящему поспать военному коменданту, и не знал, какой разговор у них с сыщицей состоялся, однако девушка, видимо, была очень убедительна. Спустя всего четверть часа горнисты дежурного взвода заиграли тревогу, а из цитадели высыпала группка офицеров во главе с самим генералом-комендантом и Анастасией Егоровной. Выглядели эти двое достойно друг друга – на полноватом генерале криво застёгнутый мундир и гражданская шляпа, явно схваченная с полки впопыхах, на Насте лёгкая рубашка на голое тело, Николаевы тапочки и штаны от больничной пижамы, подпоясанные солдатским ремнём. Тем не менее, за дело они взялись споро, раздавая команды прямо на ходу. Порученцы коменданта бросились врассыпную, неся приказы постам и подразделениям. На смену замолкшим горнам пришли паровые сирены, заунывно взрёвывающие через равные промежутки. Пишпек проснулся.
Четыре мощных прожектора на угловых башнях и ещё два на стенах цитадели до самого утра обшаривали лучами закоулки крепости. Солдаты гарнизона, разбитые на команды сыскным агентом, вели поиск более чем решительно – вскрывали лавки, осматривали собственные казармы, проверяли склады, конюшни, вспомогательные помещения, обыскивали подвалы, ворошили стога с сеном, выставляя на каждом объекте охрану. По мере их продвижения пространство внутри крепостных стен словно бы накрывала густая паутина из караулов – Настя объяснила, что это должно не позволить злоумышленникам перепрятать пленника в уже проверенное место. Один за другим поступали доклады – пусто, чисто, ничего не найдено… Когда на востоке заалел рассвет, сомнений почти не осталось – в крепости похищенного чужака нет.
– Пятый отряд проверяет голубятню при старой почте, они последние. – Сказал Николай, подходя к длинному столу перед домом коменданта. Господин генерал любил в хорошую погоду пить за ним чай, а сейчас на грубых досках столешницы были расстелены инженерные схемы Пишпека и списки гарнизонных рот.
– Понятно…, – Буркнула Настя – она склонилась над схемами вместе с двумя молодыми поручиками из сапёрно-инженерной службы. – А вот тут на старой карте показаны зинданы – ямы для заключённых? Верно?
– Верно. – Кивнул один из поручиков.
– Над ними сейчас какой-то сарай стоит… Их точно засыпали?, – Сыщица постучала ногтем по кружку, обозначающему зиндан.
– Разумеется! Их ведь даже под хранение использовать было нельзя – хокандцы там специально клопов и прочую нечисть разводили!
– И всё же пусть прозондируют почву на том месте – поищут каверны, только прикрытые землёй. Инструменты же у нас есть?
– Найдутся. Я сам займусь. – Молодой инженер отдал честь и бегом бросился к сапёрным арсеналам. Настя со вздохом опустилась на скамью, упёрлась лбом в сложенные ладони. Дронов, доселе молча наблюдавший, обошёл стол и встал рядом с сыщицей, положив руку ей на плечо. Внезапно сквозь тонкую ткань рубашки он ощутил, как девушка легонько, почти незаметно дрожит. От холода или от азарта – капитан не стал гадать, просто снял китель и набросил ей на плечи.
– Спасибо, Коля. Мне, пожалуй, пора переодеться. – Дронов мог видеть лишь затылок агента, но побился бы об заклад, что она улыбнулась. – Я соскучилась по своей курточке.
– Для этого придётся выйти за ворота.
– Да. Здесь нам делать больше нечего. Пленника вывезли. Ворота можно открывать. – Настя подняла голову, и офицер увидел, что она действительно улыбается – самыми уголками губ. – Проводишь меня ещё раз?
* * *
– Ты уверена, что всё в порядке?, – Громко спросил Николай. Капитан стоял на пороге Настиного домика и внимательно наблюдал за узкой улочкой перед ним.
– Да, не волнуйся. – Донёсся у него из-за спины голос сыщицы. – Если не считать выбитой двери и дыры в потолке над стеллажом, но её я сама проковыряла, когда убегала.
– А вдруг они тебе паука в ботинок сунули?, – Полушутливо предостерёг офицер.
– Обувь я всегда проверяю, разные гады туда и без вражьих происков заползать любят. – Успокоила его Анастасия. – Однако еду с кухни придётся выкинуть, пожалуй, да и посуду лучше поменять…
Она вдруг закряхтела, и Дронов рывком обернулся – к счастью, девушка просто натягивала высокий сапог. В остальном сыщица уже полностью экипировалась в знакомый Николаю костюм и приобрела привычно аккуратный, подтянутый вид. Разве что возиться с перетягиванием волос в два хвостика она не стала, так и оставшись с одним, пышным – лишь заменила канцелярскую резинку на нормальную, одолженную у Саши. Полюбовавшись секунду, капитан спросил:
– Какие планы, если не секрет? Я так понимаю, спать ты меня не отпустишь?
– Конечно!, – Настя фыркнула, поднимаясь из кресла. – Нужно планировать поиск, и у меня уже есть идеи… Однако перекусить можно, по времени как раз завтрак. За едой обсудим.
– Пойдём в крепостную столовую?, – Предложил офицер.
– А поближе ничего нет?
– Почему же. Если тебя не смущает местная кухня…
Кухня Анастасию Егоровну не смущала, и они отправились завтракать, оставив дом незапертым – оружие, кошелёк и какие-то мелочи сыщица взяла с собой, а прочие ценности хранились в канцелярии. Путь их лежал по пыльным кривым улочкам, меж глинобитных домов и заборов. Ночной переполох в гарнизоне едва ли мог перебудить всё местное население, однако приближалась летняя пора, и прохладные утренние часы особенно ценились. Городок под стенами Пишпека уже не спал – одни его жители куда-то спешили, другие неспешно шествовали, стучали конские копыта, скрипели тележные оси и петли калиток, тянуло вкусным дымком от готовящейся еды. И всюду цвели фруктовые деревья – такие же, как у пруда в крепости. Усыпанные белыми и розовыми цветами, они росли в тесных двориках, высились на перекрёстках или просто у обочин, служа доказательством того, что мир состоит не только из пыли и глины.
– Ты не знаешь, как велико это поселение?, – Спросила Настя, шагая рядом с капитаном. – У меня не было времени как следует осмотреться. Только дорогу до рынка и разведала.
– Когда мы заняли Пишпек, оно занимало лишь абрикосовый сад вдоль западной стены. – Ответил Дронов. – Около сотни глиняных мазанок, не больше. Жили тут оседлые сарты – ремесленники и земледельцы, приглядывающие за огородами. Они снабжали хокандский гарнизон свежими овощами, посудой из глины и тому подобным. Сейчас городок окружает крепость почти полностью. Население никто не считал, можно только сказать, что живёт тут уйма народу со всех краёв Азии…
– Да, я заметила. – Девушка сунула руки в карманы. – И это не создаёт проблем?
– Для нас – нет. Те, кто не ушёл с хокандцами, к русским настроены хорошо. Как и те, кто переселился сюда позже по своей воле. Между собой иногда вздорят, однако ничего серьёзного. Кстати, мы пришли.
Николай указал на приземистое строение, перед которым в тени дерева стояли два грубо сколоченных стола и полдюжины самодельных стульев:
– Это заведение Юсуфа. Он то ли узбек, то ли таджик, не знаю. Но плов готовит отменно. У него иногда обедают русские, задержавшиеся по делам в городке. Видишь столы? Они для нас, местных кормят внутри, за дастарханами. Садись, я закажу еду…
Вскоре они устроились за одним из столов с чаем и горячими лепёшками – плов ещё не был готов, однако хозяин не собирался отпускать клиентов так легко.
– Итак, ты больше не спешишь, как я погляжу. – Заметил Дронов, потягивая чай из желтоватой фарфоровой пиалы. – Какие же у нас, всё-таки, планы?
– Есть шанс, что похищенный ещё здесь, в посёлке. – Настя задумчиво поиграла пиалой, держа её под донышко. – А даже если нет – могут найтись следы, указывающие на то, кто его умыкнул и куда. Однако устроить тотальный обыск, как в крепости, не выйдет, конечно.
– Ох… Да, воображаю вполне, какой бы тут крик поднялся. – Мрачно согласился Николай, представляя себе последствия такого шага. Русские солдаты обыскивают лавки, входят в дома…, – Так и до бунта недалеко.
– Посему нужно бить прицельно. – Девушка сделала глоток и поставила пиалу на место. – У меня нет ещё осведомителей среди горожан, но есть пара мыслей… Весьма неаппетитных, так что давай сперва поедим.
– Как скажешь. – Улыбнулся Николай. «Неаппетитные мысли» его весьма заинтриговали, однако он послушно дождался плова, прикончил миску, дал доесть Насте и лишь после этого напомнил ей о них.
– Всё просто. – Девушка с хитрой улыбкой потёрла шрамик под глазом. – Чтобы ночью вывезти из крепости человека, нужно сперва в крепость попасть. А потом оттуда выйти. Имея при себе что-то, в чём человека можно спрятать. Кто может сделать это, не вызывая подозрений? Кто регулярно и совершенно легально навещает крепость по ночам, имея при себе объёмную тару? А?, – Она приподняла брови.
Капитан крепко задумался. Поводил ногтем по краю пиалы, морща лоб, и, наконец, тоже усмехнулся:
– Золотарь. Тот, кто каждую ночью чистит выгребные ямы в крепости и вывозит их содержимое в больших бочках.
– И никто не будет эти бочки проверять. – Кивнула Настя. – Молодец, Коля. Возьми кусочек.
Она разломила последний кусок лепёшки надвое и протянула половинку Дронову. Тот с усмешкой принял «награду». Поинтересовался:
– Хочешь наведаться к золотарю?
– А он у гарнизона один?
– Их трое, но это отец и сыновья, живущие вместе.
– Тогда пошли. – Сыщица встала и отряхнула крошки с брюк. Взяла со стола шляпу. – Проводишь?
– А мы пойдём вдвоём?, – Капитан тоже поднялся, доставая кошель. Хозяин заведения появился как из-под земли, принял монеты и тут же растаял без следа.
– А кто ещё нужен?, – Искренне удивилась Настя. – Сашу я не потащу, она сейчас в кабинете, на документах спит. Неприятностей, требующих роты эскорта, не предвидится, а из более мелких мы с тобой вполне выберемся и сами.
– Настя, а ты точно немка?, – Уточнил Дронов, вспоминая её признание двухлетней давности.
– Почти чистокровная, хоть и родилась в России. – Девушка прищурилась. – Я ещё и католичка, если тебе интересно.
– Ну, знал я и немцев-православных…
– А я, когда в Индии работала, видела корову с двумя головами, её крестьяне местные почему-то брамином называли, как жреца. И что?
– Авантюризму в тебе много для немки, вот что. – Вздохнул капитан. – Наверное, оттого, что предки фамилию русскую взяли, она и влияет… Ладно уж, пойдём.
* * *
Дронов знал, что золотарь с семьёй обитает где-то к востоку от пишпекских стен, на берегу речки Аламедин, питающей крепостной ров водой – в отдалении и от поселения, и от шумных стройплощадок с их пыхтящими парогенераторами. Однако выяснять точный адрес пришлось путём расспроса местных жителей. Усложнялось это тем, что имени золотаря капитан не знал. Впрочем, язык, как известно, способен довести до Царьграда, а хижина чистильщика выгребных ям оказалась много ближе. Она стояла у самой воды, несколько на отшибе – что не удивительно, учитывая профессию хозяина. Ближайшие дома располагались в полусотне метров, выше по берегу.
– Выглядит непрезентабельно даже на общем фоне. – Заметила Настя, уверенно спускаясь к реке по довольно крутому глинистому склону и глядя больше под ноги, чем на цель их поисков. Дронов держался рядом, готовый подхватить девушку, если та поскользнётся.
– Ну, так и заработок у владельца посредственный. – Хмыкнул капитан. – Мы платим ему лучше, чем хокандцы, однако переустраивать быт – дело небыстрое.
– Профессия золотаря – одна из самых недооценённых в нашем обществе. – Вздохнула сыщица с довольно-таки искренним сожалением. – Без них мы бы жили в страшном мире…
– Пожалуй. Нет на свете справедливости.
– Справедливость легко оспорить. – Настя усмехнулась своей фирменной улыбкой опереточного злодея. – Сила очевидна и неоспорима. Однако мы не смогли дать силу справедливости.
– Цитата?
– Угу.
Забора вокруг мазанки золотаря не было, так что Николай сразу прошёл к дверям и постучал кулаком в стену – дверной проём был занавешен тряпицей, на деревянную створку здесь мало у кого хватало денег.
– Хозяин! Выйдите, пожалуйста, к вам по делу из гарнизона!, – Крикнул капитан, но ответа не последовало. Тогда он повторил просьбу на двух киргизских диалектах и, собрав скудные познания, на узбекском.
– Даже если они не понимают языка, то уж на такой шум бы выглянули. Может, никого нет дома?, – Несмотря на спокойный тон, девушка откинула полу куртки и расстегнула кобуру.
– С такой «дверью» вряд ли они оставляют дом без присмотра. – Качнул головой Николай, тоже положив ладонь на рукоять револьвера. – Заглянем, пожалуй?
– Заглянем.
– На сей раз я первый.
Капитан откинул полог и вошёл. Окон у хижинки не было, скудное освещение давали только щели в потолке, потому Николай постоял немного на пороге, всматриваясь, и лишь затем тихо выругался. Вошедшая следом Настя ограничилась тяжким вздохом – кажется, увиденное не стало для неё сюрпризом.
Три мужских трупа были свалены друг на друга у дальней стены единственной комнаты. Двое молодых парней и взрослый мужчина. Предположить, кто это, было не сложно.
– Опять опоздали. – Прокомментировала Настя. – Ты не знаешь, жена у него была? Или у кого-то из его сыновей?
– Не знаю.
– Надо установить. Придётся допрашивать родственников и знакомых.
– Что сейчас делаем?
– Постой пока у входа, подержи занавесь, чтоб свет был. Я осмотрюсь. – Девушка средним пальцем сдвинула очки выше по переносице и прошла вперёд. Обошла комнату по кругу, внимательно глядя по сторонам и иногда останавливаясь, чтобы что-то рассмотреть. Присела возле мертвецов, повертела голову лежащего сверху главы семейства, изучая шею. Впрочем, капитан и сам видел, что горло несчастного перерезано – как и у часового в госпитале. Хотя способ убийства не самый редкий и экзотический, особенно на Востоке.
– Придётся вернуться и прислать людей из гарнизона. – Сказала, наконец, сыщица, вставая. – Возьмём дом под охрану, проведём обыск по всем правилам. Оставайся тут, я схожу за солдатами и Сашей. Отличная практика для неё будет.
– Хорошо, постерегу.
Пропустив Настю на улицу, Дронов шагнул было за ней… Когда услышал хлопок выстрела. Девушка сдавленно охнула и отпрянула назад, спиной втолкнув Николая обратно в дом. Капитан от неожиданности не устоял, и они оба повалились на грязный пол. Сыщица тут же откатилась к стене, уже с револьвером в руке. Дронов последовал её примеру, перекатившись в другую сторону и вытянув из кобуры оружие. Вовремя – ещё три пули пробили тряпицу, закрывающую дверной проём, глухо ударили в глину пола.
– Настя, ты в порядке?, – Спросил капитан, держа дверь на прицеле.
– Нет… Не в порядке. – Хрипло выдавила лежащая на спине девушка и с негромким стоном согнула правую ногу в колене. Пришёл черёд охнуть Николаю – он увидел как выше колена, с внутренней стороны бедра, по штанине её брюк расползается тёмное пятно.
– Чёрт!, – Офицер не сразу нашёлся, что сказать. – Серьёзно задело?
– Пуля… застряла в бедре. – Сыщица быстро совладала с голосом и даже смогла усмехнуться. – Стреляют из пистолета или револьвера, с большой дистанции. Метров с пятидесяти. Иначе пробило бы навылет… И попали бы не в ногу… Ничего страшного.
– Скажешь тоже! А если артерию задело?!
– Не задело. Возьми лучше мой револьвер, следи за дверью и крышей. – Настя положила оружие на пол и толкнула к нему. – Пока я кровь остановлю…
Тихонько шипя сквозь зубы, она села и зажала рану ладонью. Потянулась за какой-то тряпкой, смахивающей то ли на полотенце, то ли на размотанную чалму…
– Будем держаться?, – Офицер тоже взял себя в руки. Короткий приступ ярости и растерянности, накрывший его при виде раненой Насти, схлынул. – На стрельбу должны сбежаться солдаты.
– Ага. И не думаю, что нас станут штурмовать… Уй-ёй! Ох-х…
– Больно?, – Дронов опять чуть не потерял самообладание. Под его командованием солдаты не раз гибли и получали ранения, но одно дело солдаты, а другое – девушка, пусть и служащая в полиции!
– Конечно больно, что за вопрос дурацкий!, – Сыскной агент закончила перетягивать бедро и привалилась спиной к глиняной стенке. – Ох-х-хо… Верни револьвер.
Следующие минут десять они молча сидели, сжимая рукояти револьверов и ожидая нападения. Как и предсказывала Настя, его не последовало – вскоре снаружи послышались свистки и командные окрики.
– Ну вот. – Сглотнув, сыщица улыбнулась. Её лицо стало белым, как некрашеное полотно, на лбу выступили капли испарины, однако держалась она уверенно. – Теперь можешь выйти, позвать помощь. А я здесь… посижу.
* * *
Пока гарнизонный врач извлекал пулю из ноги Анастасии, капитан топтался у дверей хирургической палаты – то грызя ноготь, то таращась в окно. Он понимал, что жизни сыщицы, скорее всего, ничто не угрожает, однако всё равно не находил себе места. В конце концов, врач вышел к нему и сообщил, что операция завершилась успешно, а раненая уснула после наркоза, и беспокоить её до утра не стоит. Николай поблагодарил его и направился к выходу, однако в дверях госпиталя столкнулся с Сашей. Маленькая стажёрка мчалась кометой, и едва не опрокинула дюжего капитана – тот чудом успел её поймать, чем спас себя от удара лбом в живот.
– Что… с Анастасией… Егоровной?! Я только узнала!, – Выпалила она, задыхаясь после бега.
– Всё хорошо. – Дронов улыбнулся как можно более успокаивающе. Хотел было погладить стажёрку по голове, но решил, что это будет уже слишком. – Пулю вынули, заражения нет. Через пару-тройку месяцев всё заживёт.
– Я пойду к ней!, – Саша рванулась мимо капитана, однако тот снова её поймал.
– Не стоит. Она сейчас спит. Пусть отдохнёт. – Николай хмыкнул. – Мы с ней поменялись ролями, кто бы мог подумать… Пойдём лучше со мной.
– Куда?, – Будущая сыщица посмотрела на него снизу вверх. Выглядела она совершенно потерянной, однако страха в глазах у неё Дронов почти не заметил – лишь самую капельку. Да и боялась девушка, похоже, не за себя.
– В столовую. – Офицер взял Александру за плечи и развернул спиной к госпиталю. – Пообедаем.
Столовая крепости, тоже оставшаяся от хокандцев, вмещала в себя полторы роты, потому обедал гарнизон посменно. До начала первой смены оставалось больше часа, так что она была в полном распоряжении капитана и стажёрки. На кухне Николай применил коварный ход – показал повару худенькую Сашу. Повар едва не прослезился и устроил их за угловым столом, снабдив чаем и оставшимися с завтрака пирожками.
– Ну как, успокаиваешься потихоньку?, – Спросил Дронов, откусывая половину пирожка. На «ты» он перешёл машинально, ещё не переключившись после общения с Настей. Однако стажёрка восприняла это естественно.
– Да я и не…, – Она запнулась, глядя в бело-синюю фарфоровую чашку, которую повар достал специально для неё. Чашка была огромная, как бадья, а для крохотной Александры и вовсе смотрелась немецкой пивной кружкой. Из тех, которые достают на Октоберфест.
– Что?, – Приподнял брови Николай.
– Всё-таки, я испугалась. И за Анастасию Егоровну, и за себя…
– За себя?
– Да. Эгоистично, конечно, но… Ведь если с наставницей что-то случится, я приму её дела… А я не готова. – Девушка вскинула голову. – Наломаю дров и испорчу всё, что она успела сделать.
– Хм-м…, – Протянул Дронов, отпивая чая. – А скажи, чего ты испугалась больше – что Настя может умереть, или что тебе придётся заняться её работой? Только честно.
– Честно?, – Саша вздохнула. – Больше боялась за Анастасию Егоровну.
– Ну, значит, принять дела ты вполне готова, не так уж тебя это и пугает, как сама думаешь. – Заключил капитан. Вывод был, если уж начистоту, сомнительный, однако поддержать стажёрку казалось Дронову важнее, чем соблюсти логику.
– Пожалуй. – Впервые за день Саша улыбнулась. Сделала большой глоток из чашки. – А с ней точно всё будет хорошо?
– Конечно. При ранении в бедро всегда есть риск повреждения бедренной артерии и смерти от кровотечения, но Насте повезло, и теперь волноваться не о чем. Рана в мягкие ткани – пустяк. Я уже говорил – через несколько месяцев будет в порядке.
Допив чай, они разошлись. Саша отправилась заниматься какими-то бумажными делами в канцелярии, Дронов – навестить своих людей в казарме. Там его ждали – все подотчётные ему унтеры и поручики во главе с Горшковым. Капитана молча проводили за стол в комнатке отдыха и налили коньяку. Тут запоздало он вспомнил, что именно на этот день назначены неофициальные поминки по убитым в бою драгунам, однако первый тост Остап Кириллович предложил поднять за выздоровление сыскного агента. Хотя сотрудников Третьей канцелярии в военных кругах традиционно не любили, в роте Дронова многие знали Настю по её прошлому приезду. Тост был поддержан…
К стыду своему, Николай умудрился заснуть после третьей рюмки – сказались бессонная ночь, ушибленная голова и потрёпанные нервы. Последнее, что он помнил, отключаясь – гулкий голос поручика Горшкова: «Ничего, ничего, перед начальством мы прикроем…»
* * *
Проснулся Дронов в казарме, на чьей-то не застеленной койке. Голова, как ни странно, не болела, да и вообще наблюдалась приятная ясность сознания – сон, без сомнений, пошёл на пользу. Дежурный по казарме радостно проинформировал его, что господин капитан изволили спать полдня и всю ночь, так что на дворе уже утро, и рота завтракает. Николай поблагодарил солдата за заботу и, немного подумав, направился в госпиталь. Он собирался проведать Настю, но в палате её не оказалось. Пойманный капитаном врач прожёг офицера взглядом и сквозь зубы объяснил, где он видел пациентов вроде него и Агафьевой. Правильно поняв намёк, Николай почти бегом бросился в цивильную канцелярию, и действительно застал сыщицу в её кабинете, за столом, в окружении бумажных подшивок и открытых папок. Разумеется, привычно одетую и аккуратно причёсанную – будто ничего и не случилось. Разве что вместо жёсткого деревянного стула под ней теперь было удобное плетёное кресло, доставленное из дома. Ну и бледность ушла не до конца.
– Знаешь, я начинаю понимать нашего хирурга. – Признался Николай, останавливаясь в проёме. – Ты зачем из лазарета сбежала?
– Вместо того чтобы оправдываться, я тебе сейчас кое-что расскажу, и ты сам поймёшь. – Анастасия подняла взгляд, и Николай мысленно сказал: «Ага…». Кривая усмешка до ушей, зелёные глаза блестят азартом за тонкими линзами очков… Знакомо.
– Хорошо, но сначала…, – Дронов глубоко вдохнул, подошёл к столу и опустился на табурет. Выдохнув, взял ладони девушки в свои, и посмотрел ей прямо в лицо. – Имей совесть, а?
– Прости, не могу. – Улыбка сыщицы сделалась немного виноватой. – Мне по службе запрещено совесть иметь… Ты не переживай, бывало и хуже. Помню, лет пять назад мне из спины наконечник стрелы вырезали – посреди степи, без всякого наркоза. Флягу водки в меня влили, да держали покрепче… Мне тогда всего двадцать три было, и плакала я навзрыд. До сих пор стыдно. Зато уже на следующий день три часа в седле продержалась, прежде чем свалиться без сознания.
– Но сейчас-то тебе ни ходить, ни сидеть нельзя. – Капитан решил пока не выспрашивать у неё подробности той душераздирающей истории.
– Не держи меня за идиотку. – Девушка высвободила руки и взяла со стола карандаш. – Я потратила часть тех из пятисот казённых рублей, что мне выдали на устройство конторы, и заказала местному сарту-плотнику трость под мой рост. До завтра обещал управиться. А попозже добуду диванчик небольшой – куплю или тоже плотнику закажу. И стану работать лёжа.
– В кабинете?
– В кабинете. Пожалуй, спать тоже здесь буду. Чего-то мне не хочется в домике за стенами ночевать, когда к моей особе такое внимание, а я ходить не могу. А теперь к делу. – Она постучала карандашом по столешнице. – Готов слушать?
– Весь внимание.
– Я получила доклады о всех приметных событиях, случившихся вчера поблизости от Пишпека, в том числе в посёлке. – Сыщица придвинула ближе нужную стопку документов, однако заглядывать в них не стала. – Помимо семьи золотаря – ещё пять убийств. В один день. Двое застрелены, один убит ударом ножа в сердце, ещё двое задушены. Из убитых один узбек. Остальные четверо – уйгуры. Ты же знаешь, кто такие уйгуры?
– Да. – Кивнул Николай, задумчиво подкручивая ус. – Китайские мусульмане. Похожи на узбеков, но живут в Китае, в Синьцзяне, главным образом.
– Правильно. Но их можно встретить по всей Азии, до самого Халифата. – Настя наклонила голову и, глядя на него поверх линз, медленно произнесла: – Китайская Империя любит вербовать среди них агентов для работы в азиатских регионах.
– Ага. – Дронов сделал вид, будто понял, к чему она ведёт.
– И если в городе у границ Китая происходят странности, а потом кто-то почти одновременно и весьма профессионально убивает нескольких уйгуров…
– То это неспроста. – Вот теперь капитан действительно понял.
– Более того, я тебе прямо скажу – дело пахнет мандаринами…
– Мандарины – в смысле, китайцы?
– Да нет, это у меня в детстве присказка такая была. Сам посмотри – если золотарь и убитые уйгуры имели отношение к китайской разведке, то какое отношение Китай имеет к похищению? Зачем китайцам, изоляционистам и традиционалистам, пришелец из иного мира, да ещё с чужой территории? И ещё вопрос – кто так ловко их устранил? Ещё одна сторона?, – Девушка вздохнула и куснула карандаш. – То-то же. Чем дальше, тем больше я ощущаю, что мои плечи слишком узки для задач, которые я должна на себя взвалить…
– Запросишь помощь у столицы?, – Предположил Николай.
– Да, теперь для этого достаточно оснований. Но работать нужно сейчас, по горячим следам. Благо, мне сегодня подкинули след не просто горячий – пылающий. Смотри.
Настя вытащила одну из папок из-под общей груды, развязала и вынула из неё смятый бумажный листок. Протянула Дронову. Тот взял, разгладил, вчитался. Тщательно выведенные прописные буквы гласили: «То, что вы ищите, на пути в Ташкент».
– Эту штуку, – Настя указала пальцем на бумажку, – мне утром передал незнакомец. Ждал меня у выхода из госпиталя, будто знал, что с утра пораньше сбегу. Сунул, шепнул, чтобы прочла, и был таков. Догнать я его не могла – едва ковыляла, за стеночку держась. А говорил он по-русски, с интересным акцентом. Послушай.
Девушка набрала в грудь воздуха, прочистила горло, и быстро произнесла мужским голосом:
– Возьмите это, прочтёте позже.
Николай хмыкнул – впервые на его памяти «попугайский» талант Насти пригодился в практике.
– Что скажешь об акценте?, – Продолжила она уже нормальным тоном, хотя немного охрипнув.
– Я бы сказал – узбекский. Хотя я не великий специалист.
– Всё верно. А узбекский и уйгурский очень близки, и акценты от них схожие.
– И твои выводы?
Сыщица щёлкнула пальцами:
– Кто-то должен съездить в Ташкент и осмотреться. Даже если это попытка расколоть наши скромные силы – проверить всё равно надо.
– Ты не можешь ехать. – Сдвинул брови капитан.
– Увы. Я пробовала утром сесть на коня…
– Что ты сделала?!, – Дронов аж подался вперёд, подскочив с табурета.
– …Но не смогла. – Настя поморщилась, не дав себя перебить. – Слишком больно, и рана открывается. Так что я остаюсь здесь и веду расследование на месте. Чую, главный клубок завязан прямо у нас под носом…
– Поедет Саша?, – Мрачно спросил Николай. Идея ему категорически не нравилась.
– Нет. – Девушка сняла очки и посмотрела на него, подслеповато щурясь. – Поедешь ты и повезёшь Сашу. Согласен? Дела с командованием я улажу, тебя отпустят. Письмо хокандским властям, с требованием вас пропустить и содействовать, у коменданта выбью.
– А если я откажусь?, – На секунду ему стало страшно – вдруг сыскной агент скажет: «Пошлю её одну». Однако сыщица не разочаровала.
– Поеду сама, в телеге. – Она неожиданно весело усмехнулась. – А тебе будет стыдно, особенно когда меня там убьют.
– Шантажистка. – Николай произнёс это почти как похвалу.
– Только при нужде. – Сыщица надела очки и откинулась на спинку кресла. Овальные линзы в серебряной оправе зеркально блеснули. – Ну так что, устроишь Саше прогулку до места расследования?
– Угадаешь ответ?…
