Текст книги "Ветер с Востока. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Руслан Бирюшев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
Остановку сделали с первыми лучами солнца, у старинного каменного моста через реку. Мост знаменовал поворот к Ташкенту – до того дорога повторяла все изгибы русла, теперь же пересекала его и шла на юг, разминувшись с водным потоком. Мост был широк и сложен из огромных камней в незапамятные времена – нынешние владыки этих мест не осилили бы подобное строительство. Следили за сохранностью переправы жители прилегающей к ней деревеньки, от которой теперь остались лишь развалины глиняных домов и головешки. Судя по всему, сожгли посёлок не более чем неделю назад. В нём уже не пахло гарью, зато ощущался сладковатый запах разложения – и Алим проехал мимо пожарищ, остановив «Роллс-Ройс» дальше, у самой воды. Но так, чтобы мост оставался на виду.
– Подождём здесь несколько часов. – Сказал он, ставя броневик на ручной тормоз.
– Поесть, вздремнуть…– пробормотал Николай, садясь, – …и починить эту чёртову дверь! Он бросил злой взгляд на едва не угробившую его левую дверцу – чтобы она не отвалилась, казак в пассажирском кресле всю поездку придерживал створку руками. Теперь бедолага разминал затёкшие кисти, охая и бранясь под нос.
– Это тоже, безусловно. – Кивнул китаец. – Ещё зальём в двигатель воды и посмотрим, не следует ли кто за нами.
– При свете дня они могут осмелеть. – Согласился Дронов, потирая шею – после пары часов на трухлявом деревянном полу она ныла не хуже ушибленных рёбер. – Но если к гарнизону лагеря не подойдёт подкрепление – мы запросто удержим их на переправе даже без пулемётов, только ружейным огнём.
– Рассчитывайте на худшее. – Посоветовал сын Поднебесной, выбираясь из машины. – Так жизнь реже будет вас удивлять.
Капитан в ответ лишь хмыкнул и откупорил свою фляжку, долгим глотком допил чуть тёплую воду. Сидеть в кабине он тоже не собирался, хотя после недавних приключений и выгоревшего в крови адреналина его неудержимо клонило в сон. Пока Джантай и пара казаков бегали к реке с пустыми канистрами, а двое оставшихся осматривали сломанную дверь и измышляли, что с ней делать, офицер выбрался наружу. Отойдя на дюжину шагов, посмотрел на восток. Там, меж двух горных хребтов, над покинутым группой Куюк-Асу, вставало солнце – показался самый его краешек, ещё не слепящий глаза. У низких горок на севере оно лишь золотило макушки, крутые же хребты на юге были темны только у основания – выше их покрывали фиолетовые тени, бледнеющие всё больше и больше по пути к ослепительно-белым снеговым вершинам. В трещинах и ложбинах оброненными осколками зеркал сияли ледники…
– Я сам из горного края, и, честно сказать, не вижу здесь особой красоты. – Китаец подошёл к Дронову и остановился рядом, сложив руки на груди. Лицо его было привычно непроницаемым, но голос звучал несколько отвлечённо. В нём было меньше напряжения и профессиональной сухости, чем прежде. – Однако, должно быть, что-то в этом есть, раз привлекает людей, побуждает писать картины и сочинять стихи… Я не спрашивал, но вы откуда родом?
– Из России. – Хмыкнул Николай.
– Пространно. – Китаец и ухом не повёл. – Ваша родина большая, и становится больше день ото дня… Скоро мы оба соединимся с товарищами. – Неожиданно переменил он тему. – Если всё будет хорошо – то и расстанемся тоже скоро. Не хотите всё же рассказать, в чём цель вашего путешествия?
– Ну, разве что вы ответным жестом посветите меня во все детали своей миссии. – Теперь капитан позволил себе настоящую усмешку.
– Зачтём ничью. Оставлю вас с вашими догадками. А себя – со своими. Но мне действительно очень интересно – с вами путешествует юная девушка, совершенно непохожая на местную… Или на женщин того склада, которым нравятся путешествия и приключения. – Китаец приподнял брови. – Я общался с парой британских леди-путешественниц, было дело. По службе…
– Знаете, что Алим. – Дронов покосился на собеседника. – Догадки догадками, но в вашей основной профессии я теперь почти уверен. Слишком вы мне напоминаете одну мою давнюю знакомую… Долго не мог понять, чем. Теперь понял. Нет, правда. Чертовски напоминаете.
– Хм… В таком случае, надеюсь, ваша знакомая – хороший человек.– Алим качнул головой. – Всегда ведь приятнее походить на хорошего человека.
– Ну, мне, по крайней мере, кажется, что так. В смысле, что она хороший человек.
– О… Вам не кажется, вы в этом уверены. Сейчас, когда вы о ней рассуждаете, у вас такое выражение лица…
– Глупое?, – Николай снова искоса глянул на выходца из Поднебесной.
– Говорящее. – Тот чуть заметно улыбнулся, и сразу стал похож на лису. Девятихвостую лису-оборотня из китайских сказок. – Тогда примите от меня совет.
– Слушаю.
– Если ваша знакомая правда так похожа на меня…, – улыбка сделалась шире, в ней появилось что-то хитро-хищное, усиливая сходство – …будьте очень осторожны.
– Это вы так завуалировано угрожаете, намекая, что и сами не лыком шиты?, – Капитан почувствовал себя не в своей тарелке – развивать эту тему он вовсе не собирался, и поспешил увести беседу в сторону. Странно это – обсуждать свои привязанности с иностранным агентом, которого знаешь пару дней.
– Что вы. – Алим перестал улыбаться. – Просто мы с вами встретились и расстанемся. А человек… хм… похожий на меня… с которым вы будете ещё иметь дело… Особенно если это женщина, о которой вы говорите с таким выражением лица… Такой человек непременно вас использует настолько, насколько вы это допустите. Возможно, вам не во вред, но всё же… Мало приятного в том, что вами манипулируют.
– Кхех…, – Николай кашлянул в кулак, отворачиваясь. Сказанное неприятно кольнуло его в самое сердце, но офицер понимал, что резидент из Срединной империи прав. В общих чертах. – Знаете, не могу с вами спорить.
– И правильно. Лучше скажите, – китаец указал пальцем на перевал, – что это за пыль до небес, по-вашему?
– Чёрт!, – Расслабившийся капитан, увлечённый беседой и переживаниями, лишь после слов Алима обратил внимание на прозрачное облачко у горизонта. – Похоже на пыль из-под копыт конного отряда… Большого!
– Больше тех двух сотен, что стояли в лагере мятежников?, – Голос китайца опять сделался напряжённым, лицо закаменело.
– Значительно больше. Даже если забыть, сколько коней мы перебили при нападении – такое облако могут поднять разве что два-три кавалерийских полка, а в лагере стояло не больше батальона. – Обеспокоенный Дронов машинально пересчитал аморфные войска бунтарей в привычные военные единицы. – Возвращаемся к машине, поторопим бойцов. Нужно развести пары и приготовиться к движению.
* * *
Сломанная створка нещадно дребезжала – находчивые казаки заперли её и с помощью найденной в ящиках проволоки примотали за ручку и раму окна к бойнице, таким образом худо-бедно зафиксировав. Получилась замысловатая плетёная конструкция, мешающая сидеть в пассажирском кресле – однако всё лучше, чем отламывать многострадальную дверь окончательно. Двигатель, по счастью, работал исправно – броневик-ветеран, этой ночью, возможно, получивший больше попаданий и выпустивший больше пуль, чем за всю прошлую службу, держался бодро, грозя развалиться на детали от тряски, но не собираясь глохнуть. И Николай, сменивший китайца за рулём, гнал авто по тракту на предельной скорости, стремясь выиграть побольше форы – а Алим вручную регулировал котёл, добиваясь максимальной эффективности. Караван они увидели вскоре после полудня, когда солнце висело в самом зените.
Очевидно, обоз только что остановился, и ещё выстраивал вагенбург, однако дозорные уже работали – «Роллс-Ройс» заметили издалека. Ему навстречу двинулись всадники эскорта, и Дронов на всякий случай высунулся в окно, помахал фуражкой. Охранники в ответ отсалютовали ему ружьями, пристроились впереди на манер почётного эскорта…
– Николай Петрович!, – Как только Дронов вылез из кабины, к нему подбежала Саша, схватила за руку. Глаза маленькой девушки подозрительно блестели, к тому же она часто шмыгала носом.
– Можно без отчества?, – Смущённо проворчал капитан – такая бурная встреча отчего-то стала для него сюрпризом, хотя он мог бы догадаться… Что Александра – не Настя. – Мы же вроде уже решили, нет?
– К… конечно! Вы знаете, как мы… и я… все за вас переживали! За всех вас!, – Стажёрка глянула ему за спину – там из машины вылезали остальные пассажиры. Джантай, заметив девушку, улыбнулся ей и подмигнул. – Ведь все живы?
– Что-то мне сомнительно, что прям уж весь караван волновался…, – Протянул офицер, всё ещё малость сконфуженный. – Но живы все, как видишь. И даже здоровы, по большому счёту. – Он обернулся. – Алим! Вы сейчас к своим?
– Да, можете пока передохнуть. – Подтвердил китаец, покинувший броневик последним. – Вы заслужили. Будете нужны – пришлю кого-нибудь.
Не сказав больше ни слова, китайский «специалист» поспешил к ожидающим его охранникам обоза. А Дронов заметил, что маленькая Саша проводила его взглядом с очень серьёзным выражением лица.
– Что-то случилось?, – Поинтересовался мужчина.
– Да не то чтобы…, – Юная сыщица задумчиво куснул губу, посмотрела на капитана снизу вверх. – Давайте отойдём.
– Как скажешь. – Дронов обратился к станичникам и проводнику. – Ребята, пошли, трофей без нас обиходят.
Во «внутреннем лагере» русской экспедиции, который так и ютился у самой линии обороны, в тени телег, их ждал куда более тёплый и шумный приём. Казаки обнимались, хохотали, хлопали друг друга по плечам и спинам, заваливали друг друга вопросами. Капитану тоже перепала своя доля – но он быстро улизнул и смог, наконец, переговорить со стажёркой с глазу на глаз, всего лишь отведя её в сторонку.
– Ну вот, тут нас этим гамом никто не услышит. – Сказал капитан, убедившись, что стражи и обозников рядом нет. – О чём ты хотела поговорить?
– Я, правда, очень рада за всех, и за вас тоже. – Повторила Александра, теребя серебряную застёжку своего коротенького серого плаща. – Мы когда ночью ехали, слышали шум боя, страшно было… Кажется, даже пушки стреляли.
– Стреляли. – Согласился капитан. – Но не попали. Ничего особенного, на самом деле. Спасибо, что беспокоилась о нас. И больше не переживай. Мы уже здесь, так что нечего волноваться. Теперь если и попадём в беду – то только вместе. А уж вместе – выкрутимся.
Чувствуя, что слова нужно как-то подкрепить, он не придумал ничего умней, кроме как положить ладонь девушке на плечо, успокаивающе улыбнуться. Вопреки обыкновению, та не вздрогнула, и не попыталась сбросить ладонь. Лишь коротко кивнула:
– Да, конечно.
– Ну раз так – скажи, что тебя столь обеспокоило в нашем китайском друге… И не случилось ли чего в обозе, пока нас не было?, – Николай убрал руку и опёрся о край телеги. Присесть на него желания не было – оказалось, что жёсткое водительское кресло «Роллс-Ройса» натирает зад похлеще драгунского седла.
– Мы ведь говорили о том, что Алим почти наверняка – кадровый агент разведки Китая?, – Переход к деловом разговору помог стажёрке усмирить эмоции лучше чего бы то ни было. Она стала спокойной и собранной.
– Угу, говорили. Я в этом уже и не сомневаюсь.
– А вас не насторожило, что он так легко оставил конвой, даже не зная, вернётся ли?
– Может, он по натуре авантюрист…
– Или на самом деле не главный здесь. – Девушка прищёлкнула пальцами – жест, явно подцепленный у наставницы, Дронов помнил его ещё по первой встрече с Настей, полуторалетней давности.
– Не Алим… А кто тогда?, – Николай выгнул бровь.
– В ваше отсутствие хозяин каравана, Насреддин-ака…, – Саша запнулась, одёрнула плащ и украдкой огляделась, прежде чем продолжить. – В общем, он на себя не очень похож был. Уверенно распоряжался, и все его слушались беспрекословно. У него даже лицо изменилось – жёсткое стало, решительное.
– Ага. – Капитан потёр колючий подбородок. – А при Алиме каким рохлей казался, будто вообще тут для мебели… Думаешь, он только прикидывается хокандцем?
– Нет. – Стажёрка мотнула головой. – Уверена, он действительно узбек, и действительно хокандец.
– Тогда что…
– Но это вовсе не противоречит тому факту, что Алим – не единственный здесь кадровый, хорошо обученный и высокопоставленный китайский агент. – Девушка вновь щёлкнула пальцами. – Просто Алим – приезжий, только на одну миссию. Сопроводить груз. А вот…
– Понял, не продолжай. – Дронов поднял ладонь. – Если так, то открытие серьёзное. Надо будет учитывать.
– И узнать побольше о нём при случае. – Стажёрка ударила кулачком по ладони. – После операции я подам запросы в соседние отделы, связанные с регионом, и если ни у кого он под наблюдением не значится – попрошу организовать.
– Не переложишь на наставницу, а сама подашь и попросишь?, – Николаю показалось, что он сумел сдержать улыбку, однако тон его явно выдал.
– Постараюсь. – Саша принялась внимательно разглядывать носки своих сапожек, щёки её чуть покраснели. – Доступа стажёра, наверное, недостаточно, я как-то не подумала… Но у Анастасии Егоровны и без того дел невпроворот, более актуальных. И ей надо выздоравливать.
Капитан не стал вслух отмечать, что девушка вновь собирается опекать собственную наставницу. Вместо этого он сказал:
– Подумай лучше вот о чём – ты уже мыслишь категориями полноценного сыскного агента, не ученика-стажёра. И у тебя получается. Только каждый раз, когда ты это замечаешь – чуть ли не пугаешься. С чего вдруг? Это же здорово.
Будущая гроза иномировых пришельцев и заграничной агентуры неопределённо фыркнула, так и не подняв глаз, заправила за ухо выбившуюся светлую прядь. Ответа Николай так и не дождался – его окликнули, позвав в «штабную» палатку.
– Надеюсь, вы успели перевести дух и проведать своих спутников?, – Заходить в шатёр не потребовалось, с Алимом капитан столкнулся на пороге. Тот куда-то спешил, сопровождаемый парой сипаев, но на его фирменную вежливость спешка не повлияла.
– Да, с ними всё хорошо. – Алим прошёл мимо, и Дронов пристроился рядом, отметив, что на поясе у китайца висят плоская кобура и ножны с прямым мечом. А ведь он даже на вылазку не брал боевого оружия. – Хотелось бы, чтоб и дальше так было. Будущее меня в данный момент беспокоит больше всего, если начистоту.
– Я мог бы вам процитировать по этому поводу что-нибудь из китайской классической философии, но лень ворошить в памяти остатки образования. – В центре лагеря Алим остановился. Внезапно обнажив меч, воздел его и почти басом рявкнул что-то по-узбекски. Караванщики и солдаты вокруг на мгновенье обратили к нему взгляды, а потом засуетились с удвоенной прытью. Китаец же бросил клинок в ножны и на том же языке, уже негромко, обратился к сопровождающим его сипаям. В спокойном голосе сына Поднебесной временами лязгали стальные нотки, а переодетые ханские гвардейцы стояли перед чужеземцем навытяжку – не требовалось знать узбекскую речь, чтобы понять, что Алим отдаёт приказы. Выслушав до конца, кавалеристы по очереди кивнули и ринулись исполнять.
– Не похоже, чтобы мы готовились сниматься с места и бежать, сломя голову. – Заметил Николай, стоило солдатам удалиться.
– Тягловые животные устали после ночного прорыва. – Как ни старался посланец Срединной империи сохранять беспристрастный вид, губы он поджал весьма красноречиво. – Если погнать их сейчас – не смогут идти быстро, передохнут. Груз бросить нельзя. Но даже если спасать только людей – придётся брать двух на одно седло, а у преследователей, если там кочевые племена, может быть наоборот. По две лошади на одного человека. Не уйдём.
– Хотите принять бой в оборонной позиции?
– Всяко выгодней, чем на марше. – Угрюмо подтвердил Алим. – Мы не знаем, что за войска идут за нами, хотя очевидно, что это подкрепление мятежников. И разведать численность не успеваем. Если их не слишком много – мы отобьём атаку, отгоним противника, рассеем и продолжим движение. До Чимкента рукой подать, там стены и сильный гарнизон с лояльным хану руководством.
– А если их окажется… слишком много?
– Ну-у…, – Китаец приподнял брови, сложил губы трубочкой. – При удаче, наши имена лет через сто, когда спадёт печать тайны с документов, навечно войдут в имперские летописи Пекина и сохранятся на сотни веков для жаждущих знаний потомков. Да-да, ваше тоже, если кто-нибудь из выживших его правильно запомнит.
– Считаете, всё настолько плохо?, – Дронов так и не понял, шутит ли его низкорослый собеседник.
– В худшем случае постараемся отразить только первую волну. – Алим повёл плечами, окидывая оценивающим взором вагенбург. – Должны справиться. Потом уничтожим груз, посадим на коней всех, кто сможет сидеть, и пойдём на прорыв. Его… будет, чем прикрыть, если уж речь пойдёт об уничтожении груза. И к слову, тут я попрошу вас, Николай…
– Да?, – Кажется, китаец впервые назвал русского офицера по имени, и тот насторожился.
– Бронеавтомобиль сейчас приводят в порядок – на скорую руку. Заливают воду, заправляют мальварином из наших запасов, меняют изношенные трубки в паровой системе и так далее. Вы ведь понимаете, что при наихудшем развитии событий у машины больше шансов пробиться?
– Угу. – Дронов мысленно прикинул расстояние – к Чимкенту ехать километров сорок, полного бака воды и одной заправки топлива «Роллс-Ройсу» хватает на сотню с копейками. Лёгкая конница мало что может ему сделать, особенно если не забывать про пулемёты в башенке.
– Перед боем я думаю посадить внутрь ценных, но бесполезных в драке людей. В первую очередь, это Насреддин-ака и пара его приближённых. А вас прошу доставить туда вашу юную спутницу, госпожу Ларину. Если хотите – сами будьте с ней или приставьте охрану. В любом случае, кто-то должен будет управлять авто и отстреливаться, ваши люди подойдут как никто другой. Если оборона не выстоит – машина прорывается, ваши солдаты прикрывают её, мои солдаты – ваших. А я с оставшимися обеспечиваю отвлекающий маневр. – Алим кивком указал на ближайшую цистерну высокого давления, полную огнеопасного мальварина. Дронву сразу стало ясно, что за это за маневр, да ещё сопряженный с уничтожением груза.
– Что ж…, – Капитан помолчал, наблюдая, как трое сипаев скатывают по деревянному пандусу с повозки громоздкую «кытайчи», предварительно её расчехлив. Пушка была в точности как та, что ночью погибла под колёсами «Роллс-Ройса», только новенькая, блестящая медными боками.
– Ищете подвох?, – Алим понимающе прищурился.
– Не без этого. – Протянул Николай, решаясь. – Ладно, пусть будет по-вашему. Но я лично намерен постараться, чтобы до резервного плана не дошло.
– Вы думаете, я не намерен?, – Вздохнул китаец. – Для меня доставить груз в целости – вопрос не карьеры, и даже не чести. Жизни. Поэтому-то я не планирую спастись отдельно от него. У нас, знаете, очень простые порядки в некоторых вопросах…
* * *
– Извини Саша, но спорить тут не о чем. Ты будешь в авто, я – верхом. – Устало сказал Дронов, следя за маленьким манометром в рукояти револьвера. Тонкий шланг тянулся от оружия к баллону со сжатым газом – шла заправка встроенной ёмкости. Капитан хотел быть уверен, что газ не кончится в разгар боя. Это у новомодных пистолетов баллончики сменяются влёт, как магазины с пулями, резервуары револьверов неотъёмные. Зато и отвалиться сами по себе они не могут, а то видывал Николай конфузы у любителей оружейных новинок…
– Прекратите выглядеть так флегматично!, – Александра говорила всё более взволнованно, сжимая кулачки. Уже минут десять она пыталась доказать, что им нельзя разделяться. – Вы мне сами сказали, что если вернётесь в Пишпек без меня – Анастасия Егоровна вас съест с сапогами и саблей! А думаете, если я вернусь без вас – иначе будет? Думаете, она обо мне беспокоится, а о вас нет?! Думаете, я о вас не беспокоюсь?!
– Саша, ну хватит уже!, – Убедившись, что стрелка манометра в зелёной зоне, Дронов закрутил вентиль баллона и отсоединил шланг. Сунув оружие в кобуру, выпрямился. Продолжил, надеясь, что говорит не слишком резко. – В отличие от нашего желтокожего друга, я не собираюсь героически жертвовать жизнью в обороне чужого добра. Запахнет жареным – организованно отступим все вместе. Но руководить отрядом из броневика я не смогу, а вести «Роллс-Ройс» кроме меня и Алима сумеешь только ты. Сама ведь обмолвилась, что вас в Третьем отделении учили управляться с машинами. Я надеюсь, под «машинами» имелись в виду не заводские точильные станки?
– Н-нет…, – Стажёрка отвела взгляд, её плечи поникли. – Автомобилем я могу… Даже бронированным… У нас был учебный «Путиловец»… Только… Тогда мне придётся самой…
Измотанного Дронова вдруг будто озарило. Он сразу обратил внимание на то, что девушка испугалась, услышав именно этот пункт плана, о её возможном бегстве на машине – да вот только причины испуга понял неверно. Ну конечно же она боялась не ран, смерти или плена – по крайней мере, не в первую очередь. Характер не тот. Конечно, она переживала за товарищей – но дело и не в этом. Не только в этом. Ведь есть ещё кое-что, попавшее сейчас под угрозу.
– Саша. – Как можно твёрже и уверенней проговорил офицер. – Я сказал, что одна ты не останешься, даже если к Чимкенту вырвется лишь броневик. С тобой поедет унтер Черневой. И он сделает всё, чтобы потом вернуть тебя домой невредимой.
– Вы уже говорили. Но я не об этом…
– Понял. А теперь я хочу взять с тебя обещание. Если так и выйдет – ты не станешь пытаться добраться до Ташкента самостоятельно. И не будешь уговаривать Черневого тебе в этом помочь. Об этом я прошу.
– Я…, – Саша вскинула голову, их взгляды вновь встретились.
– Ты ведь об этом подумала, верно?, – Николай чуть смягчил тон. – Как тебе действовать, если останешься одна, и сможешь ли ты завершить миссию, порученную Анастасией Егоровной? Из-за этого так переживаешь?
– Я…, – Маленькая стажёрка вдруг нахмурилась и отступила на шаг. – Николай Петрович… Вы дурак!
– Ч… чего?, – Вот теперь в растерянности был уже Дронов.
– Да, я об этом думала!, – Девушка опять стиснул кулаки, вздёрнула подбородок. Её большущие серые глаза гневно сверкнули. – И сейчас думаю! О работе нужно думать, её нужно делать. А переживать нужно за людей! Если вы считаете, что расследование меня тревожит больше, чем ваша судьба – вы дурак! Вы что, решили – я больше всего боюсь, что буду одна доделывать работу?!
– Э… Кхе-кхе…, – Сбитый с панталыку капитан закашлялся, не зная, как ответить – решил-то он и в самом деле примерно так, но… в несколько ином смысле. Как же объяснить?
– Обещание я вам даю, раз просите. А вы…, – Саша не договорила – шмыгнув носом, крутанулась на каблуках (облачко пыли при этом взметнулось ей до колен) и зашагала к западному краю лагеря, где стоял трофейный «Роллс-Ройс».
– А я – дурак. – Пробормотал Николай, потирая затылок. – Самый что ни есть. Вот те раз…
Уши офицера отчётливо горели – и фуражкой не прикроешь. Такого с ним давненько не случалось – последний раз краснеть доводилось ещё в юности. Надо же так сглупить – и откуда он взял, будто понимает, что там творится на душе у Александры? Возомнил себя душеведом, доктор Фрейд из драгунской роты… И попал впросак на ровном месте.
– Надо меньше общаться с профессиональными разведчиками, которым обижаться по работе не положено. Теперь ещё поди придумай, как извиняться…, – Бормотал он под нос, направляясь к своим бойцам. – Чтоб опять в больное место не стукнуть со всей дури… Сам-то хорош, изнервничался, храброго изображая, понёс чушь…
Импровизированный вагенбург тем временем завершал последние приготовления. Деятельный китаец взялся за его укрепление основательно. Лошадей укладывали на землю и прикрывали толстыми, стёганными войлочными попонами – чтобы хоть как-то защитить от стрел и пуль. Такими же попонами в три слоя завешивали цистерны с мальварином, поливая их водой – на случай, если враг применит огненные стрелы.
Под руководством Алима возницы убрали часть телег внутрь ограды, сократив её периметр – чтобы малочисленному эскорту не пришлось распылять силы при круговой обороне. Лишние повозки – главным образом, высокие двухколёсные арбы – разместили в шахматном порядке, как укрытия для стрелков второй линии. Телеги «переднего края» не только сцепили меж собой прочными верёвками, но и дополнительно нагрузили камнями и землёй – особенно те, которые в ходе подготовки опустели. А таких оказалось немало – Алим решил пустить в ход практически весь перевозимый арсенал.
Три пушки-«кытайчи» поместили в промежутки между повозками, чтобы они могли бить в сторону перевала прямой наводкой. Их массивные газовые баллоны упрятали за мешками с песком, сберегая от вражеских пуль. Развернули тяжёлое пехотное вооружение – то самое, примеченное Николаем ещё в первую встречу. Увы, русских пулемётов-«перепёлок», более-менее современных, оказалось всего два – не считая принадлежащего казакам. На остальных экипажах под толстой тканью прятались всего-то навсего допотопные станковые стреломёты – оружие, примитивное даже для Срединной империи и Халифата. По сути, это были просто установленные на низких бронзовых треногах увеличенные версии знаменитых чо-ко-ну – китайских магазинных арбалетов. Принцип работы сего чуда оружейной мысли соотечественники Алима открыли ещё до нашей эры, пару тысяч лет назад – коробчатый магазин, примыкаемый к арбалету сверху, рычаг, за который нужно дёргать, чтобы натянуть тетиву и подать стрелу в жёлоб… Вот и все отличия от арбалета обыкновенного. За века мало что изменилось – на место бамбука пришла сталь, заряды из магазина подавались пружиной, а не скатывались под собственным весом, тетиву стало легче натягивать благодаря хитрым приспособлениям из блоков и шестерёнок. Однако в альтернативы пулемёту стреломёт всё равно не годился.
Но интереснее всего было то, что происходило в центре стоянки. Там работал маленький переносной парогенератор, от которого солдаты торопливо тянули шланги к двум странным конструкциям, каждая из которых напоминала водружённый на пушечный лафет прямоугольный ящик. «Ящики» эти были установлены под углом – один узкий конец смотрел вверх, другой почти упирался в землю и был прикрыт стальной полусферой, к которой и присоединяли сейчас шланги. Ничего подобного Дронов в жизни не видывал, однако подходить к обслуге орудий с расспросами сейчас едва ли было уместно. Для себя он прозвал загадочные устройства «боевыми коробками».
– Ну что, бравы молодцы? Готовы постоять за хана Хокандского и Императора Китайского?, – Весело поинтересовался офицер, подходя к своим бойцам и надеясь, что уши уже не пунцовеют.
– Пока не надоест – постоим. – В тон ему ответил урядник Невский, довольно скалясь. – А там видно будет.
– Как-то так, да. – Согласно хмыкнул капитан. – Благо, наш гостеприимный попутчик всё понимает, и на самопожертвование с нашей стороны не рассчитывает. Мы – лучшие стрелки здесь, и по его плану останемся во втором ряду, поддерживая огнём. При дурном раскладе на нас же будет прорыв и отступление, хокандцы прикроют тыл. Так что всё честно.
– А мы, значит, вывезем тогда их главных шишек в ближайший город. – Понимающе кивнул казачий командир.
– Не только их. Помните, что в автомобиле при прорыве поедет и Александра Александровна. Кстати, – Дронов улыбнулся и потёр ухо, – она будет очень рада, если никто из нас сегодня не помрёт. Сделаете девушке приятное?
– Уж будем стараться, непременно!, – Дружно рассмеялись казаки и драгуны.
– Тогда – по местам.
Долго маяться в ожидании не пришлось. Уже через четверть часа на горизонте появилась стайка всадников. Небольшая, меньше полусотни сабель. Вне всяких сомнений, это были разведчики. Погарцевав немного, они исчезли – но очень скоро вернулись. Не одни.
Волна лёгкой конницы буквально перехлестнула через край горизонта тёмной бурлящей массой. Дробный грохот тысяч копыт звучал как рёв камнепада на горном склоне, стремительно нарастая, тучи жёлтой пыли окутывали всадников, скрывая их число – конная лава неслась на укреплённый лагерь, грозя смести его, втоптать в сухую землю бесчисленными подковами. Грозное зрелище могло навести ужас на неопытного в военном деле человека – однако защитники лагеря не поддались парализующему страху. Пушки заговорили без промедления.
– БУХ!, – «Кытайчи» ударили залпом, положив ядра с недолётом – однако чугунные шары срикошетили от поверхности, будто сами прыгнули навстречу противнику, выкашивая кровавые просеки в его плотных шеренгах. Мятежники сомкнули строй, ответили улюлюканьем и стрельбой на скаку. В боевые кличи и гром копыт вплелись частые хлопки выстрелов, в воздухе запели стрелы. Николай увидел, как один из сипаев-охранников рухнул, хватаясь за лицо – видимо, его настигла случайная пуля.
– Командуйте пулемётам стрелять. – Сказал капитан Алиму, место рядом с которым занял сразу после объявления тревоги.
– Рано. – Невозмутимо качнул головой китаец. – Пулемёты их рассеют. А мне надо, чтобы они оставались в строю пока не войдут в… А! Сейчас!
Он взмахнул мечом и крикнул что-то по-узбекски. В ответ раздалось оглушительное шипение, прервавшееся звонким ударом. Рывком обернувшись, Дронов успел заметить, как одна из «боевых коробок» выплёвывает в небо белую струю пара и… целое облако дротиков. Сверкнув остриями на солнце, дротики взмыли ввысь – и с шелестом обрушились на атакующих, пронзая наездников, раня коней. Выстрел второго орудия последовал мгновеньем позже – там, где легли дротики, в рядах атакующих образовалась натуральная плешь.
– Залповая система. – Пояснил Алим, чуть заметно ухмыляясь. – Называется «Драконья пасть». Тысячу лет назад дротики метала тетива, теперь – давление пара. Но против кочевых орд работает всё также. А вот теперь – пулемёты!
По команде китайца затрещали «перепёлки», захлопали стреломёты, выкашивая авангард бунтарей. Николай повторил приказ для своих бойцов, и пулемёт Евграфского включился в общую канонаду.
– Пок-пок-пок-пок-пок! Фш-шух! Фш-шух! Фш-шух!, – Пулемётчики водили стволами, стрелки при стреломётах остервенело дёргали зарядные рычаги, вторые номера подавали им магазин за магазином. Под шквалом свинца и стали всадники падали вместе с лошадьми, о их тела спотыкались идущие следом, наездники вылетали из сёдел… С огромными потерями прорвавшись сквозь огневую завесу, мятежники нахлынули на тонкую линию гружёных землёй и камнями телег – где их встретил второй залп пушек. Картечью. Это стало последней каплей – не сумев даже охватить вагенбург с флангов, восставшие рассыпались на множество мелких группок и бежали кто куда, бросая убитых и раненых. Сотни трупов, конских и человеческих, остались лежать перед лагерем.
* * *
– Я велел всем поужинать, пока образовалась передышка. – Алим сидел на раскладном стульчике, обмахиваясь бумажным веером – хотя было уже довольно прохладно и дул ветерок. Солнце садилось, до темноты оставалось меньше часа. – Кроме того, отправил несколько человек добить пораненных лошадей.