Текст книги "Ветер с Востока. Дилогия (СИ)"
Автор книги: Руслан Бирюшев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 36 страниц) [доступный отрывок для чтения: 13 страниц]
* * *
Капитан так и не понял, что его разбудило – боль в затылке или тепло от солнечного зайчика на щеке. Кое-как разлепив веки, он добрую минуту пытался сфокусировать зрение, пока не сообразил, что вокруг попросту темно. Вскоре глаза привыкли, гул в голове ослаб, и офицер понял, что лежит на спине, на дне глубокой ямы со стенами из обожжённой глины. Яма была укрыта сверху толстенной деревянной решёткой, через которую пробивались косые лучи солнца – лишь один из них доставал до самого дна, как раз он и попал Николаю в лицо.
– А был вечер…, – Зачем-то констатировал очевидный факт капитан, прислушиваясь к внутренним ощущениям. Ныл затылок, болело под коленкой и в районе лопаток – однако по большому счёту он чувствовал себя неплохо. Только вот на поясе не ощущалось привычной тяжести… Ну да, кобура с револьвером и ножны палаша пропали, следовало ожидать.
– Ух-х… О-охо-хой…, – Дронов со стоном сел, хватаясь за виски. От резкого движения внутри черепа будто взорвался паровой котёл, но со странным эффектом – мужчину затошнило. К счастью, желудок был пуст, так что Николай просто посидел немного, дожидаясь, пока боль и тошнота пройдут. Снова глянул вверх – зиндан, восточную яму-тюрьму, изнутри он видел впервые, до сих пор бог миловал.
– Что ж, всякий опыт полезен…, – Прошептал Дронов и повысил голос. – Эй! Есть там кто?! Уй-й!…
Голова отозвалась на крик новой вспышкой боли, зато наверху наметилось движение. Кто-то склонился над решёткой, частично заслонив свет. Посмотрел немного и вновь отошёл, ничего не сказав.
– Что ж, подождём. – Хмыкнул Николай, садясь на грязный пол – в яме не было даже какого-нибудь дрянного матраса. Впрочем, и к лучшему – меньше шансов подцепить вшей.
– Надеюсь, у ребят всё в порядке. – Подумал он вслух. За себя капитан не боялся – почтенный серкер наверняка захватил его, чтобы шантажировать спутников и требовать «ноутбук» как выкуп. Дронова беспокоило лишь то, как отреагируют его бойцы на подобные вести. Унтер Черневой наверняка проявит благоразумие, но вот с казачьего урядника станется полезть в драку, а ведь большинство солдат в отряде – его. Станичникам вполне по силам прорваться сюда через полгорода и взять особняк штурмом. Вот только крови будет… И Саша окажется в опасности, даже если её не возьмут с собой.
Почувствовав, как затылок понемногу отпускает, Николай встал и прошёлся – два шага в одну сторону, два обратно. И ещё раз. И ещё. Он ничего сейчас не мог поделать, оставалось только ждать – и это ужасно раздражало. Так что капитан выплёскивал всю свою злость в единственном доступном действии – ходьбе. Туда-сюда. Туда-сюда. Два шага, поворот, два шага, поворот…
Сколько времени он провёл за этим занятием, Дронов не знал – часы у него тоже отняли. Однако когда небо начало темнеть, решётку с ямы убрали. Вниз кинули пару лепёшек и спустили на верёвке чайник с холодной водой. Потом верёвку втянули и решётчатый люк вернули на место. Снова стало тихо и невыносимо скучно. Николай быстро прикончил скудный ужин, после чего нашёл себе новое развлечение – изучать чайник. Тот, как ни странно, оказался германским – на крышечке офицер нашёл клеймо известной вестфальской фирмы по производству дешёвой посуды. Судя по множеству вмятин и потёртостей, жестяной бедолага проделал долгий и опасный путь, прежде чем судьба привела его в зиндан…
– Да, дружище, мы с тобой практически братья по несчастью. – Усмехнулся Дронов, похлопывая «сокамерника» по блестящему боку. – Угораздило ж тебя…
Так, в обнимку с чайником, он и привалился спиной к прохладной стенке, собираясь скорее уснуть. Ведь во сне и самые тягостные минуты проходят незаметно. Как говорится: «Узник спит, срок идёт». Усилием воли выкинув из головы тревожные мысли, Николай сумел задремать…
Но дрёма его вышла чуткой, беспокойной – к счастью. Спустя какое-то время сквозь пелену сна до него донёсся тихий голос. Вернее, голосок, настойчиво, но негромко повторяющий:
– Николай Петрович! Николай Петрович!
– Ась? Что такое…, – Заворчал офицер, неохотно просыпаясь.
– Слава Богу, вы живы!
– Что? Саша?!, – Дронова подбросило словно пружиной. Сон слетел вмиг. – Как ты здесь…
– Тщ-щ-щ!, – Оборвала его девушка. Её саму видно не было – только какое-то белесое пятно маячило сквозь решётку. – Молчите! Я вас выпущу.
Совершенно сбитый с толку, капитан послушно умолк. А юная стажёрка тем временем отодвинула решётчатую крышку – с таким пыхтением и сопением, что на шум, по мнению Николая, должны были сбежаться все окрестные жители от мала до велика. Затем, натужно кряхтя, спустила вниз криво сколоченную лесенку. Дронов не стал терять ни секунды, тут же спешно вскарабкался наверх, торопливо осмотрелся. Сада не было. Только утоптанная земляная площадка, ограниченная с трёх сторон забором, а с чётвертой – стеной жилого дома. К стене примыкает деревянный навес, под которым скучает на спущенных шинах вросший колёсами в землю паромобиль с облупившейся позолотой на крыльях и чисто вымытыми стёклами – видимо, игрушка состоятельного хозяина, топливо для которой здесь не добудешь, даже имея деньги. И всё это – задний двор того же особняка, очевидно. Где ещё держать личную тюрьму?
– Саша…, – Николай отыскал взглядом свою спасительницу. Та сидела на краю зиндана, держась за сердце и тяжело дыша. Облачена девушка была почему-то только в сапожки, брюки и тонкую рубашку – причём и одежда, и руки, и лицо маленькой сыщицы оказались измазаны чем-то чёрным.
– А?, – Александра глянула на него широко распахнутыми глазами, всё ещё держась за грудь – она до сих пор не отдышалась.
– Где вся охрана?
– Нету…, – Девушка сглотнула, – …никакой охраны. Только у ворот. А остальные в сторожке, играют во что-то и вино пьют.
– А ты чего здесь одна?
– Я не одна, снаружи два казака, Джантай и… ещё человек. Мы через ограду не смогли перелезть… Зато нашли незапертую дверцу, куда уголь загружают. – Шмыгнув носом, Саша нахмурилась. – Только я и смогла пролезть, и то… раздевшись. Лучше б спасибо сказали.
– Сашенька…, – Не найдя слов, офицер просто обнял девушку и поцеловал в светлую макушку – легко и без задней мысли, как ребёнка. – Дураки они здоровые, как могли тебя отпустить…
Испуганно пискнув, стажёрка вывернулась из объятий и строго сказала:
– Это не они меня отпустили, а я их привела. Давайте уходить скорее, а то сидим, как два…, – Она запнулась, не найдя достойного сравнения.
– Конечно. Но если вы не одолели забор – как нам выбраться? Я-то в угольную дверцу не протиснусь.
– Тут есть лестница. – Девушка указала пальцем на чёрный зев тюремной ямы. – Просто вытащим её…
– Мне надо поесть и выспаться. – Мрачно буркнул Дронов, потирая затылок. – Глупею на глазах…
Вдвоём они легко вытянули лесенку из зиндана и прислонили к стенке. Николай кивнул стажёрке:
– Ты первая.
– Хорошо. – Не стала спорить ученица Насти. – На гребне осторожней, там гвозди.
Убедившись, что девушка благополучно добралась до края стены и перемахнула его, Дронов взялся за перекладины сам и тут же услышал позади удивлённый возглас. Видимо, кто-то из охранников всё же решил проведать пленного – как нельзя своевременно. Не оглядываясь, капитан рванул вверх по ступенькам. На последней оттолкнулся и прыгнул, полетел вниз… Сгруппироваться времени не было. Хотя Николай и приземлился на две ноги, устоять он не смог – рухнул набок, закашлялся от поднятой падением пыли. Сильные руки тут же подхватили офицера, подняли.
– Ваша милость, целы!
– Жив, командир!
– А девчушка-то, а! Молодец!
Дронов не сразу узнал в двух здоровых оборванцах казаков из своей отряда – на них были драные халаты и серые чалмы, однако эти одинаковые, «уставные» бороды выдавали станичников с потрохами. Вот Джантай лишь надел тюбетейку, оставшись при своём.
– Быстрее, за мной!, – Четвёртый голос тоже показался капитану знакомым, но человека, произнёсшего фразу, он в темноте не разглядел. В любом случае, тот был прав – и вся группа припустила бегом. А вслед ей неслись заполошные крики и собачий лай…
– Кто этот тип и куда нас ведёт?, – На бегу спросил у Саши капитан.
– Эта… фо-ох… хех…, – Попытавшись ответить, девушка сбила дыхание, оступилась и чуть не упала. Перешла на шаг, закашлялась, хватаясь за бок. Мысленно обругав себя последними словами, Дронов подхватил её на руки и понёс.
– Зачем! Я сама!, – Миниатюрная стажёрка дёрнулась было в его руках, но тут же замерла, ощутив, как выскальзывает – рискуя очутиться на земле.
– Нормально всё… Лучше на вопрос ответь…
– Нет! Поставь меня, пожалуйста… Только на секунду! Поставь!
– Эх…, – Николай остановился и выполнил просьбу девушки. Встав на ноги, та выудила из кармана белый бумажный пакетик вроде аптекарского, порвала его и что-то рассыпала поперёк улицы. Обернулась:
– Это кайенская смесь, от собак. Теперь можно идти.
– Залезай мне на спину, так удобней. – Дронов присел, дождался, пока тонкие ручки обхватят его за шею, выпрямился и поспешил за товарищами.
* * *
После недолго плутания сложными зигзагами по спутанному клубку городских улочек их провожатый остановился у ворот незнакомого особняка о двух этажах. Поднял руку, давая знак остальным:
– Здесь!
Только теперь Николай смог толком рассмотреть его лицо – и удивлённо охнул:
– Маниаз! Почему ты с ними… с нами?
– Потому что почтенный Джабаль-бек – жадный дурак. – Неожиданно зло бросил ханский сотник. – В этом доме живёт купец-татарин из вашей страны, он вас укроет. Я ещё вернусь позже.
Пару раз стукнув колотушкой на воротах, юзбаши накинул капюшон плаща и удалился, не прощаясь. Его силуэт растаял во мраке переулка.
– Раз хокандец ушёл, скажу ещё, что купец также – осведомитель нашей военной разведки в Аулие-Ата. Это его контакт мне дала наставница. – Добавила Саша, всё ещё сидящая на закорках капитана. – Николай Петрович, можно мне слезть?
Пока Дронов ссаживал свою легковесную «пассажирку», ворота приоткрылись. Секунду их разглядывали в щёлку, затем распахнули створки.
– Это вы, вас сложно не узнать. – Сказал смуглый мужчина средних лет, выходя к гостям с фонарём в руках. Вокруг фонаря плясали ночные бабочки, ударяясь о стеклянные стенки. – Вы приходили утром. – Он перевёл взгляд с Александры на Николая. – А это… тот, кого вы искали? Поздравляю с успехом. Зайдём внутрь.
Когда за спиной лязгнул стальной засов, капитан выдохнул с нешуточным облегчением. Этот дом и этого человека он видел впервые, однако почувствовал себя так, словно очутился в надёжных стенах русского форта.
– Вы – хозяин?, – Обратился Дронов к смуглолицему.
– Да, купец третьей гильдии Саид Рашидов. Саид Ахматович. – Осведомитель приподнял фонарь, разглядывая капитана. – Мне сказали, вас держали в зиндане. Повезло, если успели наловить только блох… Да и сей прелестной юной особе не помешает умыться, как я вижу. – Он с усмешкой кивнул на Сашу, которой казак как раз подал её курточку и пояс с кобурой. – Прикажу затопить баню, вы пока в дом не входите. Уж не обижайтесь, у нас там чисто. Потороплю слуг, а до тех пор можете отдохнуть на скамейке. Вон она, под абрикосом.
Спорить было глупо, и поздние гости расположились под сенью фруктового дерева – Дронов, Саша и Джантай заняли скамью, казаки просто расселись на траве, вытянув ноги.
– Да, брат, с тобой не скучно. – Довольным тоном заметил киргиз, устроившись слева от капитана. Забраться на узкое сиденье с ногами у него не вышло, и он ёрзал, непривычный к «европейской» мебели. – Весело с тобой.
– Да и вы хороши…, – Хмыкнул Дронов, косясь на Сашу – та уселась справа и всё пыталась рукавом куртки стереть угольную пыль с лица, но только размазывала её по щекам. – Пока ждём, расскажите, что я пропустил. И что вообще происходит.
– Я, как ты просил, за тобой шёл тогда. – Воин-бугинец зевнул. – Поздно было, людей на улицах не было. Залез на дерево у забора, слушал. Мало что слышно было, но как драка началась – понял. Побежал в караван-сарай, рассказал. Быстро бежал.
– Что тут началось… – Включилась в рассказ Александра, прекратившая бесплодные попытки – теперь её щёки были равномерно чёрными. – Приказный поднял пулемёт руками, велел нести за ним баллон и запасной короб с пулями… Сказал – даст этим супостатам знать, как русских без суда хватать. Дмитрий Александрович ему подзатыльник отвесил и заявил, что дело аккуратней решать надо, по-пластунски. Ну а я тогда подумала…, – Девушка опустила взгляд, замялась, теребя пуговицу. – Я подумала, что раз вас сразу не убили, то пока не тронут. И лучше отступить, скрыться, а потом вернуться и разобраться во всём, владея ситуацией. Спокойно и осторожно. Ну и…, – Она вздохнула, отпустив пуговку, – …убедила в этом остальных.
– И знаешь, на то стоило посмотреть. – Вставил Джантай, ухмыляясь.
– Да я верю. – Протянул Николай, представляя себе, как крошечная стажёрка доказывает толпе разгневанных казаков, что они должны её слушаться.
– Меня ваши ребята поддержали, из роты. Особенно Егор Лукич. – Окончательно смутившись, девушка, тем не менее, улыбнулась. – Ну и я тоже… очень старалась. Получилось. Мы всё лишнее бросили – и прочь из города. Уже на выезде юзбаши встретили, он нас искал. Казаки его порубить хотели, я не разрешила. Оказалось, он собирался то же нам предложить, что я придумала – чтоб мы из города скрылись, а он бы вас вытащить попробовал. Ну и поехали дальше вместе.
– Ему-то это зачем?
– Он объяснил. Иначе я б…, – стажёрка сдвинула брови, не глядя капитану в глаза, – …не стала бы казаков удерживать. Вернётся – сам вам расскажет.
– Ну а какие планы на будущее?, – Николай посмотрел на купеческий дом, над крышей которого густел дымок – внутри действительно растапливали печь. Капитану подумалось вдруг, что во всём городе он не видел ни единой паровой машины или какого-нибудь сложного механизма – если не считать паромобиля, играющего роль экзотического украшения при особняке серкера. В самом деле, Аулие-Ата будто замер во времени веков семь назад…
– День переждём, получим информацию от Рашидова, ночью выберемся из города. – Пожала плечами Саша. – Отряд ждёт в условленном месте. Еду мы уже закупили в горном аыйле, у местных киргиз, спасибо Джантаю. Можно будет сразу сняться и ехать дальше.
– Знаешь, Александра Александровна…, – Дронов широко улыбнулся и легонько приобнял девушку, отчего та вся сжалась, напряглась – но миг спустя всё же расслабилась. – Настя должна тобой гордиться. Через пяток лет ты её за пояс заткнёшь. Если не постесняешься.
– Да ну вас. – Саша передёрнула плечами, сбрасывая его руку. – Через пять лет она тоже чему-нибудь новому научится, и побольше меня.
– Но перспективу догнать её нынешний уровень ты не отрицаешь, молодец. И знаешь что…
– Да?
– Там, во время побега, барышня, вы ко мне на «ты» обратились.
– Ой!
– Прям как Настя. Вот пусть не будет это её личной привилегией. А то я к тебе – на «ты», а ты ко мне – на «вы», как в гимназии ученик и лектор, ей-богу… Договорились?
* * *
Маниаз вернулся перед рассветом. К его приходу все уже разошлись по гостевым спальням, коих в обширном доме купца нашлось немало. Только отмытые в бане до бела Николай и Саша остались в центральной комнате, за достарханом, который накрыл для гостей Саид Ахматович. Во время полуночного чаепития маленькая стажёрка задремала сидя, и прислонилась к плечу капитана. Она столь умилительно сопела носом, свесив голову на грудь, что Дронов не решился её будить – лишь шёпотом попросил спутников накинуть на девушку плед.
В результате все, включая хозяина, отправились спать, а он так и сидел недвижимо, сторожа сон будущей сыщицы и потягивая из пиалы остывший чай. Было неудобно – Саша пригрелась под пледом, обняла правую руку Дронова и прижалась к ней щекой, временами ёрзая и что-то тихонько бормоча. Из-за этого дотягиваться до самовара офицеру приходилось одной левой, к тому же у него затекли ноги. Но он терпел. Потому что не придумал менее глупого способа выразить всю свою благодарность. Сейчас Николай, малость отошедший от последних приключений, пребывал в некотором смятении. С первого дня знакомства он испытывал к Александре исключительно покровительственные, почти что отцовские чувства. Хотя умом и понимал, что в Третье отделение, да ещё в ученицы к полевому агенту, без нужных задатков не попасть – но ничего не мог с собой поделать. И вот, это робкое сероглазое чудо, которое даже в сапогах и с оружием весит как пол-Николая, успевает за считанные секунды сориентироваться перед лицом опасности, своевременно выводит отряд из вероятной ловушки и проворачивает целую операцию по спасению незадачливого командира. Полностью сама, преодолевая даже некоторое сопротивление товарищей – вряд ли казаки с большой охотой её слушались. И что характерно – своей заслуги совершенно не понимает, полагая, что ничего особенного не сделала.
– И так ли уж я тебе нужен в конвое?, – Одними губами прошептал капитан, косясь на укутанную пледом «спасительницу». – Может, разумней было остаться с раненой Настей?
Поразмыслить на эту тему ему как раз и помешал Маниаз. Юзбаши, всё также одетый в гражданское, довольно бесцеремонно вошёл в комнату, хлопнув дверью.
– Что?!, – Разбуженная Саша вскинулась, спросонья путаясь в одеяле.
– Всё в порядке, это наш доблестный сотник. – Успокоил Дронов, ставя пиалу на блюдечко. – Садитесь, уважаемый Маниаз. Стол небогат, но кое-что для вас найдётся. Впрочем, вы ведь не ранний завтрак разделить зашли?
– Думаете, если ваш язык мне не родной – издевку не почувствую?, – Угрюмо буркнул офицер-сипай, тем не менее, опускаясь на подушки. Смерил взглядом собеседников – вещи тех постирали, и оба сидели в тёплых халатах, причём девушке мужская хламида оказалась не по размеру, и она в толстых складках ткани «тонула». Юзбаши сокрушённо вздохнул, покачал головой.
– Прошу прощения. – В тон ему ответил Николай, наклоняясь вперёд и разворачивая самовар носиком к визитёру. – Пока вы не объясните, с чего вдруг воспылали к нам дружбой и поспешили на помощь, я буду испытывать к вам некоторую… настороженность.
– Не то думаете. – Буркнул Маниаз, наливая себе воды без заварки. – Не ради вас всё, о себе думал.
– Как это?
– Джабаль-бек – дурак!, – Сотник вновь произнёс это с такой злостью, что чуть не расплескал пиалу. – Старый, жадный… и дурак.
– Мне он показался опытным и проницательным человеком. – Хмыкнул Дронов.
– Вот от того он и дурак, что опытный. – Юзбаши поморщился. – Столько лет дела вёл – здесь, с Бухарой, с Хивой… С русскими не вёл. Думает, с вами можно также, как с другими.
– А вы так не думаете?, – Капитан глянул на хокандца с любопытством.
– Моя семья с вами давно дела ведёт. А ещё я был под Пишпеком в прошлом году. – Глаза сипая сверкнули, он сжал губы так, что те побелели. – Я там был, я видел, как четыре тысячи ваших солдат разбили наши восемьдесят тысяч. Как ваши пушки били всемеро дальше наших, как они, и ваши летающие машины, за полдня сделали из нашей армии груду мёртвого мяса – рваного на мелкие куски и хорошо прожаренного, как на лагман. А вы потеряли меньше сотни. Я знаю, какие дерзкие письма пишет нашему хану ваш генерал-губернатор – а он ведь даже не царь, слуга вашего царя, наместник! И он знает, что всё равно сильнее хана…
Дронов и Саша молчали, не перебивая распалившегося хокандца. Николай, в общем-то, понимал его чувства, так как тоже участвовал в том бою, и легко мог поставить себя на место вчерашнего противника.
– Человек с влиянием нашего серкера может похитить сотника хивинского или бухарского войска, точно зная, что потом уладит дело. – Продолжил Маниаз уже спокойней. – И Джабаль-бек не понимает, почему с русскими должно быть иначе. Я не хочу думать, что может случиться, если он вам навредит. Потому просто убирайтесь из города… И постарайтесь не попадать в такие истории больше.
– Так он мне тогда объяснил, только подробней. – Вставила Саша. – Я решила, что звучит логично.
– Понятно. – В задумчивости кивнул Дронов. – Но вы же служите серкеру, у вас не будет проблем, если возникнут подозрения на ваш счёт?
– Я служу хану. – Фыркнул сотник и одним глотком допил воду из пиалы – видимо, горло у него здорово пересохло. – А для серкера выполняю… некоторые услуги за достойную плату. В этот раз просто верну задаток. А может – и не верну. – Он усмехнулся по-волчьи. – Хан не был под Пишпеком, но у него достаточно ума… Если узнает, что едва не сотворил почтенный Джабаль-бек – сам ему голову снимет с плеч. Даже палачу не доверит. Он и так рад, что сумел мир подписать прежде, чем ваши войска до столицы дошли…
– Значит, вы поможете нам выбраться отсюда?
– Да. Остаток ночи и день ждите. Вас будут искать, и здесь в первую очередь, но днём ничего сделать не смогут, даже если найдут. Я позабочусь. Вечером провожу вас до окраин. – Юзбаши встал. – Надеюсь, обратно вы поедете иной дорогой.
Не попрощавшись, он вышел – напоследок хлопнув дверью. Дронов вздохнул и повернулся к девушке:
– Саша, чаю хочешь? Только он остыл почти.
– Нет, я совсем…
– Халва осталась.
– С халвой… буду. Ладно. Но вы меня не ждите, идите спать.
– Саша…
– Что?
– На «ты».
– Ой!
* * *
Николай пробыл в царстве Морфея до обеда, а проснувшись, обнаружил, что спасшая его «диверсионная группа» давно бодрствует и мается бездельем. Собственно, тем же пришлось заняться и ему – до самых сумерек, так как хозяин покинул дом, а выходить на улицу гостям было рискованно. Чтобы как-то приглушить зуд нетерпения, Дронов устроил во дворе фехтовальную тренировку с казаками. Попробовал было вовлечь в неё и Сашу, но потерпел фиаско. Маленькая стажёрка с ногами забралась на огромный мягкий диван в прихожей, усадила рядом Джантая, и увлечённо показывала ему картинки из толстого, истёртого по краям альбома с видами Петербурга, который нашла в библиотеке купца. Просветительская деятельность явно пришлась девушке по вкусу, а бугинец всегда был любознателен, так что оторвать их от этого занятия капитану не удалось. Когда же альбом кончился, будущая сыщица потащила киргиза смотреть картины – тоже привезённые из России.
Дважды или трижды в ворота особняка стучали. Каждый раз на стук выходил старый, длиннобородый слуга-узбек и долго беседовал с пришедшими. На вопросы Дронова и Александры после этого лишь отмахивался: «Всё уладил. Хозяин придёт, поговорите».
Рашидов вернулся раньше, чем ожидалось – и выглядел он обеспокоенным. Позвав капитана и стажёрку в кабинет, он усадил их на вполне европейского вида стулья, закрыл дверь, опустил шторы. Заложив руки за спину, сказал, хмурясь и глядя в пол:
– Всё усложняется.
– Выяснили что-то о деле Джабаль-бека?, – Саша приподнялась с сиденья.
– Нет, о нём ничего не узнал. – Качнул головой татарин. – Вернее, на скорую руку выяснил, что он прежде не интересовался… необычными вещами. А несколько месяцев назад вдруг принялся активно разыскивать подобные. Вероятно, кто-то его попросил. Это предстоит выяснить, но вас уже не касается.
– Что же тогда стряслось?, – Выгнул бровь Дронов.
– Верный человек сообщил мне, что в гарнизон города прибыл гонец с письмом. Сообщение тайное, иначе бы передали оптическим телеграфом, он в цитадели имеется.
– Вы узнали содержание?
– Да. В ханстве восстание. Поднялись кипчаки, несколько племён южных киргизов… Подробностей не знаю, но, кажется, их подстрекают муллы, утверждая, что хан продался неверным. Это очень плохо. Южные киргизы религиозны, не чета северным. Обычно кочевники и оседлые плохо ладят, но духовенство может объединить их – восстание наверняка поддержат крестьяне и даже некоторые из горожан.
– Так внезапно…, – Негромко произнесла Александра.
– Не то, чтобы…, – Рашидов потёр подбородок. – Поражение в войне многие восприняли тяжело, особенно на юге ханства, где не видели русских войск в деле. И я уверен, не обошлось без работы агентов Халифата, среди местных исламских священников они наверняка есть. Но кто же знал, что оно прорвётся именно сейчас?
– Чем это грозит конкретно нам?, – Драгунский офицер легко перевёл мысли в привычное ему военное русло. – Город не укреплён… Его окружат блокпостами и патрулями?
– Что вы, капитан!, – Усмехнувшись, купец махнул рукой. – Это же не Империя. Комендант уже заперся в крепости и носу не кажет. В город выслана сотня сарбазов при десятке пушек – выставить на главных улицах для успокоения народа.
– Это не помешает нам уйти.
– Да, но все офицеры созваны в гарнизон, так что ваш друг-юзбаши не сможет вас проводить и прикрыть. Ему сейчас не до того. А Джабаль-бек точно знает, что вы у меня, я уверен. И он мстителен. До соединения с основным отрядом вы будете действовать на свой страх и риск.
– Нам не привыкать. – Дронов посмотрел на Сашу, поймал её взгляд. Девушка серьёзно кивнула – она выглядела встревоженной, но не напуганной, и это уже не удивляло Николая.
– Что ж… Вывести вас отсюда без риска я не сумею, однако помогу кое-чем иным. Вы ведь остались без оружия, так? – Саид Ахматович прошёл к стене кабинета, снял с гвоздя кривую саблю в простых чёрных ножнах, окованных серебром. Протянул её Николаю. – Возьмите. Собирался подарить одному… полезному человеку, но вам нужнее.
Капитан принял оружие, выдвинул клинок на два пальца. Выглядела сабля очень неплохо, хотя баланс и остроту лезвия ещё стоило испытать. По длине она уступала привычному драгунскому палашу, зато была существенно легче. Только одно смущало – широкая ладонь мужчины не слишком удобно обхватывала короткую рукоять, рассчитанную на руки мелкорослого азиата.
– И ещё. – Купец, тем временем, открыл стенной шкаф и достал оттуда револьвер – стандартный армейский шестизарядник. В плену Дронов оставил точно такой же, разве что более потёртый. Этот же едва ли не блестел заводской смазкой.
– Благодарю. А…, – Николай поколебался, однако решил, что наглостью его просьба не будет. – У вас часов карманных не найдётся?
Рашидов хмыкнул и достал из другого шкафчика серебряный кругляш, украшенный гравировкой в виде двуглавого орла на крышечке:
– Мои старые, сам сейчас золотые ношу. Только без цепочки, уж не обессудьте.
– И так сойдёт. – Благодарно кивнул Дронов. – Спасибо вам большое, Саид Ахматович.
– А вы будете расследовать это дело, когда мы уедем?, – Вдруг спросила Саша. – О том, кто заказал серкеру артефакты?
– Нет, барышня, простите. – Татарин захлопнул дверцы шкафа. – Мне за другое платят. И не в вашей Экспедиции. Но найденную информацию передам в нужную контору, будьте уверены. Захотят – пришлют вас обратно, или ещё кого. – Он улыбнулся – вполне искренне. – Буду рад вас увидеть ещё раз, в более спокойное время.
* * *
Жилище торговца они покинули через чёрный ход, когда окончательно стемнело. Казаки и Джантай вновь переоделись под небогатых дехкан-земледельцев, а Дронов и Саша закутались в старые, залатанные плащи. Проводником на сей раз служил один из людей Рашидова. Он повёл их сложным маршрутом, петляя и нарезая круги – видимо, чтобы сбить или выявить возможную погоню. Во время одного из таких «обманных маневров» они подобрались к восточному въезду в город – широкой улице, по которой обычно прибывали купеческие обозы. Здесь дежурил десяток сарбазов. Ханские пехотинцы сгрудились у костра, а на обочине, за кое-как сложенной баррикадой, без всякого надзора торчала бронзовая «кытайка» – лёгкая устаревшая пушка, произведённая мастерами Поднебесной. Именно такие состояли на вооружении всех здешних армий, наравне с ещё более древними стреломётами. Китайцы не использовали европейских инженерных чудес, вроде сверхпрочных сплавов, посему даже лёгкие их орудия были громоздкими и неуклюжими. У «кытайки» баллон со сжатым газом для стрельбы был больше, чем она сама, и стоял на земле рядом…
В принципе, проскользнуть мимо хокандских горе-вояк труда не составляло, однако отсюда до обговорённого места встречи с отрядом было слишком далеко, так что беглецы ещё немного поблуждали, прежде чем выйти из-под прикрытия домов и высоких глиняных заборов. Город и река остались позади.
– И где они будут нас ждать?, – Спросил Александру капитан, после того, как они распрощались с Саидовым слугой.
– Рощица у ручья, увидим её скоро. Прямо на запад, недалеко. Джантай лучше тут ориентируется, он поведёт.
Следуя за бугинцем, группа припустила трусцой. Они успели удалиться от окраин Аулие-Ата на сотню метров, когда замыкающий казак, оглянувшись, воскликнул:
– Командир! Конники!
Николай уже и сам увидел, как из-за крайних домов выезжает десяток всадников. Развернувшись цепью, они уверенно направились вслед за русскими, переходя с шага на галоп.
– Значит, была-таки слежка. – Сквозь зубы прорычал Дронов. – Бегом! Бойцы – помогаете девушке!
Они ринулись вперёд, сломя голову – но гладкая равнина, простирающаяся за поселением, играла на руку верховым. Хрипя и задыхаясь, группа мчалась к спасительной роще на берегу ручья, сзади же нарастал конский топот, слышались азартные боевые кличи. Увидев, как споткнулась и упала Саша, а казаки остановились, чтобы её поднять, Дронов развернулся лицом к врагу. Пятясь, вытянул из кобуры новый револьвер. Конники и впрямь настигали, двое уже раскручивали над головами арканы, очевидно, намереваясь брать беглецов живьём, остальные грозно потрясали кривыми клинками. В лунном свете они были отличными мишенями.
– Ну… гады…, – Офицер пару раз глубоко вдохнул и выдохнул, успокаивая дыхание. Прицелился, обхватив рукоять обеими ладонями, вдавил спуск. И ещё раз. И ещё. После третьего выстрела головной всадник взмахнул руками и откинулся в седле, роняя саблю. Остальных это не замедлило. Дронов выпустил четвёртую пулю и бросился бежать, сберегая оставшиеся заряды. Шагов через двадцать он вдруг услышал сквозь бешеный стук сердца и пульсацию крови в висках:
– Ложитесь, Николай Петрович, ложитесь!
Кричавшего он не узнал, но приказу последовал без раздумий. И в тот же миг различил знакомое: «Пок-пок-пок-пок!..», с характерным лязгом в начале каждого хлопка. Со стороны рощицы заработал пулемёт.
– Ох ты ж…, – Капитан перекатился на спину, вскидывая револьвер – и увидел, как под градом свинца всадники валятся вместе с лошадьми, как взбесившиеся от ранений кони уносят наездников… Лишь трое преследователей успели повернуть назад, но к пулемётному стрёкоту присоединились хлопки карабинов – и ещё один хокандец полетел наземь…
– Фух!, – Дронов опустил оружие, позволив себе расслабиться. Глядя в звёздное небо, широко улыбнулся. – Ох и настырный этот Евграфский. Всё-таки нашёл повод запустить свою «машинку»…
