Текст книги "Приключения друг без друга(СИ)"
Автор книги: Rush Gold
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
– Пойду в туалет, – сообщила Алина и встала с места.
– О, я с тобой, подожди! – отозвалась Оля, но едва она успела привстать, как рыжая категорично возразила:
– Нет! Сиди.
Поспешно Роксис зашагала к туалету, за дверью которого и скрылась из вида своих смущенных друзей.
Часть 3
Когда Алина зашла в туалет, она обнаружила длинноволосую брюнетку, стоящую у зеркала и аккуратно поправляющую макияж. Та взглянула на отражение только что вошедшей девушки, но взгляд ее был равнодушным, словно она ни разу и не видела эту милую зеленоглазую особу. Алина подошла к раковинам, остановилась рядом брюнеткой, чувствуя, как все внутри сгорает от страха и одновременного нетерпения. Она посмотрела в зеркало: рядом с этой загорелой идеального телосложения и роста женщиной Алина чувствовала себя такой нелепой и маленькой, что мгновенно возненавидела и саму себя за свою неконкурентоспособность. Ненависть, гармонируя с накопившейся за один день злостью и уймой нереализованных эмоций, забурлила в ее горле. Алина решительно повернулась к подкрашивающей губки женщине и бесцеремонно, грубо произнесла:
– Не боишься, что Дима свернет шею и тебе, и ему, если узнает?
Та, лишь удивленно приподняв брови, посмотрела на закипающую Алину в зеркало:
– Прости, что? – голос ее даже не дрогнул. Видимо, своим устрашающим видом, Роксис никак не впечатлила девушку.
– Не делай вид, что тебе непонятно, – раздраженно ответила Алина.
На лице брюнетки появилась улыбка. Отложив блеск для губ в сторону, она повернулась к рыжей и заинтересованно спросила:
– Это ты меня так невзлюбила, или же ты слишком обеспокоена личной жизнью Димы?
– Да плевать мне на вас обоих! – громко воскликнула Алина.
– Ну, тогда какое твое дело, что делаю я, что сделает Дима?
– Я просто удивлена тем, что ты позволяешь себе... Хотя Дима сам во всем виноват! Он совершенно не разбирается в женщинах.
Поддерживая на лице эту дразнящую улыбку, девушка закивала:
– Да уж, это несомненно!
Небольшая пауза, брюнетка, по-прежнему гадко улыбаясь, произнесла:
– Знаешь, в следующий раз, когда тебе захочется выразить свое удивление или недовольство, подумай перед этим хорошенько, ладно?
Алина пылала от гнева и бескрайней злобы на саму себя за то, что не могла в тот момент ничего ответить. Просто тупик, наткнувшись на который, она почувствовала себя глупой неудачницей. Рядом с этой женщиной она становится ребенком, не уверенным в себе, несуразным маленьким ребенком, над которым можно только смеяться, что и делала сейчас эта дрянь.
Алина развернулась на каблуках и торопливо двинулась к двери, как услышала:
– Алина.
Вмиг она застыла на месте, а затем, медленно повернувшись, заметила, как с лица вороны исчезла та насмешливая ухмылка.
– Мы с ним друзья, – произнесла она, а потом повернулась к рыжей лицом, посмотрела ей в глаза, – с Димой. Со мной он пытается забыть о тебе...
Дрожащими губами, сама не понимая этого, Алина прошептала:
– Получается?
– Временами, – ворона закивала, глядя в ответ в остекленевшие глаза собеседницы.
– А...– рыжая попрощалась со здравым смыслом. Судорожно вбирая в себя разгоряченный воздух, она с дрожью промолвила: – между вами что-то было?
Еще один кивок, причиняющий невыносимую боль.
– Но ты так не переживай. У него было не только со мной.
Искалеченное утешение нанесло еще один удар.
– Понятно, – выдавила Алина из себя и рванула к выходу, – Спасибо, хорошего вечера.
Ее всю трясло. Невероятная дрожь охватила тело, девушка еле плелась до своего столика, где уже сидели только две ее подруги. Они обеспокоенно следили за ней. Когда же она добралась до стула – протянули ей стакан с таном, который Алина в тот же миг опустошила.
– Вы поговорили? – спросила Вика и в ответ получила кивок.
– И что?
Почему она все никак не может уединиться с самой собой, чтобы дать волю вырывающимся слезам? Почему приходится каждый раз подавлять их? Алина зажмурилась, теперь уже не от солнца.
– Все настолько ужасно? – услышала она от Оли и горько усмехнулась:
– Временами.
– Что? – подруги не поняли бессмысленной реплики Алины.
– Временами. Он забывает обо мне временами.
Скольких он успел уложить под собой за этот короткий срок? Скольких он успел довести до исступления? Скольких он ласкал, целовал? И со сколькими он действительно чувствовал себя свободным... от нее?
Казалось, ее сердце разорвалось на маленькие кусочки, когда она увидела тот отвратительный утренний поцелуй между Димой и вороной. А теперь, стоит ей лишь представить, как каждую ночь постель её, её, её мужчины посещают все новые девицы, ей становится до такой степени паршиво, что все существо ее сходится к нулю, становится ему равным, самоуничтожается. И от всего ее мира, ее личности остается только одна цельная нетленная деталь – ее чувства к нему, от которых невозможно избавиться при всем желании.
– Я ничего не понимаю, – произнесла Оля. – Что она сказала?
Дверь туалета отворилась и из нее довольная вышла эта чертова королева. Одарив мимолетным взором Алину, она статно прошлась мимо ее столика и вновь остановилась у столика напротив, за которым сидел ее нетерпеливый кавалер.
Слёзы не имеют право скатываться с глаз! Она не позволит этой стерве увидеть их.
– Это не важно, – ожесточенным вдруг голосом заговорила Алина, – важно лишь то, что мне плевать!
Телефон на столе коротко взвизгнул и замолчал. Все три подруги взглянули на чей-то iPhone.
– Это Алекса, – пояснила Оля и потянулась к его телефону, – Они с Артуром вышли покурить.
Стоило ли ей вообще брать в руки телефон своего молодого человека? Ведь, взглянув на него, она удивленно произнесла:
– Анюта. Что за Анюта?
Торопливо она открыла отправленное Алексу сообщение и замерла на месте.
– Что такое? – обеспокоенно спросила Вика, и Оля ничего не ответила. Девушки рядом с ней взглянули на экран телефона. На нем было выведено:
"В пять я свободна. Жду тебя у себя :)"
XXIV. боль
Часть 1
Ольга с какой-то неизмеримой на этой планете скоростью выбежала из ресторана, и лишь ее нокаутированные ситуацией подруги с неуместной медлительностью последовали за ней. Все произошло так быстро, что реагировать на эту внезапность было физически невозможно, учитывая, что всего пару мгновений назад они втроем тихо-мирно упивались Алининым горем.
– Оля, стой! – прокричала Вика захлопнувшейся двери и наконец смогла ускорить шаг.
Алина, не промолвив ни слова, выскочила вслед за подругой, напоследок поймав на себе взгляд Вороны и отпасовав его обратно.
Когда Алина оказалась на улице, истерические вопли окружили ее со всех сторон. Оля стремилась к Волге, но ее молодой человек, выдохнув сигаретный дым, мгновенно схватил ее за предплечье.
– Оля, в чем дело?
То, с какой силой и старательностью девушка пыталась отцепиться от Алекса, поражало. Упорство ее не получило своего вознаграждения – могучая хватка парня просто не позволяла ей двинуться с места, и она барахталась в его руках точно рыба в сетке.
– Оставь меня! – упрямо вскрикнула брюнетка. – Иди лучше к своей Анюте! Она тебя ждет!
Лицо Алекса нахмурилось еще сильнее. Пытаясь притянуть сопротивляющуюся девушку ближе к себе, он непонимающе переспросил:
– Какая Анюта? Ты о чем?
– Не строй из себя дурачка! – гневно рявкнула Оля. – Вон, сообщеньица тебе строчит! В пять она свободна!
И, наконец, она вырвалась из его рук и стремительно зашагала вперед. Алексу потребовалось несколько секунд, чтобы осмыслить суть яростных рыков своей девушки, и только когда она оказалась на значительном расстоянии от него, на лице парня отразилось внезапное понимание, а затем что-то наподобие иронии. После этого он поспешил за ней, принявшись наскоро объясняться:
– Милая, ты все не так поняла! Стой, я сейчас все объясню! Просто она...
– Замолчи! – не оборачиваясь, закричала брюнетка и, бросив на остолбеневшую Алину злобный взгляд, скомандовала: – Поехали!
Алина послушно направилась к своей машине. Вика побежала вслед за ней, разбудив этим же Артура, до этого безмолвно наблюдающего за скандалом. Он окликнул свою девушку:
– Вика, а ты...
Когда же он сделал шаг к ней, она неожиданно и резко повернулась к нему, выплюнув:
– С тобой я потом разберусь! Не верится мне, что ты чист!
– Что? Черт возьми, кто-нибудь может объяснить мне?.. – он не успел договорить: все три девушки уселись в машину. Она завелась и молниеносно выехала из территории ресторана, словно этой тюнингованной Волги здесь и не было.
– Это должно было произойти, – в голосе Оли ощущался горький привкус. В тот момент, казалось, с ее разочарованием ничто не могло сравниться, ему не было предела. – Сукин сын! Ненавижу! – рычала девушка, и с каждым словом голос ее становился тоньше, а ярость лишь увеличивалась. За всем этим последовали тихие, едва слышные всхлипывания, и Алина решилась посмотреть в зеркало заднего вида.
– Оль, ну что ты... – слова, пропитанные сожалением и замешательством одновременно, раздались рядом с водителем именно в тот момент, когда девушка на заднем сидении в отчаянии накрыла ладонями свое горящее лицо.
Вика перегнулась через пассажирское сиденье и заключила тихонько рыдающую подругу в свои объятия.
– Оля, – водителю наконец удалось выпустить слово в мир. Затем она нерешительно продолжила: – тебе надо было его выслушать...
– А что он мог мне сказать? – откликнулась Оля и, когда она убрала руки с лица, Алине в первую секунду отчего-то подумалось, что зеркало, отразившее лицо ее подруги, безобразно его исказило. Еще никогда Алина не видела на этом лице столько боли. Она зашкаливала в этих глазах, в этих искривленных от плача губах, дрожащих и приоткрытых. Неизвестно как, но они смогли вымолвить: – Соврал бы что-нибудь!
Дороги не существовало в тот момент. Алина просто давила на газ, совершенно наплевав на то, что происходило там, за лобовым стеклом.
– Надо выслушать. Всегда надо выслушать.
Она так любила советовать то, чему не следовала сама.
– Это смешно! Я всерьез думала, что он мне верен... – Оля усмехнулась, и от этого смешка всем в машине стало еще более паршиво.
– Какие же все парни сволочи! – вмешалась Вика, отчаянно поглаживая шелковистые волосы подруги. – Сначала один, теперь – второй! Я не удивлюсь, если скоро придет весточка от Артура!
Ответа не последовало более ни от кого. Лишь частые всхлипывания Оли не позволяли их кругу захлебнуться в тишине.
Никто, включая Алины, не знал, куда направлен их путь, но в итоге девушки оказались у дверей квартиры, которая уже год как считается квартирой Стрельцовых. Откуда-то Вика знала, что ключи квартиры под ковриком, и с помощью их они открыли себе доступ в обитель, полную воспоминаний. Уже успокоившаяся к этому моменту Оля заявила:
– Я в душ!
И скрылась за соответствующей дверью. Оттуда же она прокричала:
– Когда разберете вещи, занесете мне полотенце!
И двум подругам, Алине и Виктории, пришлось тащить в ближайшую комнату единственный габаритный чемодан, перекочевавший с момента их прибытия от машине к машине. Первая же комната, в которую они попали, имела какой-то странный и до боли знакомый запах. Невидимый, он парил в воздухе, утяжеляя его.
– Здесь надо проветрить, – произнесла Алина и стремительно понеслась к окну.
– Почему? – отозвалась Вика, открывая при этом измученный чемодан. – Тут, вроде, не душно...
Отворив окно настежь, Алина вернулась к своей подруге, неуверенно ответив ей:
– Тут так пахнет... – и она запнулась на собственных же словах. Не услышав продолжения, Вика ожидающе посмотрела на девушку:
– Как?
Алина меньше всего хотела расшифровывать свои ощущения. Ей самой удавалось это с трудом.
– Словно здесь... кто-то... Не знаю.
И рыжая углубилась в вещи, запиханные в чемодан.
– Может быть, потому что здесь спал Дима со своей шваброй... – услышала вдруг Алина, отчего сразу же почувствовала внушающую тошноту подкатившую к горлу. Она подняла удивленный взгляд на подругу:
– С чего ты взяла?
– Ну, это же они оставили ключи под ковриком...
И как же она возненавидела Вику в этот момент! Ведь это именно из-за нее весь скудный набор пищи, переваренный в желудке Алины, с мощным напором хлынул ввысь по пищеводу.
Девушка вылетела из комнаты, ненамеренно спровоцировав громкий удар двери по стене, и понеслась в сторону запертой ванны, в которой находился заветный санузел. Несколько поспешных ударов по двери без последующего отзыва, и сил сжимать вплотную губы больше не осталось. Рухнув на пол, Алина поддалась настойчивым порывам тошноты. Такого не было ни разу в ее жизни, чтобы ее так неистово рвало всего лишь из-за отвратительного... омерзительного запаха.
– Господи, Алина!
Позади уже стояла шокированная Вика, на которую Алина, кашляя, закричала:
– Уйди!
Но та не послушалась, и склонилась рядом с подругой, отчего девушка раздражилась еще сильнее:
– Я сказала, у...– и следующий спазм не позволил ей закончить предложение.
– Сейчас, я... – и Вика вскочила на ноги, убежав в сторону кухни.
Горло раздирало от мощнейшей тошноты. Казалось, она сейчас потеряет сознание, предусмотрительно выблевав собственный желудок. Дрожь прошлась по всему телу, включая рук, которыми она опиралась в пол. Стакан воды из ниоткуда появился рядом с ней.
– На, выпей! – произнесла Вика.
– Вика, отвали! – хрипло проорала Алина, и желчь вновь заполнила весь ее рот.
– Черт, что мне...
– Уйди! – промямлила яростно она сквозь неконтролируемые рвотные позывы.
И Вика ушла, оставив подругу наедине с самой собой. Алина уже хотела умереть, когда, наконец, спазмы прекратились.
Дверь ванной в ту секунду отворилась, и Оля уже готовилась ругаться за так и не поданное ей полотенце, но когда она увидела склоненную к полу рыжую копну волос, слова ее были проглочены, так и не вырвавшись наружу.
– Али...
– Не говори... – прохрипела Алина, – ничего...
Часть 2
Наверное, прошла вечность с тех пор, как ушла Яна, а он не двинулся с места. Ни разу. Все небо заливало розовым, солнце уже пропало, а он все еще сидел на раскалённой гальке, а перед его глазами – он тащит Алину в море, а она кричит на него, спрашивая, кто дал ему на это право. Он говорит, что ему не нужно ничье разрешение, на что она хватает его за ногу, заставляя его отчаянно брыкаться в воде. Тогда здесь было так же пусто, как сейчас, лишь чайки иногда опускались на землю и, кажется, неодобрительно щелкали клювами, глядя на резвящихся друзей. Он вел себя как идиот. Просто как настоящий идиот! Интересно, с какой целью он тащился с ней повсюду? Почему он тогда просто не кивнул головой, когда она сказала, что собирается на пляж одна? Он, что, никогда не видел девушек в купальниках?
В это мгновение Дима потянулся к маленькому рюкзаку, в котором затаился его истерзанный потрескавшийся телефон. Следующие действия он совершил невероятно быстро, чтобы его слабо соображающий мозг не успел его остановить. И он уже нашел в контактах имя Алины, когда неожиданно телефон зазвенел сам. Ему звонил Стрельцов. Половина сущности Дмитрия проклинала Лёню, зато другая его часть благодарно восхваляла друга. Приняв звонок, он произнес в телефон:
– Да.
– Гончар, ты где? – поинтересовался его друг.
– А что такое?
– Дружище, ты можешь меня ненавидеть, но вам срочно нужно сматываться из квартиры. Алина, Вика и Оля сейчас едут к нам.
Дима издал легкий смешок, состоящий из сарказма и напористой взволнованности:
– Не волнуйся, мы уже.
– Да? Ну, слава богу. Ты извини, пожалуйста...
– Да ладно тебе. Думаешь, если бы ты мне не сказал, я бы сам не сделал ноги?
– Ну, мало ли. У тебя бывают иногда такие мазохистские наклонности.
"Да, Стрельцов, ты несказанно прав! Вот, например, буквально пару секунд назад я собирался позвонить твоей свояченице".
– Кстати, какие у тебя планы на сегодня? – Лёня вывел друга из мыслей. – Может, мы пропустим вместе по несколько рюмок горячительных в честь события? М?
Еще двадцать четыре часа назад это предложение вызвало бы в Диме такой всплеск энтузиазма, что он бы не дал другу договорить. Просто потащил бы его в ближайший бар и напоил его допьяна. Но сейчас...
– Знаешь... Давай, не в этот раз? Отпразднуем это, как только выпишут твоих женщин.
– Хм... дайте-ка угадаю...
Дима смиренно стал ждать ошеломляющего разоблачения.
– Кое-чье появление тебя так расстроило, что ты собираешься напиться женскими телами в дрова, а я, простой женатик, буду тебе в этом только мешать, так?
Черт возьми, он бы так и сделал! Если бы не одно но, которое названо в его медицинской карточке как гонококковая инфекция.
– Почти, – сдержанно произнес Дмитрий, – просто сейчас я уже изрядно выжат. В следующий раз, договорились?
– Договорились, дружище. Только соберись! Тебя же такая женщина сопровождает, что ты должен просто блестеть. А Алина должна плакать, что упустила такого супер мужика!
Бесконечный оптимизм Леонида просто изумлял. Только вчера он был бледен и измотан, словно готовился к собственным похоронам, а сейчас даже голос его выражал пока еще не понятую Димой отцовскую радость.
– Как скажешь, – усмехнулся Дима. – До завтра, чувак.
– Отдыхай!
И связь на этом была оборвана. С улыбкой на лице парень положил свой мобильный телефон обратно в рюкзак, надеясь больше никогда не искать в судорогах номер своей бывшей девушки.
Девушки.
Неделю назад она еще была его девушкой.
Тяжелый выдох. Уходить не хотелось. Наверное, он никогда не захочет попрощаться с морем, как и с воспоминаниями, связанными с ним.
Часть 3
Алина вгляделась в свое отражение. Полчаса назад у нее был здоровый и ничем не омраченный блеск лица. Сейчас же она была бела как сама смерть. Полчаса контрастного душа не привели ни к каким изменениям, и сколько бы она не чистила зубы, запах рвоты все равно раздражал ее нюх. Она чувствовала запах на своей коже, хоть она до посудного скрипа натиралась ароматным мылом. Она использовала половину своего шампуня, но волосы смердели как ни в чем ни бывало. Казалось, даже стены ванной впитали этот отвратительный запах. Он был еще более тошнотворен, чем тот, что был в комнате Димы и его вороны. Все, что было вокруг, вызывало рвотные позывы, даже собственное отражение. Казалось, лучше сдохнуть, чем жить с таким ощущением. Ей нужно на свежий воздух, ей просто необходимо!
Когда она, укутанная вонючим полотенцем, вышла из ванной, на нее напали пронзительные крики и возгласы отчаяния, которые в разных интонационных тонах слились воедино и совершенно ее оглушили. Они исходили из гостиной, где Алина впоследствии обнаружила ругающуюся Олю и оправдывающегося перед ней Алекса. Виктории не было. По-видимому, она сбежала из этой разящей рвотой и ссорами квартиры.
– Почему ты не можешь мне поверить? – тон раздраженного Алекса перешел на умоляющий. – Я же говорю тебе! Она всего лишь моя одноклассница...
– Мне плевать, кто она! Как будто ты не можешь спать с одноклассницами! – упрямо орала Оля.
Оба не заметили вошедшую в гостиную Алину, и девушка была очень довольна этим. Быстро она проскользнула в комнату, которая, как она надеялась, наконец проветрилась.
– Да сколько раз мне говорить? Я не сплю с ней, Оля! Я уже год ни с кем не сплю, кроме тебя! Аня согласилась подтянуть меня по экономике, я же должен быть готов к учебе...
– Иди, пусть она дальше тебя подтягивает! И тем более... Уже восемь! Давай, поезжай к ней! Скорее! Ох, дура я! Из-за меня ты пропустишь занятия по экономике!
– Все! Я больше не могу этого выдерживать! Пошли! – Алекс схватил тоненькую ручку своей девушки, но та по обыкновению начала сопротивляться:
– Пусти! Я никуда с тобой не пойду!
И больше не было мольбы в голосе парня, он настойчиво тянул Олю к выходу, твердо говоря:
– Пойдешь! Мы вместе пойдем к Ане, и она тебе все подтвердит!
Дальнейшие крики закончились на грохоте двери, после чего квартира наконец замолчала.
Алина поспешно натянула на голое тело легкое хлопковое платьице. Она не стала к нему принюхиваться, так как была более чем уверена, что даже эта выстиранная и выглаженная вещь будет отдавать гадким запахом рвоты. Перед выходом она чуть ли не облилась цветочными духами, от которых потом ей тоже стало тошнить.
Да что такое с ней происходит?
Одно радовало – летний ветер не пах ее рвотой. Хоть что-то не пахло ее рвотой. Но в душной машине ей вновь захотелось наложить на себя руки. Ее Волга не могла похвастаться кондиционером. Единственным кондиционером для Алины было приоткрытое окно, сквозь которое врывался мощный порыв ветра во время езды. Куда она направлялась? В свое любимое место.
Волга остановилась в самом углу шоссе. Захватив с собой свой шерстяной плед, Алина вышла из машины.
Вечереет. У моря сегодня будет холодновато.
Уверенным шагом Алина устремилась прочь от своего автомобиля. Она отдалялась от дороги, спускалась вниз, пока земля под ее ногами не стала рыхлеть и проникать в сандалии. Горячая сочинская галька. Так давно она ее не ощущала. Алина поспешно сняла с ног обувь и продолжила путь, пока бескрайнее Черное море не предстало перед ней во всей красе. Это именно то место. То любимое место: безлюдное и пустое. Здесь было только пенистое море, и больше ничего. Где-то вдали лишь виднелся чей-то темный силуэт, но он вряд ли потревожит девушку. Вперед. Все ближе. Ближе к морю. Опуститься на тёплую гальку, наблюдать за нарастающим штормом и слышать такой приятный, такой родной шум бушующей воды. Мурашки покрыли ее плечи от легкого дуновения морского ветра. Еще пару шагов, и она добралась до самого берега моря. Фигура поодаль от нее дернулась, на секунду овладев вниманием Алины. Оторвав взгляд от голубого моря, в котором утопало небо, она посмотрела в сторону молодого человека, что казался ей совсем крошечным несколько мгновений назад. Все-таки, надо было отойти от него подальше, чтобы в полной мере почувствовать единение с морем.
– Ты преследуешь меня? – услышала она, прежде чем сообразила, кто сидит в нескольких метрах от нее.
Теперь уж ни лазурное море, ни его успокаивающий шум не могли вернуть былое блаженство. Та обволакивающая волна, поселившаяся на несколько минут внутри нее, вдруг преобразилась в языки пламени, когда она увидела любимое лицо.
– Дима? – голос перешел в дрожь, словно он тоже до самого ядра покрылся мурашками. Мужчина кивнул, и губы его на миллисекунду дернулись – она заметила. Он хотел улыбнуться, но не так ехидно, как сегодня утром. Совсем по-иному. Так, какой она привыкла видеть его улыбку.
– Что ты здесь делаешь? – вымолвила она, сама не замечая, как с каждой секундой автоматически становится ближе к его полуобнаженной фигуре. Плед соскользнул с ее плеч, и холод окутал тело с ног до головы.
– А ты? – спросил он, и миндалевидные глаза его вновь сузились.
Она хочет коснуться губами его век. Кожей ощутить щекотливое прикосновение черных ресниц. Как же она хочет!
– Я...
И она остановилась на своем шепоте. Он ожидающе уставился на нее снизу вверх. Как он может быть таким головокружительно красивым? Она опять стала ближе и опустилась на песок рядом с ним.
– Помнишь, – бархатно произнес он. Совсем близко. Она лишь подастся вперед и заставит эти губы молчать, – год назад. Мы с тобой.
Она перевела взор с его губ к глазам. Они смотрели на нее в ответ. И конец. Она теперь полностью под воздействием его гипноза.
– Почему все изменилось? – продолжал он. А она не слышала абсолютно ничего. Она увязла в мутном болоте его глаз. – Я просто хочу знать, я... – он отвернул от нее голову, вперился взглядом вдаль, после чего вновь произнес, – я не могу понять... Наши отношения, они... Нам было так хорошо вместе. А потом?
Ей было неудобно сидеть на согнутых ногах, но двинуться она не могла. Ей казалось, что, если она хоть немного зашевелится, все испарится, и Дима исчезнет. А эта невероятная встреча второй раз за день окажется всего лишь фантазией, которую Алина в силу своего прогрессирующего безумства, приняла за реальность. Поэтому она не дергалась. Лишь глаза ее внимательно следили за каждым движением любимого мужчины.
– Если та история с парнем-геем правда, – он резко сменил тему, внимательно посмотрев на девушку, – скажи, с ним тебе так же хорошо, как было со мной?
И он ждал ее ответа. А она ничего не могла ответить, она забыла, как это делается. Ей лишь удалось выдавить:
– Дима...
– Я не должен этого говорить, я знаю! – он закивал, думая, что смог предугадать ее реплику, но на самом деле она и не собиралась говорить ничего кроме его имени. – И я знаю, что все кончено. И что вряд ли что-то возобновится, но неужели все было плохо?.. Последние месяцы? Я ведь...
Он не успел ничего договорить. Никто не знает, что произошло, но очевидное то – что в какой-то миг он улегся на спину, обвивая тонкую талию своей бывшей девушки. Она целовала его с таким сумасшедшим желанием, что Дима едва поспевал за ее губами. Прижимаясь ближе к его липкому и горячему телу, она покусывала его мягкие уста, ощущая на языке их сладкий возбуждающий вкус. Краткий стон желания задрожал меж их губами, и в раскрытый рот парня она пропустила жаждущий язык.
Дима не мог контролировать тот ураган, завертевшийся в его желудке. Чувствуя над собой ее гибкое жаркое тело, он терял контроль, совершенно не соображал, что происходит. Лишь шепот ее имени бесконечно раздавался в голове. Когда он рискнул передвинуть трясущуюся руку вверх к ее волосам, он вдруг почувствовал, что готов вечность провести под этой женщиной. Он пропустил пальцы в ее локоны, ощущая их шелк, и болезненное возбуждение нанесло поражающий удар по телу. На секунду оторвавшись от ее губ, он откинул голову к небу, чтобы застонать. Тяжелеющую боль ощущать было невыносимо, но влажные поцелуи его женщины ложились на его тело как густые слои меда. Она жадно целовала выпирающее яблочко кадыка, опускаясь ниже, к ямочке на шее, покусывая ее. Еще один стон потревожил ее уши.
– Алина... аах...
Она никогда не слышала его всхлипов, сейчас же они лились градом, все сильнее возбуждая ее и сводя с ума.
– Я... Боже... стой! – последнее он выкрикнул как раз в тот момент, когда нежная рука ее проскользнула вниз от массивной груди к отвердевшему паху.
– Что-то не так? – обеспокоенно произнесла она.
Испуг и волнение, слившиеся в ее изумрудных глазах, лишь воспламеняли его. Его безумное желание обладать ею было настолько болезненным, что сама эта боль провоцировала крайнюю степень похоти. Но проблема в том, что он не мог...
– Я... – но сказать этого он тоже не мог. Он так сильно жаждал этого момента, что если сейчас он все оборвет, то возненавидит себя на всю оставшуюся жизнь. Рука его опустилась к фарфоровому лицу, пальцы скользнули по чуть побледневшей щеке, он прошептал:
– У тебя есть презервативы?
И Алина ответила:
– Разве ты ими когда-то пользовался? – и волна жарких поцелуев снова накрыла его губы. С рыком он перевернул девушку, устроив ее под собой. Жаждущие руки легли на ее привлекательные бедра, поднимаясь ввысь и поднимая с собой легкую и тончайшую ткань. Сладость ее губ – это единственное, ради чего он готов испытать мучительную боль. Он из всех сил впитывал их мед, пытаясь навсегда запечатлеть вкус на собственных губах.
– Ты такая сладкая... – с трудом выдавил он.
Его губы покрыли поцелуями ее голые плечи, а руки проникли во внутреннюю сторону бедра, заставляя ее застонать:
– О... Дима! Я...
– Ты? – ожидающе произнес он ей в ключицы.
– Я...– рука стала подниматься вверх, отчего девушка изогнулась под телом любимого, – я... хочу тебя!
Эти слова вновь ударили в пах. Не в силах выдержать боль, он стиснул руку на ее пылающем бедре.
– Я не могу видеть тебя с другой! – наравне со стоном издала она. – Скажи!
– Что? – в следующую секунду он избавил ее от платья, под которым она оказалась совершенно голой. Ее раздвинутые ноги уже приглашали его, но он не мог пойти на риск.
– Скажи, что ты только мой! – с жадностью прошептала она. Руки ее опустились ему на спину. Она старалась почувствовать его предельную близость, но внезапная отчужденность его не позволяла ей этого добиться.
– Разве я твоя собственность, Алина? – она зажмурила в трепете глаза, отчего не могла видеть его лица, но голос его выражал что-то похожее на... обиду.
– Да! – громко и шумно выдохнула она.
– Нет, – услышала она.
Разомкнув очи, она с яростью произнесла:
– Да!
Ее глаза встретились с его. Желание теперь не горело в его бездонных зрачках.
– Я не принадлежу тебе, Алина. Как и ты мне никогда не принадлежала.
Он покачал головой. Это было апогеем издевательства.
– Что?
И он стал отдаляться.
– Нет! – громко заявила она.
Он поднялся.
Нет, он еще был возбужден! Почему он не хочет продолжить? Что произошло?
Ее зашкаливающее желание наряду с внезапной клокочущей злостью заставили ее закричать:
– Нет! Не смей!
Но он стал подходить к своему рюкзаку. Она приподнялась, совсем не заботясь о том, что обнажена.
– Не уходи! – она протянула руку, к его руке, вцепилась в нее что есть силы. Он повернул к ней голову с готовностью услышать ее речь, но она могла только умолять: – Пожалуйста.
И она видела то тепло его глаз. Ощущала его. Оно грело девушку, несмотря на вечерний мороз. Но почему-то он пытался замаскировать свои чувства.
– Мы не можем... – начал было он.
– Почему? – чуть ли не плача вскрикнула она. Он отвечать не стал. Лишь, отцепив свою руку от ее хватки, стал доставать из рюкзака одежду...
– Дима! Прошу тебя!.. – в отчаянии кричала она. – Не надо! Останься!
– Почему ты не говорила этого неделю назад?
Он поспешно оделся, более ее не слушая, а затем оставил ее одну.
XXV. окончательно
Часть 1
Ничто не могло дать ему основание верить в глубину возникшей между ними химии двадцать минут назад. Эта внезапная страсть, которая заполонила все существование без остатка, была чрезмерно зыбкой и хрупкой, несмотря на свою силу. Губы до сих пор словно пульсировали, с трудом соглашаясь забыть те ощущения, подаренные поцелуем. Но ничто, абсолютно ничто не могло его переубедить: продолжать начатое с Алиной он не имел права.
И дело не только во внушающей боли... Нет, хотя, дело именно в ней. Но подобная боль реализовывалась отнюдь не физически.
Столько раз она твердила ему: "Я не твоя собственность!". И кричала она это с такой уверенностью и твердостью, что эти слова запечатались у него в мозгу. Навечно. Но сейчас он слышит что-то обратное. Она выплеснула из уст такую неистовую жажду обладать им, что Дмитрий не мог поверить собственным ушам.
Была ли это Алина?
Алина, которая последние месяцы была предельно холодна с ним, от которой он не мог дождаться ни единого ласкового слова, сейчас излучала неконтролируемое пламя чувств, навеянных, по-видимому, простой скукой или же банальным дефицитом секса.
