Текст книги "Приключения друг без друга(СИ)"
Автор книги: Rush Gold
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 17 страниц)
Gold Rush
Приключения друг без друга
I. всё кончено
Самое главное в совершении жизненно важного выбора – не перепутать случайность с судьбой.
Часть 1
С бокалом белого вина в руке Алина Носова стояла перед картиной одного из современных российских художников, чьи работы были выставлены на благотворительный аукцион в помощь пострадавшим от наводнения жителям Краснодарского края.
Несмотря на успешно изданный новый автобиографический роман "Гостья из прошлого", у Алины все же не было в кармане такой колоссальной суммы денег, чтобы приобрести хоть одну из необыкновенно красивых и дорогих картин. Но, тем не менее, ей было очень интересно сходить на эту выставку и понаблюдать за аукционом. С собой Алина притащила Диму, который сначала с неохотой, а потом вдруг с огромным энтузиазмом расхаживал по залу и вглядывался в картины.
Сейчас, Дима и Алина находились в разных углах зала. Дима битый час пялился на картину с изображением чернокожего ребенка в то время, как Алина любовалась "пейзажем" станции метро Маяковская далекой Москвы.
В душе вдруг неожиданно для Алины поселилось желание посетить деловую столицу и провести в ней все лето.
В первую очередь – она заглянет в метро. Она будет передвигаться по городу через метро и осмотрит все станции. Включая и Маяковскую. Побывает на Красной площади, и в ГУМе, и в ЦУМе. Прогуляется по Арбату, посмотрит представления. Поужинает в "Национале"... Ну, выпьет там хотя бы стакан воды. И прочее и прочее.
Она не знала, возьмет ли с собой Диму. Их отношения в последнее время стали слишком натянутыми. Иногда Алина думала, что без Димы чувствует себя лучше, чем с Димой. Быть может, это еще одна преграда, через которую им вместе надо пройти, чтобы обрести счастье?
Из мыслей девушку вывел мужской голос за ее спиной:
– Алина Роксис?
Писательница отвлеклась от картины и повернулась, едва услышав собственный псевдоним. Перед ней стоял стильно одетый молодой мужчина лет тридцати пяти. В нем девушка узнала своего старого знакомого, редактора еженедельной сочинской газеты. В ней Алина как-то опубликовала несколько своих статей, чтобы заполнить карманы на свадебный подарок для сестры.
Она очень живо отреагировала на встречу с этим человеком.
– Глеб! – с улыбкой воскликнула она и обняла его.
Он в ответ тоже не снимал с лица ослепительной улыбки:
– Заметил издалека знакомую рыжую копну волос. Думаю, неужели это Роксис? Оказывается, я не ошибся!
Алина засмеялась:
– Да. Я всегда выделяюсь из толпы.
– Этому нет сомнений! – подхватил Глеб и сделал глоток из своего бокала.
– А что ты делаешь в Кисловодске? Не ожидала тебя увидеть здесь.
– Я приехал на аукцион. Надеюсь побороться за одну из картин, – мужчина показал свой номерок. – А ты почему не в Сочи?
– А я уже год как не в Сочи. Я живу здесь с родителями. И мой молодой человек здесь...
– А! Это тот Ваня-вонючка? – предположил мужчина, ссылаясь на недавно изданную писателем книгу.
– Да. Его прототип, – усмехнулась Алина и вдруг заметила, что к ним подходит Дима с таким суровым выражением лица, что девушке показалось, будто это ее отец, увидевший свою дочь с каким-то негодяем: – Кстати, вот он!
Алина кивнула в сторону приближающегося парня.
– Добрый вечер! – Глеб улыбнулся Диме, который встал рядом с Алиной и притянул её, держа за талию, к себе.
– Тебе что-то нужно? – произнес Дима серьезным и нехарактерным для него грубым голосом.
Его вопрос привел Глеба в замешательство. Нахмурившись, тот ответил:
– Нет...
– Тогда отвали от Алины, пока я тебе голову не оторвал!
Не сказать, чтобы реплика Димы сильно его испугала, но смутила – это точно. Он не ответил ничего и с недоумением на лице покинул пару, направившись в сторону картины с голой женщиной.
С таким же лицом Алина посмотрела на своего молодого человека:
– Что это ты делаешь? – обозлилась она на него.
Его черные глаза стали еще темнее:
– А что это ты делаешь? Я стою неподалеку, а ты тискаешься с каким-то чмошником!
– Во-первых, – она повысила голос, отчего некоторые присутствующие раздраженно на них обернулись, – он мой хороший друг, и я не тискалась с ним. Я просто обняла его. А ты так возмущаешься, словно я с ним взасос поцеловалась! А во-вторых... он никакой не чмошник! Ты о нем ничего не знаешь!
– Ну, давай тогда, иди целуй его взасос, раз он такой крутой пацан, что ты за него заступаешься! Давай! – он яростно размахивал руками и кричал. На это отреагировала проходящая мимо них дама:
– Молодой человек, – обратилась она к Диме, – не могли бы вы со своей спутницей выяснять отношения не здесь?
Дима обратил взор в сторону дамы и ответил ей:
– Извините.
Та кивнула и стала любоваться станцией Маяковская. Чуть тише Алина заговорила:
– Ты просто невыносим! Неужели тебе так сложно доверять мне?
– Неужели тебе так сложно не заставлять меня сомневаться в тебе?
На лице Алины застыл шок. Она вспыхнула:
– Ты... Да что я сделала такого? Ты... ты меня бесишь! Твоя необоснованная ревность! Постоянно!
– Это вполне нормальная реакция мужчины, когда он замечает, как его женщина флиртует с каким-то чмошником!
– Ты смеешься?
– Нет, не смеюсь. Пора бы тебе, наконец, решить, что для тебя важнее: наши отношения или твои "хорошие друзья"?
Дима стоял, гневно уставившись на неё. Он раньше никогда не смотрел на нее так. Ситуация казалась Алине катастрофической. Все изменилось. И эти перемены выводили ее из себя. Хотелось все рвать, рушить, ломать!
Ей так хотелось сделать что-то гадкое. Так хотелось!
Напослелок она наградила Диму полным презрения взглядом и двинулась в сторону попивающего вино Глеба. Он стоял к ней спиной, и она похлопала его по плечу, чтобы привлечь его внимание. Едва он успел повернуться к ней, как тут же она поцеловала его. В губы.
Мужчина не стал сопротивляться, но и отвечать на поцелуй не стал. Для Алины это было неважно. Главное – целовать его безответные, онемевшие, совсем чужие губы и наслаждаться совершенной пакостью.
Оторвавшись от губ Глеба, она увидела, как в шоке смотрит на нее ее женатый приятель.
– Прости! – прошептала она ему и побежала к выходу.
Руки Димы сжались в кулаки. Пульс грохотал по всему телу, разрывал вены.
Он ненавидел ее. И его. И всех, кто пялился на него в эту секунду.
Он выбежал следом за Алиной, но гнаться за ней не стал. Они разошлись в разные стороны.
Он сел на свой мотоцикл.
Ему нужно выпить.
Много.
Часть 2
Ее огненно-рыжие волосы растрепались по белой подушке. Алина лежала на его кровати и мирно спала после их сладостной ночи. Они всегда жарко занимались любовью, потому что такие шансы им выпадали редко. Алина категорически отказывалась переезжать к нему. Даже просто остаться у него на несколько дней. Она ненавидела его квартиру. Всегда хмуро поглядывала на узорчатые шторы и говорила ему: "Это же все подбирала она, да?". Безустали вспоминая его бывшую жену, она первое время даже не оставалась у него дома более часа. О каких страстных ночах может идти речь? Но, постепенно, сменив постельное белье на новый ею купленный шелк, она стала оставаться у него на ночь.
Он любил просыпаться рядом с ней. Притягивать ее тело к себе, целовать ее шею, играть с непослушными локонами. Она спала практически до двух часов дня, и Дима наблюдал за тем, как мерно поднимается и опускается ее грудь, как подрагивают светлые ресницы, и она поворачивается с одного бока на другой, пока не оказывается на его груди и прижимается к ней крепче.
Все было так потрясающе. Ее постоянное присутствие, озорные смешки, остроумные реплики, ее объятья. Ее тепло.
Все в какой-то момент вдруг оборвалось. Тепла больше не было, было только раздражение с ее стороны, которое передавалось и ему. Ее все время что-то не устраивало. То, как он говорит, как ведет себя, что надевает, что делает.
Быть может, он в чем-то и был неправ, но в основном, все ее замечания были придирками к мелочам. От двусторонних ощущений Дима сходил с ума: его мучила неспособность дать ей то, что требовалось, а тот факт, что она ни во что его не ставит, выводил его из себя.
То, что она сделала вчера, стало последней каплей. Вместо того, чтобы хоть как-то его успокоить, она подлила масло в огонь и засосала какого-то левого мужика прямо на его глазах. И он понимал, что она сделала это назло. Хотя, прежняя Алина ни за что бы так не поступила. Ему не нужна стерва, в которую она превратилась.
Еще один глоток виски прожег горло. Он целиком и полностью ушел в алкоголь.
– Почему ты так поступила, Алин? – осуждающий голос сестры раздался по ту сторону трубки.
– Я... сильно жалею о том, что натворила, но... он довел меня! Если бы это был первый случай, Лола, я бы закрыла на это глаза! Но он все время! Все время пытается доказать всему миру, что я его собственность!
– Он же мужчина. Это входит в его природу – обладать и защищать свою собственность.
– Я не его собственность! – громко заявила Алина, – Я свободный человек и свободная личность! У меня есть друзья. Почему он каждому грозится оторвать голову? Я даже не даю ему повода для ревности!
– Но он же ревнует! – констатировала Лола.
– Потому что он чертов параноик! – заорала Алина.
– Умная женщина в твоем случае предложила бы своему мужчине уединиться, после чего традиционным и очень правильным способом доказала бы ему свою преданность!
– Я устала. Я больше не хочу... – слабым голосом ответила рыжая.
– Не хочешь – бросай его! – ответ Лолы был, казалось, решением всех ее проблем.
Но Алина не могла. Не могла так поступить. Что-то сдерживало ее. Какой-то невидимый барьер между муками и свободой. Невозможно переступить.
– Ты так легко это говоришь...
– А что тебе мешает? М? Подумай об этом, Алин. Подумай о том, что вас связывает. Что ты чувствуешь, что он чувствует. Через что вы прошли... А потом и принимай решение.
– Хорошо, – выдохнула Алина, ощущая нарастающую головную боль. – Как вы там? Как бейбик?
– Он уже толкается! – голос Лолы изменился и стал таким мягким и радостным, – Ему очень нравится, когда Лёня кладет руку мне на живот и разговаривает с ним... И он все чувствует, знаешь. Это просто... так...прекрасно!
Девушка улыбнулась:
– Передай ему, что скоро он познакомится с тетей! А у нее-то голос приятней будет, чем у папаши.
– Не говори, Алин! Этот его грубый бас становится как колыбельная, когда он заговаривает с малышом.
– Он будет замечательным отцом.
– Да. Я практически уверена в этом. Главное, мне как маме не подкачать!
– Не подкачаешь! – засмеялась Алина, – Считай, это твоя новая должность. Повышение. От генерального директора в матери.
– Да. Зато ответственности прибавится!..
– Конечно! А ты что думала? Это тебе не журнальчиками править!
Хихиканье сестры:
– Ладно, мне надо приготовить ужин. Скоро Леня с работы вернется.
– Ха-ха! Ну, давай. Поосторожнее, не сожги ужин бедняги!
– Постараюсь. Бай!
– Целую, сестренка!
Часть 3
Оля взяла со стола бокал и тщательно его осмотрела. Положив его обратно, она обратилась к подруге:
– Вик! Протри бокалы еще раз, пожалуйста! На них следы от пальцев. А я пойду уже еду на тарелки разложу.
– Так все оттираем до блеска, будто мы принимаем у себя президента и его жену! – пробурчала Вика.
– А тебе, что, жалко друзьям приятное сделать? Сейчас у них в отношениях трудный период, им требуется наша помощь, хоть они нас об этом и не просят.
– А еще они не просят тебя менять постельное белье к их приходу и осыпать кровать лепестками роз! – Вика схватила висевшее на спинке стула полотенце и взяла в руки первый бокал, принявшись яростно его протирать.
Оля мечтательно улыбнулась:
– Мы должны создать максимально романтическую обстановку, чтобы они дали волю своим чувствам и помирились...
– Прямо на моей кровати? Знаешь, эта идея мне не очень нравится!
– Да успокойся ты! Ты же тоже спала на кровати в квартире Носовых.
– Да, но я спала! – последнее девушка произнесла с особой выразительностью.
– Ну, хватит уже, а, Вик! – брюнетка недовольно посмотрела на подругу, после чего отвернулась и пошла на кухню. Оттуда снова послышался ее голос:
– Скоро восемь. Надо поторопиться!
Спустя некоторое время в квартире подруг раздался дверной звонок. Оля, поставив на стол последнее блюдо с греческим салатом, помчалась открывать дверь. Перед ней стояла Алина в фиолетовом облегающем платьице. Для экстравагантной девушки это был наряд, в котором она могла просто сходить за хлебом и вернуться домой. Вика и Оля сказали подруге, что хотят устроить совместный просмотр "Секса в большом городе", потому с одеждой она не заморачивалась.
Оля поприветствовала гостью и повела её в комнату Вики, где подруги и устроили этот романтический ужин.
Едва Алина увидела комнату, она застыла у двери. Помещение было освещено тусклыми огнями ночников, что стояли с двух сторон от осыпанной лепестками роз кровати. Рядом с кроватью – небольшой стол, на столе – две тарелки, два бокала и два набора столовых приборов. А также яркие блюдца, внутри которых было жаренное мясо, с горем пополам сваренная паста с подливой подозрительного оттенка сверху и салаты.
Девочки постарались. Но к чему все это?
– Что это у вас? – недоумевала она.
Но прежде чем подруги успели что-либо сказать, раздался еще один дверной звонок, и на этот раз к двери побежала Вика.
Вика вошла в комнату с Димой, которого она попросила починить микроволновку сегодня к восьми вечера. Дима отбивался как мог, говорил, что ничего не смыслит в микроволновках, но подруга так просила, так просила, что он, наконец, сдался и пообещал прийти, взглянуть на машинку. Войдя в слабо освещенную комнату, Дима удивился многим вещам.
Оля и Алина стояли у двери комнаты.
Фиолетовое платье Алины очень выгодно обтягивало ее довольно округлившиеся в последнее время бедра.
И... Пол был осыпан лепестками роз, одной дорожкой ведущих путь к кровати.
Да и, к тому же, стол с едой.
Что происходит, Дима понять не мог. Он всего лишь пришел посмотреть на микроволновку в старых потертых джинсах и домашней футболке, обмазанной мазутом от мотоцикла.
– Что ты здесь делаешь? – одновременно Дима и Алина обратились друг к другу, затем повернулись к своим подругам и спросили:
– Что происходит?
Обе, напоследок улыбнувшись, мгновенно выскочили из комнаты и захлопнули за собой дверь. Алина и Дима ошарашенные слышали только щелчки закрывающегося замка и хихиканье либо Оли, либо Вики. Вторая из них весело произнесла:
– Наслаждайтесь свиданием!
– Чего? – Дима на это отреагировал бурно, кинувшись к двери и начиная дергать ее за ручку и колотить руками по прочному дереву, – Откройте, эй! Вы что творите?
– Выпустим, только когда помиритесь! А сейчас мы уходим! Мы вернемся завтра утром.
Алина спохватилась:
– Завтра утром? – она присоединилась к Диме и стала тоже мучить несчастную дверь. – Вика! Оля! Прекратите, мне не нравятся ваши игры! – и вдруг она слишком громко закричала: – Выпустите меня!
Хохот двух девиц за дверью:
– Пока-а-а! – кокетливо произнесла одна из них, после чего хохот все отдалялся и эхом завис в подъезде.
Алина в панике била по двери руками в то время, как Дима принялся искать в шкафчиках иголку, скрепку или что-то в этом роде.
Алина тяжело выдохнула, повернулась спиной к двери. Наконец найдя металлическую заколку в самом нижнем ящичке с косметикой, Дима подошел к двери, грубо повелев своей девушке:
– Отойди!
Та с претензией посмотрела на него, но приказ выполнила. Она подходила к красиво сервированному столу, говоря:
– Не имеет смысла. Они ушли, и ключи от дома взяли с собой.
Просовывая тонкую проволоку внутрь замка, Дима раздраженно откликнулся:
– Ну, уж извини, что я не отличаюсь такой же сообразительностью, как другие твои "хорошие друзья".
Заколка не действовала. Он не только не отличался сообразительностью, он не отличался мастерством вскрывать замки тоже. Он отбросил испорченную заколку в сторону и повернулся к Алине. Она сидела за столом и увлеченно поглощала друг за другом маслины.
– Еще ты меня уже достал со своими вечными недовольствами, – ответила ему девушка. Она положила ногу на ногу, отчего подол ее короткого платья чуть поднялся вверх.
Взгляд задержался на ее бедрах.
"Нет! Хватит! Приди в себя! Она поцеловала своего друга прямо перед твоими глазами. Она опозорила тебя перед кучей народу. Из-за нее ты уже второй день просыпаешься от похмелья. Из-за нее у тебя сейчас сексуальный голод, душевная пустота. Из-за нее!"
Он перевел взгляд в ее бесстыжие глаза. Они были прекрасны. Люцифер был самым красивым ангелом до того, как был послан в ад.
– Вечными недовольствами? Ты ли должна об этом говорить? И встань! Я хочу говорить с тобой на равных, – его голос был тверд и громоподобен, словно он и не испытывал слабости секунду назад.
– Я не собираюсь вставать. Идти на каблуках пешком от одного автобуса до другого, после чего искать полчаса идти к нужной улице – задача не из легких, Дим. – Она продолжала копаться в том, что было на столе.
– Ты не на праздник шла. Могла бы и попроще одеться. Или тебе не терпелось показать всему миру свои прелести? И что за платье на тебе? Оно едва прикрывает твою задницу!
– Не твое дело, что я надеваю! – зеленые глаза вспыхнули яростью.
– Да? А что я надеваю – твое дело? – со злостью он выплевывал слова, приближаясь к ней все ближе, – А что я говорю? А что я делаю? А как я целую твои ножки?
Его слова источали яд и крепкую, густую обиду. Алина не могла отразить столь мощный удар. Ее щит был намного слабее.
– Скажи мне, где Алина? – он с отчаянием в глазах, посмотрел на нее сверху вниз.
– Ты сейчас на нее смотришь, – прошептала она, подняв на него взор.
– Нет, – он медленно покачал головой. – Это не Алина. Не та Алина, которую я знаю. Или я совсем не знаю ее, а весь этот год ты притворялась...
Она встала и поравнялась с ним. Его губы были в паре миллиметров от ее. Черные глаза заполонили весь ее взор.
– А где добрый и веселый Дима, который доверял мне?
Он быстро ответил:
– Там же, где и добрая и веселая Алина, которая не целовалась с кем попало передо мной.
– Если бы не твоя заносчивая ревность, я бы так не поступила.
– Так, значит, это я виноват? – голос вновь стал оглушающе громким.
Его глаза были наполнены злостью, болью. От одного его взгляда Алине становилось страшно.
– Да. Ты. – Отчетливо и громко произнесла она, одновременно боясь, что парень перед ней сейчас взорвется, и от нее не останется ни одного живого кусочка.
– Тогда иди и найди себе среди своих "хороших друзей" того, кто оправдает твои ожидания! Я умываю руки! – он повернулся к ней спиной и стал отдаляться. Ей стало еще страшнее. Она боялась, что он исчезнет насовсем, и чтобы остановить его, она крикнула ему вслед:
– А ты найди себе кого-нибудь получше меня, кто вытерпит все твои истерические сцены ревности!
И снова он повернулся к ней лицом, в тон ей закричав:
– И найду! В мире есть миллион таких же рыжих вагин, ничем не уступающих тебе!
Последнее вывело все ее существо из строя. В мгновение ока она оказалась рядом с ним и ударила его сначала по одной, а потом и по второй щеке, крича сквозь появившиеся слезы:
– Как ты смеешь! Сволочь! Тварь! Я тебя ненавижу! Ненавижу! – колотя его по груди со всей силой, пытаясь сделать ему мучительно больно, до тех пор, пока он не схватил сильными руками ее хрупкие предплечья, оставляя красные пятна на белой коже от пальцев. Он повалил ее на романтически оформленную кровать. Ее плач стал громче, когда она притянула к лицу подушку и окунулась в нее.
Его сердце словно было ободрано и опущено в шипящую кислоту.
На ее руках останутся синяки. Он просто чертов монстр! А с другой стороны, все эти два дня ему очень хотелось причинить ей такую же невыносимую боль.
Ком сдавливал горло. Кажется, ему хотелось плакать вместе с ней. Но он произнес, перекрикивая ее рыдания:
– Всё кончено.
И ему так хотелось уйти. Исчезнуть. Испариться. Сломать дверь, ногу. Разбить окно, выпрыгнуть из него. Лишь бы не оставаться здесь.
На полу все еще валялась металлическая заколка. Он ляжет в гостиной на диване, закрыв подушками уши, чтобы не слышать ее.
II. поддержка
Часть 1
На следующее утро, узнав о случившемся, Оля и Вика чувствовали себя ужасно. Они винили себя в том, что дуэт Гончаров-Носова распался. Алина же лишь уверяла их, что именно этот "ужин" помог ей и ее теперь уже бывшему молодому человеку разобраться в их отношениях.
– Что значит "разобраться"? – запротестовала вдруг Оля. – Вы расстались!
– Да. Но так будет лучше для нас обоих, – спокойно ответила Алина. На её лице не прослеживалось ни намека на слезы. Все слезы она уже выплакала вчера, до того, как поняла, что теперь она свободна.
– Диме надо насладиться холостяцкой жизнью. А то, сначала Соня, потом сразу я. Он даже свободным побыть не успел. А я немного успокоюсь после такого напряжения.
– Успокоишься? – удивленно переспросила Вика. – Вы же любите друг друга, Алин! Вам не нужно расставаться!
– Прошла любовь, завяли помидоры! – легко улыбнулась рыжая.
Обе ее подруги задумчиво на нее посмотрели. В глазах Алины не было никакой боли. Словно она и не расставалась с любимым мужчиной. И это наводило на глубокие мысли: а любила ли она вообще?
– И что ты собираешься делать? – без энтузиазма спросила Оля.
Услышав это, Алина вдруг зарядилась еще большей энергией. Она теперь вольна делать все, что угодно. На секунду девушка обратилась к своей голове, и внезапно ее посетила гениальнейшая мысль:
– Поеду в Москву! – воскликнула она.
Девушки рядом с ней в удивлении округлили глаза:
– В Москву?
– Да! – Алина была в восторге от собственной идеи. – В Москву! В столицу! Погуляю по городу, изучу метро, поселюсь в "Национале" и каждый вечер буду ходить по ресторанам, клубам и казино.
– Алина, – посерьезневшим тоном обратилась к ней Вика, – казино давно закрыли.
– Ну, ничего! – ничуть не расстроившись, продолжила воодушевленная девушка. – Я буду получать от города удовольствие!
За одной идеей последовала другая. Вдохновленным взглядом, Алина посмотрела на подруг:
– А давайте, вы со мной? Вместе веселее! Оттянемся по полной!
Девушки тут же пришли в замешательство:
– Ах, мы же работаем.
– И у нас не денег.
– И я планировала поехать к Алексу.
– А я к Артуру.
– И вообще, не получится!
– Но почему? – аргументов Алине было мало, – Да ладно вам, девчонки! Только мы втроем! Мы же самые отвязные девчонки города! Мы эту Москву так встряхнем, что она потом еще долго в себя будет приходить. Вечеринки, прогулки, коктейли, магазины! Вика! Оля! Вообще не волнуйтесь о деньгах! Мне от вас нужна только поддержка, а за все плачу я!
– Да что ты, нет! Мы и сами сможем, – поспешно оборвала ее Оля.
Алина расплылась в улыбке:
– Так вы согласны?
– Что? Не-е-ет!
– Соглашайтесь! – настаивала она.
– Да что там делать, в этой Москве? – Вика попыталась как-то защитить свою позицию, но ей это удавалось слабо.
– Там много мужчин! Безумно красивых мужчин!
– Нам-то что? У нас есть парни!
– Зато у меня нет! И это надо исправить! К тому же, – хитрый взгляд, – если вашим парням ничего не рассказывать, они ничего и не узнают.
– На что это ты намекаешь? – с улыбкой Вика посмотрела на Алину, – Я верна своему парню.
– Ой, серьезно? – саркастическим тоном ответила Алина. – Я знаю, что ты флиртовала с моим двоюродным братом на свадьбе Лолы и Лёни. Олег мне все рассказал.
– Да я!..– Вика вдруг начала что-то взволнованно лепетать. – Я не флиртовала! Я просто... я разговаривала с ним и... и улыбалась ему! Это не флирт!.. Да и... к тому же! Артур не давал о себе знать. Я думала, что он забыл меня! – уже увереннее заявила ответчица. – Так что, это не считается!
– Считается! И я все расскажу Артуру!..
Вика обратила на Алину удивленный взор, и та поспешила добавить:
– Если вы не поедете со мной!
– Это шантаж! – возмутилась ее подруга.
– Это – предупреждение! – игриво ответила Алина.
Вика ошарашено пялилась на рыжую. Было видно, что она колебалась, и это обнадеживало Алину. Теперь рыжая перешла к Оле:
– И твой Алекс наверняка времени зря не теряет в Сочи! Почему бы не восстановить справедливость и не развлечься тоже?
Оля тоже колебалась. Осталось сделать еще один ход, и победа!
– Девчонки, будет круто! – беспроигрышный вариант.
Две подруги глядели одна – на пол, вторая – в окно. Спустя несколько минут, они сдались:
– Ну... ладно!
– Да! – Алина прыгнула на месте и потянулась обнимать Вику и Олю, – Вы не пожалеете!
Часть 2
– Серьезно? Ты так и сказал? Рыжая вагина? – Лёня засмеялся в трубку.
– Да. Так и сказал, – ответил Дима, одной рукой придерживая телефон у уха, второй – стягивая шелковую простынь с кровати.
– Ну, ты даешь, парень! Тебе придется постараться, чтобы добиться ее прощения.
– Ее прощение мне не нужно. Мы расстались.
Лёня был невозмутим:
– Насовсем? Я не верю.
А голос Димы – тверд и решителен:
– Придется поверить. Мы расстались. Насовсем.
Хотя Лёня знал друга как свои пять пальцев:
– Ты еле держишься, Гончар. Раньше ты никогда не разговаривал короткими предложениями.
– Это ничего не значит. Со мной все в порядке.
– Приезжай в Сочи! Немножко отдохнешь. И я скучаю по тебе, дружище! Потусуемся вместе, посмотрим фильмы с Арни, выпьем пиво! Как раньше, а?
Дима улыбнулся, вспомнив далекие пятничные вечера в компании с лучшим другом. Да, ему действительно не хватало этих дней.
– Как-нибудь потом, – нехотя ответил парень. – Мне кажется, эта... Алина опять решит сбежать из города к сестре.
– Хм... Не исключено, – согласился его друг, но потом вдруг снова переключился на роль утешителя. – Послушай, может, ты поговоришь с ней? Ты же любишь ее, а так расставаться...
– Я не люблю ее, – на этот раз громче, как бы уверяя не только друга, но и себя, произнес он.
– Ага. Ты вначале тоже говорил мне, что она тебе не нравится, а потом, на следующий день...
– Стрельцов! – резко оборвал Дима друга. – Прекрати, ладно?
Он услышал тяжелый выдох через трубку, спустя секунду, Лёня ответил:
– Хорошо. Поступай, как знаешь. Но обещай, что насчет приезда ты подумаешь.
– Подумаю. Давай, адьос! Мне надо на работу.
– Ладно, амиго! Удачи тебе.
– Она мне не понадобится, – напоследок сказал он и отключил связь.
Телефон полетел к стене, разбился вдребезги и частями разлетелся по полу. Он просто горел желанием разорвать шелковое белье, купленное ей, сжечь его, чтобы от него ничего не осталось. Чтобы последний пепел испарился, будто его и не было. Будто и не было этого белья. Будто не было этих ночей и ее.
Он забудет. Он постарается забыть.
Он сделает все, чтобы забыть.
А пока... ему надо на работу!
Часть 3
Переполненная эмоциями, она упорно жала на кнопку звонка. Скоро по ту сторону двери послышался голос ее матери:
– Иду, иду!
Алина убрала руку с кнопки и стала ждать, пока дверь перед ней откроется.
– Алина! – воскликнула мать, когда отворила дверь и увидела перед собой свою дочь. – Почему ты мне не сказала, что остаешься у девчонок, а? Я до тебя не могла дозвониться! Слава богу, Вика мне сказала, что ты у нее дома! Почему ты отключила телефон?
Выговор бурей обвинительных фраз обрушился на Алину. Она оборвала маму:
– Могу я для начала войти в дом?
Мама пропустила дочь внутрь дома и после того, как заперла дверь, вновь повернулась к обвиняемой и заговорила:
– Вика мне сказала, что хотела помирить вас с Димой. Почему я только вчера узнала, что вы поссорились?
– Ох, мам! – вздохнула Алина, снимая с ножек свои туфли на высоком каблуке. – Я вообще не хочу об этом говорить!
– Нет уж, мы будем об этом говорить! – настаивала женщина. – Давай, переобувайся, мой руки и на кухню! Я приготовила бульон.
Сказав это, она удалилась.
Алина чувствовала себя школьницей, которую мама ругала за полученную двойку. И эти приказы: "Переобувайся и мой руки!". Она, что, маленький ребенок?
В воздухе витал запах куриного бульона. Что ни говори, а готовила Марина Носова потрясающе. Следуя за запахом, Алина добралась до кухни и села за стол. Она стала смотреть за тем, как ее мама наливает суп деревянным половником в ее глубокую тарелку.
– Ну, и? – при этом говорит она.
– Что "ну, и"? – переспрашивает дочь.
– В чем причина вашей ссоры?
– В том, что мы не понимаем друг друга, – ответила Алина в надежде ограничиться лишь этим высказыванием.
– То есть? – но надеялась она зря.
– То есть, мы расстались, и вы с папой можете радоваться! – раздраженно пояснила девушка.
Половник застыл над кастрюлей.
– Что? Расстались? – в шоке переспросила мама. Этого счастья она вообще не ожидала.
Дело в том, что родители Носовой были не очень рады тому, что их дочь "общается" с Дмитрием Гончаровым. Его репутация за прошлый год резко изменилась, и в глазах района он предстал человеком не слишком...нравственным.
Это все из-за его истории с Софьей – из-за того, с каким скандалом они объявили о помолвке и развелись через полтора месяца после свадьбы. Людей не интересовало, по какой причине они развелись. Они развелись – это главное. После этого Дмитрий завел отношения с Алиной, которая, по всей видимости, была его любовницей за то время, пока он был помолвлен и женат.
Вот такие сплетни бродили по району. Связь Алины с другом детства не делало Носовым чести. Но вопреки тому, что говорили родители, Алина все равно встречалась с чернобровым юношей и проводила с ним довольно много времени.
– Да, мамуль. Может, ты все же дашь мне тарелку? Я вся в печали, и мне нужно поесть!
– Ах, да, конечно! – придя в себя, мама закрыла крышкой кастрюлю и поднесла тарелку к столу. – Он тебя обидел?
Алина схватилась за ложку и приступила к обеду, перед этим ответив маме:
– Мы обидели друг друга.
Женщина присела рядом:
– Ты знаешь, только скажи отцу, и он...
– Знаю. Но это лишнее.
– Ну, хорошо, – вздохнула мама и тут же перешла к другой теме: – Мы с папой собираемся устроить Евротур на два месяца. Давай...
– С вами? Нет, не получится. Мы с Олей и Викой собрались ехать в Москву.
– В Москву?
– Да. Сегодня узнаю насчет билетов. Немного отдохнем с девчонками и приедем обратно.
– Девочка моя, -, Мягкая рука матери легла на голову Алины, – Ну мы же так давно не уезжали вместе куда-то!
– Прости, ма. Мы уже договорились с девчонками. Тем более, Лоле немного осталось носить на себе бремя. Я, если что, все равно ближе к ней буду.
– Ну, ладно. Будьте осторожны! Держитесь вместе, все же большой город.
Алина усмехнулась:
– Ты всегда так говорила, когда я уезжала с классом на экскурсии. Ма, может, хватит? Я уже давно не ребенок!
– Для меня ты всегда ребенок, – улыбнулась Марина и поцеловала дочь в лоб. – Пойду развешу белье.
III. встреча с прошлым
Часть 1
Дима направлялся к кабинету Павла Петровича. Секретарши на месте не было, и он, не спрашивая, вошел к боссу.
