Текст книги "Порочный круг"
Автор книги: Розмари Роджерс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 19 страниц)
Глава 24
Настойчиво-оглушительная телефонная трель вырвала Ив из глубокого и пугающего сна. Сначала ей показалось, что это будильник, и она потянулась к часам непослушной, налитой тяжестью рукой, неуклюже сбив их на пол. Однако трезвон не прекратился, и Ив по привычке вообразила, что это звонит Дэвид.
От знакомого непрошеного волнения перехватило дух. Ив перевернулась на бок и схватила зеленую трубку.
– Ну как ты там, дорогуша? – раздался чей-то мягкий дружелюбный голос. – Успела выспаться и отдохнуть? Дело в том, что ко мне собираются приехать друзья. Все нездешние, так что ты их пока не знаешь, но зато они горят желанием поближе с тобой познакомиться. Почему бы мне не заехать за тобой часиков в восемь? Надеюсь, больше ты не будешь разыгрывать из себя оскорбленную невинность, киска?
Ив стало холодно. Так невыносимо холодно, что трубка, казалось, примерзла к уху. Кошмар продолжался. Она попыталась сглотнуть, но в горле так пересохло, что из него не вырвалось ни звука.
– Ив? Ты что, даже говорить со мной не желаешь? Это ведь я, старина Джер, помнишь такого? Слушай, я только что пытался убедить Брента, что ты, в сущности, девочка разумная и практичная, да к тому же чертовски фотогеничная! Смотришься на снимках просто роскошно, уж поверь мне, я-то знаю! Мне не в жилу, что вчера ты так и не словила кайф, но сегодня все будет по-другому. Оттопыримся на все сто! Будь посговорчивее, крошка, и Брент не пожалеет «зелени», чтобы ты осталась довольна.
Ив наконец обрела дар речи, но голос по-прежнему оставался мертвенно-ледяным, совсем как она сама.
– Надеюсь, твой приятель подслушивает нас по параллельному аппарату, – размеренно-бесстрастно начала она. – Мне очень хочется, чтобы у него тоже не осталось иллюзий на мой счет. Видишь ли, мне абсолютно плевать на то, что вы сделаете с этими пленками и фото, а Ньюком может засунуть свои деньги сам знаешь куда! Купите других дурочек для своих грязных забав. И прошу запомнить – шантаж, не говоря уж об изнасиловании, уголовно наказуем, и я уверена, на ваших гнусных снимках всякий увидит, что я отнюдь не горела желанием участвовать в съемках. И не трудись больше мне звонить. Я опаздываю на прием к своему адвокату.
Положив трубку, она отбросила аппарат, словно какое-то ядовитое насекомое. Тело сотрясал такой озноб, что ей пришлось снова лечь и прижать руки к вискам, как бы удерживая отчаянно мятущиеся мысли. Главное – не дать им вырваться на волю, захлестнуть ее.
Прошлой ночью… Господи, да уже полдень! Она действительно умудрилась заснуть, отгородиться на время от ужаса и потрясения, думая, что самое страшное уже позади. Но она ошиблась. Или им просто вздумалось испытать ее? Прощупать почву? Неужто Брент Ньюком уверен, что теперь она покорно согласится разыгрывать шлюху для него и всей честной компании? Дэвид, как выяснилось, считает ее таковой. Он ведь не поверил… Если бы это был именно он, а не Джерри Хармон…
Телефон снова взорвался надрывной, наглой трелью, и Ив не задумываясь со злостью выдернула шнур из розетки. Пусть ищут ветра в поле! Да и Дэвид ей отныне до лампочки, хотя нестерпимо ноет разбитое сердце. Он все испоганил вчера. У Ив не осталось никаких чувств, кроме леденящей ненависти к Бренту Ньюкому. Она хотела одного – достать его, показать миру, что представляют собой он и его друзья – грязные скоты, извращенцы, гнусные животные все до единого! И черт с ними, со снимками, она устроит пресс-конференцию и выложит все подробности. Посмотрим, как он тогда запоет. А если факты окажутся слишком уж «жареными», бульварные листки не побрезгуют такой сенсацией!
– Ив, беби, ты просто не отважишься на такое! Только законченный псих решится на это, потому что в конечном счете ты лишь навредишь себе. Общественное мнение в таких случаях всегда на стороне мужчины, как ты не понимаешь?
Одна Марти сочувствовала ей, была вне себя от ужаса и ярости. Но Марти к тому же со своим неизменным прагматизмом пыталась доказать Ив, что всякая попытка достать Брента Ньюкома граничит с самоубийством.
– Нет, это ты не понимаешь! – вспылила Ив. – Если все, над кем он издевался или унижал., присоединятся ко мне в суде… Известно, что жертвы изнасилования не обращаются в полицию, боясь скандала. Поэтому многим ублюдкам все сходит с рук. Марти, я не могу спустить ему такое! Вспомни, как он над тобой измывался! А Франси? Ей еще и восемнадцати нет.
– Думаешь, Дэвиду понравится видеть имя своей младшей сестры в газетных заголовках? А упоминание о вашей связи? Иисусе, Ив, да никто лучше меня не знает, какая сволочь Брент Ньюком… я ведь предупреждала тебя, помнишь? И если рискнешь открыто выступить против него, тебе быстро заткнут рот. У него все схвачено. И свидетели найдутся. Обвинят тебя в попытке шантажа. Дерьмо… Не хочу тебя пугать, Ив, но он не остановится перед любой пакостью, и уж поверь, я нисколько не преувеличиваю. У него нет ни совести, ни чести: кажется, ты сама уже успела в этом убедиться.
– Но…
Голос Марти чуть смягчился. Она положила руку на вздрагивающее плечо подруги:
– Крошка, я прекрасно понимаю, что ты испытываешь сейчас. Мне было не легче. И откровенно говоря, больше всего я виню этого козла Дэвида за то, что не постеснялся послать тебя туда.
В этот момент в дверь позвонили, и девушки оцепенели от испуга и неожиданности.
– Я открою, – решительно бросила Марти. – А ты пока обдумай хорошенько все, что я сказала, ладно?
Ив встала и налила себе виски. Руки тряслись так, что спиртное расплескалось по всей стойке бара. Нет, Марти не права. Кто там пришел? Не смея обернуться, она крепко сжала стакан. Господи, только бы не Дэвид! Она просто не в состоянии встретиться с ним лицом к лицу так скоро…
К счастью, это был не Дэвид. В гостиной появился посыльный, молодой человек в коричневой униформе.
– У меня письмо. Личное. Приказано вручить мисс Ив Мейсон.
– Подождите минутку, – донесся голос Марти словно с другой планеты.
Она протянула Ив длинный белый конверт. Толстая мелованная бумага. Очень дорогая. Обратного адреса нет.
Ив машинально вскрыла конверт. Оттуда выпал белый листочек и спланировал на ковер. Это был чек с прикрепленной к нему запиской, и Ив, не веря своим глазам, несколько раз перечитала ее.
– Ив, – встревоженно окликнула Марти, – надо расписаться за доставку… да что с тобой?
«Сожалею, что сегодня вечером ты не расположена навестить меня. Надеюсь, примешь чек и забудешь обиды. Может быть, в следующий раз не откажешься встретиться?»
Подписи не было, но Ив хорошо разобрала имя на чеке.
– Постойте, – потребовала она звенящим от ненависти и гнева голосом. Пальцы, обретя неожиданную силу, рвали чек и записку, пока в руках Ив не осталась груда клочков. Она аккуратно сложила все в конверт и вручила ошарашенному посыльному.
– Отдайте это тому, кто вас послал. Ответа не будет.
Эффектный, театральный жест – слабое утешение, но к чему все это? По силам ли ей выполнить задуманное? И чем это для нее обернется? Марти все равно ее не поймет. Станет спорить, с беспощадной логикой приводя неопровержимые аргументы, объясняя Ив губительные последствия ее порыва.
– Поезжай на работу. Соври, что попала в автокатастрофу и ударилась лицом. Почему бы тебе не попросить своего дружка-мозгокопателя прописать тебе транквилизаторы? Ив, выброси из головы все, что произошло!
Ив казалось, что голова у нее вот-вот взорвется. Тоска и злоба боролись с отчаянием, но она упрямо твердила:
– Я должна… неужели не видишь, надо что-то делать?
Наконец Марти, исчерпав все доводы, выложила последний козырь:
– Хорошо. Собираешься настоять на своем? Позвони Дэвиду. Он ведь адвокат, не так ли? И Бог свидетель, просто обязан дать тебе бесплатную консультацию, после того, что… В общем, позвони! Вот увидишь, что он скажет.
Ив подняла глаза на возвышавшуюся над ней Марти и заплакала.
– О Боже, – повторяла она, понимая, что проиграла. – О Боже! Что мне делать?
Но судьба решила за нее. Дала шанс разделаться с прошлым. Будущее казалось ослепительно прекрасным.
Неделю спустя Ив сидела в самолете, уносившем ее в Нью-Йорк. Она до сих пор так и не успела опомниться и сообразить, что произошло. Они уже пролетели едва ли не половину страны, а Ив продолжала тупо пялиться на одну и ту же страницу «Мейнлайнер». Рассеянно прислушиваясь к звучавшей в наушниках музыке, она силилась понять, каким образом все так удачно обернулось.
Можно сказать, она сорвала куш, выиграла главный приз! Везение, невероятное, немыслимое, случай, который выпадает раз в жизни! Именно то, о чем она подспудно так долго мечтала. Несколько последних суматошных дней, проведенных в лихорадочных сборах, не оставили ей времени призадуматься. Возможно, она просто гнала от себя невеселые мысли.
Ну а теперь… ох, если бы удалось хоть немного расслабиться! Успокоиться, вспомнить бесплатные советы Питера, поспешно выданные напоследок по дороге в аэропорт.
– Повезло же тебе, Ив! Но старайся с этого дня не оглядываться, смотреть только вперед, крошка! И ни о чем не жалей. Надеюсь, и я стану героем твоего шоу, когда наконец выйдет моя книжка?
Марти помогла ей сложить вещи, но не сумела проводить – надо было возвращаться в Лос-Анджелес, «поговорить с продюсером насчет съемок, дорогая». Неужто Марти наконец освободилась от Стеллы?
Стелла, которая познакомила ее с Дэвидом. Забудь Дэвида! Он тоже остался в прошлом! Всю последнюю неделю Ив не включала телефон, а Дэвид не приехал. Ладно, так тому и быть! Лучше вспоминать тот телефонный звонок, который вознес ее на седьмое небо. Сначала, когда ее вызвал к себе Эрнест Мекел, глава телестудии, Ив стало нехорошо. Неужели он пронюхал что-то и теперь собирается ее уволить?
– Садись, беби, – пригласил Эрнест, красный от подавляемого возбуждения. – Иначе просто упадешь от неожиданности.
Ив едва не потеряла сознание. Это не может быть правдой! Чья-то дурацкая шутка. Жестокий розыгрыш. Но Эрни был совершенно серьезен.
– Я получил официальное письмо, подписанное самим президентом телекомпании. С тех пор как Бэбс Барри ушла из шоу «Продолжение следует», ей никак не могли найти замену. Ведущую, из которой можно сделать новую Барбару Уолтерс. Так вот, детка, кто-то увидел наше шоу и решил, будто Ив Мейсон – именно то, что надо. Конечно, нам чертовски жаль расставаться с тобой…
Телефонный звонок от одного из вице-президентов телесети подтвердил слова Эрни. Ее хотели попробовать на роль телеведущей в шоу «Продолжение следует», потребовали срочно явиться в Нью-Йорк и дали неделю на сборы.
Вот почему Ив было некогда задуматься над происходящим, и теперь она летела – представить только, первым классом! – в Нью-Йорк.
Ив нажала кнопку и, когда спинка сиденья откинулась, устало положила голову на подголовник и закрыла глаза, отказавшись от напитков, которые разносила стюардесса. Еще два часа, и они приземлятся в аэропорту Кеннеди. Оттуда лимузин отвезет ее в отель «Плаза»; там уже снят номер. Два часа спустя она должна быть на приеме с коктейлями, где и познакомится с будущими коллегами и начальством.
Только сейчас Ив поверила, что все это происходит наяву. Новая жизнь, новые лица… Держись, Нью-Йорк, я иду!
Глава 25
К концу недели Ив буквально валилась с ног от усталости и волнения. Пришлось делать уколы витамина В12, чтобы не потерять форму.
Конечно, она была далеко не новичком в своей профессии, но Сан-Франциско и небольшая, скудно оборудованная студия не шли ни в какое сравнение с Нью-Йорком и сумасшедшим ритмом работы на столичном телевидении. С той минуты, как Ив переступила порог высотного серого здания, ее точно затянуло в гигантское беличье колесо, из которого не было никакой возможности выбраться. Фотопробы, интервью, беседы с рекламными агентами, а в промежутках еще и попытки поднабраться опыта у настоящих телеасов. И при этом постоянно находиться на людях, под обстрелом насмешливых, оценивающих, откровенно любопытных взглядов, не иметь ни секунды покоя.
Пришлось заставить себя вскакивать в два часа ночи, чтобы успеть на передачу. О нет, не участвовать, просто присмотреться, вжиться в окружающую тебя атмосферу сумасшедшего дома. Ну а потом ей два раза доверили поработать в шоу, на пару со вторым ведущим, Рэндалом Томасом, перед которым Ив все еще немного тушевалась. Вечера тоже были заняты. Непродолжительный сон, когда солнце еще вовсю светило в окна гостиничного номера, и снова приемы, коктейли, вечеринки… следовало познакомиться со всеми и очаровать каждого. Оказалось, что оставаться самой собой, быть просто человеком – это еще не все. Ее собирались превратить в Личность.
Ив позвонила Марти… или это Марти ей позвонила? Сейчас уже не вспомнить.
– Ну как дела? Знаешь, ты уже стала важной персоной! «Рекорд» расхвалил тебя до небес, тамошний редактор расщедрился на целый подвал! А на студии гоняют повтор твоих шоу, дают даже интервью из серии «Наша девушка в толпе». Вернешься за остальными вещами или все бросишь?
– Не знаю, – пробормотала Ив, рассеянно массируя виски в тщетной попытке избавиться от нараставшей головной боли. – Не поверишь, у меня даже не нашлось времени спросить, дадут ли несколько дней на окончательный переезд! Зато задуматься было некогда, и то слава Богу.
И, услышав тяжелый вздох Марти, в свою очередь, поспешно спросила:
– А что с тем фильмом в Лос-Анджелесе? Ты…
– Я обещала серьезно поразмыслить и сообщить о своем решении, – сдержанно обронила Марти. Должно быть, истинная причина ее колебаний – Стелла? Бедняга Марти!
– Какая, собственно, разница, – буркнула Марти, – в конце концов я все равно соглашусь. А если и ты к тому же уедешь… так или иначе, у меня еще есть целый месяц пока они найдут продюсера с мошной потолще или как-то раздобудут деньги на съемки. Я обязательно дам тебе знать… ты ведь не откажешься сделать нам рекламу?
– А кто-нибудь…
Ну что за слабая жалкая дрянь!
– Ни одного звонка, беби. Возможно, он и пытался, да только я так и не включила твой телефон. Думаю, сейчас он наверняка уже знает, что ты выбилась в люди.
Ив повесила трубку и с отвращением уставилась на свои трясущиеся руки. Господи, неужели ей никогда не избавиться от Дэвида? Надо быть последней идиоткой, чтобы все еще думать о нем. И это после его трусливой измены как раз в тот момент, когда он был нужен ей больше всего на свете. Нет, теперь Ив ясно сознавала, что никогда не вернется к нему.
Она подошла к зеркалу и стала накладывать косметику. Время не ждет. Через четверть часа за ней приедет лимузин. Из серебристого стекла на нее пристально смотрело собственное отражение. Ив попыталась растянуть губы в улыбке, которая мгновенно превратилась в гримасу отвращения. Кажется, она становится предметом общественного потребления. Товар на продажу. Резиновая кукла, имидж преуспевающей женщины, очаровательной, образованной, неглупой, остроумной, из тех, кто не лезет за словом в карман. Руководителям студии нравилось, как легко она пишет свои тексты, как непринужденно ведет беседу, как свободно импровизирует, как естественно держится. Она добилась своего, сделала карьеру… почему же совсем не чувствует себя счастливой? Отчего так тяжело на сердце?
– Хороший вопрос, – с недоумением протянул Рэндал Томас, глядя на нее поверх своих знаменитых очков в роговой оправе, подобно сказочному филину. Они посмотрели нашумевший бродвейский мюзикл «Кордебалет», поужинали в ресторане «Четыре времени года», и Ив немного удивилась, когда Рэндал предложил ей пропустить по стаканчику в «Оук-бар» перед сном. Все эти дни он был, разумеется, безукоризненно вежлив, но холодноват, вел себя несколько отчужденно и явно ее оценивал. Теперь же, после трех порций виски, заметно расслабился, стал куда проще и приветливее и долго расспрашивал Ив о жизни в Сан-Франциско.
Пожалуй, она хотела бы иметь такого друга, как он.
Все еще наблюдая за ней, Рэндал вытащил сигарету и пожал плечами:
– Думаю, рано или поздно все задаются этим вопросом. Мы из сил выбиваемся, из кожи вон лезем, чтобы добиться своего, а когда удается вскарабкаться на вершину, оказывается, цель давно достигнута и бороться больше не за что. Сначала ощущаешь, что окончательно опустошен и вымотан, но потом понимаешь… и до вас это тоже дойдет, дорогая Ив, что нельзя складывать оружие, хотя бы для того, чтобы никто не вытеснил тебя с занятых высот. Необходимо по-прежнему ходить по канату, трудиться, как каторжник, надеяться, что задавил конкурентов, и молиться о том, чтобы рейтинг не падал. Ну как, страшно?
Ив поднесла к губам стакан.
– Не знаю. Просто не было времени обо всем подумать. Хочется стать настоящим профессионалом и не потерпеть краха, и все же иногда кажется, что во мне живут два разных человека – один скрытый от посторонних глаз, и другой – та Ив, что видят окружающие. Интересно, остается ли при таком темпе время на личную жизнь?
«Да уж, тебе, кретинке, только этого не хватает! Мало было грязи? Свою жизнь ты как в карты проиграла!» – ехидно провизжал внутренний голос.
Рэндал коротко рассмеялся:
– Конечно, когда удается избавиться от репортеров, случайных знакомых, надоедливых поклонников. Но, по-моему, вы уже убедились, что работа отнимает почти все дни и ночи. Это входит в непременные условия игры. Кстати, вы собираетесь подписать контракт?
Ив, застигнутая врасплох, ошеломленно моргнула. Разумеется! Ей просто необходимо доказать…
Но тут Рэндал ухмыльнулся:
– О чем это я! Несомненно, подпишете! Глупо было бы отказываться, а ума вам не занимать. Помяните мое слово, вы обязательно станете звездой. И у вас отбоя не будет от самых заманчивых предложений.
Он лихо отсалютовал ей стаканом:
– Ваша красота никого не оставит равнодушным. Каждый парень в этом городе будет ухлестывать за вами, особенно если узнает, что вы еще не заняты. Насколько я понял, это именно так и есть?
Ив заказала билет в Сан-Франциско на следующий день, в субботу. Официально ей дали две недели на то, чтобы решиться окончательно, хотя само собой подразумевалось, что в начале следующего месяца она уже будет вести шоу «Продолжение следует». Остается лишь показать контракт агенту и поверенному.
Это ее последняя ночь в Нью-Йорке перед отъездом, и Ив к тому же прониклась к Рэндалу искренней симпатией. Почему бы нет? Снова лежать одной на широкой кровати и терзаться воспоминаниями и кошмарами?
Рэндал оказался поистине невероятным любовником, даже отдаленно не напоминавшим вежливого дружелюбного спутника, с которым так легко найти общий язык. Здесь же он вел себя деловито, будто выполняя раз и навсегда составленную программу. Заперев дверь, он подхватил потрясенную Ив на руки и отнес в постель.
– Я работаю с гирями в тренажерном зале, – с гордостью пояснил он. – Прекрасный способ сохранить форму при нашей сидячей работе.
И, не тратя слов, принялся быстро сбрасывать с себя одежду, очевидно, ожидая, что Ив последует его примеру. Но она была менее проворна, и Рэндал, все еще стоя, пристально взглянул на нее, будто завороженный этим точеным телом.
Слава Богу, хоть синяки сошли! Интересно, что бы он подумал!
Ив откинулась на подушки, и Рэндал, шагнув к ней, властно раздвинул ей бедра, и принялся ласкать губами и языком, умело и искусно. Сначала она попыталась протестовать, но Рэндал не обратил никакого внимания на ее уговоры, сосредоточившись исключительно на том, что делал. Дыхание Ив участилось, бедра начали судорожно подергиваться, и она поднесла руку ко рту, чтобы заглушить тихие гортанные стоны.
– Тебе нравится? – допрашивал он, терзая языком ее клитор. – Скажи, что еще предпочитаешь?
– Не знаю… только не останавливайся. Делай все что пожелаешь.
– Ты уже кончила?
– Нет, еще нет.
Его губы снова впились в ее разверстое лоно, язык скользнул во влажные глубины, а требовательные пальцы стали ласкать трепещущую плоть, пока Ив не начала содрогаться. И тогда Рэндал, приподнявшись, вонзился в нее и стал двигаться, быстро, настойчиво, безжалостно стискивая груди.
– Ты так прекрасна, так естественна… ни малейшего притворства, – шептал он. – Воплощенная женственность.
Он сунул руку ей под спину, и она ощутила, как его палец нажимает, входит, проникает в ее…
Ив вскрикнула, сильно дернувшись.
– А так хорошо?
– Нет… да… трудно сказать…
Такого с Ив еще не бывало, и она, не справившись с нарастающим возбуждением, вдруг издала тонкий крик.
Внезапно Рэндал отстранился, приподнялся и закинул ее ноги себе на плечи, прижав бедра Ив к ее же груди. И пока она лежала перед ним, беспомощная и оцепеневшая, раздвинул ее ягодицы и мощным рывком вошел туда, куда только что вонзался его палец. Ив, сначала ничего не поняв, теперь никак не могла освободиться и безуспешно колотила пятками по его спине. Но вскоре потрясение прошло, боль от бесцеремонного вторжения стихла, и Ив обнаружила, что никогда не испытывала столь неукротимо-безумного наслаждения, особенно когда его пальцы пробрались в ее лоно и стали теребить и без того набухший клитор. Ив со стонами и криками билась на постели, позабыв обо всем в порыве исступленной страсти, а Рэндал не сводил глаз с ее лица, ожидая, когда она окончательно забудется. И как только этот миг наступил, обрушился на нее своей тяжестью, вторгаясь все мощнее и глубже. Колени Ив больно врезались ей в грудь, и без того расплющенную весом Рэндала. Боль была такой нестерпимой, что Ив вскрикнула. Пробормотав извинения, Рэндал наконец вышел из нее, так резко, что едва не разорвал ей все внутри, и оставил ее, измученную, истерзанную, ошеломленную. Плоть еще жадно пульсировала, но по телу разливалась желанная истома.
Рэндал ушел от Ив в семь утра, предварительно разбудив ее и напомнив, чтобы она не опоздала на самолет. Он даже поцеловал ее, погладил по щеке, уверил, что еще не встречал такой восхитительной женщины, попросил всегда оставаться такой и добавил, что с нетерпением ждет новой встречи. Ив долго лежала в горячей воде, сама не понимая, как все это вышло.
«Господи, – внезапно подумала она, – да ведь моя мать смотрит его по телевизору каждое утро! Представить страшно, что бы с ней сделалось, узнай она…» Ив громко хихикнула. Ну и ладно, в конце концов, в постели он действительно то, что надо! И ей было здорово с ним!
