Текст книги "Если ты исчезнешь (СИ)"
Автор книги: Розмари Финч
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)
Глава 4. Колесо Сансары
Раз. Два. Три.
Когда опускается ночь и комнату сжирает чернота, я вижу на прожекторе век тот вечер. Я чувствую ледяной ветер на коже. Ощущаю, как по ногам хлещут острые травы. Я задыхаюсь – из лёгких будто выкачали воздух. Я убегаю. Я не смею обернуться.
Он гонится за мной. Я чувствую спиной его безумный взгляд. Слышу тяжёлые шаги. Слышу леденящий смех. В ушах стучит кровь, но до меня доносится его голос. Не его голос. Чужой голос.
– Взявшись за руки в Кругу, Звери начали Игру[i].
Я не хочу играть в эту игру. Я хочу уйти. Мои силы на исходе. Ноги отяжелели, в боку колит. Я не хочу быть здесь. Но я не могу выбраться за пределы этого бесконечного поля.
– Взгляни на небо: октябрь расплескал созвездия.
Слова он выговаривает безжалостно, железным тоном.
– А сыны царства извержены будут во тьму внешнюю[ii]…
Не хочу тьмы. Не хочу его слушать, понимать, видеть, находиться рядом с ним. С ними. Одиночество, которого я так боялась, теперь самая желанная для меня цель.
– Високосный год – счастливый.
Я хочу забыть всё. Будто мы никогда не встречались. Будто я их никогда не знала. Это не они. Ненастоящие. Это не он. Я не люблю его. Я люблю не его!
– Что сказано, должно свершиться.
Он хватает меня за руку с ужасающей силой. Я кричу так оглушительно, что лопаются барабанные перепонки.
Три. Два. Раз.
Я просыпаюсь.
Засыпать над дневником – это чревато кошмарами.
Сегодня я решусь на что-то действительно важное. Всё подталкивает меня к этому – даже мои сны.
– Всё, я ушёл! – крикнул из прихожей Серёжа, намеревавшийся уйти на очередную сходку, называемую модным словом «тренинг».
– Стой! – я буквально вцепилась в него. – Братец, у меня к тебе одна очень важная просьба…
– В чём дело?
– Понимаешь, я хотела пойти с тобой сегодня. На тренинг. Как ты и предлагал, помнишь? – он кивнул. – Но мы уже договорились встретиться со Славой, поэтому я не смогу. Пожалуйста, запиши сегодняшний ваш семинар на диктофон. Только так, чтобы никто не видел, ладно? Хочу послушать, о чём там вообще говорят в естественном, так сказать, виде. А по этой записи уже решу, идти мне с тобой в следующий раз или нет. Договорились? – мой план должен сработать.
– Договорились! – Серёжа улыбнулся. Кажется, он и не заметил, что каждое моё слово – ложь. Оно и к лучшему.
Как только за братом закрылась дверь, я подошла к телефону. Гудки в трубке. Как давно я не набирала его номер. Эта простая комбинация цифр въелась в подкорку мозга.
– Алло, слушаю вас? – вальяжный женский голос.
Тётя Лиза. Столько лет прошло, а она всё в своём репертуаре.
– Тётя Лиза? Здравствуйте! Это Ника.
– Вероника! Боже мой, значит, ты и вправду вернулась! – затараторила она. – Надо же, сто лет тебя не слышала, а не видела ещё дольше! Что же ты по телефону-то, милая? Приходи к нам, мне просто не терпится на тебя посмотреть. Совсем взрослая ведь стала, поди ж ты, книгу собственную издала! Как Слава будет рад тебя видеть! Ты, наверно, слышала – он теперь почти в разводе! – даже в минутном разговоре она не могла обойтись без сводничества.
– Да-да, обязательно приду! – заверила я. – Кстати, Слава сейчас дома? Можете позвать его?
– Ну, конечно! – заторопилась тётя Лиза.
– Да? – от низкого незнакомого голоса моего Славы побежали мурашки по коже.
– Помнишь, когда-то я говорила тебе, что люблю тебя? И просила не верить, если буду утверждать обратное? – с места в карьер пустилась я.
– Да.
– Ты же не поверил мне?
– Нет.
– И ты простил меня?
– Конечно.
– Славно… – я облегченно вздохнула. – Нам нужно увидеться сегодня.
Мы договорились встретиться у «Сансары». Вернее, у того места, где она была раньше. Теперь вместо обители чудес и приветливых оранжевых фонариков меня встретила заколоченная дверь. Странно и непривычно находиться здесь – будто в параллельной вселенной, где не всё то, что случилось, не случилось.
Я так и не дочитала свой дневник. Не смогла. Последние страницы – это слишком тяжело. Я не выдержу этого в одиночку. Мне нужен кто-то, на кого я смогу опереться во время прочтения. И этот кто-то, конечно, Слава.
Он сам желал объяснений. И он узнает всё. Проживёт те дни со мной снова. Для него это будет шоком, для меня – нестерпимой болью. Но это нужно сделать, чтобы понять, куда двигаться дальше.
Я непрестанно размышляла о прочитанном. Почему все вокруг твердили, что мои друзья плохие? Может, они просто видели то, чего не желала замечать я? Как много обмана в написанных мной строчках. Я никогда не жила настоящим – мои записи тому подтверждение. Сколько важных мелочей там не отмечено, сколько нелицеприятных фактов опущено.
Надо отдать должное: Ника из прошлого ревностно охраняла то, что любила. Писала о самом важном и волнительном для неё, отметая всё «побочное». Для неё мир Четырёх Пределов был реальнее этого серого города, а Гильдия родней отца и брата. Ну да… Вечный побег, стремление к далёкой земле. Это так по-человечески. Так по-детски наивно. Так банально.
Если смотреть правде в глаза, то я была просто чистым листом, который каждый норовил закрасить своим любимым цветом, даже не спросив меня: не хочу ли я остаться белой?
Всю жизнь я искала ориентир – того, за кого можно держаться, на кого можно положиться. Таким проводником для меня с самого рождения был Слава. Когда его от меня оторвали, появился он. Когда не стало и его, настало время окончательной дезориентации. Как слепой котёнок, я не знала, куда идти и больно врезалась в углы, сшибала на пути коробки. Всё, на что хватило моей персональной решимости – поступить учиться в Москву. Поселиться в общаге, посещать каждую пару, вгрызаться в филологический гранит, не отвлекаясь от учёбы ни на что. Получить красный диплом. Вот то, чего я смогла достичь своими силами. Чисто внешний результат. А на деле – внутри меня пропасть, которую так и не удалось заполнить языкознанием.
Слава не знает об этом. Он перестал меня понимать. Не мудрено: такое не расскажешь по секрету. Даже самые близкие не в силах представить, что творится внутри, а порой и принять тебя нового – перекроенного от края до края пережитым ужасом. А Слава… Близок ли он ко мне, как раньше? Увы. Нас разделило сперва расстояние, а потом невысказанная обида и годы отчуждения.
Но если сегодня, прочтя мой дневник, он найдёт оправдания моим действиям, могу ли я считать, что он по-прежнему любит меня?
Он пришёл точно вовремя – пунктуальность всегда была сильной стороной Славы. Явился в маске напускного безразличия, приросшей к нему со вчерашнего дня. Я не обиделась. Это нормально, это правильно. Это защита, призванная скрыть страх и робость.
– Я рада, что ты пришёл, – искренне проговорила я.
– Надеюсь, сегодня мы покончим со всеми этим тайнами, – Слава скривился. – Терпеть их не могу.
– Надеюсь. Пойдём на «задворки»?
– Их больше нет, – просто ответил он. – «Империю» выкупили новые хозяева и стоянку огородили высоченным забором.
– Где же теперь собирается местная молодежь? – я горько улыбнулась.
– Понятия не имею. Последние годы я провёл в другом городе.
– Где же ты жил?
– Мы, кажется, встретились, чтобы поговорить о тебе, – Слава был непреклонен.
– Хорошо, – я не была настроена спорить. Тем более, он действительно прав. – Поговорим обо мне. Знаешь, почему я приехала домой?
– Потому что окончила институт? – мы, не сговариваясь, побрели в сторону моего дома.
– Да, конечно. Я имею в виду, кроме этого… Дело в том, что на днях мне пришло письмо… – голос предательски задрожал, но я взяла себя в руки. Нужно отрешиться и рассказать всё. – Оно пришло на старый адрес, папа отдал его мне.
– Что за письмо?
– Из прошлого. Почти от него, – я не произнесла имени и украдкой взглянула на Славу, чтобы видеть, как он отреагирует. Он понял, о ком речь. Слава терпеть не мог говорить о нём. Он его ненавидел. Прямо как я Викочку.
– И чего же он хочет? – Слава был явно недоволен.
– Проблема в том, что он не может ничего хотеть. Он мёртв, – за пять лет я впервые произнесла эти слова. Они дались мне с трудом. Когда говоришь такое вслух, поверить в это становится ещё сложнее. Будто просто недобрая шутка, а не свершившийся факт.
Слава остановился, как вкопанный. Он воззрился на меня с выражением такого небывалого потрясения, что мне показалось – ещё чуть-чуть, и он свалится в обморок.
– Я… я думал, он бросил тебя… Ты не говорила. Я… Почему ты сразу не объяснила мне всё, когда я приехал тогда к тебе в общежитие? Я бы всё понял… Послушай… Прости.
– Ты ни в чём не виноват, – я махнула рукой. – Дело только в моей собственной слабости, не в тебе.
Мы добрели до сквера в молчании и сели на первую попавшуюся скамью. Слава упорно отводил взгляд.
– Но что тогда с письмом? – наконец спросил он. – Кто его отправил?
– Я знаю кто, – проговорила я. – Тоже человек из тех времен. Недавно я видела его… И он меня тоже… Это не сулит ничего хорошего, особенно, в сложившейся ситуации.
– О чём ты?
– Вот, – я вытащила из сумки дневник. Страница, на которой я остановилась, была заложена вырезкой из газеты. – Прочти сначала статью.
Слава развернул газетный лист и заскользил взглядом по словам. Некоторые отдельные фразы он еле слышно шептал: «чудовищные события», «не раскрытое дело пятилетней давности», «тоталитарная секта», «вновь удалось скрыться»…
Я пыталась отрешиться. В моей голове в этот момент звучали совсем другие слова: «Девушка, у вас всё в порядке?». И перед внутренним взором единственное лицо. С абсолютно незапоминающимися чертами.
– Что это такое? Я не понимаю… – слава поднял на меня глаза.
– А теперь прочти дневник, – кивнула я на потрёпанную тетрадку.
[i] Строчка из «Сказки о Прыгуне и Скользящем» (эпизод 17) гр. Пилот
[ii] Мф. 8:12
Дневник 6. Окончание
14/4/2008
Сегодня в школе ко мне подошёл Антон. Он выглядел взволнованным.
– Выкладывай, что там у вас случилось? – спросил он, отведя меня в сторону. – Все «задворки» шумят.
– Я не знаю! – призналась я. – Мы ездили в Москву, там что-то произошло, но я не знаю, что именно… Говорят, кто-то подрался, вроде.
– Подрался? – он вскинул брови. – Ходят слухи пострашнее.
– Какие? – я сглотнула.
– Что кто-то умер, – прошептал он. – Вернее, кого-то убили.
– Гунт? – проговорила я одними губами.
Антон кивнул, уставившись в пол. После недолгой паузы, он сказал:
– Не теряй голову, Ник. Держись от них подальше.
– Но они не виноваты! – чуть ли не вскрикнула я.
– Правда ли? – Антон мрачно оглядел меня. – Не теряй голову.
20/4/2008
Мар не звонит мне. Кром не встречает меня. На «задворках» в эти выходные я не была. Мне страшно.
Я боюсь потерять их.
23/4/2008
Папа очень рад, что я не хожу никуда, кроме школы. Он не показывает этого явно, но я заметила. Я бы порадовалась вместе с ним, если бы это не приносило мне таких страданий.
Чтобы как-то отвлечь себя от одиночества и смутных предчувствий, клубящихся в душе, я решила, наконец-то, почитать те книги, которые советовал Кром. Они странные, я не понимаю их… Лучше просто буду слушать его любимую музыку. Она стала любимой и для меня.
26/4/2008
Ура! Сегодня мне позвонила Мар. Значит, всё в порядке. Значит, всё хорошо. Она пригласила меня к себе в гости, завтра. Она сказала, что теперь мы будем собираться у неё.
27/4/2008
Мне нравится у Мар. У неё так спокойно, вкусно пахнет шарлоткой, которую печет её бабушка. Эта старушка такая тихая и милая, никогда ни о чём не спрашивает. Мар рассказывала, что после смерти родителей, она не в себе. Ей кажется, что внучка – это её умершая дочь….
Мы проторчали у Мар целый день, смотрели «Байки из склепа», слушали музыку, пили какао. Все такие же весёлые и беззаботные, как раньше. Почти… Только Лэр не было. И Тин выглядел очень грустным, что для него совсем не свойственно. Я спросила, почему Лэр не пришла.
– Наверно, она больше не будет приходить… – ответила Мар.
– Почему? – это не могло уложиться у меня в голове. Ведь она часть Гильдии. Без неё всё не может быть по-прежнему… Потом меня неожиданно посетило что-то вроде прозрения. – Она что, поссорилась с Тином? Они расстались? – шептала я на ухо Мар.
– Да. Ты всё правильно поняла, – ответила она.
Это плохо. Бедный Тин. Бедная Лэр. Надеюсь, они помирятся.
30/4/2008
Сегодня мы снова были у Мар. У всех хорошее настроение, Сандро снова забавно философствует, Пахан всех стебёт, Мар звонко смеётся. Всё, как прежде. Как же хорошо. Разве только Лэр не хватает… Странно, но Тин выглядит только слегка расстроенным из-за их расставания. Или он так хорошо скрывает свои чувства? Попробуй, пойми этих парней…
Мы с Кромом стояли на балконе, пока остальные дурачились в комнате. Смотрели на дождь. Он курил и обнимал меня свободной рукой. Я прижималась к нему. Рядом с ним так спокойно! Я так скучала по нему. Когда я долго не вижу Крома, чувствую себя очень одинокой, беззащитной, какой-то разбитой и никому не нужной…
– А почему Кром? – вдруг негромко спросила я. Мне давно хотелось узнать это, но всё как-то не было возможности поговорить на эту тему.
– Давно проходили на истории времена Ивана Грозного? – он улыбнулся. – Ещё что-нибудь помнишь?
– Смутно… – я неопределенно махнула рукой. Мне было стыдно перед ним за своё незнание. За тупость.
– Нет, смутно будет чуть позже. Там пока всё вполне ясно. Он учредил Опричнину, – продолжал он невозмутимо. – Её членов, опричников, в народе прозвали кромешниками. Знаешь, от «кромешной тьмы»… – он задумался, будто что-то припоминая. – «А сыны царства извержены будут во тьму кромешную…»… – он немного помолчал. – Кромешник – что-то вроде сгустка тумана… Непроглядная сущность…
– Считаешь, это кличка тебе подходит? – несмело спросила я.
– Более чем, – был утвердительный ответ.
– Нет, ты хороший, – я потянулась, чтобы поцеловать его. Он прижал меня крепче.
3/5/2008
– Приходи сегодня на «задворки», пожалуйста, – Антон поймал меня на перемене и удивил своей просьбой.
– Зачем?
– Кош просил меня, чтобы я тебя позвал.
– Кош?! – вот так новости!
– Ему нужно поговорить с тобой. Наверно, насчёт твоих друзей, – Антон отвёл глаза.
И я пошла. Почему-то Кош вызывал у меня невольное уважение. Наверно, как старший товарищ. Я решила не говорить ребятам из Гильдии, что направляюсь туда: внутренний голос подсказывает мне, что они были бы против.
Когда я пришла, то не узнала «задворки». Как будто приход той женщины преобразил их. Музыка играла тише, а кроме компании Коша там ютилось разве что две-три кучки людей. Пусто и странно. И когда я пришла, все заметили это и не сводили глаз.
– Ника! Как хорошо, что ты пришла, – Кош был рад меня видеть.
Вокруг него собрались буквально все присутствующие. Сзади со скрещенными на груди руками, хмуря лоб, возвышался Эльд. С краю даже жался Антон со своими друзьями. А Тим и Ганг будто бы были в нормальном состоянии… Все окружили меня неплотным кольцом.
– Мы не так давно знакомы, но всё-таки ты дорога нам… – проговорил Кош. – Мы не хотим, чтобы с тобой случилось что-то плохое.
– С-спасибо… – пролепетала я, не понимая, к чему он клонит.
– Все слышали о том, что случилось в Гильдии. Ты, конечно, не при чём, мы знаем, но это всё просто отвратительно…
– Ужасно… – эхом отозвался Эльд. По толпе прошёл негромкий ропот.
– Они тоже не при чём! – горячо воскликнула я. Мне хотелось защитить ребят. – Это случайность, ошибка…
– Нет, – Кош скорбно покачал головой. – Я люблю Крома, знаю его ещё со школы. Он хороший парень. Всегда им был. Мы тут вместе всё поднимали, всех мирили, по домам растаскивали мертвецки пьяных, драки разнимали, а потом… Я говорил, говорил Крому, чтобы он заканчивал с этим! Чтобы они не связывались с Кёргом… Теперь уже поздно. И дальше будет только хуже, – он вздохнул. – Ника, не ломай себе жизнь – оставь их, пока ещё можешь.
– Я не могу… – я потрясла головой.
– Держись от них подальше, – безжалостно произнёс Кош эту страшную фразу, которую я слышала уже столько раз. – Ника, Гунту не было и семнадцати…
Мои глаза наполнились слезами, губы онемели. Да что они все говорят? Это же драка, это несчастный случай, это алкоголь, это не они, не они…
– Они не виноваты! – выкрикнула я и бросилась бежать прочь.
По дороге домой я всё думала: почему все вокруг твердят, что мои друзья плохие? Они хорошие! Добрые, веселые, мне хорошо с ними! Они ничего не сделали… Это всё какая-то ненормальная, неправильная случайность… Но, по правде, я даже не знаю, что именно произошло…
4/5/2008
– Что случилось с Гунтом? – я едва смогла заставить себя выговорить это, войдя в комнату Мар, где все уже собрались.
– Она была на «задворках»! – разочарованно воскликнула Мар.
– Так я и думал… – протянул Пахан. – Заморочили ей мозги…
– Зачем ты ходила туда? – Кром посмотрел на меня, прищурившись. – Ты думаешь, что делаешь? А если бы там была полиция, а если бы через тебя они вышли на нас?
– Что случилось с Гунтом? – упрямо повторила я.
– Умер твой Гунт! Умер, умер! Что ещё надо?! – Тин истерично захохотал, но притих под тяжелым взглядом Крома.
– Кто это сделал? – я почувствовала, как к горлу подходит комок.
– Ал-ко-голь! – по слогам произнёс Сандро и хлопнул в ладоши. – Алкоголь и битое стекло в тандеме раскроили ему череп.
– Господи, Боже мой… – выдохнула я.
– Что, помогает? – раздраженным тоном спросил Кром.
– В смысле? – не поняла я.
– Тот, к Кому ты обращаешься, помогает?
– Нет… – всё ещё не до конца въехав в суть разговора, пробормотала я.
– Тогда нечего сотрясать воздух зря! – он свёл брови.
– Ладно-ладно! – Мар подбежала ко мне. – Давайте все успокоимся и забудем об этом.
– Гунт умер… Как можно забыть об этом? – я в ужасе уставилась на неё.
– Умер, – подтвердил Пахан. – И что? Что же теперь? «Смерть – самое важное, что может случиться в жизни». Считайте, ему повезло больше нас! – протараторил он.
– Я не понимаю вас… – мне хотелось плакать. Эти люди не были похожи на моих друзей.
– Всё будет хорошо, – прошептала Мар, обнимая меня. – Девочка моя любимая, ну чего ты испугалась, а? Да, ребята выпили, повздорили, Кёрг вообще страшен, когда под градусом… Ну что теперь поделать? Не ссорится же нам из-за этого, правда? Мы ведь все любим друг друга, угумс? Обнимемся?
Мы все обнялись. Все вместе.
– Вот и ладушки, вот и замечательно… – ворковала Мар.
Всё хорошо. Они мои друзья. Умерших не вернуть. Они не виноваты. Всё будет, как прежде. Мне всё равно, что говорят другие. Я люблю свою Гильдию.
9/5/2008
Последний месяц в школе. Оценки заметно ухудшились, прогулов море… Аттестат, который я получу, явно не будет предметом гордости. А ещё скоро экзамены… Все вечера провожу в подготовке к ним. Особенно боюсь за математику. Из-за зубрёжки даже к Мар захожу крайне редко. Но она звонит каждый день, подбадривает меня.
Ещё чуть-чуть и я поступлю в институт и смогу так же забивать на пары, как остальные ребята. Будем гулять целыми днями…
Мы с ними всё уладили. Просто я поняла, что окружающие делают из мухи слона. Это проблема на пустом месте. Какой-то бухой Кёрг напал на мальчишку, а всё повесили на них, будто они собственноручно его зарезали! Какая глупость. Следует посадить этого Кёрга, а не обвинять моих друзей.
16/5/2008
– Что у вас там на выпускной намечается? – спросила сегодня Мар, пока мы ждали прихода парней. Она учит меня плести фенечки. Я криворукая, конечно, но это занятие успокаивает и помогает отвлечься от задолбавших экзаменов.
– Ничего особенного, – ответила я. – Пойду только на вручение аттестатов. Деньги на ресторан я не сдавала. Нет никакого желания проводить с этими дебилами всю ночь…
– Ну и правильно! Мы сами устроим тебе выпускной, – Мар улыбнулась. – Такой, который ты не забудешь.
– О Лэр ничего не слышно? – вдруг спросила я. – Скучаю по ней…
– Не, это отрезанный ломоть… – Мар дала понять, что ей неприятен разговор о бывшей подруге. – Давай лучше поговорим о смысле жизни…
Я не люблю эти разговоры, но в последнее время Мар заводит их всё чаще и чаще. Она всё твердит о какой-то свободе, о том, что пора «жить так, как нужно, а не так, как приучили». Хочу прежнюю Мар, болтавшую милые глупости.
24/5/2008
Сегодня у меня был Последний звонок. Мне вовсе не грустно расставаться со школой. Я рада больше не видеть лиц предательниц Инны и Катьки, раздолбая Платонова, высокомерной старосты Ирки… Классной, которая каждый день мною недовольна.
В толпе нарядных выпускников то и дело мелькал Антон. Он не подходил ко мне, но смотрел на меня с каким-то немым беспокойством. Как жаль, что ему не объяснить, что все на «задворках» ошибаются – он просто не поверит. Большинство думает, что мои ребята виноваты в случившемся с Гунтом, но правда не на их стороне, а на нашей. Меньшинство всегда считают безумцами (кажется, начинаю понимать, о чём говорит Мар, толкуя про свободу).
Когда официальная часть в школе была завершена, мои одноклассники разбрелись по городу – гулять и отмечать. Но я, быстро забежав домой и переодевшись, отправилась к своим. Мы договорились съездить за город, на шашлык, подальше от всех.
В ближнем лесу мы нашли укромную поляну. Включили музыку, установили мангал, расстелили плед.
– Ну-ка! – Мар усадила меня среди пакетов с едой и вручила бутылку. – День Долгого Солнца. Сиди, отдыхай – сегодня твой праздник. А мы всё сделаем.
Из притащенного Сандро магнитофона играла унылая песня:
Слышу вой под собой, вижу слезы в глазах.
Это значит, что зверь почувствовал страх.
Я смотрю в темноту, я вижу огни,
Это значит, где-то здесь скрывается зверь.[i]
Скоро всё было готово. Ребята ели до отвала, а пили ещё больше. Все, но не Кром. Мне тоже кусок в горло не лез. Было очень грустно. Мне хотелось напиться, забыться. Хотелось, чтобы стало весело. Как раньше. Раньше было весело и без алкоголя. И почему всё так резко изменилось?
Когда все бутылки опустели, разгоряченные парни стали агитировать нас на игру в прятки.
– Прятки в лесу – это совсем не то, что прятки не в лесу! – провозгласил Сандро.
– Прятун! – заржал Пахан. – Да кого ты найдёшь, когда у тебя уже язык заплетается?!
– Пах, да он всегда так разговаривает, чо ты, – включился Тин.
– Давайте, девочки будут искать мальчиков, а? – Мар кокетливо повела плечом.
– Я пас, – отрезал Кром.
– Я тоже, – поддакнула я.
– Ну, как хотите, – Мар развела руками. Я, как всегда, постаралась не замечать её испепеляющего взгляда. Она пыталась скрыть своё недовольство. Было видно, что она борется с собой. Так случается каждый раз, когда мы с Кромом остаёмся наедине или он меня обнимает. Мар больно, что он выбрал меня. Но что я могу поделать? Я так счастлива, я не могу пожертвовать этим счастьем даже ради неё. – Так, а остальных я иду искать! – она, наконец, собралась с силами, чтобы нас оставить.
Ребята разбежались. На поляне остались только я и Кром. Мне было до слёз обидно: вот уже больше двух недель он не смотрел на меня, не обращал никакого внимания! Он обиделся. За то, что я не поверила им сразу, а я пошла на «задворки» и разговаривала с этим Кошем. Ну зачем, зачем я это сделала?
Мне хотелось извиниться перед ним. Но слов было недостаточно. Теперь же затуманенный от спиртного мозг подсказывал единственный выход. Отдать себя. Хватит малодушничать. Это уже даже как-то странно… Почему мы с ним ещё не сделали этого? Почему он даже никогда не намекал? Иногда мне вообще иногда казалось, что он чужд всего мирского, земного… Но попробовать стоило.
Я положила голову ему на колени. Потом обняла его. Мы начали целоваться. Я всегда так счастлива, когда его губы касаются моих! Мы легли на плед, не отрываясь друг от друга, перекатились на траву. Он прижимал меня к земле, запустил руку мне в волосы.
Я готова. Я, правда, была готова на всё. Только боялась, что могут вернуться остальные и всё испортить, но их голоса затихли в лесу. Кром запустил руку мне под футболку, но через некоторое время, вопреки моим ожиданиям, он отстранился.
– Что не так?! – чуть ли не обиженно спросила я.
– Не сейчас, – он покачал головой.
– Можно и сейчас. Правда-правда, я готова! – я приблизилась к нему вплотную, потёрлась щекой о его щёку. – Я на всё готова ради тебя. Даже умереть, – прошептала я слова, которые часто произносила про себя.
– Умереть… – он усмехнулся и погладил меня по щеке. – Чуть позже, – он снова поцеловал меня.
С первыми сумерками мы вернулись в город. Кром проводил меня до подъезда. Мы долго целовались на крыльце. Всё-таки, он любит меня. Не смотря ни на что. Бережёт. Он нежен. Любит. Это самое главное. Больше мне ничего не надо.
3/6/2008
Экзамены и подготовка к ним… Голова пухнет! Но скоро это всё закончится, уже совсем скоро свобода…
6/6/2008
– «Константин, вам не сдать эту сессию с вашей посещаемостью, попомните мои слова!» – передразнивал Тин очередного препода. – Прям надоели уже, хоть бы что новое придумали… Бесит. А как придёшь домой, там опять мать притащила очередного мужика… Тьфу. Когда я уже сдохну, наконец? – он отхлебнул пиво.
– А у нас последний рывок и колледжу конец… – блаженно пролепетал Сандро.
– Угумс! – подтвердила Мар, мечтательно улыбаясь.
– Чёртовые счастливчики, – проскрежетал Пахан. – Но я вообще не понимаю, зачем тратить силы и время на эту учёбу. Всё равно до выпуска не дотянем… – все встретили его фразу осуждающими взглядами, и он умолк, отхлёбывая пиво.
Все делились мыслями об учёбе – только Кром молчал. Он единственный не интересовался моими успехами в сдаче экзаменов. Может, он за что-то злится на меня? За его непроницаемым выражением лица сложно что-либо разглядеть. Он не хочет близости со мной, даже когда я сама предлагаю… Может, он ждёт моего выпускного? Или, того хуже, моего совершеннолетия?!
– Через неделю едем в гости, – произнёс он тоном, не терпящим возражений. Он обращался ко мне – как я поняла, другие уже знали.
– К кому? Куда? – сыпала вопросами я.
– К Кёргу. На дачу, – выговаривал он невозмутимо.
– Но у меня экзамены… – от этого имени дыхание перехватило.
– Не в этот день. Едем.
Не терпящий возражений тон. Он пугает меня. Мне вовсе не хочется туда ехать.
13/6/2008
На этот раз я предупредила папу об отъезде заранее и очень попросила не волноваться.
– Всего на пару дней. Вернусь прежде, чем вы с Серёжкой успеете соскучиться, – улыбалась я.
– Если я запру дверь, ты вылезешь в окно… Нет смыла тебе что-то запрещать. Главное, береги себя, – он пожал плечами в спокойствии, граничащем с безразличием.
И на пригородной электричке мы с Гильдией отправились к Кёргу. Теперь на дачу. Мне не хотелось снова ехать к этому человеку. Зачем? Он убил Гунта. Это даже звучит страшно, а уж на деле… К горлу снова подступали слёзы. Но мне не хотелось разочаровывать ребят. И, в особенности, Крома. Поэтому я поехала.
– Дом новый, очень просторный, правда, ещё не до конца достроенный, – судачила Мар. – И места там – загляденье: речка рядом. Тебе понравится!
Я и не сомневалась, что мне понравится. Только бы ещё этого Кёрга не было рядом – тогда бы вообще красота. Честно говоря, я не понимаю, почему они все его так любят. Зачем дают ему пить, если знают, что он себя не контролирует… Надеюсь, в этот раз всё обойдётся хорошо.
Мы ехали в противоположную от столицы сторону больше двух часов – это единственное, что я помню о дороге. «Новый дом» Кёрга больше напомнил мне сарай. Он стоит на самом краю небольшого дачного посёлка, сразу за его невысоким забором начинается огромное поле, вдалеке – лес. Я наблюдала издалека, с крыльца, на то, как хозяин проводит экскурсию по участку для Крома и ещё кучки особо заинтересованных в этом. Наибольшее внимание собравшихся привлёк козёл, привязанный у ворот – единственная живность, которую держал Кёрг, а также наружная дверь, ведущая в погреб. Людей было примерно столько же, сколько и в прошлый раз. Многие из них уже были мне знакомы. Была и Кира. Не было Лэр и Гунта. Мне захотелось плакать.
Когда начало смеркаться, Мар обняла меня и из общего зала на первом этаже отвела в небольшую комнатку на втором – необставленную, грязную. Вместо кровати здесь матрас, брошенный под единственным окном. Она протянула мне стакан и белую таблетку – точь в точь, как в прошлый раз Лэр.
– Выпей. Так будет лучше, – она подмигнула.
И я снова повиновалась.
– Закрой дверь на щеколду с этой стороны и ни в коем случае не выходи до рассвета. Хорошо? – она потрепала меня за щёку. – Не хочу, чтобы эти мудаки в пьяном угаре как-то тебя обидели.
Она ушла. Я закрыла дверь. Села на матрас и стала делать запись в дневник, в ожидании сна. И я вдруг вспомнила, что не видела сегодня ни одной бутылки спиртного в доме. И в ту ночь, когда что-то случилось с Гунтом, алкоголя в квартире также не было. Странно…
14/6/2008
Меня разбудил стук в дверь и голос Мар:
– Вставай, соня, уже почти полдень!
Мы вместе спустились на первый этаж. Там не было никого, кроме Киры. Она готовила завтрак на горелке.
– Где все? – страшное дежавю.
– Ушли на речку купаться. Пойдём тоже? – Мар обняла меня.
Я выдохнула. Значит, на этот раз всё хорошо. Позавтракав, я вышла во двор с намерением погладить козлика или даже угостить его яблоком. Но, когда я вышла, животного нигде не обнаружилось.
– А где козлик? – растерянно спросила я у Киры.
– Ой, он убежал утром – все пошли его искать! – она отвела глаза.
– Но Мар сказала, что все пошли купаться…
– А, ну да… – Кира замялась. – Искать козла и, заодно, искупаться.
Мне подумалось, что Мар и Кира, наверное, тоже вчера перебрали. Хотя я вообще не уверена, что ночью что-то пили. Нигде на участке не было пустых бутылок. Ни одной. В странном настроении я поднялась обратно на второй этаж, чтобы надеть купальник. Подойдя к матрасу, на котором спала, я задела его ногой, нагибаясь за рюкзаком, валявшимся позади него. Когда матрас съехал, я заметила под ним какие-то меловые линии. Скорее всего – это разметка, оставленная во время стройки.
Мы сходили на речку, искупались, прошлись по песчаному пляжу, но нигде не обнаружили ушедших ребят. Меня это насторожило.
– Наверно, завидели козлика на противоположном берегу и умчались за ним, – махнула рукой Кира, принужденно рассмеявшись.
Когда мы вернулись на дачу, там всё ещё никого не было. Мне захотелось собрать вещи и уехать. Этот Кёрг постоянно отнимает у меня Крома!
– Знаешь, поедем-ка, домой! – будто прочитав мои мысли, предложила Мар. – Ты не должна пугаться. Всё идёт хорошо, – она будто заученный текст произносила. – Ты должна полюбить Кёрга. Он умные вещи говорит…
– Нда? – я отнеслась к её словам скептически. – Если бы я вообще могла слышать, о чём он говорит, а то я почти всё время провожу в отключке.
– Так надо, понимаешь… – я хотела ответить «нет», но не успела, потому что она затараторила: – Нужно быть благодарной за этот подарок судьбы. Большинство людей всю жизнь блуждают во тьме, так и не понимая, в чём их предназначение. А мы… И ты с нами, мы избранные, понимаешь? У нас высокая цель, немногим уготована такая судьба…
