Текст книги "Рождественская сказка"

Автор книги: Роузмери Гибсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 10 страниц)

– Сложный ты человек, Бет Синклер, – заметил он и наклонился, чтобы закрыть машину.

Джеймс был предупредительно вежлив, сопровождая ее по дороге в ресторан.

– Добрый вечер, мистер Феннер! – Метрдотель прервал разговор с безупречно одетым официантом и подошел поприветствовать их.

– Добрый вечер, Марк, – просто ответил Джеймс, обменявшись улыбками с молодой женщиной, которая появилась ниоткуда и быстро унесла пальто Бет в гардероб.

Так, Джеймс, очевидно, здесь частый посетитель, решила Бет, стараясь не думать, с кем он был здесь раньше. Она посмотрела на подсвечники, на узорчатые скатерти на столах, большинство из которых были заняты парами. Нет, только то, что происходило сегодня вечером, имело значение!

– Остальные гости уже прибыли, – доложил метрдотель, повернувшись, чтобы провести их к столику.

Бет онемела, почувствовав легкое прикосновение Джеймса к своему локтю.

– Какие гости?

– Сегодня день рождения моей бабушки, – ответил он вежливо.

Что?! Ее взгляд метнулся к лицу Джеймса.

– Ты хочешь сказать, что это семейное торжество?

Бет почувствовала, как его рука сжала ее запястье, словно Джеймс боялся, что она может повернуться и убежать.

– Почему ты не сказал мне? – выпалила Бет.

– Потому, что ты, вероятно, не пошла бы, – ответил он спокойно.

– Я бы предпочла иметь выбор, – съязвила она.

Как он посмел сделать это без всякого предупреждения? В глазах Бет появился страх, когда она увидела группу совершенно незнакомых ей людей, собравшихся вокруг овального стола. Она кое-как сумела взять себя в руки, чтобы провести вечер наедине с Джеймсом, но его семья…

Холеная женщина, сидящая в центре стола, около видного седовласого мужчины, который учтиво поднялся, когда они подошли, выглядела удивительно моложаво. Прервав слова приветствий, Джеймс наклонился поцеловать ее.

– С днем рождения, – проговорил он и, выпрямившись, представил Бет.

Когда Бет пожимала протянутую ей руку, она ощутила, что выцветшие, но все еще проницательные глаза, которые сверкнули, когда Джеймс назвал ее имя, теперь оценивающе осматривают ее. Без сомнения, бабушка была поражена появлением секретарши внука на праздновании своего дня рождения не меньше, чем сама Бет. Та чувствовала себя незваным гостем. Как мог Джеймс поставить ее в такое глупое положение?

Боясь, что может в любой момент взорваться, Бет старательно избегала смотреть на него, пока он продолжал представлять сидящих. Безымянные образы обретали индивидуальность.

У дедушки Джеймса глаза были теплыми и смеющимися. Выразительные подвижные лица близняшек, Бэки и Рут, отличавшихся друг от друга только длиной темных волос, были абсолютно одинаковы. У Анны – она была немного полнее своих младших сестер – глаза были такими же яркими, как и у Джеймса. Анна сидела рядом со своим мужем, очень приятным мужчиной.

Официант отодвинул для нее стул напротив Джеймса, и она села между его дедушкой и Рут. Вероятно, он заранее позвонил в ресторан и сделал дополнительные распоряжения, так что все обошлось без затруднений для официанта.

– Ты хочешь чего-нибудь выпить, Бет? – спросил Джеймс.

Тройное бренди, и залпом!

– Минеральную воду, пожалуйста, – ответила Бет, все еще не поднимая на него глаз. – Спасибо, – промямлила она, когда официант подал ей меню.

– Я умираю от голода, – объявила Рут и с шаловливой усмешкой мягко добавила: – Вы с Джеймсом только что поссорились? У тебя такой вид, будто ты хочешь удушить его прямо здесь!

Пораженная откровенностью девушки, Бет не успела ничего ответить, так как Рут продолжила, ничуть не смущаясь:

– Бывали случаи, когда я мечтала о том же самом!

Ее слова были опровергнуты любящим взглядом, который она кинула на брата, беседующего с бабушкой и дедушкой.

– Когда Бэки и мне было тринадцать-четырнадцать лет, мама иногда сопровождала папу на гастролях с оркестром, оставляя нас на нежное попечение старшего брата. – Ее лицо выразило поддельный ужас. – Это было похоже на жизнь с тюремным надзирателем!

– Эй, Бэк, – позвала она сестру, сидевшую напротив. – Помнишь то время, когда нам было семнадцать и мы отправились на вечеринку, а Джеймс настаивал на том, чтобы заехать за нами?

– В десять часов! – со стоном уточнила Бэки.

– А помнишь, когда…

– Не думаю, что Бет интересны наши семейные дела, – низким голосом решительно отрезал Джеймс.

О, ей было интересно! Бет обменялась с близняшками улыбками, абсолютно очарованная.

– Как Тимми, Джеймс? – спросила Анна. – Я действительно не понимаю, почему ты настаивал на том, чтобы нанять для него няню, ведь я была бы просто счастлива присматривать за ним, когда закончится сессия.

– И мы с Бэки не возражали бы поиграть в любящих тетей: сейчас мы на каникулах, – присоединилась Рут.

– Прибрал к рукам племянника! – вставила любезно Бэки.

Ситуация становилась все интереснее! Бет чуть не подавилась минеральной водой. Оказывается, не только члены семьи Джеймса удивились тому, что он нанял няню, – ведь совершенно очевидно, что в этом не было нужды. Так для чего же она у него жила? Чтобы присматривать за Тимми, когда три его тети просто дрались, чтобы занять ее место?

Посмотрев на Джеймса, она подняла брови и мягко улыбнулась.

Не смущаясь, Джеймс улыбнулся в ответ.

– Тимми поселился там, где поселился, – проинформировал он сестер не терпящим возражений тоном. – Так, все готовы сделать заказ?

Бет присоединилась к взрыву всеобщего смеха, когда Джеймс торжественно закончил веселую, но совсем неправдоподобную сказку, которой он всех потчевал.

– Не верю ни единому слову, – насмешливо сказала Рут и с энтузиазмом вернулась к большому шоколадному пудингу.

– Что мы закажем теперь? – С этим вопросом дедушка Джеймса повернулся к Бет.

Они выбрали сыр вместо сладкого десерта и теперь дружно пробовали его, высказывая наперебой свое мнение.

– Вот этот с грецкими орехами аппетитно выглядит, – решила Бет, поднимая нож для сыра и отрезая два тонких кусочка.

С серьезностью знатоков они дегустировали вина; глядя друг на друга, обдумывали минуту и затем оба одобрительно кивали.

– Еще печенья, Бет?

– Спасибо, – Бет взяла крекер из предложенной корзиночки. Ее симпатия к вежливому, учтивому мужчине росла с каждой минутой. Ей понравились все члены теплой любящей семьи Джеймса. Все оказалось совсем не так страшно при ближайшем знакомстве.

Тайком Бет взглянула на Джеймса из-под ресниц, заметив, как перебегает отблеск свечи на его лице. Искушение смотреть на него не отрывая глаз стало таким сильным, что ему трудно было противостоять. Но Бет приходилось делать это скрытно не только от самого Джеймса, но и от хитрой розовощекой Рут!

– Бет…

Она вздрогнула. Секунду назад она словно зачарованная наблюдала, как Джеймс слизнул капельку крема с верхней губы.

– Передай воду, пожалуйста.

– А, да, извини. – Быстро отведя взгляд, Бет передала кувшин с водой Анне и вдруг с ужасом обнаружила, что взгляды всех сидящих за столом, кроме Джеймса, устремлены на нее. Произошло то, чего она и боялась: сама того не желая, Бет открылась, выдала свои чувства. И эта усмешка на лице Рут говорила сама за себя.

По инерции Бет доела сыр и печенье, обрадовавшись тому, что вокруг нее зажужжал веселый разговор.

– Как ты проведешь это Рождество, дорогая? – вдруг спросила ее бабушка Джеймса, складывая салфетку.

Рано или поздно этот вопрос был бы неизбежно задан. Бет улыбнулась пожилой женщине, вдруг заметив, что Джеймс пристально смотрит на нее.

– Я…

– Бет проведет это Рождество со мной, – перебил ее низкий голос.

В самом деле? Смущенная Бет увидела умело скрытое удивление в выцветших голубых глазах, когда взгляд женщины упал на Джеймса и затем снова вернулся к ней.

– Тогда ты присоединишься к нам на нашем рождественском ленче. Я буду с нетерпением этого ждать, моя дорогая.

– Спасибо. – Бет с трудом выдавила это слово, понимая, как деликатно это было выражено, учитывая, что у старой женщины не было иного выбора, кроме как включить Бет в список приглашенных.

Руки Бет, лежащие на коленях, сжались в кулаки.

– Кофе? – спросил Джеймс.

– Вообще-то, дорогой… – его бабушка переглянулась с мужем, – я думаю, нам пора уходить. Это был приятный вечер… – Наклонившись, она поцеловала Джеймса в щеку. – Не вставай, не надо, – добавила она, поднимаясь на ноги, когда муж отодвинул ее стул.

– Думаю, нам тоже надо уезжать. – Анна и ее муж последовали за уходящими.

– Бэки и я обещали заглянуть на вечеринку, – заметила Рут. – Ужин был восхитительным, Джеймс. Спасибо.

Все случилось так быстро, что, когда Бет поняла, что происходит, все уже разошлись и она осталась с Джеймсом наедине.

– Это было низко, просто отвратительно! – Не сдерживаемая больше присутствием его семьи, она наконец взорвалась. – Ты не оставил бабушке выбора, ей пришлось пригласить меня на рождественский ленч. Это было нечестно по отношению к нам обеим. – Машинально она поблагодарила официанта, который поставил перед ней чашку кофе.

– Я думаю, ты опять делаешь поспешные выводы, Бет. Как обычно, – проговорил Джеймс, отпивая из чашки. – Дело в том, что это я пригласил тебя на ленч. Обычно мы все собираемся у моих родителей, но в этом году Анна едет к родителям мужа, а близняшки с бабушкой и дедушкой приедут ко мне.

– Что? – Бет уставилась на него. – Ты готовишь рождественский обед? – не поверила она.

– Двойняшки решили тянуть жребий по этому поводу, – он ухмыльнулся, – я проиграл.

Бет улыбнулась, представив, как Рут и Бэки боролись, не желая, чтобы приготовление обеда свалилось на них только потому, что они женщины.

– К счастью, – добавил он, широко улыбаясь, – я знаю отличную фирму, готовящую обеды.

– Это мошенничество, – укорила его Бет, ее сердце дрогнуло, когда она встретила его взгляд. Как могла она сердиться на него и негодовать, когда он так смотрел на нее? Тепло окатило ее волшебной волной.

– Тебе понравился сегодняшний вечер? – мягко спросил Джеймс, продолжая смотреть на нее.

– Да, – честно ответила Бет. Даже не дотрагиваясь, он мог разрушить ее оборону одним только взглядом. – Но все же это отвратительно с твоей стороны… – промямлила она уже без осуждения, не в силах больше злиться. – Почему ты просто не?..

– Не спросил тебя, не хочешь ли ты пообедать с моей семьей? – Он поднял брови. – Потому что ты не ответила бы прямо «да» или «нет», – пояснил он. – Ты бы посмотрела на меня большими, полными подозрения глазами и потребовала ответа на вопрос – зачем?

– Конечно же, нет, – запротестовала Бет. Но все же она хотела знать – «зачем». Она пристально посмотрела на него. Его сестры могли иметь такие же темные волосы и голубые глаза, но эти волевые черты принадлежали только ему. – Твоя семья очень дорога тебе? – тихо спросила она.

– Да, – просто ответил Джеймс.

Внезапно Бет ощутила ужасную пустоту внутри. А кому была дорога она? Нет, хватит жалеть себя! Краска начала заливать ее лицо, Бет встряхнула головой.

– А я не имела этого! – сказала она.

– Да, – я знаю, – сухо ответил он. – Я, наверное, не понимаю, что это значит – быть фактически одному в целом мире. Особенно на Рождество, – закончил он.

Губы Бет невольно скривились.

– Если ты хочешь иметь семью, – продолжил Джеймс, – сделай что-нибудь для этого. Выйди замуж. Заведи детей.

– Вот так просто? – поразилась Бет, ее сердце ныло при мысли, что ему, вероятно, будет все равно, если она так и сделает.

– Ты была бы хорошей матерью, – неожиданно добавил он, но по его глазам ничего нельзя было прочитать.

Бет попыталась придумать какое-нибудь возражение, но ее мозг отказывался думать, радость от его слов немедленно погасила тупую боль. А ты, решила она, ее взгляд не отрывался от лица Джеймса, был бы прекрасным отцом. Осторожнее, предупредила она себя, опуская взгляд.

– Хочешь еще кофе?

Когда Бет покачала головой, Джеймс взглянул на часы и подозвал официанта.

– Я обещал миссис Эндрюс, что мы не очень задержимся. – Он оплатил счет, затем, поднявшись, помог Бет надеть пальто, которое появилось так же внезапно, и повел ее к выходу.

Снег все еще шел, крупные хлопья медленно падали с потемневшего неба.

– Как хорошо, – промурлыкала Бет, чувствуя уверенную твердую руку на своей руке, когда они шли по тротуару к машине, и улыбнулась, когда звук оркестра донесся из паба за углом. – Мы…

К полному изумлению Бет, Джеймс вдруг обнял ее, прижав к себе, его руки взяли ее за талию, и он умело повел ее в танце.

Это было нелепо, но Бет засмеялась, глядя в смуглое лицо. Они кружились под быстрый ритм. Тепло от пальцев, сжимающих ее ладонь, передавалось всему телу. Танец посреди Лондона на снежном тротуаре! Ее глаза светились от ощущения полноты жизни.

Настроение и темп музыки неожиданно изменились. Одинокий гитарист заиграл медленную мелодию. Джеймс нежно притянул Бет к себе, слегка касаясь подбородком ее шелковистых волос, ее голова склонилась к его сильному плечу. Их теплое дыхание смешивалось с ночным воздухом, они медленно покачивались на белом пустынном тротуаре.

Бет запомнит эти минуты на всю жизнь. Запутавшаяся в своих чувствах, очарованная вечером, она закрыла глаза, приникла к Джеймсу и забыла обо всем на свете. Смутно Бет начала понимать, что музыка умолкла, снег перестал идти и что они уже остановились.

Она слегка вздохнула, когда почувствовала легкое прикосновение губ Джеймса на своем виске, подняла голову и посмотрела на него. Джеймс взглянул на нее спокойными полузакрытыми глазами и медленно опустил голову.

Его губы прикоснулись к ней. Когда он поднял голову, Бет мечтательно ему улыбнулась и нежно убрала выбившуюся прядь волос с его лба, ее взгляд, лаская, перебегал по резким чертам его лица.

Если кто-то когда-нибудь причинит боль этому человеку, сделает его несчастным… если что-то случится с ним… Она еле сдерживалась, чтобы не закричать от боли. Глаза затуманились слезами, руки обвили шею Джеймса, когда она поцеловала его с горячей отчаянной страстью. О Боже! Что она делает? Бет услышала его резкий вздох, когда оторвалась от него, но не видела выражения его лица. Бросившись прочь, Бет понеслась по тротуару.

– Бет! – Джеймс догнал ее, когда она подбежала к машине, и схватил за плечи. – В чем дело, черт побери?

– Ни в чем, – она оттолкнула удерживающую ее руку. Ни в чем, кроме того, что она выставила себя полной дурой.

– О, Бет, милая. – Он снова задержал ее.

– Не могли бы…

– …вы отпустить меня, сэр? – спросил он, подражая ее холодному тону, и обнял. – Ты живешь не в викторианскую эпоху, Бет. Сейчас женщина может пригласить мужчину на вечеринку, даже сделать первый шаг, предпринять…

– Что? Я не предпринимаю ничего по отношению к тебе! – отрезала Бет, ее губы задрожали, когда она увидела искорки в его глазах. Она слишком бурно отреагировала? Неужели он только что назвал ее милой? И что она снова делает в его объятиях?

Их взгляды пересеклись, Джеймс поднял руку и нежно обвел ее лицо, губы, его пальцы медленно двинулись от лица к шее.

– Ты дрожишь, – хрипло проговорил он и быстро открыл дверцу автомобиля. – Давай садись.

Бет послушно скользнула на пассажирское сиденье, ее голова безвольно упала на подголовник, она наблюдала, как Джеймс очищает ветровое стекло от снега. Что же происходит между ней и Джеймсом? И еще, думала она с дрожью, куда они поедут отсюда?

Бет напряглась, когда Джеймс открыл дверцу и опустился рядом.

– Твой ремень безопасности запутался, – небрежно сообщил он, вытянув руку, чтобы поправить его.

– Я справлюсь, – пробормотала она, отпрянув, когда рука Джеймса коснулась ее плеча. Бет увидела, как он нахмурился, и, ни секунды не раздумывая, выпалила:

– Я не хочу вступать в случайную, ничего не значащую любовную связь с тобой, Джеймс.

Если бы он рассмеялся, сказал, что она для него ничего не значит или что она неправильно поняла его действия, это было бы очень плохо.

Но его продолжительное молчание было еще хуже.

– А ты думаешь, это то, чего я хочу? – наконец отозвался Джеймс холодно.

– Я не знаю, чего ты хочешь… – проговорила Бет. Она совершенно растерялась.

К черту все! Не она создала такую ситуацию; не она первая перешла черту чисто служебных отношений между ними. Бет не могла просто включаться и выключаться, как он, не могла проснуться утром и снова играть послушного сотрудника. Она повернулась к нему, и глаза ее вспыхнули.

– Я – твой секретарь!

Тепло, нежность, ласка, которые он проявил сегодня вечером, не значили абсолютно ничего. Это все было частью хорошо отрепетированного акта, исполненного профессионалом.

– Ты настойчиво напоминаешь мне об этом, – бросил Джеймс и затем вдруг хлопнул кулаком по рулю. – А ты думаешь, я не знаю, что ты – мой секретарь? Ты думаешь, я забыл об этом? – загремел он, окидывая взглядом ее ошеломленное лицо.

Бет никогда не видела, чтобы Джеймс проявлял такие бурные эмоции, чтобы он терял власть над собой. Он мог сердиться, быть нетерпеливым, но он всегда себя контролировал.

Она молча наблюдала, как он включил зажигание. Машина легко тронулась и, повернув в конце улицы налево, влилась в медленное движение по шоссе. Было невозможно поверить, что только несколько минут назад она была в объятиях этого бесчувственного, равнодушного незнакомца. Бет невидящими глазами смотрела вперед, ее губы сердито сжались. Она до смерти устала от резких перемен его настроения.

И тут же ей пришло на ум, что ее можно было бы обвинить в том же самом.

– Он был просто ангелом, – отпивая из стакана, миссис Эндрюс уселась поудобнее на софе и улыбнулась Бет. – Ни единого писка за весь вечер.

Бет улыбнулась ей в ответ, еле сдерживая желание спросить, неужели миссис Эндрюс не замечает напряжения в комнате. В любое другое время Бет была бы счастлива послушать ее рассказы о поведении Тимми. Но сейчас ей больше всего хотелось исчезнуть в своей комнате. Она мечтала броситься на постель, закрыть глаза и выкинуть Джеймса из головы.

Бет взглянула на него из-под ресниц, когда он сел в кресло напротив, вытянул свои длинные ноги, держа стакан виски в руке. Почему же, Господи, он пригласил миссис Эндрюс присоединиться к ним, намеренно продлевая этот ужасный вечер?

Произнося ругательства в его адрес себе под нос, Бет уставилась на янтарного цвета жидкость в своем стакане. Она ведь не любила бренди и понятия не имела, почему попросила налить сейчас именно его.

– Ну, мне лучше идти, а то Дэн будет волноваться. – Миссис Эндрюс допила стакан и встала.

– Я провожу вас до квартиры. – И игнорируя ее протесты, Джеймс быстро поднялся и вежливо вывел добродушную женщину из комнаты. Сдерживая облегчение, Бет прошла за ними к двери.

– Спокойной ночи, миссис Эндрюс. – Дождавшись, когда они исчезли в лифте, Бет закрыла дверь и выдохнула, поспешив в холл. Только быстро посмотрю, как там Тимми, а затем, что бы ни случилось, укроюсь в спальне, пока Джеймс не вернулся.

Что может быть более умиротворяющим, чем вид спящего ребенка? – думала Бет несколькими минутами позже, чувствуя, как уходит напряжение. Ее взгляд смягчился. Очень нежно она извлекла пальчик изо рта Тимми и поправила его одеяльце. Желание поднять малыша на руки и обнять было почти непреодолимым.

Нежно улыбаясь, Бет отвернулась от кроватки. Ее улыбка немедленно сошла с лица, как только она увидела Джеймса, стоящего в дверях и наблюдающего за ней. Она и не слышала, как он возвратился.

– Тимми спит, – сказала она, когда Джеймс посторонился, чтобы дать ей пройти.

– Я хочу поговорить с тобой, – резко отозвался он.

– Я устала, – холодно ответила Бет. Он не сказал ей ни слова, ни единого словечка, когда они ехали в машине домой, и теперь он хотел поговорить? – Придется подождать до утра.

– Нет, – твердо сказал он и, взяв ее за руку, провел через холл в комнату. – Сядь.

Бет поколебалась и затем, пожав плечами, сделала, как он просил.

– Ну? – коротко спросила она, когда Джеймс сел напротив в кожаное кресло.

– Я хочу, чтобы ты подала заявление об уходе, – тихо сказал он.

В первую секунду Бет была слишком ошарашена, а затем нервно вскочила на ноги.

– Ты увольняешь меня? – требовательно заговорила она.

– Конечно, я…

– На каком основании? – Глаза Бет сузились от негодования. – Потому, что я не желаю удовлетворять внезапные желания босса?

– Бет, остановись!

– Я подам на тебя в суд… несправедливое увольнение… сексуальное домогательство…

– Если ты не заткнешься на две секунды и не послушаешь…

– Ты разбудишь Тимми, если будешь так орать… и не говори мне…

– Ты выйдешь за меня замуж, Бет? – голос Джеймса пророкотал в комнате, когда она остановилась, чтобы перевести дыхание.