Текст книги "КЖД III (СИ)"

Автор книги: Рост Толбери

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 15 страниц)

Они уже давно скребли ногами по гальке, спускались по узеньким тропинкам, и уже устали оглядывать окрестные скалы в поисках опасности, просто плелись вниз.

– Что такое? – шёпотом спросил Кальдур – он не слышал ничего.

– Похоже на вирмов, – после паузы ответила Розари. – Только странно, слышу их не в небе, а на земле. Может от скал отражается?

– А тебе не кажется? – Кальдур не выдержал и полез руками за голову – его шея снова садила от напряжения, и он попробовал размять её. Он по-прежнему не слышал ничего.

– Нет. Слишком долго пищат, – она пригнулась, ушла в сторону и начала резво карабкаться по скале.

– Куда ты? – строго окрикнул её Дукан. – У нас на это нет времени.

– Если они ищут нас, – она замерла на секунду и обернулась. – То им очень не повезло сегодня.

Кальдур пожал плечами и с безразличным лицом полез вверх за ней. Он понимал. В ней снова кипела ярость, она выжила, но мысль её снова и снова возвращались к перенесённой обиде и поражению. У неё просто нет другого способа существовать дальше. Ей нужно сделать что-то, снова почувствовать себя полезной, почувствовать, что она хотя бы чем-то управляет и что может сделать, хотя бы что-то. Да и Кальдур устал прятаться в тенях. Он хотел идти назад спокойно.

Дукан и Анижа поплелись следом, укрываясь за скалами и не делая попыток догнать их. Кальдур и Розари преодолели почти отвесную стену, удивляясь, как легко даётся им подъём и тому, что карабканье и поиск оптимального маршрута уже стал их привычкой и частью жизни. Наверху они увидели пролом в виде трещины, уходящий глубоко вглубь скалы.

– Нам точно нужно лезть туда? Я чего-то не вижу этих тварей на небе.

– Прячутся. Или ночуют. Если это засада, то мы ударим первыми, – процедила Розари. – Может, нам повезло и мы в кое-то веки сами появимся как чёрти из табакерки. Уйти не вариант. Они выберутся и обнаружат нас. Мне бы не хотелось повторять то, что было у монастыря или в Тверди. Слишком непредсказуемый бой. Меня тогда чуть не обожгло их снарядом. Я полезу первой.

Она живо скрылась в проёме пещеры, Кальдур недовольно поморщился и полез туда. Сразу же ему в ноздри удари отвратительный запах разложения и затхлости. Все шумы внутри пещеры стихли, но Кальдур уже и так понял, что Розари не показалось. Они разделились и пошли в разные ответвления, чтобы поскорее окончить разведку.

– Это ещё что за хрень… – прошептал он, когда увидел содержимое каменного грота.

– Детёныши это, дурачина, – Розори тут же догнала и выглянула из-за его плеча.

В просторной шахте, ведущей горизонтально вверх на выход из скалы, лежал ворох старых, убогих деревьев и кустарников, из которых было свито нечто вроде гнезда. Вокруг валялись кости и полусъеденные туши животных: козлов, баранов, лошадей и чего-то более крупного. У противоположной стены, вжавшись друг в друга, с тихим и угрожающим шипением их встретили четверо вирмов с острыми зубами, размером раза в два меньше, чем они видели до этого.

Пока Кальдур осматривался, пытался уложить всё в голову и понять, что же теперь делать с их находкой, Розари отпихнула его и вошла внутрь. Блеснула вспышка, показался доспех, и она заняла боевую стойку. Вирмы зашипели ещё злее, чуть отошли друг от друга и заняли позиции полукругом, угрожающе расправив крылья и пригнув зубастые морды на длинных шеях к груди, словно собираясь вот-вот кинуться на Розари.

– Ты чего? – вскрикнула подоспевшая Анижа, которую Кальдур внутрь шахте не пропустил. – Они же маленькие!

– Это пока, – холодно ответила Розари и бесшумно сформировала клинки из запястий. – А потом станут большими. И повезут всадников в бой. Я всё гадала, откуда они взяли этих тварей... Не могло на острове под них найтись столько места...

– Они дикие, здесь нет никаких темников! – Анижа растолкала Кальдура и пробилась внутрь.

– Тех нашли в горах и этих найдут. Плевать, что они родились тут, а не на острове Зиль. Какая разница?

– Разница в том, что это просто животные, которые тебе ничего не сделали.

– Ха. Мне нет. Но ещё сделают. Что-то вроде тех ребят, которых обожгло чёрными бомбами. Нет? Ты должна была видеть их близко.

– Розари права, – сказал сзади запыхавшийся Дукан. – Нельзя оставлять тёмным таких питомцев. Не хочу видеть их над Соласом.

– Вам же нужны были… – Анижа окинула их рукой. – Вы хотите лететь на Небесный Дворец.

– На этом? – даже Кальдур не избежал смешка. – Да эта штука максимум поднимет меня вверх, чтобы тут же сбросить вниз, сделает из меня отбивную и будет клевать. Вот как этих козликов. Смотри, сколько они успели сожрать. Это стада угурмов были, думаю.

– Но темные на них как-то летают! – Анижа взмахнула руками. – Значит, их можно приручить!

– Ага… – протянул Кальдур. – А ещё с ними в лагерях мирно спят чудовища в два человеческих роста без клеток и всего такого. Нельзя таких тварей приручить. Это гниль Морокай делает их покорными. У Госпожи нет такой магии, чтобы воздействовать на разум, Она же против этого и сражается… Да и мерзко.

– Но вы даже не хотите попробовать!

Кальдур отшатнулся от неожиданности. Он не помнил, чтобы Анижа хоть раз повышала голос в его присутствии. И это смутило не только его. Дукан нахмурился и застыл за спиной Кальдура, Розари разогнула колени, опустила руки и в недоумении обернулась на неё, а крылатые твари перестали издавать угрожающие звуки. Пользуясь всеобщим замешательством, Анижа вдруг сорвалась с места.

– Нет, Анижа! Это плохая идея!

Кальдур крикнул слишком поздно, да и вряд ли бы это удержало Анижу. Она решительно спрыгнула вниз, в шахту, быстрыми шагами подошла и склонилась над первым из птенцов, протянула руку к его морде то ли давая обнюхать себя, то ли пытаясь погладить. Угрожающий высокий писк не остановил её, тонкие морды повернулись к ней как по команде, показались длинные ряды острых коротких зубов.

Пасть птенца раскрылась и устремилась к руке Анижи с быстротой молнии. Розари уже была рядом и была полна решимости больше никогда не давать подругу в обиду. Сверкнуло лезвие, и голова птенца покатилась прочь. Анижа только сейчас вскрикнула и отпрыгнула назад. Ещё несколько ударов и всё было кончено.

– Не надо было этого делать, – Анижа расстроенно смотрела на ещё истекающие кровью тела вирмов.

– Мы должны делать то, что должны, – ответил ей Дукан. – Даже если это кажется нам неправильным или не нравиться. Каждая жизнь этой твари спасла десять жизней наших товарищей. А может и сотню. Соглашусь, что не зря сюда заглянули.

– Если это были птенцы… то где их мать? – задумчиво спросил Кальдур.

Видение 27. С молоком матери

– Чёрт, а это приятно.

Кальдур снова коснулся босыми ногами клочка свежей и пока ещё короткой травы, переступил с неё на мягкую и ровную землю, прошёлся туда-сюда. Без надоевших каменных выступов, гальки и торчащих кусков скалы – это было невероятным ощущением. Наконец-то они спустились.

– Ты бы присел, парень, да отдохнул как следует, – Дукан посмотрел на него с осуждением. – Порадуешься простым вещам, когда всё это закончится.

Кальдур махнул на него рукой, обогнул ещё несколько кругов вокруг их лагеря, и довольный вернулся к костру.

Вечерело. Спуск от Свистуна занял у них раза в три меньше времени. Они буквально завернули за угол, спустились с пологого склона и до ночи оказались на равнинах. Их всё ещё окружали горы со всех сторон, но последующий путь до настоящих низ не предвещал никаких осложнений. Они устали с дороги, но весь спуск с гор без холода и тяжёлого дыхания, показался им приятной прогулкой. Настроение у всех было хорошее, за исключением Анижи, она ещё дулась на всех и почти не разговаривала. Радость от спуска не могла быть долгой и все старались насладиться ей в полной мере, отдохнуть от смурных мыслей о судьбе Госпожи и от взглядов украдкой в сторону запада и горы Ногх.

Они вдоволь напились из ручьёв, и вода из каждого из них оказалась особенной, вкусной и дарующей жизнь. Кальдуру даже закрылась мысль попробовать на вкус Воду Оточ из фляги и сравнить, но он не решился. Даже если она безопасна, то это всё равно будет святотатством. А если он однажды встретит Госпожу, то Она прочтёт его как открытую книгу и такого будет не утаить.

Кальдур был возбужден и немного нервничал. Его голову почти полностью занимали мысли об их удаче и предстоящем ужине. При спуске они лицом к лицу столкнулись со здоровенной и жирной птицей, которая их даже не испугалась, и не попыталась улететь, а возможно была настолько жирной, что разучилась и никогда не умела. Дукан всадил в неё стрелу из трофейного лука почти одновременно с броском Розари. Та была готова забороть птицу голыми руками, но такого удовольствия Кальдуру не оставила, стрела убила птицу почти сразу.

Теперь в умелых руках Дукана она ощипывалась и готовилась к затеканию в яме, заполненной золой. Полноценный костёр горел уже несколько часов, дров они набрали с запасом и просто наслаждались вечером.

– Как думаешь, темники скоро спуститься? – спросила Розари Дукана, нетерпеливо поглядывая на птичку.

– Что-то у меня большие сомнения, что они вообще спустятся. Мы их на неделю обогнали, думаю. Да и чёрт с ними. Ждать и встречать точно не будем.

Розари хмыкнула и шумно сглотнула слюну.

– Давай уже в огонь жратву суй, старик. А то я изнемогаю.

– Вечно вы молодые торопитесь, – Дукан усмехнулся. – Дай хоть внутренности из неё вытащить. Не будешь же ты их как медведь жрать.

– Я настолько голодная, что уже на всё согласная.

– Поспи лучше. Птичке часа два ещё томиться. До полуночи как минимум тут просидим. А можем и до утра в земле оставить.

– Ну вот ещё! – Розари надулась. – Я тебе ногу до этого времени отгрызу. Не посмотрю, что старая и жилистая.

Кальдур блаженно вздохнул и откинулся на траву, сорвал стебелёк, сунул в рот и начал жевать. Чуть ниже от него села Анижа, вынула из своей сумки иглу и нить, сняла изношенные ботинки и стала подшивать их, вполголоса нашёптывая какую-то песенку. Невольно он залюбовался ей. Давненько у него не было такого лёгкого вечера.

***

Яркое и тёплое солнце не дало им поспать до обеда.

Поздний и очень плотный ужин всё ещё болтался где-то в животе, давая ощущение приятной тяжести и сытости, которое почти что пьянило, и по которому Кальдур не то что успел соскучится, а был уже даже удивлен, что такое чувство вообще возможно.

Он немного поворочался, пытаясь закрыться от слепящих лучшей, поглубже запутался в тряпки, но под ними становилось всё более душно и невыносимо. Пришлось проснуться и выползти из укрытия. Первым, что он увидел, была Розари. Она догрызала кости, вырытые из-под золы, оставшийся от костра и приготовления птицы. Вся перепачканная и сосредоточенная, она ответила на смех Кальдура низким рычанием, чем рассмешила его ещё больше.

– Мы ещё поймаем, не надо так усердствовать, – поприветствовал её Кальдур. – С добрым утром тебя.

Розари было не до улыбок, её голова была низко пригнута к земле, глаза ледяными, и всё её движения были полны спешки.

– Чего такое? – смутился Кальдур.

Розари коротко мотнула головой на горизонт, кинула туда тревожный взгляд и стала ещё быстрее приканчивать остатки мяса с костей. Он повернул голову, долго всматривался и с трудом он разглядел у самой кромки леса далеко у горизонта уже рассеивающиеся клубы чёрного дыма.

– Лагерь там, похоже, чей-то. Может тех темников, что не поднялись. Или деревня горит, или лес, – буркнул Дукан, изучив картину. Повернулся к Розари. – Всё сожрала? Да ладно, не смотри так, отбирать не буду. Тут голодать не будем уже. Пойдём туда, посмотрим, что происходит. Если там темники… ну заберёшь у них всё что нужно. Да, Кальдур?

– А я чего? Я ещё вчера наелся. Пускай уплетает. Главное, чтоб на ногу мне не перекинулась, – Кальдур усмехнулся и заработал ещё одну порцию рычания.

Опухшая и растрёпанная после долгого сна Анижа поднялась с ложа, протёрла глаза и попыталась сфокусировать взгляд. Розари тут же повернулась к ней спиной и продолжила своё занятие. Анижа потянулась и с недоумением уставилась на Кальдур.

– Доброе утро, – поприветствовал он её. – А мы уже в путь собираемся. Там впереди что-то происходит. Горит что-то.

– Доброе, – ответила Анижа, снова потянулась, лень победила её и она снова откинулась на тряпки. – Жа-а-аль. Давно так не спала. Как же тут тепло и хорошо.

Кальдур ответил ей теплой улыбкой, она больше не дулась на них, сон забрал из неё всё плохое.

– Чего палишься, Дур-Дур? – прищурилась она.

– Просто любуюсь.

***

Собрались и выдвинулись чуть за полдень. Спустились крутым склоном в сторону от дыма, прикрылись лесом от лишних взглядов и осторожно пошли в сторону пожарища.

Первой тревожной находкой было одинокое и ещё тёплое тело темника в канаве с торчащими стрелами в спине и перезанным горлом. Чуть дальше они обнаружили следы схватки: разрушенная ночная стоянка с ещё тлеющими углями, раскиданное снаряжение, следы крови и примятая трава. Дойдя до опушки леса, они наконец увидели источник чёрного дыма. Горела небольшая деревенька домов в двенадцать и раскинутый в этой деревне лагерь. От шатров остались только каркасы, всё пожрал огонь, и не было никакой возможности определить на пепелище чья это была стоянка. Подойти ближе они не успели.

– А вы кто такие? – окрикнули их из чащи.

Пара веток позади них щелкнули, из кустов и деревьев возник с десяток воинов, часть были вооружены неплохо, часть напоминали скорее оборванцев, даже не крестьян. Их окружили, Дукан махнул рукой Розари, чтобы та не нервничала и не наделала никаких глупостей.

– Повторяю вопрос. Кто такие? – снова спросил предводитель.

– Мы не местные, – спокойно ответил Дукан. – Прятались в горах. Мы с Соласа.

– С Соласа? – удивился предводитель и недоверчиво посмотрел на них. На темников они не были похожи, даже с натяжкой, и это успокаивало обе стороны.

– Там тоже неспокойно, если ты не в курсе. Думали на север никто не полезет. Да похоже нигде нынче не спокойно и отсидеться не выйдет. Я Дукан, это Кальдур, это Розари, а это Анижа.

– А прятались чего? Трусы?

– Нет. Просто жить хотели. И сейчас хотим. Что тут случилось?

– Тёмных жмём. По лесам прячутся.

– А ведёт вас кто?

– Воким Твердолоб!

– Ха, – Дукан улыбнулся. – Ну так веди к нему. Пускай нашу судьбу решает. Мы как раз к нему шли.

***

До лагеря топали ещё часа два. Кальдур, да и все остальные, старались держать язык за зубами, чтобы не сказать лишнего. «Пленившие» их воины такого желания тоже не испытывали, идея сбагрить добычу командиру их более чем устроила.

Лагерь располагался на большом и невысоком холме посреди почти пустой равнины и нескольких клочков леса. Он был нарочито поставлен заметно, чтобы вся округа знала о присутствии значительной военной силы, и о том, что темникам пора начинать бояться.

– А! – Воким вскинул руки, приветствуя их. – Как отрадно видеть моих дорогих друзей!

Он сидел у костровища почти посреди лагеря, и на фоне командирских шатров помешивал нечто аппетитно пахнущее в громадных размеров походном котеле. Предводитель, который привёл их, недовольно, но тихо выругался, увидев радушную встречу вместо допроса с пристрастием, кивнул своим людям и они пошли дальше по своим делам.

– Здорово, командир, – Дукан отдал ему честь и улыбнулся. – Какого чёрта тут стряслось?

– Мы немного потрепали чёрных, – Воким достал деревянную ложку из недр котла, подул на её содержимое, осторожно попробовал и кивнул. – Точнее трепим их уже неделю, но настоящая битва случилась вчера днём и только закончилась, считай. Накрыли целое крыло, разбили его на несколько частей и теперь охотимся за тем, что осталось. Ох, они и пожалели, что сюда сунулись.

– Шустро ты сюда добрался, – заметил Дукан и увидел, что левая нога Вокима перемотана бинтом после сражения и ещё кровоточит.

– Не так как мне хотелось. Они успели укрепиться у гор. Странное решение, к которому никто не был готов.

– Честно говоря, я не ожидал, что вы так быстро сможете сломать их хребет. И что вообще сможете, – Дукан уважительно кивнул Вокиму и полез за трубкой.

– Ну… я своё дело знаю, – отмахнулся генерал. – Плюс к нам присоединилось втрое больше людей, чем мы рассчитывали. Это сыграло свою роль. Мы решили вступить немедленно и вот мы тут. Пожинаем плоды ещё одной важной победы, о которой скоро узнают все. Темники очень сглупили, дав нам сделать эти шаги. Теперь волна поднимется и смоет их с этой земле. Со мной или без меня.

– Ты вроде собирался вести людей к Речному Оплоту.

– Мы подумали, что они действительно попробуют взять Солас или задумали чего ещё более мерзкого, поэтому сначала догнали это крыло. Третье их войско так же шло сюда, и на юг повернуло совсем недавно. Думаем, что к Речному Оплоту двигаются. Но и там им тоже будет весело. Какая-то местная княжна Роэнн собрала там свою армию и уже ждёт гостей.

– Роэнн? Княгиня Солдена? – удивился Дукан.

– Понятия не имею, чья она там подстилка, – Дукан при его словах насупился, но Воким простодушно усмехнулся и пожал плечами, он не хотел никого обидеть. – Я слышал, что ей удалось собрать восемь тысяч, но не просто собрать, а ещё и вооружить. Нормально вооружить. Где она взяла столько денег я даже представить боюсь, но сведенья правдивые. Она неплохо укрепилась и не сдаст Речной Оплот. А я подумываю нагнать тёмных ублюдков по пути к их сраной Крепости, когда они будут возвращаться ни с чем. И снова разбить их. Нужно душить, пока душиться. А то скоро всё может поменяться. Не хочу, чтоб тут повторилась история Луката. Нужно сконцентрировать все усилия на Чёрной Крепости.

– Темники опять начали жечь города? – Дукан стиснул кулаки.

– Ты ещё не знаешь… – Воким поднял потяжелевший взгляд и замолчал.

– Чего не знаю? – спросил Дукан, плохо скрыв проступившее напряжение в голосе.

– Эта она сожгла Лукат. Сука Избет.

– Что?!

– Представь себе… этот город стал у неё поперёк горла. И она сожгла его целиком. Наш город.

– Я не понимаю... – потрясённо выдохнул Дукан.

– А чего тут понимать? Она начала жечь несогласных почти сразу. Три утром, пять вечером на площади. Потом дома каких-то шишек. Потом пару мелких деревенек в окрестностях столицы. А потом Лукат.

– На кой чёрт?!

– Чтобы не было несогласных, – перебил его Воким.

– Но не так же нельзя!

– А вот так теперь столица свои дела делает. Вот так, господин барон. Я тоже спалил в своё время пару городков, но сначала я вывел оттуда каждого жителя, говорил с ними со всеми, выслушивал их, терпел их плевки и даже покушения. Не было выбора. Нельзя было отдавать врагу. Но вот так вот… своих же людей… И там не только Лукат сгорел.

– Она придёт сюда, – Воким упёр кулаки в подбородок. – Точно собирается. Месяц, два и будет тут. Но печальная весть в том, что я ничего с ней делать не будут. Война на два фронта, против своих же солдат в мои намеренья не входят, да и не потянем мы тут.

– И что теперь?

– Что, что… У неё же может хватит дурости пойти на нас! Если столкнуться две наши армии и начнут резать друга… да никто не выдержит. Сначала понесём потери, а потом люди разбегутся от неё и от меня. И темникам останется только пешочком дойти до столицы и без всякого сопротивления взять её. Так что от такого столкновения я собираюсь уходить. Самый умный шаг, хоть и поперёк горло стоит. Думаю послать ей письмецо и всё объяснить. Что подчиняться не будем. Пойдём к Чёрной Крепости и постараемся взять её. А она пускай с другой стороны заходит. Темников победим, а там уже решим, кто прав, а кто нет.

– А что люди? – возмутился Дукан. – Неужели они стерпели такое?

– А что люди? – пренебрежительно спросил Воким. – Наши люди и не такое стерпят. Говорит она страстно и на правду похоже. Они ей в рот заглядывают, да верят. Я тут сам расстроился, когда эту картинку представил. Выходит людям, даже нашим и хорошим, хозяин нужен. А как он ведёт себя, это уже его дело, хозяйское.

– Б…тский рот.

– Ладно, чего мы о грустном, да о грустном. Вижу, вы живые вернулись. С гор откуда-то. Удалось сделать что-то? Не буду спрашивать что.

– Нет, – Дукан стиснул зубы, подумал немного и признался: – Мы Госпожу искали.

– Вот оно что, – Воким налил себе ещё вина и шумно выпил его. – То-то я и думаю, что темники совсем с ума сошли, раз тут дорогу до Соласа ищут. Не дорогу они искали… И?

– И Госпожу они нашли первым, – тихо воздохнул Дукан. – Думаем, что теперь Она пленница в том, что осталось от Небесного Дворца.

Пальцы Вокима побелели, смяли бокал и отшвырнули его в сторону, он засопел и с минуту пытался успокоиться.

– Ладно! – с рыком выдохнул он. – Десять лет без Неё воевали. А я так вообще Её никогда не видел. На земле сражался. Мне какая разница?

– Людям этого говорит не стоит, – сухо заявил Дукан. – Сам знаешь, что им лучше надежда, чем плохая правда.

– А мне на кой чёрт сказал?

– Чтобы ты держал это в своей твёрдой башке, Воким. Вдруг получиться у тебя подсобить нам и хоть немного расчистить путь.

– Освободить Её вздумали? А чего раньше не сделали?

– Сил не хватало. И теперь не хватает. Но нам делать нечего. Будем чего-то придумывать. По крайней мере, наш путь теперь точно лежит в ту степь. Никаких больше заданий на стороне.

– Ха! – Воким оживился. – С нами пойдёте? К Чёрной Крепости?

– Да. Пойдём.

– А вот это новости уже добрые! – Воким радостно хлопнул в ладоши и потёр их. – Так бы сразу и сказал! Испортил мне весь настрой и аппетит, пёс. Садитесь к столу, добрые господа, время откушать и подкрепить силы.

***

– Значит, темники размякли за десять лет? – спросил Дукан, подымливая трубкой.

После короткого обеда они шли в другой конец лагеря – Воким желал проверить, как идёт заготовка припасов к походу обратно и хотел решить, стоит ли им дальше укреплять этот лагерь, или же с темниками в этой местности уже покончено. Они прошли окраину лагеря и остановились около ряда грубых клеток, наскоро сколоченных из досок и бревён. Воким окинул их рукой.

– Сам посмотри. Я бы не сказал. В плен почти не сдаются. Не хотят. Это всё, что мы набрали от сражения с семью тысячами. Много конечно кто разбежался по округе, их теперь ловить не переловить, но всё-таки пленников у нас кот наплакал. Есть у меня, конечно, много обиженных и мстительных, кто им и не предлагает сдаваться. Но до зверств, что творили темники нам далеко. Мы своих пленных просто так в расход не пускаем, кормим, поим, раны перевязываем. Тишь да гладь. Только с офицерами и отдельными извергами, которые перед местными отличились, у нас разговор короткий. Ну, они и сами понимают, что заслужили… Да и молодняка много у них нынче. Может, поэтому. Молодые, глупые, лёгкие на смерть. Думал, буду воевать с ветеранами Шестой, но их попадается один к десяти, или того меньше. Такие дела.

Пленники в клетках в его присутствии предпочли демонстративно отвернуться. Выглядели они измождёнными, раненными, избитыми, но далеко не на пороге смерти. Воким подошёл к ближайшей клетке и кивнул на девушку в облегающих кожаных доспехах. Хотел что-то сказать про неё, но перехватил взгляд Кальдура и спросил его:

– Видел уже таких вблизи?

– Да, – ответил Кальдур, поиграв скулами.

– Всадница дерьмозмеев. Мелкая какая, смотри, и худущая. Чтоб животные под ними не уставали. Ребёнок почти.

– Мне девятнадцать, – донеслось из клетки. Девушка поднялась на ноги насколько позволяла клетка, посмотрела на них сурово и холодно.

– А ну помалкивай там! – Воким пнул сапогом по решётке.

Девушка даже не вздрогнула.

– Суровая какая, ты смотри. Крылышки-то тебе пообломали, помалкивала бы от греха подальше. Скажи спасибо, что ничего сделать не успела с тварью своей! Закопали бы тебя живьём! – ругнулся на Воким и снова повернулся к Дукану. – Уже их десятка два насбивали. Страху-то было! А оказалось, что они тоже шугливые зверюги. Стрелы их слабо брали, а вот тяжёлые арбалеты неплохо справляются. Ставим бойцов в три стенки, подпускаем поближе и дырявим крылатых ублюдков. Последнее время уже даже поблизости не летают. Жизнь-то дороже.

– Всё равно небо наше! – прошипела из клетки темница.

Розари коротко хохотнула, подошла вплотную к клетке, взялась за решётки и прыснула сквозь них головку насколько смогла. У неё был такой взгляд, что темница отошла на шаг и запнулась о торчащее из земли корневище.

– Ой, деточка, – сквозь зубы прошептала Розари. – Если твои товарищи оставили в живых или пропустили хотя бы одного зеркан, то тебе и твоим дружкам нужно будет очень сильно молиться о своих душах, а не о небе. Потому что я никого из вас в живых не оставлю. Никого. Всех отправлю во Мрак.

Темница хотела ответить ей что-то дерзкое, но вдруг её глаза округлились. Она смотрела то на Розари, то на Кальдура, то на Дукана. И похоже, поняла кто перед ней. Вдруг её дыхание успокоилось, она насмешливо отвесила Розари реверанс, улыбнулась ей хищно, уселась на своё место и демонстративно отвернулась от них.

– И чем вы бабёнки занимаетесь тут? – хохотнул Воким. – Вам бы сидеть дома, да рожать.

В ответ он получил холодный взгляд Розари и усмешку Дукана, то ли разделившего его мнение, то ли наоборот посмеявшегося над ним.

– А есть у тебя кто посерьёзнее тут? – спросил старик Вокима. – Офицеров всех допросили? Мне бы перекинуться парой слов с парочкой. Сам понимаешь по какому делу. Может, знают чего.

– Эт можно организовать, – кивнул Воким. – Но позже и по-тихому. Не надо никаких вопросов лишних о том кто вы, чем занимаетесь и что мне недавно сообщили. Ты мой старый боевой приятель, если что. Можешь прямо так и говорить, если кто будет из моих тебе палки в колёса ставить. Уловил?

– Уловил. Спасибо.

– Ладно, с вами весело и можно не изображать из себя ничего, но у меня дел тут по горло. Приткнётесь у моего шатра, так и быть, выделю вам местечко, да вопросы этим жестом сниму к вам сразу же. Эй, Избранные, – Розари и Кальдур повернулись к нему. – Вас думаю не узнают, даже те кто видел вас в Опалённой Тверди. Пока вы не решите себя проявить… Уже про вас легенд настругали на век вперёд. Благочестивая дева неземной красоты и сын кузнеца, здоровый как бык... Никто и не думает, что вы как две бродяжки тут лазайте… Так что пока наслаждайтесь… тишиной. Сколько сможете. А потом пеняйте на себя.

Розари скривилась, а Кальдур пожал плечами и задумался. Он понял, о чём говорит Твердолобый. Некоторые Избранные были известнее других, их сопровождала слава и излишнее внимание. Но Кальдур такого никогда не чувствовал. Во время Шестой Битвы к нему относились скорее как… к инструменту. К инструменту, которым можно заткнуть очень большую дыру с дерьмом. Большая часть обычных солдат предпочитала не замечать его и не разговаривать. И он бы предпочёл, что всё так и оставалось.

Переглянулся с Розари и по её кислой мине понял, что она думает о том же самом. Не нужно ей было лишнее внимание. Да и какой из них символ?

***

Не успели они отойти от клеток и проводить Вокима, как в лагере началось движение.

– Ещё везут! – крикнули с дозорной вышки. – Много!

Ворота на одной из сторон холма оттащили в сторону, прислонили к частоколу и пропустили внутрь четверых воинов, несущих за руки и за ноги пятого, раненного в грудь и голову. Это было только началом. На горизонте показывались всё новые и новые фигуры: ковыляющие раненные, группы с носилками, телеги и отдельные лошади, которых вели медленно за поводья, чтобы едва держащийся в седле человек не выпал.

Больше всех это зрелище заинтересовало Анижу. Она задышала часто, запереживала, а потом вдруг резко успокоилась и стала собранной. Раненых доставляли к тому, что можно было назвать полевым госпиталём – ряд шатров, тентов и просто лежанок на головой, занявших почти четверть лагеря. Треть коек уже была занята. И только сейчас Кальдур заметил, как на горизонте у лагеря, в широком поле, почти без остановки работают несколько землекопов. Роют братские могилы, чтобы пристроить падших.

– Надо помочь! Надо помочь! – крикнула стража, и большая часть тех, кто был в лагере, устремились к воротам – таскать и сортировать раненых.

Кальдур и Дукан в стороне не остались. Первый же парень, с перебитой ногой, одиноко ковыляющий в сторону лагеря, которого они вышли встречать к воротам и взяли под руки, едва не потерял сознания от боли и усталости, но нашёл в себе силы сказать Дукану:

– Сержанту или командиру доложи, брат, отряд темников большой в лесах прячется и думает ночью на лагерь напасть. Пока всех их ищут… они у нас под носом! Прямо сейчас беги и скажи. И ещё. Несколько темников переоделись в наших и претворяются ранеными. Хотят попасть в лагерь. То ли с ума сошли, то ли диверсию устроить. Нужно, чтобы стража всех проверяла.

Они дотащили парня до лежанки, помогли улечься и принесли ему воды. Кальдур пошёл за следующим, но Дукан остановил его, схватив за руку.

– Ты парень помогай раненым и следи за лагерем. А мы с Розари поохотимся немного. Офицера поищем темников. Да заодно с отрядом их разберёмся. Скажу Вокиму, чтобы фору нам дал, а потом следом засылал своих ребят, чтобы концы подчистили.

– Понял, – Кальдур кивнул. – Сильно там не подставляйтесь.

– Разумеется. Ты тут тоже не зевай. Прилететь может откуда не ждёшь.

Дукан махнул Розари, и они пошли к шатрам командиров. Кальдур вернулся к Аниже. Она уже занималась одним из раненых, перевязывала ему рассечённое бедро, шептала тому слова утешения и пыталась отвлечь вопросами. Кальдур снова помог держать брыкающегося и вопящего человека, заодно осмотрев его – свой ли он вообще.

– Анижа, – сказал он строго, когда она зашила рану и уже забинтовывала поуспокоившегося воина.

– Занята, Дур, – отмахнулась она. – Потом приставать будешь.

– Среди раненых могут быть переодетые темники. В оба глаза смотри.

– Да мне какая разница кого лечить? – бросила она, не поднимая глаз. – Все люди – люди.

– Просто кто-то может причинить тебе вред. Я присмотрю, но всякое может случиться. Обещай, что будешь осторожна.

– Обещаю.

Она закончила и быстрым шагом пошла к следующей лежанке. Там её уже ждал молодой парень без сознания с окровавленным лицом и головой, его принесли одним из первых.

– Шо опять? – раздался громкий и беспардонный голос.

Из землянки позади госпиталя вывалился заспанный и ещё пьяный мужчина, в фартуке настолько перепачканном кровью и грязью, что от его родного белого цвета осталось всего несколько чудом сохранившихся пятен.

– Ты кто? – грубо спросил Кальдур, когда мужик бесцеремонно устремился к Аниже, вытирая ещё более грязные руки о полы фартука. И преградил ему путь.

Тот остановился, удивился и сморщился, посмотрел на Кальдура, как на кусок дерьма.

– Это ты кто такой, щенок? – пахнуло на Кальдура перегаром. – Я хозяин этой богадельни. Старший целитель Мадж, по прозвищу Троечка, к твоим щенячьим услугам. Может, дашь мне проходу, и осмотреть этого несчастного, пока он копыта не откинул?