Текст книги "Человек из-под земли"

Автор книги: Росс Макдональд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 16 страниц)

Глава 17

Килпатрик стоял по ту сторону ограды и смотрел на меня, словно ожидающий свободы арестант.

– Армистид очень зол, да? Он отдаст Джерри под суд…

– Не думаю. Он больше взволнован, чем зол.

– Если кто и может быть взволнован, так это я, – заявил Килпатрик, словно не желая дать себя обойти.

Я сменил тему.

– Вы знаете, где может быть шериф Тримейн?

– Знаю, где он был час назад – на главной противопожарной базе, на территории колледжа.

Он вызвался указывать мне дорогу, двигаясь впереди моего старенького «Форда» на своем черном «Кадиллаке». Мы выехали на восточную окраину города, после чего свернули на узкую дорогу, поднимающуюся вверх вдоль черных оставленных огнем полос. Недалеко от колледжа мы миновали базу лесной охраны, огороженную стеной, с множеством ожидающих команд грузовиков и тракторов. Проехав еще немного, мы были остановлены у больших ворот, открытых между чугунными столбами, к одному из них крепилась массивная табличка «Колледж Санта-Тереза». Работник лесной охраны, остановивший нас, знал Килпатрика, он нас пропустил, предупредив, что шериф с комендантом пожарной охраны находятся на легкоатлетическом стадионе. Джо Килси, о котором спросил я, проехал тут недавно в фургончике помощника коронера[4]4
  Коронер – особый судебный следователь в Англии и США, на обязанности которого лежит расследование причины смерти лиц, умерших внезапно при невыясненных обстоятельствах, требующих производства судебного следствия.


[Закрыть]. Мы оба припарковали машины за трибунами, окружающими стадион. Выходя, я достал книжку в зеленой обложке и спрятал в карман пиджака. Мы двинулись между машинами различных федеральных служб, съехавшихся сюда со всей Южной Калифорнии – от Орегона на севере до мексиканской границы на юге.

Стадион напоминал район концентрации войск накануне великой битвы. В зеленом травяном овале, окруженном гравиевой дорожкой, то и дело сновали вертолеты с похожими на большие стеклянные банки кабинами. На траве, не обращая внимания на шум, лежали горные спасатели, подняв вверх непроницаемые лица. Среди них были люди всех цветов – индейцы, негры и загорелые белые – закаленные, стойкие, которым нечего было терять, кроме жизни и того, что на них было надето…

Шерифа Тримейна мы нашли в главном штабе, помещавшемся в обыкновенном сером прицепе лесной охраны. Шериф, он же коронер, оказался человеком с тяжелым животом в форме цвета хаки и широкополом стетсоне. Кожа его свисала со скул тяжелыми складками, как у бульдога, придавая улыбке странное двузначное выражение. Он подал руку Килпатрику, как это делают опытные политики, – придержав левой рукой кисть правой руки гостя, которую он энергично потряс.

– Чем могу служить, Брайан? – спросил он.

Килпатрик откашлялся. Голос, шедший изнутри его тела, был неуверенным и каким-то деревянным.

– У меня неприятности с сыном, Джерри. Он взял яхту Роджера Армистида и отправился с девушкой в море…

Шериф усмехнулся своей неоднозначной усмешкой.

– Ну, это еще не трагедия. Вернется…

– Я думал, может, ты объявишь розыск по прибрежным постам…

– Ох, если бы я мог раздвоиться! Обратись с этим в мою контору, Брайан, мы собираемся переносить базу в ближайшие сутки. В придачу ко всему у меня еще и убийство на голове…

– Стенли Броудхаста? – вмешался я.

– Именно. Вы его знали?

– Я присутствовал при том, как Килси нашел тело. Девушка, о которой упоминал мистер Килпатрик, является главным свидетелем в этом деле. Скорей всего, с нею и Джерри на яхте находится сынишка Броудхаста.

Тримейн навострил уши, но, видимо, был слишком усталым, чтобы отреагировать.

– Чего же вы ждете, господа? – спросил он.

– Чтобы вы объявили розыск, как предложил мистер Килпатрик, с тщательным осмотром портов и побережья. Упомянутая яхта – это шлюп «Ариадна», – я продиктовал название. – В вашем распоряжении есть пилоты?

– Только пара добровольцев. У пилотов масса работы.

– Вы могли бы послать одного осмотреть острова. Не исключено, что они направились туда.

– Я подумаю, – сказал шериф. – Если у вас есть что-то еще, обратитесь к Килси, он сотрудничает с нами.

– Еще один момент, шериф.

Он склонил голову с едва скрываемым раздражением. Я вынул книгу в зеленой обложке и достал из нее объявление Стенли в «Сан-Франциско Кроникл». Шериф взял его обеими руками и принялся изучать. Килпатрик заглядывал ему через плечо. Оба одновременно подняли глаза и обменялись недоверчивыми взглядами.

– Этот мужчина, несомненно, Лео Броудхаст, – сказал шериф. – Но вот женщина… У тебя глаза лучше моих, Брайан…

Килпатрик сглотнул слюну.

– Это моя жена, – сказал он, – моя бывшая жена.

– Мне так и показалось, что это Эллен. Где она теперь, Брайан?

– Понятия не имею.

Шериф вернул мне оттиск.

– Это как-то связано со смертью Стенли Броудхаста?

– Все указывает на это.

Я хотел ввести Тримейна в курс дела, рассказать ему о втором убитом, Эле Свитнере, но он остановил меня нетерпеливым взмахом руки.

– Обратитесь с этим к кому-нибудь другому, лучше всего к Килси. Сделайте это для меня, господа, пожалуйста! Начальник пожарной охраны хочет эвакуироваться отсюда до завтрашнего утра, а я помогаю ему спланировать акцию…

– Куда вы перебираетесь? – спросил Килпатрик.

– На склон под Оленьим Рогом, миль шестнадцать к востоку.

– Значит, городу уже не грозит опасность?

– До завтра это станет окончательно ясно. Но, видимо, самое худшее еще впереди, – он поднял глаза к голым черным склонам над нами. – Первый большой дождь – и мы все утонем в грязи…

Он открыл двери прицепа и прежде, чем его тяжелое тело просунулось в них, я увидел силуэт высокого мужчины в форме лесной охраны, склонившегося над картой. У него была седая нордическая голова, и он был похож на викинга, пытающегося вести корабль по высохшему океану. Я повернулся к Килпатрику.

– Вы не сказали мне, что Лео Броудхаст сбежал с вашей женой…

– Я говорил вам, что она меня бросила. У меня нет привычки исповедоваться перед посторонними.

– Она все еще с Броудхастом?

– Откуда мне знать? Мы не общаемся.

– Вы разведены?

– Она подала на развод сразу же после того, как оставила меня.

– И вышла замуж за него?

– Допускаю. Они не прислали мне приглашения на свадьбу.

– Где она подала на развод?

– В Неваде.

– А где она проживает в настоящее время? В районе Сан-Франциско?

– Не имею ни малейшего понятия. Если вы не против, давайте сменим тему.

Но перейти к следующему пункту повестки дня он сам не смог. Казалось, он был предельно обозлен или взволнован, голос у него дрожал.

– Это свинство – показать шерифу эту фотографию!

– Свинство?

– Вы поставили меня в идиотское положение! Можно было показать мне это наедине, а не устраивать публичную экзекуцию!

– Прошу прощения, но я не знал, что это ваша жена.

Он бросил на меня настолько недоверчивый взгляд, что я и сам засомневался в собственных словах. Возможно, краешком сознания я и впрямь что-то подозревал…

– Вы не можете показать мне ее еще раз? – спросил он.

Я подал ему оттиск, он замер, всматриваясь в фотографию, не замечая окружающей суеты, не слыша треска вертолетов над головой, как человек, смотрящий за край настоящего, в далекое прошлое. Когда он поднял глаза, лицо его казалось изменившимся – постаревшим, потерявшим былую агрессивность. Он отдал мне оттиск.

– Откуда это у вас? От Джерри?

– Нет.

– Стенли Броудхаст поместил это объявление в «Кроникл»?

– Похоже на то, – сказал я. – Вы его уже видели?

– Возможно. Точно я не помню.

– Тогда откуда вы знаете, что оно из «Кроникл»?

Он отвечал без колебаний.

– Это очевидно. Характерный шрифт. В конце концов, – добавил он, задумавшись на какое-то время, – в тексте упоминается Сан-Франциско…

Ответ был хорош, но я обошел его молчанием.

– Почему вы решили, что я получил это у Джерри?

– Просто пришло в голову, – криво усмехнулся он. – Джерри не выходит у меня из головы, а я знаю, что он читает «Кроникл». Он считает Сан-Франциско пупом земли!

– Джерри видел это объявление?

– Возможно… Откуда мне знать?

– Мне кажется, что вы отлично это знаете, Килпатрик.

– Меня совершенно не волнует, что вам кажется!

Он поднял сжатую руку, словно собираясь ударить, я заслонился, но он прижал руку к груди и посмотрел на нее, словно укоряя за то, что та на секунду вышла из-под контроля. Потом он резко повернулся и быстрым, но нетвердым шагом двинулся за трибуны, словно ему стало плохо.

Я направился за ним. Он стоял, опершись о заднюю стенку трибуны опустив голову. Лицо его хранило выражение невероятной тревоги. Увидев меня, он быстро выпрямился и натянул на лицо строгую мину, больше подходящую к его чертам.

– Зачем вы привязались ко мне, мистер?

– От вас не так-то легко что-нибудь узнать.

– Разве? Я вам пересказал почти целиком всю свою жизнь. В ней нет ничего интересного.

– Для меня есть. Если бы вы признали, что Джерри видел это объявление, это многое могло бы объяснить.

– Я ничего не признаю. Но что же, к примеру, это объяснило бы?

– Джерри мог связаться со Стенли Броудхастом и подтолкнуть его к действиям.

– Стенли не нуждался в подталкивании. Он уже давно свихнулся на этих поисках, никак не мог простить отцу, что тот бросил их с матерью.

– Вы говорили об этом со Стенли?

– Да, говорил.

– И вы сказали ему, что ваша жена сбежала с его отцом?

– Я и не должен был этого говорить, он это прекрасно знал. Все это знали.

– Кто это все?

– Весь город! Это был секрет полишинеля! Просто до настоящего времени все благополучно забыли об этом, – у него опять было такое лицо, словно он вот-вот потеряет сознание. – Нельзя ли и нам об этом забыть? Эта история не принадлежит к числу моих любимых…

– А что думает об этом Джерри?

– Как я вам уже говорил, он во всем винит меня. Ему выгодно думать, что его мать бросила меня потому, что я не заслуживал ничего другого.

– Он никогда не навещал ее?

– Мне об этом неизвестно. Кажется, вы не понимаете ситуации. Эллен оставила меня пятнадцать лет назад и оборвала все связи. Последним известием, которое я от нее получил, были бумаги о разводе, присланные из Рено ее адвокатом.

– Как фамилия адвоката?

– Не помню… Столько лет прошло…

Я снова достал книжку в зеленой обложке, открыл на первой странице и показал ему экслибрис с лебединым пером.

– Эллен Стром – девичья фамилия вашей бывшей жены?

– Да.

– Если Джерри не виделся с ней, то откуда он взял эту книгу?

– Она оставила ее дома. Она оставила много вещей.

– Почему она уехала так внезапно?

– Это не было так внезапно. Я чувствовал, что к этому идет. Она не любила того, чем я занимался, да и меня самого не слишком. Я тогда был самым обычным посредником по продаже недвижимости. Эллен винила меня в том, что я работаю без выходных и праздников, что в доме без конца разрывается телефон, что я состою на побегушках у разных богатеньких дамочек. Ей хотелось чего-то иного… Выдуманной жизни, романтики…

В его голосе звучала горечь и сарказм.

– А Лео Броудхаст был весьма романтичен, не так ли?

– Откуда мне знать? Я не женщина. Мне не был близок его образ жизни.

– Что за образ жизни?

– Он увивался за каждой юбкой, любая женщина была его спортом, как для других мужчин охота. Эллен не следовало бы воспринимать его так серьезно. Да и этому его сыну, Стенли, тоже… Хотя, возможно, Стенли в исчезновении отца хотел доискаться какого-то более глубокого смысла… Хотел найти его и от него услыхать объяснение…

– Кто убил Стенли?

Килпатрик тяжело пожал плечами.

– Кто знает? Вряд ли это как-то связано со старыми делами…

– Это практически неизбежно, – ответил я.

Килпатрик бросил на меня долгий взгляд. Между нами возникло нечто вроде злобного братства. Частично это обусловливалось фактом, которого он не знал, – меня тоже бросила жена, прислав бумаги о разводе через адвоката. А частично – тем, что оба мы были зрелыми людьми, безнадежно глядящими на то, как три юных души катятся вниз.

– Ну, ладно, – сказал Килпатрик, – Джерри видел это объявление в «Кроникл». Это было в конце июня. Он узнал мать на фотографии и считал, что я должен что-то делать в связи с этим. Я сказал ему, что он нарывается на неприятности. Уж если мать бросила нас, то нам не остается ничего, кроме как постараться забыть об этом.

– И какова была его реакция?

– Ушел из дома. Но все это вы уже знаете.

Он умолк, словно внезапно потерял интерес к собственной жизни.

Глава 18

Килпатрик уселся в свой «Кадиллак» и отъехал в сторону от ворот, ну а я двинулся в противоположном направлении, к западным строениям колледжа. От края плато зигзагами спускалась тропа вниз, к обожженной посадке, в которой начался пожар. Там виднелся фургончик и двое движущихся вокруг него мужчин, фигуры которых казались на этом расстоянии маленькими. Один из них двигался с тяжелой грацией Килси.

Я начал спускаться вдоль выжженных зарослей. Чуть ниже тропы, примерно в половине ее, бульдозеры выкопали ров, пожар перевалил через него в двух-трех местах, но был погашен на другой стороне и не продвинулся в сторону города. По другую сторону тропинки, высоко вверху, живая полоса огня, казалось, отплывала на восток. Тропа была завалена обгорелыми ветками и пеплом.

Осторожно пробираясь между догорающих зарослей, я спустился на широкую площадку, где еще недавно стоял охотничий домик Броудхастов. Он был построен из старых деревянных бревен и от него не осталось ничего, кроме нескольких матрасных пружин, печки и оцинкованной раковины. Чуть дальше я миновал место, где стоял сарай. Теперь здесь высился только обгорелый скелет кабриолета Стенли, сгоревшие обручи его колес утопали в пепле. Он выглядел, как останок древней цивилизации, изглоданный временем и наполовину скрытый в экскрементах прошедших веков. На боку стоящего на дорожке фургончика видна была эмблема шерифа-коронера. В кабине кто-то сидел, но стекло так отблескивало бликами утреннего солнца, что я не мог разглядеть, кто именно. За фургончиком, между опаленных деревьев был виден копающий мужчина в мундире и приглядывающий за ним Килси. Меня охватило чувство, будто я уже когда-то это видел, и сердце сжалось от мистического страха, словно ритуал погребения и эксгумации отныне должен был повторяться ежедневно.

Из фургончика вышла Джин Броудхаст и помахала мне рукой. На ней была та же модная одежда, что и вчера, на фоне обугленных деревьев она более, чем когда-либо, напоминала овдовевшую и потерявшуюся Коломбину. Она была не накрашена, даже губы ее были бледны.

– Я не ожидал вас здесь увидеть, – сказал я.

– Меня привезли для опознания Стенли…

– Они не слишком с этим спешили…

– Мистер Килси не мог поймать никого из помощников коронера. Для Стенли это уже значения не имеет. Для меня тоже…

Она была натянута, как струна, казалось, она овладела собой, но может сорваться по малейшему поводу. Я хотел сказать ей, что видел малыша, но не знал, как сделать это помягче. Чтобы выиграть время, спросил о здоровье ее свекрови.

– Она сломлена. Но доктор Джером утверждает, что у нее большой запас жизненных сил.

– Она помнит, что произошло?

Я повел рукой в ту сторону, где двое мужчин производили эксгумацию.

– Не знаю… Доктор велел мне избегать больных тем, а это весьма ограничивает общение…

Она изо всех сил старалась держать себя в руках и эти усилия парализовали меня. Мы взволнованно замолчали, словно связанные какой-то интимной тайной.

– Вчера я на мгновение видел Ронни… – выдавил я.

– Что это значит? Он мертв?

Ее глаза потемнели от готовности встретить любую беду.

– Он был живехонек!

Я рассказал ей, когда и при каких обстоятельствах видел малыша.

– Почему вы вчера не дали мне знать?

– Надеялся, что у меня появятся лучшие новости.

– Но не появились?

– Во всяком случае, Ронни жив, и ничто не указывает на то, что с ним обходятся плохо…

– Зачем его вообще забрали? Что им нужно?

– Этого и я не понимаю. В этом деле замешаны многие люди, как минимум, один из них – рецидивист. Вы помните мужчину, который вчера появился в Нортридже?

– Того, который требовал денег? Могла ли я его забыть!

– Он вернулся и проник в дом. Я нашел его убитым в кабинете вашего мужа.

– Убитым?

– Кто-то зарезал его. Кто, кроме членов вашей семьи, мог войти в дом?

– Никто, – она старалась осмыслить это второе убийство. – Его тело еще в доме?

– Нет, его увезли. Я вызвал полицию. Но в кабинете все перевернуто вверх дном…

– Это уже не имеет значения, – сказала она. – Я решила не возвращаться в этот дом. Никогда.

– Сейчас не самое удачное время для принятия решений…

– Я не могу ждать более удачного!

Ритмичные отголоски копания прекратились и Джин повернулась в направлении внезапной тишины. Работавший мужчина практически был не виден из-за края ямы. Через мгновение он появился, словно выдвигаясь из земных недр, с телом Стенли на руках. Вдвоем с Килси они уложили тело на носилки и двинулись к нам между обгорелых стволов. Джин смотрела на них, словно желая, чтобы они никогда не приблизились. Однако, когда они опустили носилки возле фургончика, она твердым шагом подошла и, не дрогнув, заглянула в засыпанные землей глаза. Потом откинула волосы убитого и, наклонившись, поцеловала его в лоб. Ее движения были утрированы, словно движения актрисы, играющей трагическую сцену.

Какое-то время она оставалась возле мужа. Килси не беспокоил ее вопросами, он познакомил меня с помощником коронера, внимательным молодым человеком по имени Вэйган Пурвис.

– Как он был убит? – спросил я. – Мотыгой?

– Мне кажется, раны от мотыги вторичные, – сказал Пурвис. – У него на боку колотая рана, скорей всего, от ножа.

– Нож вы нашли?

– Нет, намерены искать дальше.

– Вряд ли найдете…

Я рассказал им о трупе, найденном в доме Броудхаста в Нортридже. Килси сказал, что свяжется с Эрни Шипстадом. Пурвис, прислушивавшийся молча, неожиданно горячо заговорил.

– Дьявольское дело! Наверняка не обошлось без мафии!

Я ответил, что очень сомневаюсь в участии мафии. Килси тактично сделал вид, что не слышит.

– Вы что-нибудь понимаете во всем этом? – спросил меня Пурвис. – Кто мог его пырнуть ножом под ребро и добавить мотыгой по голове? Кто похоронил его в лесу?

– Первым подозреваемым является девушка… – бросил я пробный шар.

– В это я не верю, – заявил Пурвис. – Грунт здесь глинистый, высохший, совсем каменный, а тело было закопано на глубину метра. Девушка не выкопала бы такую могилу.

– У нее мог быть сообщник. Либо Стенли сам выкопал яму. Он взял у садовника инструменты.

Лицо Пурвиса было изумленным.

– Кто же стал бы сам себе копать могилу?!

– Он мог не знать, что это для него, – ответил я.

– Но вы же не думаете, что он хотел убить сына? – спросил Пурвис. Как Авраам Исаака в Библии…

Килси, не сдержавшись, прыснул, а Пурвис залился краской стыда. Он поплелся обратно к яме за лопатой. Когда он удалился за пределы слышимости, Килси сказал:

– Садовник мог соврать относительно инструментов, мог сам принести их и выкопать яму. Не забывайте, что он дал девушке машину и скрыл это.

– Я вижу, Фриц продолжает оставаться среди подозреваемых вами…

Килси подергал себя за короткий седой чубчик.

– А как же иначе? Я выяснил кое-что о его прошлом.

– У него есть прошлое?

– Не слишком серьезное, но, как мне кажется, небезынтересное. Еще щенком он был замешан в преступлении на сексуальной почве. Это был его первый конфликт с законом, по меньшей мере, первый известный, и судья был к нему снисходителен. Все свелось к принудительному трудоустройству в службу охраны леса…

– Что за преступление?

– Растление малолетней. Я этим давно интересуюсь, потому что в делах поджигателей частенько встречаются преступления на сексуальной почве. Разумеется, я не утверждаю, что Фриц является поджигателем, у меня нет доказательств. Но известно, что работая в службе охраны, он интересовался техникой борьбы с пожарами. Даже участвовал в двух-трех операциях в центре штата.

– Что же в этом плохого?

– Ничего, но это симптоматично, – серьезно ответил Килси. – Не говорите об этом никому из пожарников, я сам когда-то им был, – но и пожарники, и поджигатели из одного материала. И те, и другие заворожены огнем. Фриц тоже был им заворожен, так как вскоре после освобождения поступил на работу в службу охраны леса.

– Странно, что его взяли…

– Он крепкий парень и за него ручалось семейство Броудхастов. Но хорошего охранника из него сделать не удалось. Немного подучили и приставили к бульдозеру. Кстати, он работал на строительстве этой вот дороги, – Килси указал на крутой спуск в каньон Броудхастов. – Они с коллегами провели солидную работу, дорога до сих пор в хорошем состоянии, хотя прошло пятнадцать лет. Но Фриц в службе охраны леса долго не удержался. Мягко говоря, у него было слишком много собственных проблем… – Его уволили по личным причинам?

– Не знаю. В документах нет причин увольнения, я тогда еще не работал.

– Можно спросить у Фрица.

– Это не так-то просто. Вчера, после вашего отъезда, я хотел еще поговорить с ним, но его мать не впустила меня в дом. Она словно львица защищает своего ненормального сыночка, прости Господи.

– Может, меня все-таки впустит. Так или иначе, мне нужно поговорить с ней, на прошлой неделе она дала денег этому убитому в Нортридже, Элберту Свитнеру.

– И много дала?

– Об этом я и хочу спросить, – я глянул на часы. – Четверть одиннадцатого… Вы не могли бы встретиться со мной возле ее дома в одиннадцать?

– Наверное, нет. Мне хотелось бы присутствовать при предварительном осмотре тела. Поговорите с Фрицем сами, мистер. Не зря он трясется от страха…

Он сказал это равнодушным голосом, словно сам никогда не испытывал страха. Возможно, подумал я, он стал изучать причины пожаров, мучительно пытаясь понять, что толкает неуравновешенных типов, вроде Фрица, на поджог…

– Что за девушку он растлил? – спросил я.

– Не знаю. Дело рассматривалось в суде для несовершеннолетних, все документы опечатаны. Я получил информацию от старых судебных служащих.