Текст книги "Потерянный рай"

Автор книги: Ронда Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 9 страниц)

Клеменси посмотрела на ручные часы. Если поторопиться, до визита к врачу она успеет заскочить в деревенский магазин и исправить упущение. Она на секунду закрыла глаза, тяжело вздохнула и заставила себя подняться.

– Значит, в воскресенье в Париж? – улыбнулась ей из-за прилавка женщина средних лет.

– Да, – улыбнулась в ответ Клеменси, быстро вспомнив, что эта женщина приходится родней Уильяму. На прошлой неделе она ненадолго зашла к бывшему егерю и его жене и предупредила, что отныне будет бывать дома только наездами. Она была тронута и опечалена их реакцией на эту новость. Клеменси до сих пор не понимала, как сильно привязалась к этим людям. И они к ней.

– В отпуск? – спросил кто-то за спиной. Клеменси обернулась и увидела молодого местного ветеринара с вечерней газетой в руке. Однажды он помог ей сменить спустившую шину и пригласил чего-нибудь выпить. Она бы приняла приглашение, но почувствовала за этим скрытый интерес, которого сама не испытывала, и вежливо отклонила предложение.

Почувствовав, что аудитория увеличилась и вся очередь навострила уши, Клеменси объяснила, что получила новую работу.

– Что ж, тогда сегодня вечером приберегите для меня прощальный танец, – улыбнулся ветеринар.

– Не знаю, пойду ли я, – не подумав, брякнула она, и тут же прикусила язык, увидев вокруг обиженные лица. – Впрочем, вполне возможно, – быстро закончила Клеменси. Вечер танцев был значительным событием в жизни местной общины, требовал от его добровольных организаторов больших усилий и личного участия каждого жителя деревни, так что просто купить билет было явно недостаточно.

– Вот и отлично. Тогда до вечера.

– Договорились, – кивнула она. Можно всего лишь зайти. Не обязательно оставаться надолго. Она шагнула к дверям.

– Привет, Клеменси.

Он возвышался над ней как башня, огромный, пугающе мужественный, и перекрывал единственный путь к бегству.

– Привет, Джошуа, – еле слышно ответила она. Магазин и его посетители исчезли в туманной дымке. Все ее чувства сконцентрировались на этой худой фигуре.

– Ну как, выздоровели?

– Да, спасибо. Думаю, это было небольшое отравление, – непринужденно добавила Клеменси. Джошуа посмотрел в сторону. Проследив за направлением его взгляда, она увидела Томми и Джейми. Мальчики стояли у витрины кондитерского отдела и выбирали обещанную каждому за примерное поведение плитку шоколада. Сделав выбор, они одновременно повернулись и побежали к отцу.

– Привет, Клеменси! – широко улыбнулся Джейми.

Клеменси тоже улыбнулась ему.

– Как себя чувствуешь?

– На следующей неделе пойду в школу! – ликующим тоном провозгласил он. – Папа, мне вот эту, пожалуйста!

– Привет, Томми, – ласково сказала Клеменси другому мальчику.

– Привет, – неохотно ответил тот после короткой паузы. Он не поднимал глаз и внимательно рассматривал носки своих ботинок.

Клеменси проглотила комок в горле, глядя на понуро опущенную головку. Я тоже скучаю по тебе, Томми.

– Папа, становись в очередь! – затараторил счастливый Джейми. – Можно, я сам отдам леди деньги?

Джошуа полез в карман джинсов и достал несколько монет. Зажав их в кулаке, Джейми важно зашагал к стойке.

Внезапно Томми поднял голову.

– Почему вы больше не приходите ко мне домой? – отрывисто спросил он.

Клеменси беспомощно посмотрела на него. Потому что я трусиха. Боюсь встретиться с твоим папой. Потому что он не любит меня, а я слишком люблю его и вас с Джейми.

– Почему вы больше не любите меня? – пробормотал он, шаркая ногой.

– Томми, с чего ты взял? – Клеменси опустилась на корточки. – Я по-прежнему люблю тебя. Очень люблю, – тихо добавила она. – И тебя, и Джейми.

Маленькое личико слегка прояснилось.

– Тогда почему вы не приходили?

– Я была очень занята. – Она молча выругала себя, едва эти слова сорвались с языка. Бесчувственная, грубая, дура набитая… Но жалеть было поздно. Слово не воробей. Томми снова одержал над ней победу.

– А теперь вы уезжаете, – решительно сказал он.

– Не навсегда, – быстро ответила Клеменси. Это было ужасно, и на сей раз Джошуа не мог прийти к ней на помощь. – Я буду время от времени возвращаться. – Как на базу. Клеменси не могла смотреть Джошуа в глаза, прекрасно зная, что именно он сейчас думает и какие воспоминания она воскресила. «Я не Лора! – захотелось крикнуть ей. – Ситуация совсем другая! Я не твоя жена! И не мать твоих детей!» О господи… Клеменси попыталась подняться, но у нее закружилась голова.

– Как вы себя чувствуете? – Сильная рука помогла ей сохранить равновесие.

– Нормально, – пробормотала она. Сочувствие, мелькнувшее в синих глазах, и прикосновение худых пальцев к ее обнаженной коже внезапно показались Клеменси невыносимыми. Почти такими же невыносимыми, как обида, написанная на личике Томми. Она пробормотала что-то неразборчивое и направилась к двери.

Выйдя наружу, Клеменси сделала глубокий вдох, чтобы успокоиться, и торопливо пошла к большому дому викторианского стиля, в котором размещалась местная больница.

Приемная была наполовину пуста. Она назвала в регистратуре свою фамилию, взяла журнал и села в свободное кресло. До магазина было рукой подать, но короткой прогулки было достаточно, чтобы на лбу проступила испарина. Страх, который она умудрялась сдерживать весь день, готов был вырваться наружу.

В глазах рябило, маячившие перед ней буквы не складывались в слова. Проведя влажной рукой по лбу, Клеменси ощутила необычное тепло. Тут дверь открылась, и на пороге появились три знакомые фигуры.

Джейми тут же заметил ее.

– Папа, смотри, Клеменси!

Джошуа повернул голову. Темные брови внезапно сошлись на переносице. Он смерил ее взглядом и посмотрел на регистраторшу. Томми же попросту проигнорировал ее.

Джейми выпустил руку отца и направился к ней.

– Смешно, правда? Вы тоже здесь!

– Да, – слабо откликнулась Клеменси. Смешно. Почему она не обратилась анонимно в какую-нибудь городскую клинику?

– Мы пришли проверить мою рану, – важно сказал он. – Хотите посмотреть? – Джейми задрал майку и гордо продемонстрировал слегка воспаленную темную полосу в нижней части живота.

Клеменси издала какой-то одобрительный звук, но чуть не задохнулась, когда Джошуа опустился в соседнее кресло, а Томми оперся спиной о его колени и в упор посмотрел на нее.

– Еще раз привет. – Она не могла смотреть на мальчика. Не смела.

– Вам немножко нездоровится? – с сочувствием спросил Джейми, становясь перед ней.

Клеменси загадочно улыбнулась. Вполне возможно, что у меня внутри твой брат. Или сестра. Она готова была истерически расхохотаться, но вдруг заметила на себе внимательный взгляд Джошуа. Клеменси густо покраснела, а затем побледнела. Он не мог ни о чем догадаться, но почему она чувствует себя так, словно у нее все на лбу написано?

– Миссис Адамс! – вызвала регистраторша.

Слава богу! Клеменси встала и пошла к двери кабинета, спиной чувствуя взгляды трех пар синих глаз. Когда вскоре она вышла обратно, Джошуа с сыновьями уже не было.

Ребенок. Клеменси смотрела в окно спальни, наблюдая за садящимся солнцем, и неловко застегивала на стройной шее золотую цепочку. Опаловый кулон уютно лег на белоснежную кожу, обнаженную вырезом полночно-синего шелкового платья.

Ребенок Джошуа. Головокружение заставило ее ухватиться за подоконник. Ты не знаешь наверняка. Еще рано. Результат будет известен только завтра утром. Так сказал врач.

Ребенок ее и Джошуа. Их дитя.

Она медленно отошла от окна и посмотрела на будильник, стоявший рядом с кроватью. Еще двенадцать часов. Двенадцать долгих, невыносимо долгих часов.

Надев открытые босоножки на невысоком каблуке, она взяла билет, лежавший на туалетном столике, и положила его в сумочку. Затем Клеменси без особого интереса посмотрела в зеркало и удивилась тому, что вполне прилично выглядит. Большие безмятежные серые глаза, гладкий лоб, не изборожденный морщинами тайной тревоги. Ее жизни грозит крах, а она спокойно отправляется на танцы и в ус не дует…

– Что будете пить?

– Обожаю апельсиновый сок, – улыбнулась Клеменси молодому ветеринару. Он стоял у самого входа в шатер, болтая с приятелями, но при виде Клеменси тут же пошел ей навстречу и тепло поздоровался.

Пока он шел к бару, устроенному радом с огромным буфетом, Клеменси инстинктивно отбивала ногой ритм. В дальнем углу шатра играл оркестр, смешанный репертуар которого отражал вкусы всех слоев местной публики независимо от возраста.

Моднейший шлягер уступил место плавной старой мелодии, и лихих подростков на танцплощадке сменили их родители и бабушки с дедушками. Когда Клеменси заметила в толпе Уильяма с женой, у нее увлажнились глаза. Почти неузнаваемый в строгом темном костюме, он танцевал с хрупкой седовласой женщиной и смотрел на нее так, словно та была самой очаровательной девушкой на свете.

– Они женаты больше пятидесяти лет, – пробормотал вернувшийся ветеринар, проследив за ее взглядом.

Клеменси кивнула и пригубила сок, чтобы проглотить комок в горле. В ее нынешнем эмоциональном состоянии приступ сентиментальности мог легко закончиться слезами.

– Привет, Клеменси, – раздался нежный голос у нее за спиной.

– Привет, Анна. – Клеменси обернулась и радостно поздоровалась с брюнеткой. Но радость тут же сменилась дурным предчувствием. Она инстинктивно начала искать взглядом темноволосую голову.

– Хорошо, что ты здесь, – тепло сказала Анна. – Я очень боялась прийти одна и не найти никого из знакомых.

Эти слова прозвучали не слишком убедительно. Похоже, Анна просто намекала на то, что пришла сюда не в сопровождении бывшего зятя.

– Я не видела здесь Джоша, а ты? – непринужденно продолжила Анна, подтверждая подозрения Клеменси. – Я знаю, что он собирался прийти.

– Не видела, – столь же непринужденно ответила Клеменси. Кажется, ее предупреждают, что Джошуа придет с другой партнершей, и дают время подготовиться. У нее похолодело в животе.

– Чудесное платье! – восхитилась она, намеренно меняя тему. Джошуа имеет полное право привести с собой кого угодно. Она не собирается претендовать на него, как и он на нее. Но пусть это будет не сегодня. Господи, только не сегодня!

– Как, это старье? – улыбнулась Анна, глядя на красное платье с иголочки, прекрасно подчеркивавшее ее темные волосы и стройную фигурку.

– Замечательно выглядишь, – искренне сказала Клеменси и насмешливо подумала, что этот факт не укрылся от молодого ветеринара. Она быстро представила их друг другу и заметила ответный интерес в глазах Анны. Этот интерес усилился после осторожного обмена фразами, и вскоре между молодыми людьми завязалась оживленная беседа.

Клеменси подавила усмешку. Она становилась третьей липшей. Пробормотав, что ей нужно поздороваться с Уильямом и его женой, она сделала шаг в сторону, оглянулась и увидела, что оживленную, счастливую Анну ведут к танцплощадке.

Она заметила пожилую пару и стала прокладывать путь сквозь толпу, обмениваясь приветствиями с многочисленными знакомыми.

– Хотите потанцевать? – Смутно знакомый подросток – кажется, сын одного из местных фермеров, преградил ей путь и отчаянно покраснел.

Клеменси заметила, что за мальчиком исподтишка наблюдают приятели, и у нее не хватило духу отказать.

– Спасибо. С удовольствием, – с улыбкой ответила она. Тут щеки ее кавалера стали совсем пунцовыми.

Держа даму чуть ли не на расстоянии вытянутой руки, мальчик неуклюже закружил ее в танце.

– Извините, – выдавил он, наступив Клеменси на ногу.

– Ничего страшного, – великодушно ответила она, и тут от ее лица отхлынула кровь. Поверх плеча партнера на нее в упор смотрели знакомые синие глаза.

Затем Харрингтон исчез из поля ее зрения. Она запомнила только черные брюки и голубую шелковую рубашку. Но маленькая блондинка, которую держал в объятиях Джошуа, навеки врезалась ей в память.

О господи, он всего лишь танцует с ней. Танцуя друг с другом, люди всегда обнимаются. Приди в себя, Клеменси Адамс! Но ни здравый смысл, ни логика не смогли заставить расслабиться мышцы, которые свело так, что она ощущала физическую боль.

Клеменси переключила внимание на партнера и ощутила облегчение, когда музыка кончилась, и тот неловко разомкнул объятия.

– Благодарю вас, – любезно, но решительно сказала она, когда мальчик замешкался, готовый пригласить ее на следующий танец.

– Может быть, позже, – с надеждой произнес он и, удовлетворенный ее ни к чему не обязывающей улыбкой, вернулся к друзьям. Один из них шагнул к Клеменси, видимо, решив посоперничать с приятелем.

Возможно, в другое время Клеменси позабавила бы ее популярность у представителей юного поколения, но только не сегодня. Она быстро повернула и затерялась в толпе, которая устремилась к буфету, когда руководитель оркестра объявил короткий перерыв. Клеменси мельком заметила смеющуюся Анну рядом с симпатичным молодым человеком. Оба держали в руках тарелки. Внезапно толпа раздалась в стороны, и Клеменси увидела Джошуа. Тот держал партнершу под руку и вел ее к плетеным столам, застланным льняными скатертями.

Она круто повернулась, на кого-то налетела, извинилась и стала пробиваться к выходу. Жара и гул возбужденных голосов казались невыносимыми. Выбравшись наружу, Клеменси вдохнула вечерний воздух, ощутила благодатную прохладу и пошла вокруг шатра. Путь освещали гирлянды цветных лампочек, развешанные на деревьях. Придется на минутку вернуться за жакетом, оставленным на одной из вешалок импровизированного гардероба.

Завершив круг, она внезапно остановилась и отступила в тень. Навстречу устремился целый поток. Люди с тарелками и стаканами располагались за столиками под открытым небом.

Они шли группами, еще чаще парами. Клеменси едва не заскрежетала зубами, почувствовав свое одиночество. Она знала здесь всех – если не по имени, то в лицо – и догадывалась, что может без опаски подсесть к любому столику: теплый прием обеспечен.

Но ничего подобного Клеменси делать не собиралась. Ей хотелось быть только с Джошуа. Хотелось отчаянно, до боли. Хотелось ощущать прикосновение его властных, но добрых рук, хотелось, чтобы он смотрел на нее с тем же выражением, с каким Уильям смотрел на свою жену, с которой прожил полвека. Хотелось быть с ним до гробовой доски. И каждое утро просыпаться в его объятиях.

Немедленно перестань! Надо уходить. За жакетом она зайдет завтра утром. Она ссутулившись побрела через пустырь. Звук голосов и смех затихали вдали. Луна зашла за облако, Клеменси споткнулась, и у нее по спине побежали мурашки. Вокруг царила кромешная тьма. Света в домах не было. Их обитатели либо уже спали, либо ушли на танцы.

Она двинулась вперед и вдруг похолодела, услышав позади торопливые шаги. Клеменси резко повернулась. В этот момент показалась луна и осветила высокую сухую фигуру.

– Джошуа… – Она испытала секундное облегчение, но тут же разозлилась. – Какого черта ты крадешься за мной?

Его глаза полыхнули.

– Куда ты идешь?

– Домой, куда же еще? Я не любительница ночных прогулок.

– Тогда почему ты не вызвала такси? Или не попросила кого-нибудь подвезти тебя?

Она открыла рот… и тут же закрыла его. Гнев прошел. Джошуа и в самом деле заботился о ней.

– Тут совершенно безопасно, – пробормотала Клеменси. Интересно, как он умудрился заметить ее поспешный уход?

– Я провожу тебя, – отрывисто сказал Харрингтон.

– В этом нет никакой необходимости, – сухо ответила Клеменси, прекрасно зная, что спорить бесполезно.

Как она и предполагала, Джошуа пропустил эти слова мимо ушей и зашагал рядом, приноравливаясь к ее походке.

Она украдкой покосилась на него, но смуглое лицо Харрингтона было непроницаемым. Он был так мучительно близко… Хотелось, чтобы он взял ее за руку. Клеменси пришлось стиснуть кулаки, чтобы не сделать это самой.

– А твоя белобрысая не станет волноваться? – Клеменси не могла поверить, что этот вредный, ехидный голосок, нарушивший тишину, принадлежит ей. Она не назвала блондинку потаскушкой, но намек был достаточно прозрачен.

– Если ты имеете в виду Кейт, – спокойно ответил Джошуа, – то она адвокат и моя старая подруга. Мы вместе учились в школе.

– Такая же подруга, как я? – издевательски спросила она и вдруг опомнилась. – Извини, Джош, – внезапно вырвалось у Клеменси. Должно быть, в эту минуту он испытывает к ней не меньшее отвращение, чем она сама. – Обычно я не такая… склочная. – Она бы не вынесла его осуждения.

– Обычно ты не беременна.

Клеменси застыла на месте. Как он…

– Ты видел меня в больнице и решил, что я беременна?

– Такая возможность пришла мне в голову еще вчера, – негромко ответил Джошуа. – Когда забеременела Лора, я не обратил внимания на признаки, которые бросались в глаза. Мне не хотелось бы повторить эту ошибку.

– Я уже говорила, это было простое отравление. А в больницу я могла обратиться с чем угодно. – Синие глаза впились в ее лицо, и Клеменси поняла, что правда написана у нее на лбу. – Вероятность очень маленькая, – пробормотала она.

Джошуа молча взял ее за руку и повел к скамейке, стоявшей на берегу пруда. Там он отпустил Клеменси и сел рядом.

– Мне следовало быть осторожным и принять меры, – вполголоса сказал он. – Но я думал…

– Что я принимаю таблетки, – ровно закончила Клеменси.

Он кивнул, но затем покачал головой.

– Нет, черт побери. В тот момент я вообще ни о чем не думал.

– И я тоже, – пробормотала Клеменси.

– Ты собиралась рассказать мне? – Его голос был странно напряженным, а мрачный взгляд заставил Клеменси вспомнить то, что случилось пять с лишним лет назад. Ситуация была до ужаса похожей. Даже скамейка у воды. Однако существовало одно важное отличие: Лору он любил.

– Клеменси… – ворчливо поторопил он, видя, что молчание затягивается.

Она проглотила комок в горле и наконец сказала:

– Не знаю.

– А тебе не приходило в голову, что это имеет ко мне самое непосредственное отношение?

– Я об этом не думала. – Он говорил о ее беременности как о свершившемся факте. – Результат будет известен только завтра.

– А если он будет положительным?

Клеменси не ответила.

– Я догадываюсь, что ты уже думала об этом и строила планы… – Он осекся и прищурил глаза. – О боже, может быть, ты уже…

– Я не… – Не смела думать о будущем. Она поспешно закрыла рот.

– Не имела времени подумать? – догадался он. Голос Джошуа резал ее как ножом. – Была слишком занята приготовлениями к новой работе? Или просто отказывалась смотреть в лицо фактам, принимать в расчет нежелательный вариант?

Клеменси сжала кулаки. На мгновение она возненавидела Харрингтона за то, что тот так плохо ее знает. Ребенок Джошуа – нежелательный вариант? Она боролась со слезами, испытывая желание плакать и смеяться одновременно. Она не смела надеяться и строить планы на будущее, потому что боялась горького разочарования! Сын или дочь Джошуа. Его частичка, которая всегда будет с ней, и которую она будет любить всей душой.

– Я ничего не хочу от тебя, – нетвердо сказала она. – Это моя проблема, и я сама справлюсь с ней. – Рот Джошуа сжался, и она тут же пожалела о неудачно выбранных словах. – Я сама несу за это ответственность, – быстро поправилась она.

– О нет, Клеменси, – зловеще сказал он. – Ответственность несем мы оба. И будь я проклят, если позволю, чтобы моего ребенка воспитывали няньки, а в шесть лет отдали в закрытую школу, откуда выпускают только на каникулы!

Неужели он действительно думает, что она уготовила своему ребенку такую судьбу?

– Я иду домой, – сквозь зубы процедила она, поднимаясь.

Джошуа встал следом.

– Это было нечестно, – тихо сказал он.

– Да, – еле слышно ответила она и вздрогнула.

– Ты не взяла с собой жакет?

– Оставила в шатре. Заберу завтра.

Всю оставшуюся дорогу Харрингтон промолчал. Не приходилось сомневаться, что его мысли были такими же беспорядочными, как и ее собственные. Она порылась в сумочке, нашла ключ и подняла глаза.

– Спокойной ночи, Джошуа.

– Спокойной ночи. – Лицо Харрингтона напоминало маску. Он хотел повернуться и уйти, но остановился.

– Клеменси, – тихо сказал Джошуа, глядя в ее запрокинутое лицо, – а если…

– Я не выйду за тебя! – отрезала она.

– Я еще не делал тебе предложения. – Внезапно уголки его губ поднялись вверх.

– Но собирался, – со спокойной убежденностью ответила Клеменси. – Сделать то, что требуется от порядочного человека. – Она сумела сделать так, чтобы эти слова прозвучали небрежно, но не смогла ответить на его неожиданную улыбку. Конечно, предложение было предварительным, целиком зависящим от результатов анализа. Она проглотила слюну, чтобы не дать вырваться наружу истерическому смешку.

– Да, – признался Джошуа. На его челюсти проступили желваки.

– Из этого ничего не вышло бы. Не та причина.

– Клеменси, ты мне очень нравишься, – негромко сказал он.

Она не сводила глаз с его лица.

– Да, может быть. – Но он не любил ее. А между двумя этими чувствами колоссальная разница. – Однако этого недостаточно, правда? – Пройдет немного времени, и он горько пожалеет о вынужденном браке, начнет возмущаться им… и ей. – Это было бы нечестно по отношению к нам обоим.

Он не сделал попытки спорить.

– Клеменси, я не хочу отстраняться. Хочу заботиться о нашем сыне или дочери. И не только материально.

Клеменси кивнула. В горле стоял комок и не давал вымолвить ни слова. Он по-прежнему не сомневается ни в ее беременности, ни в том, что отныне их жизни будут бесповоротно связаны.

Клеменси открыла дверь, обернулась и посмотрела вслед удаляющейся фигуре. Пройдя мимо своей калитки, Джошуа ускорил шаг и исчез в темноте.

Она чувствовала себя так, словно попала в песчаную бурю. Глаза были красными и воспаленными от бессонницы, голова раскалывалась от боли. Держа чашку обеими руками, Клеменси посмотрела на настенные часы. Больница сейчас откроется.

Один телефонный звонок, и ее жизнь навсегда изменится. Ее бросило в пот, однако паника быстро прошла. Мать-одиночка. Завидовать нечему, но она справится. Через это проходят тысячи женщин, а ей повезло больше, чем прочим. Сначала родители будут в шоке, но потом окажут ей моральную поддержку. А отец ребенка будет помогать материально.

Один телефонный звонок. Она неуклюже поставила чашку и прижала пальцы к вискам. Если Джошуа когда-нибудь полюбит и захочет жениться, что скажет эта женщина, узнав, что он живет дверь в дверь с матерью-одиночкой, воспитывающей его ребенка? Нет, этого никому из них не вытерпеть. Ситуация, как в черной комедии, совершенно невыносимая. Придется продать коттедж и переехать в Лондон, ближе к родителям.

Один телефонный звонок. Клеменси встала и поплелась по коридору. Ее тошнило, желудок сводило судорогой. Замирая от предчувствия, она сняла трубку и набрала номер.

– Вы уверены? – спросила она несколько секунд спустя неестественно высоким от напряжения голосом. – Ошибки быть не может?

Никакой ошибки, вежливо, но непреклонно заверили ее.

Клеменси с отсутствующим видом положила трубку. Разве в глубине души она не знала, каким будет результат? Как ни странно, она не чувствовала боли, словно впала в гипнотический транс или была под наркозом.

Она смотрела в стену и ничего не видела. Нужно было идти заканчивать сборы и заказывать такси на вторую половину дня, чтобы доехать до станции.

Но сначала нужно повидаться с Джошуа. Велико искушение просто написать ему записку, сунуть под дверь и удрать, так и не увидев его, не узнав его реакции на новость. Но она слишком многим ему обязана.

Клеменси поглядела в зеркало. Она похожа на привидение. Огромные синяки под глазами, в лице ни кровинки. Отвернувшись от своего отражения, она взяла ключ и пошла к двери. Если это не сделать немедленно, она всю жизнь будет считать себя трусихой.

Джошуа открыл дверь сразу же, как только она позвонила. Судя по осунувшемуся лицу, он спал не дольше ее.

– Ты получила результат, – без предисловий сказал Харрингтон. Увидев напряженное лицо Клеменси, он отошел в сторону, пропустил ее в прихожую и закрыл дверь.

– Да, – бодро ответила она и тут же ударилась в слезы.

Джошуа молча взял ее за руку и привлек к себе.

– Извини, – пробормотала Клеменси, когда он положил ее голову к себе на плечо и начал гладить ее рыжие кудри. Это не поможет, с отчаянием подумала она. – Все в порядке, – упрямо сказала она, подняла голову и улыбнулась ему сквозь слезы.

Но ответной улыбки не последовало. Джошуа отпустил ее. Его лицо было мрачным, глаза – безжизненными. Но ведь он еще ничего не знает, она ничего ему не сказала.

Клеменси тяжело вздохнула. Ох, нет… Глаза снова заволокло слезами.

– Никакого ребенка не будет! – выпалила она.

Сначала ей показалось, что Джошуа не расслышал. А затем она вздрогнула, увидев в его глазах лютый гнев, непонятный и необъяснимый. Догадка пришла чуть позже.

– Нет! – выкрикнула она. Как он мог хотя бы на мгновение подумать, что она способна на такое? – Просто я не беременна!

Клеменси отвернулась, не желая видеть облегчения, которое теперь наверняка отразилось на его лице.

– Значит, результат отрицательный?

– Да, – пробормотала она.

– Клеменси… – Джошуа коснулся ее плеча.

Она медленно повернулась к нему.

Сдвинув темные брови, Харрингтон всматривался в ее заплаканное лицо.

– Не понимаю…

– Почему я не открываю шампанское? – Он думал, что ее облегчение будет не меньшим. Как мог этот чуткий, наблюдательный человек быть таким тупым? – Я хотела этого ребенка. – У нее пылали глаза. – Хотела!

То, что она сумела смутить Джошуа Харрингтона и окончательно заморочить ему голову, было слабым утешением.

– Пей его сам! – бросила она, повернулась, распахнула дверь и пулей вылетела из дома.

Джошуа не сделал попытки догнать ее. Впрочем, ничего другого она и не ждала. Особенно после такого сообщения. Внезапно ей стало душно. Гнев, заставивший ее забыть об осторожности, прошел. Она не сказала Джошуа прямо, что любит его, но дала понять. Неудивительно, что он выглядел таким ошарашенным. И что ее дернуло за язык? Он сам ни за что бы не догадался…

Клеменси шла понурив голову, уставившись в землю, и увидела стоявшего на крыльце мужчину только тогда, когда добралась до собственных дверей.

– О господи, Дэвид… Как ты здесь оказался?

– Приехал предложить мир. – Он сунул ей в руки букетик цветов.

– Красивые. Спасибо. – Слова звучали механически. Как у ученого попугая.

Она открыла дверь и попыталась сосредоточиться. Дэвид объяснил, что вчера вечером приехал к родителям на семейное торжество.

– На обратном пути в Лондон я решил заехать к тебе и попытать счастья. – Он прошел в прихожую. – Я ужасно переживал нашу ссору.

– Я собиралась позвонить тебе. – В голове у Клеменси начало проясняться.

– Значит, ты меня простила?

– Ох, Дэвид, конечно. – Ни прошлое, ни Саймон больше не имели значения. Ничто больше не имело значения.

– Слушай, ты неважно выглядишь, – озабоченно сказал он.

– Спасибо. – Она попыталась улыбнуться, но не смогла.

– Не хочешь поплакаться в жилетку дяде Дэвиду?

Клеменси покачала головой.

– Ты не сможешь взять меня с собой? – Она отменит вызов такси и быстро соберет вещи. Только бы как можно скорее оказаться подальше от этого дома и от Джошуа.

– Ты все-таки решила убежать со мной?

– Идиот. – Нет, я решила положить всему конец.

– Пожалуй, моя невеста стала бы возражать.

Она уставилась на Мейсона во все глаза.

– Так ты сделал Джейн предложение? И она его приняла? Ох, Дэвид, как я рада! – Она быстро обняла его. – Поздравляю, – Тут на пол прихожей упала чья-то тень. Инстинктивно обернувшись, она увидела на пороге Джошуа. Через его худую руку был переброшен жакет, забытый ею вчера в шатре.

– Привет, Дэвид, – непринужденно поздоровался Джошуа, пока Клеменси молча забирала у него жакет.

– Я зашел за ним сегодня утром. – Выражение синих глаз было непроницаемым. – И собирался отдать раньше, – спокойно продолжил он.

Но она убежала из его дома прежде, чем он успел сделать это. Клеменси отвела глаза и вонзила ногти в ладони. Он стоял перед ней, как всегда, безукоризненно владеющий своими чувствами. Голос, поза и выражение лица Джошуа говорили о том, что она заходила к нему просто поболтать и выпить чашечку кофе. Клеменси захотелось схватить его за грудки и потрясти так, чтобы зубы застучали.

Она снова посмотрела ему в лицо. Зачем ты пришел, Джошуа Харрингтон? Почему ты вспомнил о таком пустяке, как мой жакет, и не поленился сходить за ним? Просто по-соседски?

– Если вы не против, я пойду собирать вещи. – Она не захлопнула дверь перед его носом, но разница была невелика.

– Только попробуй сказать хоть слово, – пригрозила Клеменси удивленному Дэвиду и стала подниматься по лестнице.

– Ты что, втрескалась в него? – задумчиво спросил Мейсон.

– Ни слова! – Она яростно посмотрела на него сверху вниз. – Ни в кого я не втрескалась! – Бесполезно. Ее слова – что мертвому припарки. – Да. – Клеменси бессильно опустилась на ступеньку. – Да, втрескалась, – еле слышно повторила она. По уши. На всю жизнь. – Я никогда не испытывала такого чувства к Саймону. – Она беспомощно посмотрела на Дэвида. – И вообще ни к кому на свете.

– Он знает? – Мейсон подошел и сел рядом.

– Угу. – Клеменси закрыла лицо руками. Она сама сказала ему об этом так, что яснее некуда.

– Но не чувствует того же? – тихо спросил Дэвид.

– Джошуа Харрингтон признается, что я ему очень нравлюсь. – Она поднялась на ноги. – Нравлюсь! Как будто я щенок или котенок! – Клеменси злобно пнула ступеньку и взвыла от боли. – Ну вот! Кажется, я сломала себе большой палец! – Она повернулась и бегом одолела оставшуюся часть лестницы. Горло распухло от невыплаканных слез, но Клеменси дала им волю только тогда, когда очутилась в спальне.