Текст книги "Потерянный рай"

Автор книги: Ронда Гарднер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 9 страниц)

9

Ее второй уик-энд в Париже. Сбросив с себя простыню, Клеменси встала, босиком прошлепала по пушистому ковру и раздернула шторы, за которыми скрывалась стеклянная дверь на маленький балкон. Даже после двух прожитых здесь недель панорама города все еще вызывала ее удивление. До Эйфелевой башни отсюда было рукой подать.

Она снова пересекла просторный номер, подняла трубку, заказала завтрак и отправилась в ванную принимать душ.

Прошлый уик-энд она провела как заправская туристка. Вооружившись путеводителем, Клеменси обошла все здешние достопримечательности, вызвав веселое удивление у своих более опытных коллег, которые много раз бывали во французской столице и давно привыкли к ней.

Кроме того, их забавляла ее твердая решимость ходить на работу пешком вместо того чтобы ловить такси для короткой поездки на другой берег Сены, в коммерческий банк, расположенный неподалеку от Елисейских полей.

Клеменси добродушно относилась к беззлобному подтруниванию товарищей и ценила их усилия помочь ей поскорее почувствовать себя своей в их команде. И все же она сознавала, что пройдет немало времени, прежде чем она станет полноправным членом спаянного коллектива. У них были свои шутки, словечки и жаргон, понятный лишь посвященным.

Она села на край кровати и принялась вытирать голову полотенцем. Всему свое время. Когда-нибудь время поможет ей забыть Джошуа. Или нет? Едва ли приходилось рассчитывать, что это чудо произойдет за несколько недель. Она порывисто вскочила и начала одеваться, заставив себя думать о планах на предстоящий день.

Клеменси собиралась сходить в Лувр, но за окном заманчиво сияло солнце. Тогда она решила познакомиться с местными парками. Картинами можно полюбоваться в плохую погоду. А завтра с двумя коллегами она поедет в Версаль.

Надев через голову белую безрукавку, она застегнула «молнию» хлопчатобумажной юбки цвета корицы. Строгие деловые костюмы изрядно надоели ей на работе.

– Войдите, – ответила она, услышав стук в дверь.

В номер вошла хорошенькая горничная и поставила на столик у окна поднос с завтраком.

– Спасибо. – Она обменялась с девушкой улыбками, и та молча вышла в коридор. Придвинув стул, Клеменси села, сделала глоток только что отжатого апельсинового сока и нахмурилась, заметив лежавшую рядом с подносом открытку, адресованную близнецам. Она все еще не отправила ее, все еще колебалась, стоит ли делать это. Обрадуется Томми или огорчится, получив от нее послание?

Клеменси откусила кусочек круассана и посмотрела в окно. Она находилась в самом сердце одного из прекраснейших городов мира, за казенный счет жила в роскошном отеле, где исполняли все ее желания, имела интересную и в то же время высокооплачиваемую работу…

Клеменси закрыла глаза. Все это она отдала бы за возможность снова сидеть у себя в саду, дышать деревенским воздухом и прислушиваться к детским голоскам и ворчливому басу, поверх забора доносящимся из дверей соседнего дома.

Выкинь это из головы, велела она себе, машинально вставая и снимая трубку мелодично зазвонившего телефона.

– Доброе утро, миссис Адамс, – без малейшего акцента поздоровался администратор, владевший несколькими языками. – Тут находится мистер Харрингтон. Он желает видеть вас.

– Мистер Харрингтон? – недоверчиво повторила Клеменси. Ноги подкосились, она опустилась на кровать и тупо уставилась на трубку.

– Миссис Адамс…

– Да. – Она решительно встала. – Будьте добры попросить его подождать в кафе. Я скоро спущусь. Спасибо. – Джошуа здесь, в Париже? Ждет ее на первом этаже? В крови загудел адреналин. Клеменси устремилась к туалетному столику. Она быстро провела расческой по еще влажным волосам, взяла тюбик с помадой и снова опустила его – слишком тряслись руки…

Джошуа в Париже! У человека может быть множество причин для поездки в столицу мира, предупредила она свое отражение в зеркале. Нет, только одна, улыбаясь, как идиотка, ответила ей девушка с пылающими щеками и горящими глазами.

Она не смогла дождаться лифта. Выйдя из номера, Клеменси пробежала три пролета лестницы, накрытой пушистым ковром, и замедлила шаг только в фойе. Там она слегка отдышалась и направилась в кафе.

Она заметила его сразу. Джошуа сидел в дальнем углу, держа газету на колене, обтянутом темными брюками. На низком столике стоял поднос с кофе. Не замеченная им, Клеменси медленно шла по проходу, пожирая глазами знакомые черты.

Харрингтон поднял голову и встретился с Клеменси взглядом. На секунду лицо мужчины превратилось в бесстрастную маску, а затем он медленно, лениво улыбнулся. Джошуа отложил газету, встал и навис над подошедшей Клеменси как башня.

– Привет, – слабо сказала она и опустилась в придвинутое им кресло. – Какими судьбами? – спросила Клеменси, не сводя с него глаз. От ожидания слегка кружилась голова.

– У близнецов начались каникулы, и во вторник я привез их сюда повидаться с дедушкой и бабушкой.

Так он здесь со вторника?

– С дедушкой и бабушкой? – неуверенно повторила она.

– С родителями Лоры, – небрежно объяснил он. – Ее отец уже третий год работает в Париже.

– Ох… – Внутри что-то оборвалось. – Я не знала.

– Ничего удивительного. Напоследок они решили побаловать мальчиков и отвезти их в Евродиснейленд. Завтра мы улетаем. Ты уже завтракала? – учтиво спросил он, завидев подошедшего официанта. Она кивнула, не сводя глаз с крышки стола. – Тогда кофе с молоком, пожалуйста.

О господи! Почему Анна ни словом не обмолвилась, что ее родители живут в Париже? Тогда ее разочарование не было бы таким горьким. И почему ей самой не пришло в голову подумать о других дедушке с бабушкой, которые наверняка привязаны к внукам не меньше, чем родители Джошуа?

Она подняла глаза в тот момент, когда Джошуа сделал официанту заказ. Его присутствие в Париже становилось понятным, но зачем он пришел к ней? Что это, дружеский жест? Их расставание было не слишком дружелюбным. Или он не знает, куда себя деть, оставшись без близнецов?

– Как складываются твои здешние дела? – спросил он.

– Замечательно, – бодро ответила она. В глазах Джошуа что-то вспыхнуло, но тут же погасло.

– Успела познакомиться с Парижем? – спросил он, когда официант поставил перед Клеменси поднос с кофе.

– Угу. Нотр-Дам, Сакре-Кер, Монмартр… – Она не сводила глаз с худых пальцев, потянувшихся к чашке.

– Не хочешь съездить в Живерни? – небрежно предложил он. – Я взял машину напрокат.

– В Живерни? – неуверенно повторила она. – Там, где дом-музей Клода Моне?

– Или у тебя были другие планы на сегодняшний день?

Клеменси медлила, уставившись в чашку. В голове мутилось. Если у нее есть хоть капля здравого смысла, она откажется, придумает какую-нибудь уважительную причину и прекратит это мучение. Но разве с Джошуа она когда-нибудь руководствовалась здравым смыслом?

– Не было… – услышала она собственный слабый голос и пригубила чашку. Почувствовав взгляд Джошуа, Клеменси быстро подняла голову. Должно быть, это движение застало Харрингтона врасплох. Синие глаза смотрели на нее с выражением, от которого по спине пробежала теплая волна.

– Как ты узнал, где я остановилась? – спросила она и вдруг увидела горькие морщинки вокруг его рта, прежде едва различимые, а теперь очень заметные.

– Во вторник я позвонил в банк. Ты была на совещании, и я оставил номер своего телефона. – Джошуа сделал паузу, после которой тон его голоса слегка изменился. – Разве тебе не передали?

– Нет. – Он звонил ей во вторник, в день приезда… – И кто же сказал тебе, в каком отеле я остановилась?

– Пришлось убеждать, – с легкой улыбкой признался он. – Может, поедем?

Сердце Клеменси заколотилось. Она кивнула, надела на плечо сумку и поднялась из-за стола. Они вышли из кафе, миновали фойе и через боковую дверь прошли к автостоянке.

Когда он отпер взятую напрокат машину и придержал дверь, глаза Клеменси оживились при виде коробки со съестным, стоявшей на заднем сиденье. Хлеб, сыр, чудесные спелые помидоры и бутылка красного вина. Простые, но самые лучшие продукты для импровизированного ланча на лоне природы.

– Мне пришло в голову устроить пикник на берегу реки, – лениво сказал Джошуа, проследив за ее взглядом, и включил зажигание.

Клеменси задумчиво посмотрела на него. Значит, Джошуа был уверен, что она примет приглашение.

– Почему ты не позвонил в отель? – спросила она, когда машина выехала на улицу.

Харрингтон не ответил. Может, потому что внимательно следил за уличным движением. Они проехали мост, миновали Елисейские поля и направились в сторону Триумфальной арки. Тут Клеменси покосилась на Джошуа и увидела на его лице замешательство. Наверно, в третий раз в жизни.

– Ты думал, что мне передали твое сообщение, – тихо сказала Клеменси. И решил, что она нарочно не звонит, потому что не хочет его видеть…

Он слегка пожал плечами.

– Зачем ты приехал в Париж! – внезапно взорвалась она, взбешенная этим уклончивым жестом. Только тут до Клеменси дошло, что если бы эта поездка на каникулы планировалась давно, близнецы непременно упомянули бы о ней.

Харрингтон не сводил глаз с дороги.

– Догадайся сама, – наконец ворчливо ответил он.

– Останови машину! – велела Клеменси. Она не собиралась играть с ним в «угадайку».

– Посреди улицы? – спокойно спросил он.

– Немедленно!

Джошуа зажег световой сигнал и послушно исполнил требуемое.

– Не хочу догадываться! – Не обращая внимания на послышавшиеся сзади громкие гудки, Клеменси гневно уставилась на него. – Хочу, чтобы ты сам сказал!

– Прямо сейчас? – От выражения синих глаз у нее закружилась голова.

– Прямо сейчас…

– Я люблю тебя, – спокойно сказал он.

Она пялилась на него, как идиотка.

– Повтори!

– Может, все-таки сначала поедем? – с надеждой спросил Харрингтон.

Клеменси оглянулась и заметила, что за ними уже выстроился целый хвост.

– Пожалуй, ты прав, – кивнула она, увидев пробирающихся к ним двух жандармов. Когда машина тронулась с места, Клеменси одарила полицейских сияющей улыбкой и продолжала улыбаться, пока Джошуа не свернул в переулок и не остановился в месте, разрешенном для парковки.

Харрингтон молча отстегнул их ремни безопасности, взял ее лицо в ладони и тихо сказал, глядя в него сверху вниз:

– Я люблю тебя, Клеменси Адамс. Но ведь ты давно знала это, правда?

– Да, – хрипло прошептала Клеменси. В глубине души она знала это всегда. Так же, как то, что она любит его.

– Черт побери, я был слишком большим трусом, чтобы признаться в этом даже себе самому. Проклятие, я ведь решил никогда не влюбляться снова, был убежден, что смогу прожить один и ни в ком не нуждаюсь…

– Быть независимым. И не позволять себе потерпеть новую неудачу, – кивнула Клеменси, слишком хорошо знавшая, что это такое.

– Что-то в этом роде. – У него были такие глаза, что у Клеменси засосало под ложечкой. – Если бы в тот Новый год я не был женат…

– Я знаю, – срывающимся голосом промолвила она.

– На следующий день я вернулся и сел на эту скамейку, – внезапно пробормотал Джошуа.

Клеменси уставилась на него.

– И я тоже, – еле слышно призналась она. – И чувствовала себя такой виноватой, словно изменила Саймону, хотя… – Она замешкалась. – Ты очень любил Лору?

– Когда-то думал, что очень, но этого было недостаточно, чтобы прожить вместе до гробовой доски, – ровно ответил он. – Скорее всего, с обеих сторон это было всего лишь увлечение. На самом деле причиной нашего разрыва были вовсе не сыновья. Они просто приблизили его. – Джошуа сделал паузу. – Но Лора навсегда останется матерью мальчиков, и я всегда буду интересоваться ее судьбой.

Клеменси кивнула. Ничего другого она от него и не ждала. А вот Анна ошиблась, приняв этот интерес за нечто большее…

– Господи, как я тосковал по тебе эти две недели! – внезапно пробормотал он, закрыл глаза и обнял Клеменси с такой неистовой силой, что у нее перехватило дыхание.

– Я тоже, – сказала она, когда сумела втянуть в легкие воздух.

– Несмотря на замечательную здешнюю жизнь? – нежно спросил он.

Клеменси протянула руку и прикоснулась к его лицу.

– Моя работа – всего лишь компенсация неудавшейся семейной жизни. Не больше. Ты всегда был на первом месте. – Она улыбнулась, гладя на него снизу вверх. – Но я думала, что недавно ты тоже все понял. Или я ошиблась?

– Ты действительно расстроилась из-за ребенка? – негромко спросил он.

– Ужасно, – просто ответила Клеменси, и от выражения его глаз у нее дрогнуло сердце.

– Я тоже, – хрипло пробормотал Джошуа. – И только тут наконец понял, как много ты для меня значишь и как я люблю тебя.

– А почему ничего не сказал? – дрожащим голосом спросила она.

– Ты убежала из дома, не дав мне раскрыть рта.

Она нахмурилась.

– Так вот что привело тебя ко мне!

– Когда? Тогда или сейчас? – поддразнил ее Джошуа.

– Значит, жакет был только предлогом?

– Да, – спокойно сказал он. – Я пришел сказать тебе то, что должен был понять в ту ночь, когда ты лежала в моей постели. То, что должен был понять еще несколько недель назад. Что я люблю тебя. И хочу до конца жизни просыпаться, обнимая тебя.

– И что же тебя остановило? – Клеменси представила эту картину, и у нее похолодело в животе.

– Дэвид, – уныло напомнил он. – Когда его машина уехала, я пришел, но увидел, что дом пуст. И тут до меня дошло, что он забрал тебя с собой.

– Он привез меня к родителям. – О господи, если бы она не отказалась от своего плана уехать в Лондон дневным поездом! – А почему ты не написал мне в банк или не позвонил?

– Я писал тебе дюжины писем, а потом рвал их, – признался он. – И сотни раз брался за трубку, а затем клал ее обратно. Мне нужно было видеть твое лицо. – Джошуа сделал паузу. – Если бы не близнецы, я улетел бы за тобой первым же самолетом. Но я не мог бросить их. Тем более, что Джейми недавно из больницы.

– Значит, ты ждал каникул, когда Джейми окончательно поправится, и они с Томми смогут полететь с тобой?

Джошуа кивнул.

– Но я боялся, что будет слишком поздно, – пробормотал он.

– Ох, Джош… – нежно сказала она, обвила его шею и потянулась губами к губам.

– Слушай, кажется, на нас смотрят, – прошептал он несколько мгновений спустя.

Она открыла глаза и блаженно улыбнулась нескольким девушкам, хихикавшим на тротуаре. Париж всегда был городом влюбленных.

– Слушай, у меня нет никакого желания делать тебе предложение где-то на задворках! – решительно заявил Джошуа и потянулся к ремню безопасности.

Клеменси стояла на «японском мостике» в Живерни и глядела в пруд с кувшинками, ставший бессмертным благодаря картинам Клода Моне. Они с Джошуа обошли сады, окружавшие красный кирпичный дом с зелеными ставнями, в котором великий импрессионист прожил большую часть своей жизни.

– Ты счастлива? – негромко спросил Джошуа.

Клеменси обернулась и посмотрела на него снизу вверх.

– Рядом с тобой я буду счастлива где угодно, – просто сказала она.

– Так ты выйдешь за меня? – ворчливо спросил Харрингтон.

– Да. Я согласна. – Выражение синих глаз заставило ее схватиться за перила.

– Еще цветы, миссис Харрингтон!

Лежавшая в постели Клеменси улыбнулась пухленькой веселой медсестре. Та влетела в палату с двумя букетами и протянула их роженице.

– Какие красивые! – Вдохнув аромат роскошных цветов, Клеменси посмотрела на вложенные в букеты карточки. Один был от недавно поженившихся Дэвида и Джейн. Другой от Анны и ее жениха, ныне младшего владельца здешней ветеринарной лечебницы.

– Я поставлю их в воду. – Медсестра пошла к двери, по дороге поздоровавшись с широкоплечим мужчиной, который вошел в комнату, подгоняя двух замешкавшихся на пороге мальчиков.

– Привет… – Томми и Джейми остановились в ногах кровати и посмотрели на мачеху большими серьезными глазами.

– Идите сюда! – Клеменси раскрыла близнецам объятия. Мальчики расплылись от уха до уха и бросились обнимать ее. Поверх их темных голов она посмотрела на мужа. Выражение его синих глаз было красноречивее всяких слов.

– Я принес тебе подарок. – Томми поставил на тумбочку коробочку из-под джема и осторожно открыл крышку.

Клеменси увидела извивающихся черных червяков.

– Головастики! – радостно воскликнула она. Чего еще было ждать от этого ребенка? – Замечательные головастики, Томми. Спасибо тебе.

– Это не насовсем, – серьезно ответил он. – Когда они подрастут, их нужно будет отпустить в пруд.

Клеменси послушно кивнула и обратила внимание на сверток, протянутый Джейми.

– Я сделал это специально для тебя. Подумал, что может пригодиться, – беспечно сказал мальчик.

Клеменси бережно развернула бумагу и осмотрела две коробочки из-под йогурта, раскрашенные синей и оранжевой краской и скрепленные липкой лентой.

– Очень полезная вещь, – серьезно согласилась она.

Джейми расплылся от гордости.

– Огромное вам спасибо. – Она снова обняла его. Клеменси любила Джейми не меньше, чем Томми. Каждый из них был неповторим.

– Вот она. – Дверь открылась, медсестра вкатила детскую кроватку и поставила ее рядом с больничной койкой.

Близнецы медленно подошли и уставились на крошечного ребенка.

Томми не сказал ни слова. На его лице застыло выражение крайнего восхищения.

– Ничего, симпатичная, – снисходительно уронил Джейми, присел на корточки и принялся взглядом профессионала изучать колесики кроватки.

– Она купила вам обоим по маленькому подарку. – Клеменси вынула из тумбочки два свертка, заготовленных несколько недель назад, и вручила близнецам.

– Она что, ходила в магазин? Сама? – Это произвело на Джейми сильное впечатление. Похоже, единокровная сестра сразу выросла в его мнении.

– Большое спасибо. Очень мило с твоей стороны, – вежливо сказал Томми, заглянув в кроватку. – В следующий раз я тоже принесу тебе подарок, – пообещал он и доверительно понизил голос. – Что-то очень-очень интересное.

– Обыщи его, прежде чем завтра утром он войдет в палату, – шепнула Клеменси на ухо Джошуа.

– Непременно, – с улыбкой ответил тот.

Близнецы уселись на ковер и начали изучать содержимое свертков. Там лежали прекрасно иллюстрированная книга о жизни природы для юного натуралиста и «конструктор» для будущего инженера.

Воспользовавшись тем, что сыновья отвлеклись, соскучившийся Джошуа опустился на край кровати и жадно прильнул к губам жены. А затем глаза обоих обратились на спящего ребенка. «Разве можно так сильно любить того, кого знаешь всего лишь один день?» – с волнением подумала Клеменси.

– О боже, еще одна рыжая! – простонал Джошуа ей на ухо.

– Это новая ветвь Харрингтонов, – заверила его жена. – Вчера ты положил ей начало. – Она никогда в жизни не забудет выражение лица Джошуа, когда тот впервые взял в руки их дочь. Сейчас это выражение сменилось выражением крайнего самодовольства.

– Вчера вечером звонила Лора, – негромко сказал он. – Шлет тебе привет и поздравления.

Клеменси улыбнулась. Она познакомилась с Лорой незадолго до их свадьбы. Эта перспектива ужасно пугала ее. Встреча бывшей и будущей жен обычно кончается катастрофой. Однако когда прошла первая взаимная неловкость, Клеменси с облегчением обнаружила, что эта женщина ей нравится. У той было много общего с Анной, и она не высказывала ни малейшего недовольства тем, что у ее сыновей будет мачеха.

– Видно, я не была рождена для материнства, – простодушно призналась она, а потом слегка дрогнувшим голосом добавила: – Приглядывайте за ними и любите так, как не сумела я. Только не давайте им забыть меня.

При воспоминании о печальных глазах Лоры сердце Клеменси сжалось от сочувствия.

– Ты устала, милая? – Джошуа внимательно всмотрелся в ее лицо.

Она покачала головой.

– Нет. Просто подумала о том, какая я счастливая. – Клеменси подняла на него глаза, полные любви. – Нам нужно решить, как ее назвать.

– Рут. – Томми вскарабкался на кровать и обвил рукой ее шею.

– Мэри. – Джейми забрался с другой стороны и вложил пальцы в ее ладонь.

– Элинор. – Рука Джошуа крепко обняла ее за плечи.

– Серендипити Сапфир, – мечтательно пробормотала Клеменси.

У троих самых дорогих ей мужчин на свете дружно отвисли челюсти.