Текст книги "Мой грешный пират"
Автор книги: Рона Шерон
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Глава 15
Солнечные лучи коснулись ее лица. Аланис улыбнулась, сочувствуя тем, кто проснулся в хмурое йоркширское утро. Прошлой ночью она слышала, как хлопнула в коридоре дверь напротив. Ее покои предназначались для хозяйки дома, но хозяйки здесь не было. В этих красивых белых апартаментах, лишенных итальянского великолепия, не было и намека на цвета и символы старинного фамильного герба. Хотелось бы знать, думала Аланис, для какой женщины готовил Эрос эти покои.
Аланис вышла на балкон, постояла некоторое время, любуясь океаном, и вернулась в дом.
Купальня, в которую вошла Аланис, была великолепна с роскошной утопленной в алебастровый пол мраморной ванной огромных размеров. Стена купальни состояла из решетчатого гипса, сквозь который пробивались солнечные лучи. Аланис прильнула к вязи решетки и неожиданно увидела Эроса и его дикую кошку. Он гулял с ней по саду и выглядел вполне счастливым. Видимо, прошлой ночью хорошо позабавился с Лейлой, королевой пустыни.
После того, что Аланис увидела, она никогда не будет принадлежать ему. Никогда.
Аланис ополоснула прохладной водой лицо, расчесала волосы и переоделась в белье, обнаруженное на постели прошлой ночью.
Мгновение спустя кто-то постучал.
– Войдите! – В комнату впорхнула стайка служанок с грудой коробок.
Шествие завершал Мустафа.
– Доброе утро, миледи, – поклонился он. – Надеюсь, вам хорошо спалось.
– Очень хорошо. Спасибо.
Она проследовала за девушками в гардеробную. Сложив коробки на мозаичном полу с изображением пейзажей Нила, они принялись их распаковывать. В коробках оказались сафьяновые сандалии и простое белье. Аланис с иронией улыбнулась. Эрос прислал ей одежду, которую носили местные девушки, купленную на ближайшем базаре. Выбрасывать все это из окна было бы глупо. К тому же задерживаться здесь она не собиралась.
– С наилучшими пожеланиями от господина, – улыбнулся Мустафа. – Джеиаб приготовит вам ванну, а я пришлю поднос с завтраком. Советую оставаться в помещении. Солнце палит нещадно. Даже розовые цветы страдают.
Аланис подняла на него глаза.
– Розовые цветы на солнце? Мустафа, я хочу пить чай на улице.
– Конечно. – Мустафа грациозно поклонился. – Я скоро вернусь, чтобы проводить вас.
Час спустя они шли среди зарослей жимолости, горных роз и папоротника и вскоре очутились на широкой террасе с зеленым, как море, бассейном, построенным на краю скалы. В конце тропы возвышался белый полотняный павильон. Мустафа остановился.
– Эй, Мустафа… – Аланис обернулась, но Мустафа исчез, и Аланис увидела Эроса. Он пил кофе и читал книгу. Увидев Аланис, поднял голову. Она решила сообщить ему, что намерена покинуть его при первой же возможности, и направилась по тропинке к павильону.
Едва ее ступни коснулись берберских ковров, Эрос поднялся и подставил ей стул.
– Доброе утро, – поздоровалась она ледяным тоном. Зеленоглазая самка леопарда подняла голову и зарычала.
– Прошу простить Дольче ее дурные манеры. Она не привыкла к женскому обществу.
Следовательно, любовниц в свой дом он не приводит. Значит ли это, что она должна чувствовать себя польщенной?
– И в чем причина?
– Нет никакой причины.
Аланис села.
Эрос занял место напротив.
На столе перед ним лежал старый фолиант Данте. Пират обладал отличным литературным вкусом, и мог процитировать половину книги.
– «Нет знания без запоминания», – процитировала Аланис одну из строчек знаменитого тосканского поэта.
– Хвастунья.
Эрос щелкнул пальцами – и появился лакей.
– Что будешь есть на завтрак? – спросил он.
– Чай, пожалуйста.
Отправив лакея на кухню, Эрос откинулся на стуле.
– Хочу покаяться. Вчера я дурно себя вел. Прошу прощения.
– Поздно. Прошлая ночь открыла мне глаза на истинную природу наших отношений. Поэтому буду тебе признательна, если при первой же возможности ты посадишь меня на корабль, следующий в Англию.
В его глазах блеснула тревога.
– Аланис, ты не представляешь себе, как я сожалею. Будь в моей власти, я стер бы из памяти события той ночи до приезда в мой дом.
– И что тогда?
– Тогда я проводил бы тебя в твои покои, как подобает джентльмену, и пожелал бы спокойной ночи.
– Нет, Эрос. Я хочу домой.
– Останься, хотя бы на несколько дней.
– Зачем? Разве тебе не нужно воевать с французами? Если память мне не изменяет, покидая Кингстон, ты заявил, что намерен доставить меня домой, а не катать по миру. Что изменилось?
После длинной паузы Эрос ответил:
– Сегодня утром должны приехать мои хорошие друзья. Они тебе понравятся. Пробудут здесь неделю.
– Я уже встречалась кое с кем из твоих друзей. Прости. Они не в моем вкусе.
– Я жду их с минуты на минуту. Это очаровательная, добрейшая еврейская чета из Лондона. Саллах – наполовину англичанин, наполовину марокканец. Он мой деловой партнер. Его жена Назрин – чистокровная марокканка, дочь одного из лучших ювелиров Марракеша, истинная леди. У них восемь дочерей. С ними интересно. Пожалуйста, останься.
Его еврейский деловой партнер с очаровательной женой? Любопытство возобладало.
Вернулся слуга и поставил перед ней чайник и тарелку с теплыми булочками, маслом, апельсиновым мармеладом, столовое серебро, тонкий итальянский фарфор и свернутые полотняные салфетки. Эрос задержал его жестом руки.
– Если хочешь что-то еще…
– Нет, благодарю.
Он отпустил лакея.
– Напрасно я сюда пришла. Мне следовало завтракать у себя в комнате.
Аланис вышла из-за стола.
Эрос последовал за ней, обнял за талию и прижал к себе.
– Погоди, не уходи. Мне нравится завтракать в твоем обществе. Как это я раньше обходился без тебя?
– Убери свои грязные руки! Немедленно!
Эрос отпустил ее, и Аланис бросилась к дому, едва не сбив с ног незнакомую пару.
– Мы как раз успели к завтраку.
Пухлый усатый джентльмен с удовлетворением потер руки. На одном из пальцев красовался крупный овальный бриллиант цвета охры, под стать шелковому платью женщины.
– Ты уже позавтракал, дорогой, – сказала высокая стройная дама.
Аланис без труда оценила превосходное качество ее наряда. Угольно-черные волосы покрывала изысканная шаль с золотой нитью, оставляя открытыми лишь посеребренные виски.
Мужчина покраснел.
– Что? Те жалкие остатки, что берберы наскребли нам несколько часов назад? Послушав тебя, Эрос, чего доброго, подумает, что мы явились с банкета. – Подтолкнув жену вперед, он внезапно остановился. – Глазам своим не верю! – воскликнул он, увидев молодую женщину с золотистыми волосами.
Его жена, шикнув на мужа, улыбнулась.
– Я Назрин Алмалия, а мужчина с дурными манерами за моей спиной – мой муж Саллах. Приятно с вами познакомиться, – представилась она и присела в элегантном книксене.
– Мне тоже, мадам, – отозвалась Аланис в замешательстве. – Я… Аланис.
– Леди Аланис, – уточнил Эрос, появившись рядом.
– Вы англичанка? – Черные глаза Назрин блеснули. – Как это мило, Саллах. – Она стрельнула в опешившего мужа строгим взглядом. – Не будь невежей. Иди познакомься с леди Аланис, очаровательной молодой женщиной.
Джентльмен приблизился. Аланис украдкой взглянула на Эроса.
– Назрин! – Он поцеловал ей руку. – Вы прекрасны, как всегда, моя благородная леди. Почему вы терпите этого прожорливого еврея, когда есть я?
Назрин рассмеялась.
– Это одна из величайших загадок мира, Эль-Амар. Ну что, Саллах? – Она весело посмотрела, на мужа. – Обрел дар речи?
Видя изумление гостя, Эрос расплылся в улыбке.
– Саллах, позволь представить тебе моего друга, леди Аланис. Я рассказал ей о тебе все, так что рассчитываю, что ты произведешь благоприятное впечатление, и… – он перевел взгляд на Аланис, – возможно, улучшишь ее мнение обо мне.
– Разумеется, разумеется. Простите мне мою грубость. – Саллах нежно взял руку Аланис и вежливо склонил голову. Когда поднял глаза, его взгляд потеплел. – Моя дорогая леди Аланис, вы не представляете, как я рад с вами познакомиться; Один ваш вид вселяет в мое сердце надежду.
Странное замечание привело Аланис в недоумение.
– Старая ты баба, Саллах, – вздохнул Эрос и, обняв друга за мясистые плечи, повел в шатер. – Идем, Джебел Саллах. Позволь угостить тебя еще одним завтраком.
– Бесстыжий ты плут, Эрос, – посетовал Саллах. – Почему промолчал о ней вчера?
– Потом расскажу, Саллах.
– А что ты делал в шатре Лейлы? – прошептал Саллах. – От добра не ищут.
– Мужчины! – улыбнулась Назрин Аланис и закатила глаза. Они обе рассмеялись. Назрин взяла Аланис под руку. – Пойдемте к ним, пока Гора Саллах не уничтожил все ваши припасы.
– Эрос сказал, что у вас восемь дочерей и вы проживаете в Лондоне, – обратилась Аланис к Назрин, когда они присоединились к мужчинам за столом.
Те оживленно обсуждали военные новости и влияние войны на рыночные цены.
Назрин открыла ридикюль и достала несколько миниатюр.
– Это моя старшая, Сара. Она ждет нашего первого внука: А это Талаа. Она примерно вашего возраста. На еврейскую пасху мы выдадим ее замуж. – Понизив голос, она спросила: – Каким ветром занесло вас в Агадир, моя дорогая?
Подняв глаза от прелестных лиц, Аланис встретила любопытный взгляд Назрин, но изложить вкратце свою историю не успела. К Эросу подошел лакей.
– Назрин, Саллах, что мне вам предложить? – справился хозяин.
– Меня устроит чай, Эль-Амар. Благодарю, – ответила Назрин.
Саллах, чей рот уже был набит булкой с маслом, нахмурился.
– Я не откажусь от яиц всмятку, картошки, гренков и крепкого кофе по-турецки, – произнес он.
Эрос рассмеялся.
– Да сжалится над тобой Господь, – вздохнула Назрин.
– Молчи, мегера, – возмутился Саллах. – И ты тоже, плут!
– Будь по-твоему, – усмехнулся Эрос, подняв руки. Наблюдая за дружелюбной четой, Аланис удивлялась, как Эрос сумел подружиться с такими милыми людьми, которые, видимо, питали к нему искреннюю привязанность.
– Надеюсь, вы погостите у нас с неделю. Должно быть, устали обирать рынки в Марракеше, – дружелюбно произнес он.
Саллах взглянул на жену. Она кивнула:
– Разумеется, погостим.
– Быть может, ты объяснишь, что происходит? – обратился Саллах к Эросу, когда они остались вдвоем в библиотеке Эроса.
Эрос прошел вдоль книжных полок и остановился у винной горки.
– Ты не можешь не совать усы в чужие дела.
– Мы же партнеры, разве нет, хабиби? Твое дело – мое дело.
– Что именно тебя интересует?
Эрос выбрал графин из муранского стекла и плеснул немного коньяка в рюмку.
– Где ты нашел эту прелестную Венеру? Я знаю, что вы не любовники, – сказал он. – Леди на тебя очень обижена.
– Она хотела попутешествовать по свету и попросила меня ее сопровождать.
Саллах расхохотался.
– Расскажи поподробнее! Я сгораю от любопытства.
– Она злится на меня. Прошлой ночью я отвез ее в лагерь и показал ей Лейлу.
Саллах чуть не свалился с дивана.
– Повез милую благовоспитанную девушку смотреть, как раздевается проститутка, и оставил ее, а сам пошел за Лейлой в шатер, чтобы покувыркаться? Бросил Аланис одну среди берберов у костра?
Эрос отвел глаза.
– Я буквально на минуту заглянул к Лейле. Нужно было поставить точку.
– Не надо. – Саллах покачал головой.
– Она сделала неправильные выводы. – Эрос рассказал Саллаху, что Джельсомина вышла замуж за жениха Аланис. Саллах прищурился.
– Ты к этому не причастен?
– Причастен, – признался Эрос. – Но не в том смысле, в каком ты подумал. Джельсомина и англичанин любят друг друга. Мне нужно было увезти Аланис.
– Ты увез девушку от ее возлюбленного, привез в свое логово в пустыне и притащил ночью в лагерь, чтобы она видела, как ты соблазняешь другую. Восхитительно!
– Она не любила Силверлейка и охотно уехала со мной, – возразил он с горячностью.
– Силверлейк? Охотник за пиратами? Боже милостивый! И ты одобрил этот брак?
– Силверлейк – достойный человек. Может, не самый лучший для Джельсомины, но он ей нравится.
– О чем ты толкуешь? Джасмин – мечта любого мужчины. Красивая, энергичная, умная. Она могла выбрать любого.
Эрос хлопнул рукой по дивану.
– Я не хочу об этом говорить. – Хотя их дружба насчитывала десятилетие, прошлое Эроса считалось табу.
Саллах с улыбкой выпустил струю дыма. Несчастная Дольче снова закашлялась.
– Насколько я помню, Силверлейк был, по слухам, обручен с… Боже! Твоя белокурая Венера – внучка герцога Делламора! Личного советника королевы Анны и близкого друга Мальборо!
– Да, – вздохнул Эрос.
– Ты любишь играть с огнем, – проговорил Саллах.
– Не преувеличивай.
Саллах нахмурился.
– Ты роешь себе могилу, мой друг. Ее дед снимет с тебя голову. Ты не можешь тайно удерживать такую женщину в своем доме. На таких, как она, ты даже не имеешь права смотреть.
– Сколько захочу, столько и буду на нее смотреть.
Саллах сочувственно улыбнулся.
– Я понимаю, почему тебе нравится ее общество, но ты должен ее вернуть. Тебе не нужны эти проблемы. Хватит с тебя и тех, которые уже имеются.
– Она остается.
– Значит, крепость пала. Кто бы мог подумать, – улыбнулся Саллах.
– Что ты хочешь этим сказать?
– А то, мой друг, что я не завидую тебе. Ты попался! И будешь отныне страдать, как и мы все. – Саллах громко расхохотался, глядя на Эроса.
Глава 16
– Какие хорошенькие, – сказала Аланис, привлекая внимание Назрин к остроносой паре красных туфелек на одном из прилавков.
Базар Агадира предлагал огромное разнообразие товаров: ковры, лампы, пряности и травы, серебряные броши, инкрустированные камнями, животных. За одним прилавком заваривали мятный чай, за другим – прямо на глазах лепили глиняную посуду. Люди ходили целыми семьями, нагружая товарами своих осликов.
– Бабучи прелестные, – согласилась Назрин. – Нужно купить пару для маленькой Рашели. Саллах! Дай свой кошель и пойди взгляни, как идет торговля верблюдами.
Саллах с ворчанием протянул ей деньги и удалился.
– Тебе они нравятся? – спросил Эрос, коснувшись плеча Аланис.
Излучаемое его глазами тепло растопило ее сердце. Она скучала по нему, но так и не простила. Поэтому Эрос держался от нее на расстоянии. Его покои находились напротив ее комнаты, и она знала, когда он приходил и уходил, когда ложился спать. Иногда поздно ночью он останавливался у ее двери. Лежа в постели и прислушиваясь, она гадала, что станет делать, если он войдет. Он не входил.
– Ты такая красивая, принцесса, – прошептал он, оглядывая ее с головы до ног.
На ней были белый кафтан и свободное шелковое платье бирюзового цвета. Волосы и половину лица скрывала тонкая бирюзовая вуаль.
– Думаю, у султана Константинополя во всем гареме не найдешь такой светловолосой нимфы с кошачьими глазами, как ты.
Они ходили по базару, прицениваясь, торгуясь. Накупили всякой всячины.
– Может, ты вместе с Саллахом пойдешь и посмотришь, как продаются верблюды? Мы с Назрин сами справимся.
Его улыбка погасла.
– Я здесь не ради верблюдов. Я пришел с тобой. Но не бойся, я не помешаю. Буду держаться в стороне.
Он повернулся, чтобы уйти.
– Ты мне не мешаешь.
Аланис схватила его за рукав рубахи, она устала от войны, которую вела против него. В душе она простила Эроса.
Аланис понравились туфли красного цвета, но цена показалась слишком высокой, и Аланис отошла от торговца.
– Ты проиграл, Рашид. Она упрямая маленькая торговка.
– Очаровательная торговка. Хочешь сам купить для нее бабучи, Эль-Амар? Или хочешь, чтобы я вернул ее?
Эрос мрачно улыбнулся.
– Верни ее.
Перегнувшись через прилавок, Рашид крикнул:
– Заплати, сколько можешь, Лала!
Аланис остановилась. Увидев ее ослепительную улыбку, Эрос расхохотался. Аланис вернулась и снова стала торговаться. Две дополнительные монетки скрепили сделку. Глаза Рашида блестели, когда он заворачивал покупку.
– Она очаровательна, Эль-Раис. Мои поздравления.
– Спасибо, Рашид.
Мужчины пожали друг другу руки. Аланис обследовала взглядом лицо Эроса.
– Вы дурачили меня!
– Я – нет! Что ты! – возмутился Эрос и, показав пальцем на улыбающегося торговца, прошептал, прикрыв рот рукой: – Он – да.
– Вы сговорились! – Аланис расхохоталась. – Никогда больше не буду иметь с вами дела. Ни с одним, ни с другим.
Посмеиваясь, Эрос взял пакет.
– Идем, принцесса. Нужно купить что-то поесть. Ариведерчи, Рашид! – попрощался он с торговцем и потянул Аланис за собой.
Держась за руки, они шли по оживленной улочке.
– Спасибо за туфли, – поблагодарила она Эроса.
– Не стоит.
Он сжал ее ладонь. Мир был заключен; они снова стали друзьями.
Внимание Аланис привлекло резкое движение в толпе. Тощий мальчишка лет десяти стащил с прилавка арбуз, но не пробежал и двух шагов, как тяжелый плод, выскользнув из худых рук, упал на землю и раскололся. Поднялся шум. Несколько торговцев бросились догонять мальчишку. Стоя у колодца, Аланис и Эрос следили за развитием событий. Рассвирепевшие торговцы поймали несчастного и притащили к каменной платформе.
– Что они с ним сделают? – спросила Аланис с испугом.
– То, что делают с ворами. Отрубят руку.
Аланис схватила Эроса за локоть.
– Эрос, ты должен что-то предпринять. Помоги ему!
– Не сейчас, – спокойно ответил он и исчез в толпе. Усатый мужчина привязал руку мальчика и поднял большой нож.
– Нет! – закричала Аланис, бросившись вперед.
Кто-то толкнул ее, и она упала на мостовую. Нож опустился на каменную платформу. Но мальчик исчез.
– Идем.
Эрос схватил ее за руку. Воришка висел у него на плече. Преодолевая людской поток, они вышли на тихую улочку. Эрос поставил мальчонку на землю, протянул ему несколько монет, погладил по голове. Мальчик с благодарностью посмотрел на Эроса, одарил его лучезарной улыбкой и дал стрекача. Аланис с восхищением смотрела на пирата.
– Ты спас его.
– Как видишь, я не ублюдок, не негодяй.
– Маленькому воришке повезло, что ты оказался на площади. Ты полагаешь, это послужит ему уроком?
– Безусловно. Он напуган, и это хорошо. Впредь будет вести себя осторожнее.
Видимо, Эрос сам пережил нечто подобное.
– Почему ты уехал из Италии, Эрос? Вряд ли твоя жизнь там была хуже, чем здесь.
– Думаешь, жизнь в Италии легче, потому что страна богаче? Я завидую здешним людям, любимая. Они неприхотливы, довольны жизнью и потому счастливы.
– А там, где ты рос, жизнь была сложнее?
– Он усмехнулся. Там, где я рос, была война. Этим все сказано. Постой здесь. Я сейчас вернусь.
Он исчез среди прилавков с фруктами. Перед ее мысленным взором галопом неслись конные воины, горели деревни, орды варваров грабили Рим. Но он имел в виду не это. Он говорил об истории Италии более позднего времени: тщеславие, вероломство, алчность, соперничество, разрешаемое с помощью острого клинка. Какую роль играл Эрос в кровавом прошлом своей страны? Судя по гербам, он был связан с Миланом. Эрос вернулся, неся в руках дыню.
– Давай найдем укромный уголок.
Свернув в переулок с белеными стенами, они сели на ступеньки. Эрос разбил дыню о колено, выгреб семечки и протянул половину дыни Аланис.
– Так ты выглядишь куда лучше, – обронил Эрос, рассмешив ее. – Ты простила меня?
– За Лейлу?
– Я не прикоснулся к ней в ту проклятую ночь. Только отнес в шатер и ушел. Спроси Саллаха. Он был там. Продержал меня битый час, на все лады расхваливая преимущества супружеской жизни.
Ее сердце учащенно забилось.
– Простила.
– Спасибо. А теперь расскажи мне о Делламоре. О своем доме. Я хочу знать все.
– Ничего особо интересного я рассказать не могу. Делламор-Холл – это массивное здание в готическом стиле, окруженное холмами и лесом. Там есть пруд, можно ловить рыбу, летом – купаться.
– Продолжай, – попросил Эрос.
– Прошлой зимой браконьеры охотились на наших фазанов, но шериф выследил их и посадил за решетку.
– Слава доблестному шерифу.
– Не смейся. – Она игриво шлепнула его по руке. – У нас огромная библиотека.
– Ага! – Эрос расплылся в улыбке. – Знаменитая библиотека. Английские барды и греческие философы.
– Римский поэт или два…
– Наш друг Овидий! Библиотека не может быть полной без интересного римлянина.
– Что значит интересный римлянин? – полюбопытствовала она и попросила: – Расскажи мне о своем доме.
– Моего дома больше не существует, – с болью в голосе ответил он.
– Пожалуйста.
Эрос вздохнул.
– Нечего рассказывать. У низкого смерда была когда-то деревушка, но теперь ее нет.
– Эрос. – Она сомкнула пальцы вокруг его запястья. – Расскажи мне хоть что-то о своем доме.
– Земля, бывшая некогда моим домом, выпила кровь и сожрала души тех, кого я любил, вместе со всем остальным, что имело значение. Единственное, что у меня осталось, – Джельсомина.
Сердце Аланис наполнилось печалью.
– Не потому ли твой дом пуст, что не может заменить тот, который ты потерял?
– Именно поэтому.
– Неудивительно, что ты живешь с таким неистовством и жадностью, словно у тебя нет будущего. – Аланис захотелось прижать его к себе и утешить. Она коснулась губами его губ. Эрос не шелохнулся. Она обняла его и прошептала: – Поцелуй меня.
Эрос прильнул к ее губам.
В дверь постучали. Ее длинные ногти производили другой звук. И на царапанье Мустафы стук тоже не походил. В нем явно слышалась команда открыть ворота и сдать крепость. Что она и сделала.
– Буонасэра, – поздоровался Эрос, облокотившись о позолоченную дверную балку. – Можно войти?
– Конечно.
На Эросе была ослепительно белая батистовая рубаха и черные штаны. Пурпур в его одежде отсутствовал.
Он обошел спальню по кругу и прислонился к бронзовому столбику кровати.
– Белая спальня для белой принцессы. – Он скользнул взглядом по постели. – Через два дня ты меня покидаешь. Осталось всего две ночи.
Она кивнула, не в силах говорить. Как может она оставить его, если любит?
– Ты не должна уезжать.
Он сунул руку в карман, извлек пурпур, положил его на ладонь и протянул Аланис.
– Мои аметисты.
Аланис ошеломленно смотрела на него. Глаза ее наполнились слезами. Ей хотелось сказать ему, чтобы оставил себе ее камни, платье, все, что напоминало бы ему о ней.
– В мои намерения не входило присваивать твои аметисты, Аланис. Просто я не хотел, чтобы их у тебя украли. Они всегда были твоими. И… все, что принадлежит тебе, тоже. Я пришлю твои личные вещи утром.
– Мои личные вещи?
– Рокка привез на Тортугу твои сундуки, – пояснил Эрос. – Их собрала твоя служанка.
– У тебя здесь все мои личные вещи? Почему же ты молчал? К тому же Лукас мог…
– Силверлейк – никто для тебя. Знакомый, – перебил Эрос.
– Отправка моих вещей домой не помешала бы его браку с твоей сестрой, Эрос. И тебя я в последнюю очередь назвала бы своим наперсником.
Эрос сверкнул глазами.
– Отдав себя в мои руки, ты печешься о платьях?
– Платья меня не волнуют. Меня волнуют твои мотивы. Скажи мне правду.
– Правду. Я хотел, чтобы ты чувствовала себя свободной и отправилась туда, куда пожелаешь. Если помнишь, ты считала меня пиратом.
– И до сих пор считаю.
– Но я не промышляю пиратством с тех пор, как расстался с Таофиком. А женщин вообще никогда не грабил. Таофик, к твоему сведению, знал, что я вовлечен в войну, и всегда посылал меня брать военные корабли. Я был его военным псом, если угодно, и шел туда, куда другие идти отказывались.
Боль в его глазах наполнила Аланис состраданием.
– Как же ты сколотил свое состояние?
– Обычным способом. Испания и Франция, как тебе известно, враждовали между собой, и, поскольку с каждой из стран у меня имелись свои счеты, я продавал им захваченное у другой стороны оружие. Мне это казалось забавным, но восемь лет назад надоело.
– И ты расстался с Таофиком?
– Он тоже мне надоел.
– Тебе было шестнадцать, когда ты прибыл в Алжир. Какие счеты могут быть у парня к таким могущественным державам, как Франция и Испания?
– Личные счеты.
У Аланис по спине поползли мурашки. У саркофага меньше тайн, чем у этого человека, в шестнадцать лет получившего военное и архитектурное образование, имевшего личные счеты с великими империями и развешанные по углам гербы миланского княжества.
– На принцессе, которую я встретил в Версале, были пурпурные камни под стать ее красоте. Вы позволите?
Аланис повернулась к нему спиной и убрала с шеи длинные пряди.
Прохладное ожерелье легло ей на грудь. Закрыв глаза, она ждала, пока он соединит вместе концы ожерелья, наслаждаясь его прикосновениями. Аметисты показались ей чужими. Грушевидные бриллианты и аметисты принадлежали другой женщине, из другого мира, никогда не посещавшей Алжир, не купавшейся в водоеме в пустыне, чье сердце было свободным. Да и не женщина она отныне. Аланис улыбнулась. Она nimfa.
Он коснулся губами ее шеи.
– Я… я слукавил, – признался Эрос. – Я взял твои сундуки, потому что хотел, чтобы ты поехала со мной.
Аланис резко обернулась.
– Дай мне свое запястье.
Когда он застегивал браслет, Аланис вдруг представила себе, что стоит перед ним обнаженная, в одних драгоценностях.
Замочек щелкнул, и Эрос протянул ей такие же серьги.
– Я был не прав. Этой принцессе не нужны драгоценные камни, чтобы подчеркнуть красоту. Она и так сияет в солнечных лучах.
– Добрый вечер! – воскликнул Саллах, когда Эрос усадил Аланис на диван, огибавший обеденный стол. В шатре мерцали свечи. С моря дул легкий ветерок.
– Это вино с юго-восточных границ Анконы. – Эрос откупорил зеленую бутылку и наполнил бокалы гостей. – Ему сто пятьдесят лет, оно содержит один секретный ингредиент.
– И что это за ингредиент?
– Его может определить человек с хорошо развитым вкусом.
Аланис улыбнулась и, отпив красного эликсира, посмаковала его и сказала:
– Малина!
– Ты угадала.
Саллах и Назрин обменялись взглядам и, желая напомнить о своем присутствии, Саллах кашлянул.
– Предлагаю тост за моего любимого повара Антонио!
Все рассмеялись, а Назрин вздохнула.
Принесли обед. Главным блюдом было mechoui: поджаренный на медленном огне ягненок, с традиционным кускусом, истинным шедевром кулинарного искусства Антонио, – пикантным овощным супом на ложе из манных хлопьев. Пока Аланис донесла вилку до рта, на вилке ничего не осталось. Эрос пальцами скатал из крупы шарик и собирался сунуть его в рот, когда поймал ее взгляд и, улыбнувшись, придвинулся к ней.
– Открой рот.
Украдкой она взглянула на своих соседей. К огорчению Назрин, Саллах с жадностью уничтожал кебабы.
– На нас будут смотреть, – предупредила она.
– Открой ротик, любимая, – попросил Эрос.
Аланис зажмурилась. Оставшиеся две ночи вдруг показались ей огромным сроком. И худшим злом будет не его приход к ней, а ее – к нему, ее вторжение в его постель.
– Будь осторожна, дорогая, – шепнула ей Назрин. – Я видела, как они приходили и как уходили. Не следуй печальной дорогой тех, кто выбирал бесчестье. Он должен первым сдаться.
Аланис смутилась.
– Что же мне тогда делать?
– Ничего. Мужчины – прирожденные охотники. Когда преследование становится легким, они теряют интерес. Но важно правильно оценить удаль твоего охотника. Маленькая рыбка охотится на губку. Твой – полнокровный хищник. Пусть сполна проявит свое искусство охотника.
Аланис посмотрела на Эроса. Это был не просто хищник, но великолепный голубоглазый представитель своего класса. И ей совсем не хотелось испытать злополучную судьбу губки.
– А каким хищником был Саллах?
– Условным. Нас познакомили, когда он приехал в Марракеш навестить родственников своей матери. Его отец служил бухгалтером у одного английского графа. Я не сразу заметила, что он ко мне неравнодушен. Мы стали друзьями. А когда он объяснился мне в любви, я уже была без ума от него.
– А как Эрос подружился с Саллахом?
– Десять лет назад они встретились на рыночной площади в Алжире, – прошептала Назрин. – Эль-Амар искал честного торговца, чтобы вывозить свои товары. Он не доверял алжирским компаньонам. Саллах говорил на ладино и имел контакты в Испании. Словом, представлялся идеальным партнером. Эль-Амар был молод, опасен, непредсказуем. Раисы его боялись. Говорили, что он бесстрашен, никому не доверяет, может казнить человека, заподозрив его в предательстве. Сначала я была категорически против их партнерства. Но Саллах заверил меня, что Эль-Амар порядочный человек. Я поняла, что он имел в виду, когда встретила Джельсомину. Двадцатилетняя разница в возрасте не помешала им вскоре стать друзьями. Позже, когда Мулай Измаил, султан Марокко, наградил Эль-Амара королевскими рудниками в Агадире, Саллах экспортировал сырье за пределы Медины. И оба разбогатели.
– Зачем понадобилось марокканскому султану отдавать свои рудники Эросу? – удивилась Аланис.
– По многим причинам. Саллах говорит, что Эль-Амар – фаворит короля Франции и был посланником султана при французском дворе. Благодаря ему между двумя государствами установились дружественные отношения.
Аланис не слишком удивилась.
– Благодаря своим связям в Алжире Эль-Амар предотвратил убийство султана. Он, конечно, не ангел, но гораздо лучше, чем кажется.
– Давайте послушаем музыку, – предложил Эрос и позвал одного из своих охранников.
Молодой человек запел итальянскую любовную песню, аккомпанируя себе на гитаре.
Саллах громко храпел. Назрин толкнула его в бок:
– Саллах, десерт.
– Я хочу спать.
Супруги рука об руку удалились. Аланис пожелала им спокойной ночи.
Обычно она уходила с ними, но сегодня ей хотелось побыть с Эросом подольше.
Когда они отошли за пределы слышимости, Назрин прошипела:
– В чем дело, шакал?
– Мальчику нужно помочь, иначе у него ничего не получится. Решил оказать ему помощь.
– Если ты думаешь, что он признается в любви благодаря тому, что ты подготовил соответствующую обстановку, то ты совсем не знаешь своего партнера. Он на все пойдет, лишь бы не жениться, пока не переспал с женщиной. Надеюсь, Аланис понимает это. Хотя она от него без ума.
– Да и он тоже, – проворчал Саллах.
– Но я знаю, что у него на уме.
– Надеюсь, ты не научила ее своим вздорным штучкам.
– Лучше я тебя научу. Спи сегодня один!
И Назрин зашагала вперед.
* * *
Эрос наполнил ее бокал.
– По-моему, тебе понравилась Назрин, – заметил он.
– Очень, – улыбнулась Аланис, протянув руку за бокалом.
– Не жалеешь, что осталась на неделю?
– Нисколько. Мне очень понравились твои друзья.
– Может, погостишь еще неделю?
– С тобой наедине?
Эрос подвинулся к ней ближе.
– Останься со мной, Аланис. Ты хочешь меня, а я хочу тебя. Давай прекратим эту муку, любовь моя.
– Я не куртизанка, Эрос, за которую ты принял меня в Версале. Я не могу принадлежать сначала тебе, а потом другому. Я буду принадлежать одному мужчине. Если останусь, моя жизнь будет разрушена, а с твоей ничего не случится. Кто, по-твоему, больше теряет?
– Мы оба теряем одинаково. Неужели, как только ты уедешь, я побегу за первой же подвернувшейся юбкой? Неужели низкий смерд лишен каких бы то ни было чувств?
Она ласково погладила его щеку.
– Если бы я так думала, мне было бы легче.
Он обнял ее и прильнул губами к ее губам.
– Приходи ко мне сегодня ночью. Я схожу с ума от желания.
Она закрыла глаза и потерлась щекой о его щеку. Ей хотелось распустить его косицу и погрузить руки в его шелковистые волосы. Хотелось прошептать на ухо, как она его любит. Хотелось отдаться ему прямо здесь, в тускло освещенном шатре. Но она этого не сделает. За миг наслаждения ей придется расплачиваться всю жизнь.
