Текст книги "Путь Хранителя. Том 1. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Роман Саваровский

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Том 2. Глава 5

– И радовалась… пока не появился Гриша, – добавила Елена Скрябина и скривилась.

Так. Стоп. Я не ослышался? Елена Скрябина только что прямо и со всей уверенностью заявила, что я убил ее отца и обрадовалась? Она не предположила, а заявила совершенно точно. И более того…

– Что ты имеешь в виду под обещал? – с дерьмовым предчувствием уточнил я.

– Да как ты можешь не помнить!

Вместо ответа я вновь постучал по затылку и добавил.

– Целители сказали, что, когда снимут печать, память начнет восстанавливаться, – соврал я, так как испытывал острую необходимость в сохранении отношений со Скрябиной.

Рыжеволосая окинула меня недоверчивым взглядом, но за неимением аргументов, поверила в то, что сама хотела, выдохнула и сдалась:

– С этой целью ты и приехал в Санкт-Петербург.

– Убить Всеволода Скрябина?

– Да, – уверенно кивнула Елена, все еще находясь в недоумении.

На первый взгляд девушка совсем не глупая, и ее вера в мое беспамятство довольно быстро пошатнется, но в текущей обстановке варианта получше у меня нет. А что делать потом – разберемся по мере поступления проблем.

– Только его? – уточнил я.

– Насколько я знаю, – задумалась Скрябина, – вы с Костиком меня больше ни во что не посвящали, – чуть виновато и с ноткой обиды добавила девушка.

Я глубоко выдохнул, стараясь взять себя в руки. По-хорошему, усадить бы ее сейчас на стул и обработать допросными техниками, чтобы выяснить расклад. Но, во-первых, нарастающее чувство тревоги подсказывало что время нашей беседы на исходе. Во-вторых, я испытывал к девушке иррациональную симпатию.

К боярской дочке. Я. Симпатию.

Я прогнал это в голове еще раз, но факт остается фактом. Это правда.

– Кто такой Костик? – максимально мягко спросил я, когда дыхание Скрябиной более-менее нормализовалось.

– Ты и его забыл? – отстранилась Елена, – но ведь меня помнишь…

– Смутно, – напомнил я, – лишь образы без конкретики. Но вот Костика вообще нет. Может, потому что я с ним не встречался после пробуждения?

– Может, – протянула Скрябина, – но это очень странно. Ты прожил с ним все детство…

– Адлерберг? – предположил я самое очевидное и по облегчению на лице Скрябиной понял, что угадал.

Константин Адлерберг и сын правителя Великого Княжества Финляндского знал, что я планирую убить Скрябина. В голове начала всплывать еще куча вопросов, но я их отложил в сторону.

– Костика смутно вспомнил, – соврал я, – тебя допрашивали имперцы? Кто еще знает то, что ты мне сказала?

Я слегка утратил контроль над эмоциями из-за нарастающего чувства опасности. Причину я не видел, но нужно ускоряться и при этом перегибать нельзя. Расклад все хуже и хуже.

– Я же сказала! – не выдержала даже моего минимального напора Скрябина и начала истерично мельтешить по комнате, – слишком поздно! Ты должен был прийти раньше! Ты должен был все сделать иначе! Ты обещал, что это прекратится! Что защитишь меня!

– От твоего отца? – предположил я, судя по тому с каким гневом отзываются ее потоки при одной мысли о Всеволоде Скрябине.

– И его и всей семьи, – чуть успокоившись кивнула Елена.

– Ты его ненавидишь?

– А ты как думаешь? После того что он со мной сделал, после того что все они… – начала Скрябина, и ее слова тут же захлебнулись в дрожащих губах.

Ее потоки полыхали чистой злобой, ненавистью и… страхом. Паническим всепоглощающим страхом.

– Ты убил этого ублюдка, – всхлипнула она, – но ничего не изменится. На его место встанет другой Скрябин и для меня все останется по-прежнему. А если тебя еще и казнят…

– Меня не казнят, – усмехнулся я и обнял девушку.

Прижал ее к своей груди и мягко погладил по волнистым рыжим волосам с запахом морской волны.

– Что мне делать? – подняла на меня свои изумрудные глазки Скрябина и медленно подалась вперед.

Я не стал отстраняться и встретил ее мягкие розовые губы своими. Обвил руку вокруг талии и притянул к себе. После затяжного чувственного поцелуя девушка будто что-то вспомнила и робко отстранилась.

Ее беспокойство и подозрительность ощутимо уменьшились. Я отметил в голове способ приведения паникующей Скрябиной в чувство и вернулся к насущным проблемам, которые не терпели отлагательств.

– Лен, соберись и доверься мне. Ответь на мои вопросы и все останется позади, – спокойным уверенным тоном проговорил я, мягко обхватив девушку за плечи, – тебя допрашивали имперцы?

– Нет.

Я внутренне выдохнул. Хорошо, одной проблемой меньше.

– Кто еще в курсе наших планов с Костей?

– Ты за кого меня принимаешь?! – насупилась девушка.

Я чуть было не ляпнул, что за избалованную и излишне эмоциональную боярскую дочурку, но вовремя остановился.

– Лена…

– Я никому ничего не говорила, – с нескрываемой обидой выдала Скрябина и с усилием вырвалась из моего захвата.

Отшатнулась в сторону, поправила платье и прическу. Бросила очередной взгляд на часы. И в этот момент я четко осознал, что мое чувство опасности росло с каждым таким взглядом Скрябиной. Подсознание вовсю кричало мне, что есть вопросы куда важнее тех, что задаю я.

– Почему ты постоянно смотришь на часы?

– А я не сказала? – искренне удивилась Скрябина, – Гриша ночью вывел всех из особняка, а меня запер здесь. Сказал, что я одна из подозреваемых и должна остаться на допрос, – тут рыжеволосая снова бросила взгляд на часы, – два часа назад он написал сообщение, что имперцы придут в полдень.

Услышав причину, я тут же посмотрел на время. До полудня оставалось десять минут. Что делать? Допрашивать Скрябину дальше смысла нет, раз совет ее оставил, она не знает ничего полезного. Только имя этого Гриши… Думай, Марк. Думай.

– Гриша из вашего рода? Из вассалов? Какая у него фамилия?

– Просто Гриша.

Наемник значит. Замел следы и скрылся вместе с остальными, кто жил в особняке и знал больше, чем нужно. Всех слуг и посторонних скорее всего уже убил.

– Он увел всех?

– Всех, включая слуг и охрану, – кивнула Скрябина.

Моя нервозность передавалась ей в пятикратном размере. Но времени совсем не осталось. Имперцы будут тут с минуты на минуту, и если ничего опасного для бояр Елена не знает, то со мной другое дело.

Существует, конечно, небольшая вероятность, что Валера мог бы спустить эту информацию на тормозах. Только вот не покидала мысль, что неспроста бояре так тянули с допросом Елены. Должна быть причина, и, боюсь, она мне не понравится.

Так, будь этой мой мир, что бы сделал Вельяминов? Если не получается быстро выгнать имперцев, то важно ограничить их перемещение. Как я вижу сейчас, он это уже сделал. Что дальше?

Зачем оставлять Елену Скрябину? Это совершенно бессмысленно оттягивать ее допрос, если их проводят только имперцы. Только если… боярам не удалось продавить обязательное присутствие своего представителя на всех допросах.

В таком случае, стоит Елене Скрябиной упомянуть о моих планах убить ее отца, и билеты в Лондон можно сдавать обратно. Я туда не полечу.

Дерьмо.

С этими мыслями я бросил взгляд на робко прижавшуюся к стене рыжеволосую девушку, которая не отводила взгляда от часов, считая каждую секунду. Вспомнил ее заботу в первый день пробуждения. Ее полные теплоты изумрудные глаза, и то странное чувство привязанности, идущее глубоко изнутри.

И понял, что я не хочу ее убивать.

Но, как верно подметил Валерий, наши желания не важны и будь это выходом, я бы не колебался. Однако это не выход. Я не смогу уйти незамеченным. У меня нет информации насчет камер вокруг и магических сканеров. Нет плана отхода. Нет алиби.

Должен быть другой путь.

– Как этот твой Гриша всех вывел? – спросил я, ударив себя по лбу.

Явно ведь не через главные ворота. Ночью остров уже был оцеплен и никого бы не выпустили просто так.

– Через родовое хранилище под особняком, там есть тоннель для эвакуации, – без особого энтузиазма ответила Скрябина, и я едва смог сдержать накатившие эмоции.

Информатор из девчонки, конечно, так себе. Упускать столько важных деталей в одном единственном разговоре это надо иметь особый талант!

Сегодня вечером я планировал пойти к целительницам Академии и восстановить поврежденные энергоканалы, но, не судьба. Придется воспользоваться планом «Б», который я придумал только что.

Придумываю, если быть точнее. На ходу.

– Где тоннель?! – с вопросом подлетел я к девушке и схватил ее за руку.

Скрябина опешила от моего напора и растерянно забегала глазками.

– Бесполезно! Там кровная печать моего отца. Только он и доверенные лица могут открыть вход! – запротестовала девушка.

– Показывай куда бежать, – сухо ответил я и подхватил Лену на руки.

Левая рука противно заныла, но терпимо. Жить можно.

Скрябина вскрикнула от неожиданности, но оперативно указала рукой направление. Я пустил по телу смешанный поток и на полной скорости выскочил из столовой. Часы за спиной издали протяжный звук, оповещая о наступлении полудня.

Я стиснул зубы и помчался по коридору.

– Дверь налево, – протараторила Скрябина, – только у меня нет ключа…

Не сбавляя оборотов, я подлетел к массивной двери и прямым ударом ноги выбил ее с петель. Перед нами открылась винтовая лестница вниз.

– Не поможет, – уже не таким уверенным голосом проговорила Скрябина, и, завидев лестницу, покрепче ухватилась за мою шею, – отец лично ставил печать. Я своими глазами видела, что было с тем, кто пытался ее открыть. Его изнутри медленно разорвало на части! Этот истошный вопль до сих пор снится мне в кошмарах…

– Ну и ладно, – безразлично ответил я и побежал вниз.

Менее чем через минуту, мы остановились в трех метрах от каменного монолита с выгравированным гербом рода Скрябиных. От этого места веяло чистой подавляющей силой.

– Действительно кровная печать рода Скрябиных, – кивнул я и опустил девушку на землю.

– А я что говорила! – укоризненно бросила Скрябина и пихнула меня в бок, – и что теперь?

– Прислони ладонь и пойдем дальше, – тут же ответил я и подтолкнул девушку за талию.

Скрябина с округлившимися в ужасе глазами попятилась назад и ловким движением укрылась за моей спиной.

– Ни за что! – отрезала она, побаиваясь даже смотреть в сторону монолита.

Я устало вздохнул.

– Ты ведь Скрябина, в чем проблема?

– В том, что печать ставил мой отец и…

– И наложил дополнительные ограничения, я понял. Только вот с его смертью ограничения развеялись, и теперь это обычная кровная печать, которую откроет любой член рода. Ты ведь не бастард?

– Нет! – гневно вскрикнула Елена Скрябина, но уверенности в ее голосе не прибавилось, – Гриша говорил, что печать действует и после смерти…

– Так она и действует, – с усилием сохраняя спокойствие, парировал я и глянул на часы, – только без дополнительных ограничений.

Толкать девушку силой смысла не было, такая печать не открывается без воли и желания члена рода, а мы и так потеряли уже кучу времени.

– Я докажу, дай руку, – кивнул я и, не ожидая разрешения, схватил мягкую ладонь Скрябиной и развернул вверх, – есть чем?

Девушка быстро поняла, что я от нее хочу и послушно кивнула. Скользнула левой рукой под платье и сняла с бедра маленький кинжал с позолоченной рукояткой.

Еще одна причина для простых людей опасаться бояр и быть осторожным, когда зовешь милых девушек из этого сословия на свидание. По древней традиции, каждый из них всегда носит с собой острый предмет на случай, если потребуется магия с применением крови.

И не боится эту кровь пускать. Ни себе, ни другим.

Я ничего не успел сказать, как Елена, не раздумывая, провела лезвием по своей руке, и кровь тонкой струйкой потекла на мою ладонь.

– Достаточно, – кивнул я и без колебаний прислонил свою окровавленную руку к монолиту.

– Что ты… – лишь успела сказать Скрябина и в ужасе зажмурилась.

Могучая сила заключенная в печать окутала все мое тело. Агрессивная родовая энергия, созданная с целью убивать, была готова сжать в тиски и уничтожить чужака, но тут кровь Скрябиной на моей руке зашипела и все стихло.

Я тут же одернул руку назад, потому что только кровь Скрябиной позволила мне это провернуть. Без нее я не смог бы даже коснуться монолита, и смертельная отдача последовала бы незамедлительно.

Но таким способом мне монолит не открыть. Целью было доказать, что силы крови Скрябиной достаточно для печати.

– Достаточно убедительно? – спросил я и обхватил пораненную ладонь девушки, чтобы убедиться, что она владеет регенерацией.

Все же Скрябина лишь второкурсница с рангом Ученик. Но зря волновался. Порез уже заметно уменьшился и лишь едва кровоточил.

– Достаточно, – отчаянно закивала Скрябина и потянулась дрожащей рукой к монолиту.

Наложенная печать завибрировала, чувствуя чье-то приближение, и могучая сила защитного конструкта потянулась к телу чужака. Елена в ужасе замерла, не дотянув ладонь самую малость.

– Доверься мне, – заботливым тоном проговорил я и положил руку на дрожащее хрупкое плечо Скрябиной.

Монолит вспыхнул ярким красным цветом и тут же наполнился толстыми пульсирующими линиями. Едва заметные под моим взором бесцветные потоки Елены Скрябиной быстро потянулись из каналов в сторону ладони, а оттуда внутрь монолита.

Воздух потяжелел, и вся стена задрожала. Сила уходящих из тела Елены Скрябиной потоков ускорилась, и я напрягся. Появилась ненулевая вероятность того, что скромных внутренних запасов девушки просто не хватит, чтобы открыть проход.

Плечи Лены резко похолодели, ноги подкосились и только благодаря мне она смогла устоять и не упасть. Но руку от монолита не убрала. Со стороны лестницы донесся посторонний шум, но это уже было не важно.

Как только монолит со скрипом открыл небольшой просвет, я подхватил Скрябину на руки и одним прыжком закинул нас внутрь.

Тело Лены дрожало от холода. Из носа текла кровь, ее сердце билось как после марафона, а в конечностях не было сил. Запасы потоков Скрябиной были на нуле. Насколько же мощную печать поставил ее папаня, если Лена израсходовала все запасы до капли и смогла лишь немного приоткрыть проход.

Я снял с себя спортивную куртку и укутал Скрябину в нее.

Бросил взгляд назад.

Без подпитки родовой силы Скрябиных монолит тут же захлопнулся обратно. Если на лестнице шумели именно имперцы, то мы теперь в безопасности. Такой барьер не по зубам даже Архимагам, к тому же подобные места защищаются особым законом.

Одно дело получить доступ в особняк. Это не так сложно. Но вот легально получить доступ к родовым секретам древней семьи – задача куда сложнее.

И это одна из причин, почему боярский совет было тяжело легально искоренить даже нам с дедом.

Скрябина была без сознания, но температура ее тела постепенно возвращалась в норму и ее жизни ничего не угрожало. Убедившись в этом, я решил осмотреться. Не каждый день удается попасть в святая святых древнего боярского рода.

Однако далеко уйти я не успел, потому что услышал посторонние голоса и понял, что мы с Леной тут вовсе не одни.

Том 2. Глава 6

Такого поворота я не ожидал и спешно вернулся назад к Скрябиной.

От нашей точки входа прямо шел длинный широкий проход, напоминающий пещеру. Свет в пространство давали лишь пульсирующие линии активированного монолита, и как только они погасли, нас накрыла темнота.

Чтобы различать хоть что-то вокруг, я пустил немного смешанного потока к глазам. Но даже так, я не видел конца длинного темного коридора.

Скрябина слаба. У меня поврежденные энергоканалы. У нас нет путей отхода и нет информации о количестве и силе противников впереди. Данные о местности тоже отсутствуют.

– Бывало и хуже, – сказал я сам себе и осознал, что чувство опасности исчезло без следа.

Досюда отголоски мужских голосов не доходили и была вероятность, что шума монолита владельцы голосов тоже не слышали. Но уповать на это и снижать бдительность я не собирался.

– У меня… получилось? – прошептала Елена Скрябина и медленно зашевелилась.

Я присел рядом и аккуратно прикрыл рот девушки ладонью.

– Мы внутри, ты молодец. Только тут есть кто-то еще.

– Поняла… – с задержкой ответила Лена, и я убрал руку, – но я ничего не вижу…

– Техникой ночного зрения владеешь? – уточнил я.

– Немного, – неуверенно кивнула Скрябина, – но я не чувствую потоков, сомневаюсь, что смогу.

Из-за кромешной темноты, даже с родовым взором, я не мог толком рассмотреть полупрозрачные потоки Скрябиной, но я их чувствовал. Значит все хорошо.

– В родовом убежище твои силы восстановятся куда быстрее, – уверенно проговорил я и в очередной раз прислушался к темноте.

Посторонних звуков не было, и я добавил:

– Расслабь тело, закрой глаза. Сконцентрируйся на том, чтобы открыть энергоканалы. Контролируй дыхание. Больше ничего не нужно, повсюду вокруг твоя родовая сила и она сама сделает остальное.

Скрябина ничего не ответила, а молча попыталась сделать все, что я сказал. А я терпеливо ждал, прикидывая варианты, кто может нас ждать дальше и что с этим делать.

Печать начинала ныть сильнее с каждым часом, а расход моих запасов энергии сейчас снижался быстрее, чем пополнялся. Затягивать нельзя.

– Получилось, – не скрывая радости прошептала Скрябина и начала трясти меня за плечо.

– Молодец, – похвалил я и скользнул рукой по оголенному бедру девушки.

Скрябина вздрогнула, но не отстранилась. Я провел пальцами выше, явственно ощущая как тело девушки покрывается мурашками.

– Но не здесь… же… – с прерывистым дыханием начала Скрябина.

Я улыбнулся, схватил пальцами кинжал, за которым полез, и одним быстрым движением вытащил руку из-под красного платья.

– Пока мне нужно только это, – прокрутил я кинжал в руке, – но мне нравится ход твоих мыслей.

Лена ничего не ответила, но я явственно ощутил поток ярости, пущенный в мою сторону. То, что надо. Сильные эмоции стимулируют потоки и так девчонка быстрее восстановит силы. А для моих дальнейших действий Скрябина мне необходима в сознании.

– Знаешь кто тут может быть? – в лоб спросил я.

– Нет, – сквозь зубы процедила Скрябина и одарила меня гневным взглядом.

– Знаешь схему хранилища?

– Не знаю, – чуть спокойнее ответила девушка и на этот раз благоразумно решила пояснить, – меня сюда никогда не пускали. Мне лишь известно, что тут два крыла. В одном ангар и тоннель для эвакуации, что во втором мне не говорили.

– Хорошо, – кивнул я и услышал вдалеке посторонние звуки.

Я усилил слух смешанным потоком до предела и смог различить незнакомые голоса. Двух секунд хватило, чтобы проанализировать расклад и принять максимально эффективное решение.

– Идти можешь? – тихо спросил я Скрябину и подал руку.

– Да, мне намного лучше.

Встала девушка без видимых усилий и уставилась на меня, потому что понятия не имела, что делать дальше. Я положил руки на плечи девушки и мягко проговорил.

– Все будет хорошо, ты мне веришь?

Скрябина уверенно кивнула, но ее тело дрожало как осиновый лист.

– Они меня убьют, – мертвецким голосом проговорила Лена, – мой побег доставит проблемы совету. А источники проблем долго не живут.

– Я для них куда большая проблема. И я все еще жив. Слушай меня, и мы выберемся.

– Ладно, – неуверенно ответила Скрябина, и я подтянул ее ближе к себе и мягко обхватил щеки девушки руками.

– Лена, это важно. Здесь и сейчас пообещай, что немедленно выполнишь все что я скажу и не будешь задавать вопросов.

– Я… – начала мямлить Скрябина и осеклась под моим изменившимся стальным взглядом, – обещаю.

– Славно. А теперь снимай каблуки и иди прямо.

– Чего? – едва слышно возмутилась Скрябина, но после секундного раздумья, все же послушалась и отвернулась.

Нарастающие отголоски из темноты теперь можно было расслышать и без усиленного слуха, и Скрябину передернуло. Ее тело задрожало еще больше, и я мягко проговорил ей на ухо.

– Постарайся расслабиться и пусти все потоки по телу. Это родовое хранилище твоего рода, и тут ты сильнее, чем где бы то ни было. Не бойся. Это тебя здесь должны бояться. Не отторгай пугающую силу вокруг, а прими ее. Даже если ты не можешь ей управлять, она защитит тебя. Их там всего двое, – кивнул я в темноту, – и я буду рядом. Никто даже пальцем тебя не тронет.

Лена глубоко выдохнула и пошла вперед, но дрожь в ее теле не унялась. Я и не верил, что это сработает мгновенно и перепуганная девчонка тут же успокоится перед лицом опасности, но я не врал и это место действительно постарается защитить ее. Только вот это не потребуется.

Ведь я здесь.

Скрябина неуверенно ступала навстречу нарастающему звуку голосов. Во мраке впереди стремительно увеличивалось светящееся пятно. Девушка немного замедлилась, но не остановилась.

* * *

– Я точно что-то слышал!

– Ой зря ты это затеял, еще и поспорил с капитаном, ты ведь знаешь, что в конце коридора?

– Тупик?

– Сам ты тупик! Понабирают с улицы кого попало…

– А в чем проблема?

– Тебе лучше не знать, малец, как используют господа этот «тупик». Ты сейчас слышишь что-нибудь?

– Нет.

– И я нет, вот и пошли обратно от греха подальше. Эту хрень ночью усилили, того и гляди сюда дотянется. Коридор не просто так такой длинный.

– Но недавно я точно слышал…

– Нашли же напарничка на мою голову… тебе жить надоело?

– Тише!

– На мамку свою шикать будешь, молокосос!

– Там кто-то идет!

– Ага, рассказывай больше, за сотни лет сюда никто посторонний не заходил и еще тысячу не зайдет…

– А она тогда кто такая?

* * *

– Заблудились, дамочка? – хриплым голосом проговорил крепкий седой мужик в черной шапке.

– Я же сказал, что слышал! – обрадованно вскрикнул щуплый молодой парнишка рядом с ним.

Я остановился поодаль и меня не заметили в темноте. Всего двое и за ними никого до самого конца невероятно длинного коридора. Седой с рангом Новичок, а второй и вовсе неодаренный. На первый взгляд выглядят словно чумазые шахтеры, но никак не солдаты.

– Я… я тебе не дамочка, хрыч чумазый! – неуверенно выпалила рыжеволосая, – а Елена Всеволодовна Скрябина, и это хранилище моего рода! Склоните головы перед госпожой, назовитесь и попросите прощения. Тогда, так уж и быть, останетесь в живых.

– Хрыч чумазый, – захихикал молодой и тут же получил локтем в грудь.

– Да хоть сама Императрица всероссийская, – грубо бросил седой и оскалился, – у тебя нет сюда допуска, значит чужак. А с чужаками разговор короткий.

– Но она ведь прошла твой тупик, – озадаченно почесал голову молодой.

– И то верно, – хмыкнул седой, – ну, с нас спросу нет, капитан разберется, – пожал седой крупными плечами и потянулся грязной лапищей к Скрябиной.

Жаль, разговор оказался малополезен. Ребята явно с самого дна пищевой цепи. Коснуться Лены я не позволил и метнул кинжал в сторону седого.

Лезвие вошло аккурат в висок. Тело старика тут же обмякло и начало падать. Не успело оно коснуться земли, как я уже подскочил ко второму и вдавил его в стену. Мощной хваткой я стиснул его нижнюю часть лица в ладони так, что тот не мог издать ни звука.

Ноги и руки пацана дергались и извивались, тщетно пытаясь вырваться. Фонарь выпал из его рук и его тут же подхватила Скрябина и направила молодому в лицо.

Только под прямым светом я понял, что никакие эти ублюдки не шахтеры. То, что в полутьме казалось рабочим заляпанным грязью комбинезоном, оказалось передником с множеством въевшихся в ткань мутно-красных пятен.

Перекошенное в ужасе лицо пацана также было заляпано отнюдь не сажей, а засохшей кровью. Человеческой кровью. Едва заметные остатки множества омертвевших энергетических потоков клубились вокруг этого ублюдка, будто мошкара.

– Это все… на их лицах… одежде… кровь? – тут же отшатнулась Скрябина.

– Кровь, – подтвердил я, не отводя взгляда от барахтающегося в моих руках парнишки, – не подашь мне кинжал?

– Да, – вздрогнула девушка и предварительно отвернувшись, вытащила свой изысканный золотой кинжал из чужой головы.

От хлюпающего звука и мерзкого запаха Скрябину скрутило, и она согнулась пополам. С трудом справившись с рвотными позывами, девушка вложила мне в руку окровавленный кинжал.

Продолжая держать брыкающегося парнишку правой рукой, я прокрутил лезвием прямо перед лицом ублюдка, и его глаза теперь источали настоящий ужас.

– У этого кинжала две стороны, – медленно проговорил я безжизненным тоном, – одна из них неизбежно познакомится с твоей мерзкой головушкой. И только от тебя зависит, будет это сторона рукояти, – тут я ткнул ей парню в лоб, – либо же сторона лезвия.

После этой фразы я кивнул на лежащего на полу дружка с дырой в башке и сделал небольшую паузу.

– Кивни, если ты меня понял.

Я чуть ослабил хватку и молодой с усилием качнул голову вниз.

– Молодец, – похвалил я и добавил силы в голос, – все просто, парень. Я спрашиваю, ты киваешь. Если ты соврешь, поверь, я узнаю и говорить мы сразу перестанем.

По глазам парнишки я понял, что этого вполне достаточно, и он уяснил расклад. Открывать рот я ему не стал, слишком велик риск. Коридор хоть и длинный, но звук от монолита они как-то услышали.

– Сколько вас здесь? Больше десяти?

Утвердительный кивок.

Плохо. Я рассчитывал, что мы натолкнемся на малую группу, которую наемник Гриша оставил на случай попытки побега Скрябиной. Но судя по этим двум чумазым ребятам, в этом хранилище происходит куда больше интересного.

– Вас больше пятидесяти?

Утвердительный кивок.

Срань. Никакое это не простое родовое хранилище с тоннелем для эвакуации. Это гребаная подземная база. И я даже знаю какой боярский ублюдок с потоками цвета дерьма способен единолично создать под землей нечто подобное.

Был способен.

– Гриша здесь?

Ответа мгновенно не последовало и пришлось усилить хватку, еще раз показав кинжал.

Утвердительный кивок.

– Как попасть к тоннелю эвакуации. Направо?

Отрицательный кивок.

– Налево?

Утвердительный.

Далеко впереди вновь раздались посторонние звуки. Тревогу поднять так быстро не могли, значит послали кого-нибудь за этими двумя. Стоять на месте нельзя. От пацана мне больше ничего не требовалось, и я размозжил ему череп рукояткой кинжала.

Он отвечал правильно, и я, как и обещал, бил не лезвием. А вот про то, что ублюдок выживет, речи не было. Я обшарил карманы кровавых шахтеров и не нашел ничего полезного. Из оружия так и остался только тоненький женский кинжал.

– Уходим, быстро, – тихо проговорил я и схватил за руку Скрябину, – фонарь не бросай, включи на всю мощность и свети прямо.

На девушке совсем не было лица, и она еле передвигала ногами.

– Ты их убил… – прошептала она.

– Они делали вещи куда хуже убийств, – с нескрываемым отвращением ответил я.

– Хочешь сказать кровь на них она… человеческая?

– Конечно! А ты думала у твоего отца тут подпольная мясная лавка? – засмеялся я.

– Нет, но…

– Лена, соберись. Фонарь, мощность, скорость. Теперь я догадываюсь, что находится в другом крыле хранилища. Ты была права. Стоит Грише тебя тут увидеть, он убьет тебя без разговоров.

Скрябина не ответила, но хотя бы вошла в ритм бега и худо-бедно пустила смешанный поток по телу. Жить хочет.

– Ты знаешь его ранг?

– Мастер.

Меньшего я и не ожидал. Даже если предположить, что это не военная, а исследовательская база, против такой толпы с поддержкой Мастера у меня сейчас нет ни шанса.

Мы легким бегом преодолевали коридор, освещая себе дорогу фонарем.

Звук, который я услышал спереди усиленным слухом, теперь удалось различить.

Это незнакомый грубый мужской голос. По потокам я определил, что он всего один и видимо болтает по телефону, ну или сам с собой. Я обострил зрение и увидел мерно расхаживающий силуэт в тусклом освещении трех настенных фонарей.

Как раз за спиной этого болтуна была развилка в два направления. Я было хотел сбавить темп и дождаться, пока незнакомец закончит разговаривать, но присмотрелся получше и увидел, что в его руках не телефон, а что-то маленькое и продолговатое.

Диктофон. Тогда никаких проблем.

На игры с допросами больше не было ни времени, ни сил. Я метнул кинжал незадолго до сближения и голос умолк. Я тут же ускорился и выскочил на освещенную область первее Скрябиной. В пяти метрах в оба направления располагались монолитные двери, очень похожие на ту, что была на входе в убежище. Только раз в пять меньше.

От мини-монолитов тоже веяло слабым потоком силы Скрябиных.

– Открой левую, – кивнул я девушке и вытащил кинжал из мертвого тела болтуна.

На этот раз Скрябина ничего не сказала и никак не отреагировала на очередное убийство. Лишь окинула беглым взглядом развилку, подбежала к левой двери и, дождавшись моего кивка, прислонила ладонь.

Полупрозрачные потоки Скрябиной начали медленно перетекать из ее тела.

В этот момент я схватил диктофон с земли и сунул себе в карман. Мини-монолит, наконец, вспыхнул красным цветом и начал медленно открываться.

И все бы ничего, но открываться начал правый…