Текст книги "Бог бросил кости. Том 2 (СИ)"

Автор книги: Роман Литий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц)

IV. Глава 2. Рождение

***Четыре часа до битвы***

Тишину небольшой каюты орбитальной станции Эмингон-17 нарушало лишь едва слышимое дыхание Персиваля. Он сидел, скрестив ноги, на своей кровати, с закрытыми глазами, и казалось, что всё вокруг застыло, остановив свой путь из прошлого в будущее. Однако мозг Персиваля активно работал – а вместе с ним работала и система, которую Агмаил встроил в организм Рыцаря. Персиваль проводил эксперимент.

Отворилась дверь, и вошёл Борс. Послав нейрой сигнал, он включил в каюте свет, и обнаружил на себе пристальный взгляд своего капитана.

– Прошу прощения, если отвлёк, – сказал Борс. – Адмирал Рутил прибыл на Эмингон и ждёт Рыцарей за столом через полчаса.

– Спасибо, – коротко ответил Персиваль. Снова закрыв глаза, он сказал: – Семьсот четырнадцать метров – максимальная дальность работы зормильтоновского модуля. Примерно на шести сотнях метров начинает теряться способность к трансформации, но остаётся контроль движения. Это почти на сто метров больше заявленной характеристики модуля.

– Ты занимался тем, что проверял его дальность действия? – спросил Борс, приподнял бровь. – И как долго?

– Я проверил все возможности, перечисленные в документации, – ответил Персиваль. – Надо сказать, её авторы значительно скромничали в процессе её написания. Например, максимальный масштаб охватываемого объекта оказался почти в полтора раза превосходящим ожидания – и это при том, что мне не пришлось прикладывать для этого никаких сверхъестественных усилий.

– Неужели ты планируешь применить модуль в первом же бою? Практически без тренировок?

Персиваль приподнял уголки рта.

– Смелые слова, – ответил он. – Я тренировался с модулем всё своё свободное время с той минуты, когда я его получил. Ты понимаешь, Борс? – он открыл глаза и посмотрел на свои ладони. – Этот модуль – оружие куда более могучее, чем все пушки, которыми обладает целая эскадрилья истребителей. Мастерство в обращении с ним выведет войну на совершенно новый уровень. Агмаил точно знает об этом, я осознаю в его действиях знание, с которым он подходит к модулю – более того, с получением этой силы я ещё больше уверовал в то, что наш Бог Разума и правда мог возвести Кубус в одиночку за пять дней. Это сила, Борс. Сила, с которой однажды будет считаться вся Вселенная.

– Перекуси, о Ужас Вселенной, – добродушно усмехнулся Борс, и свёрток бумаги легко полетел по воздуху в сторону Персиваля.

– Спасибо, Борс, – улыбнувшись, прикрыв глаза, Персиваль охватил ладонью еду. – Это от Гидеона, так?

Борс лишь развёл руками, признавая победу Капитана.

***

– Добрый день, – сказал Лориан, обернувшись на шаги.

Они стояли у широкого окна с видом на Левен: Лориан и незнакомец, одетый в изящную офицерскую униформу. Лориан бросил взгляд на его нагрудный карман, но вместо ожидаемой эмблемы воинского звания увидел лишь поблёскивающий в темноте треугольник Наблы. Незнакомое лицо источало спокойствие, но наблюдательному взгляду янтарно-жёлтых глаз хватило секунды, чтобы изучить Лориана с головы до ног.

– Прошу простить за иллюзорную праздность, – сказал незнакомец, подойдя ближе к окну. Со спины Лориан заметил, что волосы его заплетены на затылке в аккуратную косичку. – Но ведь вы тоже не зря тратите время, верно?

Незнакомец коснулся пальцами стекла, за которым плавно поворачивался космос, и обернулся с вопросом:

– Как далеко?

– Простите? – Лориан насторожился.

– Как далеко объект вашего внимания?

– Где-то семьсот метров, – ответил Лориан. – Я пытался сдвинуть его дальше, но дальности действия модуля не хватает. И я даже представить не могу, как вы догадались, чем я здесь занимаюсь…

Незнакомец спокойно улыбнулся.

– Юный Рыцарь, я не знал, что вы делаете. Однако если человек так пристально смотрит в окно со сжатыми кулаками, очевидно, что за стеклом что-то есть. Остаётся лишь вопрос – как далеко?

Я восхищён… – почти прошептал Лориан.

– Необыкновенное великолепие, – сказал незнакомец, обратив взгляд на плывущий за окном Левен. – Доводилось ли вам бывать там, внизу? Я слышал, вы с Кубуса, а его жители – нечастые гости на нашей планете.

При словах о Левене в сознании Лориана взметнулся вихрь мыслей. Он вошёл в расщепление, и словно увидел с высоты, как сошлись в неистовой схватке воспоминания и действительность. Он ответил:

– Нет. Я даже Кубус покинул впервые.

– Сожалею, – ответил незнакомец. – Я всю жизнь боялся, что шаткий мир падёт до того, как я познаю все прелести бытия, но сегодня поймал себя на мысли, что так и не побывал на Кубусе. Прошу вас, расскажите мне о нём, когда вернётесь из битвы – вижу я, вы чувствуете тот мир лучше кого-либо ещё. А сейчас распрощаюсь.

Незнакомец отошёл от окна и удалился в темноту коридора, не оставив за собой ничего, кроме спутанных мыслей.

***

Шесть десятков Рыцарей собрались за круглым столом станции Эмингон-17. Все они уже знали, что сегодня им предстоит дать бой новому врагу – Атексетам: угрозе, бесшумно бороздящей вакуум ближнего космоса. Они также знали, что Атексетес – боевая станция захватчиков – уже вышел на высокую орбиту Левена. А это значит, что настоящая война скоро начнётся.

– Что ты об этом думаешь? – спросила Гвен у Гидеона, даже не подняв взгляд. – Каковы наши риски?

– Если Атексеты будут вести себя, как в симуляции, битва будет несложной, – ответил Гидеон с явно наигранной беспечностью. – Я уже поспорил с Перси. Чей счёт окажется выше, тот выбирает место для пира.

– Ты боишься смерти? – встревоженные сверкающие глаза Гвен встретились со взглядом Гидеона – обеспокоенным. Он заметил, что её ладони сжаты в кулаки.

– Если я умру, жалеть мне уже будет нечем, – Гидеон пожал плечами. – Неужели ты боишься?

Гидеон надеялся, что улыбка хотя бы коснётся лица Гвен, но её взгляд нисколько не изменился.

– Я боюсь смерти, Гидеон, – ответила она, наблюдая, как в зал заседаний входит ещё один человек. – Но не своей…

Вошедший был уже знаком Лориану – всё те же янтарные глаза, небольшая косичка и офицерская униформа. Но сейчас вместо треугольника Наблы на его нагрудном кармане красовался великолепный символ высшего воинского звания – адмирала космического флота Анриона.

– Мои приветствия присутствующим, – сказал незнакомец, заняв место докладчика за круглым столом. – Позвольте представиться – адмирал Виллафрид Рутил. От сего дня и до особого приказа моей прямой обязанностью будет руководство военно-космическими действиями против врага, именуемого нами Атексетами. Мы уже несколько раз столкнулись в бою с неприятелем и успели собрать некоторое количество данных об их тактике ведения боя. Прошу, воспользуйтесь файлом, пришедшим на ваше имя.

И в следующий миг нейра каждого Рыцаря загрузила в мозг скудную базу сведений об Атексетах. «И это всё, что удалось узнать?» – раздосадовано подумал Лориан.

– Как вы могли заметить, в отдельных боях участвует три основных типа неприятельских кораблей. Однако вашей прямой задачей будет уничтожение вражеских ударных крейсеров, на которых располагается командный состав неприятеля. Так как Атексеты активно используют не-цели, использование дальнобойных орудий не представляется возможным, – Рутил скрестил пальцы в замок и едва заметно вздохнул. – Поэтому сегодня вам поручается действовать согласно тактике «Небоходец».

Персиваль приподнял уголки губ. Тактика «Небоходец» подразумевала экипировку некоторых Истребителей – собственно, Небоходцев – комплементарной бомбой, которую необходимо сбросить на корабль противника с максимально близкой дистанции. Преимущество этой тактики было в том, что Истребитель гораздо менее уязвим к перехвату, чем управляемая ракета – поэтому надёжность заряда повышается. Однако, это ставит под угрозу как пилота Истребителя, так и всю операцию…

– …Если есть какие-то вопросы, я готов вас выслушать, – завершил свою речь адмирал.

Рыцари вразнобой подняли сжатые кулаки – жест, выражающий полное понимание. В ответ кулак поднял и адмирал, а после сказал:

– Это ваш первый бой с настоящим противником. Lisotelis vitear.

– Mansotelis nevor! – слились в один голоса всех Железных Рыцарей.

***

В Истребителе не тепло и не холодно. В нём ты чувствуешь спокойствие – железное и упругое, готовое ответить на любой вопрос. Пока транспортник не отпустит тебя, ты не видишь и не слышишь ничего, кроме абстрактного эфира своих и чужих мыслей. Разумы пилотов объединены в единую сеть – стоит тебе захотеть, как тебя без единого слова услышат и поймут все. И Персиваль захотел.

– Сегодня Агмаил не появлялся на станции. Он не на орбите?

Восприняв мысли Персиваля, Лориан вздрогнул и широко открыл глаза. И тут…

«До выпуска пять… четыре… три… две… одна… пуск!»

Истребители отделились от транспортника – Лориан не успел ответить. Он полетел вперёд, в строю из шести десятков великих мастеров космического боя: сверкающих сфер Кубуса и окружённых плоскими лепестками Истребителей Левена. Запоздалая мысль пробежала мурашками по спине Лориана – теперь он точно один из них. Один из Железных Рыцарей, летит с ними в одном строю, делит с ними настоящую битву. Битву против…

«Что это?..»

Силуэт вражеского корабля терялся на фоне черноты космоса, но красное свечение волокнистой сетью намекало на его присутствие. До него было ещё несколько десятков километров, но Лориан осознал: он огромен. На порядок больше, чем любая из орбитальных станций Анриона, и всё же – всего лишь крейсер. Всего лишь крейсер…

Чуткие датчики Истребителя Лориана уловили сверкание не-целей – простых лёгких дронов, основная задача которых – перехватывать выстрелы тяжёлых орудий соперника. Истребителям предстояло преодолеть этот заслон, чтобы подобраться к крейсеру и скинуть бомбу. Но вовсе не не-цели были главной проблемой: со стороны крейсера приближалась туча вражеских дронов.

Люди не знали, используют ли Атексеты тактику Небоходца, но даже без неё дроны могли нанести серьёзный ущерб командному линкору – как минимум, если они пойдут на таран. Поэтому уничтожение дронов было второй приоритетной задачей Железных Рыцарей после уничтожения крейсера. В поддержку Рыцарям с некоторым отставанием двигались и союзные дроны – они должны были добить повреждённые Истребителями силы противника.

***

С удалённого обзорного пункта поле битвы представлялось прозрачной пустотой, в которой искрами сверкали вспышки уничтоженных дронов. Но адмиралу Рутилу не нужен был этот вид – его глазами служило несколько дронов-наблюдателей, а голос его передавался напрямую в нейры нужных ему людей. Битва была полностью под его контролем – от перемещений Истребителей до атак врага. Здесь, у него дома, даже сам Бог Разума обладал меньшей властью.

«Фуко-залп по плотности вражеских дронов», – послал сигнал Рутил.

«Есть Фуко-залп!» – откликнулся главный канонир.

Вскоре Рутил увидел, как Истребители бросились врассыпную из облака дронов – и стоило им отойти на достаточное расстояние, как заряженный чудовищным электрическим зарядом снаряд ворвался во вражеские силы. Он не задел ни одного дрона, но и не это было его целью: сильнейшее магнитное поле движущегося заряда запустило в каждом маленьком дроне циклы из токов Фуко, которые расплавили их, как печь – ломтик шоколада. Рутил улыбнулся – и три отряда Истребителей ворвались в брешь изящным манёвром.

***

«Вот оно!» – подумал Лориан, устремляясь за своим капитаном в сторону вражеского крейсера.

«Лориан, будь начеку. Твоя задача – прикрывать Гидеона, не упускай его из виду,» – услышал он голос Персиваля в своей голове.

«Вас понял, капитан. Следую за…»

Что-то – Лориан не понял даже, что – с невероятной силой ударило Истребитель в борт. Сбившись с управления, сверкающая сфера закружилась с невероятной скоростью, стремительно отдаляясь от поля битвы.

«Протокол Гидра-пять, перестроиться, продолжать миссию!»

***

Адмирал Рутил прищурился и щёлкнул пальцем руки; но янтарные глаза всё так же решительно смотрели в сторону битвы.

***

Лориану удалось, наконец, стабилизировать положение Истребителя в пространстве. Система сообщила, что на левом боку на обшивке сильная вмятина, но нарушений целостности не обнаружено. Сжав зубы, Лориан усилием зормильтоновского модуля выправил повреждение и посмотрел вперёд.

Прямо под собой он увидел мерцающий враждебным красным цветом Атексетский крейсер. Где-то там, внизу, вокруг этой чёрно-багровой громады вились Истребители, выцеливая слабые места. Крейсер же почти бездействовал – лишь иногда мелькала едва заметная вспышка, и огромный чёрный шар поглощал толпы не-целей между ним и линкором «Совет Алирмуса». Отсюда, издалека, казалось, что два неповоротливых морских чудовища, Свет и Тьма, лениво смотрели, как резвится между ними стайка рыб. И вдруг это показалось Лориану таким странным и бессмысленным – вот же враг, прямо перед тобой: так ступи же вперёд, сойдись с ним в схватке, разгони назойливую стайку и ударь обидчика сам! Неужели все битвы будут такими? Неужели вся доблесть и мастерство Рыцаря – это лишь суета маленькой рыбёшки вокруг ленивого титана?

Лориан сжал кулаки.

Это неправильно. Рыцари – одни из немногих, кто способен силой одной лишь мысли сокрушить кору планеты, будь у них ресурс. За Рыцарями – будущее, за Рыцарями – исход этой Войны. Способность повелевать миром силой разума – вот, что делает Рыцарем сегодня, эта способность есть ключ к победе, и сейчас – самое подходящее время показать, что она значит!

Истребитель Лориана набрал скорость и устремился в сторону схватки.

***

«Бомба сброшена, набрать дистанцию!»

Стоило Лориану услышать эти слова, как он увидел тринадцать искорок, разлетающихся во все стороны от крейсера. Мгновенно сменив скорость, Лориан начал разгон туда же, откуда прилетел – но тут…

Крейсер Атексетов взорвался ослепительной вспышкой. Вспышка светила ярко-белым светом, и искусственные глаза, отвечавшие за часть Истребителя, оказавшуюся сзади, мигнули и вышли из строя. Лориан почувствовал невероятный жар, будто он упал в кипящую воду – он сжал зубы, пытаясь не закричать. Сигнал нейры невозмутимо направил прямо в мозг Лориану ту агонию электромагнитного поля, что создал взрыв: мысли спутались от бури бессмысленных ощущений, стремительно сменяющих друг друга. И когда спустя почти десять секунд вспышка прекратилась и погасла, Лориан остался один на один с пустотой.

«Так было запланировано?» – спросил Лориан, но никто не ответил.

Комплементарная бомба работала на основании необычайного открытия недавних лет: V-пентакварка, или просто виона. Физики с Левена обнаружили, что в определённых случаях протоны могут превратиться в вионы с выбросом энергии достаточной, чтобы запустить цепную реакцию подобных превращений. Комплементарная бомба просто запускала такую реакцию, весь твёрдый материал цели превращался в вионы, которые, в свою очередь, быстро распадались на лёгкие частицы и пропадали. Весь процесс подобного V-распада на испытаниях больше напоминал растворение цели в пустоте, чем взрыв. Но сейчас всё было иначе.

Атексетский крейсер взорвался настолько сильно, что, похоже, повредил или даже уничтожил главный линкор, через который Истребители поддерживали связь друг с другом. Лориан знал, что такое может случиться – это описывал боевой протокол Гидра-ноль – но сейчас, находясь один на один с внезапно опустевшим космосом, он чувствовал, что все силы его расщепления уходят всего на одну эмоцию: на давно позабытый страх.

И Лориан направился туда, где минуту назад находился Атексетский крейсер.

***

«Капитан Алери на связи. Капитан Алери на связи. Капитан…»

«Перси! Видишь меня? – раздался в эфире голос Гвен. – Как обстоит ситуация?»

«Дело плохо, Гвен. «Совет Алирмуса» сильно повреждён и сошёл с высокой орбиты. Я потерял его из виду минут пять назад. Я перешёл к исполнению Гидры-ноль, но пока нашёл только тебя».

«Капитан, Северис на связи», – услышали двое голос Лориана.

Внезапно случилось то, от чего и Лориану, и Гвен стало не по себе – Персиваль тихо засмеялся добрым смехом.

«Слава Набле, – сказал капитан. – Я рад, что ты жив».

***

Вскоре вокруг Персиваля собралось около десятка других Рыцарей. Из его собственного отряда нашлись всего двое – Лориан и Гвен – но было вполне вероятно, что остальные либо ещё в поисках маяков, подобных тому, что запустил Персиваль, либо нашли других выживших капитанов. Эффективного радиуса связи между двумя Истребителями не хватало на большие расстояния, поэтому Персиваль не мог знать, как обстоят дела у остальных – но он хотя бы мог облегчить работу спасательной группы, собрав вокруг себя как можно больше соратников. В этом и состояла реализующаяся часть протокола Гидра-ноль.

«Капитан Алери, – наконец, сказал Лориан так, что никто, кроме Персиваля не мог его услышать. – Могу я задать вопрос?»

«Я слушаю тебя».

«Вы тоже помните, я ведь прав?»

Цепочка развилась в мыслях Персиваля мгновенно: от слова «помните» до Второй Великой Амнезии, устроенной Агмаилом в первый день Войны. Но пока нельзя быть уверенным в том, что Лориану тоже уберегли память. Надо действовать осторожно…

«Как ты это понял?»

«Ваши мысли вас выдали. Когда вы говорили об Агмаиле, вы подумали об имени «Франц». Человек, незнакомый с этой связью, никак не мог это воспринять – если я правильно понимаю ментальную механику. Для всех вокруг вы сказали «Агмаил» – но я услышал ваши мысли так, как слышали их вы. Я тоже помню это имя».

Повисло молчание.

«Сейчас ты поставил очень многое на ту возможность, что я действительно помню о Франце, – ответил, наконец, Персиваль. – Если бы это оказалось не так, и у меня, и у тебя были бы проблемы. Но так как ты сделал то, что сделал, я могу предположить, что либо ты чересчур опрометчивый смельчак, либо чувствуешь людей гораздо лучше меня. В нынешних реалиях я даже сомневаюсь, что из этого лучше. Да, я помню Франца».

Пульс Лориана участился, руки вспотели. Мысли и эмоции в узде расщепления метнулись, как строптивая Атексетская машина в лаборатории Зормильтона.

«Но вам не кажется это неправильным?» – голос Лориана дрожал бы, но мысли передавались кристально безупречными.

«Присягнув на верность богу нашему Агмаилу, мы оставили ему решать, что правильно, а что нет, – сказал Персиваль. – Скажу лишь, что и я сам воспринял это решение Бога Разума несколько переходящим рамки. И не только это».

Лориан посмотрел вниз, где едва заметно пролетала под ним полупустынная поверхность Левена. Солнце склонялось к горизонту, поэтому граница света и тени была видна невероятно чётко. Лориан загляделся. Есть ли такая линия, которая настолько же чётко отделяла бы правильные решения от неправильных, добро от зла? Если Атексеты, пришедшие уничтожать, находятся там, во тьме, где редкими огоньками цивилизации сияют засыпающие города, то где же сам Агмаил? Если Бог Разума распоряжается жизнями, как ему угодно, то чем он в этом отличается от этих непознаваемых вторженцев? Как далеко он от черты, где Солнце перестаёт освещать людям путь?

Лориан всё больше вглядывался в эту медленно ползущую по поверхности Левена линию. И вскоре он стал замечать, что то тут, то там эта линия словно разрывалась неправильными зубцами – это уходили из дня в ночь человеческие города. И как города, величественные очаги цивилизации, разрывали своими небоскрёбами границу света и тени, так и люди, подобные Агмаилу, искажали само представление о правильных и неверных решениях. И как ящерица, ползущая по поверхности планеты из дня в ночь, Лориан чувствовал, что ему не хватает взгляда охватить всю картину и разобраться, что же здесь происходит. Он был недостаточно силён.

Но достаточно ли силён сам Бог Разума?

«Капитан Алери, – снова обратился Лориан к Персивалю. – Мог ли Франц отобрать что-то у меня так, чтобы я не заметил отсутствия?»

Персиваль понял – речь шла о воспоминаниях.

«Да», – коротко ответил он.

«Если это действительно случилось, что это могло быть?»

«Если судить по тому немногому, что мне удалось вернуть – Франц блокировал все факты, которые могли способствовать раскрытию его планов. У меня он забрал воспоминания о встрече с Истребителем сил обороны Левена, а что он забрал у тебя – одному ему известно».

«Но что он мог забрать у такого, как я? Чем я могу ему навредить?»

«Возможно, он обнаружил у тебя в памяти что-то, связанное с секретами Дна. Например, информацию, рассказанную твоим отцом».

Отец.

Буря воспоминаний, слов, мыслей, образов, впечатлений. От самого детства, через далёкое и прошлое, в настоящее, до самого последнего диалога – диалога с Агмаилом в Храме Наблы. Здесь всё обрывалось.

Он отобрал у Лориана воспоминания об отце. Он отобрал у него то, ради чего Лориан рисковал жизнью, выбираясь со Дна и пробираясь сквозь населённые Тормонами уровни. Он отобрал у Лориана то, что тот считал смыслом своей жизни и целью существования. Бог Разума сделал из Лориана свою очередную пешку.

Лориан не сдерживал свой гнев. Он позволил ему разрастись, разлиться бурлящим потоком, который едва оставался в узде расщепления. Зормильтоновский модуль заработал в полную силу, изменяя и искажая то единственное, что позволяло Богу Разума контролировать Лориана – его собственную нейру. Если бы кто-то всеведущий писал полную историю Человечества, то этот момент он назвал бы вторым по значимости после рождения Антонио Шарка – Первого Наблы.

Солнце скрылось за горизонтом, и планета окончательно предстала чёрным диском, на котором одинокими маяками сияли паутинки ночных городов.