Текст книги "Миры Роджера Желязны. Том 3"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

Глава 1

Рэд велел принести к нему в номер еды – как можно больше: подносы жареной говядины, целиком приготовленных цыплят и поросят. Он поглощал мясо, сидя и слегка покачиваясь, временами поднимался и начинал ходить по комнате. Останавливался у забранного решеткой окна, глубоко вдыхал.

Еще не взошедшая луна подсвечивала горизонт на востоке.

Рэд вытер рот тыльной стороной ладони, и в горле его зародился странный звук. Он прижал ладони к глазам и не отнимал с полминуты. Потом долго смотрел на свои руки. Свет, казалось, становился ярче, но он знал, что это не так. Он сорвал с себя остатки одежды и принялся доедать мясо, останавливаясь лишь для того, чтобы стереть со лба пот.

Свет мерцал. Реальность, казалось, то теряла, то приобретала четкость в разноцветных вспышках. Душила жара…

Он почувствовал, что перемена началась, – упал на кровать и лежал неподвижно. Послышался какой-то звук, словно ветер пролетел над пшеничным полем, и все вокруг закружилось.

Глава 2

Он проскользнул к подножию башни – темной, темнее, чем сама лунная ночь, и безмолвной.

Несколько долгих секунд он смотрел вверх, потом прикоснулся к стене. Сжал кулаки, напрягся, тряхнул руками. Выдвинулись когти.

Едва скребя о камень металлом когтей, он начал взбираться по стене, тень среди теней. Дыхание его оставалось ровным, темное лицо не выражало ничего.

Автомашина, на которой он приехал, стояла внизу на стоянке. Спешить было совершенно некуда. До рассвета далеко. Водитель подождет.

Он обходил окна, хотя свет в большинстве из них был уже погашен. Добравшись до первого балкона, прислушался. Тихо. Он приподнял голову и осмотрелся. Пусто. Тогда он обошел балкон слева и продолжил подъем. Легкий ветерок нежил его тело. Испуганная пичуга чирикнула один раз и покинула свое гнездо, исчезнув в темноте.

Поднимаясь все выше, он несколько замедлил подъем, достигнув третьего этажа, где повторил осторожный осмотр. Он заранее изучил схему башни, знал расположение комнаты, знал также, что окна забраны решеткой. Быстрее и легче было выбить ударом ноги дверь, ворваться неожиданно…

Он остановился, прислушиваясь, под третьим балконом, затем подтянулся и влез на перила ограждения. В тот же момент какой-то человек вышел на балкон с лестничной площадки справа от него, затянулся один раз только что закуренной сигаретой, бросил ее и раздавил ногой. Ерунда – один прыжок, одно движение руками, и все будет кончено…

– Арчи, – раздался тихий голос. – Добрый вечер, Арчи.

Усилием воли он сдержался, мягко оперся правой рукой о поручень.

– Кажется, я не имею чести вас знать, – ответил он хрипло.

– Это так, мы никогда не встречались. Но я видел вашу фотографию вместе с изображениями остальных занятых в деле. Думаю, вы могли видеть и мой снимок.

Вспыхнула спичка, Арчи всмотрелся.

– Лицо знакомо, – признал он, – а имя не припомню.

– Меня зовут Тимьин Тин.

– Ладно. Как я понимаю, у нас одна и та же цель. Ты можешь теперь идти обратно. Мне не нужна твоя помощь.

– Мы здесь не с одной и той же целью.

– Не понял.

– Я смотрю на это дело, как на свое личное. Ваше присутствие, хотя и обусловленное понятными причинами, оскорбляет меня. Следовательно, я вынужден просить вас удалиться.

Арчи скривил гримасу.

– Глупо спорить, кто его убьет.

– Я рад, что вы так думаете. Желаю вам спокойной ночи в таком случае, а я немедленно займусь делом.

– Я не это имел в виду.

– Что же тогда?

– У меня есть приказ. Я даже был подвергнут психообработке, чтобы ненавидеть этого человека. Задание должен выполнить я. А ты ступай своей дорогой.

– Увы, не могу. Для меня это дело чести. Арчи слегка пошевелился. Тимьин Тин принял вправо.

– Значит, ты не уйдешь?

– Нет. Вы тоже не уступите?

– Нет.

Арчи размял пальцы, выпустил когти.

– Тогда пеняй на себя… – И он прыгнул. Тимьин Тин сдвинулся в сторону, согнул ноги в коленях, выставил руки с растопыренными пальцами ладонями вперед на уровне плеч. Арчи отпрянул – левая рука вытянута, правая описывает дугу, вес тела перенесен на левую ногу, правая согнута. Тимьин Тин повернулся боком – правая рука отведена к левому плечу, левая защищает грудь, пальцы собраны в новую конфигурацию.

Арчи сделал обманный финт ногой, два раза ударил правой рукой, словно клинком, мгновенно принял защитную стойку со скрещенными руками. Тимьин Тин отпрыгнул назад – руки параллельно вытянуты вперед, кисти вращаются.

Удары Арчи не достигли цели. Теперь тот принял новую стойку – голова откинута назад, руки подняты, правая нога выдвинута вперед. Тимьин Тин сложил руки наподобие корзинки перед собой и, слегка повернувшись, наклонился вперед.

– Едва не достал меня, – сказал Арчи.

Маленький человек улыбнулся, его пальцы сложились в другую сложную фигуру, плечи резко опустились на два с четвертью дюйма. Арчи поспешно изменил положение левой руки и подтянул левую ногу.

Тимьин Тин веерообразно провел правой рукой перед лицом, опуская левую. Арчи сделал сальто назад и прыгнул вперед, ударив ногой. Тимьин Тин парировал удар движением левой руки; Арчи покатился в сторону колесом и продолжал катиться, пока не оказался на безопасном расстоянии, где стремительно перешел в оборонительную позицию на корточках, из которой поднялся, быстро двигая руками. Он сместился влево, с молниеносной скоростью меняя стойки и позы. Тимьин Тин тенью следовал за Арчи, его руки двигались словно бы и медленней, но каким-то образом всегда успевали занять нужное положение.

Наконец Арчи остановился и замер. Маленький человечек тоже остановился, глядя на Арчи, который сделал единственное движение правой рукой. Тимьин Тин повторил движение, как зеркало. Полминуты они пребывали в полной неподвижности. Потом Арчи снова двинул правой рукой; Тимьин Тин двинул левой. Они смотрели друг на друга еще полминуты. Арчи повернул голову. Тимьин Тин коснулся своего носа. На лице Арчи появилось озадаченное выражение, потом он медленно нагнулся и тронул левой рукой пол. Тин повернул свою левую ладонь вверх и двинул вперед на три дюйма. Арчи шевельнул ушами, затем спросил:

– Какой звук раздается при хлопке одной рукой?

– Звук бабочки.

Арчи выпрямился и шагнул вперед. Тимьин Тин прикрыл рукой глаза. В таком положении они оставались целую минуту.

Тимьин Тин быстро сделал два шага влево и взвился в воздух. Изогнувшись всем телом и подавшись назад, Арчи в последнюю долю мгновения удержался от принятия стойки, в которой его подбородок оказался бы на линии удара ноги противника. Вытянув вперед обе руки – когти выдвинуты на полную длину, – он крутанулся на пятке, восстанавливая равновесие. К тому времени Тимьин Тин сделал еще два шажка влево.

На лбу Арчи блестела испарина, когда он, нагнувшись вперед, начал кружить вокруг маленького человечка, согнув пальцы и слегка шевеля когтями. Тимьин Тин медленно поворачивался вслед за ним, его правая рука, казалось, безвольно держалась на уровне плеча. Он медленно и глубоко поклонился, едва Арчи собрался уже прыгать. Арчи удержал себя и остановился.

– Это и в самом деле большое удовольствие, – сказал он.

– Для меня тоже, – ответил Тимьин Тин.

– Словно белые цветы падают на мой саван. Твои руки так бледны.

– Покинуть мир весной и с цветами почета – что за благостный покой души.

Тимьин Тин медленно выпрямился. Арчи начал описывать левой рукой восьмерку, постепенно выдвигая ее вперед. Правая рука его согнулась. Тимьин Тин вдруг сделал два шага влево. Арчи было двинулся вокруг него по часовой стрелке, потом быстро повторил движение, когда Тимьин Тин начал поворачиваться. Он хотел ударить левой ногой, но передумал, переместил вес, сделал обманный выпад правой. Прохладный ветерок коснулся обоих.

Тимьин Тин вытянул руки ладонями вниз, медленно повел головой. Потом его плечи начали двигаться. Руки принимали одно положение за другим, поднимаясь, выдвигаясь, имитируя удары. Тимьин Тин наклонился вправо, потом влево, правая рука продолжала опускаться чрезвычайно медленно. Он снова наклонился влево…

– Какого цвета гром? – спросил его Арчи …Затем вправо, все еще опуская руку.

Арчи нанес еще один обманный удар ступней, потом сделал выпад – когти выпущены на полную длину, руки описывают широкие полуокружности одна над другой.

Голова Тимьин Тина ушла в сторону и назад, за плечо, левая рука будто бы слегка коснулась левого предплечья Арчи в области подмышки, правая рука устремилась к промежности соперника. Он почувствовал мгновенное соприкосновение тел и сместил баланс влево. Арчи перелетел через поручень и исчез в ночи.

– Смотри, – ответил ему Тимьин Тин.

Он постоял неподвижно – недолго, пока сердце не ударило два-три раза, всматриваясь и вслушиваясь в ночь. Затем поклонился. Из наружного кармана на шве правой штанины извлек трубочку толщиной в карандаш, взвесил ее на ладони и направил конец в небо. Он нажал штырек на боку трубочки, и тончайший красный луч ушел в темноту. Слегка повернув кисть, Тимьин Тин направил луч на поручень. Луч прорезал тонкую линию сквозь восемь дюймов каменной ограды. Проведя большим пальцем по канавке в волос толщиной, маленький человечек первый раз посмотрел вниз, на землю, и, убрав трубочку в карман, бесшумно выскользнул на лестничную площадку.

Когда он взглянул наверх, на лестничный пролет, его зрение на миг помутилось и перед глазами встала иная картина: холодный каменный коридор в древнем здании, когда-то ему хорошо знакомом.

Тимьин Тин медленно поднимался по ступеням, держась ближе к стене по левую руку, миновал одну дверь, двинулся ко второй. Достигнув нужной двери, он остановился. В щель под дверью пробивался слабый свет. Он сжал в руке трубочку-лазер, продолжая прислушиваться. Внутри что-то тихо шелестело, раздавалось едва слышно поскрипывание.

Он поднял оружие и направил его на то место, рядом с косяком, где должен был находиться засов. Потом снова замер, попробовал толкнуть дверь. Дверь была не заперта.

Тимьин Тин шагнул в сторону, поднял оружие и распахнул дверь.

Трубка лазера выпала из его пальцев. Маленький человечек рухнул на колени, коснувшись пола лбом.

– Я не знал, – прошептал он.

Глава 1

Когда Рэд платил по счету за комнаты и повреждение имущества в своем номере, к нему подошел маклер тотализатора: невысокий мужчина в тюрбане, источающий экзотические ароматы.

– Поздравляю, мистер Доракин, – сказал он. – О, вы превосходно выглядите сегодня.

– Такое со мной случается, – кивнул Рэд, поворачиваясь. – Но вряд ли это заслуживает особого поздравления.

– Я имел в виду, поздравляю вас с выигрышем.

– Вот как? Я на что-то ставил?

– Да. Вы поставили на себя в следующем раунде черной десятки «Чедвик против Доракина». Разве не помните?

– Любопытно. – Рэд принялся массировать переносицу – Гм-м… а-а, теперь припоминаю. Вы меня извините, я немного… Глупо с моей стороны. Погодите, если я выиграл, значит, была неудавшаяся попытка покушения? Прошлой ночью?

– Очевидно. Мы получили сообщение, что вы одержали победу. Желаете получить наличными или позволите перечислить сумму на ваш счет?

– На счет, пожалуйста. Какие-нибудь подробности вам сообщали?

– Никаких. – Мужчина в тюрбане извлек бланк. – Если вы потрудитесь расписаться вот здесь, я выдам вам квитанцию, и ваш выигрыш будет помещен в банк.

Рэд нацарапал свое имя.

– А в округе ничего необычного не замечали, что могло бы иметь отношение ко мне?

– Если не считать ущерба мебели в вашей комнате…

Рэд молча покачал головой.

– Будете ставить на пятый раунд?

– Пятый? Я прошел всего три, считая последнюю ночь.

– У нас зарегистрированы четыре.

– Боюсь, что это какая-то ошибка, поэтому не стану усугублять путаницу и ставить еще раз.

Маклер пожал плечами.

– Как хотите.

Рэд поднял рюкзак и отвернулся. К нему подошел Мондамей, держа в руке Цветы.

– Да, это действительно большая глупость, – заявила Цветы, когда они все вместе пошли к дверям. – Самому делать на себя ставки!

– Я уже признал свою ошибку. Не забывай, что Рэд-вчерашний был озабочен серьезной проблемой.

– Тогда в наследство тебе досталась ее солидная часть. У Чедвика было предостаточно времени, чтобы выйти точно на тебя. Ты уверен, что мы доберемся до машины?

Мондамей соединил контуры Цветов со своими блоками.

– Он действительно изменился. Но что он имел в виду, когда сказал, что сегодня он уже не тот, что вчера?

– Я с ним не так давно, чтобы собрать необходимый материал и понять природу этого феномена, – пришел ответ. – Однако при мне такие приступы случались с ним уже три раза, и после каждого он просыпался помолодевшим на несколько лет и вел себя, словно действительно был другим человеком.

– Я заметил, что он помолодел, когда увидел его в В-11, но я не знал, в какой момент его собственной жизни встретился с ним. Раньше, когда Рэд приезжал ко мне, он был старше.

– Намного?

– На вид ему было лет пятьдесят. Думаю, он получает какое-то омолаживающее лечение в верхних участках Дороги.

– У меня нет достаточной информации, чтобы судить, могут ли омолаживающие процедуры давать побочный эффект в виде таких приступов, как у него, – вроде маниакального психоза с изменением личности.

– Я думаю, что оставаться здесь так же опасно, как и попытаться уехать, – ответил Рэд.

– Расскажи мне подробнее об этих изменениях, – попросил Мондамей. – Что это – временная иррациональность поведения? Он действительно показался мне изменившимся. Но я недостаточно долго за ним наблюдаю, чтобы делать выводы.

– Признаки каждый раз одни и те же, – ответила Цветы. – На вид он становится моложе, появляется еще больше энтузиазма… Становится менее консервативен, больше рискует, ускоряется реакция – умственная и физическая, – пожалуй, появляется некая напористость, самоуверенность. Опрометчивость – вот подходящее слово.

– Значит, он может совершить что-то опрометчивое?

– Полагаю, да.

– Я пойду к машине первым, Рэд! – решительно заявил Мондамей, продвигаясь к двери наружу.

– В этом нет необходимости.

– Все равно…

– Ладно.

– Куда мы поедем? – поинтересовалась Цветы, когда они вышли из холла на солнечное утро.

– Вверх по Дороге.

– Совершить нападение на Чедвика?

– Вероятно.

– В В-27? Солидный перегон.

– Да.

По пути к машине им никто не встретился.

– Я проверю все системы, – сказала Цветы, когда они уселись в кабину и книгу поместили в соответствующее отделение под панелью. – Пока не заводи.

– Давай.

– Рэд, сегодня ты действительно отлично выглядишь, – заметил Мондамей, – но как ты себя чувствуешь? Я краем уха уловил твою фразу: мол, ты плохо помнишь то, что случилось вчера. Может, нам стоило бы найти подходящее место вне Дороги, чтобы ты смог отдохнуть?

– Отдохнуть? Дьявол, ни в коем случае! Я чувствую себя превосходно.

– Я имею в виду, отдохнуть умственно, эмоционально. Если память тебя подводит…

– Неважно, неважно. Не беспокойся понапрасну. У меня всегда немного мутится в голове после этих приступов.

– Что за приступы?

– Не могу вспомнить.

– Отчего они бывают? Рэд пожал плечами:

– Кто бы знал.

– Может, они происходят в какое-то особое время? Нет ли здесь закономерности?

– Ничего подобного я не замечал.

– Ты консультировался по этому поводу с врачом?

– Нет.

– Почему?

– Не хочу лечиться. После каждого приступа мне становится лучше. Я вспоминаю вещи, которых не помнил раньше. Появляется какое-то новое восприятие, и это очень здорово…

– Погоди-ка. Я вроде понял, что после приступа память у тебя ухудшается?

– Ближайшая – да. Но на том конце все становится яснее.

– Системы в порядке, – объявила Цветы.

– Хорошо.

Рэд завел двигатель и направил пикап к въезду на Дорогу.

– Ты запутал меня еще больше, – признался Мондамей.

Они миновали некую личность в рваном плаще крестоносца и у самого поворота на шоссе разминулись со старым автомобилем, который вел какой-то юноша. Автомобиль сразу занял их место на стоянке.

– Что значит «на том конце»? Что ты помнишь? Помнишь ли ты вообще, что с тобой происходит?

Рэд вздохнул. Он отыскал сигару и откусил кончик, но зажигать не стал.

– Ладно. Помню, что я был стариком, – начал он, – очень старым… и шел по каменистой пустынной местности. Светало, поднимался туман. Ноги у меня кровоточили. В руке я держал посох и все время на него опирался. – Он передвинул сигару из одного угла рта в другой и посмотрел в окно. – Вот и все.

– Все? Как «все»? – вмешалась в разговор Цветы. – Ты хочешь сказать, что растешь… то-есть вырос… в обратном направлении, от старости к молодости?

– Да, именно это я и сказал, – раздраженно подтвердил Рэд.

– Осторожно, поворот… Значит, ты ничего не помнишь, кроме того, что был стариком и шел через пустыню? Или… Что ты вспомнил еще на этот раз?

– Ничего связного. Какие-то безумные сны, странные силуэты, шевелящиеся в тумане, страх, и так далее… И я продолжал идти.

– Ты знал, куда идешь?

– Нет.

– Ты был один?

– Сначала.

– Сначала?

– Где-то по дороге я нашел спутника. Не могу до сих пор вспомнить, где и как, но со мной была старая женщина. Мы помогали друг другу. Ее звали Лейла.

– В прошлом, в одно из посещений моей долины, тебя сопровождала некая Лейла. Но она была совсем не старая…

– Все равно. Наши пути расходились и пересекались много раз, ее положение аналогично моему, в смысле обратного хода возраста.

– Она не участвовала в твоих совместных операциях с с Чедвиком?

– Нет, хотя она была в курсе.

– Кто-нибудь из вас имеет понятие, к чему ведет ваша странная жизнь в обратную сторону?

– Лейла, кажется, считает, что это лишь фаза более широкого цикла существования.

– А как считаешь ты?

– Понятия не имею. Возможно.

– А Чедвик все это знает?

– Да.

– Может быть так, что ему об этом известно больше, чем тебе?

Рэд покачал головой:

– Как тут определить? По-моему, все возможно.

– Отчего он так на тебя напустился?

– Когда мы расторгли деловые отношения, он очень горевал, потому что я испортил ему отлично налаженное дело.

– А ты действительно испортил?

– Думаю, да. Но он сам виноват – изменил образ операций, и мне стало скучно. Я бросил все, запутал дела и убежал.

– Но он по-прежнему богатый человек?

– Очень богатый.

– Тогда я подозреваю, что здесь кроется другой мотив, не только финансовый. Возможно, зависть к твоему благополучию.

– Возможно. Впрочем, нам это ничего не дает. Меня больше интересует его цель, а не мотивы.

– Я просто пытаюсь понять врага, Рэд.

– Знаю. Но больше мне добавить нечего.

Он проехал сквозь туннель и повернул к въезду на Дорогу. Тень, упавшая на машину, не покинула ее, когда она выехала на солнце.

– В твоей комнате все было вверх дном сегодня утром, – заметил Мондамей.

– Да. Так всегда бывает.

– А что это за знак, напоминающий китайский иероглиф, выжженный на двери? Он тоже всегда появляется?

– Нет. Это был… всего лишь китайский иероглиф. Он означает «желаю удачи».

– Как ты объяснишь его появление?

– Никак. Не знаю. Очень странно. Мондамей тонко засвистел.

– Помню, ты однажды оставил мне какие-то книжки… с картинками, тебе пришлось еще объяснять их мне.

– Боюсь, что…

– Карикатуры с подписями. Рэд снова зажег сигару.

– Не смешно, – сказал он.

Странная тень прикипела к кузову грузовика. Мондамей снова засвистел. Цветы начала петь.

Глава 2

Рэнди наблюдал, как замедляется пульсация бледного неба: каждый цикл становился все продолжительнее, пока наконец над ними не появилось серое небо дождливого утра. Они въехали на площадку обслуживания. С золотых и красных кленовых листьев падали капли, крыши домов покрыла изморозь.

Машина остановилась у топливного насоса.

– С ума сойти, – сказал Рэнди. – Ведь сейчас лето, а не осень.

– Здесь – осень, и если ты вдруг поедешь по ближайшему въезду, а потом двинешься на юг, то попадешь под огонь армии Конфедерации – или республиканцев, смотря где остановишься.

– Не шутишь?

– Нет.

– Да, наверное. К сожалению, я начинаю тебе верить. Но что тогда мешает людям генерала Ли сделать обход по обочине этой Дороги и захватить Вашингтон времен, скажем, Кулиджа или Эйзенхауэра?

– А ты когда-нибудь что-нибудь слышал о Дороге?

– Нет.

– Вот Только малое число людей и машин могут найти ее и воспользоваться ей. Я не знаю почему. Дорога – как бы живой организм.

– А если бы я не принадлежал к числу пригодных для путешествия?

– Возможно, мне все равно удалось бы вывести тебя на Дорогу. Очень много зависит от проводника.

– Значит, до сих пор не ясно, смогу ли я путешествовать самостоятельно?

– Да.

– Хорошо. Теперь предположим, один из офицеров Ли узнал о Дороге и научился перемещаться по ней. Что тогда?

– Те, кто знают секрет, не спешат поделиться им с остальными, как ты сам скоро увидишь. Но представим, что такой человек действительно проник на Дорогу. Представим, что ты все-таки воспользовался тем съездом, как я тебе предлагала, и задавил Джексона.

– Ну представим, и что?

– И после этого ты развернулся и приехал в начальную точку. Окажется, что на Дороге образовалось разветвление, «вилка», которой не было раньше. Теперь ты можешь двигаться либо по тому маршруту, где это событие имело место, либо по тому, где оно не произошло. Первый путь окажется весьма ухабистой дорогой, и, если по нему не часто будут ездить, он постепенно совершенно исчезнет. И наоборот – если только по нему и будут ездить, тогда тот, основной, практически перестанет существовать. Это крайне маловероятно, но произойди такое, и тебе станет все труднее ориентироваться. На таких боковых Дорогах легко затеряться и вообще не найти пути назад.

– Тем не менее следы старых маршрутов все равно остаются, хотя и стершиеся, почти невидимые из-за редкого использования?

– Теоретически да, они остаются – заросшие придорожной травой, пересеченные реками, заваленные оползнями. Попробуй, однако, их найди.

– А не легче ли заново открыть их, исправив первоначальное вмешательство каким-то новым воздействием?

– Попробуй. Вернись на старое место, которое уже выглядит совершенно незнакомым и отдели старое от нового. Обратного изменения основного события уже может быть недостаточно. И само новое изменение может иметь неожиданные побочные эффекты, это зависит от твоего подхода. Скорее всего, ты просто создашь новый маршрут, хотя он очень будет похож на первоначальный и, вероятно, тебя удовлетворит.

– Погоди, дай мне переварить все это. Позже я еще раз расспрошу тебя. Кстати, почему мы здесь остановились? Бензина у нас пока хватает.

– Потому что это заправочная на самообслуживании. Если ты раскроешь меня на 78-й странице и положишь текстом вниз – вон в тот ящик возле шоссе, я смогу послужить в качестве кредитной карточки, переводя деньги со счета моего прошлого хозяина. Действует ли еще его счет – это я узнаю, когда ты уложишь меня в ящик. Возможно, мне удастся определить, где он заправлялся в последний раз, и мы направимся туда.

– Хорошо, – сказал Рэнди, поднимая Листья с сиденья и открывая дверцу. – А скажи, пожалуйста, на чье имя открыт этот счет?

– На имя Доракина.

– Гм-м… что это за имя?

– Не знаю.

Рэнди обошел машину, положил книгу в указанный ящичек. Внутри загорелся свет.

– Можешь заливать бак, – донесся приглушенный голос Листьев. – Счет по-прежнему действует.

– Получается, что мы вроде как воруем?

– Проклятие, если он действительно твой родитель, то по крайней мере бензина-то может для тебя купить!

Рэнди снял крышку с горловины бака, вставил в отверстие носик шланга и опустил рычаг.

– Последний раз он заправлялся на стоянке в раннем В-16, – сказала Листья. – Туда мы сейчас и направимся, расспросим людей.

– Кто присматривает за всеми этими станциями и стоянками?

– Это странный люд: изгнанники, беглецы – все, кто не может или не хочет вернуться в родное время или приспособиться к новой эпохе. А также пресыщенные бродяги – они побывали везде и теперь предпочитают вот такие тихие местечки вне времени и места.

Рэнди хмыкнул:

– Может, где-то поблизости пишет очередную книгу Амброс Бирс?

– Собственно…

Счетчик щелкнул, Рэнди извлек наконечник крана и завинтил крышку.

– Ты сказала В-16. Как я понял, это шестнадцатый век?

– Да. Большинство тех, кто выезжают по Дороге за пределы своего сектора, вскоре осваивают своего рода торговый жаргон – дорожное линго, искусственный, известный повсюду язык.

Рэнди поднял крышечку ящичка, вытащил книгу.

– Ты не поучила бы меня, пока мы будем ехать? – попросил он. – Я всегда интересовался языками, а этот, похоже, может пригодиться.

– С удовольствием. Они сели в машину.

– Листья, – сказал Рэнди, усаживаясь за руль, – у тебя ведь есть какие-нибудь оптические сканнеры?

– Да.

– Между последней страницей и обложкой лежит фотография. Ты видишь ее?

– Нет, она повернута в другую сторону. Положи ее в любое другое место. Лучше всего на страницу семьдесят восемь…

Рэнди вытащил снимок, сунул в середину книги, плотно прижал страницы. Прошло несколько секунд.

– Ну как?

– Я рассмотрела снимок.

– Это он? Доракин?

– Да… скорее всего. Если и не он, то кто-то очень на него похожий.

– Тогда отправимся в путь и найдем его. Рэнди завел мотор.

– А чем занимался Доракин?

Последовала долгая пауза, потом Листья сказала:

– Я не совсем уверена, но довольно долго он перевозил разные грузы. И зарабатывал приличные деньги. Большую часть этого времени он был партнером одного человека по имени Чедвик, который впоследствии переместил операции в верхние секторы Дороги. Этот Чедвик стал чрезвычайно влиятельной фигурой, очевидно, в результате своих операций, и партнерство распалось. Это произошло примерно в то самое время, когда он… забыл меня, неожиданно уехал. В общем, определенно можно сказать лишь то, что он занимался перевозками.

Рэнди кивнул.

– Но я часто задумывалась… – продолжала Листья.

– О чем?

– Не относится ли он к той категории людей, которые не могут найти Дорогу домой. Он все время, как мне казалось, что-то искал. И я не знала точно, откуда он родом. Он очень много времени проводил на боковых ответвлениях. Затем я поняла, что он действительно пытается… изменить ход событий в том или ином месте. Вот только воспоминания о прежнем ходе событий у него сохранились какие-то неполные, словно произошло это очень и очень давно… Да, он много поездил.

– Ну, уж в Кливленд он точно заглянул. По крайней мере, недолго… Что это был за человек?

– Трудно сказать. Неугомонный – если попробовать выразиться одним словом.

– Я хотел спросить… какой по натуре? Честный или наоборот? Славный парень или так, ничего стоящего?

– В разные времена бывало по-разному. Его характер вдруг иногда изменялся. Хотя позже, уже в самом конце, он явно стремился свернуть себе шею.

Рэнди покачал головой:

– Наверное, мне придется подождать, пока мы не найдем его самого. Как насчет урока языка?

– Отлично. Начнем.