Текст книги "Миры Роджера Желязны. Том 24"

Автор книги: Роджер Джозеф Желязны

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 24 страниц)

Глава 8

И так я двинулся. Черная линия вела себя под ногой иначе, чем сияющая в настоящем Амбере. Я ступил, как на утоптанную землю, а вот оторвал подошву с трудом и при этом услышал щелчок.

– Мерлин! – позвал Джарт. – Что мне делать?

– В каком смысле? – крикнул я.

– Как мне отсюда выбраться?

– Выйди в дверь и двигай по Теням. Или иди со мной по Огненному Пути, а потом перенесешься, куда захочешь.

– Вряд ли можно перемещаться по Теням так близко от Амбера, как по-твоему?

– Может, мы и впрямь слишком близко. Тогда уходи ногами и перемещайся, когда сможешь.

Я продолжал идти. Линии потрескивали всякий раз, как я отрывал ногу.

– Я заблужусь в пещерах.

– Тогда иди за мной.

– Путь меня уничтожит.

– Он обещал тебя не трогать. Джарт хрипло хохотнул:

– И ты поверил?

– А куда он денется, если хочет, чтобы я прошел его до конца?

Я добрался до первого разрыва в Пути. Один взгляд на Камень подсказал, как должна пролечь линия. Не без трепета я сделал шаг за пределы видимого рисунка. Потом второй. Третий. И вот я снова на линии. Хотелось оглянуться, но я выждал, пока линия повернула сама и мне открылся вид на пройденный участок. Мой путь светился, как в настоящем Пути. Линия словно впитывала разлитое свечение, светлые промежутки темнели.

Джарт успел подойти к началу. Он поймал мой взгляд.

– Не знаю, Мерлин, просто не знаю…

– Джарту, которого я помню, не хватило бы на это духу.

– И мне не хватает.

– Как ты сам сказал, наша мать его прошла. Все за то, что ты унаследовал нужные гены. Да и какого черта! Если я ошибаюсь, все кончится раньше, чем ты успеешь сообразить.

Я сделал шаг.

Джарт обреченно хохотнул, потом со словами: «А какого черта!» ступил на Путь.

– Смотри-ка, я еще жив! – крикнул он. – Что дальше?

– Иди, не останавливайся. Следуй за мной и не сходи с линии, иначе тебе каюк.

Тут рисунок вновь повернул, и я потерял Джарта из виду. Вскоре у меня заболела левая лодыжка – находился, налазился, решил я. С каждым шагом боль усиливалась. Лодыжку жгло как огнем. Неужели я умудрился порвать связку? Или…

Ну конечно. Я уже чувствовал запах паленой кожи.

Я запустил руку за голенище и вытащил кинжал из Хаоса. От клинка веяло жаром – так действовала на него близость Пути. Пора было от него избавляться.

Я размахнулся и бросил кинжал вперед по ходу, к двери, машинально проводив взглядом. В темноте, куда он летел, что-то шевельнулось. Там, лицом ко мне, стоял человек. Кинжал ударился о стену и со звоном упал на пол. Незнакомец нагнулся. Послышался смешок. Потом незнакомец выпрямился и бросил клинок в меня.

Кинжал упал впереди и справа и сразу окутался голубым пламенем. Сноп искр, шипя и плюясь, взметнулся выше моей головы. Я вздрогнул и замедлил шаг, но не остановился, понимая, что мне ничего всерьез не грозит. Я двигался по дуге, ступать приходилось медленно.

– Оставайся на линии, – крикнул я Джарту, – и не обращай внимания на такие штучки.

– Ясно, – отвечал он. – А кто этот тип?

– Хрен его знает.

Я шел вперед и уже заметно приблизился к огненному кольцу. Интересно, что бы сказала обо всем об этом ти'ига?

За следующим поворотом открылся большой кусок пройденного пути. В его ровном свете Джарт уверенно шел вперед, пламя доставало ему до щиколоток. Сам я шел уже по колено в огне. Уголком глаза я видел шевеление в той части комнаты, где стоял незнакомец. Он выбрался из-под укрытия темноты – медленно, осторожно, держась дальней стены. Во всяком случае, он явно не рвался проходить Огненный Путь, потому что двигался к точке, прямо противоположной началу.

Мне ничего не оставалось, кроме как идти дальше, а поскольку рисунок вилял, незнакомец скоро оказался у меня за спиной. Я дошел до следующего разрыва, соединил и его. При этом тихо, едва различимо заиграла музыка. Бело-голубой фон бледнел, свечение перетекало в линии, за мной вился яркий, четко очерченный след. Время от времени я подавал советы Джарту, который немного отставал, но, поскольку линия крутила, иногда сталкивался со мной почти что лицом к лицу – я мог бы его коснуться, возникни вдруг такая странная надобность.

Голубоватое пламя росло, подбиралось к моему поясу, волосы наэлектризовались и стали дыбом. Началась серия частых поворотов. Музыка играла, линии потрескивали. Я мысленно спросил Фракир, как она там, но не услышал ответа.

Я повернул, преодолевая растущее сопротивление среды. Наконец трудный участок остался позади. Передо мной была сердцевина Пути, и в ней – Корэл в огненном узилище. Линия шла в обход пылающего кольца, и постепенно мне предстала дальняя сторона Пути.

Незнакомец ждал. Ворот его плаща был высоко поднят, на лицо падала тень, я видел лишь блестевшие в улыбке зубы. Меня поразило, что он стоит посреди Пути, и лишь в следующую минуту я понял, как он там оказался – вошел через промежуток, тот самый, что мне предстояло восстановить.

– Прочь с дороги! – крикнул я. – Я не могу останавливаться и не позволю тебе меня остановить!

Он не шелохнулся. Я вспомнил, как отец рассказывал о поединке в первозданном Пути, и хлопнул по рукояти Грейсвандира.

– Я иду!

Голубоватое пламя с каждым шагом взвивалось все выше, в бледном свете я увидел лицо незнакомца. Мое лицо.

– Нет, – сказал я.

– Да, – сказал он.

– Ты – последний из призраков Логруса на моем пути.

– Вот именно.

Я сделал еще шаг.

– И все же, – заметил я, – если ты повторяешь меня, каким я проходил Логрус, то зачем явился мне мешать? Я тогдашний не взялся бы за подобное поручение.

Ухмылка сошла с его лица.

– В этом смысле я – не ты, – сказал он. – Насколько я понял, чтобы все устроилось, как надо, мою личность пришлось неким образом синтезировать.

– Значит, ты – это я после лоботомии и с приказом убивать.

– Не говори так. У тебя выходит, будто это дурно, а то, что я делаю, – правильно. У нас даже много общих воспоминаний.

– Пропусти меня, а поговорим после. Думаю, Логрус вывернулся наизнанку, чтобы учинить эту пакость. Ты не хочешь убивать себя, а я и подавно. Объединившись, мы победим, а в Тени достанет места больше чем для одного Мерлина.

Я замедлился, но продолжал идти. На этом отрезке нельзя было терять разгон.

Он сжал губы и потряс головой:

– Извини. Мне отпущен лишь час жизни – если я тебя не убью. Если убью, получу твою жизнь.

Он вытащил клинок.

– Я знаю тебя лучше, чем ты полагаешь, – сказал я, – пусть даже и переиначенного. Не думаю, что у тебя поднимется рука. Более того, я, возможно, смогу отменить твой смертный приговор. Я кое-что узнал про вас, призраков.

Он выставил клинок – очень похожий на тот, что был У меня годы назад, – и едва не коснулся моей груди.

– Извини, – повторил он.

Я выхватил Грейсвандир, чтобы парировать – только дурак не стал бы защищаться. Кто знает, что там Логрус наворочал в его мозгах. Я судорожно припоминал, какие фехтовальные приемы узнал после посвящения.

Вот оно. Поединок Бенедикта с Борелем! Я брал уроки итальянского фехтования уже после того, как прошел Логрус. Перехваты шире, как бы небрежнее, зато выпады глубже.

Грейсвандир отвел нацеленное в меня острие. Выпад. Двойник повернул запястье во французскую четвертую, но я уже проскользнул ниже и по-прежнему тянул руку – запястье прямое, правая нога вперед. Клинки зазвенели, ударившись почти у самых рукоятей, я тут же выставил вперед левую ногу и продолжал выпад, так что гарда уперлась в гарду. Я продолжал давить вбок.

И тогда я просунул левую руку под его правый локоть – этому приему научил меня в колледже друг, обладатель черного пояса. Кажется, он называл это «задзенить». Я присел и резко крутанул бедрами против часовой стрелки. Двойник не устоял на ногах и начал заваливаться вбок. Только я не мог позволить ему упасть, коснуться узора и взорваться праздничным фейерверком. Я еще чуть-чуть додавил его, перехватил руку на плечо и с силой толкнул. Он упал в разрушенный промежуток.

И тут я услышал крик. Слева пронеслось что-то пылающее.

– Нет! – заорал я, пытаясь его поймать.

Поздно. Джарт соскочил с линии, метнулся в обход меня и, уже охваченный огнем, вонзил клинок в моего двойника. Из раны полыхнуло пламя. Двойник попытался встать, но тут же рухнул обратно.

– Не говори, что я ничем не послужил тебе, брат, – успел сказать Джарт и, обратившись смерчем, растаял под потолком.

Я не мог дотянуться до своего doppelganger [11]11
  Второе «я» (нем.).


[Закрыть], а в следующую секунду пропало и желание, потому что тот быстро превращался в живой факел.

Глаза его были устремлены вверх, где исчез Джарт. Потом он взглянул на меня и криво усмехнулся.

– А ведь правду сказал, – произнес он и тоже взвился к потолку.

Я не сразу, но снова набрал разгон и продолжил ритуальный танец вокруг огня. Когда я описал круг и вернулся к тому месту, ни Джарта, ни двойника уже не было, только лежали их мечи – как упали, крест-накрест. Проходя, я ногой спихнул их с Пути. Пламя уже доходило мне до груди.

Кругом, назад, поворот. Время от времени я заглядывал в Камень, чтобы не ошибиться, и шаг за шагом латал Нарушенный Путь. Свет впитался в линии, и, если не считать полыхающего центра, Путь все больше напоминал знакомый Амберский.

Первая Преграда вызвала мучительные воспоминания о Владениях Хаоса и Амбере. Я дрожал, но сохранял отчужденность, и это прошло. Вторая Преграда добавила память и страсти Сан-Франциско. Я задышал ровно и прикинулся сторонним зрителем. Пламя плясало у моих плеч, и я, проходя дугу за дугой, представлял себе череду полумесяцев. Сопротивление росло, я от натуги обливался потом. Но все это было не впервой. Путь не только окружал меня, он был и во мне.

Я шел дальше и достиг отрезка, на котором каждое следующее усилие давало все меньший результат. В огне я по-прежнему видел тающего Джарта и мое собственное, искаженное смертной мукой лицо. Я понимал, что воспоминания внушены Путем, но от этого было не легче. Образы мучили меня и дальше.

Перед Большим Изгибом я разок обвел глазами комнату и увидел, что Путь полностью восстановлен. Я соединил линиями все разрывы, и теперь Путь горел, словно застывший фейерверк на черном беззвездном небе. Еще шаг…

Я поднял Камень к глазам. В рубиновой глубине я уже миновал Большой Изгиб и шел прямиком через огненную стену, будто так и надо. Я счел видение советом, но вспомнил трюк Давида Штейнберга, который украл Дроппа. Оставалось лишь надеяться, что Путь меня не разыгрывает.

Я начал Изгиб, и пламя окутало меня с головой. Усилий требовалось все больше, шел я все медленней. Каждый мучительный шаг приближал меня к Последней Преграде. Я чувствовал что превращаюсь в сгусток чистой воли, все мое существо сфокусировалось на единственной цели. Еще шаг… Словно тяжелые доспехи тянут меня к земле. Кажется, трех последних шагов не сделать вовеки.

Еще…

Движение утратило смысл, осталось одно усилие. Неважно, что будет, главное – пройти еще шаг. Воля – сгусток огня, тело – дым или тень…

И еще…

Голубое свечение слепит зрачки, оранжевые языки пламени кажутся серебристо-серым колеблющимся частоколом. Сквозь треск и шипение я вновь различил музыку – Медленное адажио, низкое, дрожащее, словно Майкл Мур играет на большом барабане. Я старался подстроиться под Ритм, двигаться в такт. Видимо, у меня получилось – или я окончательно утратил чувство времени, – последние несколько шагов дались почти легко.

А может, Путь смилостивился и чуть уменьшил давление. Теперь не узнаешь.

Я миновал Последнюю Преграду и оказался перед огненной стеной – снова оранжевой. Следующий вдох я сделал уже в огне.

Корэл покоилась в середине Пути, почти такая же, какой я видел ее последний раз – в рыжей рубахе и темно-зеленых бриджах, только сейчас она лежала на сбоем плотном коричневом плаще и, похоже, спала. Я встал на одно колено и тронул ее за плечо. Она не шевельнулась. Я поправил рыжую прядь, погладил щеку.

– Корэл? – позвал я. Молчание.

Я снова взял ее за плечо, легонько потряс.

– Корэл?

Она глубоко вздохнула, но не проснулась. Я потряс чуть сильнее.

– Очнись, Корэл. Ничего.

Я просунул руки ей под спину, усадил. Глаза девушки оставались закрытыми. Очевидно, ее как-то заколдовали. Призывать Знак Логруса посреди Пути, если не хочешь сгореть дотла, явно неразумно. Поэтому я обратился к рецепту из старой сказки: наклонился и поцеловал ее.

Корэл что-то пробормотала, ресницы вздрогнули. Однако она так и не очнулась. Я повторил попытку. Тот же результат.

– Черт! – сказал я. Чтобы снять такое заклятие, нужно место, где развернуться, кой-какие орудия моей профессии и возможность безопасно прибегнуть к источникам силы.

Я приподнял Корэл и велел Пути перенести нас в мои амберские покои, где ее одержимая ти'игой сестра лежит в точно таком же трансе, усыпленная моим заботливым братом.

– Отнеси нас домой, – произнес я громко и твердо. Ничего.

Я отчетливо представил свою комнату и вновь мысленно приказал.

Мы не двинулись с места.

Я аккуратно уложил Корэл на плащ, встал и взглянул на Путь сквозь ту часть огненного кольца, где пламя было пониже.

– Слушай, я оказал тебе большую услугу с риском для жизни и ценою больших усилий. Теперь я хочу выбраться отсюда и забрать с собой даму. Будь добр, помоги.

Пламя поникло и на несколько мгновений погасло совсем. В наступившем полумраке стало видно, что Камень мигает, словно лампочка гостиничного телефона. Я поднял его и заглянул внутрь.

Чего я не ожидал увидеть, так это короткого мультфильма для взрослых, но именно это происходило в Камне.

– Кажется, я включил не ту программу, – сказал я. – Если хочешь что-то сообщить – сообщай. Если нет, я всего лишь хочу домой.

Ничего не изменилось, только я заметил, что двое в Камне – это Корэл и я. Мы занимались любовью на плаще, по-видимому, в самом центре Пути, в дурной бесконечности по принципу старой конфетной обертки, только неприличной – если разглядеть нас в Камне, который держал в руках и рассматривал я в Камне…

– Довольно! – вскричал я. – Что за чушь собачья! Если хочешь устроить тантристский ритуал, я пришлю тебе профессионалов! Дама даже не проснулась…

Камень снова мигнул, так сильно, что я чуть не ослеп. Я отпустил цепочку. Потом наклонился к Корэл, поднял ее на руки и встал.

– Не знаю, проходил ли Путь кто-нибудь вспять, – сказал я, – но не вижу причины, почему мне этого не сделать.

Я шагнул к Последней Преграде. И тут же передо мной взметнулась огненная стена. Я отпрянул назад, споткнулся, упал на расстеленный плащ. Корэл я прижал к себе, чтоб не уронить в огонь. В падении она оказалась на мне и выглядела почти проснувшейся.

Руки ее обвили мне шею, щека прижалась к моей щеке. Я крепко обнял ее и задумался.

– Корэл?

– Мм-м, – прошептала девушка.

– Похоже, чтобы выбраться отсюда, мне придется тобой овладеть.

– Я думала, ты никогда не попросишь, – прошептала она, не открывая глаз.

Так уже меньше похоже на некрофилию, сказал я себе, перекладывая ее на бок, чтобы добраться до медных пуговок. Она что-то сонно бормотала, но в разговор это так и не перешло. Однако тело ее вполне отзывалось на мои касания, и дальнейшее не представляет интереса для знатоков. Занятный способ снимать заклятие. Может быть, Путь и впрямь обладает чувством юмора. Не знаю.

Огонь угас примерно тогда же, когда, так сказать, угас огонь.

Корэл наконец открыла глаза.

– Вот, похоже, с огненным кольцом и покончено, – сказал я.

– Когда это перестало быть сном? – спросила она.

– Интересный вопрос. И никто, кроме тебя, на него не ответит.

– Ты меня от чего-то спас?

– Коротко и ясно, – сказал я. Она немножко отодвинулась и оглядела комнату. – Видишь, что сталось, когда ты попросила Путь перенести тебя куда следует? Что с тобой надо было после этого сделать?

– Отодрать, – предположила она.

– Вот именно.

Мы раскатились в стороны и привели в порядок одежду.

– Хороший способ познакомиться поближе… – начал я, когда вся пещера содрогнулась от сильных подземных толчков.

– Поздновато откликнулся, – заметил я, вновь прижимая к себе Корэл – если не ради поддержки, то ради ее спокойствия.

Толчки прекратились. Путь вспыхнул, как никогда прежде. Я потряс головой. Потер глаза. Что-то было не так, хотя вроде как раз и правильно. Окованная железом дверь распахнулась – внутрь! – и я понял, что мы – в Амбере. В настоящем Амбере. Ко входу по-прежнему вела светящаяся тропа, но она быстро меркла. На тропе стояла маленькая фигурка. Я не успел даже вглядеться в темнеющий коридор, когда перед глазами привычно поплыло и мы оказались в моей спальне.

– Найда! – вскричала Корэл при виде женщины на моей постели.

– Не совсем, – возразил я. – То есть тело – ее, а дух – нет.

– Не понимаю.

Я судорожно думал, кто же подбирается к Пути. При этом у меня болела половина мышц, нервы были взведены до предела, а в теле скопились ядовитые продукты усталости. Я подошел к столу, где стояла открытая для Джасры – когда это было? – бутылка. Нашел чистые бокалы. Наполнил. Передал один Корэл.

– Твоя сестра недавно тяжело болела?

– Да.

Я отпил большой глоток.

– Она была при смерти. А когда тело стало ей не нужно, в него вселилась ти'ига – такой демон.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Что сама Найда мертва.

Корэл заглянула мне в глаза, поняла, что я не разыгрываю, и отхлебнула вина.

– Я чувствовала, что-то не так, – промолвила она. – Найда очень изменилась после болезни.

– К худшему? Стала скользкой?

– Наоборот, очень милой. Найда была ужасно противная.

– Вы не ладили?

– До последнего времени – да. Ей ведь не больно?

– Нет, она просто спит. Заколдована.

– А почему ты не снимешь заклятия? По-моему, она не может причинить никакого вреда.

– Теперь – конечно. Скорее наоборот, – сказал я. – И мы ее скоро разбудим. Только для этого нужен мой брат Мэндор – это его чары.

– Мэндор? Я почти ничего не знаю про тебя и твою семью.

– А я – про тебя. Слушай, я даже не знаю, какой сегодня день. – Я подошел к окну, выглянул. Там было светло. – Есть одна вещь, которую ты должна сделать, не откладывая. Иди к отцу и скажи, что с тобой все хорошо. Ты заплутала в пещерах или нечаянно забрела в Зеркальный Коридор и оказалась в ином плане бытия. Наплети, что хочешь, лишь бы не произошло дипломатического скандала. Идет?

Корэл допила вино и кивнула. Потом взглянула на меня, покраснела и отвела глаза.

– Мы еще побудем вместе до моего отъезда?

Я похлопал ее по плечу, не зная, что сам об этом думаю. Потом понял – так не пойдет, обнял ее и прижал к себе.

– Конечно, – сказал я, гладя ее волосы.

– Спасибо, что показал мне город.

– Мы сделаем это еще, – добавил я, – как только уляжется суета.

– Угу.

Мы подошли к двери.

– Давай встретимся поскорее, – сказала она.

– Знаешь, я просто падаю, – ответил я, открывая Дверь. – Черт-те сколько пришлось пройти! И вообще…

Корэл погладила мою щеку.

– Бедненький Мерлин, – сказала она. – Ну ложись, спи. Я залпом допил вино и вытащил карты. Мне хотелось последовать совету Корэл, но прежде надо было сделать кое-что еще. Я нашел карту Призрачного Колеса, вытащил ее и вгляделся.

Не успел я толком сформулировать желание, не успело толком похолодать, как передо мной очутился Призрак – в воздухе закружилось алое кольцо.

– Ух, привет, папа, – объявил он. – Я тебя обыскался. Заглядываю в пещеру – нет, шарю по Теням – нет. Мне и в голову не пришло, что ты просто вернулся домой.

– Потом, – оборвал я. – Сейчас не до того. Перенеси меня в комнату к Пути.

– Прежде я должен кое-что тебе сказать.

– Что?

– Сила, которая искала тебя в Страже Четырех Миров – ну та, от которой я спрятал тебя в пещеру…

– Да?

– Это был сам Путь.

– Я догадался, – сказал я, – позднее. Мы встретились и вроде как договорились. Перенеси меня к нему немедленно. Это важно.

– Сэр, я его боюсь.

– Тогда доставь меня так близко, как решишься, и сматывай. Мне надо кое-что выяснить.

– Отлично. Давай сюда.

Я шагнул вперед. Призрак поднялся в воздух, качнулся на девяносто градусов, упал на меня, прошел через голову, плечи, грудь и растворился под ногами. Свет погас, я немедленно призвал логрусское видение. Оно показало, что я стою перед большой дверью во вместилище Пути.

– Призрак? – позвал я тихо. Никто не ответил.

Я обогнул угол, подошел к двери, надавил плечом. Она была не заперта и сразу поддалась. Фракир дернулась на запястье.

– Фракир? – спросил я. И снова никто не ответил.

– Лишились дара речи, сударыня?

Она дважды дернулась. Я погладил ее и вошел в дверь.

И сразу увидел, что Путь горит ярче. Однако сейчас меня занимало другое. В центре Пути стояла темноволосая женщина, спиной ко мне, руки ее были воздеты. Я хотел выкрикнуть имя, на которое, я думал, она скорее всего отзовется, но женщина исчезла раньше, чем сработали мои голосовые связки. Я прислонился к стене.

– Похоже, мною воспользовались, – сказал я. – Ты заставил меня покорячиться, из-за тебя моя жизнь несколько раз висела на волоске, я тут ломал комедию, чтоб удовлетворить твой метафизический вуайеризм, а в итоге ты выпихнул меня в ту секунду, как получил искомое – чуть более яркое свечение. Я так понимаю, боги, или силы, или кто вы там есть, не говорят «спасибо» или «извини» или «вали к черту» исполнителям своей воли. И, похоже, ты не считаешь, что должен передо мной оправдываться. Так вот, я – не детская колясочка. Мне не нравится, как вы с Логрусом перебрасываетесь мной в своих играх. А если я вскрою себе вены и залью тебя кровью?

И тут же меня обдало волною энергии со стороны Пути. Передо мной с шипением встала стена голубого огня, уплотнилась и приняла бесполые очертания невиданной человеческой красы. Мне пришлось заслониться ладонью.

– Ты не понимаешь, – проревело пламя.

– Разумеется. Потому я и здесь.

– Твои усилия не остались незамеченными.

– Рад слышать.

– Иначе этого было не исполнить.

– А теперь все исполнено к твоему удовольствию?

– Да.

– Видимо, я должен сказать: «Пожалуйста, на здоровье».

– Ты дерзишь, Мерлин.

– А мне терять нечего. Я чертовски устал, и плевать мне на то, что ты со мной сделаешь. Так что я зашел сообщить: по-моему, за тобой должок. Все.

Я повернулся спиной.

– Даже Оберон не смел так со мной разговаривать, – сказало пламя.

Я пожал плечами и шагнул к двери. Открыл ее, сделал шаг и оказался в своей спальне.

Я снова пожал плечами, подошел к умывальному тазу и плеснул в лицо воды.

– Он тебя не тронул, папа?

Вокруг умывального таза лежало светлое кольцо. Призрак поднялся в воздух и поплыл за мной по комнате.

– Все отлично, – сказал я. – А как ты?

– Замечательно. Он не обратил на меня внимания.

– Ты знаешь, к чему все это?

– Похоже, он состязается с Логрусом за власть над Тенями и только что выиграл раунд. Не знаю, что произошло, но его это укрепило. Ты ведь как-то в этом замешан, да?

– Ага.

– Где ты был после пещеры, в которую я тебя перенес?

– Ты знаешь про землю между Тенями?

– Между?! Нет. Чушь какая-то.

– Ну, так я был там.

– А как ты туда попал?

– Не знаю. Полагаю, с большим трудом. Мэндор и Джасра живы-здоровы?

– Были, когда я справлялся в последний раз.

– А что Люк?

– Не интересовался. Проверить?

– Позже. Пока отправляйся наверх и загляни в королевские покои. Я хочу знать, на месте ли хозяева. Если да, то кто из них. Взгляни на камин. Там справа был вынут из кладки камень. Проверь, вставлен ли он обратно или по-прежнему лежит в камине.

Призрак исчез, я заходил по комнате. Сесть или лечь я боялся, чувствуя, что сразу усну и потом меня будет не добудиться. Впрочем, я не успел много намотать на счетчик, как в комнату снова вкатился Призрак.

– Королева, Вайол, на месте, в мастерской. Камень вставлен обратно, а в прихожей карлик стучит в двери.

– Черт, – сказал я. – Значит, они знают. Карлик?

– Карлик.

– Похоже, мне придется пойти наверх, вернуть Камень и объяснить, что произошло. Если Вайол понравится мой рассказ, возможно, она любезно забудет поставить в известность Рэндома.

– Я тебя перенесу.

– Нет, это будет невежливо. Лучше на этот раз я постучу в дверь и войду с разрешения.

– Как люди узнают, когда стучаться, а когда нет?

– Обычно, если дверь закрыта, в нее стучат.

– Как сейчас карлик?

Снаружи донесся приглушенный стук.

– Он что, просто идет и колотит во все двери без разбора? – спросил я.

– Ну, он стучит во все по порядку, так что не знаю, можно ли назвать это «без разбора». Пока все комнаты на его пути оказывались пустыми. Через минуту он дойдет до твоей.

Я подошел к двери, отпер ее, открыл и вышел в коридор.

Ко мне действительно приближался кто-то маленький. Он взглянул в мою сторону, улыбнулся, блеснув спрятанными в бороде зубами, и заспешил ко мне.

Почти сразу стало видно, что это – горбун.

– Господи! – вскричал я. – Вы ведь – Дворкин? Настоящий Дворкин!

– По крайней мере, я так думаю, – ответил он довольно приятным голосом. – И надеюсь, что ты – Мерлин, сын Корвина.

– Он самый, – сказал я. – Какая неожиданная радость в самую неожиданную минуту.

– Я не просто в гости, – объявил он, подходя поближе и обнимая меня. – А! Вот и твоя комната.

– Да. Заглянете?

– Спасибо.

Я провел его внутрь. Призрак притворился мухой на стене – сжался до полудюйма и устроился на шкафу, где его можно было принять за солнечный зайчик. Дворкин быстро прошел по гостиной, заглянул в спальню, взглянул на спящую Найду, пробормотал: «Все они хороши, когда спят», на обратном пути коснулся Камня, мрачно покачал головой и сел в кресло, в котором я боялся уснуть.

– Бокал вина? – предложил я.

– Нет, спасибо. Это ты починил ближайший Нарушенный Путь в Тени?

– Я.

– Зачем?

– Мне как-то не пришлось выбирать.

– Расскажи подробно. – Старик потянул себя за кудлатую, неопрятную бороду. Волосы у него были длинные, их тоже не мешало бы подровнять. Однако ни в словах его, ни во взгляде не чувствовалось безумия.

– История долгая, и, чтобы не заснуть по ходу, мне потребуется кофе, – сказал я.

Он развел руками, и между нами возник маленький, накрытый белой скатертью столик с двумя приборами и дымящейся серебряной кофеваркой над короткой свечкой. Был здесь и подносик с печеньем. Я бы не сумел наколдовать все это так быстро. Интересно, сумел бы Мэндор?

– В таком случае я составлю тебе компанию, – сказал Дворкин.

Я вздохнул и налил кофе. Поднял Судный Камень.

– Наверно, прежде чем начать рассказ, мне стоит вернуть его на место. Иначе потом хлопот не оберешься. – Я начал вставать.

Дворкин покачал головой.

– Думаю, не стоит, – сказал он. – Если ты снимешь его сейчас, то скорее всего погибнешь.

Я медленно опустился на стул.

– С молоком и с сахаром? – спросил я.