Текст книги "Ассистенты"

Автор книги: Робин Линн Уильямс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 20 страниц)

– Хочу, чтобы позвонила мама. Я оставила ей миллион сообщений.

Дэн не отвечает, и я понимаю, о чем он думает. Он считает, что моя мать в кашемировом джемпере цвета фуксии, который я отправила ей, без сознания валяется в «О'Херихаи» – единственном ирландском баре за семьсот миль от города. Интересно, кто в таких случаях отвозит ее домой?

– Ты не скучаешь по Шугарленду? – любопытствую я. – По ненормальному бармену-ирландцу, ребятам в «Старбакс», сеньору Малдонадо и его пришельцам? Девушке-полуиндианке с кожной болезнью? По тому, как плакал мистер Мерчинсон, говоря о Шекспире?

– Нет, – говорит Дэн, и он не лукавит. – И она не была индианкой. У нее просто плохая кожа.

Не знаю, как справиться со своими чувствами. Я действительно счастлива, что меня не уволили, но мне жаль Микаэлу. В этом городе очень сложно завести друзей, а мне казалось, что мы стали ближе.

– Хочешь, поедем в мексиканский ресторан? – предлагает Дэн.

– Нет, мой желудок еще не отошел от разговора с Викторией.

– Рейч, возьми себя в руки! Я понимаю, ты расстроена из-за Микаэлы, но ведь ты не виновата. Виктория выбрала тебя. Вот и все. Постарайся радоваться, ладно? Ты ведь теперь часть этого бизнеса.

– Я никогда не получу ответ из Школы кино и телевидения, – ною я. – Им не понравился мой сценарий.

Дэн открывает ящик стола, достает остатки марихуаны и начинает скручивать сигарету. Как здорово иметь такого друга, как Дэн! Он очень хорошо меня знает и понимает, что именно мне нужно в подобном настроении. А со мной такое часто бывает. Мистер Мерчинсон тоже знал эту мою особенность. Он говорил, что я слишком чувствительна, и такие люди, как я, страдают и от чужих проблем также.

– Вот что делает тебя писателем, – сказал он мне однажды. – А ты, конечно, знаешь, что Кьеркегор говорил о писателях.

– Кто?

– Он говорил: «Весь мир можно разделить на тех, кто пишет, и тех, кто не пишет».

– И какая часть лучше? – спросила я.

Но в ответ он лишь шикнул на меня, а потом закрыл дверь в класс и погасил свет.

ГРИФФИН

Обмануть бывшего заключенного оказалось не так уж сложно! Ленни Траск хотел увидеть контракт собственными глазами. Никаких проблем, амиго! Я отсканировал оригинал, изменил срок действия с трех лет на пять и распечатал новую копию, только без подписи. Мне оставалось лишь расписаться, и это тоже было несложно: я миллион раз подделывал подпись Тревиса на фотографиях для поклонников и журналистов. Никогда не думал, что в мои обязанности будет входить «беловоротничковая преступность» [29]29
  Преступления, совершаемые «белыми воротничками» и непосредственно связанные с их профессиональными знаниями и умениями.


[Закрыть], но разве у меня есть выбор? Мне нужно начать поиск своего «я»! Поднявшись выше по «цепи питания», я перестану заниматься преступной деятельностью. Все знают, что я хороший парень! Но Джонни предъявляет ко мне, как к работнику, очень жесткие требования, и я вынужден выполнять их. Меня нельзя привлечь за это к ответственности! Я постоянно убеждаю себя в этом. Наверное, Эйхман [30]30
  Эйхман, Карл (1906-1962) – немецко-фашистский военный преступник. После разгрома фашистской Германии во 2-й мировой войне бежал в Аргентину, откуда вывезен в 1960 г. израильской разведкой. Казнен.


[Закрыть] думал так же.

Закусываю губу и вздыхаю.

Получив документ, Ленни внимательно изучает его, а потом протягивает Тревису:

– Это твоя подпись?

Пока Тревис изучает подделку, мой желудок сходит с ума.

– Ага.

Ленни показывает ему текст:

– Видишь это? Никому не давай обязательств на такой срок! Усек?

Тревис испуганно кивает и уходит из комнаты.

– Тебе не поздоровится, если контракт не настоящий, – поворачивается ко мне Ленни.

Меня снова начинает мучить изжога.

– Можешь не сомневаться, с ним все в порядке. Он пристально смотрит на меня:

– А по-моему, ты дрожишь, приятель.

– С чего мне волноваться? – нервно поправляю я воротник.

– Это ты мне скажи.

– Тут и говорить нечего.

– Расслабься! – хлопает он меня по спине. – Я просто тебя испытываю. Вижу, ты хороший парень! Вот твоего босса я не люблю!

Чувствую такое, сильное облегчение, что готов обнять Ленни.

– Лен… – Тревис входит в комнату, таща за собой набитый рюкзак. – Так мы едем?

– Как только проводим Гриффина.

– Ребята, куда это вы собрались? – интересуюсь я.

– В небольшое путешествие, – сообщает Лени.

– На пару дней, да?

– Может, на пару дней или на пару недель, а возможно, и на пару месяцев, правильно, Тревис? Решим по ситуации.

– А как же «Огненная дыра»? – В моем голосе появляются панические нотки. – Тревис, мне нужно твое согласие. И могу назвать тебе двадцать миллионов причин, почему ты должен сказать «да».

– Давай, – говорит Ленни, подталкивая меня к двери, – только реальных.

– Ладно, но как я вас найду?

– Это подождет, – говорит Ленни, обнимая меня чуть сильнее, чем требуется. – Если я и усвоил что-то в жизни, так это то, что никогда нельзя вести переговоры с позиции слабого. А сейчас вы с Джонни выглядите не очень. Мы нужны вам, а не наоборот.

– Но мы представляем интересы Тревиса, – пытаюсь протестовать я.

– Конечно, но пятнадцать процентов от ничего – это ноль. – Ленни открывает дверь, ухмыляясь, точно как его братишка, и захлопывает ее за моей спиной.

Глотаю две таблетки «Тамс», сажусь в машину и возвращаюсь в офис. Не знаю, как сообщить Джонни плохие новости. Но сейчас мои мысли заняты Ленни: этот парень чертовски умен. Мне есть чему у него поучиться. Конечно, он новичок в нашем бизнесе, поэтому и от меня может кое-что перенять.

Когда Ленни вернется, мне стоит многое с ним обсудить.

* * *

– Он согласился, – сообщаю я Джонни, пытаясь изобразить некий энтузиазм.

– Слава Богу! – кричит тот, выскакивает из солярия и, пританцовывая, направляется к телефону.

Его пыла с лихвой хватило бы на нас двоих. – Свяжись с Рэндаллом Блумом и скажи ему, что вопрос с «Огненной дырой» решен. Мы сразу отправим контракт Тревису, а потом позвоним в «Вэрайети».

– Я бы не торопился, – спокойно говорю я. – Он купился на подлог, но абсолютно не заинтересован в этом фильме.

– Что?!

– Даже хуже. Тревис и Ленни отправились в небольшое путешествие. Ленни сказал, что они «с нами свяжутся».

– Небольшое путешествие? Кто, в конце концов, здесь главный? Куда и на сколько они отправились?

– Я могу ответить только на один из этих вопросов. О том, кто здесь главный. И ответ – Ленни.

– Немедленно найди этого сукина сына, или ты уволен!

– Уволен? Я? Джонни, я так не думаю. В мире есть только два человека, которые знают правду о контракте Тревиса, и я – один из них.

– Ты что, шантажируешь меня, сволочь?

– Джонни, ты сделал это своими руками.

– Ты, неблагодарный маленький…

– Давайте поговорим о Барте Абельмане, – предлагаю я.

Похоже, Джонни тяжело дышать. Он поворачивается ко мне спиной, считает до десяти и прилагает все усилия, чтобы обуздать свои буйные эмоции.

– Это тот комик, с которым мы подписали контракт, – прихожу я на помощь. – Или, правильнее будет сказать, я убедил вас подписать с ним контракт.

Джонни не оборачивается. Проходит некоторое время. Думаю, он крайне взбешен.

– Эн-би-си будет снимать пилотный выпуск шоу. Они прислали нам на рассмотрение список тех, кто займется его производством.

Джонни наконец оборачивается. Он слегка успокоился.

– Только пилотный выпуск? Почему мы не требуем сразу шесть передач? – возмущается он.

– Думаю, это неразумно и маловероятно. Но я верю в Абельмана, у него все получится. И еще, Джонни, мы наверняка найдем для вас хорошую роль.

– В пилотном выпуске?

– Может быть, сначала выход без слов, чтобы представить ваш персонаж.

– Отправь Абельману бутылку вина, – говорит он. – Но не слишком хорошего.

– Уже сделал.

– Тогда позвони Блуму и расскажи ему плохие новости о фильме. Может, ему удастся раскопать еще один великолепный несуществующий сценарий.

Ухожу из офиса Джонни и понимаю, что мой босс– полный болван. Звоню Кейше из своего кабинета.

– Их здесь нет, – сообщает она.

– Я знаю. Но если они позвонят с дороги, скажи Ленни, что мне очень нужно с ним поговорить.

– Значит, – Кейша явно ухмыляется, – ты тоже хочешь этого парня!

– Говори о себе! – И я вешаю трубку.

* * *

У нас с Бартом совещание с двумя создателями шоу в офисе телекомпании Эн-би-си. Обязанности создателей шоу полностью соответствуют названию должности: они в буквальном смысле делают программу, начиная со сценария, подбора актеров, самого производства и окончательного монтажа. Другие продюсеры и начальство телекомпании будут время от времени вмешиваться и что-то портить, но пока что мы распоряжаемся сами.

По дороге в телестудию Барт спрашивает меня об этих людях. Объясняю ему, что я выбрал наиболее опытных в создании сериалов, и оба они начинали с эстрады.

– Они так и не достигли больших успехов на этом поприще, но великолепно пишут, и я знаю, что являются профессионалами своего дела. Думаю, ты будешь доволен.

Мы встречаемся с создателями шоу в их временном офисе, площадью не больше туалета в трейлере и таком же вонючем. Их имена Билл Дэниеле и Дейв Лоури, и выглядят они соответствующе: два седеющих парня, сломленных десятью годами низких заработков. Мы знакомимся, и Билл, вытирая очки о рубашку, сразу переходит к делу.

– Итак, Барт, Эн-би-си поручило нам сделать для тебя шоу. У тебя есть какие-нибудь мысли?

Он постоянно проводит языком по кривым передним зубам. Мне кажется, это побочный эффект от какого-нибудь антидепрессанта.

– Вы ставите меня в сложное положение, – заявляет Барт. – Я думал, мы все вместе обсудим.

– Тебе первое слово, – вступает в разговор Дейв.

– Ребята, зачем вы издеваетесь над моим клиентом? – не выдерживаю я.

– Извини, – говорит Билл. – У нас было тяжелое утро.

– Все началось с офиса.

– Восемнадцать долбаных лет в бизнесе, и эта Дыра – лучшее, что нам смогли предоставить.

– Меня не волнует офис, – уверяет Барт. – Я счастлив, что здесь оказался. Мне кажется, это замечательная возможность для всех нас.

Билл с Дейвом переглядываются. Только абсолютный новичок способен с такой наивностью относиться к этой работе. Если бы не излишняя сентиментальность, слова Барта могли бы оживить нашу беседу. Но к счастью, Барт в полной эйфории.

– Я размышлял об этом, – продолжает он. – Шоу об эстрадном комике уже было в «Зайнфельде», бар как место действия сразу же напомнит «За ваше здоровье!». Я подумал о боулинге, но такая идея была у Эда Салливана, и мужлан со Среднего Запада не подходит – тогда мы влезем на территорию Дрю Кэрри.

Я поражен. Нет сомнений, Барт основательно подготовился. Производители шоу тоже под впечатлением.

– Что, если сделать все как в жизни? Шоу о милом еврейском мальчике, который родился и вырос здесь, в Лос-Анджелесе. Ну или в Долине. Всю неделю они с женой работают в маленькой парикмахерской, обслуживают своих придурковатых клиентов, выполняя, так сказать, функции психиатров. И действительно помогают людям. Но дома их жизнь – настоящий ад. Они ненавидят друг друга.

Я просто поражен. И Билл с Дейвом тоже.

– Здорово, – хвалит Дейв.

– Действительно классно, – соглашается Билл. – Обычно нам ничего не нравится, но это многообещающая идея.

– Как ты это придумал?

– Что значит придумал? Это моя жизнь.

– Ты работаешь в парикмахерской? – изумляется Дейв.

– Но мне же нужно на что-то жить, правда?

– А что ты можешь сделать с этим? – спрашивает Билл, проводя руками по редеющим волосам.

– Ну, чуда не обещаю, но я неплохо создаю иллюзию волос.

Мы все смеемся. Здорово! Такого эмоционального заряда я не ощущал со времен средней школы.

– Не знаю, сможем ли мы как-то это использовать, – продолжает Барт. – Но я еще и фокусник-любитель. – Он протягивает руку к моему уху и вынимает из него мое водительское удостоверение.

Не могу поверить! Как он, черт возьми, сделал это?

– А еще я неплохой карманник, – улыбается Барт, демонстрируя старый «Таймекс» [31]31
  Товарный знак недорогих (электронных, кварцевых) часов Массового производства.


[Закрыть].

Дейв смотрит на запястье и понимает, что это его часы.

– Господи! – говорит он. – Мне кажется, у нас уже есть готовое шоу!

* * *

Две недели спустя по дороге домой я заезжаю к Барту, чтобы узнать его мнение о первом варианте сценария шоу «Абельман» – это его рабочее название. Барт живет в запущенной квартире в районе Вэн-Найс, который никогда не благоустраивали и, видимо, не собираются. Нахолсу место для машины недалеко от дома Барта, оставляю ее и иду пешком. Странное ощущение, когда ты единственный белый человек на улице. Я посвистываю, улыбаюсь и старательно притворяюсь, что мне ни капельки не страшно.

Барт открывает дверь, и его лицо озаряет радостная улыбка.

– Привет! Спасибо, что зашел!

– Милое место, – лгу я. Здесь ужасно. В переулке напротив дома настоящая свалка. Из квартиры наверху слышна ругань.

– Что-нибудь выпьешь? – спрашивает он меня.

– Нет, спасибо.

– Ты прав. Нужно быть трезвым, чтобы без проблем вернуться к машине. Это опасный район. – Смотрю на него, он смеется. – Шучу, и все же я серьезен. Но не волнуйся, я провожу тебя. Ребята меня знают.

– Можно вздохнуть с облегчением. А то я уже боялся идти назад.

Он снова смеется и спрашивает:

– Ну как тебе сценарий ? Или хочешь, чтобы я сам сказал об этом?

Отдаю бумагу Барту. Он действительно забавный.

– Лучше скажи, что ты об этом думаешь? – спрашиваю я.

– Мне кажется, он отличный. Нужно только сделать жену немного мягче, а в остальном все замечательно.

– Я тоже так считаю!

Барт смеется. Наверное, он решил, что это шутка.

– Меня беспокоит только одна вещь, – говорит он.

– Какая?

– Игра. Я эстрадный комик, не знаю, смогу ли стать хорошим актером.

Смеюсь, но замечаю, что Барт серьезен. Он действительно волнуется.

– Я никогда не играл на сцене, даже в школе. Анна – вот кто настоящий актер в нашей семье!

– Твоя жена?

– Она играла медсестру Уилсон в сериале «Госпиталь» два года назад. Почти три месяца. У Анны все отлично получалось, но ее героиню убил сумасшедший пациент, и на этом все кончилось. – Барт понижает голос. – Она просила узнать, может ли участвовать в пробах на роль жены.

– Барт, неприятно тебе это говорить, но думаю, это невозможно. Нам нужен кто-то известный.

– Гриффин, ты должен что-нибудь придумать. Умоляю тебя. Какую-нибудь маленькую роль. Все, что угодно. Даже пары реплик будет достаточно.

– Хорошо, – киваю я, понимая, что он в отчаянии. – Посмотрю, что можно сделать.

– Взгляни, я так волнуюсь, что у меня трясутся руки.

– Тебе не о чем беспокоиться, тебя ждет большой успех.

– Даже не верится, еще в прошлом месяце я стриг людей.

– И снова будешь это делать – на национальном телевидении, за кучу денег.

– С этой ролью я справлюсь. Любой парикмахер, который будет смотреть шоу и увидит, как я держу ножницы, поймет, что я не самозванец.

– Барт, ты действительно первоклассный комик. Я бы не ходил за тобой по пятам, если бы не знал, что у тебя есть все данные.

В этот момент в комнату входит Анна. Интересно, как долго она готовила это «великое появление». Очевидно, провела немало времени, накладывая макияж, чтобы скрыть свое сходство с пугалом.

– Привет, привет, привет! – явно переигрывает она. – Мне показалось, я слышала голоса.

Было бы странно, если бы она ничего не слышала. Площадь квартиры не больше четырехсот футов. Встаю, широко улыбаюсь и жму ей руку.

– Рад тебя видеть, Анна.

Она бросает взгляд на мужа и резко произносит:

– Почему ты не сказал, что здесь Гриффин?

Чувствую, что должен защитить своего клиента, и борюсь с желанием врезать ей, потому что понимаю – это не моя территория.

– Ты предложил гостю выпить?

– В общем, да, – заикается Барт.

– Конечно, предложил, – уверяю я. – Но я тороплюсь. Хотел только узнать, как ему понравился сценарий.

– У меня есть несколько замечаний! – сообщает Анна.

– Да? – Этого-то я и боялся.

– Мне кажется, что персонаж жены получился несколько карикатурным. Не знаю, специально ли так сделали и откуда у сценаристов эта идея, но она вряд ли вызовет симпатии зрителей.

– Знаешь, я всего лишь менеджер и не занимаюсь этим. У меня нет ни капли творческого таланта.

Анна внимательно смотрит на Барта. Тот отводит глаза и начинает теребить застежку на папке со сценарием. Тогда она снова обращается ко мне:

– А Барт сообщил вам, что у него нет никакой актерской подготовки?

– Сообщил, – отвечаю я. – Барт всегда откровенен с нами. Я готов сравнить его Филиппом Бэем – возможно, лучшим играющим тренером в этом бизнесе.

Филипп Бэй, – с усмешкой цедит она. – Этот заурядный комик? Со всем моим уважением, Гриффин, я училась с ним восемь лет назад. И даже тогда его техника была устаревшей.

– А кто тебе нравится? – выдавливаю улыбку.

– Ну, я закончила мастерскую Джейсона Пола и неплохие курсы мастерства у Гилберта Олса. – Она выдерживает паузу, чтобы понять, произвели ли на меня впечатление эти знаменитые имена.

– Боюсь, не знаю никого из них, – признаюсь я. – Они местные?

– Да.

– Понятно.

– Дорогая, – мягко вступает Барт, – если Гриффин говорит, что Филипп Бэй…

– Если Гриффин говорит! Если Гриффин говорит! – кричит она. – Я теперь только это и буду слышать? Если Гриффин говорит! Господи, ведь он даже не менеджер! Когда ты наконец протрешь глаза, Барт?

Мне хочется задушить ее. Смотрю на Барта. Тот чуть не плачет.

– И что ты собираешься делать? – шипит она. – Плакать?

Порнозвезда Лизи Борден не могла бы сравниться с этой женщиной, разве что только в росте! На месте Барта я бы избавился от всех острых предметов в доме. Но он даже не смеет поднять на нее глаза. Или посмотреть в мою сторону.

Анна снова бросает на меня пронзительный взгляд:

– Вы уже обсуждали подбор актеров?

– Да, – отвечаю я. – Барт сказал мне, что ты хочешь участвовать в пробах на роль жены. Думаю, это замечательная идея.

– Правда? – восклицает Анна.

Она удивлена, и Барт тоже. Я вижу его боковым зрением. Надеюсь, это слезы благодарности.

– Да, – подтверждаю я. – Конечно, не мне решать и не Барту. Тебе придется пройти прослушивание вместе со всеми остальными. Но у меня хорошее предчувствие. Ведь тебе прекрасно знаком этот характер или, правильнее сказать, менее сумасбродный его вариант. И ты близко знаешь Барта.

– Очень мило с твоей стороны, – говорит она, мгновенно меняясь. – Как мне отблагодарить тебя за этот шанс?

Если не ошибаюсь, она мне себя предлагает. Но возможно, это змеиное движение языка – всего лишь нервный тик.

– Эй, – тороплюсь я. – Не смотри на меня так. Барт все за тебя сделает. – Я тут же понимаю свою ошибку. Мне нужно помочь Барту выбраться из этого ужасного брака. А вместо этого я устанавливаю шаткий мир.

– Это мой Барт, – угрожающе произносит она.

– Что ж, рад был вас видеть, – встаю я. – Барт, не волнуйся насчет сценария. Если телекомпании он понравится, они позовут целую команду сценаристов, чтобы его испортить.

– Что, прости?

– Шучу, Барт. В смысле «испортить». А команда сценаристов – это обычное дело.

– А что не так с Дэниелсом и Лоури?

– Все в порядке. Они по-прежнему участвуют в съемках. Возможно. Но знаешь, Эн-би-си стремится к лучшему. Они собираются привлечь по-настоящему талантливых парней, чтобы отточить текст, реплика за репликой.

– Как это странно, – удивляется Барт.

– Да, – соглашаюсь я и подхожу к двери. – Ладно, ты знаешь, где меня найти. Анна, удачи тебе на пробах.

– Спасибо, Гриффин, – воркует она.

– Давай я провожу тебя до машины, – предлагает Барт.

– Не нужно.

– Если кто-то начнет приставать, скажи, что за тобой стоит Рэбби.

– Хорошо, мне это нравится. Меня защищает Рэбби.

Тороплюсь к машине, стараясь не привлекать к себе внимания как к потенциальной жертве, и понимаю, что у меня закончились «Тамс».

КЕЙША

Ленни и Тревис вернулись, и я должна держать это в секрете. Их не было всего неделю, но они не хотят, чтобы об этом узнал Гриффин. Это очень сложно, потому что тот постоянно звонит, и конца этому не видно. Мне приходится лгать, и от этого я плохо себя чувствую – ничего не могу с собой поделать. Но надо быть преданной боссу, ведь он платит мне зарплату. Кроме того, наши с Гриффином отношения так и не наладились после его выступления в «Трейдер Вик». Проблема в том, что мне нравится этот парень. Иначе я рассказала бы Ленни правду о контракте. И какая-то часть меня хочет это сделать. Но разрушать жизнь Гриффина? Ради чего? Разве другой менеджер будет лучше, чем Тредуэй? Не думаю.

В это же время нужно быть осторожной с Ленни и Тревисом. Меня замучили проблемы, а они живут так, будто им не о чем беспокоиться в этом мире. Как дети в летнем лагере. Каждый день физические нагрузки, правильное питание, заплыв в бассейне, потом отдых на солнце. Такой распорядок дня на пользу Тревису: у него начинают появляться мускулы.

Услышав плеск воды в бассейне, я делаю вид, что мне что-то нужно в гостиной. Иду туда в надежде увидеть Ленни в его симпатичных маленьких плавках. Ничего не могу с собой поделать – я Рыбы. Любопытство всегда берет над нами верх.

Можете мне не верить, но сама я тоже постепенно прихожу в норму. Даже не занимаясь спортом. Когда вы едите так много, как я раньше, единственное, что нужно сделать, – это остановиться, и все отложения постепенно исчезнут. Я уже похудела на четырнадцать фунтов и прекрасно себя чувствую. Нельзя сказать, что я некритично отношусь к своей внешности, но мое отражение в зеркале начинает мне нравиться. Разница очевидна, по крайней мере для меня. Я никого не осуждаю. Знаю двух сестер, которые выглядят так, словно у них в брюках по две банки консервированной ветчины, и их это совсем не беспокоит. Скажу честно, некоторые даже гордятся своим весом и носят обтягивающую одежду, чтобы все могли любоваться их пятыми точками, как у Дж. Ло.

Больше всего я опасаюсь, что стану похожей на Опру. У этой телеведущей постоянные проблемы с лишним весом, но стоит ей похудеть, у нее улучшается настроение, и она снова набирает килограммы. Метание из одной крайности в другую не идет на пользу. И я не хочу становиться ее последовательницей.

О Господи, а вот и Ленни! Выходит из бассейна и надевает шикарный белый халат. Убегаю в офис, стараясь не думать о нем. Но этот парень так привлекателен, что я все сильнее влюбляюсь. Достаточно один раз взглянуть на него, и я теряю аппетит. Он мой личный наставник в диете. Не могу объяснить, как это происходит. Даже когда его нет рядом, мне достаточно о нем подумать, и чувство голода пропадает. Что этот парень со мной делает? Что именно я чувствую?

– Кейша?

Это он. Подошел неслышно и усаживается на край моего стола. Он прекрасен!

– Что случилось? – спрашивает Ленни. На нем уютный халат, и пахнет от него водой и чистотой.

– Все в порядке, – стараюсь я говорить спокойно.

Он пристально смотрит, и я чувствую, как по рукам бегут мурашки. Может, он хочет куда-нибудь меня пригласить? Не воспользоваться ли черной магией? Задерживаю дыхание и улыбаюсь своей лучшей улыбкой, от которой у меня всегда сводит челюсть.

– Ты такая милая девушка.

Вся кровь, которая есть в моем теле, приливает к лицу.

– Спасибо.

– И великолепно справляешься с работой, – продолжает он;

Я сияю, как звезда джаза Эл Джолсон, и хочу его расцеловать. В моем гороскопе на сегодня написано, что нужно немедленно реагировать на все, связанное с работой.

– Но мы должны расстаться с тобой. – О нет, он не мог этого сказать! – Нам очень неприятно так поступать. Я посмотрел цифры, мы не в состоянии платить тебе зарплату. Хотя бы до тех пор, пока Тревис не приступит к очередным съемкам.

Замечаю, что он все время говорит «мы». Но Тревиса здесь нет. Интересно, он в курсе, что его большой брат меня выгоняет?

– А Марта?

– И с ней мы расстаемся по тем же причинам.

– Ленни, мне нужно оплачивать счета.

– Я понимаю, – кивает он. – Поэтому мы предлагаем тебе остаться еще на две недели. А потом заплатим еще за две. Думаю, месяца достаточно, чтобы найти новую работу, как считаешь?

– Думаю, да.

Он кладет руку мне на плечо:

– Кейша, мне действительно очень жаль. Как только Тревис начнет сниматься, мы возьмем тебя назад.

Да? И когда это произойдет, белый долбаный придурок?

– Хорошо, – говорю я.

Уже у двери он поворачивается ко мне:

– Кстати, я уеду из города на пару дней. Посмотри за моим братишкой, ладно?

Ленни выходит из комнаты, и я застываю в шоке. Без денег, без работы, скоро у меня и дома не останется. А как же Марта? Куда она пойдет? Что же тебе делать, сестренка? Думаю, прежде всего ответить на звонок.

– Алло? – рявкаю я. У меня сейчас не лучшее настроение.

– Могу я поговорить с Кейшей Кристи?

Узнаю голос парня из Внутренней налоговой службы. Неужели у него нет занятия лучше, чем ходить за мной по пятам? Интересно, он все в том же дешевом костюме?

– Ее нет, – отвечаю я, стараясь как можно лучше имитировать интонации белой женщины. – Ей что-то передать?

Подозреваю, что я говорю с Кейшей Кристи, – слышу я. Вот черт! – Если это так, надеюсь, она понимает, что проблема не решится сама собой. Тем более она не такая уж маленькая.

Вешаю трубку. Я услышала достаточно. Нужно разгребать массу дерьма, а тут еще этот чертов бюрократ дышит мне в спину.

* * *

Направляюсь к машине и вижу, как из кустов выбирается Лу, обвешанный фотоаппаратами.

– Спокойной ночи, Кейша, – гудит он низким голосом.

Я так расстроена из-за увольнения, что не обращаю на него внимания. Пытаюсь открыть машину, но ничего не выходит. Лу подходит, чтобы помочь мне.

– Давай, я попробую, – предлагает он и, взяв ключи, с легкостью отпирает дверь.

– Спасибо, – бормочу я, забираясь внутрь.

Но он придерживает дверцу, не давая мне ее захлопнуть. Сердито смотрю на него.

– Ты хорошо выглядишь, малышка. Вижу, что у тебя плохое настроение, но выглядишь ты отлично. Как тебе удалось так быстро сбросить вес?

– Вес? Что? Разве я была толстой?

– Яне говорил этого. Или мужчина не может сделать комплимент хорошенькой девушке?

Лу прав. Может, он не такой уж плохой парень. И, сама не понимая, что делаю, вдруг спрашиваю:

– Сколько, ты говоришь, мы можем получить за фотографию Тревиса?

Его глаза загораются.

– Зависит от того, что это будет. Тревис на Родео-драйв стоит всего пятьдесят баксов, а вот Тревис в какой-нибудь «ситуации» может принести нам тысячи.

Завожу машину и прихожу в себя. Это же сумасшествие! Я не могу так поступить! Где мое самоуважение?

– Забудь об этом, – отрезаю я. – Я ничего тебе не предлагала.

Захлопываю дверцу, жму на педали и уезжаю.

* * *

Час спустя, когда я разделываюсь с третьим по счету «Криспи крем», звонят в дверь. Решаю, что это снова парень из налоговой службы, но, осторожно посмотрев в глазок, вижу Лу. Открываю дверь, кипя от негодования.

– Какого черта ты здесь делаешь? Кто тебе дал мой адрес? – кричу я.

– Я пришел извиниться, – говорит он и, похоже, не лукавит.

– За что?

– За то, что пытался втянуть тебя в свои дела. Неужели он сказал это?

– Ты серьезно?

– Не буду рассказывать тебе красивую историю о том, как когда-то мечтал стать серьезным фотографом. Это будет неправдой. Работой я зарабатываю на жизнь, она мне нравится, и я не собираюсь извиняться. Но мне не стоило предлагать это тебе. Ты хорошая девушка, я уверен, и поэтому пришел сюда извиниться.

– А ты не пудришь мне мозги ? – сомневаюсь я в его искренности.

– Черт возьми! А что мне от тебя может быть нужно?

– Не знаю. Извини, у меня был тяжелый день. Меня уволили.

– Шутишь?

– Заходи, у меня вроде есть пиво, если хочешь.

– Ну что ж, с удовольствием.

Лу входит, и я закрываю за ним дверь.

– Вот это да! – Он поражен. – Ты одна живешь в таком доме?

– Да, Марта переехала в домик для гостей.

Лу проходит в комнату и замечает коллекцию записей отца.

– Ты очень любишь джаз, да?

– Можно и так сказать.

Лу внимательно разглядывает комнату, замечает на стене золотые диски и «Грэмми» и подходит ближе, чтобы рассмотреть их.

– Постой! Эдди Кристи был твоим отцом? – спрашивает он.

Я киваю.

– Вот это да!

Я иду за пивом. Вернувшись, вижу, что он разглядывает один из альбомов отца.

– Твой старик был легендой, малышка!

– Он и для меня легенда. Ведь мне исполнилось всего шесть, когда он умер.

И внезапно я начинаю плакать. Лу подходит и обнимает меня. Уже очень давно я не была в объятиях мужчины, дольше, чем готова это признать. Продолжаю плакать, но мне становится лучше. Приятно, когда тебя обнимают. Вот черт!