Текст книги "Игра без правил"

Автор книги: Робин Эдвардс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 25 страниц)

39

– Дино, ну сделай же что-нибудь! Как она может просто все послать к черту и уйти! Ты же знаешь, как долго я ждала. Или сейчас, или никогда.

Ронни упиралась обеими руками о стол и с мольбой смотрела на Кастиса.

Дино самодовольно развалился в кресле: этот стол всегда оказывался надежной преградой на пути назойливых посетителей и рассерженных клиентов, проникавших в его кабинет с одной лишь целью – выпросить кусочек пожирнее. Темный оникс был его кре– постью, одним из тех изощренных элементов защиты, которые подчеркивали его власть и силу. Кресла для посетителей были чуть ниже, чем кресло хозяина – еще один козырь в игре Дино. Но сейчас эта женщина с горящими темным огнем глазами нависала над ним. Дино нравился этот взгляд, он излучал страсть и энергию. В нем была и жажда поработить его, Дино, и в то же время готовность потакать любым его прихотям.

– Ну так что же ты предлагаешь? – Дино достал длинную сигару и полюбовался ею с видом знатока. – Взять нового режиссера и продолжить работу?

– Именно! – В глазах Ронни мелькнула надежда.

Он отрицательно покачал головой.

– И не думай, красавица. Слишком уж много проблем я нажил с этой постановкой. Думаю, пора с ней кончать, а потом подумаем, может, можно найти пьесу и получше.

– Нет! Ради Бога! Лучше этой пьесы не найти!

Дино Кастис не привык слышать «нет», а потому нахмурился. Но в следующее мгновение на его толстых губах заиграла хитрая улыбка.

– Ну так постарайся убедить меня. С какой стати мне выбрасывать деньги на это чертово шоу?

Ронни вспыхнула новой надеждой. Она прекрасно изучила все слабости и прихоти Дино, а потому была полностью уверена, что ее прелести безотказно сработают и на этот раз. Александра не сомневалась, что у нее получится. Ронни обнажила в улыбке безупречные зубы.

– Ты же знаешь, милый, что я готова на все ради этой роли. Ты только скажи, чего тебе хочется?

Дино самодовольно ухмыльнулся и по-хозяйски развалился в огромном кресле.

– На все, говоришь?

– На все! – промурлыкала Ронни.

Улыбка внезапно изчезла с лица Кастиса. Смерив Ронни тяжелым взглядом, он швырнул незажженную сигару в пепельницу и порывисто поднялся.

Он приблизился к ней вплотную и жестким, холодным тоном сказал:

– Проверим, моя безотказная.

Внезапная тревога шевельнулась в душе Ронни при виде того, как Кастис рывком расстегнул ремень и «молнию» на своих брюках. Ронни профессионально улыбалась, готовая следовать любой его прихоти. В соответствии с их негласным договором. Но на этот раз в его глазах мелькнуло какое-то жесткое, необычное для него выражение. Образ парня в подтяжках внезапно всплыл в ее памяти. И Ронни испугалась.

– Ну, давай, крошка, поторапливайся! Ты же знаешь, что мне нравится.

И прежде чем Ронни успела что-нибудь сообразить, он накинулся на нее и принялся грубо тискать, мять ее тело своими сильными руками. В следующее мгновение она со всего размаху полетела лицом на каменный стол, с ужасом ощущая на себе тяжесть грузного тела Дино. Его руки уже шарили у нее по животу и наконец, нетерпеливо разодрав «молнию» на брюках, рывком спустили их вниз. Ронни попыталась извернуться, остановить Кастиса, надеясь превратить буйное нападение в обычное, приятное для обоих, занятие, но получила грубый толчок в спину, пригвоздивший ее к холодной каменной поверхности стола.

– Дино, прекрати, – с мольбой в голосе простонала Ронни.

– И не собираюсь, шлюха. Хочешь играть у меня? Так веди себя как паинька. Поняла?

С этими словами он еще сильнее навалился на Ронни и, просунув руку между ее ног, принялся грубо нащупывать лоно. Острый край стола больно врезался в живот Ронни. Но тут Ронни пронзила другая чудовищная боль – он вошел в нее сзади.

– Дино, пожалуйста, – стонала она. – Умоляю… Мне больно. Отпусти меня!

– Отпустить? Чего захотела! Тебе так нравится! Говори же: мне так нравится! Повторяй за мной: мне нравится! Ты хочешь, чтобы тебе было больно. Ты хочешь, чтобы я насиловал тебя. Скажи же! Ну! Если тебе не нравится, считай, что ты уволена. Говори, что велено! Говори! – требовал Дино. – Скажи, что тебе нравится!

Ронни, не в силах справиться со слезами, пролепетала:

– Мне… нравится…

– Вот так-то лучше, крошка, – промычал Кастис.

Огромными ручищами Дино обхватил полуживую Ронни, поднял ее над столом и, разорвав на ней блузку, начал мять ее груди. На противоположной стене, в стекле вставленной в изящную рамку гравюры, Ронни увидела собственное отражение и ненасытные руки Дино. Пытка, казалось, не закончится никогда, но Ронни ощущала, как ее тело постепенно немеет. В стекле напротив она с удивлением увидела свои глаза, спокойные, покорные, без тени страха. Все будет в порядке. Все кончится.

– И так тебе нравится. Повторяй! – прохрипел Дино.

– Мне так нравится… – послушно пролепетала она.

За спиной раздался самодовольный хохот.

– Что-то не похоже. Ну-ка попробуем по-другому.

Ронни с облегчением почувствовала, как орудие пытки вышло из нее, но в ту же секунду сильные руки развернули ее лицом к мучителю. В его взгляде читались похоть и нетерпение. Одним ударом Дино сшиб ее, и Ронни снова повалилась на стол, на этот раз на спину. Грубо раздвинув ей ноги, Дино вошел в нее спереди. Общигающая боль снова пронзила Ронни. Она попыталась подняться, но сильный удар по лицу вновь отбросил ее на стол. В глазах все помутилось, в ушах отчаянно зазвенело, а на губах появился соленый вкус крови.

Жестокое изнасилование длилось не больше десяти минут, но Ронни оно показалось целой вечностью. Каждый раз, когда она стонала от боли, кулак Кастиса со всего размаху опускался на ее лицо, и на грани беспамятства она покорно шептала: «Мне нравится… мне нравится…» Тут он стащил ее на ковер и силой поставил на колени. Его член, готовый в любую секунду разрядиться, оказался у нее во рту. Дино торжествовал, глядя на то, как она задыхается, захлебывается от обжигающей спермы, хлынувшей ей в горло, – наконец-то он растоптал и унизил ее.

Когда все было кончено, Ронни без сил рухнула на пол, содрогаясь от рыданий. Дино застегнул «молнию» на брюках, плюхнулся как ни в чем не бывало в кресло и принялся раскуривать оставленную сигару. В жизни Ронни приходилось сталкиваться с жестокими мужчинами, но этот превзошел их всех. Ронни захотелось спрятаться, укрыться от него подальше. Почему с ней не было ее верной Александры? Почему она не явилась ей на помощь?

Тут Ронни вспомнила, зачем пришла сюда. Только ради роли, ради шоу, ради собственного будущего. Она пыталась убедить себя, что лютая боль стоит этого. Она просто еще раз заплатила. Она, наверно, и умерла бы ради этой единственной цели. Совсем скоро она станет по-настоящему знаменитой, а об этом мерзком эпизоде никто не узнает. Она неловко подползла к столу, подобрала свои брюки и осторожно начала их натягивать, сжав от боли зубы. Эта процедура оказалась неожиданно трудной. Ронни не представляла, как в таком состоянии она сможет добраться до дому.

С вымученной улыбкой она посмотрела на Дино. Пусть обессиленная и раздавленная, но она заплатила за право играть эту роль. И теперь наступила пора получить обещанное вознаграждение.

– Надеюсь, тебе тоже понравилось, Дино? Как я и обещала… ты получил все. Так, значит, мы снова начинаем репетиции?

Он выпустил ей в лицо облако дыма и громко расхохотался:

– Да ты просто дура! Набитая дура! Безмозглая потаскуха!

Ронни вздрогнула.

– Что?!

– Тебе все мало? Ты еще не поняла, кто здесь хозяин? Я думал, мой маленький урок пошел тебе впрок. – Дино сделал глубокую затяжку. – Какая ты, к черту, актриса. Ты просто классная телка, с которой можно отлично потрахаться. – Он снова выпустил густое облачко дыма прямо ей в лицо. – Если бы ты была актриса поприличнее, я бы тебя не нанял. – Дино самоуверенно рассмеялся. – К твоему сведению, крошка, никакого шоу и не было. Разве ты еще ничего не поняла? Я вовсе не собирался ставить никакого шоу. Так, пыль в глаза пускал.

– Вот сволочь! – прошептала Ронни.

– Не сволочь, крошка, а гений. – Кастис торжествовал. – Ты и представить себе не можешь, сколько мне пришлось повозиться, чтобы эта чертова постановка накрылась. Но мне удалось припрятать от налоговой инспекции свои четыре миллиона, потратив на вас всего-то пятьсот тысяч. – Кастис был явно доволен собой. – Ну, что скажешь? Провернуть такую сделку в Нью-Йорке! Блестящая операция, как думаешь? А ты, моя крошка, была в ней главной козырной картой. Так что прими мою благодарность.

– Я иду в полицию, – чуть слышно проговорила Ронни.

Дино откинулся на спинку кресла и громко расхохотался.

– Никуда ты не идешь. Иначе тебе придется рассказать им о нашем общем приятеле. Ты ведь знаешь мистера Моргана Ларамора? А? Не забыла этого отвратительного типа, который так не любил Лилиан Палмер? – И мрачно добавил: – Ты по уши в дерьме, красотка. Не меньше, чем я.

От мелькнувшей у нее догадки Ронни побледнела.

– Ты знаешь Моргана?

– Знаю ли я Моргана? Разумеется. Это же я подослал его к тебе. Неужели ты думала, что ваша встреча – простая случайность?! До моего с ним разговора он и слыхом не слыхивал, кто такая Ронни де Марко.

– Ах ты, сукин сын! – Ронни с трудом закончила одеваться. Дрожь в руках усиливалась.

– Может, и так. Причем фантастически богатый сукин сын, – расплылся в улыбке Дино. Он глубоко затянулся и зо злорадством продолжал: – Поищи себе другую работу. Послушай старика. Мне-то уж лучше знать. Твое место в постели, красавица. Да и платят за это побольше. А на сцене я за тебя и ломаного гроша не дам. – Ронни молчала. – Но я не такой уж и неблагодарный. Ты стала моим секретным орудием, куколка, и не подвела своего хозяина. Сделала все, как надо. – Кастис самодовольно осклабился. – Все, как мне было надо. Не бросать же тебя после этого на произвол судьбы. Так что пару раз в неделю можешь меня навещать. И не забудь про свой классный вишневый десерт. Старайся как следует, и тебе тоже будет хорошо. Будешь хорошей девочкой – мне не придется тебя наказывать. Ну что, как тебе мое предложение? – Он хмыкнул, видя ее растерянность. – Раздвигать ноги – не такое уж плохое занятие. Проституция – удел всех нас. Мы все время от времени продаемся. Просто кто-то это скрывает, а кто-то нет. – Он захихикал. – Как там это называется? В «Волшебнике страны Оз»? Кажется, «многоликая потаскуха»? – Он был явно доволен собственной шуткой. – А теперь я тебя больше не задерживаю. Хороший душ сейчас тебе не помешает. У меня еще куча работы. Кстати, спасибо за услуги. Заходи еще.

Ронни отрешенно смотрела перед собой. Внезапно перед ней возник образ Александры. Она, спокойная и нежная, казалось, манила к себе свою Ронни. Они все обсудят. Александра исцелит и промоет ее кровоточащие раны. А потом расскажет, как все поставить на свои места. И все будет как прежде. Александра прекрасно знает свое дело.

40

Дрожащей рукой Челси подняла кружку пива и одним глотком осушила ее до дна. За час, что она просидела в прокуренном баре, это была уже четвертая порция. Ей хотелось узнать, сколько алкоголя ей придется в себя влить, прежде чем она не сползет в беспамятстве со стула на пол. Звуки голосов вокруг нее начинали постепенно сливаться в один невнятный гул, в который она со все большим блаженством погружалась. Никто уже не узнавал в ней звезду Бродвея, никому теперь до нее не было никакого дела, да и ей самой тоже.

– Челси! – донесся до нее пронзительный женский голос из глубины бара.

Не успела она обернуться и как следует рассмотреть, кому он принадлежал, как рядом с ней оказалась незнакомая блондинка в кудряшках и с ярко накрашенными губами.

– Привет, – возбужденно заговорила девушка. – Ты что же, не помнишь меня? Я – Джи Би! Джэнет. Не помнишь Джэнет Берроуз? Мы еще вместе прослушивались для шоу Кастиса.

Челси вежливо улыбнулась.

– Ах да. Привет. Как поживаешь?

– Отлично. – Джэнет опустилась на табурет рядом с Челси. Помолчав секунду, она нерешительно сказала: – Знаешь, мне страшно хотелось тебя поздравить, но я слышала, что тебя уволили. Что случилось?

– Это был какой-то кошмарный сон. Буквально в одну минуту все, чего я так долго добивалась, рассыпалось, как карточный домик.

Девушка с сочувствием посмотрела на нее.

– Представляю, каково тебе. Я такое видела-перевидела. – Она огляделась по сторонам и, понизив голос, спросила: – Говорят, тебя выгнали за то, что на вечеринке у Кастиса ты устроила оргию чуть ли не со всеми ребятами из труппы. Это правда?

Челси горько рассмеялась: неужели Джэнет верит в такие нелепые сплетни? Значит, вот какие ходят слухи? Она пожала плечами.

– Что-то в этом роде.

– Тебе чертовски не повезло. Такое не прощают. Хотя это твое личное дело. – Джэнет весело посмотрела на собеседницу. – Да ты не волнуйся. Найдешь себе что-нибудь получше. Бери пример с меня. Наплюй и разотри, а потом займись тем же делом с кем-нибудь другим.

Невероятно. Но в наивных словах Джэнет заключалась та правда, которая так была нужна Челси. Значит, просто забыть и поискать себе что-нибудь другое. В беззаботной улыбке этой нью-йоркской девчонки читалась вся ее жизненная мудрость: правило номер один – не бери в голову всякую чепуху; правило номер два – все на этом свете чепуха. Челси вздохнула. Ей так хотелось верить, что так оно и есть.

– А ты чем занимаешься? – Челси сделала еще один глоток пива.

Джэнет просияла, едва разговор перешел на другую тему.

– О, мне досталась неплохая роль у Джесса Уитмэна в его новом шоу в Виллидж.

– И что это за шоу?

Джэнет пожала плечами и гордо объявила:

– Что-то вроде альтернативного театра, авангардистский бред. Зато я играю на кларнете. И еще по роли мне приходится много реветь и ныть, хотя это вроде бы комедия.

– А-а, – протянула Челси, так и не поняв, о чем так энергично говорит Джэнет. – Надо будет посмотреть, что это такое.

– Было бы здорово! – воскликнула девушка. – Я обязательно достану тебе билеты.

После разговора с Джэнет Челси стало немного легче. Ей вспомнился тот день, несколько месяцев тому назад, когда она познакомилась с веселой блондинкой по имени Джи Би и смотрела на нее свысока, как на существо второго сорта. Но сейчас Челси испытывала что-то вроде зависти, глядя на жизнерадостную, влюбленную в жизнь Джэнет. И как ей это удается? И она достойна самого большого уважения хотя бы за то, что ей известны тайны великого искусства – искусства выживать.

41

– Все будет в порядке, любовь моя. Раны оставляют шрамы на поверхности, но не проникают в сердце. Я никогда этого не допущу. Помни об этом!

Ронни де Марко со вздохом кивнула и погрузилась в горячую пенную ванну. Из огромного зеркала на стене на нее с нежностью смотрела Александра. Зачерпнув ладонью воды, Ронни плеснула на темные кровоподтеки под глазами. Все ее тело ныло от тупой боли, но ванна успокаивала, расслабляла.

Слезы снова выступили на глазах Ронни.

– Но мне было так больно…

– Знаю. – Александра плакала вместе с ней. – Но помни, Вероника, это мне он сделал больно, а не тебе. Там была я. И я взяла всю боль на себя. Это моя боль, не твоя. Забудь о ней и отдай ее мне.

Ронни попыталась улыбнуться.

– Я так люблю тебя…

– И я тебя, дорогая. – Александра откинула распущенные волосы с плеч. – Все будет как раньше. Ведь так, дорогая?

– Да, – грустно кивнула Ронни.

– Ты все еще вспоминаешь о том ужасном дне?

– Да.

Александра наклонилась вперед, отгоняя назад пену.

– Твоя память хранит одну лишь темноту. Вспомни про свет!

– Про свет?

– Да, про свет, моя девочка. Помни о дне. Забудь о ночи, любовь моя, просто пройди сквозь нее, как я тебе сказала. И с тобой останется свет.

Воспоминания вновь овладели Ронни. Вот она, пятнадцатилетняя, в потертых джинсах и коротенькой курточке. Девочка, не потерявшая невинность, но уже втайне мечтающая о мужском внимании, которое выделило бы ее из толпы. В тот вечер она хотела лишь пококетничать с парнями в автобусе. Она лишь дразнила их, отпуская безобидные шутки, вычитанные из какого-то журнала для девушек, который ее старшая сестрица стащила из супермаркета. Тогда она и не догадывалась об истинном смысле своих слов. Для нее это была игра, невинная игра. Эти двое не имели никакого права прикасаться к ней, грубо хватать ее за одежду. Она попыталась убежать, но их было двое. Один быстро выдохся и отстал. Но второй, в подтяжках, продолжал погоню. Он все бежал и бежал, звал ее, кричал ей вслед ужасные, страшные вещи. Она до сих пор видела мокрые листья на тротуаре под ее ногами. Стояла осень, и улицы были в опавших листьях.

Она надеялась, что ей удастся убежать, но он нагнал ее. Он не остановился даже тогда, когда она попыталась объяснить ему, что это была всего лишь игра, и умоляла отпустить ее. Он затащил ее в темную безлюдную аллею; она помнила его алчные руки, рвущие на ней одежду, тискающие, бьющие, насилующие, оскверняющие… а потом была боль, жгучая боль, слезы, отвращение и дьявольский хохот. Была ли в том ее вина? Неужели невинная игра могла закончиться так жестоко? Нет, не могла. Этот парень отнял у нее то, что ему не принадлежало и не для него предназначалось. А потом бросил ее одну в слезах, в разорванной одежде, с пятнами крови на трусиках. Ей пришлось избавиться от них, чтобы никто их не нашел, и с тех пор она никогда не носила нижнего белья.

– Ты все так хорошо помнишь, любовь моя? – Теплый голос Александры исходил из глубины зеркального стекла. – То был день нашей встречи. Мы встретились у тебя в ванной комнате и вместе промывали раны. Помнишь?

– Помню.

– И как я исцеляла их? Ты помнишь, как приятны, как легки были очищающие струи воды и мои прикосновения… Но ведь это не все, что я тогда для тебя сделала. И это ты тоже помнишь?

– Да.

– Ты думаешь только о темном. А ведь есть еще и свет. На следующий день я попросила тебя остаться дома. И ты позволила мне пойти за тебя в школу. Помнишь?

– Нет, не помню.

– Вот и хорошо. Твоя мать всегда хранила в буфете множество столовых ножей. Она и не заметила, что одним стало меньше.

Холодок пробежал по спине Ронни. Она всегда доверяла Александре и знала, что та всегда права.

Александра омывала Ронни водой, которая просачивалась сквозь пальцы.

– Тот парень стал для тебя раковой опухолью, которую следовало удалить. Он пытался причинить тебе боль. И если бы не я, ему бы это удалось. К счастью, я явилась вовремя. А мне-то он уже ничего не мог сделать. Но мы, конечно, не могли допустить, чтобы он продолжал причинять боль другим.

– Не могли.

– С этим злом было покончено. Да, я помню, как все произошло… На следующий день я поджидала его у школы. Затем вошла в автобус и села на заднее сиденье, там, где обычно сидела ты. Он дважды обернулся и посмотрел на меня, думая, что я – это ты. Он так и не понял, что то была не ты. Он еще не знал, какой сюрприз я для него приготовила. Он улыбался, а я смотрела перед собой. Все шло по плану. Я сошла на твоей остановке, при этом тронув его за плечо и поманив глазами. Он снова пошел следом. Я знала, что он клюнет. Это было в его характере – он хотел большего. Я вела его к тому же месту, где накануне вечером он свершил свое черное дело. Это место священно. И остается таким до сих пор. Это оказалось совсем нетрудно. Я разделась и легла на мягкий ковер из опавших листьев, приглашая его сделать то, что ему так хотелось. – Ронни снова плеснула в лицо водой, и Александра продолжала: – Нож был здесь же, в листве, там, где я его заранее спрятала. К счастью, ты так никогда и не увидела, что произошло потом, но я это сделала для тебя. Это была трудная задача, но ее необходимо было выполнить.

– Ты его наказала? – несмело спросила Ронни.

– Да, любовь моя. Я его наказала. Он даже не заметил, как лезвие полоснуло его по горлу. Мне пришлось дождаться, когда он овладеет мною. И тогда я опустила свой карающий меч.

Ужасающий вид крови, брызжущей из горла, со всей ясностью предстал перед взором Ронни. Видение было настолько ярким, что Ронни закашлялась, чуть не задохнувшись.

– Ты ведь явственно это видишь? – спросила Александра.

– Я не хочу, – запротестовала Ронни.

– Все хорошо, любовь моя. Это не мрачная, а славная история. Я до сих пор чувствую, как этот горячий алый поток изливается на меня, унося его жизнь. Я пила его кровь, плескалась в ней, погружалась в нее, как в крестильную купель. Приговор был приведен в исполнение. И все это я сделала ради тебя. – Она мрачно усмехнулась. – Он уже не мог двигаться. И тогда я отрубила его ненавистный член и поднесла к его глазам, прежде чем они навсегда закрылись. Я расчленила его тело на куски, которые умещались в твоем школьном рюкзачке. Помнишь?

– Помню.

– Мне пришлось много поездить, чтобы закопать все это в разных частях города. И только когда все было кончено, я отправилась к тебе и мы счастливо уснули. Никто об этом так и не узнал. Помнишь, какой шум подняла полиция, когда обнаружилось, что тот парень исчез? Статьи в газетах, допросы… Но никто так ни о чем и не узнал. Этот негодяй оказался настолько глуп, что даже не допускал мысли о наказании.

Ронни с благодарностью посмотрела на свою подругу.

– Ты всегда так обо мне заботилась!

– Да, с тех пор я всегда была рядом с тобой: учила тебя, как с умом пользоваться своим прекрасным телом, как боль и красоту обращать во благо и добиваться всего, чего пожелаешь. Я дарю тебе удовольствия и всегда принимаю на себя твою боль. Я живу ради этого.

На глаза Ронни вновь набежали слезы.

– Но что нам делать сейчас? Мне больно, очень больно. У меня все отняли. Как тогда.

– Что делать? Карать, любовь моя. – Александра щелкнула пальцами. – Но на этот раз мы должны преподать им хороший урок. Сегодня ты – звезда! И мы устроим публичную казнь, пусть видят и боятся. Тогда-то твой талант, твой дух, твое творчество наверняка оценят. И никто больше не сможет причинить тебе зло, любовь моя. Поверь мне!

– Ты ангел, Александра! – Она улыбнулась. – Мой ангел-хранитель.

– Да, Вероника. Я была послана тебе. Но сейчас я – ангел гнева, Аполлион, Аваддон. Я прилечу на крыльях северного ветра и сокрушу всех злодеев, что посмели поднять на тебя руку, возлюбленная. Мир содрогнется, узнав, какой суровой будет кара. Ведь ты этого хочешь?

– Только скажи, что я должна сделать?

Александра загадочно улыбнулась.

– Сперва мы должны как следует подготовиться. Надо купить пистолет…