Текст книги "Откройте небо"

Автор книги: Роберт Силверберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 60 (всего у книги 82 страниц) [доступный отрывок для чтения: 30 страниц]

– Ты едва не развернулся и не уехал снова.

Энди усмехнулся.

– Для меня не так-то просто перестать вести себя, как эгоистичный придурок. Неужели не понятно, Фрэнк?

Одиннадцать вечера. Ни луны, ни облаков, только россыпь звезд. Фрэнк уже отдежурил, на его место заступил Мартин. Фрэнк только что вышел из коммуникационного центра и стоял рядом с домом, глядя в темноту и думая одновременно о множестве вещей.

Отец. Идея нападения на Главного. Будет ли от нее толк? Энди, о котором он слышал так много ужасного и который вдруг раскаялся и теперь трудится в поте лица, пытаясь разгадать секрет, который позволит им избавиться от Пришельцев. И как прекрасно все будет, если каким-то чудом им и в самом деле удастся избавиться от Пришельцев и вновь обрести свободу.

Он на мгновение закрыл глаза, а когда вновь открыл их, возникло ощущение, что сияющие звезды над головой так и манят, так и притягивают его к себе.

Синди знала все их названия и когда-то научила его им; он все еще помнил многие. Вот это Орион. Его легко найти по трем звездам в его поясе: Минтак, Алниллам, Алнитак. Странные названия. Кто выдумал их и почему? Вот эта в правом плече – Бетельгейзе. А та, в левом колене божественного воина,– Ригель.

«Интересно, с какой звезды прилетели Пришельцы? Наверно, этого мы никогда не узнаем,– подумал Фрэнк.– А на других звездах живут другие Пришельцы? Может, есть среди них такие, которые могущественнее наших, и однажды они завоюют наших, поглотят их цивилизацию и сделают своими рабами? Ох, хорошо бы это когда-нибудь произошло!» Он ненавидел Пришельцев за то, что они сделали с Землей. Презирал их. Страстно завидовал Рашиду, которому предстояло убить Главного. Как бы он хотел оказаться на его месте!

Звезды – это солнца, напомнил он себе. А солнца имеют планеты, а на планетах живут люди.

Интересно, почему звезды не падают с неба? Хотя некоторые падают, он знал. Он даже видел, как это происходит. Августовскими ночами они часто прочерчивают небо и падают где-то далеко-далеко. Но почему одни падают, а другие нет? Как многого он не знает! Надо будет порасспросить Энди обо всем этом в один из ближайших дней.

Может, звезда Пришельцев как раз и упала? Может, поэтому они ищут другие звезды и воруют миры у живущих на них людей? Да, подумал Фрэнк, очень похоже. Звезда Пришельцев упала. И то же самое произошло с ними самими: они упали на нас. Устремив взгляд в темное, мерцающее звездной красой ночное небо, Фрэнк почувствовал яростный прилив ненависти к захватчикам, которые явились сюда неизвестно откуда и украли Землю у тех, кому она принадлежала.

В один прекрасный день мы восстанем и убьем их всех.

Эта мысль принесла ему заметное облегчение, хотя в самой глубине души он не был так уж уверен, что это когда-нибудь произойдет.

Он оглянулся на коммуникационный центр. Интересно, насколько Энди продвинулся вперед? Потом Фрэнк бросил еще один взгляд на звезды, и потом пошел спать.

Энди трудился всю ночь – он вообще предпочитал работать в это время суток – и сложил вместе последние кусочки головоломки как раз в тот момент, когда взошло солнце. В это время сменялась и его охрана, вместо Джеймса на дежурство заступал Мартин.

А может, и наоборот – Мартин шел отдыхать, а его место занимал Джеймс. Энди никогда не мог уверенно различить братьев. Только Фрэнка он ни с кем не путал – наверно, из-за тех проблесков ума и интуиции, которые в нем ощущались,– но остальные сыновья Энсона казались на одно лицо, словно какие-нибудь андроиды. Отлитые по одной форме, они и впрямь чем-то были на них похожи: эта достойная всяческого уважения и жизнестойкая форма Кармайклов, казалось, никогда не уставала снова и снова воспроизводить себя. Блестящие светлые волосы, холодные голубые глаза, правильные черты лица, длинные ноги, плоский живот – все они тут на ранчо были скроены на такой манер, неважно, мальчики или девочки.

Мартин, Джеймс, Фрэнк, Мэгги и Чарли в этом поколении; сюда же можно отнести Ла-Ла, Джейн и Энсонию; перед ними Энсон и Тони, Хизер и Лесли, Кассандра, Джулия и Марк, Джилл, Чарли и Майк; отступая по времени еще дальше – трое детей Полковника, Рон, Энс и Розали. И наконец, сам полумифический Полковник. И так далее, поколение за поколением, до самых первых Кармайклов где-то в глубине времен. Были тут и чужаки – Пегги, Элоиза, Кэрол и Рейвен – но гены большинства из них сдались без борьбы, не оставив практически никаких следов. Только линия Геннетов – карие глаза, склонность к полноте, каштановые, быстро редеющие волосы – каким-то образом устояла. И конечно, Халид. Но Халид был поистине чужой, настолько не-Кармайкл, что его генетическое наследие умудрилось взять верх даже над ними.

Энди понимал, что он несправедлив: многие из них совсем разные внутренне, вполне самостоятельные личности с присущими каждому из них ярко выраженными индивидуальными чертами характера. Они, несомненно, обиделись бы, узнав, что он сваливает их всех в одну кучу. Ну и пусть обижаются, черт с ними. Они всегда действовали на Энди подавляюще – так их много, такие все белокурые, тьфу! И отец чувствовал к ним то же самое, Энди не сомневался. И дед, которого он едва помнил.

– Скажи своему отцу, что я закончил работу и нашел то, что ему нужно,– сказал Энди Мартину или, может быть, Джеймсу, когда парень заступил на дежурство.– Все выверено, никаких вопросов не осталось. Пусть приходит сюда, и я все ему объясню.

– Хорошо,– ответил Джейс или, возможно, Мартин без всякого выражения в голосе.

Услышав слова Энди, он продемонстрировал не больше понимания, чем если бы тот сказал ему, что обнаружил метод преобразования широты в долготу. И тут же ушел, чтобы сообщить новости отцу.

Его место тут же занял очередной сын Энсона.

– Доброе утро, Энди.

– Доброе, доброе, Мартин.

– Я Джеймс.

– А, нуда, Джеймс,– Энди кивнул и снова прильнул к экрану.

На розовом фоне выделялись желтые линии, голубые брызги, алые круги. Вот оно, все, что они искали. Никакого особенного ощущения триумфа он не испытывал, скорее даже наоборот. День за днем он рылся в грязной сточной канаве – а как еще можно было назвать архив Боргманна? – потом досконально изучал файлы, посвященные непосредственно взаимоотношениям с Пришельцами, и вот сегодня, после выматывающего десятичасового забега, добрался наконец до самой сути и нашел ответы на все вопросы Энсона. Теперь Энсон мог смело организовать взрыв, который принесет ему победу над Пришельцами и чувство личного удовлетворения. Однако больше всего в этот момент Энди волновало другое: теперь ему будет позволено самому распоряжаться собственной жизнью.

– Я слышал, у тебя есть для нас прекрасные новости,– произнес голос от двери.

Там стоял Фрэнк, сияя, словно только что взошедшее солнце.

– Я думал, твой отец придет.

– Он все еще спит. Ты же знаешь, в последнее время ему нездоровится. Мы не стали его будить.

Энди решил, что нечего разводить церемонии. Если они не считают нужным будить Энсона, ну… тогда можно рассказать все и Фрэнку. Не исключено, что Фрэнк поймет его объяснения даже лучше Энсона.

– Вот здесь,– он указал на алый кружок,– они держат Главного. В деловой части города, между шоссе Санта-Ана и пересохшим руслом старой реки Лос-Анджелес. Всего на пару миль к юго-западу от того места, которое указал отец, когда посылали Тони. Я нашел старый городской географический справочник, откуда видно, что по соседству находится район складов, но, конечно, это было еще в двадцатом столетии, и с тех пор многое изменилось. Собственный цифровой код Главного переводится как Исключительность или что-то вроде этого; выходит, называя его Главным, мы почти угадали.

Ухмылка Фрэнка стала еще шире.

– Ну и имечко! А как они его охраняют?

– Нужно пройти через трое ворот. Похоже, они работают точно так же, как ворота в городской стене, с электронным привратником на биочипах,– Энди дважды щелкнул мышью, и на экране открылось вспомогательное окно, в котором появилась группа цифр и букв.– Эти коды доступа я извлек из архива Боргманна. Они действовали еще тогда, когда Главного держали в пражском замке; думаю, они не изменились и сейчас, когда Главного перевезли в Лос-Анджелес. С помощью этих кодов человек может пройти через ворота настолько далеко, насколько сочтет нужным, и на экранах охраны все будет выглядеть совершенно законно.

– Интересно, Главный подключен к вычислительной сети Пришельцев? Ты не заметил никаких признаков связи между ними?

Не самый заурядный вопрос. Энди бросил на Фрэнка быстрый взгляд, в котором сквозило невольное уважение.

– На этот счет я могу предложить тебе только свою догадку, впрочем, вполне обоснованную.

– Давай,– согласился Фрэнк.

– Во времена Боргманна все линии связи по всему миру сходились в Прагу, к Главному. Я имею в виду компьютерную сеть Пришельцев. Аналогичным образом сейчас все они замыкаются на Лос-Анджелес. Это хороший аргумент в пользу того, что все их компьютеры связаны между собой и Главный является центральным звеном этой системы. Однако это вовсе не означает, что Пришельцы связаны с Главным телепатически, на что рассчитывает Энсон и что, как я понимаю, является решающим аргументом в пользу его плана. С другой стороны, если бы этой телепатической связи не было, на мой взгляд, плотность их компьютерного общения была бы несравненно выше, чего я пока не обнаружил. Отсюда я делаю вывод, что связь между Главным и остальными Пришельцами в значительной степени осуществляется телепатическим путем. Может быть, даже в чрезвычайно высокой степени. Но такого рода связь мы, естественно, обнаружить не в состоянии.

– Это лишь догадка, ты говоришь.

– Да, только догадка.

– Покажи мне еще раз гнездо Главного.

Алый кружок снова появился на экране, четко выделяясь на сером фоне городской схемы Лос-Анджелеса.

– Мы устроим такой взрыв, что осколки до Луны достанут,– сказал Фрэнк.

У Рашида не было имплантата, и Халид не хотел, чтобы его вживляли сыну. Имплантаты, заявил Халид, это творения Сатаны. Однако другого способа для Рашида пройти через ворота, по мнению Энди, не существовало, и это создало определенную проблему, на разрешение которой могли бы уйти недели. В конце концов Энсону удалось убедить Халида, ссылаясь на то, что Рашид сможет выбраться из этого рискованного предприятия живым только в том случае, если его будут направлять с помощью имплантата. В противном случае его миссия становится самоубийственной – и тогда не имеет смысла вообще браться за нее. Убежденный этими доводами, Халид дал свое согласие на то, чтобы дьявольское приспособление вживили в руку его старшего сына, с условием, что эта страшная вещь будет тут же изъята, как только все закончится. Однако споры на эту тему продолжались достаточно долго, и к тому времени, когда разногласий больше не осталось, уже наступил июнь.

Теперь имплантат следовало установить. Это сделал человек из Сан-Франциско, тот самый, который когда-то проделал то же самое с Тони. Имплантат Рашида был улучшенной конструкции. Он обладал всеми основными качествами своего предшественника, но при этом более многосторонними возможностями подачи звуковых сигналов, с помощью которых находящийся на расстоянии оператор – предположительно, это должен быть Энди – сможет на всем протяжении пути направлять Рашида с помощью радиосвязи или, если понадобится, голосовых инструкций. После того как имплантат был установлен, еще три месяца ушло на то, чтобы Рашид выздоровел после этой небольшой операции и освоил все премудрости обращения с прибором.

Энди поражало, насколько быстро Рашид научился понимать поступающие через имплантат сигналы и действовать в соответствии с ними. Рашиду недавно исполнилось двадцать лет. Стройный, хрупкий на вид, он был даже выше своего длинноногого отца и больше всего походил на робкое, настороженное и в то же время изящное лесное создание, готовое броситься наутек при звуке хрустнувшей ветки. Энди воспринимал его как абсолютно загадочную личность, уклончивую, отстраненную, фактически непостижимую. Вполне можно было представить себе, что он вместе с Пришельцами явился на Землю откуда-то из неведомых космических далей. Он почти ничего не говорил, только отвечал на прямые вопросы, и то не всегда; а когда все же отвечал, это, как правило, были всего два-три слова, сказанные на пороге слышимости, и очень редко что-нибудь еще.

Потрясающую грацию и красоту его внешнего облика, в котором было что-то ангельское, усиливала окутывающая его неземная аура: темные, влажно блестящие глаза, точеное лицо, мягко отблескивающая кожа, пышный ореол волос. Он с очень серьезным видом выслушивал все объяснения Энди, складируя полученные сведения в укромном уголке своей загадочной души, и, если Энди задавал ему вопросы, с поразительной точностью извлекал их оттуда на свет. Это впечатляло, причем очень сильно. Рашид действовал с эффективностью компьютера; уж в чем, в чем, а в компьютерах Энди разбирался прекрасно. Но ему также было ясно, что Рашид не просто великолепная машина; внутри нее таилось человеческое существо, робкое, чуткое, восприимчивое и очень умное. Одно про компьютеры Энди знал уж точно – умными их никак не назовешь.

В конце ноября Энди сообщил, что все готово.

– Поначалу, знаешь ли, я считал весь этот план абсолютно бредовым,– признался он Фрэнку. За последнее время они очень сблизились. Энди больше никто не караулил, но у них выработалась привычка большую часть времени проводить вместе.– Когда Энсон и отец излагали мне свою идею, я слушал их и думал: неужели они не понимают, что это совершенно невозможно? На что они рассчитывают, собираясь послать убийцу в самое логовище наделенных телепатическим даром Пришельцев? Идиотизм, думал я, больше ничего. Сознание Рашида на каждом шагу будет просто «вопить» о том, что он задумал, и Пришельцы выловят его еще за пять миль до Главного. Почувствовав, что перед ними не просто безумец, а человек, одержимый самыми серьезными намерениями, они дадут ему Подталкивание – да не Подталкивание, а чертовски сильный Пинок – и все, прости-прощай, Рашид!

Но потом, продолжал Энди, произошла его первая встреча с Рашидом, после которой он стал все воспринимать по-другому. За месяцы, проведенные в обществе Рашида, он окончательно понял, что тот обладает особенным умением, которому научился у своего не менее таинственного отца: искусством Не Быть. Рашид умел полностью отгораживаться от окружающего мира, делая свое сознание абсолютно пустым. Никакие телепатические прощупывания его сознания Пришельцам ничего не дадут. Да он, фактически, и не будет убийцей – им станет Энди, сидящий на далеком ранчо. Сделай то, сделай это, поверни направо, поверни налево. Все это приказания Рашид будет выполнять совершенно бездумно, и никакие Пришельцы со всей их телепатией не смогут отследить связь между ним и Энди.

Энсон, который на протяжении всего долгого лета не вмешивался в происходящее, теперь нарушил свое уединение, чтобы дать самые последние указания.

– Четыре автомашины,– решительно заговорил он, когда в штурманской рубке собрались все, имеющие отношение к происходящему,– отправятся в Лос-Анджелес с интервалом в десять-пятнадцать минут. Их поведут Фрэнк, Марк, Чарли и Черил. Рашид выедет отсюда с Черил, но где-то в районе Камарилло пересядет к Марку, а затем, уже в Нортбридже, к Фрэнку…

Он бросил взгляд на сидящего за клавиатурой Энди, который со скучающим видом переводил все сказанное Энсоном в трехмерное изображение на большом экране штурманской рубки.

– Ты успеваешь за мной, Энди? – спросил он тем резким, жестким тоном, который, по мнению живущих на ранчо, был присущ Полковнику, хотя сам Полковник, возможно, очень удивился бы, узнав об этом.

– Все в порядке, командир. Валяй дальше.

Энсон сердито посмотрел на него. Вид у него был вздрюченный, под глазами темные круги. В левой руке он держал извилистую палку, которую вырезал не так давно из ветки толокнянки; без нее он теперь никуда не выходил.

– Ну хорошо. Продолжаю. В районе Глендейла Рашид пересядет к Чарли. Тот поедет на восток и дальше через Пасадену, где около парка Монтерей снова передаст его Черил. Именно она провезет Рашида в город через ворота Альгамбра. Теперь что касается самого взрывного устройства. Его сделали на заводе Сопротивления в Висте, на севере округа Сан-Диего, и доставят в Лос-Анджелес из питомника, в грузовом фургоне, нагруженном растениями, предназначенными для рождественского убранства…

И вот настал великий день. Вторая неделя декабря, в Южной Калифорнии тепло, ярко светит солнце, и, хотя немного холодновато, дождя на взморье нет. Энди в коммуникационном центре, в наушниках и с микрофоном у рта, а вокруг него целая фаланга компьютеров. Он полностью готов к работе. Ему предстоит стать величайшим героем Сопротивления – если он уже не стал им. Сегодня ему доверено убить Главного Пришельцев, дотянувшись до него с расстояния ста пятидесяти миль и используя для этой цели Рашида в качестве марионетки.

Фактически Энди предстояло направлять и координировать действия всех, участвующих в этой операции, отслеживать их перемещения и общую ситуацию.

Рядом с ним сидит Стив, готовый взять руководство на себя, если Энди выдохнется. Последний, однако, выдыхаться не собирается. Но пусть отец сидит тут, если ему хочется, думает Энди. Пусть полюбуется, какого хакера он произвел на свет. Элоиза тоже присутствует, и Майк, и кое-кто из остальных. Какое-то время здесь провела Ла-Ла, с маленьким Энди Младшим на руках, с любопытством поглядывающим на все еще чужого для него отца. Появлялись и снова исчезали Лесли, Пегги, Джейн. Одни приходят, другие уходят; пока тут особенно не на что смотреть. Энсон, номинально возглавляющий всю операцию, тоже не сидит все время на месте, по-видимому, просто не в силах справиться со своим беспокойством. Точно так же ведет себя и Синди – то появляется, то уходит.

Первый автомобиль, за рулем которого сидела Черил, покинул ранчо в восемь утра, остальные вскоре последовали за ним. Два поехали вдоль побережья, а два по дорогам, ведущим в глубь страны. Всем приходилось без конца петлять, объезжая многочисленные преграды и завалы, за долгие годы возведенные Пришельцами на дорогах, связывающих Санта-Барбару с Лос-Анджелесом. Движение каждой машины отражалось на экране Энди. Алая линия соответствовала Фрэнку, голубая – Марку, темно-фиолетовая – Черил и ярко-зеленая – Чарли. Линию той машины, в которой в данный момент находился Рашид, окружал малиновый ореол. Сейчас Рашид ехал с Фрэнком по долине Сан-Фернандо, объезжая Лос-Анджелес с севера, чтобы встретиться с Черил неподалеку от Глендейла.

Никакой необычной активности Пришельцев или их подручных из ЛАКОН не наблюдалось. Да и с какой стати? Как и всегда, на дорогах, со всех сторон оплетающих Лос-Анджелес, одновременно двигалось около полумиллиона автомашин. Кому могло прийти в голову, что в одной из них сидит человек, собирающийся прикончить самого главного Пришельца на Земле? Однако вдоль всей окружающей Лос-Анджелес стены Энди расставил наблюдателей, людей из других, более мелких организаций Сопротивления; просто на всякий случай. Благодаря им он сразу же узнает, если начнется какое-то шевеление.

– Мы уже на подходе к следующей пересадке Рашида,– торжественно объявил Энди.– От Фрэнка к Чарли, там, где Западная Колорадо-стрит выходит к Тихому океану.

Интересно, означали ли все эти названия хоть что-нибудь для тех, кто здесь присутствовал? Скорее всего, нет, кроме, разве что, Синди, если в своем почтенном возрасте она еще сохранила воспоминания о жизни в Лос-Анджелесе. Или Пегги, хотя у нее с памятью было даже хуже, чем у Синди. Однако сам Энди, работая отмазчиком, в Глендейле бывал и время от времени даже проводил там время с какой-нибудь женщиной. И по Колорадо-стрит ему приходилось прогуливаться. В отличие от него, все остальные сиднем сидели в своем безопасном гнезде на вершине горы и понятия не имели, что происходит в «большом» мире.

Энсон снова вышел, решив успокоить нервы очередной прогулкой.

– Рашид пересел,– сообщил Энди, когда малиновый ореол переместился к машине Чарли.

Энди поддерживал с водителями всех машин и аудио-, и компьютерную связь. Сейчас он послал Фрэнку команду ехать к воротам около Глендейла и ждать там дальнейших инструкций. Марк, на сегодняшнее утро выполнивший свою часть задачи, уже припарковался у ворот в Бурбанке. Черил все еще была в пути, объезжая город с юга и направляясь к месту встречи с Чарли у парка Монтерей. С начала операции прошло уже почти четыре часа.

Интересно, подумал Энди, почему Энсон отвел ключевую роль именно Черил? Энди помнил, как в возрасте десяти с чем-то лет они с Черил, которая была на год-два старше, устраивали шумные игры; но больше всего ему запомнились ее большие голубые глаза Кармайклов, всегда широко распахнутые, за которыми, казалось, никаких выдающихся мыслей не скрывалось. Энди вообще не видел в ней ничего примечательного, за исключением, конечно, приятно округлого тела, которое она умело, но без всякого воображения, использовала во время их случайных кувырканий в постели.

И вот теперь именно она должна была доставить Рашида в Лос-Анджелес и дальше, к Зоне Объекта, а потом вывезти его из города. Никогда не знаешь, чего ожидать от человека. Может, она гораздо умнее, чем кажется. Она дочь Майка и Кассандры, напомнил себе Энди, а Майк человек не без способностей, да и Кассандра все это время неплохо справлялась с обязанностями врача.

– Приближается момент передачи взрывного устройства,– отчетливо и громко объявил Энди, поскольку никто из присутствующих, кроме него самого и, может быть, Стива, не был в состоянии разобраться в хитросплетении линий и точек на экране.

Бросив быстрый взгляд через плечо, он увидел, что сейчас в комнате находятся Сабрина со своим мужем Тэдом, Майк, его невестка Джулия и сестра Энсона Хизер. Синди тоже была здесь, но, похоже, уже снова собралась уходить, медленно, но со свойственным ей решительным видом направляясь к двери.

Прерывистая желтая линия означала продвижение грузового фургона из питомника, доставляющего бомбу с завода в Висте. Она была надежно спрятана среди яркой праздничной листы. Энди понравилась эта идея. Небольшой такой, симпатичный подарочек Главному в честь предстоящего Рождества.

Сейчас фургон проезжал Норволк и только что свернул с шоссе Санта-Ана на Санта-Фе-Спрингс. Энди связался с водителем по радио и сказал:

– Ваш клиент уже выехал на склад. Не заставляйте его ждать.

Чарли, который вез Рашида, добрался до Пасадены и сейчас ехал в направлении Монтерей-парка. Предполагалось, что именно там взрывное устройство будет передано Рашиду, и сразу после этого он пересядет к Черил.

Движение прерывистой желтой линии стало заметно быстрее.

Окруженная малиновым ореолом зеленая линия направлялась к месту встречи.

Темно-фиолетовая приближалась к той же точке, но с противоположной стороны.

Прерывистая желтая линия пересеклась с зеленой. Чарли подал сигнал: передача взрывного устройства прошла успешно.

– Бомба уже у Рашида,– сообщил Энди.– Он едет дальше к месту встречи с Черил.

Это совсем нетрудно, подумал он. Даже забавно.

Почему бы не забавляться таким образом каждый день?

Полтора часа спустя. Сейчас окруженная малиновым ореолом темно-фиолетовая линия приближалась к большой черной полосе, которой на экране Энди была представлена стена вокруг Лос-Анджелеса. Две ярко-красные засечки на ней обозначали ворота Альгамбра. Энди по радио попросил Черил подтвердить ее местоположение, что она и сделала. Все идет как надо. Черил у самого входа в город, Рашид спокойно сидит рядом с ней, за плечами у него рюкзак, а в нем бомба.

Энди напряженно прислушивался. Прозвучали обычные реплики, которыми обменивались электронный привратник и въезжающий в город.

Сейчас, по-видимому, идет проверка имплантата Черил, вслед за чем она должна будет назвать код, обеспечивающий проход сквозь ворота. На самом деле этот код принадлежал сотруднику ЛАКОН, из числа тех, кто в тот злополучный для Энди день доставлял его на Фигаро-стрит. Получится ли? Да, все прошло нормально. Ворота Альгамбра открылись, Черил беспрепятственно въехала в город.

Энди с удовлетворенным видом оглянулся на тех, кто сейчас столпился вокруг него в коммуникационном центре: Стив, Синди, Кассандра, Ла-Ла и малыш с удивленно распахнутыми глазами. Почему сейчас, в один из самых решающих моментов, здесь нет остальных? Неужели им не интересно? В особенности удивляло отсутствие Энсона. Где, черт возьми, Энсон? Играет в гольф? Или у него просто совсем сдали нервы?

Черт с ним, с Энсоном.

– Рашид уже в городе,– громко, со значением объявил Энди.

От темно-фиолетовой линии отделился малиновый кружок и не спеша двинулся по запущенным улицам Лос-Анджелеса в направлении района товарных складов. Увеличив разрешение на городской схеме, Энди увидел место, где Черил припарковала машину рядом со старыми, проржавевшими рельсами на Санта-Фе-авеню, и улицу, по которой вышагивал длинноногий Рашид, направляясь в сторону Аламеды.

Прошло чуть больше пяти минут. Судя по изображению на экране, сейчас Рашид находился уже на пороге тайного маленького убежища Главного.

– Рашид? – по радио связи окликнул его Энди.

– Да, Энди.

– Где ты?

– У входа в Зону Объекта.

Голос Рашида, еле слышный в наушниках Энди, звучал совершенно спокойно. Просто удивительно спокойно, как казалось Энди: спокойно, холодно и даже безмятежно. Без сомнения, и пульс у него ничуть не участился. Внутри Рашида царили безмолвие и покой, как… как в могиле. Потрясающий парень, подумал Энди. Супермен. Вот-вот войдет в здание с бомбой за спиной и даже не вспотел.

– Это наш последний радиоконтакт, Рашид. Начиная с этого момента, переходим только на электронную связь. Давай проверим, как работает электроника.

На экране Энди возникли три вспышки, свидетельствующие о том, что имплантат работает как надо. С самим Рашидом, судя по всему, тоже все было в порядке.

Стив протянул руку и положил ее на плечо Энди. Успокаивает? Хочет показать, что верит в сына? Энди бегло улыбнулся отцу и снова прильнул к экранам. Стив убрал руку.

Малиновый кружок продолжал движение. Рашид уже почти добрался до первого пункта проверки. Он шел со спокойствием лунатика, не отдающего себе отчета в том, что собирается сделать. Энди прислушался к себе и с удовлетворением отметил, что дышит медленно, равномерно и пульс тоже в норме. Конечно, он даже и не мечтал когда-нибудь достигнуть того уровня способности контролировать себя, которой обладал Рашид, но хотел сохранять спокойствие настолько, насколько это было для него возможно. Сейчас ни в коем случае нельзя поддаваться эмоциям.

Первый пункт проверки.

Рашид остановился. Сейчас происходит проверка кода доступа, который Энди нашел в давнишних файлах Боргманна и только вчера опробовал через интерфейс, ведущий в самое сердце следящей системы Пришельцев.

Медленно текли мгновения. Потом малиновый кружок снова сдвинулся с места. Код доступа оказался верным!

– Прямо как Флинн,– пробормотал Энди, ни к кому в особенности не обращаясь.

Он понятия не имел, что означают эти слова, но ему нравилось, как они звучат.

Второй пункт проверки.

Интересно, что сейчас окружает Рашида? Энди даже представить себе не мог, как устроено логово Главного. Жаль, что возможности имплантата не позволяют передавать картинку. Ну, Рашид вернется, и сам все расскажет. Если уцелеет.

Может, он идет по коридору с матово поблескивающими мраморными стенами? Или пересекает кольцо ужасающих огней, окружающее покои Верховного Владыки? Может, по пути Рашид видит Пришельцев, которые сидят там и тут, попивая мягкие напитки, играя в карты, дружелюбно помахивая ему щупальцами и даже не догадываясь, кто перед ними? Неудержимый мститель, снабженный сверхсекретными кодами доступа, твердый, как скала, и безмятежный, как само небо, чьи зловещие намерения остаются для Пришельцев за семью печатями, несмотря на все их телепатические способности. Возможно, подумал Энди, там есть и люди, рабы Пришельцев, обслуживающие Верховного Владыку. Они, естественно, тоже не обращают на Рашида никакого внимания, потому что он мог оказаться там лишь в том случае, если это было необходимо, и, следовательно, с ним все в порядке. Рабский менталитет, да.

Снова проверка кода доступа. Рашид протягивает руку с имплантатом. Записанная Энди информация проверяется.

И этот код доступа принят.

Малиновый кружок возобновил движение вперед.

Прошло шестьдесят секунд. Восемьдесят. Сто. Энди не отрывал взгляда от экрана и ждал. Вокруг начали скапливаться голубые тени, в слабом жужжании компьютеров чудились звуки классической музыки: Моцарт, Вагнер, Верди.

Никаких новостей от Рашида. Никаких новостей. Никаких новостей. Топ-топ. Топ-топ. Топ…

Интересно, за сколько времени сообщение Рашида дойдет до ранчо, подумал Энди? Скорость света: быстро, но не мгновенно. Он разделил 186 000 миль в секунду на 150 миль – расстояние от Лос-Анджелеса до ранчо – что было не так уж трудно, получилось что-то около 1200. Чего? Секунд? Чушь какая-то. Наверно, он ошибся, нужно было делить 150 на 186 000. Обычно у него с такими вещами проблем не было, но сейчас никак не удавалось сосредоточиться. Где Рашид, черт побери? Неужели до кого-то дошло, что этот большеглазый и длинноногий юноша находится там, где ему делать нечего?

Сигнал от Рашида. Слава тебе, Господи!

Третий контрольный пункт.

Отлично. Это критическая точка, теперь Рашиду предстояло принять решение. Он может посчитать, что уже достаточно далеко углубился внутрь Зоны Объекта, и установить бомбу прямо сейчас. Или может пройти еще через один контрольный пункт. Энди не мог подсказать Рашиду, что делать; Рашид не мог определить, далеко ли еще до цели. Спросить совета у Энди он тоже не мог, потому что для этого пришлось бы прибегнуть к радиосвязи, что, конечно, было опасно. Рашиду предстояло самому решить, проходить через третий контрольный пункт или нет. Кто знает? Может, именно третий и последний код доступа окажется неверным? Два первых сработали, но это ничего не гарантирует. Если в третий раз Рашид потерпит неудачу, Пришельцы захватят его своими отвратительными эластичными языками, затолкают в джутовый мешок и поволокут на допрос. Тогда все, что нам останется, это надеяться на Божью помощь.

Если это произойдет, у Энди оставалась еще одна, последняя возможность – взорвать бомбу прямо в рюкзаке Рашида. Что, конечно, кончится плохо для Рашида, но, возможно, и для Главного тоже. Рашид знал о возможности такого развития событий; более того, он должен был подать Энди определенный сигнал, если решит, что другого выхода нет.