Текст книги "Мертвый Бойфренд (ЛП)"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

Р. Л. СТАЙН
МЕРТВЫЙ БОЙФРЕНД

Перевод с английского alex9091

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ

1

Вот она я, мой дорогой дневник, собираюсь снова довериться тебе. Собираюсь излить душу, как всегда, тебе одному. Это единственное место, где я могу полностью открыться и рассказать, что я на самом деле чувствую. Сколько шариковых ручек помогали мне делиться с тобой своей историей? Сколько раз я поздней ночью дремала, склонив голову, над твоими раскрытыми страницами, все еще сжимая ручку в руке, как будто могла записывать свои мысли во сне?

Естественно, мои родители не понимают, почему я провожу столько времени, склонившись над письменным столом, царапая строчку за строчкой, обнажая свою душу, если у меня есть миллион возможностей поразвлечься. Но ты понимаешь меня, мой друг. Вздох…

Ладно. Начнем сегодня с кое-каких подробностей? Поскольку это новый дневник, я начну с начала. Меня зовут Кейтлин Доннелли. Мне семнадцать, я учусь в выпускном классе старшей школы Шейдисайда. Выгляжу я неплохо. Я бы сказала, на семерочку.

У меня волнистые светлые волосы, красиво ниспадающие на плечи. Я среднего роста и веса. У меня нормальная улыбка, хотя передние зубы немного выступают. Моя подруга Джули говорит, что мое главное достоинство – глаза, потому что они у меня большие, темные и серьезные.

Всю свою жизнь я прожила в одном и том же доме на Бэнк-Стрит, в двух кварталах от торгового центра Шейдисайда. Только я и мои родители. Дженнифер, моя старшая сестра, переехала в Лос-Анджелес, чтобы стать сценаристом.

Джен – единственный талантливый человек в нашей семье, правда, пока что она проводит большую часть своего времени, обслуживая столики в мексиканской забегаловке в Вествуде. Наверное, даже я пишу больше, чем она, но я знаю, что однажды ей повезет. Она очень утонченная и умная, и ей все очень легко дается.

Мы с Джен никогда не были особо близки, думаю, потому что она почти на шесть лет старше меня. Но с ней я могла поговорить, когда мне в голову приходили какие-нибудь мысли. То есть почти постоянно. И я очень по ней скучаю.

Раз в две-три недели мы с ней общаемся по ФейсТайму, но это не то же самое. Разговоры всегда проходят довольно неловко, наверное, потому что Джен понимает, что она в Лос-Анджелесе уже почти год и ни на шаг не приблизилась к тому, чтобы кто-нибудь заинтересовался ее работами. А она из тех людей, кто терпеть не может неудачи.

Мне все равно, увидит ли вообще кто-нибудь когда-нибудь то, что я пишу, Дневник. По правде говоря, я не хочу, чтобы кто-то это видел. Думаю, я сойду с ума, если кто-нибудь прочтет мои настоящие мысли и узнает, какая я странная. Вот почему я запираю тетрадь и ношу ключ на цепочке на шее.

Личное. Руки прочь. Это тебя касается.

Вообще-то, я не считаю себя странной. Я просто не вписываюсь в свою семью. Они все такие целеустремленные, амбициозные и серьезно относятся к жизни, а я преимущественно хочу развлекаться. Еще один вздох.

Жизнь так коротка. Я поняла это на горьком опыте. Ты все об этом знаешь, Дневник. Ты один.

Больше никто не знает всей правды. Никто бы не поверил.

С тех пор, как Блэйд умер, моя жизнь – сплошная печаль. И страх.

Вряд ли я когда-нибудь снова смогу стать тем веселым, беззаботным, неунывающим человеком, которым была. Мои родители и друзья отчаянно пытаются вытащить меня из пучины уныния.

Но как они могут это сделать? Ничего не выйдет.

Мы с Блейдом были идеальной парой. Идеальной… с той самой ночи нашей встречи.

Та ночь… Это была замечательная ночь, Дневник. Той ночью я столкнулась с Диной Фиар.

Я прожила в Шейдисайде всю свою жизнь и никогда не разговаривала ни с кем из семьи Фиар. А теперь, когда я вспомнила… когда я подумала о Дине Фиар и той темноте, которую она принесла в мою жизнь, на моей ладони выступил пот, и мне стало трудно удержать ручку.

Бедный Блэйд. Мой прекрасный Блэйд. Могла ли я знать, что он будет со мной так недолго? Могла ли знать, что он умрет такой ужасной смертью?

Я вынуждена прерваться. Слезы размывают буквы. И я так крепко вцепилась в ручку… Мне хочется колоть ею… колоть… колоть…

2

Кажется, что это было очень давно, но прошло всего несколько недель, Дневник. Мы с Джули и Мирандой ютились за дальним столиком в «Лефти». Это закусочная с чизбургерами напротив школы. Еда в «Лефти» неплоха, но мы в основном ходим туда посмотреть на других. Это место тусовки. Так его называют в избитых подростковых фильмах.

Был вечер пятницы, начало десятого. Почти все столики были заняты ребятами из нашей школы. У стойки в ожидании столика стояло несколько недовольных взрослых. Наверное, им не очень нравились громкие голоса и непрекращающийся смех.

Мне кажется, взрослые вообще ненавидят подростков. Потому что завидуют. Они бы предпочли быть подростками, а не теми, кем являются.

Внезапно раздался громкий грохот, заставивший нас всех подскочить. Официантка уронила поднос со стаканами. На несколько секунд в ресторане установилась тишина. Затем все разразились аплодисментами.

Я повернулась к Джули и Миранде.

– О чем я говорила?

– О себе, конечно, – ответила Миранда. Она проныра с плохим чувством юмора.

– Моя любимая тема, – сказала я.

– Ты рассказывала нам о маленьком мальчике, уронившем свой попкорн, – вмешалась Джули.

– А, точно. Я не имела права заменять его. Рикки, менеджер, говорит не давать никому бесплатного попкорна. Но я дождалась, когда Рикки отошел от прилавка с попкорном, и дала ребенку еще один пакет.

– Да ладно, – сказала Миранда. – Ты не могла выбрать историю получше?

Я схватила ее за запястье.

– Ты не дала мне закончить, – сказала я. – Мальчик уронил и второй пакет.

Джули засмеялась.

– Бедняга.

Миранда закатила глаза.

– Кейтлин, у тебя такая увлекательная жизнь. Мое сердце сейчас выскочит из груди. Расскажи эту историю еще раз.

– Ладно, – сказала я, – слушать о продаже попкорна в «Синеплекс» тебе не интересно. Что же увлекательного произошло сегодня с тобой?

Миранда вздохнула.

– Верите или нет, но этот чизбургер – самое яркое событие моего сегодняшнего дня.

Она поднесла чизбургер ко рту и откусила маленький кусочек. Из булочки выскользнул помидор и плюхнулся на ее тарелку.

– Тебе стоит подтянуть навыки работы с чизбургером, – сказала Джули. Это было не особо смешно, но мы трое рассмеялись.

Мы с Джули были друзьями с девятого класса, хотя мы очень разные. Она полна сарказма, часто закатывает глаза и вставляет забавные комментарии. Но, вообще-то, я бы сказала, что у нее довольно мерзкое чувство юмора.

Я не веселый чирлидер, но стараюсь видеть светлую сторону вещей. Я легко увлекаюсь. Ничего не могу с собой поделать. Я не сдерживаю себя. Я даже могу попытаться насладиться тем, что другие люди находят скучным, как мои вечерние смены за прилавком с попкорном.

Я импульсивная. И эмоциональная. Все время плачу над фильмами и сериалами. И не стыжусь этого.

Не думаю, что я когда-нибудь видела, чтобы плакала Миранда. Или чтобы она была чем-нибудь очень взволнована. Она всегда держится в стороне, отпуская шуточки. Она не стеснительная. Думаю, просто замкнутая.

Миранда была бы очень привлекательной, если бы немного сбросила вес и сделала что-нибудь со своими каштановыми волосами, свисающими прядями. Еще ей нужно избавиться от ее очков. С этой красной пластиковой оправой они выглядят, как очки для плавания.

Мы с Джули без конца повторяем ей, что она выглядела бы гораздо лучше с контактными линзами. Но она говорит, что не собирается совать маленькие острые штучки себе в глаза. Упрямица.

Я ни в коем случае не осуждаю ее, Дневник. Просто пытаюсь ее описать. Она хорошая подруга. Она никогда не увидит, что я здесь пишу. Никто не увидит. Но я все равно пытаюсь быть как можно более честной и точной.

Джули не ест мяса, поэтому она заказала поджаренный сэндвич с сыром, и мы взяли на двоих тарелку картошки фри. Мы с ней выглядим, как сестры. У нее такие же светлые волосы, как у меня, и у нас обеих серьезные темные глаза. Она пользуется ярко-красной помадой, из-за чего ее лицо выглядит более драматично, чем мое.

Мы ровесницы, но мне кажется, что она выглядит старше. Возможно, потому что она на пять сантиметров выше, чем я. И, вынуждена признать, она лучше одевается. Ее тетя постоянно присылает ее из Нью-Йорка чудесные дизайнерские топики и юбки.

Джули очень практичная и уравновешенная. Ее фамилия Нелло, и я называю ее Зрелая Нелло. Она постоянно советует мне не поступать необдуманно, быть осторожной с парнями, не принимать ничего близко к сердцу и не быть такой эмоциональной.

Я всегда обвиняю ее в том, что она слишком робкая и никогда не рискует, в том, что она предсказуемая. Она, конечно, считает, что предсказуемость – хорошее качество. Может, мы и выглядим похоже, но характеры у нас абсолютно разные.

Миранда наклонилась ко мне и понюхала мои волосы.

Я удивленно посмотрела на нее.

– Ты с ума сошла?

– Нет. Твои волосы пахнут попкорном, – сказала она. – Классный запах. Нужно, чтобы кто-нибудь создал духи с ароматом попкорна.

– Идея на миллион долларов, – сказала Джули. – Я бы купила. А что насчет духов с ароматом бекона? Мы могли бы заработать целое состояние.

– Я думала, ты вегетарианка, – сказала я.

Она нахмурилась.

– Я не ем бекон. Но это не значит, что я не могу им пользоваться.

Я вздохнула.

– Придя домой, я дважды мою голову. И все равно не могу избавиться от запаха попкорна.

Джули подсолила картошку.

– Ты когда-нибудь сама ела попкорн, пока ждала покупателей?

Я усмехнулась.

– Рики бы с радостью пересчитал каждое зернышко, да не может. Так что, когда он не смотрит, я беру себе горсть или две.

Миранда снова закатила глаза.

– Мы что, весь вечер будем говорить о попкорне? Никто не слышал никаких хороших сплетен?

Я легонько толкнула ее.

– Вставай. Мне нужно в уборную.

Она выкарабкалась из-за столика и встала. Я выскользнула вслед за ней.

– Не говорите ни о чем интересном, пока я не вернусь.

– Без проблем, – сказала Миранда.

В «Лефти» одна единственная уборная напротив двери в кухню. Мне пришлось ждать в очереди позади двух других девушек из моей школы. Они обсуждали концерт металлистов в «Арене» в Мартинсвилле, на котором они были. Им понравилось. Они сидели на третьем ряду, и билетеры раздавали беруши, чтобы никто не оглох.

Затем девушки начали болтать о том, что теплая весенняя погода делает с их волосами. Решением стало «больше кондиционера».

– Я каждое утро использую полбутылки.

Интересная идея.

Выйдя из уборной, я столкнулась с девушкой, у которой были длинные прямые черные волосы, темные глаза и черная помада на фоне бледной кожи. Она несла белый пакет с чизбургерами на вынос.

Когда я врезалась в нее, пакет выскользнул у нее из рук. Мы обе наклонились, чтобы поднять его, и столкнулись лбами.

– Извини, – торопливо сказала она тоненьким голоском.

«Извини». Хотя это была моя вина.

Я протянула ей пакет.

Я знала, кто она такая.

Дина Фиар.

Но я понятия не имела, что скоро моя жизнь изменится навсегда.

3

На Дине Фиар были огромные круглые очки в черной оправе. Под ними ее темные глаза казались выпученными, от чего она смахивала на сову. Несмотря на то, что вечер был теплым, на ней был черный свитер с длинными рукавами и круглым вырезом, короткая прямая черная юбка и черные колготки. Я обратила внимание на ее сережки – маленькие серебряные черепа. В носу у нее тоже был серебряный череп.

– Извини, – смущенно пробормотала я. – Я не смотрела, куда иду. Я…

– Все в порядке, Кейтлин.

Я удивилась. Не думала, что Дина знает, как меня зовут. Ее взгляд скользнул по моему запястью.

– Мне нравится твой браслет.

Она уставилась на серебряный браслет, который родители привезли мне из отпуска на Багамах.

К моему удивлению, Дина протянула руку и обхватила мое запястье вместе с браслетом. Ее ладонь была сухой и теплой. Ногти были разделены пополам: одна половина – черная, другая – белая. Она долго держала мое запястье.

– Он обладает силой?

Она говорила так тихо, что я засомневалась, что расслышала правильно.

– Силой? Браслет?

Дина кивнула. Ее прямые черные волосы упали на лоб. Она отпустила мое запястье и убрала их назад.

– Я… так не думаю, – сказала я и рассмеялась. Она пошутила?

Она переложила пакет с чизбургерами в другую руку.

– Я видела тебя в торговом центре, Кейтлин, – сказала она.

Я кивнула.

– Да. Иногда после обеда я работаю в «Синеплекс», – я повернулась и мельком заметила, что Джули и Миранда наблюдают за нами с другого конца ресторана. – Мне лучше вернуться к моим подругам. Увидимся, Дина.

Ее совиные глаза впились в мои. Я хотела отвернуться, но они словно держали меня.

– Иногда я кое-что вижу, – сказала Дина. – Иногда я узнаю кое-что о людях.

Я понятия не имела, что на это ответить. Мимо нас попыталась протиснуться официантка, несущая над головой поднос с чизбургерами. Я использовала это, как предлог, чтобы уйти. Я помахала Дине и пошла прочь. В запястье, где Дина бралась за мой браслет, я почему-то ощущала покалывание.

Миранда поднялась, чтобы я смогла сесть на свое место. Я уселась как раз вовремя, чтобы заметить, как Дина Фиар выходит из ресторана, ее длинные волосы покачивались у нее за спиной.

– Давно ты ее знаешь? – спросила Джули.

– Я ее не знаю, – ответила я. – Я в нее врезалась. Так и завязался разговор.

– Она поднимает готов на новый уровень, – сказала Миранда.

– Меня от нее в дрожь бросает, – сказала Джули.

– Она не так ужасна, – возразила я.

Миранда покачала головой.

– Просто из-за того, что она из семьи Фиар, она обязательно должна одеваться в черное, красить губы черной помадой, а ногти черным лаком и бродить кругом, словно она ведьма? Почему бы ей не взбунтоваться? Носить яркие цвета? Стать чирлидером? Выдвинуться в королевы выпускного бала?

Джули рассмеялась.

– Мне она показалась очень стеснительной, – сказала я. – Она такая неловкая. Как думаете, у нее есть друзья? Видели, чтобы она когда-нибудь с кем-нибудь общалась в школе?

– Я вообще не помню, чтобы когда-нибудь видела ее в школе, – сказала Джули.

– Она не пытается заводить друзей, – упорствовала Миранда. – Мы однажды оказались на одной вечеринке по случаю дня рождения. Я попыталась поговорить с ней. Оказалось, что она одержима призраками, сверхъестественным и ходячими мертвецами. Она без конца болтала о каких-то фильмах, о которых я никогда не слышала. По крайней мере, я думаю, что речь шла о фильмах.

– Может, у нее выбора не было, – сказала я, сама не зная, почему защищаю Дину Фиар. Наверное, мне просто нравится быть на стороне аутсайдеров. Или мне нравится спорить с Мирандой. – Она из такой семьи…

– Она абсолютно типичный представитель семьи Фиар, – встряла Джули.

Браслет все еще пощипывал мне руку, как наэлектризованный. Я съела несколько кусков картошки. Она уже остыла. Затем я повернулась к Миранде.

– Вечеринка по случаю окончания школы будет у тебя?

Она меня не услышала. Она смотрела на столик у входа в ресторан.

– У Миранды нет выбора, – сказала Джули. – У меня нельзя. Дом слишком маленький.

– Можно устроить вечеринку у тебя на заднем дворе, – сказала я. – Моих родителей даже не будет в городе. Они на две недели уезжают в командировку в ЮАР. Можешь поверить, что они пропустят мой выпускной?

– Тогда нужно устроить вечеринку у тебя дома, – сказала Джули. – Никаких родителей. Полный отрыв.

Миранда все еще таращилась на столик у входа. Она толкнула меня в плечо.

– Что это там за парень пялится на тебя? Ты его знаешь?

Я попыталась проследить за его взглядом. Официантка в голубой униформе начала убирать стол, загораживая мне обзор.

– Какой парень?

– Видишь? – Миранда повернула мою голову. – Парень в красной толстовке? Он пялится на тебя, как загипнотизированный.

– Загипнотизирован твоей красотой, – сказала Джули. Я не поняла, шутит ли она.

Я наконец заметила парня, он сидел боком за маленьким квадратным столом, игнорируя свою еду. И да, смотрел он на меня. Выглядел он довольно симпатично. Из-под расстегнутой красной толстовки была видна темная футболка. На его лоб спадала волна черных волос.

– Я его не знаю, – сказала я.

– А он считает, что знает тебя, – сказала Миранда.

Я присмотрелась.

– Нет. Я никогда его не видела. Вряд ли он ходит в Шейдисайд.

– Он не мигает, – сказала Джули. – Наверное, хочет поиграть с тобой в гляделки.

– Сейчас выясню, – сказала я. – Я не из робких.

Я толкнула пухлую руку Миранды. Миранда послушно встала на ноги, выпуская меня.

Джули поднесла руку ко рту. Она часто так делает. Ее легко шокировать.

– Ты правда собираешься подойти к нему?

– И что такого? – пробормотала я, протиснулась мимо двух девушек, сидящих за столиком рядом с нашим и направилась к мистеру Красная Толстовка.

У него были удивительные серо-зеленые глаза, когда я подошла к нему, они расширились. Я поставила руки на талию.

– Привет, – сказала я. – Что происходит?

Он пожал плечами.

– Ничего плохого.

У него была красивая улыбка и крохотная ямочка на одной щеке.

– Ты смотрел на меня? – спросила я.

Он хихикнул.

– Ты всегда думаешь, что люди смотрят на тебя?

– Отвечай на вопрос, – сказала я. – Смотрел?

Он снова пожал плечами.

– Возможно, – мне понравилось, как прищурились его невероятные серо-голубые глаза, когда он улыбнулся.

Я улыбнулась в ответ.

– Почему ты смотрел на меня?

– Потому что у тебя на подбородке прилип кусок салата.

Он потянулся, снял салат и показал его мне.

Да, да, Дневник, я ожидала чего-то более романтичного. Конечно, я смутилась. Но мне не хотелось разворачиваться и сбегать. Меня к нему что-то тянуло, и дело было не только в его привлекательности.

Я скрестила руки на груди.

– Как тебя зовут?

– Блэйд.

– Нет. Серьезно, – сказала я.

– Серьезно. Блэйд. Мои родители хотели что-то поострее*.

Я засмеялась.

– Готова поспорить, ты не раз это говорил.

– Верно, – согласился он.

– А меня зовут… – начала я. Но он подал мне рукой знак замолчать.

– Позволь, я угадаю, – попросил он. – Я отлично угадываю имена. У меня талант.

Я проскользнула мимо него, вытащила стул и села напротив Блэйда, мельком взглянув на Джули и Миранду за столиком в дальней части ресторана. Они обе внимательно наблюдали за разворачивающейся сценой.

– Рискни, – согласилась я.

Он впился в меня глазами, изучая меня.

– Тебя зовут Табита, – сказал он.

Я поперхнулась.

– Табита?

Он кивнул.

– Как тебя зовут друзья? Тэбби?

Я кивнула.

– Да. Они зовут меня Тэбби. Как ты угадала? Просто удивительно. Тебе кто-то подсказал?

Его щеки порозовели.

– Ничего подобного. Я же тебе сказал, у меня талант к угадыванию имен.

Я наклонилась над столом и дразняще посмотрела на него.

– А какие еще таланты у тебя есть, Блэйд?

Он пожал плечами.

– Как тебя зовут на самом деле?

– Кейтлин.

– Я так и думал. Это было второе предположение.

Спустя пару минут явного первоклассного флирта, я попрощалась со своими подругами и вышла с ним из ресторана. Куда мы направлялись? Я понятия не имела. Я только знала, что спустя всего пару минут я абсолютно комфортно чувствовала себя рядом с ним. Более чем комфортно. Меня определенно влекло к нему, и мне хотелось проводить время с ним.

Это и есть любовь с первого взгляда?

Сложно поверить, но эта мысль действительно крутилась у меня в мозгу, когда мы ступили в теплую апрельскую ночь: мягкий прохладный бриз коснулся моих горячих щек, из «Лефти» доносился аромат чизбузгеров, над нашими головами в фиолетовом небе висела яркая половина луны.

Знаю, знаю. Звучит, как глупая мелодрама. Но иногда и в жизни случается такое странное нереальное счастье, которое обычно видишь только по телевизору.

И это был определенно один из таких случаев.

По пути Блэйд положил руку мне на спину. И это казалось абсолютно естественным. Как будто мы годами гуляем вместе. Я задалась вопросом, чувствует ли он то же самое.

Мы брели вдоль Пограничной улицы мимо школы, в темных окнах которой отражался желтый лунный свет, и вдоль домов, стоящих напротив Шейдисайдского парка.

О чем мы разговаривали? Я почти не помню, Дневник. Мы говорили о школе. Семья Блэйда переехала в Шейдисайд прошлой осенью, и он учится в Академии. Это частная старшая школа на другом конце города. Он рассказал о своем старом доме в Шейкер Хайтс и как тяжело ему было оставлять там своих друзей.

Он сказал, что играет на клавишных и на гитаре, что входит в школьный джазовый квартет. Он практически уверен, что смог бы поступить в Оберлин. Но он целый семестр проболел, поэтому не сможет выпуститься в июне вместе с остальным классом.

Я рассказала ему, что меня приняли в Миддлберийский колледж в Вермонте, где училась моя сестра. Но мои родители пока не могут взять для меня студенческий заем. Рассказала, что пыталась получить стипендию за писательское искусство, но соревнование было слишком жестким. Я ее не получила.

Он посмотрел на меня своими чудесными серо-зелеными глазами.

– Тебе нравится писать?

Я как раз собиралась ответить, когда мое внимание привлекло что-то на другой стороне улицы. Я услышала громкую танцевальную улицу и увидела яркие огни в большом доме через улицу. В окне я рассмотрела толпу танцующих людей. Толпа высыпала на широкое крыльцо. Были слышны голоса и смех.

И у меня возникла идея. Я схватила Блэйда за руку.

– Эй, Блэйд, – сказала я. – Давай сделаем кое-что безумное.

4

Он прищурился.

– Насколько безумное?

– Давай ворвемся на вечеринку, – предложила я. – Потусуемся. Немного потанцуем. Выпьем, – я указала на окно. – Смотри. Там столько народу. Никто и не заметит еще двух человек.

Я затаила дыхание в ожидании ответа. Это был тест. Пройдет ли его Блэйд?

На его лице появилась улыбка.

– С удовольствием, – сказал он, схватил меня за руку и потащил на через дорогу. – Давай сделаем это. Время веселиться.

В этот момент я поняла, что мы с Блэйдом созданы друг для друга.

Мы промчались через лужайку. По обе стороны крыльца располагались клумбы с тюльпанами. От легкого ветра тюльпаны покачивались, словно приветствуя нас. Мы пробрались мимо людей на крыльце, кивая и приветствуя их, как будто мы свои.

По виду они были студенческого возраста, может, двадцать с небольшим. Одеты они были небрежно, хоть и не так небрежно, как мы с Блэйдом. И все же мы не сильно выделялись. Они пили вино из бумажных стаканчиков, болтали небольшими группами, поглядывая при этом на свои мобильные.

Сквозь входную дверь мы проскользнули в гостиную. Там было жарко из-за большого количества народу. На полную громкость была включена электронная танцевальная музыка. Комната гудела и вибрировала в такт.

Свет был приглушен. Мне понадобилось время, чтобы приспособиться. Блэйд держал меня за руку, мы пересекли комнату по направлению к столу с выпивкой. Танцевали всего три или четыре пары. Но комната была настолько переполнена, что они без конца сталкивались с людьми, столпившимися по сторонам.

Мы с Блэйдом взяли по бутылке пива. Вообще-то, я не люблю пиво. Наверное, просто пыталась произвести впечатление на Блэйда. На соседнем столе я увидела большие миски с кукурузными чипсами и соусом сальса и поднос с сосисками в тесте.

Я повернулась и осмотрела комнату, щурясь от тусклого оранжевого света. Мне не удалось никого узнать. Они определенно все были старше, чем мы с Блэйдом.

Я прижалась к уху Блэйда.

– Интересно, чья это вечеринка?

Он осмотрелся.

– Хороший вопрос.

Мы чокнулись бутылками с пивом.

– Здесь круто, – сказала я.

– Лучшая вечеринка в мире! – пошутил Блэйд.

Молодая женщина с очень короткими светлыми волосами, сбритыми с одной стороны, и бледно-голубыми глазами, одетая в выцветшие джинсы и голубую и зеленую футболки, врезалась в меня, чуть не расплескав свое вино.

– Ой, извини, – сказала она. – Совсем негде развернуться.

– Ничего страшного, – сказала я. – Классная вечеринка.

Она кивнула.

– Я тебя раньше не видела. Откуда ты знаешь Ханну и Марти?

– Просто живем рядом, – ответила я.

Она ушла. Мы с Блэйдом с наслаждением рассмеялись.

И тогда я увидела ее. Дину Фиар. У меня перехватило дыхание. Это было очень неожиданно, она казалась здесь не к месту.

Дина сидела на нижней ступеньке лестницы, ведущей наверх. Она была, как всегда, одета в черное, ее бледные ладони были крепко сжаты на подоле юбки. Ее черные волосы свободно ниспадали вокруг ее лица.

Я смотрела на нее сквозь перила. Заметила ли она меня?

Да. Ее глаза сверкнули за совиными очками. Она вскочила на ноги.

Я толкнула Блэйда локтем.

– Та девушка, что идет сюда…

Блэйд через толпу высмотрел приближающуюся Дину.

– Ты ее знаешь? Она твоя подруга?

– Нет, – ответила я. – То есть…

Дина шагнула между танцующей парочкой, чтобы добраться до нас. Ее лицо было бледнее, чем обычно, а ее губы были покрыты неоново-фиолетовой помадой. Она остановилась в нескольких сантиметрах от меня, совершенно не оставив мне личного пространства.

– Привет, Кейтлин.

Я кивнула.

– Привет, Дина.

Она одной рукой отбросила свои длинные волосы за плечи.

– Кейтлин, ты знакома с Блэйдом?

– Ну… – я колебалась. Откуда она знает имя Блэйда? Он же не ходит в нашу школу.

Я взглянула на Блэйда. Он внимательно изучал Дину, как будто она с другой планеты.

– Как дела, Блэйд? – спросила Дина.

– Неплохо, – ответил он и пристально посмотрел на нее. – Я тебя знаю?

Она ему не ответила. Вместо этого, напугав меня, схватила мое запястье, обхватив пальцами серебряный браслет, в точности как в «Лефти». Я почувствовала, как по моей руке поднимается волна тепла.

– Отличная вечеринка, правда? – она испытующе впилась в меня взглядом. Я попыталась освободить руку, но она держала крепко.

Дина сжала мое запястье так сильно, что серебряный браслет врезался мне в кожу. Затем она приблизила свое лицо вплотную к моему. Я почувствовала на своей щеке ее горячее дыхание.

– Я первым его увидела, – прошептала она.

5

Я моргнула, у меня в голове вдруг зашумело. Я была уверена, что ослышалась. Музыка… голоса… Казалось, все стало громче, как будто я плаваю в звуке. Тону…

Я ничего не сказала. Наверное, была слишком ошеломлена, чтобы отреагировать. Я просто хотела освободить свою руку из хватки Дины, убраться от нее подальше.

– Нам нужно идти, – сказал Блэйд, глядя в сторону входной двери.

Я попыталась повернуться, но Дина не отпустила меня. Она поднесла мою ладонь к лицу, сложила свои ярко-фиолетовые губы и подула на серебряный браслет. Дохнула своим горячим дыханием на браслет у меня на запястье.

Ее дыхание на запястье ощущалось влажным, почти липким. Я охнула и выдернула руку. Браслет начал пощипывать меня, затем стал обжигающе горячим.

– Эй, Дина… – позвала я.

Но она уже отвернулась от нас. Оттолкнув с дороги нескольких озадаченных людей, она вышла в дверь, напоследок качнув своими длинными спутанными волосами.

Я держалась за запястье, ожидая, когда браслет остынет.

На лице Блэйда отразилось замешательство.

– Что это было?

– Без понятия, – пробормотала я. – Серьезно. Представления не имею.

– Она странная с большой буквы С, – сказал он.

– Ее зовут Дина Фиар, – сказала я, пропуская молодого человека, несущего большую коробку пиццы к столу с едой. – Она – Фиар. Ты слышал о семье Фиар?

Блэйд пожал плечами.

– Нет.

– Как-нибудь я тебе о них расскажу. Здесь, в Шейдисайде они знамениты, – я посторонилась, пропуская еще одну коробку пиццы. – Хочешь уйти?

Он ухмыльнулся.

 – Так скоро? Думаю, хозяева обидятся, если мы уйдем так рано, – он положил руку мне на плечо и повел меня к столу с едой. – Я голоден. Благодаря тебе я не закончил свой чизбургер.

Блэйд взял в руку кусок пиццы и начал жадно его есть. Мы поболтали с парочкой, стоящей у стола с едой. Девушка училась на ветеринара. Парень сказал, что он блогер и ютубер. Они спросили, знаем ли мы, где в Шейдисайде можно попрыгать с парашютом.

Для тех, кто знает Шейдисайд, это довольно смешно.

Я заметила, что за мной и Блэйдом от дверей кухни наблюдает высокая рыжеволосая женщина. У нее было озадаченное выражение лица, как будто она пыталась понять, кто мы такие. Я подумала, что это, возможно, и есть Ханна, одна из хозяев.

Открылась входная дверь, прибыло еще несколько пар. Рыжеволосая женщина поспешила поприветствовать их. Было много объятий и поцелуев в щеку.

Внезапно у меня возникла идея.

Хотела ли я продемонстрировать Блэйду, какой сумасшедшей и безрассудной я могу быть? Хотела ли я посмотреть, так ли он импульсивен и безумен как я?

Возможно.

Блэйд стягивал с пальцев сыр от пиццы. Я подтащила его к себе.

– Блэйд, у меня есть еще одна идея. Что думаешь? Это будет настоящий бунт, – сказала я. – Что если мы станем в центре гостиной и начнем целоваться? Как будто реально увлеклись. Как будто полностью поглощены друг другом. Словно нам пора уединиться где-нибудь в комнате.

Он кивнул. Его глаза блеснули.

– Может сработать.

– Так мы с можем отблагодарить хозяев, – ухмыляясь, продолжала я. – Немного их развлечем.

Он потащил меня в центр комнаты.

– Кейтлин, мне нравится ход твоих мыслей.

Блэйд обнял меня и прижал к себе. Он оказался сильнее, чем я думала. Он так крепко сжал меня, что у меня перехватило дыхание.

А затем он склонился ко мне и мы поцеловались. Это был долгий поцелуй. Я совсем затаила дыхание. Сначала запустила руки ему в волосы, затем опустила их ему на спину. Наши глаза были широко раскрыты, мы смотрели друг на друга, наслаждаясь нашей шуткой. Наслаждаясь поцелуем… Наслаждаясь…

Я мельком заметила, что люди вокруг нас расступаются. Парочки перестают танцевать, на их лицах появляется удивленное выражение.

Мы с Блэйдом демонстративно прижимались друг к другу губами. Вскоре я осознала, что это перестало быть шуткой, перестало быть просто способом шокировать людей. Мы целовались по-настоящему, с реальными чувствами.

В какой момент шутки кончились и начались настоящие чувства? Не знаю. Я знала только, что у нас нет времени наслаждаться этим. Потому что гремящая танцевальная музыка внезапно оборвалась. На комнату опустилась тишина. А затем я увидела, что к нам с Блэйдом идет рыжеволосая женщина, чье лицо искажено гневом.

– Кто вы? – спросила она. – Я вас знаю? Кто вас сюда привел?

Мы с Блэйдом еще несколько секунд пообжимались. Затем отпустили друг друга и увидели, что она продолжает приближаться, сжимая руки в кулаки.

– Кто вы? Вас сюда приглашали?

– Ой, – сказала я. – Извините, – сначала я больше ничего не могла придумать, но потом добавила: – Классная вечеринка.

Затем мы с Блэйдом сорвались с места и, расталкивая ошеломленных гостей, понеслись ко входной двери. Она захлопнулась у нас за спиной.

Мы бежали по дороге, смеясь, крича, спотыкаясь. Легкомысленно, как вся моя жизнь. Была ли эта ночь лучшей в моей жизни? Наверное.

Мы держались за руки и бежали со всех ног, пока не добежали до угла. За нами никто не гнался. Я остановилась и ухватилась за фонарь, чтобы перевести дух.