Текст книги "Предательство"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)

Глава 2

– Солнце вот-вот сядет, – предупредила Мэри своего брата, державшего приставную лестницу.

– Однако еще довольно светло, – возразил Эдвард. – Иди с остальными. Я управлюсь мигом.

– Но кровля, наверное, все еще мокрая после дождя, – сказала Мэри. – Подождал бы до утра, Эдвард.

– Да ладно. Спущусь через минуту, – сказал брат самоуверенно. – Ты все время опекаешь меня, Мэри, словно я не старше Эзры.

– Почему ты всегда такой безрассудный? – спросила Мэри. – Как будто делаешь все напоказ для отца и дяди. Тебе нечего им доказывать, Эдвард.

– Может быть, я должен кое-что доказать себе, – ответил брат. – А теперь, сестричка, позволь мне осмотреть крышу прежде, чем взойдет луна.

Девушка обиженно отошла в сторону.

– Дай хоть лестницу подержу! – крикнула она, когда Эдвард принялся карабкаться вверх.

– Лучше помоги Ребекке и своей матери мыть посуду на кухне!

Мэри глухо заворчала и закатила глаза.

– Мне уже семнадцать, братец Эдвард, – сказали она резко. – Я не ребенок, а вполне взрослая девушка,

– Тем более твое место на кухне, – отозвался сверху Эдвард. Он уже добрался до крыши и стоял па самой верхней ступеньке. – Оказывается, снесло гораздо больше, чем казалось снизу.

Мэри слегка отступила назад, чтобы видеть брата получше. Солнце уже скрылось. Фигура Эдварда чернела на фоне темнеющего неба.

– Пожалуйста, будь осторожен! – крикнула Мэри. – Уже плохо видно, а ты забрался так высоко, и…

Она не успела докончить фразу, увидев как руки Эдварда разжались. Девушка видела, как его ноги соскользнули со ступени, и молодой человек полетел вниз.

Рот ее открылся в бесконечном крике – она поняла, что брат падает на землю. Падает, вытянув руки.

Глава 3

Эдвард свалился вниз с громким треском.

Тишину разорвал ужасающий звук, перекрывший девичий визг.

Через мгновение из дома донесся ответный вопль.

Из сарая, находившегося в дальнем конце огорода, выскочил Мэттью, а следом за ним заковылял Бенджамин, настолько быстро, насколько позволяла ему палка.

Из дома первой вылетела Ребекка, за ней – Констанция.

Мэри рухнула на колени рядом с братом и закрыла лицо руками.

– Эдвард!

Глаза юноши безжизненно уставились в небо, черты лица застыли.

– Эдвард!

Он мигнул, тяжело сглотнул. Сделал глубокий вдох.

– Моя рука… – прошептал он.

Мэри увидела, что его левая рука придавлена туловищем и изогнута под неестественным углом. Девушка вскрикнула.

– Я… я не могу ею пошевелить, – пожаловался Эдвард.

– Ты сломал ее, – объяснила сестра, бережно укладывая больную руку ему на грудь.

– Что случилось? – выкрикнул Бенджамин на одном дыхании, добравшись наконец к месту происшествия.

– Он ранен? – воскликнул Мэттью.

– Эдвард, ты можешь встать? – спросила Констанция мягко.

Мэри перевела взгляд на мать и Ребекку.

– Мамочка! – тут же вскрикнула девушка от ужаса, не веря своим глазам.

Все платье Констанции было заляпано пятнами крови.

– Я… я… – Констанция перехватила ее взгляд. Подняла руку. С ладони капала кровь.

– Когда ты закричала, Мэри, я протирала разделочный нож, – объяснила женщина. – Ты напугала меня, нож соскользнул и… Но это мелочь. Я скоро…

– Быстрее пойдем в дом! – воскликнула Мэри, вскакивая на ноги. – Нужно остановить кровотечение.

И девушка потащила свою мать в кухню, а Мэттью и Ребекка помогли Эдварду подняться. Обхватив жену за плечи здоровой рукой, парень сделал несколько нетвердых шагов.

– Идти я, кажется, смогу, – сказал он, еле ворочая языком от боли. – Но вот рука… По-моему, перелом очень неудачный.

Тяжело опираясь на палку, Бенджамин Файер глядел им вслед и качал головой.

– Проклятие, – бормотал он себе под нос. – Проклятие на всей семье.

Мэри разбудили резкие петушиные крики. Через крошечное окошко спальни струился тусклый снег. Воздух в комнате был жарким и спертым.

Девушка поднялась медленно, еще не вполне проснувшись. Рубашка прилипла к телу.

«Какая ужасная ночь, – подумала Мэри, передернув плечами. – Наверное, я и часа не проспала. Все видела окровавленную мамину ладонь. И Эдварда, лежащего на земле на боку. И слышала, как трещала его рука».

«Я перевязана маме ладонь так крепко, как могла. Но казалось, будто кровь никогда не остановится».

«Вскоре Эдвард заорал от боли, когда Мэттью пытался вправить сломанную руку. Эзра вопил и плакал в углу. И бедная Ребекка не знала, кого успокаивать – мужа или сына».

«Наконец Эдварду сделали перевязку из крепкого льна. Ребекка торопливо повела свою семью домой, но крики Эзры еще долго оглашали окрестности».

«Какая беспокойная ночь».

Мэри опустила ступни на пол и поплелась к одежному шкафу, щурясь от недостатка света.

«Почему у меня нехорошее предчувствие? – подумала она. – Откуда взялось ощущение, что это только начало наших бед?»

После завтрака Мэри отправилась в курятник и вышла оттуда, прижимая к своему белому переднику большую корзину, наполненную белыми и коричневыми яйцами.

Солнце еще только показалось над верхушками деревьев, но в воздухе уже стояла жара и духота. Над головой плыли пухлые облака. Кричали петухи. Где-то за амбаром брехал пес.

Девушка шла, высоко подняв голову, и ее медные волосы покрывали значительную часть льняного платья.

– Доброе утро, мисс! – раздался вдруг тихий голос, и Мэри чуть не выронила корзину.

Негромко вскрикнув от неожиданности, она обернулась и увидела небесно-голубые глаза улыбавшегося ей незнакомого парня. Он ухмылялся с таким видом, будто ее испуг доставлял ему удовольствие.

– А… П-привет, – выдавила Мэри. – Я тебя не заметила.

Девушка догадалась, что он давно следил за ней. Парень был симпатичным, примерно ее возраста или старше на год-два. Когда он улыбался, кожа вокруг глаз собиралась морщинками. Вьющиеся пшеничные волосы спадали на плечи. Брови были светлыми, а лоб высоким.

Парень носил заплатанную белую рубашку, выпущенную поверх индейских бриджей, сшитых из оленьей кожи. Ботинки оказались довольно потрепанными и запыленными.

– Извини, что напугал тебя, – сказал блондин, все еще улыбаясь и глядя ей в глаза.

– Я ищу владельца этой фермы.

– Это мой отец, – ответила Мэри, бросая взгляд на здание. – Мэттью Файер.

– А он сейчас дома? – спросил парень. Утреннее солнце золотило его светлые волосы.

– Кажется, да. Пошли со мной, – ответила Мэри робко.

Парень подошел поближе и взял у нее корзину с яйцами.

– Давай поднесу, – сказал он, приятно улыбаясь. – Она кажется тяжелой.

– Я таскаю ее каждое утро, – возразила Мэри, но все же позволила ему забрать корзину. – У нас полно кур.

– Да, большая у вас ферма, – сказал блондин, обводя свободной рукой пастбище. Его ботинки гулко стучали по плотно утоптанной земле. – Мы с отцом приехали в эти края недавно. Живем в маленькой хижине за деревней. А таких огромных угодий я еще не видал.

– Мой отец и дядя перебрались сюда еще до моего рождения, – девушка смущенно улыбнулась. – С тех пор ферма значительно выросла.

– А как вас зовут, мисс? – спросил парень, осмелев. Его голубые глаза сверкнули.

Прежде чем Мэри успела ответить, из черного хода появился Мэттью. Сатиновая рубашка не могла полностью прикрыть его огромное брюхо. На колене зияла дырка.

Мэттью громко зевнул и сложил руки на затылке. И только тут заметил парня, тащившего корзину рядом с Мэри.

– Ох, – сказал Мэттью, нахмурив брови и откашлявшись. – А ты еще кто такой?

Парень не обратил внимания на его грубость.

– Доброе утро, – сказал он с доверительной улыбкой. – Меня зовут Джереми Торн, сэр,

– И чем же ты занимаешься, Джереми Торн? – спросил Мэттью. – Мэри наняла тебя носильщиком ниц?

Парень засмеялся так, будто Мэттью сказал нечто ужасно остроумное.

– Еще нет, сэр, – ответил он учтиво, – но я как раз пришел на вашу ферму в поисках работы..

Мэттью Файер поглядел на него с неприязнью.

– Сейчас мне на ферме не нужны никакие работники, – сказал он. – И если ты будешь так любезен…

Закончить, ему не дал Эдвард, шагавший через пастбище к ферме.

– Подожди минутку, дядя Мэттью! – крикнул племянник, поднимая здоровую руку в знак приветствия. Мэттьюобернулся в его сторону.

– Доброе утро, племянник, – произнес он. – Как твоя рука?

– Все болит, – ответил Эдвард, поморщившись, поглядел па повязку. – Я слышал твой разговор с этим парнем, дядя Мэттью. Думаю, со вчерашнего дня у нас не хватает рук.

– Ведь я на некоторое время выхожу из игры, – он указал на свою повязку. По-моему, этот парень толковый. Поручим ему мою работу, пока я не поправлюсь.

Мэттью задумчиво почесал подбородок, разглядывая Джереми.

– Что ж, – произнес наконец фермер. – Где ты живешь, парень?

– В деревне, – ответил Джереми, рассматривая повязку Эдварда. – Мы с отцом приехали сюда недавно. Сейчас отец болен, и мне нужно работать за двоих.

– Только без слезливых историй, пожалуйста, – оборвал Мэттью, продолжая почесывать подбородок. Затем бросил на парня оценивающий взгляд. – Ты как будто крепок.

– Да, сэр, – сказал Джереми тихо. Он распрямился, демонстрируя свои широкие мускулистые плечи.

Мэри тихонько стояла в стороне, разглядывая всех троих. Ей хотелось, чтобы отец принял Джереми на работу, но она знала, что лучше помалкивать. У нее не было права голоса. Тем временем Мэттью принял решение.

– Ладно, Джереми Торн. Сперва нужно разгрузить этот сарай, вытащить оттуда все инструменты, – он указал на низкое деревянное строение, находившееся позади огорода. – Мы собираемся построить другой, побольше.

– Спасибо, сэр! – воскликнул Джереми счастливо. – Я вам очень благодарен. А какая оплата?

– Десять шиллингов в неделю, – поспешно ответил Мэттью. – Но если ты проявишь себя хорошим работником, может быть, подумаю о прибавке.

– Замечательно, сэр, – сказал Джереми и мельком посмотрел на Мэри. Девушка почувствовала, как по телу побежали мурашки.

«Какой он красивый», – подумала Мэри, опустив глаза.

В голове у нее теснилось множество образов, самых разнообразных, неожиданных и волнующих.

«Но ведь папа ни в коем случае не допустит никаких отношений между мною и наемным работником», – сообразила девушка, прерывая бурный поток непрошенных мыслей.

«Джереми Торн. Джереми. Джереми. Джереми».

Она беспрерывно повторяла его имя и не могла заставить себя остановиться.

Сердце бешено колотилось. Мэри взяла у парня корзину с яйцами и поспешила в дом.

За завтраком было только и разговоров, что об ужасных происшествиях нынешней ночи: «Бедный Эдвард… Бедная Констанция…»

Прежде чем приступить к еде, все склонили головы в молитве.

Но Мэри даже сейчас не могла не думать о Джереми.

Занимаясь обычными кухонными делами, она время от времени поглядывала на него через распахнутую дверь. И сразу поняла, что парень действительно такой хороший работник, каким казался.

На краю огорода девушка увидела горы инструментов, выгруженных из сарая. Парень то и дело скрывался внутри строения, затем снова появлялся с очередной охапкой вещей.

– Мэри, о чем ты грезишь наяву? – спросила мать, прерывая ход ее мыслей. Вместе с дочерью она мыла посуду после завтрака.

– Ни о чем, правда, – соврала Мэри, вздыхая.

– За завтраком ты словно язык проглотила. Я это заметила, – сказала Констанция. – И к еде чуть притронулась.

– Значит, не была голодна, мама, – ответила Мэри рассеянно.

– Пожалуйста, прекрати глядеть на огород и помоги мне с посудой, – велела Констанция. – Ты же знаешь, что у меня поранена рука.

– Иди отдохни, мама, – сказшга Мэри. – Я все вымою сама.

Покончив с посудой, девушка взяла корзину и направилась в огород, чтобы набрать овощей к ужину.

Солнце стояло совсем низко над головою. Мэри чувствовала наплывавшие с пастбища волны раскаленного воздуха.

Когда девушка наклонилась, чтобы надергать редьки, она заметила краем глаза какое-то движение на краю огорода. Джереми выходил из сарая, таща кучу железных мотыг и граблей.

Мэри не задумываясь бросила свою корзину на землю и поспешила к колодцу, находившемуся возле дома.

Через несколько секунд она стояла перед Джереми, держа большую оловянную кружку с холодной водой.

– Вот, – сказала девушка, протягивая ему свою ношу. – По-моему, тебе очень хочется лить.

Парень улыбнулся ей, тяжело дыша. Светлые волосы прилипли ко лбу. Он снял рубашку, и было видно, с каким напряжением вздымается широкая мускулистая грудь.

– Вы очень добры, мисс Файер, – сказал Джереми. Он поднес кружку к губам и, не сводя с девушки своих голубых глаз, сделал несколько жадных глотков. Затем перевернул кружку себе на голову. Вода потекла по его волосам, лицу и широким плечам.

Оба засмеялись.

– Можешь звать меня просто Мэри, – промолвила девушка робко, чувствуя, что ее щеки зарделись, и быстро добавила: – Ты так усердно трудишься.

Кажется, парню пришлась по душе похвала.

– По-моему, я всегда работаю хорошо, – сказал он серьезно. – Мы с отцом всегда жили в бедности. У папы все время неважно со здоровьем, поэтому мне с пеленок приходилось тяжко трудиться.

Мэри посмотрела через его плечо на зеленеющее пастбище.

– Мне тоже приходится не сладко, – сказала она сочувственно. – Думаешь, на такой огромной ферме мало дел?

– Это замечательное место, – произнес Джереми, следя за ее взглядом.

– Но тут слишком скучно, – сказала Мэри неожиданно. Слова вылетели прежде, чем она успела подумать, что говорит. Девичье лицо запылало, и ей пришлось стыдливо склонить голову.

– Разве у тебя кет друзей на других фермах? – спросил Джереми мягко – А в городе? Или в церкви?

– Нет. У меня есть только семья. Больше никого, – сказала Мэри грустно. Она откашлялась и продолжала: – Но дел – прорва, так что некогда думать о друзьях и…

– Ты красивая, – произнес Джереми.

Услышав этот комплимент, Мэри подняла взгляд, ее глаза встретились с голубыми глазами, неотрывно смотревшими на девушку.

– Мне нравятся твои волосы, – сказал он мягко. – Они цвета заката.

– Спасибо, Джереми, – поблагодарила Мэри искренне.

Парень сделал шаг к ней, их взгляды встретились.

«Что он делает? – подумала девушка, чувствуя, как прыгает сердце. – Почему он на меня так смотрит? Пытается напугать?»

«Нет, он хочет меня поцеловать», – поняла Мэри.

Она думала повернуться и уйти, но не смогла.

«Он хочет поцеловать меня. И я тоже этого хочу».

– Мэри!

Голос, донесшийся откуда-то сзади, заставил ее вскрикнуть. Обернувшись, девушка увидела Ребекку, бегущую к ней через огород и машущую обеими руками. Белый передник так и развевался на ветру. Джереми вернул кружку, затем развернулся и скрылся в сарае.

– Что случилось, Ребекка? – спросила Мэри, сжимая оловянную кружку обеими руками.

– Ты не видела Мэттью? А Эдварда? Где они? – воскликнула женщина, вся трясясь от страха.

– Да что же, наконец, случилось, Ребекка? – повторила девушка.

– Пойдем скорее, Мэри, – отвечала та, хватая ее за руку. – Пожалуйста, пойдем. Стряслось что-то ужасное!

Глава 3

Мэри побежала к дому через огород, а душераздирающие крики Ребекки все еще звенели у нее в ушах.

– Сюда! – выпалила женщина на одном дыхании, пробегая через кухню в гостиную.

В глазах у девушки разом потемнело. Она громко вскрикнула, увидев Бенджамина, неподвижно лежащего на полу вверх лицом.

– Смотри! Я нашла его в таком виде! – воскликнула Ребекка, указывая дрожащим пальцем. Ее черные волосы растрепались и рассыпались по плечам, а рот округлился от ужаса, стоило только взглянуть на лежащего мужчину.

Мэри бухнулась на колени рядом с Бенджамином.

– Он… он?.. – выдавила девушка. – Он умер, Ребекка?

Она вгляделась в лицо Бенджамина. Его глаза замерли и уставились в одну точку. Рот распахнулся, обнаружив два ряда прекрасных зубов.

– По-моему… по-моему, да, – ответила женщина шепотом. Затем она снова рванулась к дверям. – Мэттью! Мэттью! Эдвард! Скорее сюда!

Мэри дотронулась до руки Бенджамина. Она была холодной, как лед.

Девушка тяжело сглотнула, вглядываясь в неподвижные темные глаза, безжизненно смотревшие на нее.

«Я никогда не видела покойников», – подумала Мэри.

– Что случилось, Ребекка? – в дверях появился Эдвард. – Ты звала нас, и… – он бросил взгляд на пол. – Папа?

– Он… он, наверное, сидел здесь, – стала объяснять Ребекка, указывая на стул с высокой спинкой, стоявший у стены. – И, должно быть, упал. Я думаю…

– Папа! – снова вскрикнул Эдвард, опускаясь рядом с Мэри. – Он дышит?

– Кажется, нет, – ответила девушка тихо. – Думаю…

– Папа! Дядя Бенджамин! – одновременно воскликнули Эдвард с Мэри, и тут старик моргнул.

Затем еще раз моргнул. Его губы вздрогнули. Рот медленно закрылся.

– Он жив! – произнесла Мэри с облегчением. Ребекка испустила долгий вздох и закрыла глаза. Привалившись к стене, она принялась шептать молитвы.

Бенджамин осторожно приподнял голову.

– Лежи спокойно, папа. Тебе нужно отдохнуть, – произнес Эдвард, положив руку ему на плечо.

– Я могу двигаться, – ответил Бенджамин резко. – Пусти.

Эдвард взял его за плечи и помог ему сесть.

– Что случилось, дядя Бенджамин? Почему ты упал? – спросила Мэри.

– Должно быть, голова закружилась, – ответил Бенджамин, моргая, чтобы привести в порядок глаза. – Наверное, свалился с кресла.

В комнату ввалился запыхавшийся Мэттью. От быстрого бега его круглое лицо пылало.

– Кто меня звал? – спросил он, не переводя духа. Увидев брата на полу, Мэтью вскрикнул.

– Я в порядке, – успокоил его Бенджамин. – Не устраивай истерики.

Он попытался подняться на ноги, затем глубоко вздохнул. Его лицо выражало крайнее изумление.

– Что такое, дядя Бенджамин? – спросила Мэри, все еще стоявшая рядом на коленях. Остальные столпились неподалеку.

– Моя левая нога, – пробормотал старик. – Я не могу ею пошевелить.

Он подвигал правой ногой, поставил ступню на пол, затем повращал ею из стороны в сторону.

– Я ее не чувствую, – сказал Бенджамин скорее озабоченно, чем испуганно. – Совсем не чувствую левую ногу.

Подняв глаза, Мэри увидела, что ее отец схватился за медальон, висевший у него на шее.

– Как странно! – воскликнул Мэттью.

– Эдвард, помоги мне подняться, – попросил Бенджамин.

Юноша обхватил руками плечи отца и с трудом поставил того на ноги.

Когда Бенджамин попробовал наступить на левую ногу, его глаза сузились. Он чуть снова не свалился, однако Эдвард и Мэри вовремя его подхватили.

– Совсем не чувствую эту ногу, – сказал Бенджамин задумчиво. – Она не болит, значит, не ранена. Ноги как будто нет вовсе. Как будто ее отрезали.

По ясному небу плыли полоски облаков. Белые стволы буков, окаймлявших пастбище, сверкали в лучах послеполуденного солнца.

'Мэри ступила в тень деревьев, приподнимая подол, чтобы он не цеплялся за камни и низкие кусты. Листья дрожали от легкого ветерка.

Обернувшись, девушка увидела Джереми, и кровь застучала у нее в висках. Он по-прежнему работал, стоя к; ней спиной, без рубашки. Надев рукавицы, юноша выдергивал обеими руками кусты ежевики.

Мэри сделала шаг в его сторону. Листья на деревьях затрепетали сильнее.

«Или мне почудилось? – подумала девушка. – Разыгралось воображение?»

Джереми очищал новый участок земли от кустов уже три дня. Мэри все время видела его здесь после полудня. Она приносила парню воды из колодца, и тогда он делал перерыв в своих тяжких упражнениях. Они вдвоем садились на поваленное дерево и болтали.

Джереми был таким приятным и умным собеседником и все понимал. Девушка чувствовала, что сильно сближается с ним. Кажется, даже влюбилась в него. Чувства касались ее нежно, словно любимое шерстяное платье.

Так уютно. Уверенно. Тепло.

– Мне кажется, будто я знала тебя всю жизнь, – сказала девушка после того, как Джереми осушил кружку холодной воды. Глазами она следила за черной с золотом бабочкой, порхавшей вблизи деревьев.

Парень сидел рядом на гладком стволе дерева и ковырял носком ботинка в земле.

– А я каждый день волнуюсь – вдруг ты не придешь? – промолвил он мягко.

– Вот она я, – ответила Мэри, улыбаясь.

– Но если твой отец пронюхает… – начал Джереми, глядя ей в глаза, как будто с вызовом. Прядь светлых волос налипла ему на лоб.

– Мой отец ничего не докажет, – возразила девушка, однако улыбка ее поблекла. – Но вообще-то ты бедный работник без гроша в кармане. А я…

– Ты? Ты царских кровей, – пошутил Джереми не совсем весело. – Королева Анна.

Парень поднялся на ноги и согнулся в дурашливом поклоне.

– Пожалуйста, перестань, – Мэри хохотнула. – Сейчас не время…

– Время, – пробормотал Джереми, бросая взгляд на заросли ежевики и каменистую почву. – Самое время мне браться за работу. Твой отец велел очистить это поле до конца недели.

– Вообще-то мой отец – не самый главный в семье, – заметила Мэри, погруженная в свои мысли. – Мой дядя Бенджамин может заставить отца делать все, что угодно…

– А как, кстати, здоровье твоего дяди? – прервал ее Джереми с заботой в голосе.

– Плоховато, – ответила Мэри, вздыхая. – Теперь у него с левой рукой случилось то же, что и с ногой.

– Ты хочешь сказать…

– Дядя не может двигать левой рукой. И не чувствует ее. Говорит, что она совсем онемела. Кажется, у него вообще вся левая сторона отнимется.

– А как у него с настроением? – спросил Джереми.

– Кто его разберет, – отозвалась Мэри задумчиво. – Он и всегда-то был тяжелым человеком. Дядя не из тех людей, что покоряются болезни или апатии. Но несмотря на силу духа, он беспомощен, как младенец.

– Ему повезло с сиделкой, – заметил Джереми, и глаза его сверкнули.

И прежде чем девушка успела сообразить, он повернулся и прижался своими губами к ее.

Прикрыв глаза, Мэри ответила ему так же страстно.

«Не следует этого делать. Это нехорошо. А впрочем, не важно», – подумала девушка.

– Эдвард, погоди, – окликнула Мэри. – Не беги так быстро.

Она изо всех сил пыталась за ним угнаться, и тонкие веточки хлестали ее по ногам.

– Извини, – отозвался брат, обернувшись к ней. Здоровой рукой он сорвал длинную и толстую травинку и засунул ее в рот. – Я задумался кое о чем.

– Об отце? – Мэри остановилась, затаив дыхание.

Эдвард кивнул.

Над головой громко закричала птица. Запрокинув голову, девушка увидела двух огромных черных дроздов, сидевших на одной из нижних веток дерева.

– А дрозды появляются к удаче или к беде? – спросила Мэри.

– К беде, наверное, – ответил брат задумчиво. – Черный – цвет смерти, верно?

– Не будь таким мрачным, – попросила Мэри. – Я вытащила тебя на прогулку специально, чтобы ты развеялся.

– Извини, – вздохнул Эдвард. – Но как же мне не быть мрачным, Мэри?

– Из-за руки? Но она скоро заживет.

– Нет, – ответил брат, разглядывая свою тяжелую перевязку. – Я беспокоюсь об отце. И о Ребекке. И…

– О Ребекке? – перебила Мэри, подходя к стволу дерева. – Разве она заболела?

– Нет, – покачал головой Эдвард. – Но в последнее время она выглядит такой ослабевшей, такой измученной и потерянной. Я совсем не узнаю ее.

– По-моему, она просто переутомилась, – предположила Мэри, – Эзра очень трудный ребенок.

Брат не ответил. Дальше они продолжали прогулку по лесу молча. Последние лучи заходящего солнца пробивались сквозь кроны деревьев, бросая под ноги изломанные синие тени.

– Скоро уже будет пора обедать, – сказал, наконец, Эдвард, дожевывая травинку– Ребекка, наверное, уже волнуется.

– Что ж, пойдем обратно, – согласилась Мэри. Она пробежала пальцами по морщинистой коре дуба и повернулась.

– Сегодня я пытался поговорить с отцом, – произнес Эдвард, беря сестру за руку. – Мне нужно было разобраться с торговыми расписками. Но у него на уме только этот проклятый паралич.

– Ох!

Кругом было тихо, лишь только гудели комары. Мэри прикрыла глаза руками. Увидев на пути большой белый валун, девушка остановилась.

– Что-то непонятное творится с отцом, – продолжал Эдвард, почесывая шею и отгоняя комаров. – Он выглядит неплохо. Кажется, что он совсем здоров. У него ничего не болит. И все же…

– Может быть, к нему еще вернутся силы, – сказала Мэри с надеждой и повернулась к брату. – Ты совсем извелся. И не можешь говорить ни о чем, кроме семейных неурядиц и бед.

– А ведь у нас все было так замечательно, – сказал Эдвард с горечью. – Мы были так счастливы. А теперь все сломалось…

Он остановился.

Мэри увидела, что его глаза увлажнились, а рот приоткрылся, и оттуда выпала травинка.

– Эдвард, что с тобой?

Она последовала взглядом туда, куда он указывал. Сперва девушка приняла золотистое свечение за последние солнечные лучи.

Но тут же поняла, что солнце уже почти скрылось. Свечение было слишком ярким.

– Пожар! – завопил Эдвард, пламя отражалось в его испуганных глазах. – Лес горит!

– О, нет! – воскликнула Мэри, хватая брата за руку. – Смотри, Эдвард!

За стеной пламени извивалась какая-то фигура.

– Кто-то не может вырваться из огня! – закричала девушка.