Текст книги "Сексуальность"

Автор книги: Роберт Крукс

Соавторы: Карла Баур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 60 страниц)

К счастью, в последнее время появляется все больше свидетельств того, что в современных американских школах предпринимаются усилия, препятствующие навязыванию учащимся стереотипных гендерных ролей. Благодаря притоку молодых учителей, являющихся представителями поколения, более восприимчивого к гендерным вопросам, ситуация в школе постепенно меняется. Одним из наиболее ярких примеров этой трансформации являются совместные усилия американских школ по обеспечению для обоих полов равных образовательных возможностей в области математики и естественных наук. Несколько раньше мы упоминали о том, что разрыв между оценками мальчиков и девочек по этим предметам резко сократился в период между 1992 и 1998 годами. В 1999 году средняя по стране школьная оценка по математике, измеренная с помощью теста SAT, составила 531 балл для юношей и 495 баллов для девушек. Процент же старшеклассниц, записавшихся на классы геометрии, высшей алгебры и тригонометрии, равнялся или превышал соответствующий процент старшеклассников (Carter, 2000). К тому времени когда выйдет следующее издание этой книги, разрыв между оценками юношей и девушек по математике, вероятно, сократится еще больше.

Школьные учебники также в прошлом способствовали сохранению гендерно-ролевых стереотипов. В начале 70-х годов в ходе двух крупных исследований, посвященных анализу детских учебников, было обнаружено, что девочки в этих текстах, как правило, изображались зависимыми, нецелеустремленными и не слишком способными. Мальчики же наделялись противоположными характеристиками (Saario et al., 1973; Women on Words and Images, 1972). В начале 80-х в каждых двух из трех текстов для чтения центральными персонажами являлись мужчины. Это был ощутимый прогресс по сравнению с пропорцией 4:5, имевшей место в начале 70-х (Britton & Lumpkin, 1984). В 90-х годах издатели учебников приложили больше усилий к ликвидации гендерно-ролевых стереотипов. Однако учебники, как и культура, отражением которой они являются, не вполне свободны от гендерных стереотипов и сегодня. Анализ 62 школьных учебников показал, что хотя образы девочек наделяются в них более широким спектром форм поведения, чем в прошлом, женщины все еще становятся центральными действующими лицами реже, чем мужчины. Женщины также выступают в качестве представителей более узкого круга профессий (Purcell & Stewart, 1990). Другое исследование, посвященное анализу детских книг в общественных библиотеках, показало, что хотя женские персонажи фигурируют в них так же часто, как и мужские, женщины до сих пор чаще изображаются в пассивных, зависимых и служебных ролях (Kortenhaus & Demarest, 1993).

Телевидение и гендерно-ролевые стереотипы

Другой мощной действующей силой гендерно-ролевой социализации является телевидение. Образы мужчин и женщин на телеэкране часто являются откровенно стереотипными (Larson, 1996; Huston et al., 1998; Mass Media Report to Women, 1993a; Ward & Rivadeneyra, 1999). Так, мужчины обычно изображаются активными, интеллигентными и предприимчивыми и выступают в руководящих ролях. Женщины же чаще играют пассивные и менее компетентные роли. Таким женщинам лучше дается выполнение домашних обязанностей, чем самостоятельное мышление. В рекламе и даже в телевизионных новостях в качестве авторитетных специалистов по большинству вопросов выступают мужчины (Bellizzi & Milner, 1991; Bretl & Cantor, 1988; Lovdal, 1989). Мы можем с уверенностью предположить, что такие образы оказывают определенное влияние на процесс социализации, учитывая тот факт, что молодые люди ежедневно проводят по много часов перед экраном телевизоров. Фактически, молодежь посвящает просмотру телепередач больше времени, чем любой другой форме массовой коммуникации (Kundel et al., 1999; Nielsen Media Research, 1998).

Анализ популярных телевизионных комедий за 1950-1990-е годы свидетельствует о том, что хотя изображение гендерного равноправия за прошедшие годы и стало более распространенным, гендерные стереотипы и в 1990-х годах по большей части оставались нормой (Olson & Douglas, 1997). Так, одна из самых популярных в истории телевидения программ, сериал 90-х годов «Обновление жилья» (Home Improvement), получила самые низкие оценки по показателю гендерного равноправия. В другом исследовании, недавно проведенном Национальной организацией по защите прав женщин (National Organization for Women, NOW), в течение февраля 2000 года оценивались 82 популярные телепрограммы.

На основании своих наблюдений представители этой организации пришли к заключению, что основное эфирное время на телевидении до сих пор занимают мужчины и что наиболее популярные телепередачи изобилуют сексистскими стереотипами. Ряд передач, правда, таких как «Семейное право» (Family Law), «Снова и снова» (Once and Again) и «Скорая помощь» (ER) (программы, в которых регулярно фигурируют разносторонние и компетентные женские персонажи), получил высокие положительные оценки. Однако все же большинство анализируемых программ, в особенности комедий, либо показывали женщин реже по сравнению с мужчинами, либо представляли их стереотипно (Aucoin, 2000).

Детские программы также часто несут гендерно-ролевые стереотипы. В частности, даже такая передача, как «Улица Сезам» (Sesame Street), – одна из самых рекордных по популярности и длительности показа детских шоу, была уличена в присутствии сексизма. В 1992 году 84 % персонажей, участвующих в шоу, были мужскими по сравнению с 76 % в 1987 году (Media Report to Women, 1993b). Однако положительной тенденцией является то, что сейчас мы становимся свидетелями появления новых сериалов, в которых центральное место занимают образы способных и уверенных в себе женщин. Речь идет о таких фильмах, как «Баффи, убийца вампиров» (Buffу the Vampire Slayer), «Сабрина, подросток-ведьма» (Sabrina the Teenage Witch) и «Темный ангел» (Dark Angel).

Согласно результатам анализа рекламных роликов во время детских шоу начала 90-х годов, мальчики изображались в них чаще, чем девочки, а содержание большинства этих роликов отражало традиционные стереотипные представления о мужских и женских ролях (Smith, 1994). Другое исследование показало, что рекламные ролики на канале MTV являются крайне гендерно-стереотипными. Ценность женщин в этих роликах напрямую определялась их внешней привлекательностью (Signorelli et al., 1994). Аналогичные данные были получены и в ходе более недавних исследований. В них дети выбирали свои любимые телевизионные персонажи. В ходе исследования выяснилось, что девочки в возрасте от 7 до 12 лет положительно оценивали в женских персонажах преимущественно их внешние данные, а не их способности или компетентность (Hoffner, 1996).

Аналогично ситуации с учебниками, за последние годы в области телевидения наметился определенный прогресс. Телевизионные компании начали осознавать тот факт, что их программы страдают гендерной необъективностью. Сегодня женщинам предоставляются ведущие роли в программах, идущих в основное эфирное время. Это позволяет им демонстрировать свою уверенность и компетентность. Сейчас телевидение переживает пору обновления, когда на экране появляются женские персонажи, изображающие сильных, независимых и наделенных властью женщин. В качестве примеров таких персонажей можно назвать детектива Диану Рассел (актриса Ким Дэланей) из сериала NYPD Blue,[27]27
  NYPD Blue – сотрудники Нью-Йоркского отдела полиции. – Прим. перев.


[Закрыть] доктора Элизабет Кордэй (Алекс Кингстон) и доктора Клео Финч (Михаела Мишель) из программы ER, судью Эми Грэй (Эми Бреннеман) из программы Judging Amy («Рассудительная Эми»), а также адвокатов Линдсэй Доул (Келли Уильямс) и Элленор Фратт (Кэмрин Манхейм) из программы The Practice («Практика»). Тем не менее даже в популярных телевизионных сериалах, изображающих сильных женщин, нередко непропорционально большое число ведущих ролей отводится мужчинам (например, в таких как NYPD Blue, The West Wing («Западное крыло») и Law and Order («Закон и порядок»)). Кроме того, появление все большего числа сильных женских персонажей, возможно, связано скорее с рекламными соображениями, чем с сознательными усилиями по преодолению прочно укоренившихся гендерных стереотипов. В основное эфирное время почти 60 % аудитории составляют женщины (Schulberg, 1999). Они гораздо чаще, чем мужчины, покупают продукты, рекламируемые по телевидению (Waters & Huck, 1989).

Различие гендерных ролей находит отражение даже в самом процессе просмотра телепередач. Об этом свидетельствуют исследования, показывающие, что мужчины в гетеросексуальных парах используют панель и дистанционный пульт управления телевизором чаще, чем женщины. По мнению автора этого исследования, эти данные «являются подтверждением того, что у пар формируются и поддерживаются стереотипные представления о гендерных ролях в процессе демонстрации власти даже во время такого повседневного совместного времяпрепровождения, как просмотр телепередач» (Walker, 1996, р. 813).

Религия и гендерные роли

Организованные формы религии играют важную роль в жизни многих американцев. Несмотря на конфессиональные различия, большинство религий проявляют одни и те же тенденции во взглядах на гендерные роли (Eitzen & Zinn, 1994). Как отмечает один автор, каждый ребенок, получивший религиозное воспитание, вероятно, усвоил в процессе социализации определенные гендерные стереотипы (Basow, 1992). В иудейской, христианской и исламской традициях эти стереотипы, как правило, включают представление о превосходстве мужчин. Так, олицетворением Бога в них является мужчина, по отношению к которому используются обращения «Отец», «Он» или «Царь». Библейский образ Евы, как созданной из ребра Адама, является ярким воплощением гендерного представления, согласно которому женщине принадлежит второстепенная роль по отношению к мужчине. Христианский Новый Завет в целом явился продолжением традиции мужского господства. В нем большее внимание уделяется характеристике Иисуса как сына Бога-мужчины, нежели как сына Марии, матери-девы (Eitzen & Zinn, 1994).

Состав администрации большинства религиозных организаций США является еще одним подтверждением мужского доминирования и ограничения женских гендерных ролей. До 70-х годов ни одна женщина не была посвящена в духовный сан ни в одной из ветвей американского протестантизма. Женщины-раввины появились лишь в 1972 году. Римско-католическая церковь и сегодня не позволяет женщинам принимать священство.

В настоящее время в Америке имеют место тенденции к отказу от традиционного патриархального характера организованной религии. Процент женщин, зачисленных в семинарии и школы богословия, возрос с 10 % в 1972 году почти до 30 % в 1989-м (Renzetti & Curan, 1992). Число женщин, посвященных в духовный сан в протестантских церквях, за последнее десятилетие увеличилось более чем в два раза. Число женщин-раввинов также значительно возросло (Eitzen & Zinn, 1994; Ribadeneira, 1998).

Также предпринимаются усилия по отказу от использования сексистских языковых форм в церковных службах и религиозной литературе. В 1983-м году Национальный совет церквей (National Council of Churches) опубликовал рекомендации, призывающие к использованию «включающего[28]28
  женщин


[Закрыть] языка» и отказу от использования исключительно мужских метафор Бога. Так, было предложено заменить такие термины, как «Сын Божий», «Бог-Отец» и «братство», такими более гендерно-нейтральными терминами, как «ребенок Бога», «Создатель(ница)» и «община». Некоторые религиозные группы, такие как реформированный иудаизм, очень активно выступают за равноправное обращение с женщинами. Мы можем ожидать, что эти новые тенденции в направлении гендерно-ролевого равноправия в конце концов позволят свести к минимуму религиозное насаждение традиционных гендерно-ролевых стереотипов.

Задайте себе вопрос. Каким образом гендерно-ролевые ожидания и стереотипы повлияли на ваши взгляды на сексуальность и характер ваших интимных отношений с другими людьми?

Гендерно-ролевые ожидания и их влияние на нашу сексуальность

Гендерно-ролевые ожидания оказывают на нашу сексуальность огромное влияние. Наши представления о мужчинах и женщинах, наряду с представлениями о том, какие формы поведения являются адекватными для тех и других, могут определять многие аспекты нашего сексуального опыта. Наша гендерная идентификация может оказать большое влияние на нашу оценку собственной сексуальности и ожидания, касающиеся интимных отношений. Также она влияет и на наши впечатления о качественной стороне этих отношений и даже на реакцию других людей на нашу сексуальность.

На следующих страницах мы рассмотрим некоторые гендерно-ролевые ожидания и их возможное воздействие на отношения между полами. При этом мы не подразумеваем, что такое ограничивающее воздействие могут испытывать только гетеросексуальные пары. Гендерно-ролевые стереотипы могут оказывать влияние на людей независимо от их сексуальной ориентации, хотя для гомосексуальных пар это влияние может быть несколько иным.

Десексуализация женщин, гиперсексуализация мужчин

В западном обществе уже на протяжении длительного времени господствует ошибочное убеждение, что женщины по природе своей менее сексуальны, чем мужчины. В результате воздействия этих гендерных стереотипов женщины подвергаются многолетней негативной социализации, в процессе которой их учат подавлять или отрицать свои естественные сексуальные чувства. Миллионы женщин слышали от своих родителей и сверстников или читали в книгах о том, что женщины занимаются сексом лишь для того, чтобы доставить удовольствие мужчинам, прежде всего – своим мужьям. С этим мнением также связано и глубоко укоренившееся в нашем обществе представление о том, что «нормальная женщина» испытывает меньшее наслаждение от секса, чем мужчина.

В последнее время благодаря попыткам людей сбросить с себя некоторые поведенческие ограничения, привитые многочисленным поколениям их предков, влияние этих стереотипов начинает ослабевать. Однако многие женщины продолжают испытывать на себе воздействие подобных взглядов. Как может женщина выражать свои сексуальные интересы или активно стремиться к получению удовольствия от секса, если она убеждена в том, что женщины не должны иметь сексуальных потребностей? Некоторые женщины, считающие, что женщине не свойственно легко достигать сексуального возбуждения, могут направлять свою энергию на блокирование или сокрытие этих нормальных реакций. Люди, придерживающиеся подобных стереотипов, могут считать, что любая женщина, открыто выражающая свои сексуальные интересы и проявляющая свои сексуальные реакции, является «доступной», «распущенной», а то и просто «шлюхой». В то же время мужчины, демонстрирующие аналогичные формы поведения, могут быть охарактеризованы в обществе как «самцы», «Казановы» и «плейбои» – прозвища, часто подразумевающие возвеличивание, а не унижение личного достоинства.

Однако стереотип гиперсексуальности может обернуться и во вред мужчинам. Мужчина, не испытывающий мгновенного возбуждения при появлении лица, которое кажется ему привлекательным и/или доступным, может почувствовать себя несостоятельным. Действительно, разве не должен любой мужчина тотчас переполняться желанием в ситуации, когда у него появляется шанс получить сексуальное удовлетворение? Мы считаем, что такое представление является унизительным и низводит мужчин до положения бесчувственных автоматов, мгновенно реагирующих на нажатие соответствующей кнопки. Студенты-мужчины часто выражали на наших уроках свое разочарование и замешательство при обсуждении данного вопроса.

«Приглашая женщину в первый раз на свидание, я часто испытываю замешательство по поводу того, как мне подходить к сексуальной стороне этой ситуации. Я чувствую давление, вынуждающее меня проявлять инициативу, даже если я вовсе не чувствую желания бросаться в постель. Но разве не этого ожидают женщины? Я чувствую, что должен чуть ли не оправдываться перед женщиной за то, что веду себя так, будто не стремлюсь переспать с ней. Обычно проще бывает проявить свой интерес и предоставить женщине возможность самой решить, чего она хочет в данной ситуации.» (Из авторских архивов)

Очевидно, этот мужчина считает, что он должен стремиться к сексу, даже если у него нет желания, поскольку это входит в его «мужскую» роль. Такое стереотипное представление о мужчинах как инициаторах сексуальной стороны отношений может оказаться проблематичным для обоих полов. Об этом свидетельствует материал следующего раздела.

Мужчины как инициаторы, женщины как пассивная сторона

В нашем обществе мужчины традиционно считаются инициаторами интимных отношений, начиная от первого приглашения сходить куда-нибудь и заканчивая предложением заняться любовью. Как показывают приведенные ниже комментарии, это может заставлять мужчин испытывать значительное неудобство и давление:

«Хорошо, если бы женщины почувствовали, насколько дискомфортно такое положение вещей. Я устал от необходимости постоянно проявлять инициативу, поскольку каждый раз рискую получить отказ.» (Из авторских архивов)

«Я чувствую, что каждая женщина, которую я приглашаю на свидание, ожидает от меня активных действий.» (Из авторских архивов)

«Когда мы занимаемся любовью, моя жена обычно ожидает, что всю инициативу буду проявлять я. Иногда мне хочется просто откинуться на постель и позволить ей делать со мной все, что она хочет, вместо того чтобы самому быть режиссером всего действия.» (Из авторских архивов)

В последнем комментарии звучит тема, которую часто поднимают наши студенты и клиенты. Даже в прочно установившихся отношениях от мужчин часто ожидается, что они будут выступать активной стороной во всех сексуальных контактах. Это может привести к тому, что секс из удовольствия превратится для мужчины скорее в обязанность. В то же время мужчины, в процессе социализации усвоившие, что мужчина должен быть активным, настойчивым и даже агрессивным, как правило, привыкают занимать руководящую роль в большинстве ситуаций. Поэтому для них может оказаться крайне сложно отказаться от этой роли в постели. Так, хотя мужчина в своих сексуальных фантазиях может играть подчиненную роль, реальный опыт подобной ситуации может вызывать у него стресс.

Аналогично, для женщины, чувствующей себя обязанной занимать пассивную женскую позицию, может оказаться крайне сложным выступить в качестве инициатора сексуальных отношений. Еще более сложным может оказаться для нее выступить в активной роли уже в процессе занятия сексом. Многие женщины испытывают разочарование, сожаление и вполне понятное раздражение тем, что культурные ожидания в отношении их ролей пустили столь глубокие корни в нашем обществе. Эти чувства находят свое отражение в следующих репликах, взятых из разговора женщин между собой:

«Я знаю по собственному опыту, что хотя на словах мужчины могут заявлять, что хотели бы более уверенного поведения со стороны женщин, когда мы действительно берем инициативу в свои руки, их это шокирует, отталкивает и пугает.» (Из авторских архивов)

«Мне нравится самой приглашать мужчин на свидания, и я часто это делаю. Однако меня огорчает, что многие мужчины, которых я приглашала, автоматически предполагают, будто я хочу сразу же прыгнуть с ними в постель, раз я сама назначила им свидание.» (Из авторских архивов)

«Мне трудно сообщать своему партнеру, чего я хочу, когда мы занимаемся любовью. В конце концов, он ведь сам должен знать, правда? Если я сама говорю ему об этом, получается, будто я узурпирую его роль всезнающего партнера.» (Из авторских архивов)

Последний комментарий связан с другим общераспространенным гендерным мифом, касающимся сексуального поведения. Это представление о том, что мужчины более осведомлены и умелы в вопросах секса, чем женщины, и поэтому в постели им должна принадлежать главная роль.

Мужчины как «сексперты»

В процессе социализации, как мы убедились выше, мужчин приучают быть компетентными лидерами, а женщин – послушными исполнительницами. В связи с этим нет ничего удивительного в том, что, согласно гендерным ожиданиям, мужчинам следует быть экспертами и в вопросах секса. Дело не только в том, что мужчины сами считают себя «секспертами». Сами женщины иногда, следуя этому ошибочному взгляду, также могут вынуждать мужчин играть роль экспертов. Некоторым мужчинам нравится играть роли «учителей» или «наставников». Однако другие мужчины могут воспринимать роль эксперта как тяжкое бремя. Ведь такая роль неизбежно налагает на них ответственность за результат сексуального контакта. Вот высказывание одного мужчины по этому поводу:

«Иногда секс больше напоминает работу, чем удовольствие. Я должен принимать все решения – когда и где мы должны заняться сексом и что мы должны делать. На мне лежит ответственность за успешное осуществление всего процесса. От этого испытываешь сильное давление и просто-напросто устаешь все время руководить спектаклем. Хорошо было бы для разнообразия иметь помощника, который бы иногда объявлял следующий номер. Только я на собственном опыте убедился, что женщины неохотно берут инициативу в свои руки.» (Из авторских архивов)

К счастью, сегодня эти разрушительные модели поведения сходят на нет. Многие наши студенты-мужчины с восторгом и облегчением рассказывают нам о сексуальных отношениях с женщинами, которые сами проявляют инициативу в отношениях. Сегодня женщины чаще играют активные роли во время занятий любовью и берут на себя ответственность за собственное удовольствие. В последние годы женщины также проявляют большую склонность рассматривать мужчин как равных партнеров, а не как всезнающих экспертов.

Женщины-контролеры и мужчины-двигатели

Многие женщины вырастают с убеждением, что мужчины постоянно думают о сексе. Поэтому следующим логическим шагом для такой женщины может стать желание стать «контролером» всего, что происходит во время сексуальных взаимодействий. Под этим мы не имеем в виду ситуацию, когда женщина может считать проявление инициативы в определенных формах сексуальной активности прерогативой мужчины, «двигателя». Так, женщина может видеть свою роль в том, чтобы контролировать бурную страсть своего партнера. Также она «должна» следить за тем, чтобы не позволить вовлечь себя в неприемлемые для нее формы половых контактов. В результате вместо того чтобы наслаждаться тем, как мужчина ласкает ее грудь, она может концентрировать все свое внимание на том, чтобы удержать его руки подальше от своих гениталий. Такая озабоченность может особенно ярко проявляться во время свиданий в подростковые годы. Неудивительно, что для женщины, которая привыкла затрачивать массу времени и энергии на подобное регулирование интимной стороны отношений, может оказаться сложным испытывать сексуальные чувства и после отказа от такой контролирующей роли.

В свою очередь многие мужчины привыкли рассматривать женщин как сексуальный вызов. Поэтому основной целью таких мужчин часто бывает стремление зайти с женщиной в сексуальном отношении так далеко, как это только возможно. Для них тоже может оказаться сложным ценить удовольствие, получаемое от близости. Ведь они думают только о том, что будут делать дальше. Мужчинам, у которых данный паттерн проявляется постоянно, трудно бывает отказаться от своей роли двигателя и стать получающей, а не только дающей стороной в сексуальных взаимодействиях. Они могут испытывать замешательство и даже испуг, если женщина вдруг сменит роль контролера на роль инициатора.

Стереотипы неэмоционального сильного мужчины и внимательной, заботливой женщины

Вероятно, одним из наиболее негативных гендерно-ролевых стереотипов является представление о том, что проявлять эмоциональность, нежность и заботу естественно только для женщин. Мы уже говорили о том, что в процессе социализации мужчины часто приучаются быть неэмоциональными (Mosher & Tomkins, 1988). Мужчине, пытающемуся казаться сильным, сложно позволить себе показать свою уязвимость, свои глубокие чувства и сомнения. Такое обусловливание часто мешает мужчинам устанавливать эмоционально удовлетворительные интимные отношения.

Так, мужчина, принявший представления о своей неэмоциональности за факт, может подходить к сексу как к чисто физическому акту, в котором нет места его собственным чувствам. Это накладывает существенные ограничения на характер сексуальных взаимодействий. В результате оба партнера часто оказываются неудовлетворенными. Женщины часто испытывают негативные реакции, сталкиваясь с данной характеристикой в мужчинах. Это связано с тем, что женщинам свойственно придавать большое значение открытости и желанию выражать свои чувства в близких отношениях. Однако мы должны помнить о том, что многим мужчинам приходится бороться с плодами своего многолетнего воспитания в духе «мачо», когда они все-таки пытаются выражать столь долго подавляемые эмоции. Женщина, в свою очередь, может устать от своей роли заботливой помощницы, в особенности если ее старания не встречают признания и взаимности.

Мы уже говорили о том, что строгое следование традиционным гендерным ролям может налагать существенные ограничения на возможности выражения сексуальности. В наши дни это культурное наследие проявляется далеко не так явно, как в прошлом. Тем не менее жесткие гендерно-ролевые предписания продолжают влиять и на нашу жизнь. Они препятствуют всестороннему развитию нашей индивидуальности и способности быть самими собой в отношениях с другими. Многим людям, конечно, удается сбросить с себя бремя стереотипных гендерных ролей и научиться принимать и выражать себя более полно. Но мы не должны недооценивать силу воздействия гендерно-ролевого воспитания, которое все еще имеет место в нашем обществе.

Сегодня многие люди пытаются интегрировать в своем образе жизни как типично мужские, так и женские формы поведения. Эта тенденция, часто называемая андрогинностью, станет основным предметом заключительного раздела данной главы.

Андрогинность: выход за рамки гендерных ролей

Слово андрогинность, означающее «обладание характеристиками обоих полов», произошло от греческих слов андр – мужчина и гине – женщина. Данный термин используется для описания гибкости гендерных ролей. Андрогинными индивидами называют людей, интегрировавших в своей личности и поведении как мужские, так и женские черты. Андрогинность часто предоставляет людям возможность проявлять наиболее адекватные для той или иной ситуации формы поведения. Таким образом, эти люди не ограничиваются тем узким кругом реакций, которые считаются гендерно-приемлемыми. Так, андрогинные мужчины и женщины могут проявлять настойчивость в профессиональной сфере и быть в то же время заботливыми со своими друзьями, членами семьи и сексуальными партнерами. Многие мужчины и женщины могут обладать характеристиками, соответствующими традиционным гендерным ожиданиям, но при этом проявлять интересы и поведенческие тенденции, обычно приписываемые другому полу. Иными словами, люди могут быть не только либо мужественными, либо женственными, но и мужественными и женственными – то есть андрогинными.

Андрогинность.Сочетание типично мужских и типично женских черт и форм поведения в личности одного индивида.

Социальный психолог Сандра Бем (Sandra Bem, 1974) разработала письменно заполняемый вопросник, позволяющий измерять степень, в которой индивиды идентифицируют себя с типично мужскими или женскими формами поведения либо с комбинацией тех и других. Со времени опубликования ее новаторской работы был предложен ряд других аналогичных способов исследования (Spence & Helmreich, 1978). Вооруженные такими методиками, ученые начали проводить исследования по сравнению андрогинных индивидов с людьми, которым присущи гендерно-стереотипные формы поведения.

Ряд таких исследований показывает, что андрогинные индивиды проявляют большую гибкость в своем поведении, в меньшей степени ограничены гендерно-ролевыми предписаниями, обладают более высокой самооценкой. Также они принимают более эффективные решения в групповых ситуациях, демонстрируют более высокий уровень социальной компетентности и мотивации к достижениям, чем люди, отличающиеся гендерно-стереотипным поведением либо характеризующиеся низкой степенью выраженности как мужских, так и женских качеств (Katz & Ksansnak, 1994; Kirchmeyer, 1996; Rose & Montemayor, 1994; Vonk & Ashmore, 1993). Исследования также свидетельствуют о том, что маскулинные и андрогинные индивиды обоего пола более независимы и менее склонны менять свое мнение под влиянием других, чем индивиды, прочно идентифицирующие себя с женской ролью (Bem, 1975). Результаты исследований позволяют сделать вывод, что как анрогинность, так и высокий уровень маскулинности обеспечивают более высокую адаптивность для лиц обоего пола в любом возрасте (Sinnott, 1986). В то же время для фемининных и андрогинных индивидов обоего пола значительно более характерны проявления заботы, чем для лиц, строго следующих маскулинным ролям (Bem et al., 1976; Coleman & Ganong, 1985; Ray & Gold, 1996).

Однако мы должны быть осторожными, делая вывод о том, что андрогинность является идеальным вариантом, свободным от любых потенциальных проблем (Sampson, 1985). Так, в ходе одного исследования стереотипно-маскулинные мужчины продемонстрировали более высокий уровень эмоциональной адаптации, чем андрогинные мужчины (Jones et al., 1978). Другое исследование, в котором участвовали профессора колледжей, начинающие свою карьеру, показало, что андрогинные индивиды выражают более глубокое психологическое удовлетворение, но чаще сообщают о связанном с профессиональной деятельностью стрессе, чем индивиды, отличающиеся гендерно-стереотипным поведением (Rotheram & Weiner, 1983). По данным опроса большой выборки из числа студентов колледжей, маскулинные личностные характеристики также более тесно связываются с разносторонним и адаптивным поведением, нежели андрогинные характеристики (Lee & Scheurer, 1983). Другие исследования также показывают, что именно маскулинность, а не фемининность или андрогиния, более тесно ассоциируются с успешной адаптацией и позитивной самооценкой (Basoff & Glass, 1982; Taylor & Hall, 1982; Unger & Crawford, 1992). Возможно, это «вызвано тем, что маскулинные атрибуты часто рассматриваются как более позитивные, а следовательно, получают более высокое социальное вознаграждение» (Burn et al., 1996, p. 420).

Таким образом, хотя андрогинность часто ассоциируется с эмоциональной, социальной и поведенческой компетентностью, для получения более полной картины влияния андрогинности на уровень индивидуальной адаптации и психологической удовлетворенности необходима дополнительная информация.