Текст книги "Заберите себе правительство (ЛП)"

Автор книги: Роберт Гайнлайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 18 страниц)

Отклоняйте их предложения, но делайте это вежливо: политик никогда не должен ни с кем препираться, ваша цель – выиграть выборы, а не споры по телефону. Пусть лучше этих «волонтеров» нанимает ваш политический соперник, пользы они ему не принесут, ибо работают они так плохо, что не окупают даже ту низкую плату, за которую трудятся. Тем не менее, впоследствии вы наверняка обнаружите, что одну из ваших работниц ваш противник нанял раньше, чем вы, и теперь днем она бесплатно работает в вашем предвыборном штабе, а ночью докладывает обо всем происходящем в штаб-квартиру ваших соперников. Не позволяйте этому открытию себя обескуражить. Политик должен уметь предвидеть такие мелочи жизни. И не теряйте при этом веру в людей! Рассудив здраво, вы увидите, насколько вокруг вас больше честных людей, чем нечестных. Жулики кажутся многочисленнее просто потому, что доставляют больше хлопот.

Я склонен верить, хотя точно в этом не уверен, что, в целом, мужчины в политике честнее женщин. Мое мнение основано не только на более низких тарифах на взятки у коррупционеров женского пола. Из своего общения с большим количеством вращающихся в политике мужчин и женщин, я вынес суждение, что обычно, в вопросах политики женщины разбираются хуже, и поэтому не так хорошо понимают, что все политические проблемы имеют общественные последствия. В какой-то части это может быть вызвано тем, что большинство женщин в своей повседневной жизни не влияют на общественную жизнь так сильно, как мужчины, и, следовательно, имеют меньше возможности разобраться, в том, как она устроена.

К тому же, многие мужья сознательно культивируют такое невежество у своих жен, ведь это дает им возможность у себя дома показать, как много они знают о политике, и не попасться на невежестве, ведь в политике они все-таки разбираются получше своих жен.

Самая частая фраза, которую я сотни раз слышал от женщин во время обхода избирателей, это – «За меня во всем этом разбирается мой муж». И они действительно оставляют «все это» на откуп своему мужу, не отличая спикера от питчера, и считая омбудсмена деталью автомобиля.

Поэтому, когда кто-то говорит такой женщине, что она может заработать немного денег легкой и нетрудной работой недалеко от дома, помогая проводить предвыборную кампанию, она готова на все, усердно выполняя все, что ей прикажут, не задумываясь о политических последствиях ее действий для страны. Ее не удивит просьба работать на кандидата, голосуя против него же, потому что ей непонятна сама суть политической работы. Она может поучаствовать в дюжине кампаний, и не узнать ничего, ни о кандидатах, ни об их политических программах, зная только, что сенатор штата, мистер Большаявзятка, – такой хороший человек, что о нем пишут в газетах и книгах, и что каждый раз, когда нужно проголосовать, он любезно посылает за ней автомобиль, доставляющий ее на избирательный участок и обратно.

(На самом деле, этот мистер Большаявзятка – прожженный плут, он уже давно в политике, и решительно непотопляем. А его биография – это сотканное из передергиваний и недомолвок произведение искусства. Но зато с ним приятно поговорить).

Набравшись опыта такой «политики» женщина, если она достаточно умна, для того, чтобы поставить галочку в избирательном бюллетене, начинает прозревать, но до конца всех последствий своей политической деятельности она все равно не понимает. Она начинает относиться к политике со скептическим цинизмом, так как теперь убеждена, что в мире есть только один род политики – та насквозь фальшивая имитация политики, которой она занимается. И ничто теперь не изменит этого ее узколобого саркастического мнения.

Не нанимайте такую особу, и не пытайтесь ее переубедить. Искренняя женщина-волонтер, работая на вас, получит в десятки раз больше голосов, чем эта наёмная «энтузиастка» добудет их разными сомнительными способами для упомянутого выше сенатора штата (оставаясь при этом любящей женой, хорошей матерью, и уважаемым членом школьного родительского комитета). Вы не отличите особу такого рода от настоящего волонтера, ни внешне, ни по разговору. Но все-таки есть один признак, позволяющий провести такое отличие, и в девяти случаях из десяти этот признак работает: искренне желающий помочь волонтер придет искать поле для своей деятельности лично к вам в офис, политические же проститутки предложат свои услуги по телефону, и предложат вам самим зайти к ним (думаю, что этим они набивают себе цену).

Это правило не стопроцентно, но в какой-то мере оно поможет вам уберечься. Оно не сработает в том случае, если вы наткнетесь на искательницу легкого заработка в политике, обходя избирателей, как и в случае, если ее наймут ваши соперники, послав шпионить в ваш лагерь. Но, тем не менее, описанное мною правило убережет вас от многих разочарований. Набравшись же немного опыта, вы выработаете чутье на это племя. А до тех пор – не доверяйте волонтерам, с которыми раньше не работали, особенно, если они проявляют слишком бурный энтузиазм, работая бесплатно, не слишком, однако, вдаваясь в цели и задачи проводимой вами кампании. Не назначайте таких субъектов на работу в штаб-квартире, пусть они разносят агитационные листовки. И не забывайте выборочно проверять, дошли ли ваши листовки по назначению.

Еще один образчик породы политиков-женщин – председатели женских политических клубов. Они организовали эти клубы, поэтому не могут быть неискренними в своем желании участвовать в политике. Но, к сожалению, зачастую они неумны, амбициозны, и совершенно бесполезны для победы на выборах. Но зато они могут отлично помочь проиграть выборы. А если их обидеть, тогда вы заработаете себе врага на всю жизнь. Обращаюсь к вам, дорогие наши леди: вам не нужно быть женщиной-политиком, или политиком для женщин! Будьте просто политиком, только женского пола. Помните, что вы равноправны с мужчинами! Так что не создавайте своих собственных мелких фракций и партий, а вступайте в существующие политические организации, и добивайтесь своих целей вместе с ними.

И все же, после всех этих злых насмешек по адресу женщин-политиков, я рад констатировать, что искренняя, умная, и образованная женщина-волонтер – это лучший политический сотрудник. Это бесценная жемчужина, которую, хвала небесам, найти не так трудно, как настоящую. Такой волонтер может принести намного большую пользу, чем волонтер мужского пола. Она не так боится рутинной работы. Она может обходить избирателей, подметать офис, печатать письма, рассылать газеты, следить за подсчетом голосов, возить на автомобиле избирателей… Она не ждет от политики иной выгоды, кроме сознания своей полезности. Когда-то ей сказали, что хороший гражданин считает за честь участвовать в улучшении своей страны. И она действительно так считает.

Итак, да здравствует женщина-волонтер, основа и движущая сила каждой добропорядочной политической организации в нашей стране!

«Мама лучше знает!» и «Отец всегда прав!»

Типичная привычка людей старшего поколения – пичкать юных потомков изречениями, вроде «Чем старее, тем мудрее!». Молодые люди в ответ обижаются и негодуют, до тех пор, пока сами не постареют достаточно для того, чтобы поучать следующее поколение.

Эти изречения верны ровно в той степени, чтобы эта традиция продолжалась. Конечно, приятно видеть мудрость, выпестованную десятилетиями жизни. Среди пожилых политиков изредка встречаются настоящие мудрецы, такие, как Джордж Норрис, Генри Стимсон, и Джастис Холмс, вдохновляющие нас не меньше, чем памятник Линкольну. Однако, в большинстве случаев то, что выглядит как зрелая мудрость, является всего лишь опытом, знанием прецедентов и знакомством с деталями.

Попав в политику, наши престарелые граждане, обычно свято уверены в том, что их возраст дает им право на уважительное внимание со стороны их более молодых коллег, предполагающих в свою очередь, что раз те старше, то все эти годы они выращивали в себе патриотизм и социальную ответственность.

Но совсем не обязательно так! Хотя и попадаются яркие исключения, большинство наших престарелых граждан потрясающе жадны, эгоистичны, непатриотичны, и лишены всякого чувства социальной ответственности, особенно, по сравнению со своими детьми.

Пока меня не обвинили в необъективности, спешу заметить, что сам я далеко не юнец. Я уже достиг сумерков жизни, страдаю от одышки, и отрастил брюшко. Юные девушки, к моему огорчению, уже начали называть меня «сэр» и встают, когда со мною разговаривают.

Говоря здесь о стариках, я имею в виду не только обитателей политических постов и не намекаю на кадровую политику нашего Конгресса, где дряхлость расценивается не как немощь, а, скорее, является добродетелью, позволяющей занимать в комитетах важные должности. Не буду я и спорить по поводу «Девяти старцев» – членов знаменитого состава Верховного суда при президенте Рузвельте. Наоборот, мне кажется, что люди, занятые политикой, сохраняют свою молодость дольше своих аполитичных сверстников. (Попробуйте-ка во время предвыборной кампании побегать за семидесятилетним конгрессменом, прикрывая его зонтиком от солнца, – старец загонит вас до изнеможения!)

Так что в этой книге я не буду ничего говорить о проблеме дряхлости обладателей политических постов. Я буду говорить об умудренных годами гражданах вокруг вас, о ваших соседях, родителях, дедушках и бабушках. Они любят детей и домашних животных, хорошо смотрятся в церкви и за семейным столом, но в политическом смысле, большинство из их – самое оголтелое сборище дряхлых стервятников, какое вы только найдете.

Помните об этом, когда начнете обходить свой избирательный участок. Мне самому грустно так говорить. Я люблю яблочные пироги, которые печет моя двоюродная бабушка, люблю ее седые кудри и морщинистую улыбку, так же, как и вы любите своих старших родственников. Но мое мнение об их политической недееспособности продиктовано опытом.

Вот типичный пример из него: несколько лет назад, я обходил избирательный округ, расположенный по две стороны улицы. На одной стороне улицы жили богатые, на другой – бедные. Я опрашивал молодых и пожилых, богатых и бедных, мужчин и женщин.

Конечно, я ожидал найти некоторую разницу в точках зрения у живущих по разные стороны улицы. Но я был сильно удивлен, обнаружив удивительное, и почти единогласное сходство во мнениях по одному пункту и у богатых и у бедных представителей старшего поколения. Вы думаете, это был вопрос, касающийся благоденствия и будущего округа и его жителей? Как бы не так! Пожилые бедняки желали получать от округа каждый месяц 200 долларов, или около того, – сумму, превышающую их зарплату, до выхода на пенсию. Им было до лампочки, из каких денег округ будет выплачивать им эту пенсию! Богатые же старики желали получать больше прибыли от своей недвижимости, вкладов, дивидендов и всех остальных инвестиций, и им было еще более до лампочки, как это повлияет на экономику округа!

На выборах они, конечно, голосовали за разных кандидатов и за разные предвыборные программы, за исключением тех случаев, когда кандидат умудрялся приручить обе этих группы избирателей. Но мотивация обеих групп была одинакова и бесстыдна – узколобый эгоизм, недальновидность, и совершенно наплевательское отношение к будущему своих потомков и своей страны.

И ими двигала отнюдь не нехватка денежных средств на пропитание. Эгоизм оголодавшего понять можно. Но ни по одну сторону улицы я не увидел, ни голодных, ни озябших, это был штат с самым благоприятным в нашей стране климатом и условиями для процветания человека. То, с чем я столкнулся, была обыкновенная скупердяйская старческая жадность.

Похоже, что-то сильно меняется в сознании у большинства людей, когда их возраст переваливает за пятьдесят. Они начинают думать об окружающем их человечестве только в плане выгоды, которую от него можно получить. Личность этих людей начинает деградировать из-за отстранения от человечества, а их духовная жизнь начинает катиться вниз, пока не скатывается к самой низшей ступени – простым животным рефлексам. Чтобы человек оставался человеком, ему совершенно необходимо заботиться еще о ком-то, кроме себя. И как это ни печально, многие из нас, достигая того возраста, когда их дети вырастают, и больше не нуждаются в опеке и заботе об их будущем, не находят, чем заменить ушедшие заботы. Лишь малая доля пожилых людей, самых лучших и человечных из нас, распространяют свою уже не так нужную их выросшим детям заботу, на детей по всему миру – будущее нашей нации и всего человечества.

Зрелый гражданин, сумевший совершить эту непростую смену ориентиров, – счастливая находка, и скорее всего, он станет вашим лучшим коллегой в политической работе. От рассвета до заката он будет работать на благо общества, без малейшего ожидания выгоды для себя лично. У него, как правило, достаточно свободного времени, чтобы быть полезным, к его суждениям прислушиваются, а особенной физической силы и здоровья в политике не требуется, с работой справится даже дряхлый и немощный старик.

Я помню одну пожилую леди по имени Лаура, ставшую опорой множества наших кампаний. Когда я с ней познакомился, ей было уже без малого семьдесят лет, и жила она довольно бедно. Так вот, кроме того, что она занималась агитацией на своем избирательном участке и агитировала своих друзей, она также работала администратором нашей штаб-квартиры, где имела дело с нашими агитаторами и посетителями, принимая их с восхитительной старомодной вежливостью. Главное, что ее интересовало в обращениях посетителей – является ли проблема посетителя его личной проблемой, или это вопрос, касающийся всех, который нужно решить для общественной пользы. И она никогда не оставалась безучастной к проблеме, касающейся всего общества. Она разбиралась в проблеме, решала, как будет справедливо поступить в отношении проблемы, и на основе принятого решения действовала. Я с удовольствием вспоминаю, как она грозила пальцем председателю совета школьного образования, ругательски ругая все его ведомство таким образом: «Вам, джентльмены, должно быть стыдно! Как вы смеете нагло заявлять мне, гражданину и налогоплательщику этого штата, что не собираетесь выполнять свои прямые должностные обязанности!»

Вопрос, из-за которого велась эта словесная атака, был совсем не ее личный, а касался случая дискриминации людей, которые даже не были ее родственниками. Но Лаура выиграла бой, и школьное ведомство пошло на попятную. (Кстати говоря, когда вы станете политиком, контролируйте школьные ведомства особенно внимательно, конституционные права наших граждан там нарушаются даже чаще, чем в судах).

А теперь подведем некоторые итоги.

Религиозным общинам, женщинам и престарелым гражданам сильно досталось в этой главе, и тем приятнее мне будет заметить, что в этих же группах вы можете найти самых эффективных и альтруистичных волонтеров. Боевые бабушки и дедушки, воинственные домохозяйки и священники-крестоносцы, станут вашими атакующими подразделениями. В обороне же и в тылу у вас будут служить молодые люди не достигшие, как правило, и тридцати пяти лет. Если в этом возрасте человека нельзя сподвигнуть на деяния для пользы общества и страны, значит перед вами – аморальный тип, заботящийся только о собственных интересах. Молодых людей несложно убедить участвовать в волонтерской политической деятельности. Они еще не обрели закоснелый эгоизм старшего поколения, увлечены, энергичны, и с оптимизмом смотрят в будущее.

Из всех этих четырех групп – молодежи, старшего поколения, женщин в зрелом возрасте, и членов общин, только с молодыми можно начинать работать сразу без опаски. К представителям всех остальных групп нужно относиться с некоторой долей осторожности, до тех пор, пока они не докажут своей работой, что приносят волонтерской политике реальную пользу.

Особо стоит отметить представителей религиозных общин. Мало того, что они могут не принести никакой пользы, они могут даже нанести вред вашему делу. Если они одновременно имеют трезвый ум, и возлюбили человечество, как самого себя, то из них получаются замечательные политики-альтруисты. Однако, слишком часто, те из них, кто умен, отнюдь не альтруисты, а те, кто таковыми является, – не слишком умны. Католические священники, обычно, не обладают обоими этими качествами, так что слишком сложные вопросы с ними лучше не обсуждать. Если же вы сами – католик, тогда проблема коммуникации исчезает. То же самое, только в меньшей степени, можно сказать и о раввинах

Все политики – жулики!

Это неправда. И я думаю, что этот политический стереотип этот нанес вреда нашей стране больше, чем какой-либо еще.

Это неправда даже если применить его только к профессиональной политике и ее деятелям. Они не более нечестны, а, скорее их честность даже выше среднеарифметической честности их сограждан вне политики.

Я знаю, что это заявление противоречит распространенному в обществе мнению, и осведомлен о политической коррупции, взяточничестве, своячестве, должностных привилегиях, о попустительстве преступности и рэкету, так отравляющих нашу повседневную жизнь

Однако, подумайте о том, как работает типичный политический профессионал. Его цель – остаться у власти не только на тот срок, на который его избрали, но также и на последующие сроки. А чтобы его выбрали на следующий срок, ему нужно, чтобы большинство его заказчиков осталось довольно его работой. Его заказчики – это его избиратели, в том числе, и мы с вами.

Несмотря на все эти случаи принуждений и запугиваний избирателей и махинаций с подсчетом голосов, очень редка ситуация (мне даже хочется написать, не встречается никогда) когда граждане, возмущенные деятельностью избранного на должность политика, не могут отстранить его от власти, или даже засадить в тюрьму. В нашей стране политик не может разгуляться в свое удовольствие с безнаказанностью Гитлера. Он должен своей работой во власти, в целом, устроить тех, кто его избрал.

Поэтому, успешный политический профессионал должен оставаться достаточно честным. Насколько именно честным – это зависит от честности его избирателей. Его успех обусловлен тем, сможет ли он дать публике то, что публика желает на самом деле, а не то, что каждый отдельно взятый из этой публики желает на словах, особенно, когда ругает у себя на кухне «этих жуликов» из городской думы.

Вы когда-нибудь давали взятку дорожной полиции, чтобы те не выписывали штрафа за нарушение правил дорожного движения? Увещевали получающего низкую зарплату инспектора строительного надзора, сунув ему в ладонь десять-двадцать долларов, чтобы он закрыл глаза на нарушение строительных норм? Ходили к проституткам? Покупали контрабандный алкоголь? Имели дело с черным (или каким-нибудь «светло-серым») рынком?..

Если что-то из перечисленного вы когда-нибудь делали, то вы честны не более коррумпированных чиновников. Человек, одобряющий существование смертной казни, не должен презирать палача. Предлагающий мелкую взятку знакомому чиновнику не имеет морального права негодовать, когда узнает, что нечестные политики воруют деньги из городской казны. Как вы можете ожидать, что судья, которого вы в понедельник подкупили, чтобы он избавил вас от штрафа за неправильную парковку, откажется во вторник за взятку покрупнее оправдать обвиняемого в доказанном преступлении? Разница тут только в масштабе, но не в сути происходящего. Вы, частное лицо, участвуете в коррупции, так сказать, как розничный покупатель. Чиновник же, с которым вы имеете дело в этой сделке – профессионал, торгующий коррупцией оптом.

Возможно, вы никогда не делали ничего из вышеперечисленного. Я знавал множество людей, которые никогда ничего такого не совершали. Но даже, если вы из таких, у вас наверняка есть знакомые, или соседи, замешанные в чем-то подобном. Иногда они оправдывают себя тем, что сложившаяся система вынуждает их идти на такие поступки. Но почти всегда это не так. Даже если такова система, почему они не попытались исправить сложившуюся систему? Может быть, когда-нибудь, я узнаю ответ на этот вопрос.

Таким образом, ответственность за политическую нечистоплотность разделена между политической мафией и народом. Я уже говорил, что, как правило, честность профессионального политика выше, чем усредненная честность населения, которым он правит. И попробую это логически доказать.

Для начала, условимся, что политический деятель, о котором мы говорим, год за годом остается у власти, он не из сорта политиков, стремительно взлетающих к власти, берущих на себя совершенно невыполнимые обязательства, и так же стремительно вылетающих со своего поста. Остающийся у власти политический профессионал – это предприниматель. Как и все занимающиеся предпринимательством, весь свой рабочий день он совершает различные сделки, которые принесут через какое-то время прибыль. Эти сделки очень похожи на те, которые совершают классические бизнесмены, то есть, выгоду от сделок тем или иным образом получают обе участвующие в них стороны, и они должны быть, если и не совсем законными, то, по крайней мере, не очень дурно пахнущими, чтобы недовольные граждане не организовали протестующие инициативные группы. Большинство из этих сделок выглядят вполне пристойно, и уж точно более законны, чем повседневная работа продавцов подержанных автомобилей, торговцев косметикой, профессионалов пресс-служб, похоронного бизнеса, и школ альтернативного образования.

Однако, бизнес политика-профессионала отличается от перечисленных выше законных и уважаемых областей деятельности одним важным моментом. Политические сделки совершаются устно, и, заключая эти сделки, политик обычно обещает что-либо сделать в будущем для другой стороны. Данному им при этом обещанию можно доверять больше, чем выписанными многими людьми чеками на оплату.

Как такое может быть? (В том, что это на самом деле так, вы сами убедитесь на своем опыте, когда станете политиком, но сейчас давайте докажем это математически). Дело в том, что профессиональный политик, заключает сделки устно. Политические соглашения не записывают на бумаге и не подписывают, как договоры. Они заключаются в ходе диалога, вроде «Хорошо, Джо, на следующей неделе я встречусь с членами комиссии и все улажу» или «Договорились, мы поддержим вашего кандидата» или «Через шесть недель та улица будет заасфальтирована». И это все.

Так что профессиональный политик должен держать свое слово, иначе он вылетит из бизнеса.

И это замечательно. В то время, как для того, чтобы заставить обычных людей выполнить свое обещание, нужен договор, а иногда – и судебный иск, политик выполнит данное им обещание безо всяких возражений, даже если ситуация изменилась, и он, выполняя свои обязательства, понесет финансовые потери, или столкнется с другими трудностями. Потому что его деловая репутация для него – это все, и он не хочет ею рисковать.

Мне кажется, я слышу ваш недоверчивый возглас. Все ведь знают, что в политике лживые обещания распространены так же, как мухи вокруг помоек. Так это смотря какие обещания. Обещания реформ? Обещания свежеизбранного кандидата, воодушевленного победой? Или обещание, данное успешным политическим профессионалом, в ходе делового разговора в его бронированной машине? Если вы знаете случай, когда обещание последнего рода не было выполнено, я буду вам очень благодарен, если вы мне о нем напишете, и пожалуйста, расскажите о нем поподробнее, чтобы я мог его описать.

Так вот, когда профессиональные политики обещают, они ориентируются на то, что, как им подсказывает опыт, большинство людей желает получить на самом деле. Том Пендергаст из Канзаса, по прозвищу Машина, доживающий теперь свое в отставке, был превосходным примером такого политика. Он решал именно те заботы своих избирателей, о которых они больше всего беспокоились, и поэтому оставался у власти больше четверти столетия. Людям нужны были хорошие мостовые, и их не интересовала их цена. И в Канзасе, в течение всего срока правления Машины, все улицы были превосходно вымощены. Родители желали для своих детей хорошее школьное образование, и Старина Пендергаст проследил, чтобы советы школьного образования состояли из достойных людей, и запретил чиновникам от образования ставить им палки в колеса.

Люди желают персонального внимания от правительства. Поэтому наш Старина находился в своем офисе целый день, и его дверь была постоянно открыта. Любой, от уважаемого гражданина, до подзаборного бродяги, мог попасть к нему на прием, изложить свою просьбу и получить реальную помощь в решении своей проблемы. И помощь эта была действительно помощью: большинство его решений и действий для помощи гражданам, вы бы горячо одобрили. Полицейскому, который гонял бродяг, приказывали прекратить это делать, по жалобе уважаемого гражданина заделывали выбоины на мостовой перед его домом. А бедной вдове город выдавал бесплатный уголь и еду, чтобы помочь ей и ее детям пережить суровую канзасскую зиму.

По слухам, именно Пендергаст, из-за большого количества убийств в прибрежной части города, издал в Канзасе пресловутый указ о запрете всякой стрельбы южнее двенадцатой улицы. Не знаю, действительно ли именно он издал тот указ, или нет, однако следует заметить, что уважаемым гражданам не было никакого дела до тех убийств. В дальнейшем, когда Босс постарел, и перестал обращать внимание на такие мелочи, стрельба стала слышаться уже и в кварталах, где жили уважаемые граждане: гангстеры к этому времени переехали туда и уютно устроились в роскошных апартаментах.

Это и стало началом конца карьеры Тома Машины. Потому что, ослабив бразды правления, он позволил происходить таким вещам, которые его избирателей и в самом деле не устраивали. А спустя еще немного времени, Пендергаст стал таким старым и дряхлым, что уже не мог участвовать в избирательной кампании лично. И тогда сотрудники его предвыборного штаба решили сделать ему подарок – выиграть для него выборы. «Мертвые души» среди голосующих избирателей и до этого применялись на канзасских выборах, но выборы того года, в плане махинаций, превзошли все предыдущие (или скатились ниже всех их). Накрученное для Пендергаста большинство голосов было таким подавляющим, а голоса, отданные оппозиции – в таком меньшинстве, что Федеральный Суд, расследовав эти выборы, с легкостью нашел тонны улик, свидетельствующих о подделке голосов, и толпы свидетелей, готовых поклясться, что голосовали против Машины.

Значит ли все вышеизложенное, что я одобряю профессиональную политику и ее функционеров? Решительно нет! Канзасские горожане заплатили своими деньгами и прочими ресурсами непомерную цену за свою самоуспокоенность правлением Пендергаста. По мере дряхления Босса и потере дисциплины в его правительстве, и до последних дней срока его правления, эта цена все росла, становясь все более непомерной и невыносимой. Взрывы, стрельба, и другие преступления стали обычны на канзасских улицах.

Самой же большой потерей для горожан явилась изменения в их отношении к гражданской честности. «Уважаемые граждане» стали относиться скептически, и недоверчиво к самой идее честной и эффективной работы городских властей, и перестали верить в собственную возможность что-то изменить. А такая возможность появлялась у них не один раз. Но горожане были слишком безразличны и скептичны, чтобы и в самом деле попытаться отстранить Босса от власти. Когда же перемены все же настали, они произошли только благодаря престарелости Босса и сплоченным усилиям извне города, предпринятыми отнюдь не его обитателями.

Францию к упадку привела ситуация, до боли похожая на ту, что в Канзасе.

Если бы профессиональные политики были такими ужасными негодяями, какими их рисуют кухонные резонеры, провести реформы и устранить их от власти было бы значительно легче. Но, кроме нечестности, не превышающей усредненную нечестность публики, и щепетильному отношению к собственной деловой репутации, успешные политические коммерсанты имеют и много других достоинств, вне зависимости от того, сколько взяток они берут и насколько глубоко запускают руку в казну. Они дружелюбны, никогда не откажутся помочь, терпимы к человеческим недостаткам, имеют выдержку и самообладание, отличные дипломаты, и на них можно положиться в частных вопросах. Они не высокомерны и проявляют самое внимательное отношение к проблемам людей, обращающихся к ним за помощью.

Короче говоря, они хорошо относятся к людям, и показывают это теплым словом и реальным делом. Если вы собираетесь успешно соперничать с ними в глазах избирателей, вы должны перенять у них их достоинства, отбросив их недостатки. Вы можете обладать таким же чистыми сердцем и духом, какими обладал Рыцарь Галахад, но при этом, если вы будете взирать на людей свысока, как рыцарь со своего коня, это не придаст вам политической силы, до тех пор, пока вы не сойдете с коня и не станете ближе к людям.

По этому поводу я слышал от одного политика поговорку о том, как правильно разводить поросят: «Если заводишь поросенка, подружись с ним, а уж он в ответ разжиреет на славу». Тот политик знал свое ремесло.

Следуйте принципам Армии Спасения: «Помогай всем, кто к тебе обращается, и твоя совесть будет чиста».

Вы можете быть антисемитом, считать, что негры должны «знать свое место», вас может раздражать иностранный акцент, вы можете считать, что все бедняки – бездельники и лодыри, или, напротив, что все богачи – ворюги. Вы можете не любить католиков. В общем, какие бы подсознательные предубеждения вы не испытывали, вам нужно от них избавиться, если вы хотите достичь успеха в политике.

Я ни в коей мере не собираюсь обсуждать в этой книге, ни расизм, ни притеснение различных меньшинств. И вовсе не потому, что пытаюсь таким образом защитить их от нападок. Обе наши основные политические партии официально и совершенно недвусмысленно занимают позицию, осуждающую, такие явления, невзирая на провокационные выступления отдельных деятелей и групп, на фоне шумных протестов членов одной партии, и предосудительного молчаливого согласия членов другой.

Профессиональные политики разбираются в демократии лучше, чем многие из тех, кто их осуждает. Профессионалы обращаются с избирателями демократично, невзирая на расу и вероисповедание. Вот почему ущемленные в правах меньшинства поддерживают ставленников партийных мафий с такой завидной регулярностью.

Чтобы конкурировать с ними на равных, вы должны научиться быть таким же демократичным. Иначе вам лучше вернуться обратно в свои идеальные миры и ждать появления какого-нибудь диктатора, режим которого может вам понравиться больше демократии, потому что диктатор не станет терпеть инакомыслия людей не той расы, религии, или происхождения. Однако, со временем, он может добраться и до вас, и поставить к стенке заодно с инакомыслящими. Так что если вы не можете выработать в себе демократичность, лучше не занимайтесь политикой, оставьте ее профессионалам.