Текст книги "Башни полуночи"

Автор книги: Роберт Джордан

Соавторы: Брендон Сандерсон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 67 страниц) [доступный отрывок для чтения: 24 страниц]

Он повернулся к ней, пятнышки саапроплывали в его глазах.

– Ты знаешь, зачем я вызвал тебя.

Это был не вопрос.

– Знаю.

– Аран’гар мертва, потеряна для нас – и это после того, как в прошлый раз Великий Повелитель переселил её душу. Можно решить, Грендаль, что подобное вошло у тебя в привычку.

– Я живу, чтобы служить, Ни’блис, – сказала Грендаль. Уверенность! Она должна казаться уверенной.

Он помедлил, совсем немного. Хорошо.

– Ты, конечно же, не станешь пытаться изобразить, что Аран’гар оказалась предательницей.

– Что? – переспросила Грендаль. – Нет, конечно нет.

– Так каким образом твои действия можно назвать служением?

Грендаль нацепила маску обеспокоенности и смущения.

– Но ведь я следовала отданным мне приказам. Разве я здесь не для того, чтобы получить похвалу?

– Ничуть, – сухо сказал Моридин. – Твоё притворное смущение на мне не сработает, женщина.

– Оно не притворное, – сказала Грендаль, подготавливая свою ложь. – Хотя я и не ожидала, что Великий Повелитель будет доволен потерей Избранной, но, очевидно, что выгода стоит этой утраты.

– Какая выгода? – прорычал Моридин. – Ты позволила застигнуть себя врасплох и по-глупому потеряла жизнь одной из Избранных! Уж от тебя-то – от тебя – мы могли бы ожидать, что ты избежишь ошибок с ал’Тором.

Он не знал, что она связала Аран’гар и оставила её умирать. Он думал, что вышла промашка. Хорошо.

– Врасплох? – оскорблено произнесла она. – Меня никогда… Моридин, как ты мог подумать, что я случайно позволила ему найти меня!

– Ты сделала это намеренно?

– Конечно, – сказала Грендаль. – Мне чуть ли не за ручку пришлось привести его к Кургану Нэтрина. Льюс Тэрин никогда не был способен разглядеть даже то, что находится прямо у него под носом. Моридин, как ты не понимаешь? Как Льюс Тэрин отреагирует на то, что совершил? Уничтожение целой крепости, которая сама по себе словно маленький город с сотнями жителей? Убийство невинных ради достижения цели? Каким грузом это ляжет на его сердце?

Моридин помедлил. Нет, он не подумал об этом. Она улыбнулась про себя. С его точки зрения действия ал’Тора были бы полностью понятны. Это были самые логичные и, следовательно, самые разумные средства достижения цели.

Но вот сам ал’Тор… его разум был полон фантазий о чести и достоинстве. Это происшествие не будет лёгким грузом на его сердце, и именование его Льюсом Тэрином усилит эффект на Моридина. Это деяние будет мучить ал’Тора, рвать его душу, полосовать его сердце до крови. Это станет его кошмаром, он будет тащить свою вину на плечах, словно хомут тяжёлой телеги.

Она смутно помнила, на что похожи первые несколько шагов на пути к Тени. Чувствовала ли она когда-нибудь эту нелепую боль? К сожалению, да. Не все Избранные её чувствовали. Семираг с самого начала была порочна до мозга костей. Но другие, включая Ишамаэля, пришли к Тени иными путями.

Она могла видеть в глазах Моридина эти столь далёкие воспоминания. Когда-то она не была уверена, кто этот мужчина, но теперь сомнения прошли. Лицо другое, но душа та же. Да, он точно знал, что чувствовал ал’Тор.

– Ты велел причинить ему боль, – сказала Грендаль. – Ты велел принести ему страдания. Это был лучший способ. Аран’гар помогла мне, хотя и не сбежала, когда я предлагала. Она всегдаслишком азартно решала свои проблемы. Но я уверена, Великий Повелитель может найти другие инструменты. Мы пошли на риск, и пришлось заплатить. Но выгода… кроме того, Льюс Тэрин считает меня мёртвой. Это большое преимущество.

Она улыбнулась – немного удовольствия и всего капелька удовлетворения. Моридин нахмурился, затем помедлил, глянув в сторону. В никуда.

– Я вынужден оставить тебя без наказания в этот раз, – наконец сказал он, хотя казался не очень этим довольным.

Было ли это прямым сообщением от Великого Повелителя? Насколько она знала, в эту Эпоху все Избранные, чтобы получить свои приказы, должны были отправляться в Шайол Гул. Или, по крайней мере, терпеть визиты этого ужасного существа – Шайдара Харана. А теперь, похоже, Великий Повелитель общается с Ни’блисом напрямую. Занятно. И внушает беспокойство.

Значит, конец очень близко. Времени на манёвры почти не осталось. Она станет Ни’блисом и будет править миром – своим миром – как только закончится Последняя Битва.

– Я думаю, – сказала Грендаль, – что должна…

– Ты будешь держаться от ал’Тора подальше, – перебил её Моридин. – Ты не будешь наказана, но и хвалить тебя не за что. Да, ал’Тору может быть больно, но ты допустила ошибку в своём плане, и она стоила нам полезного инструмента.

– Конечно, – спокойно сказала Грендаль. – Я буду служить так, как угодно Великому Повелителю. В любом случае, предложение выступить против ал’Тора не входило в мои намерения. Он считает меня мёртвой и пусть лучше так и остаётся в неведении, пока я до поры до времени поработаю в другом месте.

– В другом месте?

Грендаль нужна была победа, убедительная победа. Она мысленно перебрала разработанные ранее планы, выбирая тот, который сработает с наибольшей вероятностью. Против ал’Тора выступить запрещено? Хорошо. Она доставит Великому Повелителю то, что он так давно желает.

– Перрин Айбара, – произнесла Грендаль. Из-за того, что пришлось открыть свои замыслы Моридину, она почувствовала себя обнажённой. Она предпочитала держать свои планы при себе, однако сомневалась, что ей удастся покинуть эту встречу, не выдав замысла. – Я принесу тебе его голову.

Моридин повернулся к огню, сцепив руки за спиной. Он смотрел на пламя.

Поражённая, она почувствовала, как со лба стекает капля пота. Что? Она была способна игнорироватьжару и холод. Что было не так? Она сохраняла сосредоточенность, но это просто не работало. Здесь. Рядом с ним.

Это до крайности её встревожило.

– Он важен, – сказала Грендаль. – Пророчества…

– Я знаю пророчества, – тихо сказал Моридин. Он так и не обернулся. – Как ты это сделаешь?

– Мои шпионы нашли его армию, – сказала Грендаль. – Я уже привела в действие, просто на всякий случай, кое-какие планы относительно него. Я сохранила группу Отродий Тени, переданную мне, чтобы сеять хаос, и у меня есть заготовленная ловушка. Потеряй ал’Тор Айбару – и это сломит его, уничтожит.

– И даже более того, – тихо сказал Моридин. – Но тебе никогда это не удастся. У его людей есть переходные врата. Он ускользнёт от тебя.

– Я…

– Он ускользнёт от тебя, – тихо сказал Моридин.

Капля пота стекла по щеке, а затем на подбородок. Она машинально её вытерла, но на лбу выступили новые капельки.

– Идём, – сказал Моридин, отойдя от камина и направившись к выходу.

Заинтригованная и одновременно напуганная, Грендаль последовала за ним. Моридин привел её к соседней двери в такой же стене из чёрного камня. Толкнув дверь, он вошёл.

Грендаль зашла следом. Тесная комната была уставлена стеллажами. И на них были десятки, может даже сотни, предметов Силы. «Тьма внутри! – подумала она. – Где он раздобыл столько всего?»

Моридин прошёл в конец комнаты, где стал копаться в вещах на полке. Она с благоговением вошла внутрь.

– Это же шоковое копье? – спросила она, показывая на длинный тонкий металлический предмет. – Три связывающих жезла? Рема’кар? А это части шу…

– Это неважно, – сказал он, выбрав предмет.

– Если бы я могла просто…

– Ты в шаге от немилости, – сказал он, поворачиваясь и держа в руке длинную, шиповидную металлическую штуковину, посеребрённую и с большим металлическим набалдашником, инкрустированным золотом. – Я нашёл только два таких предмета. Другому уже нашлось хорошее применение. Ты можешь использовать этот.

– Шип снов? – проговорила она, широко распахнув глаза. Как сильно ей хотелось заполучить такой же! – Ты нашёл два?

Он снял набалдашник шипа снов, и тот исчез из его руки.

– Знаешь, где его искать?

– Да, – сказала она, горя от нетерпения. Это был предмет огромной Силы. И имеющий много применений.

Моридин шагнул вперёд, ловя её взгляд.

– Грендаль, – сказал он тихо, угрожающе. – Ключ к этому предмету мне известен. Он не будетиспользован против меня или других Избранных. Если же это случится, то Великий Повелитель об этом узнает. Я не желаю, чтобы ты и дальше потворствовала своей явной привычке, по крайней мере, пока Айбара не умрёт.

– Я… да, конечно.

Внезапно ей стало холодно. Как она могла почувствовать здесь холод? И одновременно при этом потеть?

– Айбара умеет ходить по Миру Снов, – сказал Моридин. – Я одолжу тебе ещё один инструмент, человека с двумя душами. Но он мой, так же, как и этот шип. Так же, как и ты – моя. Понимаешь?

Она кивнула. Ничего иного не оставалось. В комнате, казалось, становилось темнее. Его голос… он был похож – совсем немного – на голос Великого Повелителя.

– Однако позволь кое-что прояснить, – продолжил Моридин. Он протянул правую руку и приподнял её подбородок. – Если ты преуспеешь, Великий Повелитель будет доволен. Очень доволен. Те крохи, что дарованы тебе сейчас, превратятся в горы в случае успеха.

Грендаль облизала пересохшие губы. Взгляд стоящего перед ней Моридина стал отсутствующим.

– Моридин? – помедлив, обратилась она.

Он не ответил, отпустив её подбородок и направившись в дальний конец комнаты. Он взял со стола том в светло-коричневом кожаном переплёте. Моридин нашел нужную страницу и некоторое время изучал её, затем взмахом руки приказал Грендаль приблизиться.

Она осторожно подошла и взглянула на эту страницу. Прочитанное её потрясло.

«Тьма внутри!»

– Что это за книга? – в конце концов сумела выговорить она. – Откуда эти пророчества?

– Они уже давно мне известны, – тихо сказал Моридин, всё ещё изучая книгу. – Но мало кому ещё, даже Избранным. Произнёсшие эти пророчества женщины и мужчины были изолированы и содержались отдельно. Свет никогда не должен узнать этих слов. Мы знаем их пророчества, но они никогда не узнают все наши.

– Но здесь… – сказала она, перечитывая отрывок. – Здесь говорится, что Айбара умрёт!

– У любого пророчества много вариантов толкования, – ответил Моридин. – Но да, это Предсказание обещает смерть Айбары от нашей руки. Ты принесёшь мне голову этого волка, Грендаль. И когда ты это сделаешь, ты получишь всё, чего пожелаешь, – он захлопнул книгу. – Но попомни мои слова. Потерпишь неудачу – и ты потеряешь то, что тебе было дано. И много больше.

Взмахнув рукой, он открыл для неё врата. Та малая оставленная ей способность касаться Истинной Силы позволила увидеть, как извращённые потоки вонзились в воздух и разорвали его, прорвав дыру в ткани Узора. В этом месте воздух замерцал. Она знала – этот путь вёл обратно в её тайную пещеру.

Не сказав ни слова в ответ, Грендаль прошла через врата. Она боялась, что дрожь в голосе её выдаст.

Глава 6. Сомнительные намерения

В большом шатре с откидными стенками, взятом Перрином в Малдене, Моргейз Траканд, бывшая королева Андора, подавала чай, передвигаясь от человека к человеку.

Несмотря на то, что шатёр был большим, в нём едва хватало места для всех желающих присутствовать на встрече. Разумеется, здесь находились Перрин и Фэйли, сидевшие прямо на полу. Рядом с ними расположились золотоглазый Илайас и Тэм ал’Тор, простой фермер, широкоплечий и спокойный. Неужели этот человек действительно отец Возрождённого Дракона? Да, однажды Моргейз видела Ранда ал’Тора, и парень выглядел как самый заурядный фермер.

Возле Тэма сидел невзрачный секретарь Перрина, Себбан Балвер. Что было известно Перрину о его прошлом? Джур Грейди в чёрном мундире с серебряным значком в виде меча на воротнике также был тут. Его грубое крестьянское лицо с запавшими глазами сохраняло бледность из-за недавно перенесённой болезни. Неалд, второй Аша’ман, отсутствовал – он ещё не оправился от змеиных укусов.

Здесь же присутствовали все три Айз Седай. Сеонид и Масури сидели рядом с Хранительницами Мудрости, а Анноура – подле Берелейн, изредка бросая взгляды в сторону шести Хранительниц. Галенне находился по другую сторону от Берелейн. Напротив них расположились Аллиандре и Арганда.

Офицеры напомнили Моргейз о Гарете Брине. Она давно не видела его – с тех самых пор, как изгнала его, сама не понимая почему. Слишком многое из произошедшего в её жизни в то время оставалось непонятным для неё и по сей день. Неужели мужчина и впрямь настолько смог вскружить ей голову, что из-за этого она прогнала Аймлин и Эллориен?

Так или иначе, те дни остались в прошлом. Теперь Моргейз осторожно обходила комнату и следила, чтобы чашки были наполнены.

– У вас ушло больше времени, чем я ожидал, – сказал Перрин.

– Ты дал нам поручение, Перрин Айбара, – ответила Неварин. – Мы исполнили его и потратили ровно столько времени, сколько было необходимо, чтобы всё сделать как надо. Считаешь, что нам следовало поступить иначе?

Рыжеволосая Хранительница Мудрости сидела прямо перед Сеонид и Масури.

– Перестань, Неварин, – проворчал Перрин, разворачивая на земле перед собой карту. Её нарисовал Балвер, воспользовавшись указаниями гэалданцев. – Вы не на допросе. Я просто поинтересовался, не возникли ли затруднения с деревней?

– Деревни больше нет, – сказала Неварин, – и каждая найденная нами травинка c мельчайшими признакамиЗапустения была сожжена дотла. И это к лучшему. У вас, мокроземцев, были бы большие проблемы со столь смертоносным местом, как Запустение.

– Полагаю, – сказала Фэйли, – вы бы удивились.

Моргейз посмотрела на Фэйли, которая сцепилась взглядами с Хранительницей Мудрости. Фэйли восседала, словно королева, одетая соответственно её положению – в превосходное зелёно-фиолетовое платье для верховой езды, плиссированное по бокам. Как ни странно, но за время, проведённое у Шайдо, она стала лучше понимать суть лидерства.

Моргейз и Фэйли быстро вернулись к отношениям госпожи и служанки. На самом деле, жизнь Моргейз здесь была поразительно похожа на её жизнь в лагере Шайдо. Правда, были и некоторые отличия. К примеру, навряд ли тут её выпорют. Но это не отменяло того факта, что там – на время – она и другие четыре женщины стали равны. Но теперь это не так.

Моргейз остановилась около лорда Галенне и вновь наполнила его чашку, используя выработанные за время прислуживания Севанне навыки. Порой, казалось, от служанки требовалось больше скрытности, чем от разведчика. Она должна быть незаметной, не должна отвлекать. Неужели её собственные слуги вели себя с ней так же?

– Что ж, – сказал Арганда, – если кто-либо задастся вопросом, куда мы пропали, дым от пожара – хороший указатель.

– Нас слишком много, чтобы пытаться спрятаться, – заметила Сеонид. С недавних пор ей и Масури позволили говорить без разрешения Хранительниц Мудрости, хотя, прежде чем открыть рот, Зелёная всё ещё поглядывала в сторону айилок. Это раздражало Моргейз. Айз Седай в роли учениц горстки дичков? Говорили, что таков был приказ Ранда ал’Тора, но как вообще кто-то, даже Возрождённый Дракон, оказался способен на такое?

Её беспокоило то, что Айз Седай, казалось, больше не сопротивлялись своему положению учениц. Жизнь может поразительно изменить человека. Этот урок Моргейз преподали Гейбрил, а позже и Валда. Айильский плен был всего лишь ещё одной ступенькой на этом пути.

Каждое из этих событий всё больше отдаляло её от прежнего королевского положения. Больше она не тосковала по красивым вещам и трону. Ей просто хотелось стабильности, которая, по-видимому, была ценнее золота.

– Это не имеет значения, – сказал Перрин, постукивая пальцем по карте. – Так что мы решили? Догоняем Гилла и остальных своим ходом и, по возможности, посылаем через переходные врата разведчиков на их поиски. Надеюсь, мы нагоним их прежде, чем они доберутся до Лугарда. Арганда, как по-твоему, далеко ли ещё до города?

– Зависит от грязи, – ответил жилистый воин. – Именно поэтому мы называем это время года «топким». Мудрые люди не станут путешествовать во время весенней распутицы.

– Мудрость для тех, у кого есть на неё время, – пробормотал Перрин, пальцами прикидывая расстояние на карте.

Моргейз подошла к Анноуре, чтобы снова наполнить её чашку. Оказалось, что подавать чай сложнее, чем она думала. Следует знать, чью чашку нужно наполнять, отставив в сторону, а чью – пока её держат в руках. Нужно точно знать, до какого уровня наполнять чашку, чтобы чай не пролился, и как наливать его без всплесков, не гремя фарфором. Она знала, когда следует остаться незаметной, а когда – напомнить о готовности наполнить чашки, если она кого-то пропустила, забыла или неверно оценила их потребности.

Она аккуратно подняла чашку Перрина, стоявшую на земле подле него. Он любил жестикулировать во время разговора, и поэтому, зазевайся она, мог выбить чашку из её руки. В общем, подавать чай было удивительным искусством, целым миром, который Моргейз-королева никогда не замечала.

Она наполнила чашку Перрина и вернула её на место. Перрин задавал и другие вопросы по карте – о соседних городках, о возможных источниках пополнения запасов. Несмотря на неопытность, как лидер он подавал большие надежды. Возможно, небольшой совет от Моргейз…

Она отбросила эту мысль. Перрин Айбара был мятежником. Двуречье являлось частью Андора, а он, подняв знамя с волчьей головой, провозгласил себя его лордом. По крайней мере, флаг Манетерен был снят. Его поднятие было ничем иным, как открытым объявлением войны.

Моргейз больше не ощетинивалась каждый раз, когда кто-то называл его лордом, но и нисколько не собиралась ему помогать. Не раньше, чем она решит, как вернуть его в лоно Андорской монархии.

«Кроме того, -неохотно признала Моргейз, – Фэйли достаточно проницательна, чтобы дать любой совет, который могла бы дать и я».

На самом деле, Фэйли была идеальным дополнением Перрина. Там, где он был прямолинейным и неудержимым, словно кавалерийская атака, она была проницательной и коварной, как набег конных лучников. Их союз, а также связь Фэйли с салдэйским троном – вот что действительно беспокоило Моргейз. Да, он убрал флаг Манетерен, но прежде он приказывал снять и знамя с волчьей головой. Зачастую запрет был самым верным способом получить обратный результат.

Чашка Аллиандре была наполовину пуста. Моргейз подошла, чтобы снова её наполнить. Как все дворянки, Аллиандре не любила, чтобы чашка пустовала. Женщина взглянула на Моргейз, и в её глазах появился слабый проблеск неловкости. Аллиандре так и не определилась, какими должны быть отношения между ними. Забавно, учитывая то, что в плену Аллиандре вела себя довольно спесиво. Та часть Моргейз, что когда-то была королевой, хотела взять Аллиандре и как следует растолковать ей, как отстаивать своё знатное положение.

Ей придётся учиться самостоятельно. Моргейз уже не та, кем была раньше. И не уверена в том, кем же она стала, но она научится исполнять обязанности горничной. Это становилось её страстным увлечением. Способом доказать себе, что она сильная, и способна приносить пользу.

Её в какой-то степени пугало собственное беспокойство на этот счет.

– Лорд Перрин, – сказала Аллиандре, как только Моргейз отошла. – Это правда, что после того, как разыщете Гилла и его обоз, вы планируете отправить моих людей обратно в Джеханнах?

Моргейз прошла мимо Масури. Айз Седай предпочитала, чтобы её чашку наполняли, только когда она слегка постучит по ней ногтем.

– Да, – ответил Перрин. – Все мы знаем, что вы не по своей воле решили к нам присоединиться. Если бы мы не взяли вас с собой, вас бы никогда не захватили Шайдо. Масима мёртв. Настало время позволить вам вернуться к управлению страной.

– При всём уважении, милорд, – заметила Аллиандре. – Зачем же вы вербуете моих соотечественников, если не набираете армию на будущее?

– Я не вербую, – ответил Перрин. – Если я их не прогоняю, это не значит, что я и дальше намереваюсь увеличивать эту армию.

– Но, милорд, – сказала Аллиандре. – Несомненно, было бы мудро сохранить уже имеющиеся силы.

– В её словах есть смысл, Перрин, – спокойно добавила Берелейн. – Достаточно лишь посмотреть на небо, чтобы понять – Последняя Битва неизбежна. Зачем отправлять армию Гэалдана обратно? Я уверена, что Лорду Дракону понадобится каждый солдат от каждой присягнувшей ему страны.

– Он может послать за ними, когда угодно по собственному усмотрению, – упрямо ответил Перрин.

– Милорд, – сказала Аллиандре. – Я присягала не ему. Я присягнула вам. Если Гэалдан направится на Тармон Гай'дон, то под вашим знаменем.

Перрин вскочил, заставив часть собравшихся в шатре вздрогнуть от неожиданности. Он уходит? Перрин молча прошёл к открытой стороне шатра и высунул голову наружу.

– Вил, подойди сюда, – позвал он.

Плетение Единой Силы защищало от подслушивания снаружи. Моргейз видела закреплённые охраняющие шатёр плетения Масури. Их сложность казалась насмешкой над её собственным крохотным талантом.

Масури постучала по краю чашки, и Моргейз поспешила снова её наполнить. Нервничая, женщина любила прихлёбывать чай.

Перрин вернулся в сопровождении красивого юноши, несущего матерчатый свёрток.

– Разверни его, – приказал Перрин.

Молодой человек казался обеспокоенным, но выполнил приказ. На полотнище был нанесён символ Перрина – волчья голова.

– Не я создал это знамя, – сказал Перрин. – Я никогда его не хотел и поднял его, лишь следуя чужому совету. Что ж, причины, по которым это было сделано, уже в прошлом. Я приказывал убрать эту вещь, но это срабатывало ненадолго. – Он посмотрел на Вила. – Вил, я хочу, чтобы до каждого в лагере донесли мои слова. Я отдаю прямой приказ. Я хочу, чтобы эти проклятые знамёна сожгли все до единого. Понял?

Вил побледнел.

– Но…

– Выполняй, – сказал Перрин. – Аллиандре, вы присягнёте Ранду, как только мы его найдём. Вы не пойдёте под моим знаменем, потому что у меня его не будет. Я кузнец, и на этом закончим. Я слишком долго терпел эту нелепость.

– Перрин? – с удивлённым видом переспросила Фэйли. – Разве это разумно?

Глупец. Он должен был предварительно хотя бы обсудить это со своей женой. Но мужчины есть мужчины. Они лелеют собственные секреты и планы.

– Не знаю, разумно это или нет, но делаю, – садясь, ответил он. – Действуй, Вил. Я хочу, чтобы до вечера эти знамёна сожгли. И не уклоняться, понятно?

Вил застыл, затем, так ничего и не ответив, развернулся и вышел из палатки. Парень выглядел так, будто его предали. Странно, но Моргейз обнаружила, что отчасти разделяет его чувства. Глупости. Это то, чего она хотела – то, что Перрин должен был сделать. И всё же у людей были основания бояться. Это небо, всё то, что происходило в мире… Да, в подобные времена, пожалуй, можно оправдать того, кто принимает командование на себя.

– Ты болван, Перрин Айбара, – произнесла Масури. Она всегда вела себя резко.

– Сынок, – обратился к Перрину Тэм, – парни многое вложили в это знамя.

– Слишком многое, – ответил Перрин.

– Возможно. Но хорошо, когда есть на что равняться. Когда ты снял один флаг, это сильно по ним ударило. Сейчас будет хуже.

– Так нужно, – ответил Перрин. – Двуреченцы слишком к нему привязались, начали поговаривать о том, что останутся со мной вместо того, чтобы вернуться к своим семьям. Тэм, когда врата снова заработают, ты заберёшь двуреченцев и уйдёшь. – Он посмотрел на Берелейн. – Полагаю, от тебя и твоих людей я избавиться не смогу. Вы вернётесь со мной к Ранду.

– Я не знала, – сухо сказала Берелейн, – что тебе необходимо от нас "избавиться". Кажется, для спасения своей жены, ты не спешил отказываться от помощи моей Крылатой Гвардии.

Перрин глубоко вздохнул.

– Я признателен вам за помощь, всем вам. Мы сделали доброе дело в Малдене, и не только для Фэйли и Аллиандре. Так было нужно. Но чтоб я сгорел, это уже в прошлом. Если вы желаете и дальше следовать за Рандом, я уверен, что он вас примет. Но мои Аша'маны обессилены, и возложенное на меня задание выполнено. Внутри меня будто сидят крюки, тянущие обратно к Ранду. Прежде, чем я смогу отправиться к нему, мне нужно закончить со всеми вами.

– Муж, – резко сказала Фэйли. – Могу ли я предложить, чтоб мы начали с тех, кто хочет уйти?

– Да, – добавила Аравайн. Бывшая гай’шайн сидела возле дальней стенки шатра, оставаясь неприметной; тем не менее, её роль в руководстве лагерем сильно возросла. Она являлась негласным управляющим Перрина. – Некоторые из беженцев будут счастливы вернуться домой.

– Если возможно, я бы предпочёл отправить всех, – сказал Перрин. – Грейди?

Аша’ман пожал плечами:

– Врата, которые я создал для разведчиков, меня не слишком утомили. Думаю, что смогу сделать и побольше размером. Я всё ещё чувствую небольшую слабость, но болезнь уже почти прошла. Однако Неалду нужно больше времени.

– Милорд, – Балвер тихонько кашлянул. – Я подготовил кое-какие интересные подсчёты. Перемещение через переходные врата имеющегося у вас количества людей займёт часы, а, возможно, и дни. Это будет не так быстро, как когда мы добирались до Малдена.

– Это будет трудно, милорд, – заметил Грейди. – Не думаю, что смогу так долго удерживать врата открытыми. Особенно, если вы захотите – просто на всякий случай – чтобы я сохранил силы для боя.

Перрин устроился поудобнее, снова погрузившись в изучение карты. Чашка Берелейн была пустой, и Моргейз поспешила её наполнить.

– Тогда ладно, – сказал Перрин. – Мы начнём с отправки маленьких групп беженцев. С тех, кто хочет уйти.

– И ещё, – добавила Фэйли. – Возможно, пора отправить посланцев связаться с Лордом Драконом. Возможно, он согласится прислать больше Аша’манов.

Перрин кивнул:

– Да.

– По последним имеющимся у нас сведениям, – сказала Сеонид, – он был в Кайриэне. Больше всего беженцев оттуда, так что можно начать с отправки домой некоторых из них вместе с посланниками к Лорду Дракону.

– Его там нет, – ответил Перрин.

– Откуда ты знаешь? – Эдарра поставила свою чашку. Моргейз прокралась вдоль стенки шатра и взяла её, чтобы наполнить. Старшая из Хранительниц Мудрости и, возможно, насколько об этом можно было судить, главная среди них, Эдарра выглядела поразительно молодо для названного ею возраста. Собственных крошечных способностей Моргейз в Единой Силе было достаточно, чтобы почувствовать, что эта женщина сильна. Вероятно, сильнее всех присутствующих.

– Я… – Перрин, казалось, заколебался. Был ли у него источник информации, который он держал в тайне? – У Ранда есть привычка оказываться не там, где его ждут. Сомневаюсь, что он остался в Кайриэне. Но Сеонид права – это лучшее место для начала поисков.

– Милорд, – сказал Балвер. – Меня беспокоит то, с чем мы можем, гм, столкнуться, если не будем осторожны. Потоки беженцев, неожиданно возвращающихся через переходные врата? Мы были какое-то время отрезаны от мира. Возможно, помимо посыльных к Лорду Дракону мы можем послать разведчиков для сбора информации?

Перрин кивнул:

– Одобряю.

Балвер расслабился с довольным видом, хотя обычно этот человек очень хорошо скрывал свои эмоции. Почему он так сильно хотел послать кого-то в Кайриэн?

– Я согласен, – сказал Грейди, – Меня беспокоит перемещение такого количества людей. Даже когда Неалду станет лучше, держать врата достаточно долго, чтобы прошли все, будет утомительно.

– Перрин Айбара, – подала голос Эдарра. – Похоже, есть способ решить эту проблему.

– Какой?

– Эти ученицы кое о чём сообщили. Круг – так это называется? Если мы соединимся вместе, Аша’маны и некоторые из нас, тогда, вероятно, мы сможем придать им силы для создания Врат побольше.

Перрин поскрёб бороду.

– Грейди?

– Я никогда прежде не соединялся в круг, милорд. Но если мы сможем это выяснить… что ж, чем больше врата, тем больше людей удастся переправить, и всё выйдет быстрее. Это бы очень помогло.

– Хорошо, – ответил Перрин, поворачиваясь к Хранительницам Мудрости. – Во что мне обойдётся эта попытка?

– Ты слишком долго общался с Айз Седай, Перрин Айбара, – фыркнув, ответила Эдарра. – Не за всё надо платить. Это принесёт пользу всем. Я собиралась это предложить уже некоторое время назад.

Перрин нахмурился.

– Как давно вы узнали, что это может сработать?

– Достаточно давно.

– Чтоб тебе сгореть, женщина, почему тогда ты не сказала мне об этом раньше?

– Кажется, большую часть времени ты едва ли желал быть вождём, – холодно сказала Эдарра. – Уважение надо зарабатывать, а не требовать, Перрин Айбара.

У Моргейз перехватило дыхание от такого дерзкого замечания. Большинство лордов разорались бы, услышав подобный тон. Перрин застыл, но потом кивнул, как будто ожидал подобного ответа.

– Когда я впервые об этом подумала, твои Аша'маны были больны, – продолжила Эдарра. – Раньше это не сработало бы. Сейчас подходящее время поднять этот вопрос. Так я и сделала.

«Сначала она оскорбляет Айз Седай, – подумала Моргейз, – а затем ведет себя как одна из них». И всё же, благодаря пленению в Малдене Моргейз понемногу начала понимать Айил. Все утверждали, что Айил были непостижимы, но она мало доверяла подобным разговорам. Айил были такими же людьми, как и остальные. У них были странные обычаи и культурные особенности – но у кого их не было? Королева обязана понимать народ своего королевства, и всех его потенциальных врагов.

– Отлично, – сказал Перрин. – Грейди, начинай работать с ними, но сильно не переутомляйся. Выясни, сможете ли вы сформировать круг.

– Да, милорд, – ответил Грейди. Аша'ман всегда казался несколько отстранённым. – Было бы здорово привлечь к этому и Неалда. У него кружится голова, когда он встаёт, но у него чешутся руки начать работать с Силой. Для него это может оказаться хорошим шансом попрактиковаться.

– Хорошо, – произнёс Перрин.

– Мы не закончили разговор о разведчиках, которых посылаем в Кайриэн, – сказала Сеонид. – Я бы хотела присоединиться.

Перрин почесал бородатый подбородок.

– Пожалуй. Возьми своих Стражей, двух Дев и Пэла Айдара. Если получится, постарайтесь не привлекать лишнего внимания.

– И ещё пойдет Камейле Нолайзен, – сказала Фэйли. Разумеется, она добавила к группе своих из Ча Фэйли.

Балвер прочистил горло.

– Милорд. Нам очень нужна бумага и перья для письма, не говоря уж о других важных материалах.

Перрин нахмурился:

– Это, разумеется, может подождать.

– Нет, – медленно произнесла Фэйли. – Нет, муж, думаю это хорошее предложение. Мы должны кого-то послать, чтобы пополнить запасы. Балвер, не могли бы вы отправиться и раздобыть всё необходимое лично?

– Как пожелает миледи, – ответил секретарь. – Я горю желанием посетить школу, открытую Драконом в Кайриэне. У них найдётся всё необходимое.

– Полагаю, в таком случае вы можете пойти, – сказал Перрин. – Но больше никого. Свет! Если соберётся ещё кто-нибудь – с тем же успехом мы могли бы отправить целую растреклятую армию.

Балвер удовлетворённо кивнул. Было ясно, что теперь он шпионит для Перрина. Расскажет ли он Айбаре, кто она на самом деле? Или он уже это сделал? По поведению Перина не было понятно, знает ли он.