Текст книги "Не умирай (СИ)"

Автор книги: Роб Хайес

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 14 страниц)

Хоть в теплой воде было уютно, что-то было не так. Что-то, что Чо не могла понять. Она была расслаблена, но не ощущала себя радостной. Словно у нее чесалось то, что она не могла почесать. Это беспокоило ее, мучило ее, и, чем больше она пыталась игнорировать это, тем настойчивее становилось чувство. Все раны от бандитов ощущались так, словно открылись. Вскоре стало неприятно лежать в купальне. Вода была горячей, давила, словно пыталась ее утопить. Она с трудом держала голову над водой. Боль в груди горела, и когда Чо опустила взгляд, увидела тонкие струйки крови в воде.

Чо выбралась из купальни и шагнула к одежде и мечам. Мир кружился, пока она одевалась, сначала обмотав грудь бинтами, потом натянув хакама, привязав ножны к поясу, а потом просунув руки в новую хаори, которую она оставила открытой. Было скандально хоть немного открывать повязки, но она три дня шла по Хоса в таком состоянии. Теперь она была хоть немного лучше прикрыта. То ли от жара купальни, то ли от времени года, Чо потела и задыхалась. Она шла к гостинице как в тумане, не замечая удивленные взгляды и две попытки монахов помочь ей. С каждым шагом давление и боль ослабевали, и странный зуд становился не таким настырным. Когда она добралась до гостиницы, ей казалось с тревогой, что что-то было не так.

Она нашла Чжихао одного в общей комнате гостиницы, он сидел за низким столиком на коленях. Он заметил Чо, когда она вошла, но быстро отвел взгляд. Она приблизилась, увидела полную чашку вина перед ним, тарелку с рисом с овощами, которые он гонял по поверхности, а не ел.

Чо опустилась напротив Чжихао и взяла его чашку. Она понюхала, сделала пару глотков. Вкус был гадким, как и ожидалось.

– Прошу, угощайся.

– Где Эйн? – Чо опустила чашку и глубоко вдохнула. Она все еще ощущала зуд, словно насекомые ползали по венам.

Чжихао пожал плечами.

– Он спрашивает вокруг о Чене Лу. Похоже, никто не слышал об этом легендарном герое. Он решил пойти поискать, а я остался тут, – он придвинул чашку и крутил ее, а не пил.

– Ты отпустил его одного? А если он потеряется?

– Если бы, – фыркнул Чжихао. – Ты не ощущаешь? Закрой глаза и скажи, что не ощущаешь, где мальчик.

Чо обычно не слушалась советов бандитов, но Чжихао проявил себя надежным, хоть его мрачное настроение после лагеря не помогало испытывать к нему тепло. Но Чо послушалась, закрыла глаза и задумалась. Она ощутила зуд на коже сильнее, он тянул ее. Она открыла глаза, Чжихао кивал.

– Это как нить, и она все время указывает, где его искать. Я ощутил это в Каиши, когда попытался уйти. Ощущение было таким сильным, что я едва мог стоять. Казалось, мое сердце пожирали черви, – он поежился.

– Чем дальше он, – сказала Чо, – тем нам хуже. Мы привязаны к нему, – до этого зуда она думала, что дело было в чести. Что это была еще одна клятва, которую она могла отбросить, если будет слишком тяжело. Теперь она понимала, что все было сложнее и проще. У них не было выбора: только идти за Эйном, выполнять его приказы, иначе они умрут. Снова.

Изумрудный ветер кивнул.

– Мы словно в цепях, – он подвинул чашку к краю, сбросил ее, и содержимое разлилось на полу.

– Почему ты ненавидишь этот город? – спросила Чо. – От кого ты прячешься?

Чжихао начал подвигать тарелку к краю стола.

– Я ни от кого не прячусь. И мне не нравится этот город, потому что я тут родился. Мои родители отдали меня монахам, и эти дураки двенадцать лет пытались сделать меня послушным, как они. У меня на спине даже есть татуировка созвездия Лили. Мастер Фушус говорил, что это соединяет меня с самыми спокойными звездами, – он посмотрел на Чо с хитрым блеском в глазах. – Не сработало.

Она не ждала, что он будет так честен насчет причин и прошлого, но была рада этому. Это кое-что объясняло. Служанка остановилась у стола и подняла чашку с пола. Она мрачно посмотрела на Чжихао. Он просто улыбнулся и столкнул тарелку со стола. Она упала на пол со стуком, и женщина вздохнула. Она подняла тарелку и как можно больше риса и умчалась прочь. Хоть они сняли комнату, Чо казалось, что их скоро попросят уйти. Чжихао был доволен собой.

– Ты знаешь, как скучно, – продолжил Чжихао, игнорируя Чо и злую служанку, – стоять у тех ворот на входе в город и всех благословлять? Я стоял там месяц. Мне приказали быть милым со всеми. Да озарят удачей звезды… Да озарят удачей звезды… Я был готов рвать глотки в первый день. Как я ощущал себя через месяц? Никто и спасибо не говорил. Везет, если тебя просто игнорируют.

– И как ты обошелся с теми, кто там сейчас?

Изумрудный ветер фыркнул.

– Я отслужил свое время. Пусть те дураки знают, как это ощущается.

Крупный мужчина с фартуком в крови, лысеющей головой и свисающими усами остановился у столика. Он мог быть хозяином и поваром. Он скрестил руки на груди, показывая им ножи и тесаки на поясе.

– Уходите, – рявкнул мужчина.

Чжихао посмотрел на мужчину с улыбкой, а потом повернулся к Чо.

– Думаешь, он понимает, как просто было бы разрезать его тесаком с его пояса?

Чо встала, ладонь лежала на ножнах. Она склонила голову перед мужчиной, а потом перед служанкой, стоящей в стороне.

– Нам очень жаль. Мы пойдем.

Изумрудный ветер застонал.

– Куда? Некуда идти. Бан Пинь нудное место. Давай пить, пока малец не вернулся.

– Мы найдем мальчика, – Чо подавила желание поднять Чжихао на ноги. Она росла с тремя младшими братьями, от этого было проще сдержаться с Изумрудным ветром.

– Чудесно, – застонал Чжихао, но встал из-за стола. Он повернулся к повару, ладони лежали на рукоятях мечей. Чо не знала, разозлится ли он сильнее, если поймет, что был ниже. – В будущем будь вежливее. Я – Изумрудный ветер.

Повар фыркнул и окинул Чжихао взглядом.

– Я не слышал о тебе, – Чо почти улыбнулась от румянца на щеках Чжихао, но понимала, что так стало бы только хуже.

– У вас еда на вкус как помои.

– Потому что мы подаем помои помоям.

Чо уже не могла терпеть и решила уйти. Она отвернулась, уверенная, что все кончится кровью, и вышла на улицу, где уже собирались тени. Она слышала крики из гостиницы, закрыла глаза, игнорируя это. Она была Шинтей, обученная помогать мечом другим, поддерживать мечом и техниками достойные дела. Но тут она была няней с ребенком и одним из самых жестоких преступников Хосы, который убил столько же людей, сколько она спасла.

Она ощутила, как зуд тянул ее на север, глубже в город. Притяжение усиливалось. Чо гадала, означало ли это, что Эйн уходил дальше. Она не знала, понимал ли мальчик, как это ощущалось для тех, кто был с ним связан. Им пришлось бы идти за ним, или они умерли бы от ран, которые уже убили их.

Дверь за Чо открылась, и она вздрогнула и отвлеклась от мыслей. Чжихао вышел, выглядя радостно. Он подмигнул Чо, и от этого ее стошнило бы, но желудок уже мутило от вкуса еды и выпивки.

– Закончил?

Дверь за Чжихао закрылась.

– Да. И мне намного лучше, спасибо.

– Я хочу заглядывать внутрь? – Чо не знала, что сделала бы, увидев, что повар мертв. Решила бы восстановить справедливость? Или проигнорировала бы поступок Чжихао? Их связь с Эйном позволяла им убить друг друга? У нее не было ответов на много вопросов.

– Лучше не надо. Но они еще живы.

Крик прозвучал из гостиницы.

– Нужно идти, – Изумрудный ветер не ждал, пока Чо согласится, не спросил у нее направление, а пошел на север. Чо вздохнула и зашагала следом.

Глава 13

Солнце давно пропало на западе, когда они нашли мальчика. Чжихао думал, что кто-то должен был ходить по улицам с наступлением темноты и зажигать фонари, заменять свечи. Это должен был делать не один человек, ведь в городе было много улиц. Может, он сейчас занимался бы этим, если бы не встретил Сейфон, Сломанную цепь. Чжихао улыбнулся, одна неожиданная встреча с женщиной отправила его от жизни, полной скуки, к приключениям и преступлениям.

Шепчущий клинок была тихой, как ее имя, но ей не нужно было говорить, чтобы ее недовольство ощущалось. Ей не нравилось, что Чжихао поднял шум в гостинице, был повар жив или нет. Это было проблемой с настоящими героями, каким Чжихао не являлся. Они заступались за слабых, а не нападали на них. Герои желали справедливости, а Чжихао – мести. Герои бились ради чести, словно это было важнее того, что в карманах. Герои были дураками, которые желали найти бой, в котором не могли победить, и он не мог стать таким, что бы ни говорил мальчик.

В дальнем конце маленького рынка сидел толстяк на стуле, который едва удерживал его вес. На нем были только штаны, обрезанные над коленями. Его выпирающий живот свисал и покачивался от движений. Мальчик сидел рядом с ним, слушал толстяка. Итами времени не теряла, шла среди торговцев, собирающих их товары, а Чжихао без веселья шел за ней. Будь он вором лучше, он легко смог бы забрать пару товаров, может, даже пару новых колец, чтобы заменить те, что он потерял. Но Чжихао был скорее бандитом, чем вором. Он предпочитал брать то, что хотел, и бросать жертвам вызов остановить его. К сожалению, такое воровство натравило бы на них толпу монахов.

– …как-то раз обезьяна. Даже звуков не издавала, – голос толстяка был высоким для его размера, и на нем не было волос. Он сидел под желтым зонтом, хоть солнце давно село. – На ней была шапка. Маленькая шапка, как у ипианских воинов. Она танцевала для меня. Я не знаю, что случилось с обезьяной.

– Наверное, ты ее съел, – сказал Чжихао. Итами хмуро посмотрела на него, толстяк смерил его недовольным взглядом. Мальчик все глядел на толстяка бледными глазами.

Толстяк хмурился еще миг, а потом рассмеялся.

– Я ел и не такое, – он шлепнул по животу, и тот задрожал, а потом взял деревянную бутылку у ног, поднял к губам и стал шумно пить.

Итами опустилась рядом с мальчиком.

– Что ты тут делаешь, Эйн?

– Больше вина! – закричал толстяк. Если кто и мог ему ответить, Чжихао их не видел. Они были на небольшом участке из камня за рынком. Деревянная платформа в стороне у стены большого каменного здания напоминала виселицу.

– Я нашел его, – мальчик улыбнулся. – Чен Лу, Железный Живот.

– Это я, – радостно пропищал толстяк. Он шлепнул себя по животу. – Железный живот Чен. Я рассказывал мальчику о своих подвигах.

– Я уже все знаю, – гордо сказал мальчик. – Но хотел услышать из первых уст.

– Это он? – спросила Итами. – Уверен?

– Сказал же, я – Железный живот! – толстяк встал на ноги ловко, что от него не ожидалось. Итами остановилась для приветствия. Он был выше, чем она, на пару дюймов, и от его жира она выглядела как тростинка в одежде. – Я рассказывал вашему мальчику о своей обезьяне.

Чжихао издал смешок.

– Он не мой мальчик.

Железный живот пожал плечами.

– Твой мальчик. Ее мальчик. Какая разница. Ты перебил…

– Историю про обезьяну? – Чжихао подумывал шагнуть ближе, но не хотел быть слишком близко к толстяку. Такие мужчины могли быть медленными, но если схватят, он мог просто сесть и задавить Чжихао горой своей грязной плоти.

– Мне не нравится твой тон, – сказал толстяк. – Учись у своего мальчика, он слушает с уважением.

– Он не мой…

– Я – Железный живот Чен, – крикнул Чен Лу. Торговцы неподалеку поспешили собраться и уйти.

– А я – Изумрудный ветер, – прокричал Чжихао. Хоть его голос был ниже, он звучал не так впечатляюще. Он подчеркнул свои слова насмешливым поклоном.

– Что?

Чжихао выпрямился. Он злился, веселье от избиения повара пропало.

– Ты мне не нравишься, Оловянное пузо, – он впервые заметил оружие возле стула Чена. Это была большая булава с металлической ручкой в половину роста Чжихао, а наконечник был камнем размером с беременную свинью. Если оружие было прочным, как и выглядело, Чжихао не представлял, как это можно было поднять, а потом и замахнуться. Железный живот Чен был или самым сильным, или безумным дураком. Или всем сразу.

– Уверен, Эйн? – спросила Итами. Она стояла слишком близко к толстяку. Он мог ее схватить.

Мальчик кивнул.

– Да. Он мне нужен.

Итами посмотрела на Чжихао.

– И в этот раз будешь сидеть? Или ты нападаешь только на беззащитных поваров?

– Беззащитный? У него было много ножей. Я не виноват, что он ими только овощи может резать.

Железный живот не был глупым и понял их разговор, но не стал готовиться к атаке. Он стоял на месте, руки висели по бокам, безумная улыбка сияла над подбородками.

Чжихао вздохнул.

– Я не думаю, что я тебе тут нужен. Но если ты настаиваешь.

Мальчик встал, отряхнул колени и поклонился толстяку.

– Железный живот Чен, прости, но мне нужна твоя помощь. У меня задание, и только привязанным ко мне я могу доверять. Прости, но ты должен умереть.

Улыбка пропала с лица Чена.

– Ты мне нравился, мальчик. Но ты какой-то странный, – прорычал он и шлепнул себя по животу. – Думаешь, будет просто? Думаешь, это мой первый бой? Видишь шрамы на моей коже?

Мальчик отошел, чтобы смотреть со стороны. Не он один. От слов о бое между самопровозглашенными героями и легендами толпа людей собралась на окраине рынка. И какой-нибудь хитрый торговец уже мог принимать ставки.

– Тебе лучше взять оружие, – едва слышно сказала Итами. Она была наготове, ладонь лежала на рукояти меча. Чжихао видел, как она вытаскивала его и тут же нападала. Она разрезала в Каиши так человека пополам.

– Возьму, когда будет нужно.

Чжихао покачал головой. Мальчик хотел героев, которые могли сражаться и не умирать без необходимости. Он никогда не слышал о Железном животе, но был уверен, что им не нужно было, чтобы толстый дурак познакомился со своими внутренностями.

– Хорошо, – Итами вдохнула, сжала рукоять крепче и вытащила меч для убийственного удара.

Глава 14

Шепчущий клинок и Изумрудный ветер против Железного живота Чена

Мир проехал по животу Чена с лязгом стали. Шок пробежал по руке Чо. Раны не было, как и крови и даже царапины. Его плоть покачивалась от силы удара, но недолго. Он улыбнулся Чо, лицо без волос было как у ребенка-великана. Она ловко отскочила от него, вытянула меч сбоку, готовая отбиваться, но Чен не двигался. Он рассмеялся и покачал головой.

– Думали, меня зря зовут Железным животом? – он отвернулся от них, отодвинул стул и зонт и взял булаву.

Чо посмотрела на Чжихао без слов. Тот улыбнулся и вытащил оба меча.

– Как по мне, все просто. Не бей по животу, – он прыгнул и опустил клинки на спину Чена, пока толстяк тянулся к булаве. Клинки ударили по плоти с тупым стуком, и все. Чжихао провел мечами вниз, и эта атака должна была оставить вырезанный крест на спине мужчины, но края даже не поцарапали кожу.

Железный живот, все еще спиной к ним, выпрямился во весь рост. Он поднял булаву и замахнулся над головой к спине. Чжихао отпрянул в сторону, и булава не успела прибить его к спине толстяка. Когда Чен повернулся к ним, он стал раскручивать булаву. Чо отпрянула на шаг от них, Чжихао тоже, уже не был так уверен. А толстяк убедился, что получил их внимание, поднял булаву и опустил на камни под ними. Земля задрожала от удара, и бледный камень разбился в крошку. Чен бросил булаву в камне, побежал вперед и врезался животом в Чо. Она отлетела, прокатилась по земле и вскочила на ноги. Мужчина удивил ее, и она не успела отреагировать, но такое работало лишь раз.

Чо скривилась от боли в ребрах. Она сжала Мир обеими руками и бросилась, напала на Чена спереди, а Чжихао зашел ему за спину. Она ударила его по груди, развернула меч и взмахнула им у его лодыжек, техника была опасной, но Железный живот не получил ни царапины. Он опустил огромный кулак на голову Чо, но она успела уклониться.

Чжихао попытался поймать крюком меча лодыжку Чена, но лодыжка была большой, и меч соскользнул. Железный живот повернулся, схватил булаву и замахнулся ею на Чжихао, а картинка бандита растаяла, как дым на ветру.

Техника Изумрудного ветра запутала Чена на миг. Толстяк нахмурился, не понимая, куда делся противник. Чо использовала шанс и напала. Она ударила Миром по его животу, отскочила и провела клинком по его бедру. Изумрудный ветер появился перед толстяком и ударил мечами по его лицу. Они проехали по коже шеи без следов, и Железный живот повернул булаву к Чжихао, но тот снова пропал.

Чо прыгнула на спину толстяка, впилась сандалиями в складки плоти и опустила Мир изо всех сил на его шею. Клинок проехал и уцепился за складку. Она словно резала им камень, кожа не поддавалась. Чо сделала сальто в воздухе, приземлилась на ноги. Она отскочила, когда Чен развернулся с булавой и высоким ревом. Он бросился на нее, ударяя булавой, разбивая камни, кусочки отлетали в воздух. Чо скользила тихо по камням. У нее заканчивалось место, скоро она врежется в стену. Железный живот не отступал, его глаза злобно горели. Чо замерла, заставила Мир гудеть шепотом, а потом прыгнула навстречу Чену и скользнула вправо, когда он ударил слева. Мир проехал по животу мужчины, и он споткнулся и остановился, прислонился к стене виселицы, глубоко дыша. Чо выпрямилась и выдохнула, оглянулась на толстяка поверх плеча.

– Больно, – сказал Железный живот. Он провел ладонью по животу, но крови не было, даже царапины. Даже техника Чо с мечом не пронзила его кожу. Железный живот поднял палец. – Мне нужна минута, – он прислонился спиной к стене и глубоко дышал. Его лицо было красным, он вспотел.

Чжихао прошел к Чо, чтобы посоветоваться, пока Чен пытался отдышаться.

– Есть идеи? – сказал он. – То была твоя техника с гудящим мечом?

Чо кивнула и взглянула на Мир, а потом на второй меч, навеки заточенный в ножнах.

Железный живот отдышался и смог заговорить:

– Наделить меч ци, – он все еще прислонялся к стене, смотрел на них мелкими глазами. – Умно. Но я – Железный живот. Моя ци сильна. От этого моя кожа как сталь.

Чо улыбнулась.

– Что ты знаешь о ци? – шепнула она Изумрудному ветру.

Чжихао рассмеялся.

– Ничего.

Чо потрясенно посмотрела на нее.

– Ты же был монахом двенадцать лет?

Изумрудный ветер фыркнул.

– Я был плохим монахом. Они не собирались учить меня такой силе.

Чен оттолкнулся от стены, опустил ладонь на булаву и закинул ее на плечо.

– Ци – это дух, – пискнул он. – Он есть у всех нас, но у некоторых его больше, – он шлепнул себя по животу. – Моя ци сильна, и я могу ее направлять. А теперь…

Толстяк поднял булаву и обрушил ее на камни, разбивая их на сотни кусочков. Большой кусок камня взлетел, и Железный живот схватил булаву обеими руками и замахнулся на него. Чо поздно поняла, что он делал, пригнулась, закрывая голову. Чжихао просто растаял, а куски камня посыпались на Чо, царапая кожу на руках и ногах. Она подняла голову, Чен был над ней, взмахнул булавой.

Чо присела на корточки и прижалась к земле, булава пролетела над ней, воздух трепал одежду. Она поднялась на колено и ударила Миром в пах Чена. Удар не был благородным, но мастер Акихико как-то говорил, что честь можно было потерять и вернуть много раз, а жизнь можно было потерять лишь раз и уже не вернуть. Насчет второго он ошибался. Мир пронзил ткань коротких штанов Железного живота, остановился со стуком. Чо посмотрела, как глаза толстяка расширились, а потом он улыбнулся. Он опустил булаву, и Чо бросилась в сторону, откатилась и вскочила на ноги. Железный живот остался целым.

– Этот тебе точно нужен? – крикнул Чжихао Эйну, терпеливо сидящему у прилавка на улице.

Эйн кивнул.

– Мне нужен для задания Железный живот Чен. Вы обещали убить его для меня.

– Как?

Эйн не ответил. Мальчик смотрел пристально, теребил красный шарф.

Чжихао застонал и рассеялся с ветром. Чо оглянулась, Железный живот улыбался. Он вытянул правую руку, Чжихао появился, и он сжал шею бандита толстыми пальцами. Чо увидела удивление на лице Чжихао, а потом и панику. Он стал размахивать мечами, бил ими по плечам и голове Чена, но тот даже не вздрогнул.

– Твоя ци тебя выдает, – Чен подчеркнул слова ударом по животу Чжихао, тот охнул, выронил мечи и впился пальцами в ладонь на его горле. Чо видела, что хватка была крепкой. Чжихао умирал… снова.

Чо снова шепотом заставила Мир гудеть, побежала к мужчинам и ударила мечом по локтю Чена, но клинок просто остановился. Толстяк чуть скривился. Он ударил ногой в сторону Чо. Она отскочила, ударила клинком по его ноге, но без толку. Он все сжимал горло Чжихао, глаза бандита закатились, руки обмякли по бокам.

Чо притянула Мир к своему боку, заставила его гудеть снова, шепча ему снова и снова, пока от меча не загудел воздух вокруг него, она с трудом удерживала клинок. Она бросилась, обогнула летящий кулак Чена и ударила по его животу, выпустив всю энергию, которую накопила в клинке. Меч со скрежетом двигался по складкам плоти. Чен отпрянул на два шага, охнул. Он упал на колено, еще сжимая шею Чжихао. Он прижал лицо бандита к брусчатке, вытер рукой живот… но крови все еще не было.

Гром раздался над рынком, и голова Железного живота отдернулась. Толстяк пошатнулся и рухнул на спину, утащив Чжихао за собой. Чо убрала Мир в ножны и поспешила разжать пальцы Чена на шее Чжихао. Бандит упал на землю, задыхаясь и потирая пострадавшую шею.

– Ты это сделала, – прохрипел Чжихао. – Как?

Эйн подошел к ним. Чо видела за ним толпу зевак, они шумели, одни указывали на них, другие – на стену вокруг рынка.

– Вряд ли я это сделала, – сказала Чо. Эйн подошел ближе, роясь в сумочке. Она посмотрела на Чена. На месте левого глаза была глубокая кровавая дыра.

– Ого, – Чжихао пнул труп Железного живота. – Тогда нам повезло. Козел! – он плюнул на лицо толстяка.

Эйн не боялся, а стал тыкать в пострадавший глаз.

– Я не могу исправить это иглой. Мне нужна кочерга и огонь, – он посмотрел на них, но Чо и Чжихао не помогли ему.

Чжихао сказал, потирая шею:

– Я не знаю, хочу ли, чтобы этот возвращался.

– Я больше переживаю за того, кто убил его, – добавила Чо и повернулась к толпе, которая подобралась ближе, чтобы посмотреть на павшего толстяка.

Толпа расступилась, худая фигура прошла на площадь. Чо подумала, что это был монах, пришел узнать, почему они сражались, но он отличался ото всех, кого она видела. Фигура была низкой и тонкой, на нем была свободная накидка и штаны темно-зеленого цвета. Он шел в деревянных сандалиях, стучащих по камню, нес на плече длинное ружье. Но больше всего бросалось в глаза то, что человек был с головы до пят в бинтах, только левый глаз не был скрыт. Он приблизился, и Чо увидела, что глаз был молочно-белым. Кто-то в толпе пошел за прибывшим, и Чо слышала, как они повторяли «Эхо смерти», хоть она не узнавала это имя.

– Э? – Чжихао забрал мечи. – Кто это?

– Видимо, наш спаситель, – сказала Чо. Она склонила голову, когда прибывший остановился перед ними. Его плоть была коричневой и сморщенной вокруг глаза, и на бинтах местами были пятна.

– Мне все еще нужны кочерга и пара углей, – сказал Эйн.

– Спасибо за помощь, – сказала Чо. – Меня зовут…

– Шепчущий клинок, – голос мужчины был булькающим, приглушенным бинтами. Он посмотрел на Чжихао. – А ты – Изумрудный ветер. А это – Железный живот Чен.

Чжихао фыркнул.

– Был.

Мужчина в бинтах кивнул.

– И будет снова. Меня зовут Рой Астара.

Чо посмотрела на толпу за мужчиной.

– Они назвали тебя Эхом смерти.

Эйн встал рядом с Чо. Он посмотрел на мужчину в бинтах, они минуту переглядывались, а потом Эйн повернулся к Чо, снова сжимая шарф.

– Чтобы его вернуть, мне нужно прижечь рану. Я не могу это исправить. Нужны кочерга и огонь.

Рой Астара поклонился мальчику.

– Как скажешь, – он повернулся к толпе. – Принесите, пожалуйста, кочергу с концом не больше монеты и жаровню с углями. Может, из кузни? – пара жителей неподалеку поговорили и побежали выполнять задание. Чо показалось странным, что они слушались мужчину в бинтах. Может, он был важным лицом в городе.

– Полагаю, я должен благодарить, – Чжихао глубоко вдохнул. – Спасибо за спасенную жизнь.

Мужчина не слушал его, опустился перед Эйном.

– Я знаю тебя, – сказал он. – Звезды сказали, что ты придешь, – они смотрели друг на друга, и Чо была рада, что они не смотрели на нее. – Я клянусь, что пойду с тобой.

Глава 15

Чен Лу – Железный живот

«Овладеть чьей-то ци – овладеть чьим-то телом.

Овладеть чьим-то телом – овладеть чьей-то душой.

Овладеть чьей-то душой – овладеть чьей-то судьбой.

А теперь принесите мне еще курицу!».

– Железный живот Чен, о тайнах ци

Чен проснулся от боли и запаха горящего мяса. Это было редким для него. Лицо болело. Он не понимал, почему, но это ощущалось неправильно. Он знал боль, но едва ощущал ее, кроме боли в суставах порой. Он понюхал, мясо было сожжено так, что его уже нельзя было есть, от этого лицу стало большее. Он открыл глаза и увидел, что был на той же площади, где встретил мальчика, которому рассказал о старых приключениях. Луна все еще была растущей. Он сел и увидел двух дураков, с которыми бился. Они глядели на него.

– Что… – Чен закашлялся. Что-то в горле было твердым и гадким. Он кашлянул снова и сплюнул металлический шарик на ладонь.

Мужчина с длинным лицом и свисающими усами рассмеялся так, что ему пришлось сесть. Чен помнил, как сжимал его горло, выжимая из него жизнь. Он не понимал, как мужчина выжил. Женщина с усиленным ци мечом стояла неподалеку, ладонь лежала на рукояти того меча, который гудел от ее духа. Мальчик был ближе, сидел возле Чена, пристально глядя призрачными глазами.

– Он жив, – крикнул один из зевак. – Толстяк жив.

– Я думал, Эхо смерти убил его, – сказал другой.

– Он сел. Он жив, – крикнул третий голос.

Чен пошевелил ртом. Язык будто опух и засох. Он отбросил металлический шарик и поискал свою бутылку. Она почти опустела, но он надеялся, что сможет утолить жажду.

– Ты помнишь, кто ты? – спросил мальчик.

– Я – Железный живот Чен, – медленно и хрипло сказал он. – Что произошло? – он встал на четвереньки, а потом на ноги, шагнул к своей бутылке вина.

– Ты умер, – сказал мальчик.

– Ха! Невозможно, – Чен схватил бутылку, тряхнул ее. Там почти ничего не было. Он поднес ее к губам и сделал глоток. Вкус был как у старой мочи, и он сплюнул вино. Мужчина с мечами-крюками засмеялся снова. – Это вино испортилось. Принесите другое, – он поднес бутылку ко рту, стал пить, игнорируя гадкий вкус. Он пил и не такое. Он же был Железным животом.

– Что с его лицом? – крикнул кто-то из зевак, с ужасом глядя на Чена.

– Лицо? – Чен бросил бутылку и коснулся кожи. Левой стороны было больно касаться, и он вскоре понял, что не видел ладонь.

– Ты должен знать, глаза нет, – приглушенный голос звучал от мужчины в бинтах, было видно только его левый глаз, который был бледнее, чем у мальчика. У него было странное оружие, смесь металла и дерева.

– Нет? – Чен ткнул левый глаз, задел плоть и скривился от боли.

– Так всегда, когда они возвращаются? – спросил мужчина в бинтах.

– Да, – мальчик кивнул. – Шепчущий клинок хорошо справилась, но Изумрудный ветер попытался убежать, – он повернулся к Чену. – Прошу, не убегай от меня.

– Что такое? – закричал Чен. – Принесите вина, – никто не слушался его. Он не помнил, когда в последний раз люди не спешили выполнить его приказ в Бан Пине. Все знали, что его нельзя было игнорировать.

Мужчина в бинтах шагнул вперед, его деревянные сандалии стучали по камням. Он поклонился, прижав кулак к ладони в знак уважения.

– Железный живот Чен, ты умер. Я выстрелил в твой левый глаз.

– Что? – взревел Чен и дернулся вперед. Он не мог поверить, что умер, но его левого глаза не было, и дурак в бинтах перед ним заявлял, что был в ответе. Тогда он заплатит за это.

Мужчина в бинтах, отпрянул на шаг, споткнулся и с громким воплем упал на зад. Чен подошел к нему.

– Не трогай меня! – завизжал мужчина. Чен заметил, что его бинты были в крови и не только. И в глазу мужчины был страх. Хоть он был белым, как снег, там был страх. Он замер.

Мужчина с усами встал, перестал хохотать.

– Ты проиграл, толстяк. Признай это, – сказал он.

– Я должен был убить тебя, – сказал Чен.

– Ты пытался. Но не смог.

– Я могу попытаться снова. Та техника тебя не спасет.

Мужчина с мечами-крюками улыбнулся.

– Я лишу тебя другого глаза.

Женщина-ипианка покачала головой.

– Нужно всех по пути злить? – сказала она. А потом протянула руку к мужчине в бинтах, который все еще кривился на земле.

– Я сказал: не трогайте меня, – он отполз от нее.

Мальчик подошел снова.

– Меня зовут Эйн. Я вернул тебя, и теперь ты привязан ко мне.

Чен почесал подбородки. Ему надоели эти дураки. Потеря глаза была проблемой, но он знал многих мужчин с одним глазом, и они неплохо жили. И было почти не больно, пока он не трогал. Что важнее, он хотел есть и пить. Мальчик все болтал про задание, но Чен не слушал его. Он схватил булаву и зонт и пошел искать гостиницу с хорошей едой и крепким вином.

* * *

Чен знал, куда шел. Жители города пропускали его, некоторые кривились, другие таращились, и один из монахов попытался остановить его и спросить, нужно ли ему исцеление. Чен отмахнулся. Он потел, когда дошел до гостиницы, и он удивился, узнав, что ее название сменилось за пару дней. Но он прошел в дверь и заказал вино и тарелку мяса. Он нашел длинный стол, опустил булаву на пол и сел на стул, радуясь, что мог уже не стоять на ногах.

Мальчик и три его товарища прошли в дверь вскоре после него. Они сели за его стол, только мужчина с бинтами сел за стол неподалеку. Чен игнорировал их. Похоже, бой был окончен. Он проиграл, это стоило ему глаза. То, что они ходили теперь за ним, было неудобно, но он мог жить с этим, пока они не просили поделиться едой.

– Железный живот Чен, меня зовут Эйн…

Чен громко хмыкнул, перебив его, принесли его бутылку вина. Он игнорировал чашку, поднес бутылку к губам и скривился от вкуса.

– Это вино тоже испортилось.

Мужчина с мечами-крюками отклонился на стуле и рассмеялся. Он хитро глядел, а Чену не нравились такие люди.

– Одна из многих радостей того, что ты жив по большей части, – сказал мужчина. – Подожди, пока принесу еду.

Мечница заговорила шепотом, но четким:

– Прошу, послушай, Чен Лу, – сказала она. – Ты умер. Если не веришь нам, ткни в глаз еще раз и скажи, может ли человек пережить такое. Ты умер. Эйн может возвращать людей. Но так он привязал тебя к себе, пока ты не умрешь снова, или пока он тебя не освободит. Ты не можешь биться с этим, поверь. Если уйдешь слишком далеко, рана откроется, и ты снова умрешь.

Чен смотрел на мужчину с мечами-крюками, тот уже не выглядел нахально. Он надулся. Женщина тоже казалась серьезной.

Она оглядела остальных в комнате, словно хотела сказать то, что не должны были подслушать. Тут было шумно. Она склонилась с серьезным светом в глазах.

– У Эйна задание от шинигами. Я говорю это, чтобы ты понял серьезность ситуации. Это не просто выдумка мальчика. Это задание от бога смерти. Убить императора.

Чен пожал плечами.

– Какого императора?

Мужчина с мечами-крюками фыркнул.