Текст книги "Рассказы о привидениях (антология)"

Автор книги: Роальд Даль

Соавторы: Джозеф Шеридан Ле Фаню,Эдвард Фредерик Бенсон,Эдит Уортон,Фрэнсис Мэрион Кроуфорд,Розмари Тимперли,Синтия Асквит,Лесли Поулс Хартли,Йонас Ли,Роберт Эйкман,Ричард Мидлтон
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Вы и вправду считаете, что это привидение? – с оттенком презрения поинтересовался я. Но тотчас вспомнил ужасное ощущение сверхъестественного, охватившее меня ночью.

Доктор резко развернулся ко мне.

– А вы можете предложить разумное объяснение этим вещам? – спросил он. – Нет, не можете. Вы говорите, что найдете объяснение. А я говорю, не найдете – его просто не существует.

– Но, доктор, – возразил я, – неужели вы, человек науки, станете утверждать, что такие вещи объяснить невозможно?

– Стану, – упрямо заявил он. – И даже если вам удастся найти объяснение, меня оно не интересует.

Я не хотел провести еще одну ночь в одиночестве в своей каюте и тем не менее был полон решимости докопаться до сути проблемы. Не уверен, что найдется много мужчин, которые согласились бы переночевать там в одиночестве после того ужаса, который пережил я за те две ночи. Но я все же решил попытаться, даже если не смогу найти желающего разделить со мной ночную вахту. Доктор явно не расположен участвовать в подобном эксперименте. Он – врач, заявил он, поэтому должен всегда быть наготове на случай, если на борту что-нибудь произойдет. Он не может позволить себе нервное расстройство. Наверное, он был прав, но я все же склоняюсь к мысли, что его предусмотрительность вызвана его нежеланием. Он также сообщил мне, что ни один человек на судне не согласится участвовать в моем расследовании, и, поговорив с ним еще немного, я откланялся.

Чуть позже я встретил капитана и поведал ему о своих злоключениях. Я сказал ему, что, если никто не изъявит желания провести ночь в моей каюте, я попрошу не выключать на ночь свет и попытаюсь все сделать сам.

– Послушайте, – ответил он, – вот как я собираюсь поступить. Я сам разделю с вами эту ночь, и мы вместе посмотрим, что произойдет. Уверен, мы все выясним. Возможно, на борту прячется мошенник, который специально пугает пассажиров и в результате пользуется бесплатным проездом. А может быть, проблема кроется в деревянных конструкциях этой злосчастной койки.

Я предложил пригласить плотника, чтобы тот осмотрел каюту, а решение капитана провести ночь вместе со мной привело меня в неописуемый восторг.

Он вызвал рабочего и приказал ему выполнять все мои распоряжения. Мы тотчас спустились вниз. Я снял с койки постельные принадлежности, и мы тщательно обследовали ее на предмет ослабленной доски или панели, которую можно сдвинуть в сторону. Мы прощупали всю обшивку, простучали полы, раскрутили винты на нижней койке и разобрали ее на части – короче говоря, мы обследовали и проверили каждый квадратный сантиметр в каюте. Все находилось в идеальном порядке, и наконец мы привели каюту в прежнее состояние. Когда наша работа подходила к завершению, к двери подошел Роберт и заглянул в каюту.

– Ну что, сэр… нашли что-нибудь, сэр? – поинтересовался он с невеселой улыбкой.

– Ты был прав насчет иллюминатора, Роберт, – ответил я и дал ему обещанную банкноту.

Плотник молча и умело выполнял свою работу, следуя моим инструкциям. Закончив, он заговорил.

– Я простой человек, сэр. Но мне кажется, лучше б вам собрать свои вещи и позволить мне заколотить дверь этой каюты десятком гвоздей. От нее одни неприятности, сэр, вот и все. Ведь из нее ушли четыре жизни за четыре рейса. Откажитесь от своей затеи, сэр, лучше откажитесь!

– Я попробую в последний раз, – заверил я его.

– Не нужно, сэр, не нужно! Ничего хорошего из этого не выйдет, – повторил плотник, складывая инструменты в ящик и выходя из каюты.

Но я воспрял духом от перспективы провести ночь в компании капитана. Ничто не должно мне помешать дойти до конца в этом странном деле, поэтому в тот вечер я воздержался от гренок с сыром и грога и даже не стал играть в вист. Я хотел чувствовать уверенность в своем душевном равновесии и стремился произвести хорошее впечатление на капитана.

Капитан принадлежал к тем стойким и неунывающим представителям морского братства, которые никогда не пасуют перед трудностями и благодаря своей отваге, выносливости и спокойствию завоевывают высшую степень доверия. Такого человека не собьешь с толку пустыми россказнями, и раз он выразил готовность присоединиться к моему расследованию, значит, считает ситуацию достаточно серьезной и понимает, что она не поддается обычному объяснению. Кроме того, на карту поставлена его репутация, как, впрочем, и репутация его корабля. Падающие за борт пассажиры не делают ему чести, и он это отлично знает.

Около десяти часов вечера, когда я докуривал последнюю сигару, он подошел ко мне и отвел в сторону от остальных пассажиров, которые в теплых сумерках прогуливались по палубе.

– Дело очень серьезное, мистер Брисбейн, – сказал он. – Мы должны определиться – либо нас ждет разочарование, либо суровое испытание. Я не могу позволить себе ничем рисковать и попрошу вас поставить свою подпись под описанием событий, которые произойдут этой ночью. Если сегодня ничего не произойдет, мы попытаемся завтра и послезавтра. Вы готовы?

Итак, мы спустились вниз и вошли в каюту. Перед этим я увидел в коридоре Роберта, который наблюдал за нами со своей обычной ухмылкой, словно был уверен, что нам предстоит пройти через адские испытания. Капитан закрыл за собой дверь и запер ее.

– Давайте поставим ваш чемодан перед дверью, – предложил он. – Один из нас сядет на него. Тогда никто не сможет выбраться отсюда. Иллюминатор задраен?

Запор находился в том же состоянии, в котором я оставил его утром. Без помощи рычага вроде трости, которую использовал я, никто не в силах был бы его открыть. Я отдернул занавески над верхней койкой. По совету капитана зажег свой ночник и подвесил его так, чтобы свет падал на белые простыни наверху. Он настоял на том, что сам будет сидеть на чемодане, дабы потом он мог присягнуть, что вся каюта была в поле его зрения.

Он попросил меня тщательно осмотреть каюту, и я быстро справился с его поручением, поскольку мне нужно было лишь заглянуть под нижнюю койку и под кушетку, стоявшую под иллюминатором. Я ничего и никого не обнаружил.

– Очень хорошо, – спокойно заметил капитан. – Теперь, если мы что-нибудь увидим, то будем знать, что либо у нас галлюцинации, либо происходит нечто сверхъестественное.

Я сел на краешек нижней койки.

– В первый раз это случилось, – сказал капитан, прислонившись спиной к двери и скрестив ноги, – в марте. Пассажир, спавший здесь на верхней койке, оказался сумасшедшим – во всяком случае, немного не в себе – и отправился в путешествие в тайне от своих друзей. Посреди ночи он выбежал на палубу и бросился за борт – дежурный офицер ничего не мог сделать. Мы остановились и спустили шлюпку, но так его и не нашли. Разумеется, потом это самоубийство отнесли на счет его помешательства.

– Полагаю, такие случаи – не редкость? – рассеянно заметил я.

– Я бы так не сказал, нет, – ответил капитан. – На моем судне такого никогда не было, хотя я слышал подобные истории от других моряков. Так вот, это произошло в марте. Во время следующего рейса… На что вы смотрите? – резко прервал он свое повествование.

Я ему не ответил. Мой взгляд был прикован к иллюминатору. Мне показалось, что медная гайка начала медленно поворачиваться вокруг болта – настолько медленно, что я не мог с уверенность сказать, происходит ли это на самом деле. Я пристально следил за ней, мысленно отмечая ее положение и пытаясь определить, изменилось ли оно. Проследив за моим взглядом, капитан тоже уставился на гайку.

– Она поворачивается! – с уверенностью воскликнул он. – Нет, не поворачивается, – добавил он через мгновение.

– Если бы дело было в вибрации болта, – рассуждал я, – то гайка соскочила бы еще днем; но вечером я проверял запор, и гайка была закручена так же плотно, как и утром.

Я встал и проверил гайку. Она явно слегка раскрутилась, потому что, хоть и с усилием, но я смог повернуть ее руками.

– И вот что странно, – продолжал капитан, – второй пропавший пассажир упал за борт через тот самый иллюминатор. Это произошло среди ночи, море сильно штормило; поступил сигнал, что один иллюминатор открыт и внутрь заливается вода. Я спустился вниз и обнаружил настоящий потоп, вода прибывала в каюту с каждым креном судна, и все крепежные болты иллюминатора – не только один этот запор – ходили ходуном. Нам удалось его закрыть, но море уже сделало свое дело. С тех пор в каюте время от времени пахнет морской водой. Мы решили, что пассажир бросился в море, хотя бог знает, как ему это удалось. Стюард постоянно твердил мне, что ничего не может здесь закрыть, – по прошествии какого-то времени все снова открывается. Черт побери… я чувствую этот запах, а вы? – спросил он, с подозрением втягивая в себя воздух.

– Да, и вполне отчетливо, – содрогнулся я, почувствовав, как все тот же запах протухшей морской воды заполняет каюту. – Такой запах обычно появляется в сыром помещении, – продолжал я, – однако утром мы с плотником внимательно обследовали каждый квадратный сантиметр и убедились, что здесь все сухо. Очень странно… Ой!

Мой ночник, висевший у верхней койки, внезапно погас. Однако сквозь матовое стекло двери в каюту проникал свет из коридора. От сильной качки занавеска над верхней полкой взлетала под потолок и резко возвращалась на место. Я быстро поднялся с койки, и в это же мгновение капитан вскочил на ноги с громким удивленным криком. Я хотел было снять лампу и осмотреть ее, когда услышал его возглас и последовавший за ним крик о помощи. Я бросился к нему. Он изо всех сил сражался с медной гайкой иллюминатора. Она поворачивалась в его руках, несмотря на все усилия. Я подхватил свою палку – крепкую дубовую трость, которую всегда носил с собой, – продел ее в кольцо и навалился на нее всем телом. Но прочное дерево неожиданно переломилось, и я упал на кушетку. Когда я снова поднялся, иллюминатор был широко открыт, а капитан с побелевшим лицом стоял спиной к двери.

– На койке что-то есть! – не своим голосом прокричал он, вытаращив глаза. – Держите дверь, а я посмотрю – что бы это ни было, ему от нас не скрыться!

Но я его не послушался. Вместо этого я запрыгнул на нижнюю койку и схватил нечто, лежавшее наверху.

Оно оказалось бестелесным, невыразимо отвратительным и шевелилось в моих руках. На ощупь оно напоминало тело давно утонувшего человека, но тем не менее оно двигалось и обладало силой десятерых здоровых мужчин. Я вцепился в него мертвой хваткой – скользкое, липкое, ужасное существо! – из темноты на меня смотрели мертвые белые глаза, от него исходил тошнотворный запах гниющего моря, его лоснящиеся волосы падали мокрыми лохмами на мертвое лицо. Я боролся с трупом; он бросился на меня, оттолкнул от себя и едва не сломал мне руки, он сдавил мою шею мертвыми пальцами, и в конце концов я громко закричал, упал и выпустил его из рук.

Он перепрыгнул через меня и набросился на капитана. Падая, я увидел его белое лицо и сжатые губы. Капитан нанес мертвецу мощный удар, а потом тоже с диким воплем ужаса упал лицом вниз.

Существо на мгновение склонилось над его распростертым телом, и я закричал от страха, но из моего горла не вырвалось ни звука. Внезапно существо исчезло, и моему истерзанному разуму показалось, что оно сбежало через открытый иллюминатор, хотя, как ему удалось это сделать при таком маленьком отверстии, выше моего понимания. Долгое время я лежал на полу, рядом со мной лежал капитан. Наконец я собрался с силами, пошевельнулся и сразу же понял, что у меня сломана рука – у левого запястья.

Не знаю как, но я встал на ноги и здоровой рукой попытался поднять капитана. Он застонал, зашевелился и наконец пришел в себя. Он не был ранен, но находился в состоянии глубокого шока.

Хотите услышать, что было дальше? А мне больше нечего рассказывать. На этом история кончается. Плотник осуществил свой план и забил дверь каюты № 105 десятком длинных гвоздей; и, если вам когда-нибудь доведется взять билет на „Камчатку“, можете попросить место в этой каюте. Вам скажут, что она занята… да… ее занимает труп.

Остаток путешествия я провел в каюте доктора. Он лечил мою сломанную руку и советовал больше „не играть с призраками и привидениями“. Капитан всю дорогу молчал и больше никогда не поднимался на борт этого судна, хотя оно до сих пор ходит через Атлантику. Я тоже никогда больше не поплыву на нем. Я побывал в весьма неприятной переделке и пережил настоящий ужас, а я не люблю, когда мне страшно.

Вот и все.

Так я видел привидение – если это и в самом деле было привидение.

В любом случае это был мертвец».