Текст книги "Ингвар (СИ)"

Автор книги: Ринат Назипов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 38 страниц)

Полтора часа мне потребовалось, чтобы выполнить все необходимые работы, тут и деактивация ловушек, и запуск системы жизнеобеспечения на нижних ярусах, и деблокирование проходов и лифтовых шахт, и самое главное, вывод на полную мощность энергоустановки, черпающей энергию напрямую из ядра планеты, без этого ничего бы у меня не получилось. Узнал я и как отключить, дестабилизирующее работу технических устройств, оборудование, но… одних только лишь технических знаний тут недостаточно, нужно, плюс к этому, еще и иметь обширные познания в магии, а с этим у меня чуть хуже чем никак. Кстати, когда-то, очень и очень давно, результаты работы этого оборудования распространялись на всю планету, делая абсолютно невозможным функционирование на ее поверхности и в атмосфере каких-либо технологических изделий сложнее паровой машины. Но время, природные катаклизмы, излучение местного Солнца, редкие метеориты и другие факторы заметно повлияли на работу оборудования, оставив под его контролем лишь небольшие области вокруг установленных излучателей. Пройдет еще пара-тройка тысячелетий и последние источники излучения окончательно выйдут из строя. Вот только к добру ли это приведет, или нет, я предсказать не берусь. Ведь изначально никаких таких пустошей на планете не было, появление пустошей связано именно с выходом из строя части излучателей, правда, это уже мои предположения, но факт остается фактом, где излучатели вышли из строя, там теперь пустошь. Откуда я это знаю? Так ведь есть карта расположения излучателей и карта, созданная ИскИном «Авроры». Конечно, очертания материков с тех времен сильно изменилось, огромные площади ушли под воду, а не менее огромные, наоборот, поднялись и что-то мне подсказывает, что эти катаклизмы произошли не без помощи населяющих планету разумных. Жаль, конечно, что отключить оборудование, расположенное в городе, и вызвать челнок с «Авроры» я пока не могу, придется ножками выбираться с территории, накрытой этим полем, и только потом вызывать «кавалерию». В общем, через два часа после того как я взял в руки кристалл, я начал спуск в «пещеру Али-Бабы».

Следующие четыре дня так и проходили, я вставал, умывался и, быстренько что-нибудь перехватив, брал в руки очередной кристалл, а потом отправлялся на нижние ярусы, а в последующие дни уже просто вставал, умывался, завтракал и вниз за очередным открытием. Только один день выбился из этой колеи, это когда я взял в руки кристалл, содержащий информацию, не вошедшую в архив Дома и Клана. Если честно, то меня аж трясло от злости и ненависти, когда я открыл глаза. Зато мне стали более понятны все эти «лабораторные журналы» и «журналы вскрытия» представителей разных рас. Трехглазые альтруистами не были, живодеры, садисты и вивисекторы, вот кто они, а все эти слова о «братьях по духу», об «защите и обучении» бедненьких аборигенов, все это не более чем слова. Да и Нова отнюдь не была диким и девственным миром, когда они сюда заявились. Здесь уже жили разумные, у них были свои государства, своя наука и искусство, почти два десятка самых разных рас, часть из которых пришельцы просто вырезали, посчитав их никчемными и ненужными, а остальных, пользуясь своим превосходством и в технике, и в магии, превратили в рабов, в бессловесную скотину. А вся их помощь заключалась в изъятии наиболее сильных магов и проведении над ними опытов. После того, как я усвоил и этот ментальный кристалл, мне почему-то очень захотелось ознакомиться и с архивами, но это потом, когда будет свободное время и если не пропадет желание лезть в это гуано.

Ладно, немного о том, что хранилось на подземных ярусах. Как я уже говорил, всего ярусов было три. Первый меня, честно скажу, разочаровал. Это был так называемый технический этаж, огромное количество самого разного оборудования, самого разного назначения. Хотя, скорее не оборудования, а его образцов. С каждым образцом хранился и кристалл памяти, я так понимаю, что-то вроде инструкции по эксплуатации, ремонту и обслуживанию. К сожалению, пока изучить эти кристаллы у меня нет никакой возможности. А разочарован я был из-за того, что вся эта машинерия на фоне технологий Центра и Содружества смотрелась как жалкие потуги недоучившегося ремесленника повторить работу настоящего мастера. У меня даже появилось предположение, что все это ни что иное, как результат бесцеремонного грабежа, интеллектуального, грабежа. Что-то где-то подсмотрели, что-то где-то украли, что-то попытались повторить, но ума и знаний не хватило, вот и получилось такое вот убожество.

Второй этаж тоже особого восторга не вызвал, хотя здесь хранилось самого-разного в разы больше, чем этажом выше. Попытки скрестить ежа и ужа, а именно, технологии и магию. И опять же такое впечатление, что создавшие все это и сами толком не понимали, что и как они делали, а главное, для чего и зачем, отсюда и фатальные ошибки в технической части, да и что-то мне подсказывает, что и в магической тоже. В общем, некое, возникшее было в начале, уважение к трехглазым улетучивалось прямо на глазах, а окончательно испарилось оно на третьем, самом глубоком этаже. Нет, именно здесь я нашел все то, что так жаждал увидеть, то, чем смог меня увлечь профессор, точнее, его дух. Книги! Сотни томов, свитков и фолиантов, каменные и глиняные таблички, книги из тончайшей золотой или серебряной фольги и огромное количество амулетов, хотя теперь уже, наверное, артефактов. Казалось бы, чего тебе еще надо, чего больше-то, чем ты не доволен-то!? Во-первых, все книги, что я нашел, все записи, как бы и на чем бы они не были сделаны, написаны на языке людей, аграфов, хотя здесь они называют себя «альвы», орхов, дварфов, и это только те, что я хоть как-то смог идентифицировать, даже на общем несколько томов нашел и все они относятся к магии, и нет не единой строчки на языке трехглазых. Во-вторых, все амулеты изготовлены так же не трехглазыми, не их, как говорится, размерчик и манера исполнения. И вот что еще, я нигде, ни наверху, ни здесь, внизу, не нашел ни единого произведения искусства, созданного трехглазыми. И опять, вместе с каждой книгой кристалл памяти, мне кажется, что на нем содержится перевод, вместе с каждым амулетом… угадали, кристалл памяти. Нашел я и небольшой шкафчик с кристаллами, но не ментальными, или кристаллами памяти, а удивительно похожих на информационные кристаллы Содружества, разве что формой чуть отличаются и в размерах. В общем, вскрытие нижних ярусов этого хранилища только подтвердило мои подозрения, что трехглазые, это воры, мародеры и грабители. Сильных обворовывают, таща все, что можно, а слабых грабят без всякого зазрения совести. Конечно, таких и будут презирать и ненавидеть, вот только бояться… сомневаюсь, если, конечно, у них нет чего-то, о чем я не знаю.

Почти полную декаду я провел глубоко под поверхностью планеты. Конечно, хотелось остаться там на куда больший срок, книги жгли руки и притягивали взор, тысячи амулетов буквально требовали взять каждый в руки и разобраться, для чего каждый из них нужен, но… я прекрасно понимал, что более задерживаться мне там не стоит. Будь у меня под рукой корабль, я бы, может быть, и рискнул бы задержаться, но мои ресурсы очень сильно ограничены, пайка из спаснабора хватит еще на декаду, если растягивать, то на полторы, с водой, правда, проблем нет, двухлитровая фляга наполняется за шесть-семь часов, абсорбируя воду из атмосферы, этого мне вполне хватает. Проблема в пище и связи с ИскИном «Авроры», как бы тот чего не выкинул, пытаясь спасти своего капитана. Короче, я принял решение, что пора выбираться из-под действия поля подавления, как я обозвал излучение, блокирующее работу высокотехнологичного оборудования, и двигать в сторону людей.

Сборы вышли недолгими, правда, пришлось немного пересмотреть ассортимент моей сумки. Я все же решился прихватить из подземного хранилища несколько амулетов попроще и не смог удержаться, взял пяток книг, все по амулетостроению и рунной магии. Раз уж я пошел именно по этому пути, то решил и продолжать. В результате, так понравившиеся мне кроваво-красные кинжалы нашли себе место на поясе, на свои законные места ушли и игольник с плазменным пистолетом, на пояс перекочевала и фляга, надеюсь, не надсажусь, а сухпай и кое-какой инструмент из спаснабора ушел в заплечный ранец, в карманы комбинезона переместилось и с десяток монет, а также несколько камней. Этого вполне хватило, чтобы в сумку вместилось то, что я и хотел.

Ну, вот и все. Последнюю ночь я переночевал на первом ярусе башни, прекрасно выспавшись в замечательной кровати, на мягком матраце, а с восходом солнца отправился в путь, мне предстояло преодолеть сто тридцать километров, для тренированного мужчины, да еще по ровной, как стол степи, это три-четыре дня пути. Я рассчитывал уложиться за неделю, тем более что, судя по карте, никаких особых препятствий в виде гор, крупных лесных массивов, или рек, которые придется преодолевать, на моем пути нет. Припасов у меня вполне достаточно, а против опасностей пустоши вполне достаточно имеющегося у меня оружия.

Так думал я в самом начале своего пути.

Глава 23

Первый день моего путешествия через земли аномалии выдался самым тяжелым и… самым легким. Легким он был потому, что небольшую его часть я прошел, находясь под защитой непонятного поля, накрывавшего город трехглазых, а потом еще и почти десяток километров промаршировал, находясь как бы в его тени. Что дало почти треть маршрута в безопасности. А тяжелым он был потому, что действительность оказалась куда более опасной, чем казалось в теории. Строя и планируя свой маршрут, я опирался на карты и знания опального графа, вот только я не предусмотрел, что граф хоть и был авантюристом, но не был глупцом и самоубийцей. Узкая полоса пустошей, которую регулярно, на протяжении веков и тысячелетий, чистят сотни и тысячи сталкеров, это совсем не то, что девственные территории аномалии, в которых я оказался. То, что в узкой «прифронтовой» полосе выглядит как практически безобидная добыча, здесь превращается в смертельно опасную тварь и далеко неоднозначно можно установить, кто охотник, а кто добыча. И если первые полтора десятка километров я прошел чуть больше чем за два часа, и эти два часа больше напоминали легкую прогулку где-то в городском парке, то следующие двадцать пять километров я преодолевал почти восемь часов, выкладываясь полностью и расплачиваясь за каждый пройдённый километр кубометрами пота и тоннами нервных клеток. В общем, к вечеру я уже мало что соображал и, несмотря на все свои модификации, еле-еле переставлял ноги, хотя именно благодаря этим самым модификациям я все еще был жив и относительно цел и здоров.

Это очень тяжело описать словами, такое чувство, что весь мир перевернулся с ног на голову. Мало того, что местные животные реагировали на меня максимально агрессивно, даже что-то вроде земного зайца и то пыталось меня загрызть, так еще и местная флора вела себя совсем не так, как подобает себя вести растениям. И кстати, именно флора и показалась мне в итоге наиболее опасной – от животных можно было отбиться, убежать, в конце концов, ты ясно и четко понимаешь, что животные опасны, а вот от растений, как бы глупо это не звучало, убежать довольно было очень проблематично, да и подсознательно не рассматриваешь их как угрозу, тем более, смертельную.

Местные хищники, особенно крупные, они ярые индивидуалисты, только всякая мелочь сбивается в стаи и чем меньше сами животные, тем крупнее эти стаи. Да и животные, они и есть животные, а вот местные растения… если бы я не был абсолютно уверен в обратном, то с легкой душой мог бы предположить, что в какой-то степени они разумны и даже более того, общаются между собой и согласовывают свои действия, причем растения самого разного вида. Ну а как иначе можно объяснить, например, такое вот?

Примерно на втором часу моего движения по пустоши меня самым наглым образом обстреляли. И кто бы это мог быть? Да вполне себе безобидный такой кустик, едва достигающий моего колена. Очередь из небольших, размером с малокалиберную пистолетную пулю, то ли семян, то ли листочков, которыми были усеяны ветки, лихо так прошлась на уровне моих ног, при этом полностью разрядив мой защитный амулет. Словно поняв, что попытка не увенчалась успехом, по мне куст больше не стрелял, зато вполне уверено перекрывал мне почти все направления для бегства, умело загоняя меня в нужном ему направлении. Такая стрельба, кажется, называется заградительной. И скорее всего я бы влип и не по-детски, если бы не счастливый случай в лице одного из местных хищников, решившего полакомиться легкой добычей. Нейросеть вовремя засекла метнувшуюся с росшего метрах двадцати в стороне раскидистого дерева в моем направлении тень, заставив меня рухнуть на землю. Что-то размером с уссурийского тигра, только светло-пепельного цвета, мелькнуло над моей головой. Кустик мгновенно переключился на более знакомую добычу, а я имел удовольствие наблюдать развязку. Это нечто попыталось отпрыгнуть в сторону, но напоролось на очередную очередь из семян прямо в полете. Моей защиты у него не было, зато шкура оказалась достаточно плотной и крепкой, чтобы выдержать несколько прямых попаданий, но это ему не сильно-то и помогло. Короткие злые очереди из семян не давали животному ни единого шанса, в конце концов вынудив того сделать фатальный прыжок. Казалось бы, одномоментно преодолев почти двадцать метров, животное вышло из зоны поражения, оказавшись на абсолютно ровной песчаной площадке, в центре которой одиноко рос какой-то невзрачный цветок. Вот только я поторопился, посчитав, что животное невольно указало мне путь к спасению. Животное даже не успело развернуться, как цветок окутался какой-то дымкой, в считанные мгновения накрывший всю площадку, а спустя еще пару мгновений дымка превратилась в едва заметную мелкоячеистую сеть, которая рухнула на животное, рассекая его словно горячий нож кусок масла на мелкие куски. Тому не помогла ни прочнейшая кожа, ни густая шерсть с едва заметным металлическим отливом, ни сила, ни ловкость. Миг и на землю рухнули только мелкие окровавленные куски мяса. А потом произошло вообще что-то невообразимое, из песка площадки выметнулись тысячи тонких бледных отростков-щупалец, которые окутали куски еще теплого мяса и начали медленно погружаться в землю, а им на смену со всех сторон к площадке тянулись уже другие корни, заметно толще и темнее. Этих плоть не интересовала, им нужны были лужи крови, которые почему-то совсем не торопились впитываться в песок.

Не знаю, какой черт меня дернул, но я выхватил плазменный пистолет и открыл огонь… попытался открыть огонь. Надежнейшее оружие категорически отказалось работать. Индикатор исправно показывал полный заряд батареи, внешне оружие тоже было абсолютно цело, даже сенсор реагировал на касание, как ему и положено, вот только плазменного шарика не образовывалось и мощнейшие электромагниты не разгоняли его и не выбрасывали в мишень. Грозное оружие превратилось просто в кусок пластика, перемешанного с металлом. Словно в каком-то трансе я сорвал предохранительную пластину и до упора вдавил кнопку, расположенную на батарее, а потом что было сил запустил пистолет в сторону цветка, сам вжавшись в твердую землю.

Оружие еще не успело коснуться песка, как цветок вновь окутался дымкой, которая рванула к краям площадки, прямо на лету превращаясь в сеть. И в этот момент батарея рванула, мгновенно высвобождая почти мегаватт заключенной в ней энергии. Меня прикрыло защитное поле, амулет уже успел немного зарядиться, а вот цветку и кусту-пулемету не повезло, у них такой защиты не оказалось. Плазменный взрыв накрыл круг метров сто пятьдесят диаметром, выжигая на этой площади абсолютно все, делая ее абсолютно стерильной, при этом еще и спек почву на полметра в глубину в один сплошной монолит.

Так я получил свой первый реальный опыт, а заодно и свой первый трофей. Когда почва остыла и вместо кипящей плазмы передо мной предстала черная зеркальная поверхность, я с удивлением увидел, что ее центр покрыт поблескивающей на солнце мелкой сетью. Эта странная сеть, уцелевшая и даже не потускневшая в эпицентре плазменного взрыва, меня не могла не заинтересовать. Рассудив, что после устроенного мной тарра-рама какое-то время тут вполне безопасно, я решился подойти поближе.

Зацепив клинком десантного виброножа, входящего в спаскомплект, край сети, я попытался ее приподнять. Небольшое усилие и… в руках у меня осталась лишь рукоять. Клинок, по своей прочности не уступающий корабельной броне и способный вскрыть бронескафандр словно жестяную банку, оказался бессилен перед тонкой, тоньше волоса, нитью и бесславно валялся у меня перед ногами.

Само-собой, что такие выдающиеся свойства сетки не могли меня не заинтересовать. Решение как быть нашлось не сразу, но и мучился я недолго. Нож из монокристалла, старый и, как я думал, бесполезный подарок Сосредоточения, воздействию нити не поддавался, но и сам ее резал с огромным трудом. Зато мне удалось с его помощью смотать сеть в маленький клубок, руками, даже в перчатках, прикасаться к это штуковине мне категорически не хотелось. В свернутом состоянии сеть оказалась довольно увесистой, зато и свои поразительные режущие свойства потеряла, так что закатить ее в сумку у меня получилось без особых проблем.

На этом собственноручно сотворенном островке безопасности я задержался почти на целый час. Неработающий плазменный пистолет оказался для меня очень неприятным и неожиданным сюрпризом, вот я и решил на всякий случай проверить работоспособность остального своего вооружения. К счастью, игольник остался почти полностью работоспособным, правда все навесное оборудование, как-то, прицельный комплекс, система стабилизации и ночной прицел, пришлось снять и выкинуть, чтобы место не занимали, в виду полной своей нефункциональности. Это привело к тому, что прицельная, да и эффективная дальность стрельбы снизилась более чем на порядок, с трехсот метров до двадцати, максимум двадцати пяти метров. Электромагнитные гранаты тоже превратились в бесполезный балласт, как и несколько плазменных, увеличенной мощности. Зато плазменные оборонительные гранаты, применяемые при абордаже и контрабордаже космических кораблей, и фугасно-осколочные сил планетарной обороны, оказались вполне рабочими. К оружию дистанционного действия я отнес и пару запасных батарей для бластера, у них тоже была опция превращения в особомощную плазменную гранату, в полезности которой я уже убедился. В общем, переложив свои вещи и перекусив, я отправился дальше. Теперь я предпочитал держаться как можно дальше от любых «зеленых насаждений», что в условиях степи не так-то и легко.

А часа через три меня накрыло… Я вдруг понял, что мне придется провести в походе не одну ночь, а герметичная палатка из спасательного набора шаттла совсем никудышное средство зашиты. Да, она обеспечит мне укрытие от непогоды, может предоставить достаточно комфортные условия при любой температуре, но не защитит от когтей и клыков, не укроет от пулеметной очереди каких-нибудь семечек и не спасет от ловчих сетей. А всей моей защиты, это болтающийся на шее амулет защиты, когда-то давно подаренный мне Профессором, но и он далеко не панацея от всех опасностей. С этого мгновения моя и так невеликая скорость совсем упала. Я стал очень часто останавливаться и разглядывать предполагаемый маршрут куда как более внимательно, выискивая… а черт его знает, что я выискивал, наверное, какое-то убежище, способное предоставить мне хотя бы видимость укрытия. Нет, я мог бы идти и ночью, накачавшись стимуляторами, режим ночного зрения нейросети мне бы в этом помог. Но идти, не останавливаясь, четыре-пять суток вместо шести-семи дней я бы точно не смог, и в итоге где-нибудь обязательно бы свалился без сил, организм просто отключился бы без всякого моего вмешательства, а это значит, что я просто превратился бы в лежащий посреди степи кусок мяса. Само-собой, что такой вариант развития событий меня совершенно не устраивал, поэтому я и подыскивал себе хоть какое-то убежище.

Развалины я заметил издали, но неправильно определил расстояние, посчитав, что они значительно ближе, чем было на самом деле. Поэтому и добрался до них уже в опускавшихся сумерках. Сначала я подумал, что это было какое-то поселение, и только добравшись до места понял, что был неправ. То, что я принял за развалины домов, оказалось… отдельными, раскатившимися каменными блоками, между которыми валялись камни поменьше, явно осколки и куски точно таких же блоков, но какие это были блоки. Огромные, отшлифованные почти до зеркального блеска каменные глыбы, по-моему, абсолютно правильной кубической формы, каждая грань которых была не меньше десяти метров и ни время, ни ветра, ни дожди, ни солнце, ни холода не смогли притушить блеск шлифованных граней. Такое ощущение, что эти блоки только-только вышли из рук очень умелого мастера.

Минут пятнадцать я бродил среди этих блоков, пытаясь понять их назначение, а заодно подыскивая себе тихий уголок, чтобы скоротать ночь. Бродил до тех пор, пока не вышел в центр нагромождения этих мегалитов и не оказался на большой каменной плите, отшлифованной ничуть не хуже, чем блоки. Моим глазам открылся ровный ряд блоков, подогнанных так плотно и точно, что в швы невозможно было бы засунуть и иголку. Передо мной была почти монолитная стена десяти метров высотой, вдоль которой я и пошел. Я насчитал шесть блоков, потом стена поворачивала, и еще десять блоков, а затем еще один поворот и очередные десять блоков до поворота, два блока и огромный провал на месте остальных, засыпанный кучей землей и кусками камня. Перебравшись через эту гору земли и мелких кусков камня, я оказался внутри разрушенного каменного колодца. Вокруг уже стемнело, и я решил, что более безопасного места всё равно не найду, а тут хоть с двух сторон буду прикрыт каменными глыбами, а если немного поработать ручками, то и вообще смогу вполне спокойно выспаться и отдохнуть.

Полтора часа работы грузчиком по перетаскиванию каменных глыб и в углу этого колодца появилась очень уютная и вполне безопасная нора, в которую я и забрался. Так прошел мой первый день и первая ночь в пустошах. А утром, преодолев огромный соблазн, я отправился дальше, только отметил на карте месторасположение этого колодца. Дело в том, что при свете солнца, в самом центре колодца, на дне глубокой воронки, а никак иначе интерпретировать этот провал я не мог, я разглядел останки каменной винтовой лестницы, уходящей куда-то вниз. Лестница была почти полностью засыпана и завалена обломками камней, но пара верхних ступенек была отчетливо видна. Не время и не место, убеждал я себя, перелезая через завал в том месте, где стена была разрушена.

Со своими прогнозами относительно времени, которое мне потребуется для выхода из зоны аномалии, я заметно просчитался. Мало того, что моя скорость передвижения оказалось значительно меньше, чем я рассчитывал, так еще и пришлось обходить многочисленные небольшие рощи, которые я ранее не принимал в расчёт, ну и многочисленные и не самые приятные приключения, они тоже сильно меня замедляли, зато к последнему переходу я уже вполне был похож на здешнего сталкера – такой же грязный, в усмерть уставший, злой и увешанный добычей. Да-да, именно добычей. Не всегда мне удавалось обойти неприятности стороной, нередко они сами на меня выходили, когда мог, убегал, а когда такой возможности не было, приходилось принимать бой. Гранаты закончились уже на третий день, зато я стал обладателем еще парочки «алмазных сетей» и не очень сильно покоцаной шкуры какого-то животного, в памяти графа ничего подобного не было, скорее всего из семейства местных кошачьих. Шкура оказалась просто великолепной, густой и длинный, около десяти сантиметров, мех, мягкий, но очень и очень прочный, перламутрового оттенка и совершенно без запаха. Всю остальную дорогу он служил мне прекрасной постелью. Ночевать в «норах» мне понравилось, поэтому я старался подыскать себе для этого какие-нибудь развалины, а если таковые не попадались, то выкапывал что-то подобное, перед входом устанавливал импровизированную растяжку и вполне неплохо отсыпался. Один раз напоролся на стаю каких-то небольших животных чуть больше земной кошки, так еле унес ноги, да и то, только благодаря плазменным гранатам. Именно эта стая лишила меня большей их части. В общем, на четвертый день из вооружения у меня остался только игольник с одной неполной обоймой разрывных игл и с одной запасной парализующих, да две запасные батареи для бластера. Так что как-то совсем незаметно пара кинжалов из сумки перекочевала на пояс.

Четвертый день моего путешествия выдался самым коротким, и по сравнению с предыдущими, да и с последующими тоже. В тот день меня чуть не съели, точнее, съели, да подавились. По уже начавшей вырабатываться привычке я старался держаться как можно дальше от песчаных площадок и обходить как можно дальше густые заросли кустарника, в которых обычно и прячутся кусты-пулеметы. Вот и в тот день, обходя такие заросли, я забрел на каменистую проплешину. Она мне показалась вполне безопасной. Я успел сделать всего-то с десяток шагов по мелким камням, как они взорвались десятками каменных гейзеров, из которых выметнулись длинные гибкие щупальца, мгновенно оплели защитное поле, генерируемое моим амулетом, и потащили меня в центр каменной россыпи, которая уже начала подниматься небольшим холмом. Вы когда-нибудь видели или слышали о сухопутном спруте? Нет? А вот я сподобился и второго такого «счастья» мне не надо. Буквально в десятке метров от меня начала раскрываться огромная, усеянная мелкими зубами пасть, в такую пасть и КамАЗ без проблем войдет, еще и место останется, вот прямо в нее-то меня щупальца и волокли. Чисто рефлекторно я вырвал из кармана батарею для бластера, сорвал предохранительную платину и вдавил клавишу активации, после чего запустил ее прямо в раззявленную пасть. Последующие четыре секунды показались мне вечностью, но задумка сработала, правда мне это обошлось достаточно дорого. Видать что-то с чем-то вступило в реакцию, по крайней мере ничем иным мощность взрыва я объяснить не могу. Сначала из пасти вырвался столб плазмы, а потом вся, совсем не маленькая, каменная россыпь буквально вздыбилась, меня зашвырнуло метров на десять вверх, а на месте россыпи вспух огромный огненный шар. Взрывной волной меня отбросило метров на двадцать в сторону и хорошенько так приложило о землю.

Очухался я только минут через двадцать. Нейросеть сообщила, что критических повреждений нет, если не считать многочисленных синяков и ушибов. Только после этого я кое-как взгромоздился на ноги и смог оценить результаты своей деятельности. Взрывом меня, видать, не только подбросило и отшвырнуло в сторону, но еще и какое-то расстояние тащило то ли по воздуху, то ли по земле. По крайней мере оказался я в паре шагов от воронки метров ста диаметром и не меньше пятнадцати глубиной. Никаких следов схватившей меня твари, если не считать пары метровых кусков щупалец, попавшихся мне на глаза, я не нашел. Да и сама воронка мало напоминала результат плазменного взрыва, скорее можно было бы сказать, что где-то под землей рванул баллон с газом или что-то подобное.

В тот день на этом мой переход и окончился. Во-первых, после такой встряски идти дальше не было уже никакого желания, да и сил тоже. Во-вторых, голова все еще гудела, хотя нейросеть и старалась привести меня в норму. Ну а в-третьих, светлого времени суток оставалось часа четыре-пять, и я решил, что пара-тройка лишних пройденных километров не стоят риска, чтобы отправляться в путь в не совсем адекватном состоянии.

На следующий день, сравнив уже пройденное расстояние и оставшееся, я был вынужден сократить свой рацион, потому как получалось, что идти мне в таком темпе еще дней девять-десять, а НЗ, оставшееся в моем распоряжении, хватит дней на пять, максимум шесть. Из изученной базы знаний я знал, что некоторые местные животные вполне пригодны в пищу, более того, их мясо и кое-какие внутренние органы довольно полезны, вот только охотиться никакого желания у меня не возникло. Если повезет, то я очень даже и не против, а целенаправленно, нет уж, увольте, лучше уж немного попоститься.

Сухпай у меня закончился на двенадцатый день пути. Обидно признавать, но как-то заметно я себя ограничить так и не смог, и максимум чего добился, так это растянул рацион, рассчитанный на декаду, всего на дюжину дней. Радовало одно, если верить карте, то идти мне осталось всего чуть больше тридцати километров и уже на следующий день вполне вероятна встреча с местными.

Режим моего путешествия в эту неделю практически ничем не отличался от предыдущих дней, подъем с рассветом, минимум гигиенических процедур, скудный и невкусный завтрак и вперед, прятаться, скрываться, но помаленьку, шаг за шагом, продвигаться вперед. Раз двадцать за эту неделю я был на волосок от гибели, но, когда просто везло и я замечал опасность раньше, когда удавалось сбежать, а иногда я выходил победителем из столкновения и в этом случае мои трофеи увеличивались.

Один раз, на десятый день пути, мне повезло по-крупному, я напоролся на еще одни развалины. Судя по всему, когда-то очень давно, это было что-то вроде большой усадьбы, или виллы, с обширным погребом, скорее, даже подвалом. Так что, я мало того, что переночевал в полной безопасности и с приличным комфортом, потому как решился установить на каменном полу подвала свою палатку, так еще и пополнил количество своей добычи, обнаружив небольшой тайничок, в котором хранилась запертая шкатулка размером с полкирпича и какая-то небольшая книжонка, судя по всему записная книжка или дневник, потому как исписана она была только на половину, а остальные листы были чистыми. Найти тайник мне помогла нейросеть, выделив среди камней, из которых были сложены стены подвала один, за которым, по результатам ее анализа, была пустота. Расковыряв кинжалом раствор, скрепляющий камни, я и стал обладателем сокровищ. Шкатулка оказалась запертой, ломать красивую и наверняка дорогую вещь я не стал, разбираться с замком не было ни времени, ни желания, так что я оставил это занятие на более позднее, а главное, более подходящее время. Упаковал находку в сумку и отправился дальше.

В очередной раз удача мне улыбнулась как раз на двенадцатый день. Остатки сухпая я съел еще утром, так что когда пришло время устраиваться на ночлег, живот у меня уже слегка подводило. Вот тут-то на меня и выскочил тот самый «зубастый заяц», я как раз был занят подготовкой ночлега и копанием очередной норы. Скитания по зоне аномалии меня уже давно приучили сначала стрелять, а потом соображать, что делать – бежать или вступать в схватку. Так что последние три разрывные иглы заяц получил прямо в свою зубастую морду. Сказать, что я был счастлив, это значит сильно покривить душой, я был на седьмом небе от блаженства. Эти «зубастые зайцы» были не только одними из самых «безобидных» обитателей пустоши, но еще и их мясо считается деликатесом, да и шкура стоит немало. И хотя в памяти графа эти «зайцы» редко когда достигали размера со среднюю дворнягу, мне повезло, мой экземпляр своими размерами больше соответствовал годовалому теленку, правда, не самому крупному. Но, как бы то ни было, на два-три дня я был обеспечен вкуснейшим мясом, а это значит, что остаток пути я пройду не шатаясь от голода, а вполне себе сытый и бодрый.