Текст книги "Обвиняемый (ЛП)"

Автор книги: Рин Шер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 14 страниц)

Мой взгляд поднимается туда, где Реми молча стоит в стороне, наблюдая за нами со слезами на глазах. Тепло наполняет всю мою грудь только от одного взгляда на нее.

Я не осознавал, насколько сильно мне это было нужно, и она – причина этого. Она – причина всего хорошего в моей жизни.

Я протягиваю руку, притягивая ее к себе на колени, когда она берется за нее, и шепчу «спасибо» ей в волосы. Непреодолимая потребность быть рядом с ней и вытереть слезы с ее лица внезапно кажется более важной, чем мой следующий вздох.

Пару месяцев назад у меня никого не было. Ничего, кроме пустого существования.

Теперь, сидя здесь с двумя людьми, которые не думают обо мне худшего... Ну, у меня такое чувство, будто я выиграл в гребаную лотерею.

Прижимая Реми к себе, я поворачиваюсь обратно к Кэмпбеллу. Теперь, когда все сказано и сделано, я думаю, мы, наконец-то, можем начать оставлять это позади.

– Я тоже рад тебя видеть. Значит, теперь у тебя есть семья?

На его губах появляется глуповатая улыбка, которую я помню по тем временам, когда мы были моложе.

– Да, мы с Жасмин поженились около пяти лет назад. У нас две маленькие девочки.

– Это... это здорово. Поздравляю.

Он улыбается. – Спасибо.

Я пытаюсь представить его отцом, обожающим двух маленьких человечков, водящим их на свидания и все такое, но я просто не могу этого представить. Он был из тех, кто терпеть не мог маленьких детей. И я вспоминаю, что в какой-то момент он даже сказал, что у него их никогда не будет.

Однако выражение чистого обожания на его лице, когда он думает о своей семье, рисует иную картину. Кэмпбелла, которого я не знаю. Но, хотел бы узнать.

Он начинает рассказывать мне немного больше о них, о том, чем занимается его жена и сколько лет его дочерям, но как бы я ни старался отогнать это, горечь охватывает меня, когда я думаю о том, что, вероятно, никогда не испытаю тех чувств, которые он испытывает к своей семье.

Как я вообще могу привести ребенка в эту гребаную жизнь, где его подвергнут гонению и занесут в черный список?

Это еще одна причина, по которой мне, действительно, нужно оставить Реми в покое. Мое горло сжимается, я почти задыхаюсь.

Мне нужно чуть больше времени. Я просто хочу еще немного времени.

Крепче прижимая ее к себе, я пока отбрасываю эти мысли в сторону и вместо этого работаю над тем, чтобы снова узнать своего старого друга.

***

Через несколько часов мы прощаемся с Кэмпбеллом, который идет по пляжу, чтобы переночевать у Реми, пока она остается у меня. Мы снова встретимся с ним утром за завтраком.

У меня много вопросов к Реми, например, как она узнала о нем и откуда узнала, где он живет, но когда мы входим в мой дом, она прямиком направляется на кухню.

– Эй, ты забыл убрать молоко.

Она делает движение, чтобы убрать молоко и хлеб, которые все еще стояли на столе с тех пор, как я вернулся домой. Я совершенно забыл об этом после того, как приехали они с Кэмпбеллом.

– Подожди... Я не совсем уверен, что оно не отравлено или что-то в этом роде.

– Что? Почему?

На самом деле я не хочу вдаваться в историю о моем унижении в магазине, но у нее есть способ заставить слова вылететь наружу одним взглядом ее красивых глаз, которые сегодня кажутся более карими.

Возмущение отражается на ее лице, когда я рассказываю ей об отказе обслужить меня в магазине, но когда я рассказываю ей о рыжеволосой девушке, оно превращается в улыбку.

Она отставляет молоко и подходит ко мне, останавливаясь всего в дюйме от меня.

– Оно не отравлено.

– Нет?

– Нет. Рыжеволосую зовут Тани, и она моя подруга. – Затем, скользя рукой по моей груди и кладя ее поверх моего сердца, она добавляет. – И она тоже на твоей стороне.

– Серьезно? – Спрашиваю я скептически. – Как это произошло?

Переместив руку, которая лежала у меня на сердце, на спину, она наклоняется ко мне, чтобы обнять. – Я сказала ей правду. Мне пришлось немного убедить ее, но она все обдумала и поверила мне.

Я поражен этой женщиной. Совершенно поражен тем, какая она любящая и добрая. Какой страстной она может быть, когда дело доходит до того, что правильно, а что нет.

Я не привык, чтобы кто-то был так добр ко мне, что мне требуется некоторое время, чтобы отреагировать на это.

В итоге я просто обнимаю ее в ответ, кладу свою голову на макушку и тихо говорю. – Спасибо. – Я просто не нахожу слов, и так много чувствую прямо сейчас.

Но даже когда я прижимаю ее к себе, я знаю, что мне придется отпустить ее.

Глава 21

Реми

Мои напряженные плечи почти доходят до ушей, я прикусываю уголок губы. Это довольно напряженный процесс, и я понятия не имею, каков будет результат.

Хотя, по-моему, я единственная, кто относится к этому так серьезно. Джейкоб, кажется, больше всего удивлен, особенно когда его игроку удается отобрать мяч у моего игрока и забить гол.

– Тьфу! – Я бросаю свой джойстик на выдвижной ящик под маленьким телевизором и надуваю губы.

– Я не думал, что ты неудачница, милая.

Джейкоб смеется рядом со мной, а затем хватает прядь моих волос, рассеянно накручивая ее на палец. Я не уверена, что он вообще замечает, что делает это, но я замечаю, и мне приходится бороться с желанием наклониться к нему всем телом.

– Это был шестой раз подряд, когда ты выиграл.

– Ну что ж, – говорит он, кладя свой джойстик на пол, а затем откидываясь назад, чтобы лечь на подушки. – Я провел много своих подростковых лет, играя в эти игры.

Я поднимаю взгляд на его фотографию с четырьмя друзьями-подростками. Теперь я знаю, что Кэмпбелл – это парень, стоящий прямо рядом с ним.

Я не была уверена, чего ожидать, когда появилась в доме Кэмпбелла несколько дней назад. На самом деле, он был единственным, кто жил ближе всех, и был первым в списке людей, которых я намеревалась навестить.

Выслушав его версию того, что произошло, и, зная, что они с Джейкобом были лучшими друзьями до всего этого, я так рада, что именно его я увидела первым, тем более что я не знала, были ли бы другие так же восприимчивы и захотели бы немедленно приехать повидаться с ним.

Я просто хотела сделать что-нибудь для Джейкоба. Когда я увидела этот файл на его ноутбуке с надписью «Старые фотографии» и обнаружила, что в ней перечислены полные имена всех людей, я создала несколько фиктивных аккаунтов в социальных сетях, поскольку у меня их нет, и углубилась в поиск этих людей.

Теперь, зная, что к нему в некотором роде вернулся его лучший друг... что ж, внутри у меня возникает по-настоящему хорошее ощущение.

Когда я немного отодвигаюсь на кровати, моя рука задевает ногу Джейкоба, и я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на него. Сегодня он взял меня на рыбалку. Он был так терпелив со мной, даже когда мне удалось случайно забросить одну из его удочек за борт лодки.

Хотя мне это действительно нравилось, через пару часов мне стало немного скучно. Я не знаю, как он делает это почти каждый день. И в одиночестве, если уж на то пошло. По крайней мере, теперь я могу сказать, что попробовала это.

Джейкоб предложил нам ненадолго спуститься вниз, в каюту, когда заметил, что я теряю интерес к рыбалке.

Итак, в течение последнего часа мы играли в видеоигры, как пара подростков, что является еще одной вещью, которую я всегда хотела сделать, но у меня никогда не было возможности.

Увидев Джейкоба, откинувшегося на спинку кровати, я внезапно захотела как следует поблагодарить его за все, что он для меня сделал. Я медленно подползаю к нему, оставляя небольшое расстояние между нами, а затем останавливаюсь, как только оказываюсь верхом на его бедрах.

Наклонившись вперед, я провожу своими губами по его губам, пока говорю. – Спасибо тебе за то, что научил меня сегодня ловить рыбу. – Я прикусываю его нижнюю губу, вызывая урчание в его груди. – И за то, что играл со мной в видеоигры, хотя ты и не позволил мне выиграть. – Я прикусываю его верхнюю губу чуть сильнее, а затем провожу по ней языком, прежде чем с улыбкой отстраниться.

– А я должен был это сделать? – Спрашивает он хриплым голосом, в то время как его наполненные жаром глаза смотрят на меня в ответ.

– Нет, – тихо отвечаю я, проводя одной рукой по его волосам. – Мне нравится, что ты не притворяешься, что у тебя это плохо получается.

Он поднимает голову, захватывая мой рот своим, прежде чем я успеваю сказать еще хоть слово. Мое тело быстро реагирует, прижимаясь к его растущей эрекции, а область между моих ног уже влажная и пульсирует от желания.

С ним всегда так.

Внутри меня есть нетерпеливое желание, которое требует, чтобы я была как можно ближе к нему, и как можно быстрее.

Вибрация пробегает по его груди и передается мне, когда он издает стон. Мне нравится этот звук.

Руки Джейкоба находят край моей майки, и я сажусь так, чтобы он мог стянуть ее через голову. Затем он отбрасывает мой лифчик в сторону.

Его глаза темнеют, когда останавливаются на моей обнаженной груди и животе, заставляя мои соски затвердевать.

Но даже, несмотря на то, что он дошел до того, что раздевает меня без приглашения, внутри все еще остается чувство, говорящее мне, что он все еще сдерживается.

И я не хочу, чтобы он этого делал.

Я хочу его целиком.

Он поднимает руки, чтобы я могла снять с него футболку, а затем я провожу пальцами по горячей, гладкой коже его груди, погружаясь между бугорками его мышц. Я все еще не могу поверить, что я единственная, кто прикасался к этому телу. Та единственная, кто целовал и любил его.

Наклоняясь, я прижимаюсь ближе, так что мы оказываемся грудь к груди, наши губы соприкасаются. Я крепко целую его, разжигая огонь между нами. Его руки скользят вверх по моей спине, а вместе с ними и мурашки по коже.

– Я хочу, чтобы ты отпустил себя, – шепчу я ему в губы.

Его брови хмурятся. – Так я и делаю.

– Ммм. Нет, это не так.

Он сдвигается подо мной, перемещаясь так, чтобы принять сидячее положение, прислонившись спиной к стене, выглядя слегка разочарованным и качая головой. Из-за этого движения я тоже вынуждена приподняться еще немного.

– Я хочу всего тебя, – добавляю я. – Я хочу, чтобы ты потерял контроль.

Его глаза устремляются на меня. – Я не хочу терять контроль.

– Почему?

Я не могу прочесть выражение его лица, когда его взгляд путешествует по моим губам, щекам, а затем останавливается на моих глазах. – Я не хочу никогда делать ничего, что заставило бы меня чувствовать, что я... что я...

Насилую тебя.

Он не говорит этого, но ему и не нужно. Я чувствую себя идиоткой из-за того, что раньше не поняла, что он мог так себя почувствовать. Боже, конечно, он бы так и сделал.

Но в глубине души я знаю, что он никогда бы не причинил мне вреда.

– Я бы никогда не хотела заставлять тебя делать то, что тебе не нравится. Но есть еще много вещей, которые ты можешь сделать, не заходя так далеко. – Я снова наклоняюсь к нему, покрывая легкими поцелуями все его лицо.

– Есть кое-что, что я подумывал попробовать, – говорит он, закрывая глаза. – Но я не знаю, можно ли это.

– Сделай это.

Кажется, он слегка раздражен моим легкомысленным ответом, из его горла вырывается хриплый звук. – А что, если я причиню тебе боль?

– Ты этого не сделаешь.

Я заглушаю его следующий протест поцелуем, раздражая его еще больше.

Он хватает меня за подбородок, пытаясь контролировать поцелуй, и скользит языком мне в рот, но я снова отстраняюсь.

– Ну же, Джейкоб.

Нечто среднее между рычанием и стоном вырывается у него прямо перед тем, как он хватает меня за волосы и оттягивает мою голову назад, предоставляя ему шею.

Скользя носом по обнаженной коже, он делает глубокий вдох, посылая дрожь по всему моему телу.

– Вот так? – Шепчет он мне в шею, его горячее дыхание превращает мои внутренности в жидкий жар. – Или вот так, – говорит он прямо перед тем, как впиться зубами в мою кожу. Хриплый звук его голоса заставляет меня издать стон.

Да.

Смесь удовольствия и боли проносится от моей шеи вниз к промежности, заставляя меня прижаться ногами к его бедрам.

Теплые, влажные губы целуют то место, которое он только что прикусил, а затем поднимаются, чтобы прикусить мою челюсть, вплоть до губ, втягивая мою нижнюю губу в свой рот, прежде чем глубоко поцеловать меня.

Я подстрекала его раньше, зная, что его нужно немного подтолкнуть, чтобы заставить делать все, что он хочет, и теперь, когда кажется, что так оно и есть, я возбуждена больше, чем когда-либо.

Его свободная рука скользит вниз по моему телу и расстегивает пуговицу на моих шортах, прежде чем скользнуть внутрь и расположиться у меня между ног, неторопливо потирая мой клитор. Рука в моих волосах ослабевает и перемещается так, что он обхватывает мой затылок, прижимая мой рот к своему.

Это его шоу. Я чувствую, что все, что я могу сделать, это расслабиться и получать удовольствие.

Я покачиваю бедрами вместе с его пальцами, чувствуя себя такой жадной, что не могу насытиться.

Когда он вводит внутрь два пальца, мне приходится обхватить его за плечи, чтобы удержаться, и я издаю хриплый стон ему в рот.

Он продолжает ласкать меня пальцами, входя и выходя, одновременно проводя большим пальцем по моему пульсирующему бутону. Я уверена, что мои ногти близки к тому, чтобы проколоть его кожу, и, кажется, я не могу их разжать. Он попадает во все нужные точки, сводя меня с ума, доводя до точки освобождения.

На этот раз, когда я испытываю оргазм, он не замедляется, чтобы дать мне отдышаться. Он переворачивает меня так, что я оказываюсь на четвереньках, и стягивает с меня шорты. Я освобождаю от них одну ногу и затем чувствую, как его грудь прижимается к моей спине.

Я все еще так возбуждена и продолжаю тяжело дышать, в то время как одна из его рук обхватывает и сжимает мою грудь, в то время как другая пытается стянуть с него штаны.

Как только он освобождается, его рука скользит вверх от моей задницы к шее, отчего по моей коже пробегают мурашки. Затем, взяв мои волосы в руку, он откидывает мою голову назад, и я прямо сейчас решаю, что мне нравится, когда он дергает меня за волосы.

– Я всегда хотел попробовать это именно так, – шепчет он мне на ухо. – Ты готова принять мой член?

С моих губ срывается вздох, когда он прикусывает мою мочку, и я делаю все возможное, чтобы кивнуть.

Джейкоб трется своим членом о мою задницу, прежде чем выпрямиться и войти в меня одним движением.

– Ох! – Моя рука взлетает к стене передо мной, останавливая меня от падения вперед.

– Да, – шипит он.

Я начинаю отталкиваться назад в то же самое время, когда он двигает бедрами вперед. Шлепки кожи по коже и наше тяжелое дыхание – единственное, что можно услышать. Легкое покачивание лодки едва заметно из-за наших движений.

Теплые губы скользят по коже моих плеч и шеи, и хотя он все еще сжимает мои волосы, откидывая мою голову назад, это не настолько сильно, чтобы я не могла наклониться навстречу его прикосновению и потереться о его щеку своей.

Затем, отпустив мои волосы, он хватает меня за подбородок и поворачивает мое лицо так, чтобы он мог поцеловать меня, глубоко застонав мне в рот.

Еще через пару минут он откидывается назад, притягивая меня к себе и прижимая вплотную к его груди, в то время как его член все еще погружен в меня.

– Черт возьми, Реми. Ты собираешься заставить меня кончить слишком быстро.

Обе его руки поднимаются к моей груди, где он сжимает и играет с моими сосками.

– Джейкоб, – выдыхаю я, откидывая голову на его плечо, наслаждаясь каждым чувством, которое он дарит мне. – Так хорошо.

– Я хочу, чтобы ты кончила снова до того, как это сделаю я.

Скольжение его руки, когда он двигается по коже моего живота, опускаясь все ниже, ниже, ниже, заставляет меня дышать короткими вдохами. Он не останавливается, пока не достигает моего клитора, и его пальцы начинают двигаться быстрыми кругами, усиливая давление, делая все, чему я его учила, и даже больше.

Не проходит и секунды, как я крепко сжимаюсь вокруг него и со стоном произношу его имя.

Джейкоб приподнимается еще несколько раз, а затем крепче прижимает меня к себе, обхватив рукой мою грудь. По мне пробегают вибрации, когда он стонет мне в шею и кончает внутри меня.

Проходит несколько секунд, пока мы переводим дыхание, его хватка на мне не ослабевает. Мне тепло и уютно, когда он вот так обнимает меня. Это заставляет мою грудь покалывать и расширяться одновременно.

– Я чертовски люблю...

Кажется, все погружается в мертвую тишину, когда он обрывает себя, и его слова повисают в воздухе между нами. Я ловлю себя на том, что задерживаю дыхание, ожидая, когда он закончит это предложение.

Кажется, прошла вечность, хотя на самом деле, вероятно, проходит всего несколько секунд, прежде чем он снова заговаривает.

– Кончать в тебя, – наконец, заканчивает он. – Я люблю кончать в тебя.

Я медленно выдыхаю, услышав его слова, не в силах сказать, разочарована я или нет.

Я точно не ожидала, что он скажет «Я люблю тебя» сегодня вечером. И на самом деле, вероятно, ему потребуется некоторое время, чтобы дойти до этого.

Так что я не могу позволить себе разочароваться. Он уже прошел долгий путь.

Я хватаю одну из его рук и подношу ее к своим губам для нежного поцелуя, прежде чем он выходит и освобождается от меня. Никто из нас не произносит ни слова, пока мы собираем свою одежду, и он протягивает мне несколько салфеток, чтобы я могла вытереться.

Чем дольше мы молчим, тем сильнее в каюте нарастает неловкое напряжение. Я начинаю замечать, что Джейкоб избегает зрительного контакта со мной, пока мы одеваемся, и это начинает меня беспокоить.

Я не понимаю. Он сердится из-за того, что чуть не сказал «Я люблю тебя»?

Или он зол из-за того, что вообще это чувствует?

Теперь, когда я размышляю об этом немного больше, я думаю, собирался ли он вообще это сказать?

Или я просто предположила, потому что хотела это услышать?

Обычно его глаза – это зеркало его души, которое позволяет мне увидеть, что с ним происходит, но сейчас они скрыты от меня, из-за чего я не могу его прочитать.

Секс, который у нас только что был, был немного более интенсивным, чем обычно. Может быть, из-за этого я сейчас слишком чувствительна.

После того, как мы оба одеваемся, я остаюсь здесь на минутку наедине с собой, пока Джейкоб поднимается наверх, чтобы завести мотор. Я сажусь на край кровати, снова смотрю перед собой на две фотографии на стене и прислушиваюсь к звукам надо мной.

Я должна просто спросить его, не случилось ли чего-нибудь плохого. Не то чтобы я когда-либо сдерживалась с вопросами в прошлом.

Я жду еще несколько минут, прежде чем поднимаюсь на ноги и направляюсь к лестнице.

– Черт! Нет! – Слышу я слова Джейкоба, которые он произносит тоном, которого раньше я от него не слышала, когда я уже на полпути наверх.

Это заставляет меня двигаться намного быстрее, чтобы увидеть, что происходит. Но когда я поднимаюсь на верхнюю ступеньку, я не вижу ничего неправильного.

Только когда я стою рядом с ним, глядя в сторону берега, я вижу это, и мой желудок опускается прямо на дно океана.

– О, Боже мой, – выдыхаю я, хватая Джейкоба за руку.

Он совершенно безмолвен, пока мы возвращаемся к берегу, и мы беспомощно наблюдаем, как его грузовик охвачен пламенем. Огонь покрывает каждый его дюйм, не оставляя ни одной части невредимой.

Хотя мы все еще стоим рядом друг с другом, кажется, что пространство между нами увеличивается, а воздух вокруг нас наполняется напряжением.

В ту секунду, когда мы прибываем на причал, он молниеносно швартует лодку, и я наблюдаю, как он срывается с места, все это время чувствуя тошноту в животе.

Я еще немного задерживаюсь, чтобы слезть, убеждаясь, что не упаду в воду, а потом тоже бегу.

К тому времени, как я добираюсь до того места, где он стоит, он уже держит в одной руке шланг, безуспешно пытаясь потушить пламя, а другой дрожащей рукой потирает челюсть.

Я вижу, как его грудь вздымается от едва сдерживаемого гнева или разочарования, и тиски вокруг моей груди сжимаются сильнее. Вся эта сцена просто такая сюрреалистичная.

– Мне так жаль, Джейкоб.

Мне не нужно спрашивать его, что произошло. Мы оба знаем, что это было сделано намеренно кем-то в этом городе. Я просто не могу поверить, что они действительно опустились до такого уровня.

Когда я услышала, как они упомянули о том, что что-то хотят сделать с его лодкой, я надеялась, что они никогда по-настоящему не доведут дело до конца, особенно после того, как Тани собиралась поговорить с ними.

Теперь, увидев это, я не так уверена, что они не возьмутся за нее в следующий раз.

Я просто рада, что его грузовик был достаточно далеко от дома, чтобы он тоже не загорелся.

Несмотря на то, что вода из шланга едва ли помогает остановить огонь, который, должно быть, горел довольно долго, Джейкоб продолжает поливать ею останки своего грузовика, как будто еще можно что-то спасти.

Мое сердце сжимается от боли, а затем широко раскрывается, когда я наблюдаю, как его голова склоняется, а затем он, наконец, роняет шланг на землю в знак поражения.

В конце концов, он наклоняет голову таким образом, что я замечаю блеск в его глазах, прежде чем он снова отворачивается. Если мгновение назад мое сердце было разбито вдребезги, то теперь оно разлетелось на миллион маленьких кусочков.

– Джейкоб, – говорю я, пытаясь привлечь его внимание. – Поговори со мной.

– Что ты хочешь, чтобы я сказал, Реми?

Тон, который он использует, не дружелюбный, не добрый, и это заставляет меня стоять немного прямее.

– Я... я не знаю.

Он запускает руку в волосы. – Черт. Вот на что похожа моя жизнь, ясно? И, как я уже говорил раньше, тебе... тебе в ней не место.

– Не говори так. – Я качаю головой, не желая этого слышать. – Мы можем поговорить с ними. Может быть, найдут...

– Нет. С меня хватит всего этого. Все равно все, что мы делали – это трахались кучу раз. Не похоже, что происходит что-то особенное. Тебе просто нужно уйти.

Его слова ощущаются как пощечина, и моя голова откидывается назад, как будто он действительно дал мне пощечину, в то время как слезы собираются и скапливаются на моем нижнем веке. Это не тот Джейкоб, которого я узнала и полюбила. Это самозванец, кто-то, кого я не знаю.

– Это неправда.

– Ну же. – Полусмех, полуиздевка, которую он издает, полностью лишено каких бы то ни было эмоций. – Ты была первой доступной киской. Используй свою хорошенькую головку, чтобы понять, что это значит. Ты просто была готова лечь со мной в койку.

Нет.

Все это время, пока он говорил, его лицо было скрыто от меня, он смотрел куда-то мимо своего грузовика. Прямо сейчас мне нужно увидеть его глаза. Мне нужно, чтобы они сказали мне правду.

Они скажут мне, что на самом деле он так не думает.

Они скажут мне, что он лжет.

Я тянусь к его плечу, желая, чтобы он повернулся и посмотрел мне в лицо.

– Джейкоб, пожалуйста.

Но все, что он делает, это сбрасывает мою руку и делает шаг в сторону.

– Я уже сказал, отвали!

Я делаю шаг назад, два шага, не в силах принять то, что он только что сказал мне, и то, как он отбрасывает меня, словно я ничего для него не значу.

Но он не оборачивается и не извиняется, не умоляет меня простить его, не говорит мне, что он не это имел в виду.

Боль, которую я испытываю, не ограничивается только моей грудью. Я чувствую это всем телом.

– Ты мудак, – говорю я, когда первая слеза скатывается по щекам. – И ты умрешь в полном одиночестве.

Я разворачиваюсь и направляюсь обратно к себе домой, прикрывая рот рукой, чтобы сдержать рыдание. Но оно все равно прорывается наружу, когда я начинаю думать о том, как мы перешли от того, что произошло на лодке... к этому.

Глава 22

Джейкоб

Я не это имел в виду.

Я не это имел в виду.

Сползая по стене своего дома, я подтягиваю колени и опускаю голову.

Даже сквозь потрескивание пламени и постоянный шум волн я слышал ее рыдания. Я продолжаю слышать их снова и снова в своей голове, и каждый раз это как удар ножом в грудь.

– Блядь! – Я поднимаю дрожащую руку, чтобы вытереть влагу с глаз.

Жар от пламени обжигает мои ноги, но я не могу найти в себе сил беспокоиться.

Моя голова кажется тяжелой, когда я поднимаю ее и прислоняюсь спиной к стене позади себя, глядя на огонь, пожирающий мой грузовик, превращающий его в горстку обгоревших металлических обломков.

За эти годы я через многое прошел. В меня плевали, на меня мочились и даже обливали дерьмом. Мне угрожали, на меня нападали, меня били. Но ничто, и я имею в виду совершенно ничто, не сравнится с беспокойством, охватившим меня, когда я подумал о том, что произошло бы, если бы они сделали это с моим домом или с моей лодкой вместо грузовика, и Реми случайно оказалась бы внутри в этот момент.

Если бы она пострадала из-за меня, я бы не смог с этим смириться.

Вернувшись на лодку, я вспомнил, что чуть не проговорился, что люблю ее. В тот момент, прежде чем я открыл рот, мне просто показалось таким правильным сказать это. Но это последнее, что мне следовало делать, и в ту секунду, когда я начал это говорить, реальность обрушилась на меня и остановила.

Я был эгоистом из-за того, что держал ее рядом так долго.

Вдобавок ко всему, бывают дни, когда я задаюсь вопросом, сколько еще всего этого я смогу вынести. С какой стати мне вообще хотеть подвергать ее тому же самому?

Как я уже говорил с самого начала, ей лучше держаться от меня подальше. Так что ей не будет угрожать никакая опасность, и у нее не будет никаких проблем с жителями города.

Я был так чертовски зол и расстроен, когда увидел, что они сделали с моим грузовиком, и в итоге я выплеснул все это на нее. Ненавидя каждую секунду этого.

Но я знал, что если я этого не сделаю, она останется и попытается помочь мне всем, чем сможет.

Она такой хороший человек.

И я не заслуживаю ее.

Взяв себя в руки, я встаю на ноги, обливаю стену своего дома и прилегающую территорию, чтобы убедиться, что огонь не распространится, а затем направляюсь в свой пустой дом.

Боль в ее голосе будет преследовать меня еще какое-то время. Я абсолютно заслуживал того, чтобы меня называли мудаком.

Глава 23

Реми

Делая глоток из своего бокала с вином, я изо всех сил стараюсь не дать еще одной слезинке скатиться по моим щекам.

Некоторые люди в баре бросают на меня любопытные взгляды с тех пор, как я начала плакать, рассказывая Тани о том, что произошло несколько дней назад, и я не хочу продолжать привлекать их внимание.

– И с тех пор ты его не видела?

Я качаю головой, снова ставя свой бокал на стол. – Нет, вчера я была у него дома, но он не ответил. Его лодка была там, так что, если он не выходил в море без нее, он игнорировал меня.

Рот Тани открывается, затем закрывается и кривится, как будто она хочет что-то сказать, но затем передумывает.

– Что? – Спрашиваю я.

– Ну, я просто думаю, что это он должен преследовать тебя и искать, чтобы извиниться, особенно после того, что он сказал. Из того, что ты мне рассказала, следует, что именно ты всегда прилагаешь все усилия.

– Для начала, это неправда.

Я имею в виду, что каждый раз, когда я приходила к нему домой, он выходил из своей зоны комфорта, чтобы порадовать меня.

А еще он постоянно собирал для меня полевые цветы, как только узнал, что я их люблю, готовил для меня ужин и делал много других вещей.

Он также потратил время на то, чтобы научить меня ловить рыбу, а потом играл со мной в видеоигры просто потому, что знал, что я этого хочу.

Это то, что я ценю.

– И, во-вторых, – продолжаю я. – У него отняли все, абсолютно все. И все же что-то еще продолжают забирать. Например, его грузовик. – Я кладу руку себе на грудь. – Я так много могу отдать по доброй воле. И у меня нет проблем с тем, чтобы уделять ему свое время и энергию. Мою любовь. Потому что если кто и заслуживает этого, так это он. И, в-третьих, я знаю, что он даже не имел в виду то, что сказал.

– Черт, ты права, – говорит она, откидываясь на спинку стула. – Боже, иногда я бываю стервой. Если кто-то и заслуживает тебя, так это он. – Она берет картошку фри и указывает ею на меня. – Но ты же назвала его мудаком и все такое.

– Я знаю. – Начинаю сутулиться. – Я чувствую себя неловко из-за этого. Но эмоции между нами обоими были на пределе, и я просто набросилась на него после того, что он мне сказал.

Взяв в руку свой бокал, она качает головой, и ее рыжие волосы рассыпаются по плечам. – Я просто не могу поверить, что они действительно подожгли его грузовик.

– О, Тани, ты бы видела выражение его лица. Он был опустошен. И я уверена, что в какой-то момент увидела слезы в его глазах. Боже, от одной мысли об этом у меня наворачиваются слезы. – Я снова провожу пальцем под глазами и беру свой напиток. – Давай немного поговорим о чем-нибудь другом. Что происходит между тобой и Джастином?

Она бросает на меня сочувственный взгляд и размышляет, хочет ли сменить тему или нет. В конце концов, она сдается, понимая, что это действительно то, чего я хочу, и с легкой улыбкой на губах начинает.

– Все... хорошо.

Я бросаю на нее скептический взгляд, потому что это не тот типичный ответ от Тани, которого я ожидала. – Просто хорошо?

Ее улыбка становится шире. – Хорошо, хорошо, ты хочешь смягченную версию или версию Тани?

– А есть какой-нибудь средний вариант?

Она проводит пальцем по верхней губе и лениво теребит прядь своих волос, размышляя. – Ладно, что ж, он трахнул меня своим гигантским членом, и теперь я испорчена для других мужчин, и я не могу перестать думать о нем. Вообще-то, он и его питон ушли от меня сегодня утром.

– О, Боже мой. – Я прикрываю глаза и издаю смешок. – Хочу ли я вообще знать, какой была бы «версия Тани»?

– Хм, вероятно, что-то вроде...

– Нет! – Я перебиваю ее, протягивая руку и продолжая смеяться. – Все в порядке. – Затем, после еще одной волны смеха, я вздыхаю. – Спасибо, что рассмешила меня. Мне это было нужно.

– Я знаю. – Она кладет свою руку поверх моей. – Но если серьезно, я думаю, что у вас, ребята, все получится. Вероятно, ему просто нужно немного времени.

Я смотрю вниз, теребя браслет на своем запястье. – Я не знаю. Думаю, мы еще посмотрим. – Затем, оборачиваясь к ней, я добавляю. – Ты думаешь, я трусиха из-за того, что до сих пор никому об этом не сказала?

– Черт возьми, нет. Это непростая ситуация, и здесь многое нужно учитывать.

Она права. В этой ситуации определенно нет ничего легкого, это точно.

Допив остатки вина, я поднимаю руку и подаю знак проходящей мимо официантке, чтобы она принесла еще.

***

Пару часов спустя мы с Тани идем рука об руку по улицам обратно к моему дому.

Это чувство прямо здесь, чувство комфорта и свободы быть собой, проводить время с настоящим другом – это то, о чем я всегда мечтала, пока росла.

Она берет на себя инициативу в разговоре обо всем, что, черт возьми, приходит ей в голову, и, в основном, ей удается отвлечь меня.

– Ты уверена, что не хочешь, чтобы я осталась на ночь? – Спрашивает она, когда мы добираемся до моего дома.