Текст книги "Странствующий цирк вампиров"

Автор книги: Ричард Карл Лаймон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

Глава 15

Мы уставились на получившийся бардак.

В воздухе разлился такой сладкий и густой аромат духов, что я едва не задохнулся.

Через какое-то время Расти пробормотал:

– Да уж, на этот раз ты по-настоящему отличился.

– Я?

– А что, разве это я тут дверцами хлопал?

– Ну конечно, ты-то тут вообще ни при чем. Вовсе не ты полез в этот шкаф и стал рыться в вещах. Если бы ты не вел себя, как последний дебил…

– Если бы ты не начал строить из себя святошу…

Мы снова замолчали и уставились на устроенный нами беспорядок: наверху шкафа образовалась лужа, в которой поблескивали разномастные куски стекла. На ковре растеклось мокрое пятно, как будто щенок сделал там свои дела. По полу раскиданы осколки цветного стекла, и у самых ног Расти – желтые розы и осыпавшиеся лепестки.

– И что нам теперь делать? – спросил Расти.

Я помотал головой; я все еще не мог поверить, что мы умудрились так вляпаться.

– Попытаемся это отчистить? – предположил Расти.

– Я не думаю, что мы сможем. Эти духи… ковер ими насквозь провонял. Как только кто-нибудь поднимется наверх, сразу поймет, что что-то не так.

– Не говоря о том, – добавил Расти, – что мы не можем собрать снова разбитую вазу или флакон.

– Давай соображать скорее и убираться отсюда.

– Ты предлагаешь просто уйти? – не поверил Расти.

– Я хочу, чтобы этого вообще не случилось!

– Удаси тебе, дорогой товарись, – ехидно прошепелявил Расти, «по-восточному» складывая руки на груди.

– Так, ладно, – произнес я, размышляя вслух. – Мы не можем все это убрать. Нам бы понадобилось, наверное, пятнадцать минут только на то, чтобы собрать все стекло. И комната все равно будет вонять как парфюмерная фабрика. Кроме того, нас здесь может кто-нибудь застать.

Расти закивал.

– Если мы просто уйдем – оставим все как есть – они могут даже не догадаться, что здесь кто-то был, – заметил он. – В смысле, если ты свернул эту вазу, просто хлопнув дверцей, то она могла упасть сама из-за чего угодно. Решат, что это была какая-то случайность.

– Вот уж не знаю, – засомневался я.

– Да ладно. Что угодно могло опрокинуть эту штуку. Даже хлопнувшая входная дверь.

– Ну, может быть.

– Давай валить отсюда.

Мы попятились из комнаты, продолжая смотреть на беспорядок, как будто он мог последовать за нами. В коридоре мы обернулись и побежали к лестнице. И только оказавшись в квартале от дома Слим, мы остановились, чтобы передохнуть.

– Я чувствую себя распоследней крысой, – сказал я.

– Всякое случается, – ответил Расти. – Суть в том, что нас никто не заподозрит. По крайней мере, если никто из нас не проболтается.

– Не знаю…

– Чего ты не знаешь?

– Врать Слим…

– Ты считаешь, что будет лучше рассказать прямо о том, что мы шлялись по ее дому? Вот так прекрасно!

– Ну, если мы объясним, зачем…

– И чем же мы занимались в спальне ее матери?

– Я пошел туда, чтобы найти тебя.

– А, ты собираешься рассказать Слим, что я делал в спальне ее матери?

Я замотал головой. Я точно не могу рассказать Слим о том, что произошло.

– Тебе лучше бы промолчать!

– Зачем ты вообще туда полез?

– Да захотелось, – огрызнулся он. – Все равно, ты бы сделал так же.

– Вот уж нет.

– Только ты бы полез в шкаф к Слим, – ухмыляясь, он приподнял брови. – Чем ты занимался в ее комнате?

– Рассматривал книги.

– Ну конечно…

– Я даже не заметил, как ты ушел.

– Ага, ага…

– Да иди ты!

Рассмеявшись, он похлопал меня по спине.

– Руки убери, – одернул его я.

Расти отвел руку. Его улыбка стала жалобной.

– Серьезно, ты же не расскажешь ничего Слим? – спросил он.

– Наверно, нет, – ответил я.

– Наверно? Да ладно, я-то никогда про тебя не рассказывал!

– Я знаю, – ответил я, чувствуя легкую тошноту при мысли о том, сколько всего Расти мог рассказать обо мне. – Я не расскажу, точно.

– Хорошо. Отлично. Обо всем этом знаем только мы с тобой.

– Ага.

– По рукам!

Я огляделся. По обеим сторонам улицы располагались дома, поблизости было несколько человек, но никто, кажется, не смотрел в нашу сторону. Я пожал руку Расти. Его ладонь была крупнее моей и очень потная. Он не выкинул никакой шуточки, так что, полагаю, он был искренен.

– И если что, – заявил он, – мы вообще сегодня не ходили к дому Слим.

– А что, если нас кто-нибудь видел?

– Скажем, что это были не мы.

– Так нам и поверят.

– Просто будем держаться этой версии, несмотря ни на что.

– Но если нас кто-то видел – кто-то знакомый…

– Легко: просто скажем, что он перепутал день. Понимаешь? Скажем, что мы были дома у Слим вчера, а не сегодня. Дошло?

– Наверное.

– Не беспокойся. Никто же не станет ничего расследовать – там же никого не убили.

– Это верно, – признал я.

Но на душе у меня все равно было скверно, потому что в правде было кое-что похуже разбитой вазы и бутылки духов. Конечно же, мы никого не убили. Но если случившееся в доме Слим станет известно, люди будут косо смотреть на нас с Расти (особенно на Расти) до скончания века.

– Ничего не было? – спросил Расти.

– Ничего не было.

– Отлично, – он улыбнулся, явно почувствовав огромное облегчение. – Вот и договорились.

– Теперь, – сказал я, – нам нужно найти Слим.

– Она скоро объявится.

– Я думаю, что нам стоит поговорить с ее матерью.

– В «Стирмане»? – спросил Расти. – О, отличненько! И что мы ей расскажем? «Ой, миссис Дрейк, а вы тут свою дочку не видели? Она, кажется, пропала. Мы уже проверили у вас дома, но там ее нет».

– Мы не станем ей этого говорить.

– Стоит нам только появиться возле нее, как она поймет, что это мы побывали в ее спальне. Полагаю, он мог быть прав.

– Кроме того, – продолжал Расти, – думаешь, нас впустят в ресторан без футболок?

– Мы можем взять какую-нибудь одежду у тебя дома, – предложил я.

– Мы не можем пойти в «Стирман».

– Но мы должны найти Слим! Куда она могла деться? Не могла же она просто исчезнуть? Может, ее кто-нибудь похитил. Ты же не видел, как она вошла в дом. Ее нет у нее дома, нет у меня дома, мы не встретили ее на улице – так куда она подевалась?

– Может, пошла в больницу?

К тому времени мы оказались всего в паре кварталов от полицейского участка.

– Думаю, надо поговорить с моим отцом.

– Твоим отцом? Ты сдурел?

– Может, он что-нибудь знает.

– Он коп!

– Именно. Если кто-то похитил Слим, то чем быстрее мы расскажем это полиции, тем лучше.

– А что мы скажем им по поводу дома Слим?

– Ничего не было.

Обогнав его, я завернул за угол в сторону полицейского участка.

Расти схватил меня за плечо, останавливая.

– Погоди секунду.

– Что такое?

– Мы из-за тебя попадем в неприятности.

Я обернулся и посмотрел на него в упор:

– Если это необходимо, чтобы найти Слим…

Он оскалился, как будто от боли, и заявил:

– Я знаю, где она.

– Что?

– Я знаю, где Слим.

– Я услышал, что ты сказал. Мне интересно, что это значит.

– До этого я вроде как рассказал тебе не все.

– В каком смысле?

– Ну, вы вроде как не шли домой вместе.

– Да, я помню. Вы разошлись на углу.

– Ну, как бы… не совсем так.

– А как?

– Ну, самом деле мы разделились… на поле Янкса.

– Что?!

Он передернул голыми веснушчатыми плечами и вытянул руку вперед, как будто ловил капли дождя. Только никакого дождя не было.

– Ну, понимаешь, Слим отказывалась уходить.

– Что?

– Ну, мы сидели там, на крыше, понимаешь.

– Где вы и должны были оставаться, – напомнил я.

– В том-то и дело. Слим и осталась. А я – нет. Когда мы услышали эти машины, мы выглянули из-за вывески, и тут из леса выезжает этот катафалк. Я типа: «Ох, черт, это они», – а Слим говорит: «Эй, да ладно!» – как будто она просто в восторге от всего этого. Псина с гавканьем срывается к катафалку, так что я говорю Слим, что нам лучше убираться, пока есть шанс. Только она отказалась. Сказала, что не за чем убегать, и, кроме того, ты, мол, разозлишься, если не найдешь нас.

– И ты сбежал без нее?

– Она отказывалась уходить! Что я должен был сделать?

– Остаться с ней!

– Эй, это она сама решила остаться.

– А ты решил сбежать.

– Она сказала мне уходить. «Пусть это тебя не останавливает». – она так сказала. Она еще сказала: «Может, мне удастся поглядеть на вашу Валерию и узнать, кто выиграл спор». Так что я спрыгнул с крыши – и после этого ее не видел.

– О господи, – прошептал я.

– Она собиралась дожидаться тебя. Я решил, что она так и сделает. Когда вы с Ли приехали на машине, я думал, что Слим с вами.

– Ее не было на крыше.

– Да понял я, понял.

– Тогда зачем ты соврал?

– Не знаю, – в его голосе появились скулящие нотки. – Я подумал… если ты узнаешь, что я оставил ее там, ты мне устроишь такое…

Я едва не ударил его по лицу, но при виде моего кулака он так испугался, что у меня просто не хватило духу. Я опустил руку. Помотал головой. Прошептал:

– Ты бросил ее там…

– Ты бросил там нас с ней.

– Я пошел за помощью, идиот. Ты что, не видишь разницы?

– Никто не заставлял ее оставаться.

– Ну так где же она? – выкрикнул я.

– Мне-то откуда знать?

– Да черт тебя возьми!

– Я думал, что она уже будет дома. Когда мы туда придем.

– Но ее там не было, – оборвал его я. Бросив на Расти сердитый взгляд, я пошел вперед. Он поплелся рядом, опустив голову.

Через какое-то время он предположил:

– Слушай, ну где-то она должна быть. Ее не было на крыше, когда вы с Ли добрались до поля, значит, она спрыгнула после меня. Она, наверное, убежала в лес…

– Тогда почему ее до сих пор нет дома?

– Может, она решила подождать, пока не приедешь ты?

– Но я приезжал.

– Может, она только тогда и пошла домой?

– И где же она?

– Еще в пути? – предположил Расти.

– До поля не так далеко. Мы с Ли уехали оттуда пару часов назад.

– Разве не полтора часа назад?..

– Без разницы. У Слим было предостаточно времени, чтобы добраться до дома.

– Может, мы просто не там ее искали?

– Она бы стала искать нас. И она бы нашла нас давным-давно, если бы была в городе. Это значит, что ее здесь нет.

– И что, по-твоему, случилось? – спросил Расти.

Покачав головой, я ответил:

– Видимо, он недееспособна.

– Чего?

– Слишком ослабела, чтобы идти. Потеряла сознание. Где-то застряла. Может, ее кто-то похитил. Или даже хуже.

– Хуже?

– Мне что, обязательно тебе все разъяснять?

– Ты имеешь в виду, изнасилована и убита?

Услышав от него эти слова, я весь сжался.

– Да. Вроде того.

Мы молча пошли вперед. Наконец, Расти заявил:

– Уверен, она вот-вот найдется.

– Ей лучше бы найтись.

Глава 16

– Мы идем в полицию, – заявил я, снова поворачивая к участку.

– А без этого никак? – заныл Расти.

– Нет.

– Твой отец узнает, что мы ходили на поле Янкса.

– Мне плевать, – сказал я. Мне было не так уж «плевать», но в тот момент неприятности с родителями не казались такой уж большой проблемой.

– Тебя накажут, – предупредил Расти.

– Может быть.

– А как же представление?

– Мне все равно не разрешат на него пойти. И, честно говоря, сейчас мне насрать на твой тупой вампирский цирк. Я просто хочу найти Слим. И лучший способ это сделать – рассказать все отцу.

Расти выглядел потрясенным.

– Только не про дом Слим.

– Можем сказать, что мы позвонили в дверь, но не входили внутрь.

– Нет! Это значит признать, что мы там были.

– Мы действительно там были.

Так продолжалось еще пару минут, но мы оба замолчали, когда подошли к двери полицейского участка.

Я вошел первым. И тут же пожалел об этом.

Потому что за всеми спорами я совершенно забыл про Долли.

В отделении Грендвилля было всего шесть полицейских, включая моего отца. Они выходили на службу по двое посменно, но все могли быть вызваны в экстренной ситуации.

А так как для бумажной работы людей не хватало, на должность секретаря/клерка/диспетчера нанимали гражданских. Долли работала в дневную смену.

Она была костлявой бледной ханжой около сорока лет, жила со старшей сестрой и не одобряла мужчин вообще, и меня в частности. А радоваться умела, кажется, только чужому горю.

Как только я вошел, она уставилась на меня из-за стойки регистратуры. Уголки ее губ приподнялись:

– Дуайт, – протянула она.

– Хэлло, Долли![26]26
  Намек на мьюзикл Hello, Dolly! («Привет, Долли!», в русском переводе он так и называется, «Хелло, Долли!»), по которому затем был снят одноименный фильм с Барброй Стрейзанд в главной роли.


[Закрыть]

Она приподняла одну редкую черную бровь, показывая, что не способна оценить намек на бродвейские мюзиклы.

– Расселл, – поприветствовала она Расти с коротким кивком.

– Добрый день, мисс Десмонд.

Она оглядела нас обоих, обратив особое внимание на то, что на обоих не было рубашек. Несмотря на то, что в помещении работал кондиционер, мне неожиданно стало жарко.

– Дайте-ка угадаю, – сказала Долли. – Вы пришли, чтобы заявить о краже ваших футболок.

Расти вежливо рассмеялся. Прозвучало очень неискренне. Подозреваю, намеренно.

– Мы косили газон, – пояснил я. Не совсем ложь. Я действительно косил газон, а Расти принимал участие как наблюдатель. – Папа здесь?

– Боюсь, что нет, – ответила она, явно довольная этим фактом. – Что тебе нужно?

– Мне просто надо поговорить с отцом кое о чем.

– Это касается полицейской работы?

– Вроде как, – сказал я.

Она склонила голову на сторону и похлопала ресницами в своеобразной пародии на заигрывание.

– Может быть, ты расскажешь все мне?

– Это вроде как личный разговор.

– Вы опять вляпались во что-то, не так ли? – она перевела взгляд с меня на Расти и обратно на меня. – Что на этот раз?

– Ничего, – ответил я. – Мы ничего не сделали. Мне просто надо поговорить с папой.

– Никак невозможно, – откликнулась она слишком уж бодро.

– Вы знаете, где он?

– Уехал на вызов, – ухмыляясь, она снова захлопала ресницами. – Я не имею права раскрывать его текущее местоположение. Полицейская работа, как ты понимаешь.

Расти коснулся моей руки и прошептал:

– Пошли уже, а?

– Вы можете вызвать его по радио? – спросил я.

– Никак невозможно.

– Ну Долли… Пожалуйста! Это важно.

Она прищурилась:

– Это все-таки имеет отношение к пропаже ваших футболок, ага, – она произнесла это не как вопрос, а как утверждение.

– Нет, – ответил я. Хотя, если подумать, футболок это тоже касалось.

Она навалилась на стойку, сложив локти на столешнице и облизнулась.

– Рассказывай.

– Никак невозможно, – ответил я.

Расти за моей спиной сдавленно хихикнул.

Долли вся подобралась, ее глаза вспыхнули.

– Ты что, дерзишь мне?

– Нет, – ответил я.

– Я не люблю, когда мне дерзят.

– Простите. Я не хотел…

– Я все расскажу твоему отцу.

Я покраснел. Снова.

Она заметила это с явным удовольствием.

– Я всеее ему расскажу: как ты и твой приятель Расселл ввалились сюда полуголые, как ты тут дерзишь!

– Пошли отсюда, – забеспокоился Расти.

– Кстати о приятелях, – продолжала Долли, – а где Френсис? Почему она не с вами? Она всегда шатается вместе с вами двумя, – она еще сильнее наклонилась вперед и вытянула шею, как любопытная черепаха. – С ней что-то случилось?

Разинув рот от неожиданности, я замотал головой.

– Она что, тоже потеряла футболку?

– Нет.

– Тогда почему она не с вами?

Я отчаянно пытался выдумать правдоподобную ложь, Расти тоже стоял молча.

– Что вы сделали с ней? – повысила голос Долли.

– Ничего! С ней все в порядке. Вы что, сдурели?

– Сдурела? – проскрипела Долли.

А, черт, подумал я. Вот мы и влипли.

– С Френсис все в порядке! – выпалил я.

– СДУРЕЛА???

– Я не это имел в виду!

– Он не это имел в виду! – эхом повторил Расти.

– ГДЕ МОЙ ПИСТОЛЕТ???

– БЛЯДЬ! – заорал я.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ? – еще громче завопила Долли.

В этот момент мы с Расти развернулись и припустили к выходу.

– ЧТО ТЫ СКАЗАЛ, ДУАЙТ ТОМПСОН? ЧТО ЭТО БЫЛО ЗА СЛОВО НА «Б»? Я ВСЕ РАССКАЖУ ТВОЕМУ… – дверь захлопнулась за нами, обрезав окончание фразы.

Мы не останавливались, пока не добежали до конца квартала и завернули за угол. Расти задыхался одновременно от бега и хохота.

– Совсем не смешно, – одернул его я.

– Чертовски…

– Если она передаст папе то, что я сказал…

– То тебе крышка.

– Это совсем не смешно, – повторил я и огляделся, чтобы убедиться, что нас никто не слышит. Мы пошли по Центральной улице – деловому центру Грендвилля. Хотя то и дело мимо нас проезжали машины, а вдалеке виднелась пара пешеходов, округа была достаточно пустынна. По этой пустынности я даже не глядя на часы мог понять, что было около двух дня. Практически каждый день между двумя и тремя часами город как будто вымирал.

Это была странная часть дня. Можно было зайти в хозяйственный магазин, ресторан, Вулворт,[27]27
  Woolworth’s – сеть розничных магазинов, существовавших в США с 1879 по 1997, так называемых «five and dime», то есть, где все товары стоили 5 или 10 центов. Названа по имени основателя и первого владельца, Френка Винифреда Вулворта (Frank Winfield Woolworth).


[Закрыть] парикмахерскую, аптеку или в любое другое коммерческое предприятие в деловой части города и не найти ни единой живой души, кроме тех, кто там работал.

А так как никого рядом не было, нам не приходилось волноваться о том, что нас кто-то услышит.

Мне, впрочем, не особо нравилась эта тишина. Она меня беспокоила. В лесу, когда вокруг никого нет, тишина прекрасна. В лесу и должно быть мирно и тихо. Но не в городе. Здесь должны быть толпы людей. А когда он выглядит заброшенным, это неправильно. По крайней мере, мне так кажется.

То, что стоял серый душный день, только усиливало мое беспокойство.

То, что Слим пропала, делало беспокойство невыносимым.

И даже если бы я смог хоть на секунду забыть о ее исчезновении, мне тут же напомнило бы о нем множество афиш «Странствующего цирка вампиров», попадавшихся мне на глаза, куда бы я ни посмотрел. Они были прикреплены к столбам, приклеены к витринам и дверям магазинов, несколько штук гонял ветер по тротуару, а одну я заметил в мусорной урне на углу улицы.

– Кто-то здорово постарался, развешивая эти афиши, – пробормотал я.

– Был бы ты здесь с утра. Они были повсюду!

– Они и теперь почти повсюду.

Расти помотал головой:

– Здесь уже и половины нет, – он похлопал по заднему карману своих джинсов. – Я вот себе одну оторвал. И мы урвали себе билетики! Поверить не могу.

Я только хмуро на него посмотрел.

– Взбодрись, приятель.

– Я взбодрюсь, когда мы отыщем Слим. Если к тому времени мой отец не прибьет меня за то, что я сказал «блядь» при Долли.

– Знаешь, что я думаю? – сказал Расти. – Готов поспорить, Долли ничего про тебя не расскажет. Она не сможет. Она угрожала нам оружием.

– Она же не собиралась на самом деле…

– Она сказала: «Где мой пистолет?» И после этого ты заорал: «Блядь!»

В этот момент мы проходили мимо входа в игрушечный магазин. Двери были распахнуты, но я никого не заметил, заглянув внутрь.

– Прекрати повторять это, а?

– Что, «блядь»?

– Ладно, Расти, хватит. У нас и так уже достаточно проблем.

– Долли ничего не расскажет.

– В этом городе все всем всё рассказывают.

Не все, тут же мысленно поправил себя я. Есть еще Ли. Из всех взрослых, что я знал, она была, пожалуй, единственной, кто не наслаждался сплетнями об окружающих.

– А знаешь, почему я продолжаю говорить «блядь»? – спросил Расти.

– Да хватит уже!

– Потому что я, блядь, сдохнуть можно, какой голодный.

Я сам ужасно проголодался. Было уже почти три часа дня, а я не ел ничего, кроме «Рейзин Брэн»[28]28
  Raisin Bran (буквально: отруби с изюмом) – название нескольких сухих завтраков в виде хлопьев из пшеничных отрубей с изюмом, обогащенных витаминно-минеральными добавками. Первоначально зарегистрированный как торговая марка (что было оспорено и отменено решением суда в 1944 году из-за исключительной банальности названия), бренд существует с 1926 года. «Оригинальный» завтрак производился компанией U. S. Mills. Сегодня под сходными названиями производится несколькими компаниями, в том числе Kellogg, Kraft Foods и General Mills.


[Закрыть] около девяти утра.

– Хорошо, – ответил я. – Если ты прекратишь выражаться, мы зайдем куда-нибудь перекусить.

– Договорились.

– Централ Кафе?

– Отлично, – согласился Расти. – Сколько у тебя с собой денег?

– Семь или восемь баксов.

– Можно у тебя одолжить немного? Как раз на чизбургер и картошку. И шоколадный коктейль?

– Конечно.

– Я верну.

Он почти никогда не возвращал занятое, но все равно ответил:

– Ладно.

Расти тихонечко застонал в предвкушении:

– Я обожаю чизбургеры Флоры.

– Да, они вполне сносные.

– Сносные? Да они просто потрясающие! То, как она смазывает булочку маслом и поджаривает ее до хрустящей корочки…

Я почти захлебнулся слюной к тому времени, как мы добрались до Централ Кафе. Заглянув внутрь через окно, я не увидел ни одного посетителя в кабинках или за столиками, кроме одного парня, сидевшего на углу. За прилавком стояла Флора.

К одному из окон была приклеена афиша Странствующего Цирка Вампиров.

– А, черт, – произнес Расти, указывая на табличку на двери.

«КЛИЕНТЫ БЕЗ РУБАШЕК ИЛИ ОБУВИ НЕ ОБСЛУЖИВАЮТСЯ».

– Ах ты. – сказал я.

– Блядь, – сказал он, и я шикнул на него.

– Когда они это повесили?

– Скорее всего, табличка всегда здесь висела.

– Не думаю. Почему бы нам не попытать счастья?

– Только без меня. Давай лучше пойдем куда-нибудь еще.

– Трусишка.

Я был не в настроении с ним спорить, так что просто пошел прочь от него и от двери в кафе. Он тут же догнал меня.

– Мне очень хотелось этого чизбургера, – заныл он.

– Мне тоже. Но мы пожертвовали нашими футболками ради благого дела.

– Если бы я знал, что из-за этого нам придется помереть с голоду.

– Ты выживешь, – заверил его я.

Он застонал в отчаянии:

– Нам надо было поесть сэндвичей, пока мы были у тебя.

– У нас не было на это времени.

– Мы могли бы вернуться.

– Твой дом ближе, – заметил я.

Он скорчил рожу, чтобы объяснить мне, какая это неудачная идея.

Я решил не поддаваться на это.

– Почему бы нам не зайти к тебе, чтобы поесть? И ты сможешь отпроситься у своей мамы, чтобы поужинать вечером у меня. И, кстати, я бы взял одну из твоих рубашек.

Расти вздохнул и неохотно согласился:

– Да, ну ладно.

– Желательно, чистую, – добавил я.

Это заставило его улыбнуться.

– Да пошел ты, – сказал он.