Текст книги "Маг - Ученик"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

– Это гораздо хуже, чем я слышал. Эрланд рассказал мне о налогах и о его отказе установить их на Западе. Он сказал, что король согласился, потому что понимал, что нужно содержать северные и западные гарнизоны.

Кер медленно мотнул головой.

– Король согласился только тогда, когда его помощники нарисовали ему картину, как гоблинские армии рекой текут из Северных Земель и грабят города его Королевства.

– Эрланд говорил о напряженности между ним и племянником, но даже в свете новостей, что я принес, ничего не сказал о поступках короля.

Кер глубоко выдохнул и снова пошел по тропинке.

– Боррик, я так много времени провел с подхалимами при королевском дворе, что забыл, что вы там на Западе склонны к прямой речи, – Кер помолчал мгновенье. – Наш король уже не тот человек, что когда-то был. Иногда в нем, кажется, просыпается его старая натура, веселая и открытая, полная великих планов на благо Королевства. В другое время он... кто-то другой, как будто его сердцем завладел темный дух.

Берегитесь, Боррик, потому что только Эрланд стоит к трону ближе вас. Наш король хорошо осведомлен об этом факте – даже если вы о нем никогда не думали – и видит кинжалы и яд даже там, где их нет.

Все замолчали, и Паг увидел, что Боррик всерьез встревожен. Кер продолжил.

– Родрик боится, что другие жаждут его короны. Это может быть, но не те, кого подозревает король. Ведь кроме него есть только четверо мужчин конДуанов, и все они люди чести, – Боррик наклонил голову в благодарность за комплимент. – Но есть, наверное, и еще дюжина, кто может притязать на трон; они связаны с ним через мать короля и ее родственников. Все они восточные лорды, и многие из них не уклонятся от возможности выставить свою кандидатуру перед Собранием Лордов.

Боррик изумленно взглянул на него.

– Вы говорите об измене.

– Измена в сердцах людей, если не в поступках... пока.

– На Востоке дошло до этого, а мы на Западе ничего не знали?

Кер кивнул. Они дошли до дальнего конца сада.

– Эрланд благородный и честный человек, и поэтому держал безосновательные слухи в секрете от своих подданных, даже от вас. Как вы сказали, прошло тринадцать лет с тех пор, как вы были в Рилланоне все указы и письма короля по-прежнему проходят через двор принца. Как бы вы узнали? Я боюсь, что какой-нибудь королевский советник займет высокое место над павшими головами тех из нас, кто придерживается нашего мнения о том, что дворянство – хранитель благополучия нации. Это, похоже, вопрос времени.

– Тогда вы многим рискуете, говоря столь откровенно, – сказал Боррик.

Герцог Кер пожал плечами, показывая, что пора возвращаться во дворец.

– Я не всегда говорил то, что думаю, лорд Боррик, но сейчас трудные времена. Если бы проездом останавливался кто-то другой состоялась бы лишь вежливая беседа, потому что после отдаления принца от его племянника вы единственный человек в Королевстве, обладающий достаточными силой и положением, чтобы повлиять на короля. Я завидую вашей весомой позиции, друг мой.

Когда королем был Родрик Третий, я был одним из самых могущественных вельмож Востока, но с таким влиянием, каким я пользуюсь при дворе Родрика Четвертого, я мог бы с тем же успехом быть и безземельным фрибутером, – Кер помолчал. – Ваш черносердый кузен Ги теперь ближе всех к королю, и мы с герцогом Ба-Тира плохо относимся друг к другу. Наши причины не любить друг друга такие же личные, как и ваши. Но по мере того как его звезда поднимается, моя падает все ниже.

Кер хлопнул ладонями: мороз начинал покусывать.

– Но есть одна маленькая хорошая новость. Ги зимует в своей усадьбе около Пойнтерс Хеда, так что король сейчас свободен от его интриг, – Кер сжал руку Боррика. – Используйте все свое влияние, чтобы преодолеть вспыльчивый характер короля, лорд Боррик, потому что против этого вторжения, о котором вы несете весть королю, мы должны встать все вместе, объединившись. Длительная война лишит нас и тех малых резервов, что у нас сейчас есть, и я не знаю, выдержит ли Королевство это испытание.

Боррик ничего не ответил, потому что слова Кера превзошли самые худшие страхи герцога после отъезда от принца.

– И последнее, Боррик, – сказал герцог Саладорский. – То, что Эрланд отказался от короны тринадцать лет назад, и слухи о его плохом здоровье, которое становится все хуже, – все это приведет к тому, что многие члены Собрания Лордов будут желать вашего руководства. Если вы поведете, многие последуют за вами, даже некоторые из тех, кто с Востока.

– Вы говорите о гражданской войне? – холодно спросил Боррик.

Кер помахал рукой перед собой, на лице его отразилась боль.

– Я всегда лоялен по отношению к короне, Боррик, но если дойдет до крайности, должно преобладать Королевство. Ни один человек не может быть важнее Королевства.

Боррик сжал челюсти.

– Король и есть Королевство.

– Вы не были бы самим собой, если бы сказали по-другому, – проговорил Кер. – Надеюсь, вы сможете направить энергию короля в сторону этих неприятностей на Западе, потому что если Королевство подвергнется опасности, другие перестанут придерживаться таких высокомерных суждений.

Тон Боррика несколько смягчился, когда они шли по ступеням, ведущим из сада.

– Я знаю, что вы хотите как лучше, лорд Кер, и в вашем сердце только любовь к стране. Верьте и молитесь, потому что я сделаю все, что в моих силах, для того, чтобы Королевство выстояло.

Кер остановился возле двери, ведущей во дворец.

– Боюсь мы все скоро попадем в большую беду, милорд Боррик. Молю богов, чтобы это вторжение не оказалось для нас губительным. Я помогу вам, в чем смогу, – он повернулся к двери, которую открыл слуга и громко сказал:

– Желаю вам доброй ночи. Вижу, вы все очень устали.

Когда Боррик, Арута и Паг вошли в комнату, повисло напряженное молчание. У герцога на уме были мрачные мысли. Пришли слуги, чтобы показать гостям их комнаты, и Паг последовал за мальчиком примерно его лет, одетым в ливрею герцога. Уходя Паг оглянулся через плечо: герцог и его сын стояли рядом и тихо разговаривали с Калганом.

Пага привели в маленькую, но изысканную комнату, и он, не обращая внимания на богато расшитое покрывало, бросился на кровать полностью одетый.

– Вам помочь раздеться, сквайр? – спросил мальчик-слуга.

Паг сел и взглянул на мальчика с таким искренним изумлением, что тот попятился.

– Это все, сквайр? – спросил он, очевидно, смутившись.

Паг лишь расхохотался. Мальчик помедлил мгновение, потом поклонился и спешно покинул комнату. Паг стянул с себя одежду, изумляясь восточным вельможам и слугам, которые помогали им раздеваться. Он слишком устал, чтобы складывать одежду, и просто позволил ей свободно упасть в кучу на пол.

Задув свечу, стоявшую рядом с кроватью, Паг некоторое время полежал в темноте, озадаченный вечерней беседой. Он мало знал о придворных интригах, но понимал, что Кер, должно быть, очень встревожен, раз говорит такое перед чужаками, несмотря даже на репутацию Боррика, как человека высокой чести.

Паг подумал обо всех вещах, происшедших за последние месяцы, и понял, что то, что король с развевающимися знаменами тут же ответит на призыв Крайди, было всего лишь еще одной детской фантазией, разбитой о жесткие скалы реальности.

13. РИЛЛАНОН

Корабль вплывал в гавань.

Климат Моря Королевств был мягче, чем климат Горького моря, и путешествие из Саладора протекло без происшествий. Значительную часть пути им пришлось идти против устойчивого северо-восточного ветра, так что вместо двух недель прошло три.

Паг стоял на носовой палубе корабля, плотно закутавшись в плащ. Жестокий зимний ветер уступил место мягкому и прохладному, потому что весна должна была прийти уже через несколько дней.

Рилланон называли Бриллиантом Королевства, и Паг решил, что это название он вполне заслужил. В отличие от приземистых городов Запада, в Рилланоне было много шпилей, изящных арочных мостов и извивающихся дорожек, разбросанных по вершинам холмов в очаровательном беспорядке. На огромных башнях развевались по ветру знамена и флаги, как будто город праздновал сам факт своего существования. Под действием чар Рилланона даже лодочники, возившие людей со стоящих на якоре кораблей на берег, казались Пагу нарядными.

Герцог Саладорский приказал соткать для Боррика герцогское знамя, и теперь оно развевалось на верхушке главной мачты корабля, возвещая чиновникам королевского города, что прибыл герцог Крайдийский. Корабль Боррика ввели в док первым, и на королевскую набережную быстро вышла охрана для корабля. Отряд сошел на берег и был встречен ротой Королевской Дворцовой Стражи во главе со старым седовласым, но все еще держащимся прямо человеком, который тепло поприветствовал Боррика.

Они обнялись, и старший, одетый в пурпурно-золотую королевскую солдатскую форму, но с герцогским узором слева на груди, сказал:

– Боррик, как я рад снова тебя видеть! Сколько прошло? Десять... одиннадцать лет?

– Келдрик, дружище. Тринадцать, – Боррик нежно и внимательно смотрел на него. У него были ясные голубые глаза и короткая с проседью борода.

Человек покачал головой и улыбнулся.

– Очень долго, – он взглянул на остальных. Заметив Пага, он спросил:

– Это твой младший сын?

Боррик рассмеялся.

– Нет, хотя было бы не позорно, если б он был им, – он показал на долговязую фигуру Аруты. – Вот мой сын. Арута, подойди и поздоровайся со своим двоюродным дедом.

Арута шагнул вперед, и они обнялись. Герцог Келдрик Рилланонский, рыцарь-генерал Королевской Дворцовой Стражи и королевский канцлер отстранился от Аруты.

– Когда я последний раз тебя видел, ты был мальчишкой. Я должен был тебя узнать, потому что ты, хотя и похож на отца, также очень напоминаешь мне моего дорогого брата – отца твоей матери. Ты оказываешь честь моей семье.

– Ну, старый боевой конь, как твой город? – спросил Боррик.

– Говорить есть о чем, но не здесь, – ответил Келдрик. – Мы отведем тебя в королевский дворец и удобно устроим. У нас будет много времени для дружеской беседы. Что привело тебя в Рилланон?

– У меня срочное дело к его величеству, но об этом не следует говорить на улице. Пойдем во дворец.

Герцогу и его свите дали лошадей. Эскорт разгонял толпы на их пути. Если Крондор и Саладор произвели на Пага впечатление своим великолепием, то о Рилланоне у него не нашлось слов.

Островной город был возведен на множестве холмов с несколькими маленькими речушками, впадающими в море. Это был город мостов и каналов, так же как и башен и шпилей. Многие здания казались новыми, и Паг подумал, что это, должно быть, часть королевского плана по перестройке города. По пути он несколько раз видел, как рабочие разбирают по камням старые здания или возводят новые стены и крыши. Фасады новых зданий были украшены разноцветной каменной кладкой, сделанной из мрамора и кварца, что придавало им мягкий белый, голубой или розовый цвет. Мостовые были чистыми, а в сточных канавах не было мусора, который Паг видел в других городах. Что бы там еще король ни делал, подумал Паг, но свой изумительный город он держал в порядке.

Перед дворцом текла река, так что вход был за высоким арочным мостом, перекинутым через реку и ведущим на главный двор. Дворец – множество зданий, соединенных длинными коридорами, – раскинулся на склоне холма, возвышающегося в центре города. Он был облицован разноцветными камешками, придающими ему радужное сияние.

Когда они вошли во двор, на стенах загудели трубы, и солдаты встали по стойке смирно. Привратники вышли вперед, чтобы взять лошадей, а группа вельмож и чиновников стояла около входа, ожидая гостей.

Приблизившись, Паг заметил, что приветствия этих людей были формальными, и им недоставало той теплоты, с которой их поприветствовал Келдрик. Из-за спин Калгана и Мичема Паг услышал голос Келдрика.

– Милорд Боррик, герцог Крайдийский, позвольте представить вам барона Грея, королевского распорядителя дворцовой прислугой.

Это был низенький пухлый человек в плотно облегающей тунике из красного шелка и бледно-серых рейтузах, мешком висящих на коленях.

– Граф Селвек, первый лорд-адмирал Королевского Военного Флота.

Высокий сухопарый человек с тонкими навощенными усами церемонно поклонился. И так далее, все вельможи. Каждый кратко выражал свою радость по поводу приезда Боррика, но Паг не чувствовал искренности в их словах.

Их отвели в предоставленные им комнаты. Калгану пришлось побеспокоиться о том, чтобы Мичем был рядом, потому что лорд Грей хотел послать его в дальнее крыло дворца для слуг, но смягчился, когда Келдрик, как королевский канцлер, приказал ему.

Комната, куда привели Пага, превзошла по своему великолепию все, что Паг когда-либо видел. Пол был из полированного мрамора, а стены из того же материала, но блистали чем-то похожим на золото. В маленькой комнатке сбоку от спальни висело огромное зеркало и стояла большая позолоченная ванна. Слуга положил его немногие вещи – то, что набралось по пути, с тех пор как они потеряли свой собственный багаж в лесу, – в громадный шкаф, в который поместилось бы в дюжину раз больше того, что имел Паг. Когда человек закончил, то спросил:

– Приготовить вам ванну, сэр?

Паг кивнул, потому что после трех недель на борту корабля его одежда, казалось, постоянно приклеивалась к телу. Когда ванна была готова, слуга сказал:

– Лорд Келдрик ожидает герцога и его спутников к обеду в четыре часа, сэр. Мне вернуться в это время?

Паг сказал, что да, впечатленный его тактичностью. Он знал только, что Паг приехал вместе с герцогом, и предоставил Пагу самому решать, приглашен ли и он тоже.

Скользнув в теплую воду, Паг испустил долгий вздох облегчения. Он никогда особо не любил ванны, пред почитая смывать грязь в море или в речушках рядом с замком. Теперь он мог научиться получать от них удовольствие. Он стал размышлять, что бы об этом подумал Томас. На него наплыл теплый туман воспоминаний, одно очень приятное, о темноволосой прекрасной принцессе, а другое грустное, о мальчике с рыжеватыми волосами.

ОБЕД, ДАННЫЙ ВЧЕРА вечером герцогом Келдриком для лорда Боррика со свитой, был неофициальным, а теперь они стояли в королевском тронном зале и ждали, когда их представят королю. Зал был просторным, с высоким сводчатым потолком. Вся южная стена состояла из огромных окон от пола до потолка с видом на город. Вокруг стояли сотни вельмож. Герцогскую свиту повели по центральному проходу, оставленному в толпе.

Паг никогда не считал, что герцога Боррика можно посчитать плохо одетым, потому что он всегда носил самую лучшую в Крайди одежду, но среди бросающегося в глаза пышного убранства всех вокруг Боррик выглядел как ворон в стае павлинов. Тут – усеянный жемчугом дублет, там – вышитая золотыми нитками туника; каждый вельможа превосходил соседа. Все дамы были в самых дорогих шелках и парче, но лишь немного затмевали мужчин.

Они остановились перед троном, и Келдрик доложил о герцоге. Король улыбнулся, и Пага поразило его сходство с Арутой, хотя и поведение короля было более расслабленным. Наклонившись вперед на троне, он сказал:

– Добро пожаловать в наш город, кузен. Приятно видеть в этом зале крайдийцев по прошествии стольких лет.

(Прим.пер. – Кузен – титул, применяемый лицом королевского рода в обращении к другому лицу королевского рода в своей стране)

Боррик шагнул вперед и преклонил колена перед Родриком Четвертым, королем Королевства Островов.

– Я рад видеть ваше величество в добром здравии.

По лицу монарха промелькнула тень, потом он снова улыбнулся.

– Представьте нам своих спутников.

Герцог представил своего сына.

– Да, это правда, что еще в одном из линии конДуанов, кроме нас, течет кровь родственников нашей матери, – сказал король.

Арута поклонился и отошел. Калган был следующим, как один из советников герцога. Мичем, у которого не было никакого титула при герцогском дворе, остался в своей комнате. Король сказал какую-то любезность, и представили Пага.

– Сквайр Паг из Крайди, ваше величество, хозяин "Лесной Глуби" и член моего двора.

Король хлопнул в ладоши и рассмеялся.

– Мальчик, который убивает троллей. Как замечательно. Путешественники донесли сюда эту историю с далеких берегов, а мы послушаем ее из уст самого сотворившего это смелое деяние. Встретимся позже, и ты сможешь рассказать нам об этом чуде.

Паг неуклюже поклонился, чувствуя на себе взгляд тысячи глаз. Он и раньше жалел, что история с троллями разнеслась повсюду, но никогда так, как теперь.

Он отошел и король сказал:

– Сегодня мы устраиваем бал в честь прибытия нашего кузена Боррика.

Он встал, оправляя вокруг себя пурпурное одеяние, и потянул через голову церемониальную золотую цепь. Паж положил цепь на пурпурную вельветовую подушечку. Потом король плавно поднял с головы корону и протянул другому пажу. Он сошел с трона, и толпа поклонилась.

– Пойдемте, кузен, – сказал он Боррику. – Удалимся на мой личный балкон, где мы можем поговорить без всех этих строгих церемоний. Меня начинает утомлять эта помпезность.

Боррик кивнул и пошел рядом с королем, дав Пагу и остальным знак ждать его. Герцог объявил, что сегодняшняя аудиенция закончилась и те, у кого прошения для короля, должны вернуться завтра.

Толпа медленно вышла через большую двустворчатую дверь в конце зала, а Арута, Калган и Паг остались на месте.

Подошел Келдрик.

– Я покажу вам комнату, где вы можете подождать. Вам лучше быть близко, если вдруг его величество позовет вас.

Слуга провел их через маленькую дверь рядом с той, куда ушли король с Борриком. Они вошли в большую удобную комнату с длинным столом посередине, заставленным фруктами, сыром, хлебом и вином. Возле стола было много стульев, а вдоль стен – несколько диванов с грудами мягких подушек.

Арута подошел к большим стеклянным дверям и выглянул.

– Отсюда видно отца и короля, сидящих на королевском балконе.

Калган с Пагом присоединились к ним и посмотрели туда, куда показывал Арута. Двое сидели за столом лицом к городу и морю вдалеке. Король говорил, оживленно жестикулируя, а Боррик, кивая, слушал.

– Я не ожидал, что его величество будет похож на вас, ваше высочество, – сказал Паг.

Арута ответил кривой улыбкой.

– Это не так удивительно, если учесть то, что мой отец родственник его отца, как и его мать была родней моей.

Калган положил руку Пагу на плечо.

– Многие дворянские семьи имеют не одну связь между собой. Пятиюродные и шестиюродные братья и сестры женятся по политическим причинами и снова делают родство ближе. Сомневаюсь, что на Востоке есть хоть одна дворянская семья, которая не может заявить, что каким-то образом состоит в родстве с короной, хоть и в очень отдаленном.

Они вернулись к столу и Паг откусил кусочек сыра.

– Король, кажется, в хорошем настроении, – сказал он, осторожно приближаясь к тому, что у них всех было на уме.

Калгана, видно, порадовала осмотрительность Пага, потому что, покинув Саладор, Боррик предостерег их относительно слов герцога Кера. И закончил он наставление старой присказкой: "В коридорах власти нет секретов, и даже у стен есть уши."

– Наш монарх – человек настроения; будем надеяться, он останется в хорошем, услышав новости отца.

Полдень медленно прошел, они ожидали вестей от герцога. Когда тени значительно удлинились, в дверях внезапно появился Боррик. Он подошел к ним с тревогой в глазах.

– Его величество большую часть дня объяснял мне свои планы по переустройству Королевства.

– Ты рассказал ему о цурани? – спросил Арута.

Герцог кивнул.

– Он выслушал и спокойно сообщил, что подумает об этом. Мы снова поговорим через день, или где-то так. Это все, что он сказал.

– По крайней мере, он, похоже, был в хорошем настроении, – сказал Калган.

Боррик взглянул на своего старого советника.

– Боюсь, слишком хорошем. Я ожидал каких-то признаков встревоженности. Я не скачу через все Королевство из-за пустяков, но он, казалось, остался равнодушным к тому, что я ему рассказал.

– Мы и так уже подзадержались в этом путешествии, – озабоченно сказал Калган. – Будем надеяться, его величество не будет очень долго думать, что делать.

Боррик тяжело опустился на стул и потянулся за стаканом вина.

– Будем надеяться.

ПАГ ПРОШЕЛ ЧЕРЕЗ дверь в личные апартаменты короля. От предчувствий во рту у него было сухо. Через несколько минут ему предстояла беседа с королем Родриком, и он волновался из-за того, что останется с правителем Королевства наедине. Каждый раз, когда он был рядом с другими могущественными вельможами, он прятался в тени герцога или его сына, выходя вперед только чтобы кратко рассказать все, что он знал о цурани, после чего мог снова исчезнуть на фоне. Теперь он был единственным гостем самого могущественного человека к северу от Империи Великой Кеши.

Слуга провел его через дверь, ведущую на личный балкон короля. Вдоль стен открытой веранды стояло несколько слуг, а король занял уединенный стол из резного мрамора под большим навесом.

На улице было ясно. Весна наступала раньше, как и зима до нее, и обдувающий воздух был чуть теплым. Под балконом, за изгородями и каменными стенами виден был город Рилланон и море вдалеке. Разноцветные крыши ярко сверкали на солнце: последние снега окончательно растаяли за последние четыре дня. Корабли вплывали в гавань и выплывали из нее, а улицы кишели горожанами. Едва различимые крики купцов и торговцев, заглушающие уличный шум, поднимались вверх, туда, где король принимал дневную трапезу, чтобы стать тихим гулом голосов.

Паг приблизился к столу, и слуга выдвинул стул. Король повернулся.

– А! Сквайр Паг, пожалуйста, садись, – Паг начал кланяться, но король сказал:

– Хватит. Я не настаиваю на формальностях, когда обедаю с другом.

Паг, смутившись, помедлил, после чего сказал:

– Вы оказываете мне честь, ваше величество.

Родрик махнул рукой.

– Я помню, каково это, быть мальчишкой среди мужчин. Когда я был чуть старше тебя, я принял корону. До тех пор я был всего лишь сыном своего отца, – его глаза на миг как-бы взглянули куда-то вдаль. – Принцем, конечно, но все-таки лишь мальчишкой. Мое мнение ни во что не ставилось, и я никогда не удовлетворял ожиданий моего отца, ни в охоте, ни в верховой езде, ни в мореходстве, ни в фехтовании. Меня много пороли наставники, в том числе, и Келдрик. Это все изменилось, когда я стал королем, но я все еще помню, как это было, – он повернулся к Пагу, взгляд вдаль исчез, и он улыбнулся. – И я хочу, чтобы мы были друзьями, – он снова посмотрел вдаль. Ни у кого не может быть слишком много друзей, не так ли? А раз я король, то многие заявляют, что они мои друзья, но не являются ими, – он помолчал немного и снова вышел из задумчивости. – Что ты думаешь о моем городе?

– Я никогда не видел ничего подобного, ваше величество. Он чудесен, ответил Паг.

Родрик оглядел открывающийся им вид.

– Да, так и есть, не так ли? – он махнул рукой, и слуга налил вина в хрустальные кубки. Паг глотнул из своего. У него еще не развился вкус вин, но это он нашел очень хорошим, легким, сохраняющим аромат винограда, с легким привкусом пряности.

– Я очень старался сделать Рилланон чудесным местом для тех, кто живет тут, – сказал Родрик. – Когда-нибудь все города Королевства будут так же прекрасны, везде, куда ни кинешь взор, будет красота. Чтобы сделать это, понадобится сотня человеческих жизней, я могу лишь задать узор, пример для тех, кто следом за мной будет подражать мне. Но где я нахожу кирпич, я оставляю мрамор. И те, кто увидит это, будут знать, что это – мое наследие.

Король говорил немного несвязно, так что Паг понял не все, что он говорил о зданиях, садах и убирании уродства с глаз долой. Внезапно король сменил тему.

– Расскажи, как ты убил троллей.

Паг рассказал ему. Король, казалось, взвешивал каждое слово.

– Удивительная история. Она лучше тех версий, что достигли двора, потому что, хоть она и наполовину не такая героическая, она вдвое больше впечатляет, потому что это правда. У тебя отважное сердце, сквайр Паг.

– Спасибо, ваше величество.

– В своем рассказе ты упомянул принцессу Карлайн, – заметил Родрик.

– Да, ваше величество?

– Когда я последний раз ее видел, она была всего лишь младенцем на руках матери. Какой она стала женщиной?

Эта перемена темы разговора удивила Пага.

– Она стала красивой женщиной, ваше величество, во многом, похожа на мать. Она веселая и умная, хоть и немного своенравна.

Король кивнул.

– Ее мать была красивой. Если дочь хотя бы наполовину так прекрасна, она действительно прекрасна. Она умеет что-нибудь доказывать?

Паг смутился.

– Ваше величество?

– У нее есть способности к доказательствам чего-либо, к логике? Она может спорить?

Паг энергично кивнул.

– Да, ваше величество. Это принцесса делает очень хорошо.

Король потер руки.

– Хорошо. Надо будет сказать Боррику, чтобы он прислал ее сюда с визитом. Большинство этих восточных дам скучны, в них нет изюминки. Я надеялся, что Боррик дал девушке образование. Я хотел бы встретить юную даму, которая бы знала логику и философию и могла бы спорить и возражать.

Паг вдруг понял, что король под спором понимал другое, чем он подумал. Он решил, что лучше не упоминать об этом. Король продолжил:

– Мои министры надоедают мне с советами найти жену и дать Королевству наследника. Я был занят, и, честно говоря, меня мало интересуют эти придворные леди – о, они прекрасны для прогулки при луне и... других вещей. Но как мать моих наследников? Вряд ли. Но я должен серьезно подойти к поиску королевы. Возможно, начать с единственной дочери конДуанов было бы логично.

Паг уже собрался было упомянуть другую дочь конДуанов, но сдержался, вспомнив о натянутых отношениях между королем и отцом Аниты. Кроме того, девочке только семь лет.

Король снова сменил тему.

– Четыре дня кузен Боррик потчевал меня рассказами об этих чужаках, этих цурани. Что ты думаешь обо всем этом?

Паг удивился. Он не ожидал, что король может спросит его мнение о чем-либо, не говоря уже о такой важной вещи, как безопасность Королевства. Он достаточно долго подумал, пытаясь преподнес

ти свой ответ как можно лучше.

– Судя по всему, что я видел и слышал, ваше величество, я думаю, эти цурани не только планируют вторгнуться, а они уже здесь.

Король поднял бровь.

– Да? Я хотел бы услышать твои обоснования.

Паг тщательно обдумал свои слова.

– Раз было уже так много их проявлений, о которых нам известно, ваше величество, то, учитывая скрытность этих людей, не будет ли логично предположить, что они не раз приходили и уходили так, что мы об этом не знали?

Король кивнул.

– Хорошее утверждение. Продолжай.

– Потом, не правда ли, что, как только выпали снега, мы уже с меньшей вероятностью могли найти их следы, потому что они держатся отдаленных территорий?

Родрик кивнул, и Паг продолжил.

– Если они так воинственны, как сказали герцог и другие, то, я думаю, они составили карту Запада, чтобы найти хорошее место, куда можно доставить в течение зимы своих солдат и весной начать наступление.

Король хлопнул рукой по столу.

– Хорошее упражнение в логике, Паг, – он жестом приказал слугам принести еду. – Теперь давай поедим.

Принесли пищу, удивительно разнообразную и обильную для них двоих, и Паг взял понемногу разного, чтобы не показаться безразличным к щедрости короля. Родрик в течение обеда задал ему несколько вопросов, и Паг, как мог, ответил.

Когда Паг заканчивал есть, король поставил локоть на стол и потер свой гладкий подбородок. Он надолго уставился в пространство, и Пагу стало неловко: он не знал, что по придворному этикету полагалось делать, если король глубоко задумался. Он решил просто спокойно сидеть.

Через некоторое время Родрик очнулся от задумчивости. Он взглянул на Пага и с тревогой в голосе спросил:

– Почему эти люди досаждают нам именно сейчас? Так много нужно сделать. Нельзя, чтобы война разрушила все мои планы, – он встал и немного походил туда-сюда по балкону, оставив Пага стоять, потому что тот встал вместе с королем. Родрик повернулся к Пагу:

– Я должен послать за герцогом Ги. Он посоветует мне. Он хорошо разбирается в таких вещах.

Король прохаживался, глядя на город, еще несколько минут, а Паг в это время стоял рядом со своим стулом. Он слышал, что монарх что-то бормочет себе под нос о большой работе, которая не должна прерываться, а потом его дернули за рукав. Он повернулся и увидел слугу, стоящего рядом. Улыбнувшись, слуга показал на дверь, сообщая, что беседа закончена. Паг последовал за ним, удивляясь тому, как прислуга узнает настроения короля.

Пага отвели обратно в его комнату, и он попросил слугу передать лорду Боррику, что Паг хочет его увидеть, если тот не очень занят. Он зашел в комнату, сел и задумался. Через короткое время его вывел из размышлений стук в дверь. Он разрешил войти, и вошел тот же слуга, что передавал сообщение герцогу, с сообщением о том, что Боррик увидится с Пагом немедленно.

Паг последовал за ним из своей комнаты и отослал его, сказав, что может найти комнату герцога без проводника. Он шел медленно, думая, что скажет герцогу. Две вещи были достаточно ясны: король был недоволен услышать, что цурани – возможная угроза его королевству, а лорд Боррик будет точно так же недоволен услышать, что в Рилланон зовут Ги дю Ба-Тира.

КАК И В ТЕЧЕНИЕ каждого обеда в последние дни, за столом почти не было разговоров. Пятеро крайдийцев ели в апартаментах герцога, а рядом болтались слуги с королевским пурпурно-золотым знаком на темных туниках.

Герцог с нетерпением ожидал покинуть Рилланон и уехать на Запад. Почти четыре месяца прошло с тех пор, как они покинули Крайди, – целая зима. Надвигалась весна, и если цурани собирались нападать, как считалось, то это должно было случиться в ближайшие дни. Нетерпение Аруты походило на нетерпение его отца. Даже Калган проявлял признаки того, что ожидание ему не нравится. Только Мичем, не открывающий своих чувств, казался довольным ожиданием.

Паг тоже тосковал по дому. Ему уже стало скучно во дворце. Он хотел обратно в свою башню, к своим занятиям. Он также хотел снова увидеть Карлайн, хотя и не говорил никому об этом. Последнее время он вспоминал о ней в более ясном свете, прощая те качества, которые когда-то раздражали его. Также он знал, со смесью предчувствий, что, возможно, узнает судьбу Томаса. Долган должен скоро прислать весть в Крайди, если оттепель в горы придет рано.

Боррик еще несколько раз за последнюю неделю встретился с королем. Все встречи закончились неудовлетворительно. Последняя состоялась несколько часов назад, но он ничего не говорил, пока в комнате были слуги.

Когда унесли последние блюда и слуги налили лучшее Кешианское бренди короля, в дверь постучали и вошел герцог Келдрик, махая слугам рукой, чтобы те уходили. Когда комната очистилась, он повернулся к герцогу.