Текст книги "Королевский пират"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 52 страниц)

– Гарри! Так ты жив! – крикнул Николас и перегнулся через борт, чтобы помочь другу забраться в перегруженный баркас. – А я уж было подумал, что ты утонул!

Гарри втиснулся на скамью между Николасом и Гудой и потер ушибленное плечо.

– И очень этим опечалился, как я вижу.

Николас смущенно опустил глаза.

– Прости, Гарри. Похоже, мы все просто немного не в себе. Знаешь, ведь никто из нас, наверное, не сомневался, что мы потонем вместе с «Орлом». Это просто чудо, что нам удалось спастись.

Гарри задумчиво кивнул.

– А меня смыло за борт. Я видел, как «Стервятник» ткнулся носом в дно и решил уж было, что всем вам настал конец.

– Немногие из моих ребят его избежали, – печально вздохнул Амос. – Глядите-ка! – и он обернулся и указал на два других баркаса, которые старались их нагнать. – Эй! В шлюпках! – крикнул он матросам. – Мистер Родес с вами?

– Никак нет, капитан, – ответили ему. – Его убило мачтой.

– Сколько вас на баркасах?

– Двадцать семь на большом, да еще девятнадцать на малом, сэр.

– Есть у вас что-нибудь из провизии?

– Нет, сэр. На большом баркасе ничего.

Один из матросов с малого баркаса весело крикнул:

– А мы прихватили бочонок солонины, да еще другой с сушеными яблоками, капитан! Больше тут ничего не поместилось!

Амос с протяжным вздохом огляделся по сторонам и подытожил:

– Что ж, нам остается только благодарить богов за спасение и грести изо всех сил, чтоб добраться до берега засветло. Ведь через несколько часов стемнеет. – Он махнул рукой экипажам других баркасов. – Держитесь за нами!

Гуда и дюжий матрос налегли на весла. Амос повернулся к Калису.

– Ты у нас самый зоркий, эльф. Гляди теперь в оба, чтоб нам чего доброго не напороться на риф. Тут, поблизости от берега, они могут быть едва прикрыты водой. Следи за волнами. Ежели они в каком-нибудь месте расходятся надвое, то там наверняка будет торчать обломок треклятой скалы. Мы все их должны обойти, чтоб остаться в живых.

Калис молча кивнул. Впереди над каменистым берегом устрашающей необъятной глыбой высилась каменная стена.

– Интересно, что там, позади нее? – пробормотал Николас, вглядываясь в очертания скалы.

Калис пожал плечами.

– Колючие кустарники. А быть может, лес. Или равнина. Надеюсь, там достанет дичи, на которую можно поохотиться.

– Или город, где мы могли бы нанять комнату в трактире и обсушиться у огня, – стуча зубами, проговорил Гарри. Николас покосился на него и не смог сдержать улыбки: бойкий сквайр больше всего на свете походил сейчас на мокрую крысу.

– И где я могла бы купить себе новую одежду, – поддержала его Бриза.

– И раздобыться какой-никакой едой, – с ухмылкой прибавил Накор.

Баркас уверенно продвигался вперед, минуя на своем пути многочисленные рифы и мели. Небольшие волны легонько его покачивали и подгоняли к берегу.

Калис, сидевший на носу, внезапно насторожился и привстал со скамьи.

– Осторожнее! Поверните вправо! Здесь подводные скалы! – предупредил он гребцов.

Гуда, который сидел с левой стороны баркаса, стал усиленно работать веслом, матрос, занимавший место у правого борта, прекратил грести, но перегруженная лодка не успела еще сколько-нибудь значительно сместиться в сторону, как набежавшая сзади волна подтолкнула ее вперед. Послышался скрежет, и баркас резко остановился, словно упершись носом в невидимую стену. Калис и Маркус перелетели через борт и очутились в воде. Бриза расплакалась навзрыд.

Днище баркаса было пробито острой верхушкой подводной скалы. Пробоина оказалась совсем небольшой, но заделать ее было нечем, и вода стала с удивительной скоростью просачиваться сквозь нее в лодку.

– Баркас тонет! – вскричал Амос. -Возьмите из него все, что только можно, и добирайтесь до берега вплавь! – Он обернулся назад и предупредил экипажи двух других баркасов:

– Мы напоролись на риф! Ложитесь на другой курс!

Впередсмотрящий на ближайшей из лодок кивнул и махнул рукой в знак того, что приказ капитана будет выполнен. Баркас отвернул налево, чтобы отойти подальше от того места, где получила пробоину лодка Амоса и его спутников.

Николас подхватил со дна тонувшего баркаса два меха с водой, поспешно приторочил их к поясу и прыгнул за борт. Мехи тянули его вниз, и плыть было очень тяжело. Напрягая последние силы, он добрался до суши и выбрался на каменистый берег. Все его спутники так же благополучно достигли побережья.

Второй баркас не избежал участи первого и наткнулся на риф неподалеку от суши. Матросы, выкрикивая ругательства, поспешили перебраться через борт. До берега было совсем близко, и вскоре они присоединились к Николасу и остальным. Лишь последняя лодка, резко забрав влево, благополучно достигла суши и была вытащена на берег.

Амос приказал дюжине матросов вернуться вплавь ко второму баркасу и попытаться столкнуть его с рифа.

– Иначе ведь волны разобьют его в щепы, а нам он еще может на что-нибудь сгодиться, – прокричал он им вслед.

Матросы, на помощь к которым вскоре поспешили еще несколько их товарищей, изо всех сил пытались сдвинуть с места большой тяжелый баркас, но тот прочно застрял меж двух скальных выступов, один из которых к тому же пробил его днище, и высвободить его из этих каменных объятий было невозможно.

Амос принужден был подать матросам знак к возвращению на берег.

– Посудина набрала уже порядком воды, сэр, и здорово отяжелела, – сказал в свое оправдание один из вернувшихся. – Да и эти проклятые рифы вцепились в нее, словно коршун в дохлятину.

Траск угрюмо кивнул:

– Выходит, придется ей оставаться там, и волны разнесут ее в мелкие щепки. – Он взглянул на прибрежные скалы. Тень от них успела уже достичь кромки воды. В воздухе повеяло вечерней прохладой. Амос повернулся к Николасу, Калису, Маркусу и Бризе. – Отыщите на берегу как можно больше веток, досок и щепок, в общем, всего, из чего можно соорудить большой костер. Скоро похолодает, а мы все вымокли до нитки, и у нас с собой нет ни единого одеяла.

Он быстро пересчитал оставшихся в живых матросов и воинов из Крайди. Их оказалось сорок девять. Когда «Стервятник» отплывал из Фрипорта, на борту его насчитывалось более двух сотен человек. И лишь пятьдесят восемь из них, считая Николаса, остальных пассажиров, а также его самого, пережили крушение. Амос обратился с краткой молитвой к Киллиан, богине мореходов, прося ее упокоить с миром души погибших. Он не мог не чувствовать себя виновным в их смерти. А каково-то будет их близким, когда они получат печальную весть, их вдовам и малым детишкам?

Амос с сокрушенным видом покачал головой и приказал матросам:

– А вы постарайтесь-ка разыскать и собрать в одну кучу все то, что волны вынесут на берег. Ведь на бедолаге «Орле» оставалось столько добра!

Матросы повиновались и цепочкой растянулись вдоль каменистого берега. Одни двинулись на северо-запад, другие – к юго-востоку. Лишь те, кто получил серьезные увечья, остались лежать на нагретых солнцем камнях.

Траск подошел к Гуде и Накору. Воин и коротышка чародей о чем-то негромко переговаривались, склонившись над неподвижным телом Энтони.

– Приведите его в чувство, ежели вам это под силу, а нет, так ступайте на поиски корабельных обломков вместе с мальчишками и девицей. Иначе ведь их унесет отсюда приливом. А нам теперь дорога каждая щепка, каждый обрывок парусины. Дела наши – хуже некуда!

Гуда легонько потряс крайдийского чародея за плечи, но тот по-прежнему не шевелился и не открывал глаз. Воин вздохнул, поднялся с колен и побрел вдоль берега, внимательно глядя себе под ноги. Накор, прежде чем уйти, сочувственно улыбнулся Амосу.

– Мне жаль, что все так обернулось, капитан. Бедняга «Орел»! Он служил нам верой и правдой и погиб как герой. А я ведь уж успел к нему привыкнуть. И я хорошо понимаю, как вам-то все это должно быть тяжело.

– Спасибо, друг исалани, за твои добрые слова, – с печальной улыбкой кивнул Траск.

Накор запустил руку в свой заплечный мешок и тотчас же выдернул ее оттуда с такой поспешностью, словно его ужалила притаившаяся там пчела. Его уродливое лицо при этом покривилось от досады.

– Вот ведь какая скверная штука приключилась!

– Деньги, что ли, у тебя пропали? – участливо предположил Траск.

Накор мотнул головой и лукаво улыбнулся.

– Да нет, просто кое-кто в далеком городе Ашанте понес большие убытки. – Амос, услыхав из уст маленького колдуна столь нелепое утверждение, молча вытаращил на него глаза, Накор же, улыбнувшись еще шире, как ни в чем не бывало продолжал:

– Хозяин фруктового склада наверняка очень огорчится, когда обнаружит, что морская вода попортила весь его товар. – Покачивая головой, чародей удалился от вконец озадаченного его словами Траска и побрел вдоль берега, вглядываясь в нагромождения камней в поисках обломков кораблекрушения.

Амос устремил глаза на то место, где не более часа тому назад затонул его «Орел». При мысли о флагмане военного флота, обреченном гнить на дне морском близ чужих берегов, и о полутора сотнях погибших матросов на глаза бравого адмирала навернулись слезы.

ЧАСТЬ 2

Глава 1. СКАЛА

Костер медленно затухал. Бриза придвинулась поближе к умиравшему огню, чтобы обогреть озябшие руки последними волнами тепла, которые от него исходили. Остальные, подобно ей, протягивали руки к едва тлевшим угольям нескольких маленьких костерков и подбирались к ним как можно ближе. Несколько человек в тщетной попытке хоть как-то согреться быстрыми шагами бродили взад и вперед по берегу, перескакивая с камня на камень и спотыкаясь о скальные выступы. Каменистый берег был обследован ими еще минувшим днем. Он тянулся на много миль в обе стороны от того места, где они высадились, и сплошь состоял из песка и камней. Нигде не видно было ни малейших следов какой-либо растительности. Впереди них плескалось море, позади высилась каменная стена, тянувшаяся вдоль всего побережья, насколько хватало глаз. Щепок и досок, чтобы поддерживать огонь, у них больше не осталось. Дни в этих южных широтах стояли жаркие, ночи – холодные. Из вынесенных волнами на берег обрывков парусины путники соорудили некое подобие убежища от дождя и ветра. Опорами ему служили обломки мачт и рей. Мокрая древесина, едва занявшись огнем, начинала чадить, и костры, которые они жгли нынешним и минувшим вечерами, едва тлели и давали гораздо больше дыма, чем тепла. Солонина была безнадежно попорчена морской водой. Сушеные яблоки остались невредимы, а с помощью нехитрых приспособлений из тонких бечевок и железной проволоки матросам удалось наловить немало съедобной морской рыбы. Но есть ее им приходилось полусырой, поскольку посуды, чтоб сварить ее или зажарить, у них не было. Выпотрошенных рыбин укладывали на уголья и терпеливо дожидались, пока они хоть немного пропекутся с обеих сторон. За полтора дня, проведенных на этом неприветливом берегу, путники не увидали здесь ни одной морской птицы.

Энтони очнулся от забытья лишь к утру. Он решительно ничего не помнил о своей попытке противостоять неведомым чародеям с черного корабля. Воспоминания его обрывались на том мгновении, когда он только еще начал читать свое заклинание. Узнав, к чему это привело, он едва снова не лишился чувств от стыда и раскаяния. Силы вернулись к нему, когда обнаружилось, что раненые матросы все как один нуждались в помощи лекаря.

На второе утро их пребывания на берегу Амос подошел к Николасу и без всяких околичностей, спокойно и деловито ему заявил:

– Мы все здесь помрем. Я много чего повидал на своем веку, но в таком проклятом, гиблом, позабытом богами месте мне еще бывать не доводилось.

– Так что же нам по-твоему делать?

– У нас только два выхода. Мы можем отправить тех, кто поместится в единственном уцелевшем баркасе, на разведку к югу. Пусть попытаются обойти эту проклятую скалу – где-нибудь же она должна закончиться – и приведут к нам подмогу. Еще можно попробовать отыскать мало-мальски подходящую тропу и по ней перебраться через гору. Но наверное все ж правильнее было бы разделиться на два отряда и сделать то и другое разом.

– Нет, – возразил Николас. – Терять друг друга из вида слишком рискованно. Мы останемся вместе.

Амос принужден был с этим согласиться:

– Пожалуй, ты прав. Но ясно одно: нам надо убираться отсюда подобру-поздорову. Иначе мы просто умрем с голоду.

– Значит, первым делом необходимо отыскать тропу, – кивнул принц.

– Я старше вас всех, – буркнул Амос, – и все ж согласен рискнуть подняться на эту растреклятую горищу. Лучше уж сломать себе шею, чем медленно подыхать здесь без воды и еды.

Николас критически оглядел его плотную, приземистую фигуру.

– Ты у нас еще хоть куда, Амос. Я вот гораздо моложе тебя, а меня при мысли о подъеме на такую высоту тоже пробирает дрожь. Прежде ведь мне почти не приходилось лазать по горам. И потом, моя нога… – Он вздохнул и повернулся к Калису и Маркусу. – Вы сможете распознать тропу к вершине скалы, если на нее набредете?

Маркус, озадаченно нахмурившись, пожал плечами. Калис согласно кивнул:

– Куда мне идти?

– Вот туда, – Николас махнул рукой в сторону северо-запада. – А ты, Маркус, отправляйся на юго-восток. Но я вас прошу, даже если вы ничего не найдете, долго там не задерживаться. Вы оба должны вернуться сюда, когда солнце склонится к закату.

Разведчики кивнули и разошлись в разные стороны. Они шли уверенной, хотя и не слишком быстрой походкой, экономя каждое движение: голод последних дней подточил их силы, и юноши не могли себе позволить расходовать их попусту. Запасы пищи подходили к концу, и Николас хорошо понимал, что если в ближайшие дни их не удастся пополнить, всех, кто нашел прибежище на этом негостеприимном берегу, ждала мучительная смерть. Кроме того, по меньшей мере дюжина матросов страдали от ран и ушибов, полученных во время кораблекрушения, а иных, в чьи легкие попала вода, терзали лихорадка и тяжелый кашель. Накор и Энтони старались по мере своих сил облегчить их мучения, но чародеи-лекари мало чем могли помочь недужным без мешка с целебными снадобьями, с которым Энтони никогда прежде не расставался и который был унесен волнами. Николас, чье тело было сплошь покрыто синяками и кровоподтеками от ударов о палубу и тросы, от души сочувствовал раненым. Боль, которая не оставляла его ни на минуту, разумеется, не шла ни в какое сравнение с их тяжкими страданиями. Тех же, кто получил более серьезные увечья, смыло за борт, и они обрели вечный покой на дне океана.

Когда Калис и Маркус исчезли из вида, остальные стали пересчитывать, сортировать и делить между собой то немногое, что им удалось подобрать на берегу. Оружия у отряда осталось очень немного: Гуда и Николас сохранили свои мечи, Калис – лук и колчан со стрелами, и лишь некоторым из матросов посчастливилось не потерять в крушении ножи и кинжалы. На второй день их пребывания на каменистом берегу волны выбросили на валуны небольшой засмоленный бочонок, в котором хранился мешок сухарей. Эти твердые как гранит хлебные лепешки да сушеные яблоки составляли весь запас еды для оставшихся в живых. Из найденных меж камней обрывков канатов и линей Николас приказал матросам сплести несколько веревок. С их помощью отряд должен был взобраться на скалу, и, хотя веревки эти казались Николасу короткими и недостаточно прочными, ему не оставалось ничего другого, как доверить им свою жизнь и жизнь всех своих спутников.

Океан так нещедро поделился с ними своей добычей, что у отряда ушло немногим более часа на самый подробный и тщательный осмотр и дележ трофеев. Когда с этим было покончено, Николас, стараясь прогнать навязчивые мысли о еде, подсел к погасшему костру. Делать до возвращения разведчиков было решительно нечего.

К остывшим угольям вскоре подошла Бриза и присела возле Николаса. Покосившись на Гарри и Накора, которые дремали неподалеку на голых камнях, чтобы за недостатком пищи восполнить силы с помощью целительного дневного сна, она несмело взглянула на Николаса и кашлянула.

– Можно кое о чем тебя спросить?

– Конечно, – кивнул Николас.

– Маркус… – пробормотала она и тотчас же умолкла.

– Что – Маркус? – с лукавой усмешкой спросил Николас.

– Ты ведь хорошо его знаешь…

Николас поспешно ее прервал:

– Ничего подобного! Мы с ним едва знакомы.

– Так ведь вы же с ним братья, – удивилась девушка.

Николас пожал плечами:

– А я был уверен, что ты успела уже все о нем разведать.

– Что именно? – нахмурилась Бриза.

– Ну, кто он и откуда.

– Я слыхала, что Маркус – сын какого-то герцога. Это мне Гарри сказал. Но разве ж ему можно верить?

Николас кивнул:

– Он мне вовсе не брат, а всего лишь кузен.

– Но ты сам только что сказал, что едва с ним знаком! – с укором воскликнула она.

– Я сказал тебе правду. Маркуса я впервые встретил всего за несколько недель до нашего отплытия во Фрипорт. Я ведь родом вовсе не с Дальнего берега.

– А где же твой дом?

– В Крондоре.

Бриза разочарованно вздохнула:

– А я-то надеялась, что ты мне о нем много чего расскажешь.

Николас с невольным сочувствием взглянул на ее красивое личико, вытянувшееся от огорчения. Прежде ему было невдомек, что за ее полушутливым преследованием герцогского сына могло крыться нечто гораздо более серьезное.

– Мне, право, очень жаль, что я ничем не могу тебе помочь, – сказал он. – Ты лучше расспроси о нем кого-нибудь из воинов крайдийского гарнизона. Ведь некоторым из них посчастливилось пережить крушение «Орла».

Бриза вяло махнула рукой:

– Вот уж это-то мне совсем ни к чему. Я просто так тебя о нем спросила, из одного любопытства. Нам ведь нипочем отсюда не выбраться.

– Это еще что за разговоры?! Чтоб я больше такого не слышал! – сердито прикрикнул на нее принц.

Бриза резко вскинула голову и взглянула на него с испугом и недоумением. Гарри, перевернувшись на другой бок, сонно пробормотал:

– В чем дело?

Николас понизил голос и убежденно проговорил:

– Я только хотел сказать, что не следует высказывать такие мысли, даже если они не дают тебе покоя. Нам нельзя поддаваться отчаянию. Покориться своей участи – значит погибнуть. Мы должны во что бы то ни стало отсюда выбраться, и нам это удастся, вот увидишь!

Бриза растянулась на камнях возле Гарри.

– Тебе виднее, – прошептала она. Слова Николаса ее явно ни в чем не убедили. Но девушка не желала тратить быстро таявшие силы на бесполезные пререкания.

Николас окинул берег сумрачным взором. До возвращения разведчиков оставалось еще немало времени. Он уткнул подбородок в колени и погрузился в невеселые думы.

***

На закате в лагерь вернулся Калис. Он опередил Маркуса всего на несколько минут.

– Я не нашел ничего, что хоть отдаленно напоминало бы тропу, – сказал полуэльф. – И не отыскал ни одного места, сколько-нибудь удобного для восхождения.

– В южном направлении тоже нет ни тропы, ни подъема, – вздохнул Маркус.

Николас развел руками и подытожил:

– Значит, мы либо попытаемся подняться здесь, либо обогнем гору с юга и взберемся на нее, где это удастся.

– Почему именно с юга? – нахмурился Маркус. – Я ж ведь только что сказал: там решительно негде подняться!

– А потому, – терпеливо пояснил Николас, – что мы в любом случае должны двигаться на юг. Ведь именно туда похитители увезли пленников.

Принца поддержал Амос:

– Нам так или иначе надо отсюда убираться. И ежели проклятая гора со всех сторон одинаково неприступна, то лучше уж, как предлагает Ники, идти туда, куда ведут следы бандитов.

– Значит, это решено, – кивнул принц. – Нам надо как следует выспаться и поутру съесть все припасы, что мы не сможем взять с собой. Это подкрепит наши силы.

Когда солнце уже почти скрылось за кромкой горизонта, к лагерю подошли Накор и Гуда с охапками щепок и несколькими досками в руках.

– Мы еще утром разложили их на валунах для просушки, – сказал исалани.

– И они загорятся по-настоящему, – улыбнулся Энтони, – стоит только их поджечь!

Калис быстро разделил остатки вчерашнего костра – полуобгоревшие головни и сухие ветки – на две небольших кучки и высек огонь с помощью охотничьего ножа и кремня. Вскоре на берегу весело запылали два костра. Накор и Гуда то и дело подкладывали в них высушенные щепки и доски.

Матросы и воины с наслаждением протягивали руки к огню. Энтони, Накор и Гуда подтащили к кострам раненых. Настало время подумать и о ночлеге.

Накор опустился на камни подле Николаса. Несколько минут оба молча грызли сухари. Размолов зубами очередную жесткую лепешку и не без усилия ее проглотив, коротышка без всяких предисловий вдруг выпалил:

– Вода! Питьевая вода – вот в чем главная загвоздка!

– Но пока у нас ее достаточно, – вяло возразил принц. От еды и тепла его разморило, и он был совсем не в настроении с кем-либо говорить.

– Ведь мы же не нашли поблизости ни одного ручейка или ключа с пресной водой, – продолжал Накор. – У нас остались еще полные доверху мехи, которые удалось вынести из баркасов, но мы не можем тащить их с собой по отвесной скале.

– Ясное дело, не можем, – подхватил Амос, внимательно прислушивавшийся к словам чародея.

– И что же ты предлагаешь делать? – устало спросил принц.

Накор пожал плечами.

– Надо, чтоб все выпили как можно больше воды перед тем, как мы тронемся в путь. Это избавит нас от лишней ноши. А после, коли мы найдем мало-мальски пригодный путь к вершине скалы, придется отрядить несколько человек, чтоб они сюда вернулись и снова наполнили фляги из оставшихся мехов.

– А в чем мы будем переносить еду? – спросил его принц.

– О какой еде ты ведешь речь? – с горечью спросил Энтони, подсаживаясь к огню. – Утром ее почти не останется. – Он помолчал и глухо добавил:

– Минуту назад один из матросов умер у меня на руках.

Амос, бормоча ругательства, поднялся на ноги и подозвал к себе двоих членов команды «Орла».

– Возьмите большой кусок парусины и пару веревок. Мы привяжем к ногам этого бедняги камень и сбросим его в море, когда поднимемся достаточно высоко. Негоже оставлять мертвого товарища непогребенным. А чтоб спалить его на костре, у нас недостанет Дров.

Матросы бегом бросились выполнять приказ капитана. Амос вернулся на свое место у огня. Несколько минут он молча глядел на языки пламени, затем сказал дрогнувшим голосом:

– Это только первый из тех, кого нам придется хоронить!

До самого отхода ко сну никто не произнес больше ни слова.

***

Целых полтора дня отряд унылой цепочкой двигался вдоль берега к югу. Идти было неимоверно тяжело. Путников изнуряли жара, голод и жажда. К вечеру второго дня Маркус указал рукой на склон горы:

– Вот здесь, у этой зазубрины на вершине, я повернул назад, когда ходил в разведку.

Душой Николаса овладело отчаяние. Им потребовалось почти два дня, чтобы добраться туда, куда быстроногий Маркус дошел всего за несколько часов. Тяжелее всех пришлось больным и раненым, а также тем, кто вел их под руки, тратя на это свои и без того подточенные лишениями силы.

Стараясь ничем не выдать своих чувств, Николас коротко распорядился:

– Вы с Калисом пройдите чуть дальше. Быть может, ты вернулся, когда до тропы или пологого подъема оставалось совсем немного. – Он заставил себя улыбнуться и долго смотрел вслед удалявшимся Маркусу и эльфу, творя в душе молитву. Ему так хотелось надеяться, что путь к вершине будет наконец найден.

Амос отошел в сторону от остальных и поманил к себе Николаса.

– Завтра поутру, – негромко, чтобы никто, кроме принца, не смог его услыхать, сказал капитан, – нам, что б там ни было, надо начать подниматься на проклятущую скалу.

– Иначе мы настолько ослабеем от голода, что это станет нам не по силам, и мы все умрем, – мрачно кивнул Николас.

– Мы уже умираем, – с горькой усмешкой поправил его Амос. – И дня через два, даже если отыщется самый что ни на есть безопасный путь наверх, половина из нас будет не в силах взойти к вершине и через нее перевалить. – Он склонился к самому уху Николаса и едва слышно прибавил:

– Может статься, что в их число попаду и я сам. Больно уж ноют мои старые кости. Должно статься, к непогоде.

– Думаешь, скоро начнется буря? – встревожился Николас.

– Буря не буря, а погода как пить дать поменяется.

Николас взглянул на край неба, озаренный лучами закатного солнца.

– Через пару часов станет совсем темно. Я отдам приказ всем готовиться ко сну. Чем дольше нам удастся поспать, тем больше у каждого останется сил для завтрашнего восхождения, Амос молча кивнул, и они возвратились к остальным. Амос и Накор принялись оделять всех скудными порциями сухарей и сушеных яблок. Николас подошел к Гарри. Сквайр со страдальческим выражением лица массировал ступни и щиколотки.

– Как ты? – участливо спросил его принц.

Гарри плутовато усмехнулся.

– Ты не поверишь, но я ужасно устал и проголодался. Ума не приложу, с чего бы это, а?

Николас улыбнулся и потрепал Гарри по плечу. Он знал, что чувство юмора не покидало его жизнерадостного приятеля даже во время самых тяжких испытаний. Сквайр и теперь остался верен себе. Николас был благодарен ему за то, что шутками тому нет-нет да и удавалось разрядить гнетущее настроение, что царило в отряде.

– Гарри, я хочу тебе поручить идти завтра самым последним и следить, чтобы никто из наших не отстал. Я уверен, что ты с этим справишься лучше, чем любой из нас.

Гарри согласно кивнул:

– Сделаю что смогу. Можешь на меня положиться.

Николас взглянул на Бризу. Девушка, казалось, не обращала ни малейшего внимания на то, что творилось вокруг. Мысли ее витали где-то далеко.

– Бриза, а как ты-то себя чувствуешь? – с участием спросил он ее.

– Я ужасно устала и проголодалась, – мрачно буркнула она в ответ.

Николас принужденно рассмеялся:

– Два сапога пара!

Он повернулся и зашагал к Амосу и Накору, чтобы им помочь. Бриза проводила его глазами.

– А он держится совсем даже неплохо, даром что еще такой желторотый мальчишка. Как по-твоему?

– Еще бы! – усмехнулся Гарри. – Это ж ведь у него в крови. Ники появился на свет, чтоб отдавать приказы и подавать всем и каждому добрый, достойный пример.

– А ты? – насмешливо спросила девушка.

– Ну я ж ведь не принц! – И Гарри обезоруживающе улыбнулся. – Мой отец – всего лишь граф, чей титул и состояние к тому же унаследую не я, а мой старший брат. Мне же остается самому добывать себе и богатство и почести.

– И от кого ты их рассчитываешь получить? Неужто от него? – Бриза с иронией кивнула вслед Николасу.

– Представь себе, это вполне возможно. – Гарри был явно задет ее насмешливым недоверием. – Ники – весьма важная персона. Заруби это себе на носу! Ведь он – родной брат нашего будущего короля.

– Так я тебе и поверила! – фыркнула Бриза.

– Я вовсе и не думал шутить. Николас – младший из сыновей принца Аруты. А отец Маркуса – брат Аруты, герцог Мартин Крайдийский.

– Как же, как же! – расхохоталась Бриза. – Значит, ты хочешь меня убедить, будто эти два оборванца – куда какие важные птицы. Вот уж не думала, что ты меня держишь за такую дуру.

– Не хочешь – не верь, – теряя терпение, проворчал Гарри. – Но имей в виду, что в один прекрасный день Николас станет правителем целого герцогства или даже государства.

– Но только в том случае, – зевнув, примирительно пробормотала Бриза, – если он доживет до этого прекрасного дня.

Гарри нечего было на это возразить, и он промолчал.

Бриза положила голову ему на плечо.

– Только не подумай чего-нибудь этакого! – строго предупредила она. – Я просто очень уж озябла.

Гарри был явно задет ее словами.

– Можешь ничего мне не объяснять, – засопел он. – Я ведь понятливый. Ты ко мне подсела, потому что Маркуса нет рядом. Ведь так?

– Вроде того, – призналась девушка. – А к тому же я и впрямь замерзла, а с тобой ведь можно ничего такого не опасаться.

– Ты что же, решила надо мной поиздеваться? – вскипел Гарри. – Вот так комплимент! Она, видите ли, чувствует себя рядом со мной в полной безопасности, будто я евнух какой-нибудь!

Бриза звонко чмокнула его в щеку.

– Не злись на меня, сквайр. Я ж ведь не хотела тебя обидеть. Ничуть не бывало! Ты, вообще-то, парень что надо. И очень даже мне нравишься. И я готова тебя любить, как брата.

Она устроилась поудобнее в его объятиях и вскоре сонно засопела. Гарри было приятно ощущать тепло ее тела у своей груди. Но слова девушки задели его гораздо больнее, чем он готов был признать. Нахмурившись, он покачал кудрявой головой и прошептал:

– Как брата! И только?

***

К рассвету Маркус и Калис все еще не вернулись из разведки. Николас приказал всем собраться и тронуться в путь им навстречу. Отряд шел еще медленнее, чем прежде. Через час с небольшим вдали показалась едва различимая фигура. Николас бегом бросился вперед. В стремительно шагавшем по камням и песку разведчике он вскоре узнал Маркуса.

– Что-нибудь нашли? – прокричал принц кузену еще издали.

– Калис отыскал относительно пригодный путь к вершине в полумиле отсюда и там остался, – ответил запыхавшийся Маркус. – Некоторым из нас этот подъем, боюсь, будет не по силам. Но искать другой у нас просто нет времени.

Николас согласно кивнул и, понизив голос, прибавил:

– Восхождение надо начинать сегодня же. Иначе мы недосчитаемся доброй половины отряда. Час от часу силы людей тают, а подкрепить их нечем. Да ты и сам это знаешь не хуже меня.

Маркус оглядел цепочку изможденных, оборванных мужчин, что брели к ним навстречу, и коротко, угрюмо кивнул.

Им понадобилось немало времени, чтобы дойти до того места, где остановился Калис. Больным и увечным было неимоверно тяжело брести по песку и камням даже и с поддержкой, какую им оказывали остальные по мере своих возможностей. Едва завидев эльфа, Николас заторопился к нему, оставив отряд позади. Он бежал к Калису, обливаясь потом и тяжело дыша. Ноги его по щиколотку увязали в горячем песке. Эльф молча указал ему на плоский выступ футах в десяти над подножием скалы и помог на него взобраться. Николас придирчиво оглядел каменный карниз и пещеру, которая открывалась у его внутреннего края. Она была достаточно высокой, чтобы даже он при своем высоком росте мог войти, не нагибая головы, и казалась очень просторной. Пещеру эту можно было скорее назвать каменным коридором. Он уходил далеко в глубь скалы. Калис помог подошедшему Маркусу влезть на выступ и поднялся на него следом за ним.

– Пещера тянется сквозь всю гору? – с надеждой спросил Николас. – По другую сторону из нее есть выход?

Калис помотал головой:

– Нет, там дальше тупик. Но здесь смогут укрыться те, кому не под силу будет подняться на вершину.

– Мы никого здесь не оставим, – упрямо возразил Николас. – Подняться придется всем до единого!

Маркус грустно улыбнулся и с горечью проговорил:

– Ты ведь и сам понимаешь, что это невозможно. Некоторые из матросов едва бредут даже по ровной земле. Где уж им вскарабкаться на такую крутизну! – и он кивком указал вверх.