Текст книги "Гнев короля демонов"

Автор книги: Рэймонд Элиас Фейст (Фэйст)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 36 страниц)

Известие о гибели адмирала Никласа явилось для Викора тяжелым ударом, ибо, хоть он встречался с ним всего два раза, дела его были известны всем. Викору казалось большой удачей, что хотя бы раз в жизни ему выпало идти под парусом на врага со сверкающими боевыми орудиями. Его люди были готовы, если потребуется, брать на абордаж и сражаться врукопашную. Большую часть своей служебной карьеры он занимался тем, что преследовал отдельные пиратские скорлупки, демонстрировал цвета своих знамен соседям в Восточных Царствах или скучал во дворце короля. Теперь он занимался тем, чему учился всю свою жизнь, и если верить тому, что ему сказали, когда он несколько месяцев назад отплывал из Рилланона, судьба Королевства зависела от этого сражения.

– Приказ по флоту, господин Деворак.

– Да, сэр? – спросил капитан.

– Начать наступление, и чтобы ни одно вражеское судно не выскользнуло.

– Слушаюсь, сэр.

– К закату отсюда до Илита не должно быть ни одного чужого судна. Это – океан Никласа, будь я проклят, и я очищу его от этой мрази.

Суда из флотов Горького Моря и Закатных Островов двинулись на север, чтобы разыскать корабли, причалившие к берегу между Крондором и Сартом, еще одна эскадра устремилась дальше на север. Все суда захватчиков, бросившие якорь между Лэндз Эндом и Крондором, должны быть обстреляны с кораблей Викора, пока наконец не будет сожжен или потоплен последний из них.

Адмирал с восхищением смотрел, как воплощается в жизнь его план. Он приказал, чтобы весь огонь был направлен на первый ряд судов, и они запылали, не успев отойти подальше от судов второго ряда. Теперь огонь перебегал по кораблям все ближе к берегу, в сторону города. Снаряды, дождем поливавшие вражеские суда, довершали разрушения.

Викор сказал:

– Не спускайте глаз с этих гадов, наверняка кто-нибудь попытается вырваться.

– Есть, сэр, – ответил капитан.

Лорд Викор наблюдал, как «Королевский Дракон» под командованием капитана Ривза повел флотилию на север, чтобы потопить все вражеские суда, которые встретит по пути.

– Просигналить «Королевскому Дракону», – сказал адмирал. – Удачной охоты.

– Слушаюсь, сэр, – сказал капитан, передавая приказ связисту. Викор знал, что Никлас был похоронен в море, на пути к Закатным Островам, где его эскадра получила свежие припасы, залатала пробоины и откуда в рекордно короткое время приплыла обратно. Но адмирал чувствовал то, что почувствовал бы любой старый моряк: что Николас каким-то образом еще движется по правому борту от своего судна. Он приветствовал «Дракона» еще и в память о другом великом моряке, об учителе Никласа, Амосе Траске.

Вновь обратившись мыслями к тому, что происходит в данный момент, он увидел, что одно из маленьких суденышек возле доков освободилось из кольца горящих кораблей и движется к ним.

– Будьте добры, капитан Деворак. Потопите, пожалуйста, вон то судно.

– Есть, адмирал.

Пока они неслись навстречу вражескому судну, адмирал Каройл Викор смотрел, как горит Город принца, столица Западного Царства. Глубокая скорбь охватила его при виде гибнущего величия; однако он на время отложил свои чувства, поскольку сейчас ему нужно было еще победить в сражении.

***

Джеймс потянул за цепь. Грохот наверху указывал на то, что механизм работает.

– Нефть потечет по кульвертам и просочится через старые коллекторы. Если нам повезет, у нас останется час на то, чтобы отсюда смыться.

– Так пошли же, – сказал Лайд.

Солдаты быстро приставили к люку, ведущему наверх, лестницу. Один из них взобрался на нее и быстро осмотрелся. Путь был свободен, и все поспешили в вечерний город.

Вечер был темнее, чем ему полагалось быть, оттого что в воздухе висела пелена черного дыма. Беглецы начали кашлять, и тогда солдаты завязали нос и рот лоскутами ткани. Воры стали отрывать полоски от своих рубашек и повторять за солдатами. Один из Мошенников протянул тряпицу Гамине.

Со всех сторон доносились звуки сражений, но видно никого не было. Разведчик Джеймса поспешил вперед и выглянул за угол.

Вдруг он махнул рукой, и все немедленно прижались к стене или припали к земле в надежде, что в дымных сумерках их не заметят.

Мимо пронеслись всадники – изодранные, окровавленные и испуганные солдаты Королевства. Очевидно, они спасались бегством. Джеймс прошептал тем, кто находился с ним:

– Мы должны найти другой путь. Те, от кого они удирают, скоро будут здесь.

Пришлось снова спрятаться в подземелье. Слова Джеймса оказались пророческими: стоило им скрыться, как мимо прогремел отряд саауров на боевых конях. Джеймс впервые увидел ящеров.

– Боги, рапорты Кэлиса не могли передать этого в полной мере, – заметил он.

Все снова сгрудились в подвале, и Лайл спросил брата:

– Что теперь?

– Какой отсюда есть еще выход, пусть даже не самый безопасный? – спросил Джеймс.

– Северные ворота, но тогда мы окажемся на севере от города, а не на востоке, – ответил Лайл.

– Верно, – сказал Джеймс, – но у нас в запасе меньше часа, а эти ворота – в получасе ходьбы отсюда. Я предпочел бы в момент взрыва оказаться вне города, а уж там разберемся, что делать дальше. Если бы нам удалось войти в лес на севере Крондора, мы сумели бы найти дорогу на восток.

Он посмотрел на тридцать своих солдат и дюжину воров Лайла и понял, что это, по всей видимости, неосуществимо.

Но ты должен попытаться.

Джеймс посмотрел на Гамину.

– Да, мы должны попытаться.

Он повел их через коллектор.

***

Глаза лорда Викора удивленно раскрылись. Словно из ниоткуда возникло странное существо, которое теперь шагало по горящим палубам вражеского флота. По пути к Крондору суда Викора перехватили пятьдесят кораблей на приколе и один быстроходный куттер и все их забросали снарядами с горючим маслом. Почти двадцать кораблей было взято на абордаж или потоплено, так что теперь, считая суда, сгоревшие в гавани, больше половины вражеского флота было уничтожено. По его расчетам, еще сто пятьдесят или двести судов, отступивших на север Горького Моря, встретятся с флотилией капитана Ривза.

И вдруг из пекла, в которое превратилась гавань, прямо к нему прямо по горящим палубным настилам вражеских судов двинулся демон.

Адмирал спокойно достал меч и сказал:

– Я думаю, это существо собирается нас атаковать, господин Деворак.

– Огонь! – крикнул капитан, и в демона полетел огненный снаряд. Чудовище взвыло от ярости, и тут же в него полетели стрелы лучников, но оно продолжало идти сквозь огонь, и казалось, что удары его только разозлили.

– Разворачивайтесь, Деворак.

– Есть, господин адмирал.

Флот отступал, но флагманское судно Викора «Королевская Слава» было ближе всего к горящему флоту Королевы. Демон дошел до перил последнего горящего судна в гавани и встал на ограждение. В невероятном прыжке жуткая тварь развернула огромные крылья и с яростным воплем понеслась через залив к судну Викора.

– Приказ по флоту, – сказал Викор, видя, как его смерть камнем летит вниз, на его судно. – Полный вперед!

Он так и не узнал, был ли передан его приказ, поскольку в этот миг Якан, самозваный король демонов в армии Новиндуса, спикировал на него и, переломив своей тяжестью его позвоночник, откусил ему полголовы. Адмирал успел выбросить вверх руку с мечом, когда демон падал на него, но так и не услышал его воя, поскольку умер прежде, чем Якан почувствовал рану.

Капитан Деворак ударил демона своим клинком и тут же лишился головы. Лучники на вантах пытались обстрелять странное существо, но это ничего не дало.

Теперь Королевский флот лишился обоих адмиралов, и каждый капитан должен был сам принимать решение.

Якан убивал и пожирал всех, кого только мог, пока не заметил, что судно относит к северо-западу от города. Он ненавидел морскую воду – она отнимала у него энергию, – хотя некоторое время он мог ее выносить. Он бросил судно и взлетел в воздух, вновь устремляясь в пекло, которым стал теперь его флот и Город принца. Огонь не причинял ему боли, хотя он и считал пожар напрасной тратой жизненной энергии и мяса.

Что-то звало его. Что-то, чему он не знал названия, но что заставляло его двигаться на восток. Он должен найти то, что его зовет.

Откуда-то из темноты, через расстояние, к нему долетело слово, название места назначения: Сетанон.

***

Идущий впереди стражник придержал Джеймса за руку. Все остановились. Им пришлось пропускать по пути другие группы людей, беженцев и захватчиков. Никто, однако, не спешил настолько, чтобы затевать бои в темных коллекторах. Джеймс знал, что если захватчики спугнули тех, кто скрывался в канализации, значит, город сдан.

Он прикинул в уме и понял, что в запасе у них осталось не больше десяти минут. Они были в десятке шагов от северных ворот, около так называемых морских ворот. Этими воротами чаще всего пользовались контрабандисты и воры.

Лайл послал вперед одну из своих воровок, молодую женщину, которая проворно поднялась наверх и сообщила, что путь открыт. Джеймс приказал начать эвакуацию.

– Иди вперед, – сказал Лайл.

– Нет. – Джеймс покачал головой. – Я выйду последним.

– Как капитан с тонущего корабля? – спросил его брат.

С улыбкой, в которой читались только боль и усталость, герцог сказал:

– Что-то вроде этого.

– Я буду ждать с тобой, – сказала Гамина.

Джеймс ответил:

– Я бы предпочел, чтобы ты ушла.

В сознании его прозвучал вопрос жены: Но ты же не собираешься тут оставаться?

Я не хочу умирать, но я стал причиной стольких смертей и разрушений. Это

– единственный дом, который я знаю, Гамина. Я не вижу, как я смогу жить дальше с такой тяжестью на душе.

Ты думаешь, я не понимаю? – спросила она. – Я слышу твои мысли, и я чувствую твою боль. Нет ничего такого, чего бы я не понимала в твоей душе.

Он взглянул ей в глаза и улыбнулся, и на сей раз улыбка была полна любви и доверия.

И тут мир вокруг них взорвался. Те шесть человек, которые уже находились по другую сторону ворот, были повержены на землю и потеряли сознание. Те трое, что стояли в воротах, вылетели из них, как пробка из бутылки, и, перелетев по воздуху, с силой ударились оземь, переломав себе все кости.

Внутри самого туннеля воздух в мгновение ока превратился в пламя. В этот краткий миг Гамина и Джеймс вместе вспомнили все, что связывало их с первой секунды их встречи, когда Джеймс плыл по озеру около Стардока и увидел любовь своей жизни, которая купалась.

Он почти тонул, но был спасен этой женщиной, которая прочла его мысли и увидела, кем он был и что он собой представлял. Она полюбила его и любила всегда, несмотря на все, что он сделал с тех пор, несмотря на то что он просил ее делать то, что причиняло ей страдания.

Забыв обо всем на свете, они цеплялись за ту глубокую любовь, которую им довелось разделить, любовь, принесшую им сына, который был сейчас далеко, в безопасности, и двоих внуков, которых они обожали. В течение краткого мига они вновь вместе пережили свою Общую жизнь, от поездки в Великий Кеш до возвращения в Крондор. Пока огонь пожирал их плоть, их умы были далеко, в пределах их любви друг к другу, и они не чувствовали боли.

***

– Гамина! – вскрикнул Пуг.

Ханам спросил:

– Что с тобой, маг?

Пуг прошептал:

– Моя дочь мертва.

Когтистая тварь хотела приблизиться к нему, чтобы утешить, но не посмела. Голод был слишком жесток, и прикосновение к человеческой плоти могло вторгнуть ее в безумие пожирателя.

– Мне очень жаль, – сказало существо.

Пуг глубоко вздохнул.

– Мои дети оба мертвы. – Он почувствовал смерть Уильяма два дня назад, и теперь, после смерти Гамины, от него уходила часть его жизни. – Я знал, что переживу их обоих. Ханам, но одно дело знать, и совсем другое – испытать это.

– Так уж устроена жизнь, – сказал Хранитель Знания саауров изнутри тела демона. – В нашей расе, когда мальчик становится мужчиной и впервые берет в руки оружие, его благословляют словами: «Дед умрет, отец умрет, сын умрет». Каждый сааур повторяет эти слова, прежде чем ехать на бой, и сыновья, и отцы, ибо нет более тяжелого испытания для родителя, чем пережить ребенка.

– Маркос говорил, что длинная жизнь – его проклятие, и теперь я его понимаю. Когда умерла моя жена, это было одно, но теперь… – Пуг заплакал. Но через некоторое время он взял себя в руки и сказал:

– Я знал, что Уильям подвергается опасности, потому что он избрал жизнь солдата. Но Гамина… – Голос его сорвался, и он снова заплакал.

Подождав немного, демон сказал:

– Мм должны спешить, чародей. Я могу потерять контроль над этим телом.

Пуг кивнул, и они вышли из пещеры.

Маркос и Миранда уже должны быть на месте.

Пуг произнес заклинание, и внезапно они оба стали невидимы. Пуг поднялся ввысь и обнаружил, что плыть по воздуху на самом деле гораздо легче, чем ходить по земле.

Голос демона произнес откуда-то сверху:

– Летят!

По небу пронеслось с полдюжины крылатых существ. Они летели на юг, и Пуг знал, что, если бы они с Хранителем Знания не были невидимы, эти крылатые твари напали бы на них. Как и было предсказано, все живое в этом мире быстро пожирали. Некогда пышные нивы теперь пустовали; отсутствие жизни было настолько очевидным, что никто не спутал бы его с дремотой зимы, когда растения вновь пробуждаются с первым весенним дождем.

Деревья почернели и скрючились, а воды рек были так прозрачны, что Пуг понял, что в них не осталось даже водорослей. Ни жужжание насекомых, ни пение птиц не оглашали воздух. Единственным звуком был шум ветра.

– Самое страшное там, – сказал Ханам, словно прочитав мысли Пуга, – где эти твари сначала вошли в наш мир.

– Но скоро везде будет так, как здесь?

– Скоро.

– Теперь я понимаю, почему они так стремятся выйти в новые миры, – сказал Пуг. – Почему в ваш мир им удалось ворваться, а в наш пока еще нет?

В ответ Пуг услышал лающий звук, который он расценил как смех, потом раздался голос Ханама:

– Ворвавшись в этот мир, демоны убили жрецов Ахсарты, единственных в этом мире, кто мог управлять порталом. Я полагаю, то, что ты говорил о пантатианах, означает, что у демонов нет союзников в нашем мире, которые помогли бы им перенестись.

Когда они приблизились к Ахсарте, Пуг сказал:

– Ничто в поведении Якана не указывает на его стремление открыть путь своим братьям.

– Тогда позволь мне тебя предостеречь, Пуг из Мидкемии. Чем больше демон пожирает душ, тем больше приобретает знаний. Этот потенциальный король демонов может узнать о Зале и о способности некоторых людей управлять трещинами в другие миры. И тогда, захватив вашу землю, он может начать вторгаться в другие миры.

Пуг сказал:

– Это я и сам понимаю.

– Тогда ты должен знать, что, даже если мы победим здесь, тебе придется вернуться и сразить Якана.

Пуг сказал:

– Если мне не придется, за меня это сделает Томас. Они вступили в город и начали искать большой храм, вход, через который демоны проникли в мир Шайлы. Внутри они обнаружили кости сааурских жрецов, которых много лет назад растерзали демоны.

– Ее здесь нет! – сказал Пуг.

– Кого?

– Двери. Трещины в этот мир из царства демонов. Ее здесь нет. – Пуг снял с них невидимость. – Где она?

Ханам сказал:

– Здесь может быть только один ответ.

– Какой?

– Они с помощью магии каким-то образом переместили дверь к трещине в ваш мир. Это означает, что они готовят для Маарга путь в ваш мир! Он, должно быть, уже готовится к переходу!

– Где это?

– На другой стороне мира.

– Я не могу лететь через весь мир, удерживая невидимость! – сказал Пуг. – И я не могу перенести нас в такое место, которого я никогда не видел.

Демон с разумом Хранителя Знания сказал:

– Тогда мы должны просто лететь как можно скорее и драться со всеми, кто вздумает на нас напасть.

Он с воинственным криком ринулся в небо, и Пуг последовал за ним.

ГЛАВА 19. КАТАСТРОФА

Ру поморщился.

Дотрагиваться до плеча было больно, но Луи уверял, что воспаления нет. Сменив повязку, Луи сказал:

– Пока все. Завтра вечером, когда прибудем в Вильгельмсбург, снова промоем.

– В постели будем спать! – мечтательно проговорил Ру и усмехнулся Карли, Элен и детям. В первые несколько дней пути дети воспринимали поездку как забавное приключение, но, начиная с этого утра, Абигайль запросилась домой. Карли попыталась ей объяснять, что сначала должно пройти много времени, но трехлетний ребенок отказывался понимать, что «много времени» это больше пяти минут.

В лагере было относительно спокойно, хотя охрана, которую нанял Ру, с каждым днем все больше нервничала. Ру и Луи долгое время жили среди солдат и понимали, что эти наемники привыкли тихо сидеть в засаде, отпугивать бандитов, и им редко доводилось пускать в ход меч или лук со стрелами.

Крондор пал. Это стало очевидным, когда на западе появился громадный столб черного дыма через два дня после их отъезда. И оживленное движение по дороге на восток говорило о том же. Все чаще Ру заставал наемных охранников за тихой беседой и все сильнее подозревал, что они готовы дать деру при первом же признаке серьезной опасности.

Ру поделился с Луи своими сомнениями, и тот с ним согласился. После этого разговора Луи провел с наемниками немало времени, чтобы укрепить их боевой дух и дать им понять, что он будет крут с каждым, кто не собирается честно отрабатывать свое жалованье. Ру считал, что после того, как они попадут в Вильгельмсбург, шансы уберечь небольшой караван от всяких неприятностей повысятся. Они отдохнут, проведя ночь в одной из таверн, принадлежащих Ру, а потом отправятся в Равенсбург. Ру обещал охранникам выплатить часть денег, и горсть золота в карманах поднимет им настроение.

Если семьи Эрика и Мило все еще в Равенсбурге, Ру возьмет их с собой в Даркмур. Он знал, что в конце концов Эрик остановится там. Ру подумал о том, куда он в последнее время переправлял оружие и боеприпасы и куда его фургоны свозили инструменты и оборудование, и вспомнил об одной вещи, которую сказал Эрик: «Хребет Кошмара».

Королевские инженеры восстанавливали старые дороги или прорубали новые, с тыльной стороны горного хребта, протянувшегося на сотни миль вдоль восточной части Каластийских гор. Горный кряж очертаниями напоминал сплющенную и перевернутую букву Y с рожками разной длины. Длинный рог шел от самого востока Крондора к Мировым Клыкам, большому хребту, который шел по северной границе Королевства. Короткий восточный рог шел от Даркмура к северным окраинам города Таннеруса, где рожки сходились. Ру полагал, что захватчикам, окончательная цель которых – Сетанон, не захочется обходить горы к северу от Таннеруса. А любой путь, лежащий южнее этого города, непременно приведет их к Хребту Кошмара, и Ру знал, что большая часть армии Королевства поджидает их на этой гранитной стене. Есть шанс, что удастся выжить. Если бы можно было задержать врага на той стороне горного хребта до снега. Королевство одержало бы победу.

Но пока что шла только третья неделя после Летнего Солнцестояния, и зимние снега этим теплым вечером казались чем-то нереальным. Ру, выросший в Равенсбурге, знал, что снег может лечь рано, но знал он также и то, что снег может лечь поздно и что одному оракулу известно, какой будет погода в этом году. В любом случае раньше, чем через шесть недель, они снега не увидят, а вероятнее всего, раньше чем через десять, а то и двенадцать недель. Проливные дожди – это запросто, но до снега еще далеко.

Ру подошел к костру поболтать с Карли и Элен и попытался разговорить детей. Дети по-прежнему оставались для него загадкой, хотя их присутствие не вызывало уже такого раздражения, как раньше. Его даже начала забавлять настойчивость, с которой маленький Гельмут все тянет в рот, хотя казалось, что Карли это доводило до белого каления. Джейсон все время проводил с малышней, следя, чтобы дети не разбредались, за что Ру был ему очень благодарен.

Дети Элен были постарше, и с Натали или Виллемом он мог поговорить, хотя никак не мог разделить их интересы. Элен была островком покоя в море хаоса, и ее неизменная улыбка и мягкий голос на всех действовали умиротворяюще. Вдруг Ру понял, что, пока дети лопочут о своем, он ее рассматривает, и отвел взгляд. Увидев, что Карли на него смотрит, он улыбнулся ей. Она робко улыбнулась в ответ, и Ру, поморгав, изрек:

– Все прекрасно.

Он сел, стараясь не тревожить раненое плечо, и снова стал пристально глядеть на Элен. Потом глаза Ру начали слипаться, он зевал, но ее образ не шел у него из головы. Она не была смазливой, хотя была далеко не «костлявой», как назвала ее эта сука Сильвия. Она была, что называется, интересной. Но самыми привлекательными в ее внешности были большие карие глаза и широкая, щедрая улыбка. К тому же она сохранила стройную и гибкую фигуру.

Потом Ру задал себе вопрос, не спятил ли дружище де Савона, говоря, что эта женщина, эта заботливая мать, влюблена в такую крысу, как он, Руперт Эйвери. Вздохнув, Ру улегся поудобнее и задремал, убаюканный теплом вечера и звуком голоса Элен.

Ру разбудили крики, доносившиеся откуда-то издалека, и поднявшийся в лагере переполох. Люди носились туда-сюда, и какое-то мгновение Ру недоуменно мигал, пытаясь сообразить, что происходит. Дети лежали под одеялами, стало быть, какое-то время он проспал.

Через пару секунд солдатская выучка и опыт Ру проснулись, и он» начал действовать. Спокойно, так, чтобы не встревожить детей, он сказал:

– Карли, Элен, вставайте!

Элен проснулась и спросила:

– Что?

– Отнесите детей в тот фургон! – Он указал на ближайшую повозку. – Карета по этим дорогам не пройдет, если придется спасаться бегством.

Прибежал Луи и сказал:

– Скорее, сюда приближаются всадники. – Он держал в руке кинжал. Поскольку у него была повреждена правая рука, Луи никогда больше не носил шпаги, но с помощью левой руки он по-прежнему отлично владел ножом.

Ру и Луи быстро затушили тлеющий костер в надежде, что всадники не заметили слабый огонек. Если бы они показались на несколько часов раньше, им не составило бы труда обнаружить лагерь.

Кто-то из наемников кинулся к своим скакунам, и Ру закричал:

– Отправляйте фургоны! – До рассвета было еще часа два, но лошади успели отдохнуть, и если повезет, можно уйти подальше, прежде чем их заметят, а потом ехать прямиком в Вильгельмсбург.

Возницы побежали запрягать лошадей, и Ру, насколько позволяла рана, старался помогать. Джейсон ничего не понимал в оружии и фургонах, поэтому таскал и укладывал вещи. Луи поспевал всюду, но наемники доставили Ру немало хлопот. Прежде им не приходилось обороняться против жестоких, опытных воинов, которые всю свою жизнь провели в сражениях, и они отчаянно трусили.

Фургоны тронулись вперед, и Ру впервые сел в седло. Правое плечо двигалось плохо, особенно сильно он почувствовал это, взявшись за шпагу, но он знал, что его шпага одна из немногих, на которую он мог положиться.

Ру трусил в хвосте каравана, с тревогой поглядывая на запад, где уже были видны всадники. Фургоны с грохотом катили по дороге, и он то и дело бросал взгляд на запад, где на темном фоне предрассветного неба вырисовывались темные силуэты людей верхом на конях. Он уповал на то, что они больше озабочены тем, чтобы их не застигли врасплох отряды армии Королевства, чем погоней за перепуганной стайкой мирных жителей.

Долгие, томительные минуты фургоны катили по траве, пока не вернулись на твердую дорогу. Как только ободья колес заскрежетали по грязи и щебню, Ру почувствовал, что его напряженность пошла на убыль. Чем дальше они от лагеря, тем ближе к Вильгельмсбургу и тем больше вероятность остаться в живых.

Примерно полчаса спустя кто-то из ехавших во главе каравана вдруг закричал, другие заверещали. Крики с южной стороны говорили о том, что всадники пересекли дорогу и скакали параллельно каравану, пока не убедились, что их не преследуют солдаты, от которых они прятались, а потом опередили беженцев и устроили засаду.

– Поворачивайте на север! – крикнул Ру и обнажил шпагу. Не обращая внимания на боль в руке, он пришпорил коня и помчался навстречу первому врагу, который попадется на пути.

Долго искать не пришлось. Возле шестого фургоне от того, где ехали дети и женщины, он увидел оборванного всадника, дерущегося с охранником. Наемник довольно ловко защищался, однако к ним уже направлялись другие всадники.

Ру не стал долго раздумывать. Он сильно ударил в бока лошади каблуками, вынудив бедное животное сделать то, чего ему совсем не хотелось делать: врезаться в другую лошадь. Протараненный конь взвился на дыбы, всадник из армии Королевы свалился на землю, и Ру крикнул охраннику:

– Убей его!

Ру погнал своего коня навстречу прибывающим врагам, которые были всего лишь на расстоянии фургона впереди. Тут сбоку от него появился Луи, намотавший поводья на правое запястье, а в левой руке сжимавший кинжал. Ру хотел крикнуть ему, чтобы он возвращался и защищал женщин, но был слишком поглощен попыткой уйти от удара. Одного из нападавших Ру убил, другого обратил в бегство и, развернув коня, увидел, что Луи ранен в правую руку, но не выпускает своего окровавленного кинжала. Ру сказал:

– Ты сумасшедший. В следующий раз останешься с женщинами, и если тебе понадобится перерезать кому-нибудь горло, сделаешь это прямо там.

Луи усмехнулся и сказал:

– Думаю, понадобится. Я никогда не был хорошим наездником. – Он подбородком указал на рану. – Пешим я бы лучше справился.

Ру поразился его спокойствию.

– Идите, и пусть Карли тебя перевяжет. Я пока посмотрю, насколько плохи наши дела.

Ру подъехал к передним фургонам и обнаружил, что два его охранника убиты, а еще два сбежали, воспользовавшись предутренним мраком. Оставшихся шести человек, не считая Луи, его самого и Дженсона, едва бы хватило для защиты двух фургонов, не говоря уже о дюжине. Ру не колебался. Он сказал наемникам:

– Ступайте к последнему фургону. – Когда они отъехали, Ру обратился к возницам:

– Теперь гоните! Прямо в Вильгельмсбург, к таверне «Утренний туман». Доберетесь до туда без потерь, получите в качестве премии свой годовой заработок.

Возницы, не мешкая, принялись погонять лошадей. Ру подъехал к оставшимся охранникам и сказал:

– Мы все будем защищать последний фургон. Я лично убью первого, кто попробует сбежать.

– Думаешь, они вернутся?

– Не сомневаюсь в этом. Я думаю, мы просто удивили их, оказав сопротивление.

– Сколько их? – спросил Джейсон, стараясь не показывать своего страха. Бывший официант, превратившийся в бухгалтера, никогда раньше не сталкивался с насилием за пределами пивной, где, конечно, бывали драки, и изо всех сил старался успокоить детей.

– Слишком много, – сказал Ру. Он спешился и привязал своего коня к задней двери фургона. После этого он сел на лошадь, впряженную в повозку, и, взяв вожжи у трясущегося от страха возчика, сказал:

– Держитесь крепче.

Он развернул фургон на север и скомандовал:

– Следуйте за мной!

Шесть охранников, Луи, Джейсон и фургон, в котором ехали его семья и Джекоби, снова свернули с дороги. Ру знал, что это опасный ход, но если бы ему удалось до возвращения налетчиков отъехать подальше от тракта, то, пока всадники будут грабить остаток каравана, маленькому отряду, возможно, удалось бы незамеченным выехать на другую, менее известную дорогу, ведущую на восток.

– Они не доедут до города, – сказал Луи, имея в виду остальные фургоны.

– Скорее всего нет, но если кому-нибудь из возчиков повезет, я сдержу свое обещание и заплачу ему его годовое жалованье золотом и на месте.

Луи снова прилег на койку в фургоне. Внутри было тесно, поскольку, кроме него, там сидели еще Джейсон, четверо детей и две женщины, но по крайней мере на какое-то время они были в безопасности.

***

Но удача не долго им улыбалась. Ру нашел маленькую звериную тропу, которая завела их в овраг и наконец стала просто непроходимой для фургона. Тогда они вернулись на исходную позицию, нашли другой путь на север и вновь попытались найти выход к дороге на восток.

Около полудня из-за небольшого холма послышался топот копыт, и несколько минут Ру, Луи и наемники тихо ждали с оружием наготове, а Карли, Элен и Джейсон следили, чтобы дети не шумели. Когда последний всадник проскакал мимо, менее чем в двадцати ярдах от них, Ру велел поворачивать на восток, чтобы выяснить, нет ли другого пути к Вильгельмсбургу.

Короче говоря, до заката они успели окончательно заплутать в лесу. Разбив лагерь, но не зажигая костров, они решили обсудить положение, и один из наемников сказал:

– Я бы просто бросил здесь этот фургон и двинул на восток, господин Эйвери.

Ру спросил его:

– Вы хорошо знаете эти холмы?

– Не очень, но нам надо на восток, вы сами говорили, а на любой проезжей дороге можно напороться на вражескую кавалерию, так что, если мы будем пробираться лесом, у нас больше шансов проскользнуть мимо них.

– Между нами и провинцией Даркмур примерно дюжина деревенек, и мы можем наткнуться на одну из них, но, если у нас нет проводника, легко может случиться, что маленькая возвышенность вдруг превратится в большой холм, а то и гору, которую придется обходить. – Он оглядел быстро потемневший лес и сказал:

– Если в лесу идти, не зная дороги, легко начать ходить кругами. Можно нечаянно попасть прямо в руки врага, если не знать, что ты делаешь.

Лагерь был таким мрачным, что дети притихли и смотрели на взрослых широко открытыми глазами. Карли и Элен изо всех сил старались их успокоить, но так, чтобы они не начали шуметь.

Через некоторое время Ру сказал:

– Но может быть, вы и правы. Разгрузите фургон и возьмите одеяла и продовольствие. Остальное оставьте, и утром мы пойдем пешком.

Наемники поглядели на друг друга, но ни у кого не было желания задавать вопросы, поэтому они просто сделали, как им было ведено. Ру сидел и в сгущающихся сумерках спокойно смотрел на своих детей, Джекоби и остальных спутников.

Элен держала сына на коленях и тихонько пела ему колыбельную, а Карли баюкала на руках Абигайль. Биллем притулился к материнскому плечу и из последних сил сопротивлялся сну, а Натали уже спала на одеяле между Элен и Карли. Джейсон занялся укладкой продовольствия, чтобы его было удобнее нести, а Луи сел поближе к наемникам и снова пообещал, что в Вильгельмсбурге их ждет награда.

Когда все дети заснули, Карли подошла к Ру и села рядом.

– Как плечо? – спросила она.

Ру вдруг понял, что не думал о ране после стычки с налетчиками, и пошевелил рукой.

– Сгибать трудно, но это пройдет.

Она наклонилась к нему и прошептала:

– Я боюсь.

Он обнял ее левой рукой.

– Я знаю. Но если повезет, завтра мы будем в безопасности.

Она ничего не ответила, просто сидела и радовалась тому, что он рядом. Всю ночь они просидели молча, подремывая, но спать не могли, потому что звуки ночного леса все время держали их в напряжении.

Когда небо стало светлеть и до рассвета осталась всего пара часов, Ру спокойно сказал: