Текст книги "Пепел и лед "
Автор книги: Рейчел Каллен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)
Она качает головой – Не-а. – Она произносит это, подчеркивая “а”. – Джентльмен бы держал меня в тепле и безопасности. – Она похлопывает по месту рядом с ней.
Я смотрю на пустоту возле нее. Она кажется такой далекой. Такой совершенной, но все-таки такой недосягаемой.
Джейд внимательно рассматривает меня, – Я не укушу тебя. – Говорит она наконец.
– Нет! Это я знаю. Ты уверена, что не возражаешь против меня … ну, ты знаешь, против того, чтобы я спал рядом с тобой?
– Конечно! Мы же не будем заниматься сексом. Ты просто меня согреешь.
Я не могу этого понять, ведь даже с включенным кондиционером здесь тепло, но вряд ли это имеет значение, когда великолепная девушка просит меня спать рядом с ней. – Гм, ладно. Я медленно сажусь на кровать и с особенно остро слышу каждый скрип, который та издает. Кажется, что это чья-та чужая кровать, и она хрупкая, а я не хочу разломать ее. Я ложусь и снова перестаю дышать, когда чувствую, как Джейд ерзает рядом со мной.
Джейд сворачивается рядом и пристраивает голову у меня за пазухой, пахнет текилой и жимолостью. – Можно задать тебе вопрос? – Ее слова сливаются друг с другом, как теплый мед. Пожалуй она могла бы быть из самой Луизианы.
– Конечно.
Она медленно проводит по моей щеке кончиками пальцев, – Я нравлюсь тебе?
– Конечно, ты мне нравишься. Ты же моя лучшая подруга.
– Нет. – Она поднимает голову и тепло ее дыхания щекочет мне ухо. Джейд понижает голос, – Я нравлюсь тебе?
Я молчу. Я знаю, о чем она спрашивает, но я не знаю как отвечать.
– Я нравлюсь тебе так же, как нравлюсь Доминику?
–Нет, – выпаливаю я, сурово и холодно, словно выговариваю непослушному ребенку. Что за кошмарное сравнение. Доминик просто хочет переспать с ней и хотя, да, это было бы незабываемо, но я не гонюсь за этим. Я хочу любить ее и быть любимым. Я хочу танцевать с ней, целоваться и бросаться в друг друга кухонными полотенцами каждую ночь после ужина, как бывало это делали мама с папой. Я хочу…подожди…что я сказал ей? Просто нет? Дерьмо. Я имел в виду, что мне не нравится сравнение, а не она сама.
– Джейд, я имел ввиду…
Но девушка уже спит. И я знаю, что профукал еще одну возможность. Я расстроен. Проигрываю в голове эти несколько секунд снова и снова. Почему я не сказал “да”? Я злюсь на себя за глупость. Мне почти хочется разбудить ее и объясниться. Но она выглядит сейчас слишком умиротворенной, слишком уставшей и безмятежной.
Я смотрю на нее. Глаза Джейд закрыты, руки лежат на моей груди. Я наблюдаю за тем, как грудная клетка поднимается и опускается, когда я вдыхаю и выдыхаю, медленно и монотонно. Все мое тело вздрагивает от прикосновений девушки, от ее тепла, от того, что я чувствую, когда она льнет ко мне в бессознательные моменты. Ах, если бы она мечтала обо мне также, как я мечтаю о ней. Я уверен, она не мечтает. Но я укутываюсь в эту мысль и чувствую цельность и счастье. Джейд отодвигается и я ощущаю, как уходит ее тепло. Я вздыхаю, когда она подносит руки к своей груди и отворачивается, слегка подтянув колени. Ее близость по прежнему влечет меня, но она повернулась ко мне спиной. Так было всегда, и всегда так будет. Дыхание девушки спокойное и размеренное. Она начинает ерзать и ворочаться под одеялом … наверное, пытается отодвинуться подальше.
– Коннор. – шепчет ее голос, ленивый от сна, но нежный и прекрасный словно песня, с легкой интонацией в конце, как-бы спрашивающей, здесь ли я еще.
– Да, Джейд? – мой голос ласковый, побуждающий ее ответить.
– Но она говорит лишь: – Коннор. Имя слетает с языка девушки. Произнесенное ей, оно звучит прекрасно. Джейд ерзает и стремительно соскальзывает ко мне. Ее голос будто подтверждает. Я здесь. Она в безопасности. Надеюсь, именно это означает небольшое изменение в голосе. Я поворачиваюсь к ней и сгибаю ноги так, чтобы они совпали с впадиной ее тела. Обхватываю ее руками. Это кажется таким правильным. Мне жаль, что раньше я так ее не держал. Не притворялся будто она моя, а я ее, и в мире кроме нас больше никого нет. Я сосредотачиваюсь на ощущении ее тела и забываю обо всем … моя каждая равнодушная и осторожная частичка тает. Наконец тепло девушки убаюкивает меня.
Когда я утром открываю глаза, Джейд нависает надо мной, ее губы приоткрыты в игривой улыбке, темный силуэт купается в ярком утреннем свете, она вся переливается золотом, будто какая-то божественная принцесса.
Девушка продолжает улыбаться. Легкой, приятной ухмылкой. Ее губы изгибаются, вытягиваются в линию, глаза беззаботно сияют. Я знаю эту улыбку. Она так улыбается, когда собирается совершить глупость.
Она поднимает ладони и шевелит пальцами как паучьими лапами. До этого я делал так много раз, поэтому я точно знаю, что у нее на уме. Джейд стремительно прыгает вперед и ее пальцы начинают сильно царапать мою кожу, даже сквозь ткань, в то время, как она смеется, – Щекочу, щекочу, щекочу!
– Ой! – Боль прокатывается через меня. Я отталкиваю ее руки, защищая мою бедную, разодранную кожу. И тут же жалею об этом.
Ее улыбка угасает, а глаза округляются, когда она откидывается на спинку кровати. Это выглядит почти так, будто она собирается заплакать, – Я что-то сделала не так, верно?
– Не. Не. Не. – Говорю я, потирая больные места на груди. – Тебе просто нужна практика. – Я улыбаюсь.
Она пожимает плечами и отводит взгляд.
– Щекотка, моя дорогая подруга – это искусство, которое требует много практики.
Джейд кивает. Ее губы сжимаются в напряженную линию, в улыбку. Это не настоящая улыбка, но улыбка, которую девушка носит, когда знает что ей положено улыбаться … несчастная, вымученная улыбка. Ненавижу, когда она так улыбается, потому, что ненавижу, когда она не искренне счастлива. Я хочу заменить ее улыбку на настоящую, ту, которая будет освещать ее лицо, ту, которую она не сможет утаить потому, что та улыбка настолько правильная и искренняя, что ее невозможно сдержать.
– Как я уже говорил. Я поднимаю указательный палец как учитель, который дает урок, – Щекотка требует много практики … и наблюдения. – Я широко улыбаюсь. Джейд еще не оглянулась на меня, а я уже обхватываю ее руки и дергаю девушку вниз, пригвоздив к кровати. Мои пальцы находят ее ребра и щекочут. Она подтягивает ноги защищаясь и взрывается неудержимым смехом, улыбка растягивается так широко, что раздвигает губы и освещает лицо. Сейчас Джейд такая красивая. Это – моя любимая улыбка. И теперь я тоже смеюсь.
Ее легкомысленное хихиканье продолжается. Девушка пытается произнести “стоп”, но слова не совсем получаются, так что, я игнорирую их и безжалостно щекочу, смакуя ее безудержную, неослабевающую улыбку потому, что я знаю, причина улыбки во мне.
Я еще не успел понять, что она делает, а ее ноги уже обвивают меня и притягивают к себе, наши тела идеально устроились друг на друге. Выброс адреналина бежит по моим венам. Я прекращаю смеяться. Джейд все еще сотрясается от смеха, не теряя при этом хватку. Вот, пожалуйста, я наверху, а ее ноги обвивают меня. Я проголодался, возбужден, счастлив и немного напуган. Такого с нами никогда не было … в этой запретной позе я не могу сдержаться и мои желания заволакивают мой рассудок.
Она все еще хихикает. Такая невинная. Вина изводит меня за мои чувства. Но адреналин все еще посылает во мне волны, дразня некую отважную часть моей души, и я хочу поцеловать ее. Я хочу поцеловать ее и отказаться от своей вчерашней глупости. Я хочу поцеловать ее и сказать ей, что она мне действительно нравится, но не так, как Доминику … она мне нравится намного, намного больше. Я ее люблю. И хочу, чтобы она выбрала меня. Я начинаю склоняться к ней, овладевая собой.
Мужчина откашливается в дверях.
Я вздрагиваю и в моей голове щелкает. Уэйд. Черт возьми.
Он прислонился к косяку, глядит на нас лениво, но в его глазах веселье. – Молодчина, Коннор. – Мужчина подмигивает. – Не знал, что ты на такое способен.
Я хочу сесть, но ноги Джейд по прежнему вокруг меня и она слишком сильная. Я мог бы уклониться и это было бы очевидно.
– Но есть общие правила для таких дел, – говорит он, – во-первых, запри дверь.– Он показывает на дверь. – А во-вторых…
Так, понятно, что он собирается сказать. Я закрываю глаза, чтобы собраться с духом и попросить его заткнуться, – Уэ…
Уэйд не дает мне закончить, – и во-вторых, ты должен когда-нибудь снять одежду или все это не слишком хорошо сработает.
Я опускаю голову от смущения и стыда. Я и впрямь родня этому парню? Это генетически возможно? Я смотрю на Джейд.
Она в замешательстве – лоб сморщился, губы поджались, в глазах, почти мигает неоновый знак вопроса. А я испытываю облегчение. Но потом понимание мелькает у нее в глазах и девушка становится совершенно серьезной. Она садится, качая головой, и ее ноги выпускают меня. – О нет, Дядя Уэйд. – Она мельком смотрит на меня, – так я Коннору совсем не нравлюсь – Ее губы сжимаются и она отворачивается от меня, вставая.
Уэйд поднимает бровь. Теперь он в замешательстве.
Глава сорок третья
Джейд
– Я… я лучше пойду. – Она выглядит взволнованной и обходит вокруг Уэйда, словно боится прикоснуться к нему.
–Отличная работа, Уэйд. – говорю я, а он пожимает плечами и хмыкает.
Нет. Нет. Нет. Я не хочу этого холода. Я не хочу этих безнравственных мыслей.
Мои ноздри раздуваются, когда я вдыхаю что-то дымное, что-то паленое. Жар настолько невыносим, что кажется будто в меня врезается грузовик МАС и я задыхаюсь, открывая глаза.
Тени завихряются в дымные образы, как жар поднимаются от асфальта, закручиваются по спирали в яростные клубы тумана. Тот медленно обретает форму, цвета наполняют массу и делают ее четче, превращая в нечто реальное … И невероятное.
Черные волосы. Пепельно-коричневая кожа. Белые глаза. Шея разорвана. Неестественная и разлагающаяся голова криво висит над плечом. Девушка из ресторана. Когда я слышу слабый звук того, как приближаясь ко мне, пальцы ее ног скребут по деревянному полу, мне становится трудно дышать .
– Ч-Что ты хочешь?
Губы девушки чмокают открываясь и закрываясь. – Imppprrroooobesss es.[1]
– Что? – Она слишком уродлива, чтобы смотреть на нее. Меня подташнивает. Мои легкие тужатся, пытаясь сдержать подступившую желчь.
Незнакомые слова слетают с ее губ хриплым, бессмысленными звуком. Ее рот открывается и закрывается почти механически. Но она растягивает “es”. Я вжимаюсь в стену. Девушка протягивает одну белую, дрожащую руку ко мне.
– Что ты хочешь?
– Improbus es.
– Что?
– ImprobusesImprobusesImprobusesImprobusesImprobuses… – Ее окровавленные пальцы царапают дерево, черный язык шлепает во рту.
Это она? Смерть? Готова ли я? Я стискиваю зубы, подготавливая себя.
Ее рука сталкивается с моей грудью, обжигая меня. Врезается в мою кожу словно нож. Я хватаю ее за руку, но та не поддается. Растопырив пальцы, держа ладонь на моей груди, она поднимает меня, волоча спиной по стене. Боль распространяется от груди к спине, от основания шеи к брюшной полости.
– ImprobusesImprobusesImprobusesImprobusesImprobuses…
– Пожалуйста, – говорю я, задыхаясь, – Пожалуйста, остановись. – Голова кружится от боли. Сознание ускользает от меня и когда это происходит, она тоже исчезает. Как только я падаю на кровать, туман и девочка уходят. Там, где она стояла, на полу, лежит кучка пепла. Моя кожа горит. Я прикасаюсь к груди и чувствую многочисленные, зияющие порезы на ней. Я бегу к зеркалу.
Глубокие и уродливые порезы в виде букв .
– Improbus es, – Я пытаюсь заплакать, но слез нет.
Чернота накрывает меня. Когда я просыпаюсь, я бегу к зеркалу. Слова пропали.
Я должна найти красную дверь. Время уходит.
[1] Непригодная (лат)
Глава сорок четвертая
Коннор
Притормозив у магазина, я паркуюсь в переулке и выпрыгиваю из грузовика. Джейд медленно выбирается из машины.
– Вот, пожалуйста. – Говорю я, показывая на магазин. Он находится на довольно безлюдной улице. Свечи освещают окно. Джейд подходит и открывает дверь. Дым ладана завихряется в воздухе и наполняет мои ноздри. – Итак, тебе нужно просто осмотреться или ты хочешь поговорить с Алатеей?
– Наверно, и то и другое.
– Я слышала, кто-то произнес мое имя? – Говорит скрипучий и знакомый голос в нескольких проходах от нас.
– Гм, да. Мисс Алатея? Я хотел задать вам пару вопросов.
– Алатея появляется перед нами. Черная, костлявая женщина с ворохом ткани обмотанной вокруг нее. – Ах, я вижу.
– Вы та, кто сделал рисунок углем в Квартале? Тот, с красной дверью?
– Ах, да. Дверь между измерениями? Да, я нарисовала ее. – Она слишком сильно наклоняет голову на одну сторону и крайне пристально смотрит на Джейд. – Зачем ты ищешь красную дверь, юная девица?
–Я, гм, где эта дверь? Я имею в виду, вы видели такую дверь?
Джейд выглядит взволнованной, а я не знаю почему.
– Ах, значит вы ищете ее.– Она щурит глаза и смотрит на Джейд. – Зачем?
– Я, ну, мне просто интересно … Волнение Джейд заставляет меня переминаться с ноги на ногу, делает меня раздражительным, и я хочу убраться отсюда.
– Подойди сюда. Внезапно говорит Алатея. Она оборачивается вокруг оси и исчезает за книжными стойками, свечами и черепами крокодилов.
Джейд глядит на меня, поднимает брови и затем следует за ней..
Я хочу закричать на нее, хочу вытащить ее из магазина, но вместо этого следую за ней, волоча ноги по деревянному полу, наблюдая, как расступается пыль и оставляет за мной след.
За углом мы видим леди, сидящую за низким столиком, вокруг нее горят свечи и отбрасывают на ее суровое угловатое лицо свет и тени.
Она смотрит на пол возле ног Джейд. – Эта карта выбрала тебя.
– Что? – Спрашивает Джейд.
Леди кивает на пол , наклоняет голову набок словно птица и наблюдает, как Джейд наклоняется и подбирает карту у своих ног.
– Хм, я не знаю. Она пустая.
Глаза Алатеи расширяются, она сгибает палец и зовет Джейд. – Иди сюда.
Я заглядываю через плечо Джейд и вижу белизну карты, уставившуюся на меня в ответ. Какого черта та делала у ее ног?
Какую-то секунду Джейд не двигается. Медленно колдунья приближается к ней. – Ах, да. Ты маленькое дитя с нефритовыми глазами, верно? – Старуха улыбается, ее зубы почернели, некоторых не хватает. – Он ждал тебя.
–Что? Кто ждет? – Я спрашиваю в замешательстве.
Взгляд старой ведьмы углубляется в себя, затем падает на меня и сразу же загорается ослепительным светом, словно она только-что заметила мое вмешательство. Потом она возвращается взглядом к Джейд и смягчается, никогда не отвечая на мой вопрос.
– Дитя, ты была пуста так долго, правда?
Джейд задыхается. – Я…
– Девушка, которой не за что цепляться или не к чему стремиться, без сердца, которым можно любить, без души, которую надо защищать.
Джейд замолкает. Я тщательно изучаю ее и вижу полное боли выражение лица. Мне оно не нравится.
– Алатея, – говорю я, прежде чем она заткнет меня.
–Но ты намного большее, чем тебе кажется, молодая леди. Ты должна отправиться к нему прямо сейчас потому, что они идут за тобой. – Она наклоняется ближе. – Тьма не может победить.
– О чем вы , черт возьми, говорите? – Джейд дрожит и я обнимаю ее рукой. – Оставьте ее в покое. Разве вы не видите, что сводите ее с ума?
– Ш, ш, ш. – Ее внимание обращается ко мне. – О да, у тебя тоже есть своя роль, молодой человек. Подойди. – Она подзывает меня жестом, я качаю головой, но Джейд освобождается от моей руки и толкает меня. Я чувствую себя так, словно меня бросили волкам, или, в данном случае, бросили странной леди-экстрасенсу, которая выглядит так, будто может сделать из меня наживку для крокодила. Я не могу поверить, что мои ноги действительно несут меня к ней. Когда я неохотно подхожу к ней, она просит меня взять три карты. После чего, забирает их у меня и медленно выкладывает на столе.
– Такая светлая душа. – Какой-то миг она смотрит на Джейд, – Но ты, конечно, знаешь об этом, верно дитя? – Она возвращается к своим картам. – О, как больно будет твоему сердцу, молодой человек. Так много дорог приведут тебя к гибели. – Печаль мелькает на ее лице, когда она смотрит на меня.
– Гибели? – спрашиваю я.
Она подталкивает карту вперед. На ней меч пронзающий сердце и много крови. – Смерть. -Она позволяет слову повиснуть в воздухе.
Срань господня. Либо я проглотил таблетку за обедом, либо эта старая леди с прибабахом. Серьезно, если кто-то владеет коллекцией черепов и умеет снимать кожу одним взглядом, она не та, с кем я хотел бы остаться наедине. – Джейд, пойдем. – Я тяну ее за руку.
– Подожди. – Джейд выдергивает руку и подходит к морщинистой женщине с дикими глазами.
Моя челюсть просто отпала. – Джейд, я…
– Я должна услышать то, что она может сказать …
– Ты не дурачишься? – Я заплачу за чтение по руке где-нибудь еще, ну, знаешь, в другом месте, где нас не заманят в ловушку, не запрут в подвале, в котором мы будем сидеть до тех пор, пока наша кожа не сгниет и не свалится так, что наши кости можно будет выставить вместе с остальной коллекцией. Ты знаешь, например, где-нибудь на улице, в обществе, при свидетелях?
Вместо ответа, Джейд передвигается к Алатее поближе.
Старуха поддается вперед и берет лицо Джейд в ладони. – Для тебя мало надежды. Но ты должна найти его. Сейчас.
–Найти кого? – говорю я, но она не обращает на меня внимания.
– Не пробуй. Не испытывай их. Это все испортит. Будь сильной и не верь всему, что видишь, и не уступай холоду. Лед хочет вернуть тебя, но он не может тебя забрать. Ты наша.
Джейд снова дрожит, ее руки белеют от крепкой хватки Алатеи. Алатея выглядит отчаянной, голодной, и не отпускает взгляд Джейд.
– Пойдем, Джейд. – Я оттягиваю ее от Алатеи. Кожа девушки горячая и скользкая от пота.
– Теперь иди, – Алатея доводит нас до двери и захлопывает ее за нами. Она осматривает улицу, перед тем, как перевернуть вывеску на “ЗАКРЫТО”.
– Вау. Что, черт побери, это было?
Джейд моргает при взгляде на меня, затем пялится в пространство. – Я, Я не знаю.
***
Отсутствующие глаза Джейд и ее нервозность беспокоят меня.
Хочу сказать, я и сам немного нервничаю. Какая-то старая ведьма сказала, что я умру. В этом нет ничего приятного. Но Джейд выглядит потерянной и уязвимой и я хочу отвлечь ее от гнетущих мыслей. На кухне мы моем свои тарелки, и мне в голову приходит мимолетная мысль: мама с папой бывало мыли тарелки вместе. Они также бывало …
Я ухмыляюсь и держу в руке шланг от мойки. – Эй, Джейд?
Ее печальные глаза поднимаются на меня и, одним стремительным движением, я прыскаю на нее из шланга.
Выражение полнейшей растерянности … распахнутые глаза и разинутый рот … стоят банки с водой, которую она выливает мне на голову.
Даже не осознав это, я гонюсь за ней по коридору, ее хихиканье музыкой звучит в воздухе. Я догоняю ее и мы оказываемся в ванной. Сильно пихнув, она заталкивает меня в душевую кабинку, берет душевую головку и опрыскивает меня, пока на мне не остается сухого места. Я хватаю ее запястья и тащу вперед, теперь мы оба под потоком воды.
Я безжалостно щекочу ее, и она валится на меня, мы оба опрокидываемся на пол в кабинке. Мой живот болит от смеха. Я не думаю, что она замечает, когда я перестаю щекотать, когда обнимаю ее и притягиваю к себе поближе.
Глава сорок пятая
Джейд
Загадки Алатеи не оправдали моих ожиданий и мысль о том, что Коннор может пострадать слишком, слишком тяжело вынести. Его смех успокаивал боль, прочно обосновавшуюся в моей груди, шутки Коннора смягчали жестокость слов женщины. Может она не знала, может она … но мы больше не смеемся. Нам спокойно, тепло и мы вместе. Я прислоняюсь к нему.
Его дыхание прерывается, я чувствую как запнулось его сердце.
Я улыбаюсь. Он такой надежный и искренний и, несмотря на все, он именно тот, кто держит меня.
В голову приходит мысль: “Он не стал бы держать тебя, если бы знал” …
Тра-та-та. Стук в дверь – медленный, неторопливый звук. Коннор и я вытягиваем шеи, чтобы посмотреть друг на друга.
– Странно. Я не знаю, кто мог бы заглянуть.
Приглушенные голоса … Дейзи и того, кто стучал … доносятся снизу.
Мы замираем, чтобы прислушаться, но Дейзи уже кричит вверх, еще до того, как мы можем толком ее услышать. – Джейд, дорогая. Здесь кто-то к тебе пришел.
Коннор и я обмениваемся смущенным взглядом. Затем мне в голову приходит мысль.
– О! Нана!
Я поворачиваюсь к двери и Коннор перехватывает мою руку. Его прикосновение мягкое и нежное … как обещание. Я ошеломлена этим, ведь какую-то минуту он ничего не говорит. На его губах появляется вымученная улыбка.
Я иду вниз. Дези стоит у полузакрытой двери и тихо разговаривает с кем-то за ней. Я была бы так счастлива, если бы Нана и Дейзи стали друзьями. Дейзи смотри на меня вверх и вежливо улыбается. Вежливая улыбка? Тут я спотыкаюсь. Вежливая улыбка, не значит искренняя.
– Ну, вот и она. – Она открывает дверь шире и в дверях появляется громадное тело Доминика.
Я замираю. Что он…
– Какого черта, он здесь делает? – Сзади кричит Коннор.
– Коннор, не говори так с гостем.
Коннор резко выдыхает, – Гостем?
– Это к Джейд. – поясняет Дейзи.
Коннор застывает за моей спиной. – Но…
Дейзи отходит от двери. – Пойдем Коннор, оставим их наедине.
–Наедине? Я не хочу оставаться наедине с этим скользким типом.
Кто-то касается моего локтя. Я смотрю на руку и на ее обладателя. – Ты…
– Я разберусь с этим, Коннор. – говорю я ему, желая ослабить напряжение.
– Ладно, но я буду в соседней комнате, если понадоблюсь тебе. Хорошо?
Я киваю, зная, что не буду просить у него помощи. Я не могу всегда полагаться на него. Я сильнее, чем он думает, сильнее, чем я хочу думать.
Коннор долго и пристально смотрит на Доминика.
Доминик прислоняется к дверному косяку и скрещивает руки. – Не волнуйся Кон. Я не собираюсь похищать ее. Он подмигивает мне, лениво обводя меня взглядом с ног до головы. – Пока.
– Слушай,ты…
Я кладу руки Коннору на грудь и отталкиваю его. Он напряжен, перевитые веревками мускулы готовы к действию. Как лев. Это заставляет меня улыбнуться. Когда этот дряхлый старичок стал львом? – Я сказала, что улажу это.
Коннор вскидывает подбородок и кивает, – Ладно.
Я смотрю, как он выходит из комнаты. Не хочу оборачиваться. Не хочу видеть, как пара черных глаз исследует мое тело.
Сзади ты выглядишь просто мило.
Это выводит меня из себя. – Чего ты хочешь, черт возьми?
Между большим и указательным пальцами он держит какую-то блестящую вещь. – Ишь ты, какая обидчивая. Я просто возвращаю вещицу тебе. Ты оставила ее на танцах в прошлый выходной.
Я всматриваюсь и внезапно вижу витиеватый узор и сверкающие камни. Заколка Дейзи.
– О, Я … я думала, что потеряла ее. – Я бросаюсь вперед, чтобы выхватить вещицу из рук Доминика. Что-то настолько хрупкое не должно попадать ему в руки. Он поднимает ее выше, так, чтобы я не могла дотянуться.
– Ну, она выпала из твоих волос, когда ты и Коннор убегали. – Он проводит большим пальцем по камням. – Хорошенькая безделушка. Думал ты захочешь вернуть ее.
– Так и есть. Спасибо. – Я тянусь за ней и он снова поднимает ее, чтобы мне пришлось наклониться ближе. Еще чего. Вместо этого, я стою как столб и жду, моя ладонь вытянута перед ним и готова получить заколку. – Ты собираешься мне ее вернуть или нет?
– Что? Никакой награды? – Ухмыляется он.
–Нет. Никакой.
Он вздыхает. – Что ж, тогда у меня очень мало причин возвращать ее, не так ли?
– Доминик, перестань быть придурком и отдай мне заколку или проваливай.
– Такая вспыльчивость из-за такой мелочи. – Он облизывает верхнюю губу.
Он считает это комплиментом, гнусным комплиментом. Его глаза медленно скользят к моей груди и ткани, обтягивающей ее. Я вздрагиваю и скрещиваю на ней руки.
Он улыбается чуть шире и вручает заколку.
Когда я протягиваю руку, чтобы выхватить ее из ладони Доминика, он хватает меня одной рукой за запястье, а другой за бицепс и прижимает меня к грудной клетке.
Его хватка сильная … слишком сильная, мне больно … он сгибается и нависает надо мной, наклоняется ко мне. Я пытаюсь отбросить его, но он не отпускает. Я поеживаюсь, когда чувствую, как его большой палец рисует круги на внутренней стороне моего запястья. По мне стремительно проносятся ощущения. Воздух становится немного другим; сладкое, прохладное чувство слегка касается моей кожи, мои колени слабеют. Он пахнет мятой, дыхание щекочет мне лицо. Я отталкиваюсь, ненавидя ощущение от которого приятно коже и сворачиваются внутренности. Гнев вскипает во мне. Я отрываюсь от него и сверкаю глазами.
– Что? – спокойно говорит он, как-будто это не он только что наставил синяков у меня на руках, сжимая своими пальцами.
– Это. Больно – Говорю я. Не договаривая, что он приятно пахнет или, что его дыхание освежает мою кожу или, что его прикосновения посылают озноб по моей спине, восхитительный озноб. Я отступаю назад.
Его улыбка лишает меня силы духа.
– Не волнуйся, Джейд.– Он подмигивает мне. Черт бы побрал его подмигивания. – Однажды, тебе понравится.
Я хватаю заколку, выталкиваю его обратно на крыльцо. – До свидания. – Резко говорю я и захлопываю перед ним дверь. Я думаю о его обещании. Злясь отворачиваюсь от двери потому, что я не могу обещать себе, что этого не будет.
Какого чёрта этот ублюдок делает в моём доме? Он хочет видеть Джейд? Всего несколько минут назад она была в моих объятьях. Я хотел раствориться в ней, а затем сюда вломился этот неповоротливый громила и все разрушил.
Глава сорок шестая
Коннор
Джейд выглядит потрясенной, когда возвращается в гостиную. Какое-то время мы сидим в неудобной позе на диване, затем мама уходит в магазин. Кажется Джейд все больше и больше притихает, уходит в себя. Что этот мудак сказал ей? Мысль о том, что он сказал мне на танцполе … то что он хотел сделать с телом Джейд … не дает мне покоя. Мысль о том, что он вообще мог дотронуться до нее, заставляет мои ладони потеть, а меня волноваться и беситься.
Но, сейчас она здесь. Со мной. И она хлопнула дверью так, что казалось, она не хотела иметь с ним ничего общего. Она улыбнулась, когда положила мамину заколку на кофейный столик. В доме тихо и мы совершенно одни.
Я сбит с толку, потрясен этой отчаянной нуждой поцеловать Джейд. Сейчас или никогда. Нервозность, мрачные предчувствия, волнение и страх перекручиваются у меня в животе в какую-то кашу и от этого меня начинает подташнивать. Что, если она не хочет, чтобы я поцеловал ее? Я осторожно разглядываю ее. Ее ноги плотно прижаты к груди. Она использует колени как подушку для головы, оставляя шею обнаженной и красивой. Но кажется, она не заинтересована.
Но опять же, она в самом деле может быть от природы милой, сердечной девушкой … в моей голове блуждают мысли: мягкая, ее хочется обнять, невероятно пахнет, совершенная. Эти мысли совершенно сбивают меня с толку. Я не могу упустить эту возможность. Если я не сделаю это сейчас, я могу трусить вечно. А моя храбрость колеблется сейчас … довольно сильно.
Ладно. Во-первых, я должен сократить похожий на ущелье разрыв между нами, который, на самом деле, меньше двух футов, но для моих целей, нас мог бы с таким же успехом разделять и Большой Каньон. Как я могу сделать это незаметно? В почти восемнадцать лет, я понимаю, что мой недостаток опыта ужасен, унизителен. Я почти решил броситься вперед и поцеловать ее со всей искусностью сенбернара лающего на еду, просто для того, чтобы быстро покончить с этим и получить ее ответ: ответный поцелуй или пощечину по лицу.
Я пялюсь в телевизор. Наличие точки, на которой можно сосредоточиться, вроде успокаивает мои нервы и отвлекает меня от возможно полного и совершенного смущения, которое, конечно-же, ждет меня после моего не слишком удачного заигрывания. Я наклоняюсь вперед, чтобы взять горсть попкорна и, когда я откидываюсь назад, то придвигаюсь к Джейд на пару дюймов. Я притворяюсь, что усаживаюсь поудобнее, ерзаю, меняю позу, потягиваюсь, каждое крошечное движение двигает меня немного ближе.
Она не подвинулась, даже не подняла голову. Кажется прошла вечность, но, наконец, я пристраиваюсь рядом с ней. Она находится в пределах досягаемости. Так близко. Теперь просто надо не быть тряпкой. Я протягиваю к ней руку так, как всегда делают дебилы в кино и расслабляю ее на плече Джейд. Во мне вибрирует выброс адреналина. Я должен сделать это сейчас. Я должен поцеловать ее.
Я прислоняюсь к ней. И тут вижу, что ее глаза закрыты, ее брови сдвинулись будто от боли. О, дерьмо. Она уже готовится к худшему и просто из сочувствия не хочет отодвигаться. Я – такой придурок. Я сжимаю ее плечо.– Джейд.– Пора отменять свой план с поцелуем. Я чувствую, как меня полностью истощает поток разочарования. Лицо девушки все еще напряженно.
– Джейд?
Нет ответа.
– Джейд? -Я вглядываюсь в ее лицо и понимаю, что мои пальцы прикасаются к ледяному, холодному телу. – Джейд, ты в порядке? Я слышу в своем голосе вернувшуюся настойчивость. Я встаю перед ней. Мои руки опускаются девчонке прямо на плечи и энергично ее трясут. Она почти не двигается, ее тело парализовано.– Джейд?
Легкая ухмылка изгибает ее губы. Боже. Она шутит. Шутка закончилась. – Ладно, Джейд. Ха-ха. – Я сажусь обратно на кофейный столик. Ее улыбка затухает и она не двигается, ее голова все еще прижата к коленям, ее руки все еще плотно прижимают ноги к телу. Это жуткое зрелище. Еще миг назад ее обнаженная шея вызывала восхищение и желание, но теперь с ней что-то не так. Необычно. Словно ее шея сломалась и деформировалась. Вверх по моей спине пробегают мурашки, меня охватывает беспокойство. – Джейд?
Ее глаза распахиваются, искоса смотрят на меня вверх зловещим пристальным взглядом, ее глаза – вовсе не изумрудные, а чернильно-черные, безжизненные и пугающие как смерть.
Глава сорок седьмая
Джейд
Я ахаю. Где я? Мои глаза раскрываются. Коннор? Я нависаю над его ссутулившейся фигурой в неоново-оранжевом кресле. Он тяжело дышит, его сердце бешено колотится под футболкой. Что я наделала? Я осматриваю его. Я причинила ему боль? Мне становится страшно.
Нет. Нет крови. Нет ран. Я не поранила его. Мой взгляд смещается к его протянутой руке. Он … пырнул меня? Ублюдок. Обида на предательство и ярость вспыхивают в моих глазах, мое тело готово к действию – агрессивному, безжалостному. Но минутная ярость переходит в жалость. Он в абсолютном ужасе. Влага скопилась в его глазах, его нижняя губа подрагивает. Его дыхание такое неровное, что кажется, будто он задыхается.
– Коннор, – Я пытаюсь смягчить голос так, чтобы он понял, что я не сержусь. Он не должен бояться. Я протягиваю руку.
– Стой. – Он встряхивает головой быстрыми маленькими толчками.
– Не бойся. – Я медленно обхватываю пальцами его руку и рукоятку ножа. Осторожно, вытаскиваю. Приступы боли плавно двигаются вдоль клинка, пока тот выходит из моего тела. Его зеркальная грань запачкана темно-красной кровью. Моя кровь. Цвет становится полупрозрачным и испаряется, оставляя лезвие чистым, все свидетельства его ярости невидимы.
